Последняя минута вечности

Он вёл машину, а в зеркале мелькнул зелёный след – то ли метеор, то ли отсвет светофора. Он улыбнулся, как тогда, в двенадцать лет.

«Искатель–1»

Ровно в 9.45 Элиас стоял у стеклянных дверей бизнес–центра, принадлежавшего Виктору Расту. Небо за его спиной было ещё блеклым, город только просыпался, а внутри здания уже кипела жизнь. Его встретил секретарь, молодой человек в идеально выглаженном костюме. Он поднялся навстречу Элиасу: – Доктор Марк, вас ожидают. Лифт уже готов.

Металлические двери бесшумно открылись и впустили Элиаса в кабину. Лифт поднимался в тишине, пронзая этажи, как игла. На стенах отражались приглушённые огни.

Офис Раста занимал весь верхний этаж и напоминал не кабинет, а музей забытой эпохи покорителей космоса. Чучело инопланетного «дракона» с Сириуса–В распахнуло пасть навстречу голограмме взрывающейся звезды. Под стеклом – фрагменты обшивки первого корабля, достигшего Пояса Койпера. А над столом – мерцающий образ планеты Некрусс, медленно вращающийся в пустоте.

Раст сидел в кресле, сгорбленный, сжимая в руках хрустальный шар, внутри которого танцевал свет. Подарок сына, как он скажет позже – на последний день рождения.

– Ты получишь корабль, – сказал он сдавленным голосом, будто каждое слово давалось ему с болью. Он кинул на стол чип с алой меткой. – Но не из щедрости.

Он провёл рукой по панели, и над столом появилась голограмма – юноша в скафандре, испуганный, уставший.

– Пап, … здесь… в шахтах… они не…

Статика оборвала запись, оставив после себя тишину, в которой слышно было, как дрожит стекло в руках Раста.

– Эдриану было двадцать. Он верил в твои идеи, Марк. В твою… науку. – Голос его сорвался. – Не сделай из его веры эпитафию.

Элиас подошёл ближе. Взгляд его упал на голограмму – застывшее лицо, в котором было всё: страх, вера, надежда.

Он протянул руку и поднял чип. Пальцы слегка дрожали.

– Модернизация потребует времени. Мне нужен доступ к ангарам, к ресурсам, я…

– Делай что хочешь – рявкнул Раст и ударил кулаком по столу. Чучело «дракона» на стене задрожало. – Но если ты вернёшься без ответов, клянусь – я лично закопаю тебя в тех же шахтах, где погиб мой сын.

Он встал, медленно обошёл стол, подошёл к окну. За стеклом просыпался мегаполис, солнце окрашивало вершины башен в янтарь.

– Пойми, Элиас… я готов на всё, чтобы найти Эдриана. Или хотя бы понять, что там было. Но ты должен знать: то, что забрало его – не человек. Оно старше звёзд. И если ты его разбудишь…

Он обернулся.

– Не жди пощады. Ни от него. Ни от меня.

Элиас молча кивнул. Он не чувствовал победы, лишь холод и тяжесть, будто чип в руке весил тонну.

– Спасибо, Виктор. Я не подведу. – тихо сказал он, но в груди щемил холодок сомнения. Слишком многое было поставлено на кон.

– Подведёшь, – устало сказал Раст. – Все подводят. Вопрос только – когда.

На выходе из здания тот же секретарь, без эмоций, передал ему ключ–карту с отметкой "ГРУППА ДОСТУПА 0": – Виктор сказал, вы можете пользоваться всем, что необходимо. Удачи, доктор Марк.

Элиас вышел в утренний свет. Голограмма Эдриана всё ещё стояла перед глазами. Он прошёл квартал пешком, не чувствуя ног. Город казался другим. Холодным. Безразличным. Хрустальный шар в руке Раста… та сцена. «Я не подведу его», – снова прошептал он про себя. Но глубоко внутри… что–то дрогнуло. Сомнение.

Ветер шевелил листья, словно напоминая, что время не ждёт никого.

Он достал коммуникатор и задумался на секунду, прежде чем набрать номер Тэо. Сердце билось неровно – голос друга мог принести утешение или только усилить тревогу.

«Нужно выговориться. Нужно понять, что дальше…» – думал он.

«А стоят ли надежды отца, потерявшего единственного сына, ставки на мою теорию?» – размышлял Элиас, набирая номер. Тэо ответил почти сразу.

– Привет.

– Тэо, мне нужно с тобой поговорить. Я только что видел Раста. Он поможет организовать экспедицию.

– Отлично. Ты рад?

– Не совсем. Вроде все здорово, но он говорил о прошлом, о потерях. Что–то меня в этом сильно задело. Мне сложно понять, что делать дальше.

– Есть идеи?

– Да. Давай встретимся на старом месте. Выпьем и спокойно поговорим.

В баре «Квантовый спутник» было тоскливо и мрачно. Зал был полупуст.

Элиас сидел и смотрел на отражение в тёмной столешнице. Его плечи были чуть ссутулены, как у человека, уставшего больше внутренне, чем физически.

Тэо подошёл с двумя бокалами, поставил один перед Элиасом, другой – себе, и опустился на высокий табурет.

– Ну что, гений, – сказал он с тенью улыбки, – ты всё–таки решился.

– Не совсем, – ответил Элиас, не отрывая взгляда. – Решение созревает. Как старое вино. Или как ошибка.

Тэо поднял бровь:

– Это ты про теорию или про экспедицию?

– Про всё, – устало усмехнулся Элиас. – Но в первую очередь – про экспедицию. Раст дал мне корабль и поможет с экспедицией. Мы с Лирой думали: что если просто уйти вдвоём? Собрать оборудование, взять корабль и вперед. Меньше людей – меньше рисков. Больше свободы. Но…

– Но?

– Мы поняли, что этого мало. – Элиас, наконец, взял стакан, посмотрел на лед, который светился лёгким синим светом. – Мы не всемогущие. Нам нужен механик. Кто–то, кто сможет управиться с поломкой в межпространственном узле, когда каждый винт – это вопрос жизни. Нам, возможно, нужен врач. Или хотя бы медик с базовой подготовкой, который поймёт, почему вдруг тело не подчиняется себе после полета. Или мы подхватим какую заразу. Если там, где мы окажемся, кто–то или что–то вообще живёт.

Тэо хмыкнул:

– А ещё повар, психолог и священник?

– Может быть. – Элиас отпил. – Но на самом деле, нам нужны те, кто не боится идти туда, где нет дороги. Мы с Лирой не всесильны. Мы честны перед собой – а значит, понимаем, что без команды мы далеко не уйдём.

Между друзьями повисла тишина. Каждый молча думал о чем–то своем.

Наконец, Элиас допил свой стакан и повернулся к Тэо:

– Ты точно не хочешь со мной?

Тэо чуть склонил голову:

– Нет. А ты всё ещё гоняешься за зелёными огоньками, как в двенадцать? – он ткнул в чертежи 7D–двигателя.

– Ты боишься, что я прав? – Элиас встретил взгляд друга.

– Боюсь, что не вернёшься вовсе.

Тэо опять замолчал, и какое–то время оба просто слушали, как в углу бара автоматический проигрыватель гоняет одну и ту же мелодию.

– И что ты хочешь от меня? – наконец спросил Тэо.

– Пока – совета. Потом, возможно, рекомендаций. У тебя широкие контакты. Ты знаешь, кто может быть надёжным. Кто не сдастся, когда станет по–настоящему страшно.

Тэо задумчиво кивнул, глядя в стакан.

– У тебя нет страха, Элиас?

– Есть. – Тот улыбнулся с грустью. – Но он не остановит меня. Потому что если я не пойду, я всю жизнь буду думать, что мог бы… а не сделал.

– Тебе подойдут не только учёные, – медленно сказал Тэо. – Тебе нужны те, у кого есть внутренняя пустота. Кто, как ты, готов заполнить её смыслом, даже если этот смысл – гибель.

– Это и есть первый критерий, – тихо произнёс Элиас. – И, возможно, единственный. Главное толковый механик. Есть кто на примете?

– Возьми Джекса. Он взорвёт чёрную дыру, если не передумает.

– Кто это, Джекс?

– Бывший инженер космодесантников. Уволен за «избыточную креативность» – взорвал корабль, чтобы спасти экипаж. Полукиборг с титановой рукой и нейроинтерфейсом.

– Что он умеет?

– Умный малый. Меня с ним познакомил профессор Бренч. Джекс как раз ищет себе работу подальше от Земли. Его девиз: «Если не летит – дай молоток. Если летит – дай больший молоток».

– Звучит как мой человек, – улыбнулся Элиас. – Но тебя, мой друг, мне будет не хватать…

– Увы, я скептик. Остаюсь на Земле – должен же кто–то за ней приглядывать. Выпьем.

Старые друзья чокнулись и выпили. Время шло незаметно. За окном рассыпалось тёмное звёздное небо. Пришло время расходиться по домам. Они молча переглянулись – слишком многое осталось несказанным.

После разговора с Тэо ночь показалась Элиасу бесконечной.

Лежа с открытыми глазами он не мог уснуть. Мысли всплывали, как обломки с затонувшего корабля – одно имя, один взгляд, одна ошибка за другой.

Лира проснулась, почувствовав тревогу.

– Всё будет хорошо, – прошептала она, обняв его, словно уговаривая не его, а саму Вселенную.

Элиас попытался улыбнуться.

– Я не уверена, – прошептала Лира – Но если не верить, зачем идти?

– Как ты можешь быть уверена? – Элиас закрыл глаза. И провалился в сон.

…Он стоял в коридоре своего детства – в старом бабушкином доме. На полу лежали научно–популярные журналы. Из кухни доносился голос бабушки:

– Осторожнее с мечтами, Эли. Иногда они съедают время.

Он хотел ответить, но комната уже изменилась. Отец стоял у двери, в зимней куртке, с ключами в руках.

– Поехали. Нам пора.

Снег. Свет фар. И вдруг – темнота.

Утро наступило внезапно. Элиас проснулся с чувством, будто что–то важное пыталось к нему прорваться – но не успело. Через час он уже стоял у ворот ангара №7…

Ангар гудел, как улей. Джекс, вися в паутине страховочных тросов, орал на техников:

– Эй, земные черви! Этот движок развалится через пять минут полёта! Где мой термоклей?

Элиас наблюдал, как механик тыкал гаечным ключом в реактор. Титановая рука Джекса искрилась, прожигая обшивку.

– Спускайся – крикнул ему Элиас.

Джекс ловко спрыгнул вниз и подошел к нему.

– Привет кэп – Джекс протянул Элиасу здоровую руку.

– Ты точно не робот? – усмехнулся Элиас, изучая титановую руку и дерзкий взгляд.

– Только на 40% – ухмыльнулся Джекс. – Остальное – чистая злость и опыт. Тэо звонил мне и кратко обрисовал ситуацию. Слушай, если честно, не знаю, чего ждать от этой миссии. Но если это сумасшествие даст нам шанс найти ответы – я с вами.

– Мне нужен кто–то, кто не испугается странных схем и гравитационных глюков. Ты, кажется, именно такой человек.– Элиас сжал руку Джекса, чувствуя прилив уверенности: – Мне нужна твоя энергия. Но предупреждаю – это не игра. Здесь рискуем жизнями, а не только металлом и схемами.

– Понимаю, капитан. Ты получаешь меня и все мои инструменты. Вместе доведём твой корабль до ума и сделаем его легендой.

Они обменялись взглядом, в котором был вызов и надежда. Этот союз мог стать их спасением.

– Завтра жду тебя в нашем боксе, начнем готовить «Искатель» к полету.

После недолгой технической дискуссии и общения с Джексом, Элиас направился в биолабораторию. Его встретила Лира, занятая настройкой сенсоров и внимательно наблюдавшая за подготовкой к полёту. В её глазах читалась тревога и нерешённые вопросы.

– Элиас, – тихо сказала она, – у меня плохие новости. На мониторе мигало предупреждение: «Риск коллапса – 87%». Я удалила файл с этими данными – не могла допустить, чтобы ты узнал. Но теперь… Она отводила взгляд, пытаясь сдержать эмоции.

– Я слишком люблю тебя, чтобы разрушить твою мечту.

Элиас взял её за руку: – Лира, мы в этом вместе. Если не мы, то кто? Никто не обещал, что будет легко. Он поцеловал ее и пошел в свой офис.

"Он должен верить", – подумала она, глядя ему в след.

В офисе Элиас увидел женщину с холодным взглядом и сжатыми губами. Это была доктор Илана Рэй. Её руки крепко сжимали жёсткий диск с последними данными её мужа, который пропал в бездне шахт Некрусса.

Илана подняла взгляд и на мгновение их глаза встретились. В её взгляде было столько отчаяния, сколько не передать словами. Она говорила не просто словами – она молила о помощи, но боялась того, что услышит в ответ.

– Вы собираетесь на Некрусс? Хотите знать, что убило моего мужа? – её голос был ровным, но срывался на твердую дрожь. – Эти данные… Это всё, что у меня осталось от него. Если вы найдёте ответы – скажите мне. Но я боюсь… боюсь, что там скрывается что–то большее, чем просто смерть.

Она медленно положила диск на стол, словно откладывая тяжёлую ношу. Глаза её наполнились слезами, но ни одна не сорвалась.

– Они не просто добывали тауридий, – прошептала Илана почти беззвучно. – Они строили машину… Машину, которая забрала их… Машину, которая питается человеческой жизнью. Мой муж стал её топливом.

Она отвернулась, сдерживая боль, которая могла сломать даже самого сильного.

Элиас сделал шаг вперёд, мягко и уверенно:

– Илана, я понимаю твою боль. То, что случилось с твоим мужем… это не просто трагедия – это загадка, которую нам всем предстоит разгадать.

Он посмотрел ей в глаза, стараясь передать всю серьёзность и искренность:

– Ты обладаешь знанием, которое может спасти нас всех. И я хочу предложить тебе то, что, возможно, станет началом нового пути – присоединиться к нашей экспедиции. Вместе мы сможем разобраться, что произошло на Некруссе.

Илана замерла, глаза её на миг наполнились сомнением, но в глубине души мелькнула искра надежды.

– Ты хочешь, чтобы я пошла с вами? – её голос дрогнул, но звучал решительно. – Чтобы я оставила всё и рискнула?

– Не просто рискнула, – ответил Элиас, – а стала частью команды, которая может изменить всё. Это шанс не только узнать правду, но и отомстить, защитить других и, возможно, вернуть хотя бы часть того, что мы потеряли.

Она глубоко вдохнула, словно пытаясь найти силы в своём сердце, и наконец кивнула:

– Хорошо. Я с вами.

В этот момент комната наполнилась невысказанным обещанием – обещанием, что ни один из них не останется один в этом страшном поиске истины.

И работа закипела с новой силой!

И вот команда была собрана и каждый нёс своё бремя:

Капитан – Элиас Марк: Одержимый поиском «центра Вселенной» и возможностью управлять временем, он видел в Некруссе не мёртвую планету, а ключ. Его пальцы нервно барабанили по панели управления, словно отстукивая ритм давнего метеоритного следа.

Экзобиолог – Лира Марк: Носила комбинезон с карманами, полными самодельных сенсоров. «Артефакты не роют шахты, они прячутся в тишине», – говорила она, настраивая спектрометр.

Врач – Илана Рэй: Её холодные руки сжимали планшет ее мужа, экзогеолога Карла Рэя, который пропал в шахте «Глаз Титана». «Они нашли что–то… что–то, заставившее их забыть о возвращении», – шептала она, изучая записи.

Механик – Джекс Вульф: Полукиборг, чья титановая рука сжимала гаечный ключ как оружие. «Тауридий – дерьмо. Но хоть понятное дерьмо»

Пришло время познакомиться с кораблем и они отправились в ангары.

Корабль «Искатель», ещё не тронутый безумием 7D–технологий, висел в доке, словно капля ртути, застывшая в космической пустоте. Сфера диаметром 150 метров. Адаптивная обшивка корабля мерцала, подстраиваясь под спектр излучения. Каждый сегмент был словно живая чешуя – Лира встроила в них ДНК глубоководных моллюсков, способных менять цвет превращая «Искатель» в призрака межзвездного пространства. Но даже они не спасли бы от гравитационных ножниц Некрусса. Реактор гудел, как раненый зверь. Тауридиевые стержни светились ядовито–зелёным, а на сенсорах прыгали цифры: «КПД – 12%». "Держись, старина", – Джекс хлопнул по панели, и треск стабилизаторов смолк. В грузовом отсеке вместе с биотехнологическими чудесами Лиры лежали роботы–шахтёры с потёртыми логотипами корпорации Раста.

Элиас провел рукой по стене шлюза, чувствуя под пальцами едва заметную вибрацию. «Ты здесь… даже в корабле часть твоей души», – подумал он, вспоминая, как Лира смеялась, вплетая ДНК гидропонных водорослей в систему жизнеобеспечения. «Корабль должен дышать, дорогой, а не скрипеть, как старый холодильник!»

Джекс выдраил плазменным резаком заевший клапан. – Видал? – сказал лн Элиасу – Это не ржавчина. Это следы квантовой коррозии. Твоя Лира права – корабль дышит. И если задохнётся, мы все сгорим, как мотыльки в атмосфере Венеры.

Все было готово. Их ждал полет на Некрусс.

И вот наступил день старта. Вся команда заняла свои места а Элиас занял место в кресле капитана. На экране – гравитационная карта Некрусса, испещрённая аномалиями.

– В путь друзья – сказал Элиас и запустил маневровый двигатель.

Корабль плавно оторвался от дока. Снаружи – холодные звёзды и пустота. Внутри – их надежда, страх и отчаянное стремление найти ответы.

Но им предстояло еще одно знакомство.

– Добрый день всем членам экипажа – приятный женский голос раздался в отсеках – меня зовут Айрис и я Ваш корабельный компьютер и искуственный интеллект. Вы можете обращаться ко мне по любым вопросам.

– Искусственная баба – фыркнул Джекс.

– Привет Айрис – сказал Элиас – Расскажи о себе.

ИИ начал свой рассказ – Я гибридная система на базе квантово–нейроморфных процессоров с распределённой памятью типа Memristor–Cascade. Мое ядро – сеть из 7200 кубитов имитирует работу человеческого мозга, но с точностью 10^18 операций в секунду. Для анализа многомерных данных я использую сингулярные тензоры. У меня встроенный этический комплекс – Модуль Asimov–9, запрещающий нарушать законы робототехники даже если прикажет капитан.