Десант в Камелот. Книга первая. Углы Круглого Стола

Десант в Камелот. Книга первая

Углы Круглого Стола

Анатолий Завражнов

© Анатолий Завражнов, 2025

ISBN 978-5-0065-4232-7 (т. 1)

ISBN 978-5-0065-4233-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Начало мая. В среднеазиатской полосе – канун летней жары. И сейчас днём желательно проводить время в тени, хотя ночами ничего так примораживает – обычное явление на уровнях намного выше моря. Выход «в поле» – на рассвете, чтобы быстрым маршем преодолеть почти двадцать километров до предгорного полигона. Вот там уж все удовольствия и от солнца, и от разновысоких лабиринтов среди камней и скал в поисках упрятанных батальоном обеспечения мишеней. Расчёт по времени – трое полных суток, включая и часть ночного времени. Все четыре взвода десантников к старту готовы, остались последние подписи командиров на КПП. Вооружение, обмундирование и неслабое снаряжение боеприпасами, аптечками и сухпайком у бойцов проверено.

И нате вам – посыльный из штаба с предписанием немедленно явиться пред светлы очи полковника Плохих лейтенантам Орлову и Гусеву. Чертыхаться-то они умели изящно, а что делать – потопали, не сняв ни оружия, ни набитых рюкзаков. Была надежда, что это ненадолго. Полсотни шагов вдоль линейки палаток, и вот он – штаб.

Вчера по забытой уже причине полковник Плохих не успел просмотреть до конца дневную почту. Этим и занимался ни свет ни заря, ожидая начальника штаба и зампотеха на плановое утреннее совещание. Когда эта неразлучная пара пожилых уже майоров явилась, командир доставал последний документ, присобаченный к обычному конверту. Пробежал глазами текст и пошёл красными пятнами.

– Спорим на фляжку верблюжьей колючки, что командир прочитал письмо от супруги с жалобой на старшего лентяя – у него выпускные скоро, – предложил майор Жилейкин, который начальник штаба.

– Согласен, если двойной перегонки. Письмо местное, по конверту вижу – из школы Чирчика, приглашают командира на встречу с перваками, как участника Бородинского сражения, – у зампотеха майора Боята младший учился во втором классе, и счастливый отец обнаружил, что нынешним детям всё равно, когда и что происходило в прошлом – любые события для них оказывались вчерашним днём.

– Вы мне оба проспорили, – сообщил полковник Плохих. – А Павел Ильич Жилейкин пусть готовит полфляги зампотеху – письмо, действительно, из Чирчика, чтоб он провалился. Щас…

Полковник нашарил кнопку, и через несколько мгновений полог откинул дежурный по штабу.

– Немедленно вызвать сюда этих лейтенантов!

– Орлова, что ли с Гусевым? – проявил ясновидение сержант. – Они на выходе в поле.

– Их проблемы, не тормози!

– Что, неужто опять? – заинтересовался Боят, усаживаясь на допотопный стул. – Чёрт, не могли мебель попрочней завезти.

– А ты не мог не отрастить некоторые места, – возразил Жилейкин, осторожно проверяя на прочность свою мебель – сам был ничуть не тоньше. – Так что, командир, снова негативные итоги выходного дня? За полтора месяца – четвёртый раз с участием одних и тех же лиц, так не бывает же!

– Я тоже так думал. Не учёл известный постулат: один случай – это случай, два – совпадение, а три – уже система. Вот оно и сказывается на практике… О, явились, птицы!

– Товарищ полковник, лейтенант Орлов по вашему приказанию прибыл!

Положенную уставную формулу также бодро повторил Гусев.

– Молодцы! – оценил полковник. – Гляньте, отцы-командиры, наши дети—командиры устав ни с того ни с сего вспомнили! Как, чёрт побери, вас угораздило в десятый раз, а? – стукнул он кулаком по столу, чуть его не разломав. – Как? Этот город вас отторгает или он вам не нраву? Что ни выход на выходной – непременно драка с мордобитием или наоборот. И заметьте, непременно с вашим участием, больше ни с каким. Вот, сообщение от замглавы города. Так… Четверых пострадавших с вывихами суставов пришлось срочно доставить в травмпункт. Требую срочно разобраться и наказать… И так далее. И ведь фамилии ваши указаны. Говорите своё последнее слово!

– Никак нет, товарищ полковник, докладываю, что раз этот не десятый, а четвёртый! – отрапортовал Орлов.

– Так точно, товарищ полковник, четвёртый! – подтвердил Гусев.

– Почему замолчали? – прищурился Плохих.

– Согласно вашему приказу о последнем слове, товарищ полковник! – это опять Орлов.

– И вот как с ними поступать, товарищ начальник штаба? Или вы, товарищ майор зампотех, знаете, что с ними делать, а?

– Меня вот что интересует, товарищ полковник, – не смог не ответить майор Жилейкин. – По всем четырём эпизодам мы получаем сообщения от администрации города, так? Отнюдь не из полиции, хотя она там непременно участвовала и, как водится, в ту администрацию в сводках отмечала участие наш орлов. Не так ли, Орлов? Или ты, Гусев, не так?

– Так точно, товарищ майор, так! – отвечал Гусев, – Про сводки сведений не имею, но каждый раз к шапочному разбору прибывал полицейский наряд, и нас вместе с пострадавшими якобы от нас и со свидетелями доставляли в отдел. Снимали показания и отпускали.

– Вот так запросто отпускали? – удивился Боят. – Вы же вроде как местным костыляли за что-то якобы по справедливости, и местная полиция вам верила? Кстати, за что вы их так?

– За дело, товарищ майор! Это наваждение, товарищ майор, злой у них рок и судьба тоже злодейка, – Орлов вдохновлялся. – Все четыре раза мы посещали разные забе… клубы по-нашему. Чтобы с танцами, чтобы с девушками, чтобы… Весело чтобы. И каждый раз там появлялся один и тот же мачо с ароматом кишмишовки. А мы, стало быть, приставали к его зазнобам. Да, всегда. В разных местах у него много разных зазноб оказывалось. И он, стало быть, указывал на нас своим приятелям, а мы, стало быть, отвечали на необоснованную агрессию.

– Как могли, стало быть? – полковник нервничал всё сильней. – Не узнали, случаем, фамилию этого… как ты сказал? Лечо? Мачо?

– В последний раз удалось, – Орлов потёр лоб, глянул на приятеля. – До того он всегда успевал смыться с места общения до приезда полиции. Вроде как Нагматовым его записывали, так, Коля?

– Так как-то, Нагматов или Нигматов, что-то похожее…

– Нигметов! – это майор Жилейкин заглянул в письмо, которое командир так и держал в руке. Хохотнул. – Вот вам и причина писем, надо же, какова мамаша, и не остерегается, что осудят, без псевдонима подписывает…

– Это их проблемы, – буркнул Плохих. – У нас своих хватает. Как ни крути, а письмо официальное, и неизвестно ещё, что там полиция в протоколах отмечала. Вот, кстати, тот же вопрос: побили паренька до повреждения суставов, а у него такая «крыша», и полиция вас запросто отпустила? Может, приглашали ещё побывать?

– Никак нет, товарищ полковник, не приглашали, и не запросто, – возразил лейтенант Орлов. – В самый первый случай стало понятно, что дела вешаются на нас. Так мы к тому готовы. Записали все разговоры на диктофон, что в смартфоне, а гаджет работал на передачу сюда – оставляли у парней экземпляр для связи. Когда они потребовали подписать протокол с признанием вины, мы им и прокрутили все их угрозы. Во второй же раз дали послушать записанное в прошлую встречу, чтобы знали, что не блефуем. Потому и после поостереглись давить. А обыскать и изъять мобильники что-то не решились. Так что всё там и происходило вежливо и с полным взаимопониманием.

– Взимодопонимались… Куда ни кинь, всюду наказывать не за что, – тяжко вздохнул полковник Плохих и протянул парням письмо. – Распишитесь на грамотке, что ознакомлены.

Не успели Орлов с Гусевым ни прочитать, ни подписать. Лёгким дуновением ветра письмо улетело неведомо куда. Между прочим, вместе с лейтенантами Орловым и Гусевым. Стул под зампотехом наконец-то подломился, тот заворочался на полу, пытаясь встать, но, увидев странную картину, временно остался лежать.

Майор Жилейкин удержался в сидячем положении, однако застыл, коротко и грубо ругнувшись. Лишь командир медленно поднимался над столом, так же медленно наливаясь багровым цветом лица. С усилием протёр глаза, упёрся кулаками в столешницу.

– Что тут за… фокусы творятся, а? Вы кто такие и из какой лампы Аладдина появились тут? А главное – где наши люди?

Мог бы и ещё как обозначить недоумение и назвать это явление, но уж как вышло. Только лампу и вспомнил из далёкого волшебного прошлого. Вместо лейтенантов перед столом и тремя командирами стояли два… две фигуры прямиком из самых что ни на есть средних веков: не люди, а сплошное сверкающее в утреннем свете железо. Как там оно называлось, неведомо, пускай будут латы. Шлемы с плюмажем, нагрудники, наручи, поножи – в общем, полный комплект воинствующих рыцарей. Хотя, кроме монструозных кинжалов на поясах, оружия не видно. Коней тоже. Ещё в правой руке у каждого – серебряный шар размером с кулак. Если кто подобное видел, то только в фильмах, да на гравюрах в учебниках истории. На открытых лицах – прямой и твёрдый взгляд, короткие бородки и рыцарское благородство. Иностранцы, одним словом.

– И что явились не запылились – чтобы молчать? Представьтесь, как положено по уставу! Если тут не мираж, конечно, – с трудом выдавил командир.

Двойное явление синхронно сделало короткий кивок и заговорило. Непонятно заговорило, но у майора Жилейкина, стихийного полиглота, ожили уши.

– Не кажется ли тебе, Владимир Егорович, – обратился он к полковнику, – что эти звуки напоминают язык нашего вероятного противника? Странный какой-то, но, несомненно, английский.

– Напоминает, – процедил командир, не отводя взгляда от пришельцев. – Вот и размораживайся, начинай допр… беседу.

Если в вольном переводе безо всяких междометий и повторов, без которых допр… беседа не клеилась…

– Вы не из Англии, случаем, будете? – как-то так получилось у начальника штаба.

– Да, сэр, мы прибыли из вышеуказанного тобою королевства, сэр, – подтвердил один. – Мы к вам с миром и по делу. Позвольте несколько вопросов, сэр?

Жилейкин обменялся взглядами с командиром и тяжело поднимающимся зампотехом, кивнул.

– Будьте так любезны, сэры, спрашивайте.

– Как называется государство, в котором мы имеем честь пребывать? Какой ныне год от рождества Христова? Ходят ли среди вас правдивые сказания о нашем великом и славном короле Артуре? Наслышаны ли вы…

– Остановитесь, сэры, – Плохих, видимо, полностью пришёл в себя, насколько это возможно в дикой ситуации. На всякий случай помахал ладонью перед своим лицом. – Год у нас от того рождества две тысячи двадцать четвёртый, на троне Англии король Чарльз, хотя его называют ещё Карлом Третьим. Об указанном вами короле Артуре остались лишь некоторые хроники и летописи, а уж насколько они правдивы, не нам судить. Если пожелаете ознакомиться, придётся вам задержаться и посетить столичные библиотеки.

– Зачем же? – майор Боят отшвырнул ногой обломки стула. – В интернете отыщем. Если сэрам нужно.

Переглянулись и рыцари. Разочарованно.

– Не нужно, – вздохнул второй. – К великому сожалению, сэры, мы не располагаем временем, а главное понятно: мы попали не туда, куда нас послал волшебник Мерлин.

– Не умеет он посылать, – вставил Боят. – Дальше нужно. И адрес обозначать поточней.

– Да, сэр, не получилось. Однако он предвидел возможные ошибки и предсказал нам долгое путешествие, чтобы отыскать нужное время и место. Потому благодарим за мирную встречу, и позвольте распрощаться, досточтимые сэры,

– Минутку, – опомнился полковник. – А где находятся наши лейтенанты, а? Надеюсь, после вашего ухода они вновь окажутся здесь, мы с ними не договорили.

– Сожалеем, сэр, но вашим э… рыцарям придётся ждать окончания нашей миссии в другом месте. Не смеем лукавить, что им там придётся легко. Однако утешим вас тем, что ни им, ни вам скучно не будет. Прощайте, сэры!

Рыцари короля Артура соединили серебряные шары, между которыми возникла и исчезла «вольтова дуга». И пропали. Остался весьма ощутимый запах озона или серы – не до того стало отцам-командирам, поскольку их взору предстали два совсем уж невиданных и неведомых существа, вольготно расположившихся на свободных стульях. Вольготно им удалось, потому что росточком оказались среднему человеку по пояс.

Больше всего они напоминали мохнатых коричневых коал с симпатичными кожистыми нашлёпками вместо носов, чебурашкиными ушами и чёрными любопытными глазами. Одеты в нечто, очень похожее на комбинезоны с плечевыми лямками – в таких у нас сантехники и автомеханики работают, здесь лишь карманов на разных местах не имелось.

– Вот уже и не скучно, – подумал Плохих. – Это уже не телесериал получается.

Полог палатки приоткрылся, заглянула голова дежурного.

– Товарищ полковник, там народ в беспокойстве, уже выходить надо, а лейтенантов нету…

– Командиры взводов условно убиты, пусть заместители ведут, – отреагировал Плохих и продолжал думать.

– В одежде – стало быть, разум в наличии, только как с ними говорить, на каком таком диалекте?

– Да на любом, – прозвучало в голове полковника. И не только у него, видать, потому что майоры вздрогнули от неожиданности. – Если мыслеобразами, то это запросто.

– Что значит запросто? – по привычке вслух возмутился начальник штаба. – Что значит мыслеобразами? Вы что, мысли читаете, это как же мы государственные секреты и личные тайны хранить будем? Не положено!

– Нет-нет, спокойней надо. Мысли читать не можем, только обмениваться тем, что нужно в разговоре, не более. И только с теми, с кем общаемся. Где мы оказались вместо своего объекта, не подскажете?

– Подскажем, а вы кто, собственно? – Плохих продолжал говорить вслух, а иначе как его коллеги услышат, они к мыслеобразам непривычны.

– Да, конечно, прощенья просим, мы – деланки. Я – деланк Фабус, – склонил голову один. – Рядом – напарница деланка Крона. Направлялись на обследование переходного шлюза в рейсовый корабль на Меленитту. Так мы где?

Наговорились, называется…

– Что ж, надо размещать гостей. Давай-ка уже, Павел Ильич, вызывай кого-нибудь, – обратился к начальнику штаба полковник и устало откинулся на спинку стула – от мыслеобразов загудела голова. От информации о неведомых доселе сверхцивилизованных мирах этот гул продолжится ох, как долго, наверно.

– Например?

– Например, особистов, секретчиков, старшину взвода обеспечения, начальника столовой, медика…

– Скорую из дурдома, – добавил зампотех. – Для нас, естественно.

– Не помешает, – согласился Плохих. – срочный доклад надо готовить в дивизию, вот оттуда точно придёт указание посетить дурдом.

– А фотки, видео и аудиозаписи на что? – возразил Боят. – Я зампотех или хвост вам поросячий, всё записал, жаль рыцарей упустил…

– Рыцарей ему жаль, – полковник включил ноубук. – Думать надо, где и как Орлова с Гусевым искать! По сути они ведь без вести пропали ни за что ни про что. Семьям что сообщать? Знаю, что у Гусева семьи нету, а что это меняет?

«Застолье»

Все присутствующие за Круглым Столом в Камелоте рыцари находились в самом мрачном расположении духа и не скрывали того. Мерлин – волшебник и пророк – чувствовал себя крайне неуютно. Не первый день, причём, он, молча, выслушивал справедливые упрёки, а как же – разве скрыть того, что он натворил в своём безудержном самомнении и безграничной уверенности в своих силах? И в своей неоспоримой правоте, которую иначе, как истиной, не называл.

После того, как король Артур с позором изгнал посланников римского императора, явившихся с требованием уплаты огромной ежегодной дани, ситуация в Английском королевстве стала меняться к худшему. Хотя и так, казалось бы, хуже некуда: северные мятежные короли не прекращали своих нападений, а сил у них оставалось немало. Король Ангвисанс Ирландский умудрился договориться с напавшими на него сарацинами и готовил совместный сброд к вторжению в Англию. Заодно заключил союзный договор с королём Ройнсом из северного Уэльса. Регулярно то вторгались, то отходили назад войска королей Дании, Гламоргана, Сурлузы и Дальних Островов… Это не считая повседневных внутренних распрей между лордами-вассалами, которые ради своих прихотей и амбиций препятствовали сколачиванию единой армии. Упомянутые сложности – только те, что на виду, их заранее мог видеть волшебник Мерлин и вовремя предупреждать Артура. Беда первая в том, что мог он только предвидеть, а сам помогать в преодолении врагов не считал нужным – типа это дело обыденное, нечего на волшебство надеяться, уповайте на господа и собственную храбрость, о которой безостановочно сообщаете всем подряд. Потому только пророчествами всех пугал, на что мало кто обращал внимание. А главное – Мерлин не в силах видеть будущее, в котором принимали участие другие волшебники. В данном случае – волшебницы. В королевстве таковых, владеющих высоким ремеслом чародейства, издревле насчитывалось немало, но до сих пор никто друг дружке не мешал. Жили либо уединённо и занимались самосовершенствованием, либо во всём помогали своим лордам.

Интриганок «высокого полёта» трое оказалось на тот момент. К тому же действовали они тайно и крайне осторожно. И сумели договориться меж собой, хоть и преследовали свои личные цели. Спелись только потому, что цели эти почти не пересекались. Сводная сестра короля Артура волшебница Фея Марго лелеяла мечту занять королевский трон, считая брата самозванцем. Волшебница Нинева – вдова и ученица Владычицы Озера – задалась целью превозмочь в мастерстве самого Мерлина и заполучить место наставницы короля – неважно, кто там на троне окажется. И, наконец, сама Владычица Озера, в своё время подарившая королю Артуру меч Эскалибур с волшебными ножнами. Эта возжелала, ни много ни мало, как стать единственной Владычицей всех вод в королевстве, а может, и за его пределами. Да уж, хотелки разные вроде бы, но, чтобы их реализовать, нужно во что бы то ни стало ликвидировать короля Артура и волшебника Мерлина, что и само по себе не так-то просто. Да ещё и сделать это следовало чужими руками, как и все другие гадости, впрочем – как-никак, а традиции и законы наследования престола в королевстве чтили. Отчего, например, северяне и бунтовали, потому как не верили, что Артур по праву носит корону. Отчасти они и правы: всем известно, что отец его, король Утер Пендрагон переспал с миледи Игрейной, женой герцога Тинтагельского, явившись к ней в образе её мужа при содействии Мерлина. В то время как сам герцог в это время сражался с мятежниками. И кому какое дело, что до встречи короля и миледи её муж уже пару часов назад погиб – кто наблюдал за гибелью герцога и одновременно за свиданием короля? По законам и обычаям, родившийся Артур – наследник, каковым он стал в конце концов, но так где доказательства того, что он – не сын герцога? Только то, что ему единственному удалось вынуть меч – это ещё до Эскалибура случилось – из камня? Случайность, чистая случайность! Запутанная донельзя история, повлекшая за собой мятежи лордов и королей.

Этим женщинам очень помогали сами их будущие «жертвы». Король безгранично доверял сводной сестре и не скрывал от неё ни пророчеств Мерлина, ни своих ближайших планов. Хоть королева Гвиневера и противилась тому, но это мало помогало: сестра есть сестра. А Марго старательно запоминала королевские секреты и строила запутанные интриги, привлекая в союзники рыцарей, посвятивших ей свои подвиги.

Нинева же просто-напросто влюбила в себя Мерлина, и тот вертелся перед ней павлином и также ничего от неё не таил. Почти ничего – на не заданные вопросы он не отвечал, а Нинева далеко не всегда подозревала, о чём нужно бы спрашивать, кроме видений будущего, новых заклятий и планов короля. Владычица же Озера получала от подельниц нужную информацию, пообещав им всяческое содействие своими средствами.

И времени напрасно никто из них тратить не собирался. Владычица Озера немедленно разослала сорок своих учениц по рекам и ручьям королевства со строгим наказом выяснить, кто и где из местных волшебников и разных водяных духов готов стать на её сторону, а кто подобного не возжелает – с последними она собиралась справиться с помощью новой королевы и Ниневы. Правда, получила лишь один положительный ответ, но не унывала – до сих пор ведь редко покидала своё Озеро у Камелота, и её силы мало кто знал. Просто необходимо поменять тактику – являться к непокорным самой, либо отправлять учениц не поодиночке, а целыми отрядами. Нинева трижды усилила своё женское воздействие на Мерлина, чтобы узнать, как он собирается помогать королю, а также и о королевских задумках. Фея Марго сама этого сделать не могла, поскольку срочно и тайно отправилась в Римскую империю. Она собиралась предложить императору золотые и оловянные горы, лишь бы он развернул крупномасштабные военные действия против Англии, благо отказ Артура от дани стал прекрасным к тому поводом. Надо сказать, что она добилась определённых успехов, особенно после того, как король раскрыл перед ней планы Мерлина. Не затруднилась даже ещё несколько раз посетить римского императора.

Вот уже три месяца прошло с того проклятого дня, в который Мерлин насоветовал королю Артуру оградить границы Камелота и королевства в целом от вторжения старых врагов, новых мятежников и всякой нечисти с помощью его, великого Мерлина, волшебства.

– Сэр, – вещал великий Мерлин, – много ваших рыцарей уже пало в непрерывной войне. Союзные короли и лорды также изнемогают под гнётом бесчисленных врагов. Нам не удаётся объединить усилия – нападения происходят по всем окраинам королевства и иных дружественных земель. Даже за каналом сэры короли Бан и Бенвик, храбрые и неутомимые рыцари, не могут прийти нам на помощь и получить поддержки от нас. Мы разобщены неправедными усилиями противника – в нём нету никакого благородства! Нам мешают внутренние междоусобицы. Проклятье! Ещё немного времени, и мы потеряем земли, на которых растут хлеба, пасутся стада овец и коров, сами знаете, что это означает. Сэр, я много размышлял и призывал на помощь своё мастерство. Выход только один – волшебство и ещё раз волшебство! Безусловно и исключительно моё волшебство!

– Так отчего ты не применяешь его? – с лёгким подозрением вопросил король. – Что мешает тебе, волшебник Мерлин?

– Это сложный ритуал, сэр, в котором необходимо добровольное участие всех рыцарей Круглого Стола, имеющихся ныне в наличии в Камелоте. И подготовка – в определённый, указанный мною момент они должны думать об одном и том же, представлять одно и то же, сэр. Иначе – не могу гарантировать нужные нам последствия.

– Не можешь гарантировать результаты собственного волшебства? Странно. Но ладно. Сколько времени потребуется лично тебе, чтобы подготовить всё необходимое и настроить, как требуется, рыцарей?

– Мне нужно лишь полнолуние, сэр, а до него всего три дня…

И собрал король Артур всех рыцарей, которые, находились в Камелоте и недалеко от него, печалясь о судьбе королевства, молясь и призывая на помощь Господа и силу Его, ожидая призыва короля к великому подвигу. Нет, не всем из ста пятидесяти удалось откликнуться на призыв: тридцать два благородных сэра геройски пали в битвах с врагами и нечистью. Ещё сорок храбро сражались сейчас на границах королевства, но семьдесят восемь готовы занять свои места. Дождались рыцари сигнала, собрались в назначенный день и час, заняв каждый отведённое ему место за Круглым Столом под горящим неугасимым светом факелов. И, вознеся молитву, рыцари принялись слушать Слово Мерлина. Лишь сэр Алфи теребил кружевной платочек возлюбленной своей леди Аэронвен, не в силах расстаться с приятными воспоминаниями о счастливых часах и минутах, проведённых с леди на лесных полянах, в сыром весеннем саду, в трапезной у камина и в опочивальне. Не покидали сэра Алфи греховные мысли, что, к счастью, заметил король Артур и привёл одурманенного любовью сэра в сознание благочестивым словом и жестом. И продолжил волшебник Мерлин своё наставление, в коем настоятельно звучало требование забыть обо всём, кроме как о спасении королевства. А для того в центре стола нынче расположилась изящная объёмная карта, сотворённая волшебством из глины, где были указаны прежние границы, которые ныне всё более приближались к Камелоту. Мерлин убедительно наказывал сэрам рыцарям внимательно смотреть на карту, по его сигналу представить в головах своих именно старые рубежи, за которые требовалось отбросить наглых завоевателей – и более от рыцарей ничего не требовалось. Тот кусок границы, что видел рыцарь, и должен был предстать перед его мысленным взором в виде лугов, гор, рек и прочих признаков великолепного ландшафта, очищенного от врага.

И настала ночь, и появилась в небе над горизонтом полная луна, бросившая на ждущий Камелот свой багровый свет, отразившийся на стенах зала, на латах рыцарей, на Круглом Столе. Громовым голосом подал Мерлин нужный знак, и застыли рыцари, выполняя Слово волшебника. Мерлин же, не теряя времени и наличия духа, твёрдой рукой опустил в середину рисунка горящий факел. Тут же раздался великий и оглушающий удар грома, от стола поднялся вверх столб ослепительного пламени, по просторам замка зашумел ураганный ветер, неся на себе клубы молочного тумана, померк в котором свет луны, и обессиленно поникли головы рыцарей на знаменитый стол.