Ощути меня полностью

Лекса Вайсс

Ощути меня полностью

Глава 1. Первое искушение

Её дыхание сбилось, когда горячие пальцы скользнули по коже, обжигая, как огонь. Запах жасмина, пряного вина и чего-то тёмного – почти хищного – витал в воздухе, делая реальность зыбкой. Анна была словно во сне и не могла поверить, что после короткого свидания оказалась здесь: в таинственном полумраке чужой квартиры, между шёлком простыней и горячим дыханием мужчины, который несколько часов назад был для неё всего лишь голосом, взглядом, намёком.

Анна будто шагнула в другую версию себя. Она – скромная, сдержанная, долго одна – и секс на первом свидании.

А всё началось с сайта знакомств… Она написала первой, хотя раньше никогда этого не делала. И вот теперь была наедине с ним. На сайте он представился как Максим. Настоящее имя, профессия – всё это оставалось загадкой. Она не задавала лишних вопросов. Не хотела разрушить магию.

– Ты знала, что это случится, – его голос дрожал, пробегая по нервным окончаниям, заставляя её тело выгибаться навстречу. Мягкий баритон с хрипотцой. Максим не спрашивал, он утверждал.

Анна не ответила. Она была готова, влажная от желания, жаждавшая отдаться полностью. Мужчины у неё не было два долгих года…

Слова казались лишними. Алые губы разомкнулись в беззвучном выдохе, когда его руки крепко сжали её запястья, прижимая к постели. Но он не наваливался всем телом, не спешил. Выжидал. Слабое сопротивление было лишь игрой – частью ритуала, в котором она, сама того не осознавая, уже давно согласилась участвовать.

«К чему эти прилюдии? Просто войди в меня!» – думала она, расплываясь в неистовых чувствах, которые пронизывали её с головы до пят.

Он переплёл пальцы с её пальцами и сжал. Она вскрикнула – от страха и предвкушения. Ей хотелось, чтобы он прекратил эту игру и действовал… Но он был не из тех, кто берёт добычу быстро. Сначала заставит её изнывать от желания, а уж потом…

Максим двигался медленно, с уверенностью человека, знающего, что контроль принадлежит ему. Каждое движение – вызов, испытание, искусство. Тёплое дыхание коснулось ключицы, следом – лёгкий укус, вызвавший дрожь, перешедшую в стон. Он прикусил её нижнюю губу. Она попыталась ответить, но поцеловала воздух – он отстранился, переместив поцелуи на шею: кто знает, может его предки были вампирами?

А затем Максим засосал мочку уха вместе с серёжкой. Анна застонала, словно это был её первый опыт, первый мужчина…

– Ты хочешь, чтобы я продолжил?

Он взглянул в её карие глаза.

Она кивнула.

– Скажи, – потребовал он.

– Да… Хочу!

Шёпот был едва слышен, но достаточен.

Чувственные губы скользили по её телу, оставляя следы огня на плечах, груди, животе, бёдрах. Сильные руки исследовали её, изучали, заставляя забыть обо всём, кроме ощущения полного, абсолютного погружения в желание.

Анна не заметила, когда потеряла способность мыслить, когда реальность сузилась до ощущений, когда весь мир сжался до его голоса, его прикосновений, его власти над её телом.

Одним движением он перевернул её животом на кровать и задрал юбку, обнажив аккуратную попку. Её чёрные кружевные трусики манили, но он не торопился.

– Возьми меня, как ты хочешь, – прошептала она.

– Ты слишком легко сдаёшься, – проронил он, и в голосе звучала усмешка.

Её руки были прижаты к постели, запястья крепко зажаты в его ладонях. Она пыталась пошевелиться, но он не дал ей даже намёка на свободу. Его тело нависало над ней – горячее, властное, – но он не двигался дальше, не торопился.

Неожиданно он поднялся с кровати, так и не коснувшись её по-настоящему. Анна повернула голову, пытаясь разглядеть, возбуждён ли он, но Максим стоял у окна, отвернувшись…

– Мне не интересно просто секс. Извини. Я вызову такси.

Эти слова ударили, как хлыст. Он что, проверял её?

«Женщина – не головоломка. Её не надо разгадывать – её надо чувствовать», – промелькнуло у неё в голове.

Тело голодало, требовало продолжения, но он больше не прикасался к ней, лишь наблюдал из-за плеча, наслаждаясь её растерянностью.

– Ты играешь, – сказала она наконец, с вызовом глядя ему в глаза.

И слеза покатилась по красивой щеке.

– А ты?

Она колебалась. Гордость боролась с жаждой. Она хотела впиться в его жаркие губы, ощутить его внутри себя. Была готова на всё.

Наконец он повернулся и приблизился. Анна увидела – он был возбуждён. Член выделялся под тканью трусов, напряжённый и жаждущий. Она хотела протянуть руку, но что-то удержало её.

Он наклонился, так близко, что она почувствовала запах на его висках – древесный, с лёгкой горчинкой табака.

– Ты можешь уйти прямо сейчас, – прошептал он ей в ухо. – Или остаться. Но если останешься…

Внезапно его рука обхватила её шею – не сдавливая, а лишь касаясь, давая ей шанс остановить его. Она потянулась к нему. Сердце стучало в груди, но тело уже сделало выбор.

И тут он договорил:

– Если ты останешься, ничего не будет. А если уйдёшь… может быть, мы ещё увидимся.

Анна не верила своим ушам. Она была красивой. Желанной.

Игра только начиналась.

Анна родилась в деревне под Тамбовом и до восемнадцати лет жила с родителями. Но молодая кровь бурлила, картошку сажать не хотелось, и девушка уехала покорять Москву. Там поступила в МГТУ на факультет по бухгалтерскому и налоговому учёту, жила в общежитии и малу-помалу познавала жизнь.

Прыщавые однокурсники её мало интересовали. Её влекло к мужчинам постарше, к альфа самцам, которые умели зарабатывать, но главное, могли дать ей то, что хочет каждая женщина. Нет, не достаток, не уют, не «каменную стену». А то, что трудно выразить словами, но если говорить по-простому, то это «страсть».

Да, Анна хотела страсти, необузданно, яркой, всепоглощающей страсти, которую только хочет женщина. Страсти, которая съедала бы её изнутри, которую нельзя понять или осознать, а можно только почувствовать и сказать: да, это она и есть.

И вот такого мужчину Анна встретила. Это был студент пятого курса факультета экономики МГТУ Павел. Высокий, статный, одевавшийся в чёрное, с короткой стрижкой, всегда выбритый, он привлекал не внешностью, хотя он был если не красив, то и не урод. Он привлекал внутренним стержнем, одним словом, был мужчиной, которого любят и боготворят женщины.

Павел был человеком немногословным. Можно сказать задумчивым, молчаливым, он не умел шутить, не мог выражать ясно мысли. Но это и не надо было. Главное, что он не говорил, а делал. И как бы предугадывал все желания Анны.

Они познакомились весной, когда Анна ещё была на первом курсе. Стояла мартовская холодная погода, девушка вышла после пары на крыльцо университета подышать воздухом. Павел курил в сторонке. В это время выглянуло солнце, и Анна обрадовалась лучикам в хмуром дне, потянулась. Она была в коротком топе, куртка была расстёгнута, и при потягивании обнажился прекрасный женский животик.

Павел внимательно смотрел на это потягушки, затушил сигарету об урну, выбросил и подошёл.

– Павел.

– Анна.

– У тебя такой живот красивый. Можно потрогать?

И Анна разрешила потрогать. В тот же вечер у них был жаркий секс в его комнате общежития, после которого они не расставались.

Страсть обуяла Анну, и она погрузилось в счастье, невероятное счастье. И этому частью, казалось, не будет конца.

Павел успешно защитил диплом и летом уехал в свой Норильск.

Она проводила его на поезд. Павел попрощался необычайно тепло и попросил не вспоминать о нём лихо и главное не грустить.

Поцеловались, обнялись, Павел вошел в вагон, и когда поезд тронулся, Анна не смогла сдержать слёз. А он просто помахал рукой и отвернулся.

В тот день она горько ревела. И на следующий день ей было больно. И боль не проходила. Говорят, время лечит. Это правда. Но лечит не сразу. Сначала боль долго не проходит. И поймать тот момент, когда было больно, а теперь терпимо, не так просто. А забыть и попросить мозг отключиться – не получится. «Чувства, – думала Анна, – нельзя контролировать. Им можно только следовать».

После Павла у неё были мимолётные связи, такие, о которых лучше не вспоминать. И идя дальше вглубь своей скучной жизни, как по нарисованной кем-то линии на асфальте, Анна сравнивала других мужчина с Павлом. И всегда другие проигрывали что называется «по всем фронтам». А как иначе? Павел был уникальным, не таким как другие, один на миллион. Конечно, он был не самым-самым, но уже близком к тому мужчине, о котором Анна продолжала грезить. Ей не было важно ни как его будут звать, ни как он будет выглядеть. Главное было только одно – её чувства к нему, страсть, всепоглощающая страсть, о которой она продолжала мечтать, которую хотела испить всю без остатка.

И вот теперь ей исполнилось тридцать лет. Она была женщиной в самом соку. Стройная, привлекательная, сексуальная, милая, зовущая, источающая женскую красоту, волю, квинтэссенцию женщины, ауру идеала, о котором может только грезить любой мужчина. Ту, которая недоступна и которую не купишь ни за какие деньги мира, которая не будет с тобой только потому что ты успешен, богат, знаменит. Которая не выберет тебя, если ты ей не подойдешь, если ты не источаешь энергию мужчины, который может быть с ней.

Анна не ставила условий, не требовала, не просила. Она ждала его, единственного. И в какой-то момент эти ожидания затянулись. И скорее Ассоль дождётся принца на корабле с алыми парусами, чем Анна встретит того единственного. Но если Ассоль смогла, то, может, и она не безнадёжна? Кто знает!

«В погоне за идеалом мы часто упускаем то, что рядом», – думала Анна. Она понимала, что принцев на всех принцесс не хватит, что надо брать то, что есть. Но не хотела разменивать свою жизнь на пустяки. Ведь жизнь одна, её жизнь. И почему она должна тратить то единственное, что ей принадлежит, на то, что ей не нужно? Простая мысль, понятная.

И так Анна жила, пока, наконец, не решила, что под лежачий камень вода не течёт. Что надо действовать, хоть как-то помочь себе. Она зарегистрировалась на сайте знакомств, написала, что ей нужные только серьёзные отношения. И поначалу действовала избирательно, абы с кем на свидания не ходила. Но даже с теми, кого отобрала, она сначала долго переписывалась, а уж потом шла в кафе попить чаю. Она не эксплуатировала мужчин, платила за свою часть ужина сама, даже настаивала на этом. Но потом она начала понимать, что на этих сайтах всем мужчинам нужно только одно – переспать. В основном попадались женатики, которые честно признавались в этом.

Мужчины были неплохие и даже хорошие, некоторые нравились Анне, и искра пробегала, но не больше. Но зачем ей мужчина на одну ночь? Секс для неё был не главное, дома игрушек хватало, чтобы засунуть внутрь себя что потвёрже и что вибрирует. Главное – страсть. А страсти не было…

Глава 2. Пропасть для падения

«Женщина – это вселенная. Её нельзя понять до конца, можно лишь любить, восхищаться ею и, если повезёт, стать частью её мира», – так думала Анна, одна из тех женщин, что приковывают взгляды не только внешностью, но и манерой держаться. Высокая, с идеальными изгибами фигуры, она магнитом притягивала к себе взгляды, заставляя воображение разгораться. Её движения напоминали тлеющий огонь – кажущийся спокойным, но способный вспыхнуть от одного неосторожного прикосновения.

Густые темные волосы струились по плечам, едва касаясь обнажённой кожи в вырезе лёгкого летящего платья. Губы – сочные, как вишня, манящие попробовать и не насытиться. Но главное – её глаза. Глубокие, как тёмный янтарь, они хранили тайну, которую хотелось разгадывать бесконечно.

Анна была не просто красива – в ней чувствовалось обещание. Обещание страсти, которая никогда не станет банальной. В ней витала недосказанность, словно каждое её движение – игра, вызов, провокация. И каждый мужчина, оказавшийся рядом, невольно задумывался: «Что будет, если поддаться этому магнетизму?». Но чтобы обладать таким призом надо самом соответствовать. И вот в этом вопросе как раз и был затык. Анне никто не нравился, никто не подходил.

По профессии Анна была бухгалтером в небольшой компании. Она приходила в офис ровно за десять минут до начала рабочего дня – ни раньше, ни позже. Спешка раздражала её, но и опаздывать она считала неприемлемым. Когда она проходила по коридору, воздух словно сгущался – мужчины отрывали взгляды от мониторов, а женщины искоса бросали на неё завистливые взгляды. Её присутствие не требовало громких заявлений – оно ощущалось.

За ней шёл флёр великолепных чувственных духов, но даже если бы запаха не было, его можно было представить. Энергия просто струилась из Анны, женская энергия, которую нельзя подделать, изобразить макияжем и нарядами. Нет, такая энергия не даётся просто так, её нельзя поднять с пола, купить в магазине, получить в дар. Эта женская энергия исходит из самой женщины, которая её наработала, заслужила, аккумулировала в себе. Кому-то это дано, кому-то нет. Тут уместно такое слово, как «талант». Если он есть, значит есть. А если нет – то уж простите, никто в это не виноват.

Одевалась Анна с безупречной элегантностью – достаточно откровенно, чтобы будоражить воображение, но не переходя границ. Белые блузки, облегающие, словно вторая кожа, строгие юбки-карандаши, подчёркивающие линию бёдер, туфли на изящном каблуке. Ничего вульгарного – лишь намёки, заставляющие фантазировать. Иногда на её запястье поблёскивал тонкий браслет, а на шеей едва заметная золотая цепочка с аккуратным кулоном в виде сердца. И всегда за ней струился лёгкий шлейф аромата, раскрывающий нотки лишь вблизи.

Анна владела искусством слов. Голос была обволакивающим. С мужчинами она говорила мягко, но с едва уловимой игрой, будто её голос был пропитан мёдом. Она смеялась тихо, слегка запрокидывая голову, открывая изгиб шеи, а её губы, за которыми скользил красно-розовый язычок, дразнили… Так хотелось дотронуться до этих губы, до ровного ряда зубов, поласкать язычок…

Она никогда не кокетничала явно, но каждый её жест, каждый взгляд, каждая пауза в разговоре были вызовом. Мужчины с ума сходили, разговаривая с ней. Это был как магнетизм, как ведьмины чары. Она просто находилась рядом, просто говорила – и мужчины млели. Анна не хотела кого-то завлечь, не использовала специальные техники. Она просто была собой, была женщиной, той самой…

Когда она приносила отчёты в отдел кадров, её пальцы невзначай скользили по краю стола – движение, казалось бы, невинное, но оно неизменно притягивало взгляд. Когда она входила в кабинет к директору – Ивану Анатольевичу – её взгляд задерживался на нём чуть дольше, чем следовало. Голос становился глубже, теплее. Директор был статным, уверенным в себе мужчиной, и она… хотела его. Да, он ей нравился.

– Иван Анатольевич, мне нужна ваша помощь, – произносила она, слегка покусывая губу, словно колебалась – то ли это была просьба, то ли игра.

Он отрывал взгляд от монитора, прищуривался, будто взвешивая её намерения. Стучал по столу, гладил шею… В общем, вёл себя с ней необычно, как будто стеснялся, как будто что-то испытывал к ней.

– Ты же знаешь, Анна, график у меня плотный, – усмехался он, – но для тебя я всегда найду время.

– Спасибо. Вот здесь – ваша подпись…

Она умела играть. Знала, как притягивать внимание. И если кто-то думал, что её роль в офисе – просто быть «девушкой из бухгалтерии», он ошибался. Она была центром притяжения мужчин. Магнитом, который, сам того не желая, притягивал взгляды, желания… Ах, если бы она знала, сколько раз в туалете офиса мужчины мастурбировали после того, как она прошла мимо или наклонилась, чтобы получить подпись на документ…

Но дни шли, а Иван Анатольевич оставался холоден. И однажды, в отчаянии, она позволила себе то, о чём потом жалела.

Всё началось с корпоратива.

Пятница. Анна надела красное платье, надеясь наконец обратить на себя внимание директора. Но он пришёл с женой. Жена была полновата, в зелёном безвкусном платье, с чрезмерным макияжем, громко смеялась, не отрывалась от пирожных и бутербродов, словом, вела себя как хабалка, которая первый раз попала на корпоратив. Конечно, это было первое впечатление, минутное, но именно так Анна себе, скорее несправедливо и нарочито карикатурно, нафантазировала жену Ивана Анатольевича. Вернее она так запомнила образ соперницы. И потом тяжело вспоминала думая, ну как он мог сделать такой несносный выбор? Как посмел?

Постояв немного для приличия и выпив пару бокалов шампанского, сжав зубы, она развернулась и вышла, не в силах скрыть раздражение. Коллеги перешёптывались, провожая её взглядами.

– Анна, ты куда? Ты же только пришла!

В тот вечер она не планировала напиваться. Просто хотела забыться, ощутить что-то яркое, вырваться из рутины. Бар встретил её шумом музыки, смехом и густым запахом алкоголя, смешанным с ароматами духов. Два бокала шампанского в офисе дали о себе знать, и хотелось ещё и ещё. А если женщина чего-то хочет, тем более такая женщина, как Анна, то её ничто не остановит: она просто возьмёт всё без остатка. А потом, конечно, будет жалеть об этом. Но это потом, а сейчас…

В баре было многолюдно. Но были и свободные места. Анна сидела у стойки, перебирая пальцами по бокалу белого вина. Красное платье облегало её фигуру, подчёркивая каждый изгиб. Она чувствовала на себе взгляды, но ей было всё равно… пока один «из них» не проявил инициативу.

Это был мужчина, который не спрашивал разрешения. Высокий, с тёмными волосами, в рубашке с закатанными рукавами, открывающими сильные предплечья. Он сел рядом без приглашения и наклонился ближе.

– Ты выглядишь так, будто тебе нужен хороший вечер, – произнёс он низким, бархатистым голосом.

От него слега пахло виски, а ещё ароматом дорогих духов с нотками то ли жасмина то ли тмина.

Анна медленно повернулась к нему, оценивающе скользнув взглядом. А он был хорош. Слишком хорош. Вся эта выбритость, лоск, дорогая одежда, дорогой одеколон, выглядели неестественно. Возможно, в жизни он грузчик. Анну не беспокоила рабочая профессия. Она не любила лжи. А тут ложь угадывалась, был по крайней мере намёк на неправду. Но Анна была обижена на начальника, она была во хмелю, расстроена, что не хотела копаться в чужих тараканах. Ну хочешь ты не быть, а казаться – ну пусть будет так, твоё право, дружок!

– А ты выглядишь так, будто можешь его устроить, – ответила она, уголки губ дрогнули в намёке на улыбку.

Он рассмеялся, глубоко, почти беззвучно.

– Я не привык разочаровывать.

Он назвался Стасом, она – Лидой. Он заказал ей «Секс на пляже», и вскоре их пальцы случайно соприкоснулись. Она чувствовала, как напряжение между ними нарастает, как каждый взгляд становится красноречивее слов. Она продолжала ощущать фальшь, но эта фальшь была игрой, она была не обманом, а скорее просто розыгрышем, добрым, милым. Зачем расстраивать из-за этого? Будь что будет. И сегодня ей надо почувствовать себя женщиной – с вибратором или хоть с этим мужчиной – ей уже всё равно.

Когда его пальцы скользнули по её запястью, её дыхание участилось. Это был немой вопрос. Она ответила лёгким наклоном головы. Да. Она этого хотела. И она понимала, к чему всё идёт. И знала, что потом будет жалеть об этом. Но это будет потом. А сейчас она была просто слегка пьяна, слегка возбуждена, слегка весела.

Он встал первым, не говоря ни слова. Анна допила последний глоток коктейля и последовала за ним.

В полумраке коридора он прижал её к стене, его дыхание обожгло шею. Губы были так близко, что она чувствовала их тепло. Но он не торопился.

Он хотел что-то сказать, но она приложила палец к его губам.

– Меньше слов, – прошептала она и впилась в него губами. Зубы стукнулись друг о друга. Она целовалась, как в первый раз. Поцелуй был неуклюжим, неправильным, чужим, чуждым. Да, но это был поцелуй: сойдёт и такой.

Она знала, что это безумие. Что этот мужчина исчезнет из её жизни так же быстро, как появился. Но сейчас это не имело значения. Были только его руки, тело, губы. Только жгучее желание… Минутная слабость, отчаяние женщины, которая обманулась, но в этом обмане, она понимала, никто не виноват, кроме неё. То, что начальник женат, она не знала. Вернее, она догадывалась, что у такого мужчины должна быть жена, но гнала эти мысли прочь. А что если нет? Что если он свободен? Ведь бывают исключения из правил! Бывают, но не в этот раз! Не в этот раз…

Пока она прокручивала все эти мысли, пока в её бедной головке роился рой воспоминаний, быстрых, ярких, эмоциональных, Стас взял её за руку и потянул за собой. И она машинально подчинилась. Через три шага он распахнул дверь, и они оказались в туалетной кабинке. Просторной – видимо, он знал это место и не раз водил сюда таких же сбившихся с пути женщин, как она. Но что значит «сбившихся с пути»? Разве она кому-то должна? Разве она замужем или в отношениях? Нет! Да к чёрту эти условности, эти табу! С этими правилами не спеешь оглянуться, как станешь старой никому не нужной и одинокой, как пройдёт вся жизнь, и ты превратишься в ворчливую кошатницу. Да пошло всё… Она женщина! Богиня! Пусть будет то, что будет.

Сначала он развернул её спиной к себе, его руки скользнули по бёдрам, под юбку, под тонкое кружево трусиков. Волна прокатилась по телу одна за другой, стало жарко. Анна горела, но всё происходило слишком быстро. Она ещё не успела возбудиться, ещё не насладилась ласками, но Стас уже расстёгивал ширинку, вкладывал её руку в свою, заставляя ощутить твёрдость его члена. Ну что же такой скорострел, Стас?

И тут же, словно от неумения или незнания, он развернул её лицом к себе, вдохнул аромат её волос, прижал. Их тела старались двигаться в унисон, будто пытаясь слиться даже через одежду. Но это было так наиграно, так больнально, так неестественно. За стеной глухо бился бас.

Стас спустил джинсы и попытался наклонить её, чтобы она взяла член в рот. Но член был вроде и твердый, упругий, но не до конца возбуждённый. Стас был не совсем достоин её. Он был как порноактёр, который давно пресытился женскими прелестями и теперь был как на работе.

– Я не хочу… – Анна отстранилась. – Просто трахни меня… Мне у меня так давно не было…

Стас опешил. Но потом собрался и надел презерватив, лёг на пол, а она оседлала его и, поправляя рукой ставшим пластилиновым член, насадилась на него, как на пику. Начался секс. Быстрый, резкий, почти без прелюдии. Анна закинула голову, прикусила губу, бретелька платья сползла, обнажив грудь. Стас сжал её сосок, приподнялся, впился зубами. Они трахались что называется молча, по-хозяйски, как муж и жена, которые десять лет были вместе и которым заняться сексом друг с другом было как сходить в магазин. В общем, как только Анна впустила внутрь себя член, она поняла, что совершала ошибку. Но не хотела соскакивать – делать так делать. Тем более Стас ни в чём не виноват…

Вскоре внутри неё что-то дрогнуло, и наступил оргазм. Но слабый, неудовлетворительный. Как будто она трахалась с роботом. Да наверно с роботом было бы лучше.

«Я хотела секса – и получила его. Но не такой, как мечтала. А мечтам свойственно не сбываться», – подумала Анна.

Перед глазами встал образ Ивана Анатольевича, и комок подкатил к горлу. Если бы она увидела его теперь, она бы ударила его по лицу. Со всей силы. Больно.

Анна сидела в такси, прижимая пальцы к вискам. Голова гудела от осознания того, что произошло.

Её тело всё ещё помнило прикосновения, но внутри было пусто. Она хотела забыться, а получила лишь раздражение.

Стас был не тем, кто ей нужен. Неуклюжие действия, как оказалось плохой парфюм (а поначалу запах нравился), несвежее дыхание, слишком механический секс, будто с куклой, а не с живым человеком. Да и не было той настоящей страсти, той нежности, которую Анна мечтала ощутить. Она знала её на вкус, потому что испытывала когда-то, но давно забыла, и теперь была уверена, что такая страсть есть и снова возможна.

Женское сердце подсказывало ей это, шептало: «Слова могут лгать, чувства – никогда».

Машина остановилась у её дома. Анна вышла, ощущая, как прохладный воздух обволакивает кожу.

В её квартире пахло цветами – палочки-ароматизаторы были расставлены на полках в вазочках. На этой неделе у неё было ромашковое настроение. Она бросила клатч на комод, стянула платье и встала под горячий душ. Вода стекала по телу, смывая не только запахи и косметику, но и разочарование. Она прикрыла глаза, позволяя воде скрыть усталость. Как же расслабляет душ! Вот так встал под струю – и будто не было ничего. Какой-то осадок на душе остался, не без этого, конечно, но всё же почти вся боль уходит, пусть на время, но уходит, и наступает расслабление и покой, такой нужный.

Ночью сон не приходил. Сначала Анна лежала на двуспальной кровати, укутанная в шёлк, пытаясь заснуть. В голове снова и снова всплывал образ Ивана Анатольевича – уверенного, сильного, недосягаемого. Именно его взгляда ей хотелось, именно касание его руки на коже она хотела ощутить. Но он пришёл с женой. Он не принадлежал ей. Через час борьбы с собой она сдалась и включила турецкий сериал.