Роза Лануана. Преемница Луизы

– Отныне вся моя жизнь будет такой, исчезать буду надолго, – он подождал, пока я прикрою за нами дверь, и продолжил. – Я собираюсь жениться…

Улыбка появилась на моём лице.

– Это не новость. Ты говорил, что женишься сразу после моей свадьбы.

– В том-то и вся сложность. Я хочу жениться и боюсь. Предложение Долиле Брод сделано достаточно давно, уже получено одобрение её родителей и затягивать не имеет смысла. Но я… начал сомневаться в правильности своего поступка. Не могу сказать, что перестал восхищаться Долилой или разлюбил её… – брат мучительно вздохнул. – Я растерян, Керен!

– Что случилось, Шон?

– Я был у Аманды. Ездил к ней за тем, чтобы мы вместе подали прошение в церковь на развенчание нашего брака. Ты знаешь, это всё сложно… Как бы не отнеслась к моему решению Долила, но второй раз венчаться я не буду, на всякий случай.

Я ждала продолжения его слов. Он посмотрел на меня, выждал немного и сказал:

– Аманда плохо выглядит. Она растаяла. Это не она. Я довёл её…

Он присел на стул и опустил голову.

– Мне тяжело было видеть её и говорить с ней. Она на меня совсем не смотрела.

– Тебя посетила совесть?..

– Керен, я подлец…

Опустившись перед братом на колени, я взяла его руки в свои. Лицо его подёргивалось от борьбы со слезами.

– Боюсь, что могу убить её своей последней просьбой. Она сразу согласилась пойти в церковь, мы подали прошение в тот же час, как я приехал. Ты понимаешь?.. Ей всё равно, ничто её не волнует. Развенчание может усугубить её состояние. Честно признаюсь, я предполагал, что вы обманули меня летом, рассказав о её попытке покончить с собой. Теперь убеждаюсь, что это была правда. Похоже, сейчас она в ещё худшем состоянии, нежели летом. Она словно мертвая. По словам прислуги, ест совсем мало и редко. Я направил Аманду на этот путь. Она итак всегда была нежной, хрупкой, её надо было оберегать, любить… Ведь, она на самом деле любила меня. Я это вижу теперь. Аманда не простит мне моего холода и непонимания. Я отвернулся от неё, и она совсем расхотела жить. Я ужасен…

В одно мгновение я подумала, что Шон снова задышал Амандой, что готов к ней вернуться, и задала ему вопрос:

– Ты же должен радоваться тому, что она подала с тобой прошение. Вас, наконец-то, развенчают.

– Да, я рад, конечно…

«Но, Шон, разве такой ответ я должна была от тебя сейчас услышать?», – спросила я его молча и поднялась с колен.

– Ты… напрасно ругаешь себя. Вы не первые, кто разводится, просто Аманда не смогла справиться с вашим расставанием. И, если она беспрепятственно согласилась исполнить твою просьбу, то ей действительно уже всё равно, что тебе от неё нужно! Этим не добавишь ей большей боли. Ты убил её намного раньше. Просто жалеешь сейчас, хочешь облегчить свою совесть. Лучше сделай что-нибудь полезное для неё.

– Я делаю, Керен, занимаюсь бумагами по Ланже, как и просил её отец. С её поместьем всё в порядке. Об этом не стоит беспокоиться. Все долги погашены, ещё этой осенью, здесь, в Лануане. Прошу только тебя навестить её. Ты можешь съездить?..

– …Шон, вряд ли она мне обрадуется, поскольку настаивала на том, чтобы мы не напоминали о себе лишний раз. Открестившись от тебя, она открестилась и ото всех нас… Я попробую написать, но, если она не ответит, не жди от меня большего.

– Спасибо тебе, дорогая моя… – Шон подошёл ко мне и обнял. – Спасибо…

– Но, постой, объясни мне, почему ты опасаешься жениться на Долиле?

– Я боюсь того, что и её сделаю несчастной. Посмотрел на Аманду и испугался за Долилу. Я, правда, подлец.

– Докажи себе обратное. Женись и не думай о себе плохо.

– Я считаю, что середина ноября подойдёт для свадьбы, ты согласна?

– Думаю, что за эти три недели Долила успеет сшить свадебный наряд.

– Да, да. Я собираюсь решить это вопрос сегодня. Поеду к ней сейчас же. После обеда у меня не найдётся свободного времени.

В голосе брата исчезла горечь сожаления, на смену ей пришло волнение. Он стал неуверенным в себе и во всём, что делает.

– Расскажи мне, ты привык к больнице? – поинтересовалась я, покидая кабинет Эриха.

– Да, почти. Не высыпаюсь по ночам, но для меня это не ново. Я ещё не понял до конца, доволен я или нет своей стезёй, но, кажется, мне нравится. Мистер Бромви помогает мне. Мне необходим опыт… Значит, семнадцатое число подойдёт?..

– Конечно, подойдёт.

– Хорошо… Нам нужно провести выходные вместе, сходить куда-нибудь вчетвером, как раньше. Около центральной площади открылся новый ресторан, можно туда отправиться. Долила спрашивала о тебе.

– Передавай ей от меня привет. На предстоящие выходные у нас с Эрихом уже наметились планы, поэтому совместно провести время с вами можем позже.

– Согласен и позже. Керен, я так взволнован, словно впервые иду делать предложение. А ведь мне всего-навсего нужно назначить дату свадьбы!

– Я вижу, Шон. По тебе очень заметно.

– Я возьму себя в руки… Не забудь, напиши Аманде. буду ждать от тебя новостей, – брат прикоснулся к моей щеке. – Ещё свидимся…

– Хорошо. Удачи тебе, – пожелала я ему вслед.

«Странно он себя ведёт. Мне так показалось. Понимаю, что брат переживает, но отчего он вдруг зацепился мыслями об Аманде? Неужели действительно осознал, что вёл себя с ней отвратительно? Назвал себя подлецом… Чувства к Долиле смягчили его, он пересмотрел своё поведение? Если это так, то я этому только рада и буду поддерживать общение с его избранницей. Может быть, благодаря ей Шон снизойдёт и до Эллис… Надо ей написать…».

Письмо к Эллис родилось у меня само собой, а за послание к Аманде я никак не приступала. Не знала с чего и начать, долго подбирала слова, чтобы известить о том, что я к ней приеду.

«Хочу… На самом деле сомневаюсь, хочу ли вообще… Шон толкает меня на это. С Амандой теперь очень трудно. Быть может, и сейчас она не будет приветлива со мной. Едва прошла неделя, как она видела Шона, и тут появлюсь я – очередное напоминание о нём».

В этот день я так и не написала.

Пока шло время в ожидании ответа от Эллис, я действительно занялась платьем к маскараду. Миссис Паск не меньше меня загорелась идеей выполнить наряд необыкновенно красивым. Мы два дня решали, кем же я буду. Подбирали ткани к разным вариантам, пока она не предложила мне быть ярко-красной розой, и я согласилась, не раздумывая. Миссис Паск нарисовала мне, как она представляет это платье с множеством складок в виде лепестков, и как руки непременно будут в зелёном с длинными рукавами, символизируя листья. Увлечённая маскарадом, я каждый день была в превосходном настроении, тем более что Эрих возвращался домой совсем поздно, и мы практически не видели друг друга.

Ответ сестры был неоднозначным. Она сообщала, что ждёт нас, но лучше не приезжать. А если мы всё-таки решимся, то вести нам себя в Енеяке следует осторожно и не брать с собой много вещей. Ознакомь я Эриха с этим письмом, он стал бы отговаривать меня ехать. Конечно, супруг не признаётся мне, что обстановка в Енеяке – это предпосылка войны, которую ожидают уже пятьдесят лет. Он сочинит что-нибудь ещё, чтобы пощадить мои нервы. Поэтому я решила передать ему на словах, что нас ждут, и ничего больше.

В день отъезда к сестре я всё же заставила себя написать Аманде. Послание моё было кратким и твёрдым. В нём я извещала её о своём приезде как о неотвратимом событии, без вопросов и извинений по поводу того, что я вторгнусь в её одиночество. В поезде уже забыла об этом письме, думая только о встрече с Регли. Эллис ничего о нём не упоминала, и я гадала, увижусь ли с ним вообще. Эрих пару раз пытался вывести меня на беседу, но говорить о чём-либо совсем не хотелось, поэтому я сделала вид, что задремала на его плече…

Глава 3

Вокзал встретил нас своей обычной жизнью. По его извечной суете нельзя было заметить никаких изменений в Енеяке. Мы сняли карету и поехали к особняку Лики. Проезжая по городу, не обмолвились ни единым словом, наблюдая за тем, что происходило за окном. Нет сомнений, Эрих понял намного лучше меня, к чему ведёт весь этот зарождающийся хаос. Местами разбитые витрины магазинов, не расчищенный снег на тротуарах и дорогах, рассредоточение людей на отдельные кучки, толкущиеся то тут, то там, единично свисающие с балконов домов широкие ленты зелёного и белого цветов, разбросанные газеты – привели меня в замешательство.

– Что у вас происходит? – первое, что я выпалила, оказавшись в объятиях сестры.

– Всё не так, всё не так, – она мучительно посмотрела в мои глаза, протягивая руку Эриху. – Здравствуйте, мистер Эрдон.

– Здравствуйте, миссис Лики.

– На улице стало невыносимо. Ещё позавчера на мой экипаж чуть было не напали три мерзких типа. Уже второй день я сижу взаперти. Если так будет и дальше, я сойду сума! Вас никто не побеспокоил?

– Нет. Почему тебя хотели остановить? – удивилась я.

– Потому что мой экипаж выглядит богато. Мне кажется, что они со дня на день начнут вламываться в дома порядочных граждан!

– Кто они?..

– Бандиты, стремящиеся поживиться чужими благами за счёт разобщения общества! Уже не верю в то, что власти наведут порядок в нашем городе. Даже когда я собиралась на вашу свадьбу, здесь было намного безопаснее!.. Велю прислуге накрыть на стол. Пожалуйста, располагайтесь в гостиной…

– У нас, наоборот, тихо, – сказала я Эриху. – Из-за чего в Енеяке беспорядки? В столице об этом знают?

– Конечно, знают. Дело в том, что успокоить людей не так легко и быстро.

– Почему не прислать военных? Хватило бы двух дней. Я чего-то не понимаю? Что-то здесь не так…

– Керен, дорогая, я не знаком со здешней обстановкой. Мне кажется, что всё это временно.

– Спроси у Бенедикта, пусть он нам расскажет. Я начинаю переживать за сестру.

– Спрошу, обещаю.

– …Скоро будет всё готово, – вернулась миссис Лики. – Я даже теряюсь в догадках, чем вас занять. Бенедикт на работе, я одна и у меня нет никакого желания ни играть, ни читать… Я так взволнована, что способна только прятаться по комнатам в ожидании мужа. Вчера я предложила ему переехать в Лануан. Пусть его дом там не такой богатый, как здесь, но зато у вас спокойно…

– Прошу Вас, Эллис, не волнуйтесь, всё наладится, – Эрих успокаивающе взял её руку. – Уверен, что если даже в Енеяке всё потеряно, то Бенедикт, несомненно, вернётся с Вами в Лануан.

– …Начинаю в этом сомневаться. По-моему, Бене здесь держат не только работа и дом, но и то, что он от меня скрывает. Думаю, он сам – часть этого беспорядка. Мой муж – не последнее лицо, которое «варит» этот котел. Я предупреждала, что вы приедете. Надеюсь, он сдержит слово вернуться пораньше…

После слов сестры мне трудно было задать тему. Паника Эллис была настоящей, и я подумала с беспокойством, что же я сама здесь делаю?..

– …Может быть, тебе стоит уехать вместе с нами? – спросила я.

– Я размышляла об этом. Бене всё время некогда. Даже сегодня, в субботу, он на работе, и ему достаточно знать, что я нахожусь здесь, дома, а не одна возвращаюсь в Лануан… Это всё его брат! Сначала Бене освобождал его из-под ареста, а потом и сам пропал. Сейчас я просто ненавижу Олова! Он считает, что спасает общество от чёрствых богачей, что подготавливает людей к войне с куртами. А, по-моему, он творит хаос и разрушает мою семью! Скажите, в Лануане всё по-прежнему?

– Да, у нас хорошо и совсем спокойно, – подтвердила я.

– Эллис, что за ленты свисают с балконов домов? – поинтересовался Эрих.

Она высморкалась в платок.

– Простите, простите меня. Я просто могу разрыдаться… Они призывают к войне. Белый и зелёный. Не помню, что они означают. Я уже ничего не хочу ни помнить, ни знать…

Я обняла сестру, и она ещё некоторое время всхлипывала в моих объятьях, пока прислуга не сообщила, что стол накрыт. Эллис взяла себя в руки и проводила гостей в столовую.

– Эрих, Ваша мама не пишет о Биларде? Какой там настрой общества?.. – спросила она, утирая слёзы.

– Смею заверить, что в Биларде так же спокойно, как и в Лануане. Возможно, в каком-нибудь отдалённом месте тоже творятся подобные беспорядки, но мне об этом ничего не известно. Причина в том (и Вы здесь правы), что именно в вашем городе находится тот человек, который не боится поднимать тему войны. У вас есть свобода печати. Получается, что люди ближе к истине и без опаски выражают своё отношение к войне. В столице мистера Регли арестовали бы намного раньше и ни за что не отпустили, а здесь… Вы далеко от столицы, поэтому на Енеяк силы не тратят.

Я с удивлением посмотрела на мужа. Не то, что он наконец-то открыто высказался о войне в присутствии женщин, удивило меня, а то, что он знал, кто такой Олов. Он назвал его по имени и был хорошо осведомлён, о чём тот пишет!

– Смею задать только один вопрос, – продолжал Эрих – Мистер Регли приходится братом Вашему супругу? Я не путаю, это тот самый Олов Регли?..

– Он самый… – с горечью ответила Эллис. – В Енеяке есть только один Регли, и именно его угораздило приходиться родственником Бене!

– С ним возможно встретиться?..

– Зачем?.. – изумилась Эллис, а потом насторожилась и добавила – Это совершенно ненужная затея, Вы притянете к себе сплошные проблемы! У него дурная слава, способная испортить жизнь кому угодно! Я даже Бене запрещу Вас знакомить! И Керен… – она посмотрела на меня и, к моему счастью, не выдав мою дружбу с Оловом, продолжила, – Керен тоже не стоит с ним знакомить. Это не человек, это – зло!

– Дорогая, разве ты и так с ним не знакома? – уточнил у меня Эрих. – Вы должны были встречаться на свадьбе.

– Я не давала им общаться, – подхватила Эллис. – Он с самого начала показался мне сумасшедшим. Если желаете счастья себе и Керен – не встречайтесь с ним.

И что теперь мне нужно было придумать? На какую уловку пойти, чтобы наедине увидеться с Оловом? Сестра уже дала понять, что против нашего общения и не отступит. Адреса Олова я не помнила, чтобы послать к нему с известием о моём приезде, да и навряд ли он мог быть дома… Оставалось просить о нашей встрече Бенедикта.

Мистер Лики появился дома раньше, как и обещал супруге. Он быстренько переоделся, присоединился к нам и уже никуда не уезжал, лишь изредка отправлял посыльного с записками по неотложным делам.

Эрих не успел первым предложить Лики увезти Эллис. Бенедикт сам объявил об этом в начале разговора.

– Я опасаюсь за неё, пока не поздно, ей надо уезжать. Согласен даже на завтра.

– Поедем вместе, Бене… – умоляюще посмотрела на него супруга.

– Пока я обязан задержаться. Провожу вас до вокзала.

Лицо Эллис омрачилось ещё больше. Заметив это, Эрих решил помочь Бенедикту убедить супругу перебраться в спокойное место.

– Не представлял, что в Енеяке такая непростая обстановка, – сказал Эрдон. – Слышал, но не верил до конца.

Мистер Лики же решил переговорить с ним с глазу на глаз.

– …Эллис, Керен, прошу вас, отдохните от наших мужских тем, – ласково сказал Бенедикт.

– С удовольствием, – ответила сестра. – Иначе у меня расколется голова от всех этих ужасов. Идём, Керен…

Хотя мне совершенно не хотелось уходить от мужчин, а, наоборот, подумывалось остаться и внимательно послушать, всё же пришлось подняться и уйти. Не понимала, почему Эллис всегда было безразлично то, что касалось войны? Да, она её раздражала, но разве можно было жить и не быть в курсе событий?..

– Я устала… – обронила она, поднимаясь по лестнице. – И устала не только от этого ужаса, но и от того, что мои труды по организации концерта оказались напрасными. Мистер Боши нашёл мне концертный зал, мы переговорили с двенадцатью композиторами, представляешь с двенадцатью! Это стоило больших усилий. Всё напрасно… К сожалению, теперь проведение концерта – безумие…

– Возможно, чуть позже получится его устроить?..

– Нет, нет, по-моему, уже никогда. Я растеряна. Чем же я стану занимать себя в Лануане? Больше люблю Енеяк, здесь есть, где развеяться. Было… – она тревожно обхватила своё лицо ладонями. – Керен, что если и вправду станет только хуже? Что мы будем делать тогда?..

– Не знаю. На данный момент здесь хуже, чем где бы то ни было. Ты обязана уехать даже без мужа.

Мы вошли в спальню. Сестра задумчиво опустилась в кресло, потом волнительно заломила кисти рук, встала, прошлась по комнате и спросила:

– Собираться уже сейчас?.. Уедем завтра?

– Скорее всего.

– Нужно собрать всё ценное. Как я не хочу уезжать!.. Понятно с одеждой, а как забрать рояль? Я не могу его оставить, он слишком красив, чтобы попасть в плохие руки… Как всё сложно.

В то время как Эллис была озабочена своим переездом, в моей голове кружился только один вопрос – как увидеться с Оловом?.. Как? Надо было что-то делать, идти просить Бенедикта о встрече с его братом. Как просить, чтобы этого не слышал Эрих?.. Скоро настанет вечер, стемнеет, придут на смену ночь и стремительное утро. Время уйдёт, а я не осуществлю своей цели.

– Меня только одно успокаивает, – продолжала сестра, – в Лануане у меня есть ты и родители, я не буду одинока. Даже представить страшно, как это отправляться в чужой город, где нет рядом Бене. Как же я его люблю! И как заставить его поехать со мной?

В ответ я бессильно вздохнула.

– …Поговори с ним! Скажи, что я ужасно расстроена, что не нахожу себе места! Возможно, тебя он послушает… – взмолилась она.

– Он поймёт, что это твоя просьба.

– Подбери слова так, чтобы он не догадался.

– Хорошо. Устрой мне разговор с ним наедине, – нашлась я.

– Договорились. Как только поужинаем, я отвлеку Эриха.

Я сильно волновалась во время ужина, перебирая все возможные варианты просьбы к Бене увидеть Олова. Что Лики мог обо мне подумать? Согласится ли передать Регли хотя бы записку о моём приезде?.. Как устроить эту встречу?..

Ужин длился долго. Эллис непринуждённо болтала о разном, всё больше вовлекая в свой разговор именно Эриха. Потом и вовсе сказала:

– А давайте я Вам сыграю, мистер Эрдон? Идёмте, Вы поможете мне переворачивать ноты. – Она решительно встала из-за стола, и отправилась в гостиную, не дожидаясь ответа Эриха. Он последовал за ней без промедления. Я едва дождалась, пока они скроются за дверьми столовой, и посмотрела на Бенедикта. Наши взгляды встретились.

– Керен, – опередил он. – Если Вы сможете, спуститесь этой ночью в мой кабинет в любой удобный для Вас час. Вас будет ожидать там мой брат. Это его просьба.

На моём лице промелькнула улыбка радости.

– Я приду.

– Не переживайте, я знаю, что отношения между вами чисты. Вижу, что желаете как-то оправдать эту встречу. Не стоит. Вы не обязаны передо мной этого делать.

– Благодарю, Бенедикт. Смею просить Вас не расставаться с Эллис. Ей тяжело смириться с тем, что она вынуждена уезжать без Вас.

– Знаю. Это исключено. Неделя – самый малый срок, спустя который я смогу присоединиться к супруге в Лануане. Возможно, потребуется и месяц.

Как ещё можно было упросить Лики? Нажать на какие струны его души? Я понимающе кивнула, мы оставили столовую, чтобы присоединиться к Эриху и Эллис.

Сестра напевала весёлую песенку, слегка подыгрывая себе на рояле. Она улыбнулась, пытаясь прочесть на моём лице результат беседы. Я сделала отрицательный жест. Настроение её переменилось, она допела, поблагодарила Эриха за компанию, сообщила, что у неё разболелась голова и ушла наверх.

Моя попытка успокоить её не удалась. Эллис возбуждённо собирала вещи в дорогу, вымещая всю свою обиду на мужа.

– Месяц… Он думает, что я способна прожить месяц без него?! Посмотрим… Керен, ну как он не понимает, что здесь с ним может случиться всё что угодно?! Сегодня спокойно, завтра спокойно, а потом на него нападут на улице! Я даже боюсь представить это! Куда спокойнее находиться рядом с ним! Керен, не лучше ли мне остаться?..

– Эллис, я не знаю. Уже не знаю. Для тебя разлука с ним равносильна смерти. Неужели ты и вправду не потерпишь месяца без Бенедикта?..

– Не потерплю. Ты на моём месте уехала бы от мужа в такой момент? Зная, что разгораются беспорядки, что сегодня, может быть, и вовсе последний день в твоей жизни, когда вы рядом?

– Зачем так говорить?! Почему последний? Ты напрасно себя так настраиваешь.

– Это не настрой, Керен, это прямая зависимость моей жизни от его. Нет его – нет меня. Неужели ты меня не понимаешь? Разве у вас с Эрихом не так?

Я промолчала. Конечно, я без мук провела бы целый месяц без Эриха. Вероятно, что и с радостью…

– Всё ты понимаешь, – утвердительно сама себе ответила Эллис. – Я переволновалась, действительно утомилась. Пожалуй, надо лечь спать сейчас же. А который час?.. Девять вечера. Рановато. Ну да ладно, всё равно я сразу не усну… Я уеду с вами утром, понимаю, что выбора у меня нет.

Я обняла сестру, поцеловала её в обе щёки.

– Доброй ночи, Эллис.

– Доброй ночи, Керен.

Самым трудным в этот вечер было дождаться, пока уснёт Эрих, и незаметно выскользнуть из спальни. Он допоздна не ложился, что-то читал за столом под ночной лампой, пока я изображала свой глубокий сон, опасаясь уснуть по-настоящему. Когда свет погас, я открыла глаза и стала выжидать полной тишины и ровного дыхания мужа. Ждала я долго, потому что он ворочался и дважды вставал.

Настенные часы в гостиной показывали три часа ночи, когда я спешила к кабинету Бенедикта. Дверь была не заперта. Я вошла и увидела Олова, спящего на диване. Будить его мне было неловко. Даже во время сна лицо его выдавало усталость. Потихонечку присев в кресло, стоявшее рядом с диваном, я наблюдала за тем, как блики свечи, догорающей на столе, играли на пиджаке и в волосах Олова.

Вдруг он проснулся сам, в тревожном состоянии, с покрасневшими глазами, оглянулся по сторонам, словно по привычке, и резко встал, осознав, что рядом нахожусь я.

– Керен, Вы здесь? Мне казалось, что я только-только прикрыл веки, – он поцеловал мне руку и снова опустился на диван. – Простите за вид, я немного себя подзапустил… – Он прикрыл свою щетину ладонью, потом решил, что поздно стыдиться и убрал руку от лица.

– Ничего страшного, Олов. Я принимаю Вас таким, какой Вы есть. Эллис говорила, что Вы были под арестом. Давно Вас отпустили?..

– Три недели назад, – грустно улыбнулся он. – Откровенно скажу, что быть под арестом намного достойнее, нежели освободиться из-под него и ежедневно прятаться. У меня есть дом, но я не смею в него прийти. У меня брат, которого я навещаю по ночам. Друзья, которые нашли мне жильё на краю города. Это мнимая свобода. Чтобы открыто ходить по улицам, необходимо отсюда уехать. Но… я не могу здесь оставить друзей.

– Олов, о Вас знают везде, в том числе и в столице.

– Да, но там не знают меня в лицо, и найдут не сразу, если поставят цель арестовать. Возможно, в скором времени мне действительно придётся туда уехать. Хорошо, что мы увиделись. Очень хотелось этого, потому как в будущем возможности больше не представится.

– Взаимно рада встрече. Мне не терпелось с Вами поговорить, так как снова сложно в себе разобраться.

– Я слушаю Вас.

– Олов, Вы вправе принять меня за сумасшедшую, так как я продолжаю грезить о том мужчине, которому открыла свои чувства. По-моему, я всё ещё люблю его. Не хочу быть с мужем, присутствие которого меня тяготит, испытываю облегчение, когда его рядом нет. Как мне быть?..

– …Тот мужчина… он поменял своё отношение к Вам? Ответил взаимностью? Было ещё свидание после прошлого признания?

– Нет, не встречались. Ничего с его стороны не изменилось.

– Тогда к кому Вы уйдёте от мужа?.. К пустоте?.. Ей Богу, я Вами восхищаюсь всё больше и больше – желать уйти от богатого, уважаемого человека, когда любая другая на Вашем месте держалась бы за мистера Эрдона смертельной хваткой! В наше неспокойное время, когда пахнет войной, когда многие испытывают финансовые затруднения, когда есть вероятность того, что при худшем раскладе Вас могут пощадить наши враги из-за того, что именно Ваш муж родом из их страны, и его мать имеет общественный вес… Не становитесь врагом самой себе. Хорошенько подумайте… А, кто Вас ждёт? Простите за грубую прямолинейность, но я обязан указать верную дорогу, пока Вы не свернули с неё себе на погибель. Кто Вас ждёт?.. Он не ждёт, он не впустил Вас в свою жизнь и не был рад тому признанию! Вспомните, как Вы писали мне о том, что безумно рады мистеру Эрдону в Вашей жизни, как спасали свой предстоящий брак! Забыли, как благодарили меня в письме за то, что я советовал не разрывать отношения с нынешним супругом? Что заставило Вас снова вспомнить о том мужчине?..

– Картина, – пристыженно ответила я. – Его родители подарили мне на свадьбу картину, на которой есть я и то место, где они живут, где бывает и он…

– Керен… забудьте эту ерунду. Послушайте меня ещё раз, живите, как сейчас, не нужно ничего менять.

– Я хотела ещё раз увидеть его. Может быть, он просто испугался моего признания, не поверил в происходящее. Ведь он мог и передумать потом?.. Почувствовать, что я ему небезразлична…