…В сознании

– Не очень, – подтверждает Кайл равнодушным голосом, едва приподнимая плечо, не отрываясь от приборов.

Саманта, напротив, пожимает плечами и, бросив взгляд на Фрая, без колебаний направляется вперёд, словно приняв его молчаливое приглашение. Её шаги отдаются эхом в пустом помещении, и Фрай ощущает странную энергию и это чувство только усиливается с каждым её шагом, громким эхом, отражающимся от стен пустого склада. Звуки, словно рябь по воде, бегущая по его нервам. Энергия вокруг кажется чем-то большим, чем просто воздух, что-то невидимое наполняет это место. Невидимое, но до боли знакомое с детства.

Он задерживает дыхание, когда она оказывается рядом с ним. Её присутствие немного гасит огонь тревоги, но ощущение, что что-то не так, не уходит. Оно словно въедается в него, как чужая сила, заполоняющая его сознание. Как туман, обволакивающий мысли. Фрай чувствует это всем своим существом, но не может выразить словами.

– Бутилированную воду, кстати, перевозят в других ящиках, – спокойно говорит Кайл, усаживаясь в своё кресло, как будто разговор вообще не имел смысла. Его голос парит в воздухе, не касаясь той напряжённости, что разливается по складу и ту, что ощущает Фрай и теперь Сэм. Он понимает, что любопытство друга не остановить. Фрай с детства был таким – всегда шёл напролом, словно что-то внутри подталкивало его. И теперь он стремится вперёд, как мотылёк на свет. Только в этот раз «свет» стал чем-то большим, чем просто любопытство.

– Давайте только недолго, – нехотя добавляет Кайл, сдаваясь под напором молчаливой решимости друзей.

Фрай переводит взгляд на Саманту, и в её глазах видит не только любопытство. Его ноги сами ведут его, следуя за ней, хотя всё внутри кричит, чтобы он остановился. С каждым шагом приближаясь ближе к контейнерам он чувствует, как нарастает волна тревоги.

– Что-то здесь не так, – тихо, но настойчиво шепчет Фрай, догоняя её.

– Да ладно тебе, – снова неуверенно отзывается Сэм.

– Стой, стой, стой, – Его дыхание сбивается. Фрай почти бежит за Самантой, которая стремительно направляется к цели, не обращая внимания на его призывы. – Давай будем аккуратнее.

– Я сама аккуратность, не переживай, – не оглядываясь, отзывается она. – Что, по-твоему, здесь может быть опасного?

Фрай замедляется на мгновение, его взгляд падает на контейнеры. Неизвестное всегда кажется опасным, даже если это просто ящики. Что-то не так, он это чувствует всем своим существом.

– Понятия не имею, – серьёзно отвечает он, – но это реально может быть опасно.

Они подходят к контейнерам, которые стоят в ряд, как молчаливые стражи, охраняющие свои тайны. Каждый из них высотой почти до груди Фрая, а Саманте они едва достают до подбородка. Фрай обходит один из контейнеров, как хищник, высматривающий добычу, и останавливается возле пластикового параллелепипеда. На крышке – две защёлкивающиеся ручки-замка. Он тянет одну из них, и она со скрежетом поддаётся. Звук отдаётся резонансом в тишине, заставляя его замереть на месте. Затем, он обходит с другой стороны.

– Поспешим, – шепчет Саманта, и в её голосе сквозит беспокойство. – Я, кажется, знаю, что это.

– Правда? – Фрай не особо прислушивается, его руки уже заняты второй защёлкой. Он дергает её, и крышка со свистом выпускает воздух, напугав обоих.

Саманта невольно вздрагивает, но быстро берёт себя в руки.

– Помоги, чутка подтолкни на меня, – – просит он, когда начинает снимать крышку. Они вдвоём аккуратно ставят её на пол.

Оба одновременно заглядывают внутрь, и то, что видят, заставляет Фрая нахмуриться. Саманта, наоборот, выглядит спокойно, как будто уже знала, что их ждёт.

– Это растения? – удивлённо спрашивает Фрай, протягивая руку внутрь. Его пальцы осторожно касаются бордовых листьев странного саженца, напоминающего кочан пекинской капусты, но только на длинном стебле. Листья сдвигаются – словно реагируя на прикосновение, и по их жилкам начинает пульсировать жидкость, как кровь по венам.

– Что это за растения? – Фрай отдёргивает руку, почувствовав лёгкий укол, словно от статического электричества. Его взгляд встречается с Самантой, но та смотрит на растения спокойно.

– Эти растения выращивают на фермах моего отца. Кажется, они не съедобные, хотя точно мы не знаем. Отцу платят за весь урожай, собранный в виде незрелых саженцев. Их выкапывают с землёй и загружают в такие контейнеры. А потом заказчик забирает их все, оплачивая расходы с лихвой. Последние пару лет, кроме этих цветов, мы больше ничего не выращивали. Я не знаю, зачем они им, но отец поднял на них целое состояние.

– Цветы? – Фрай с сомнением осматривает бордовые листья, напоминающие кожу человека.

– Ну да, по мне так это цветы. Не самые красивые, кстати, на вкус они горькие. Перед сбором урожая они выпускают пыльцу, светящуюся ночью, когда её освещают фонари. Пыльца оседает на землю и даёт новые плоды на следующий сезон. По крайней мере, отец так говорит.

Фрай кивает, но что-то в этом рассказе кажется ему странным. Он не может отделаться от ощущения, что здесь есть что-то большее, чем просто коммерция.

– А ты не замечала ничего странного в своём отце? – внезапно спрашивает он.

– Что ты имеешь в виду? – Саманта слегка хмурится, её тон становится настороженным.

– Ну…

– Смотри, – тихо говорит он, кивая в сторону контейнера. Саманта приподнимается на носочки и заглядывает внутрь.

– Они умирают, – медленно произносит Фрай.

Растения действительно белеют, сбрасывая массивные лепестки на дно покрытого землёй ящика. Сердцевина судорожно пульсирует, словно часть умирающего животного. Фрай чувствует, как от неё исходит последнее тепло. Это почти пугает его.

– Здесь нет воздуха, – замечает Саманта, её голос становится холодным, как будто она наконец осознала, что происходит. – Они задыхаются.

– Эй, вы там долго? – голос Кайла раздаётся через рацию, прерывая момент. – Нам пора! Мигом назад!

Последнее, что замечает Фрай как умирающее растение замирает и потеряв жизненную энергию, пылью рассыпается по дну ящика.

Грузовой челнок с разгона выскакивает из пасти гигантского металлического космокита. Проверив актуальность проложенного маршрута прямиком к родной станции, Кайл украдкой, с неким укором, поглядывает на своего друга, сидящего рядом на пассажирском сиденье с отрешенным взглядом, бубнящего что-то невнятное себе под нос.

Фрай, выходя из своего затуманенного состояния, медленно поднимает голову и вглядывается в приближающийся силуэт станции. Усталость ещё давит на его сознание, но мысли о странных растениях, о пыльце и загадочных поставках никак не дают ему покоя.

– Она говорила, что они живые, – бормочет он, словно проверяя это утверждение на вкус.

Кайл, замечая, как друг снова погружается в свои мысли, прервав тишину, произносит:

– Думаешь, что они могут быть чем-то опасны? Эти… растения?

– Не знаю, – отзывается Фрай. Он снова потирает виски, пытаясь унять нарастающую головную боль. – Но я чувствую, что в этом есть что-то большее, чем просто странная ферма твоего отца, – обращается он к Саманте. Но она не обращает на это внимания. – Мы же видели, как они умирают, и это было… неправильно.

Саманта остаётся задумчивой, стараясь не показывать свои эмоции. Внутри неё бурлят старые воспоминания, которые она тщательно пыталась забыть.

– Эти растения, – повторяет Фрай сам себе, поднося руки к голове и потирая виски, сопоставляя увиденное с тем, что когда-то слышал от матери. – Они будто живые. Сэм, ты видела? Эти растения дышали… Пока не задохнулись от отсутствия кислорода. Ты это видела?

Саманта сидит позади парней, погружённая в свои мысли. Она не ожидала снова встретить эти ненавистные растения с фермы своего отца. Фермы, с которой она так поспешно сбежала, чтобы построить новую жизнь.

– Что? – переспрашивает она, хоть и прекрасно слышала всё, что сказал Фрай.

– Ты меня совсем не слушаешь? – с ноткой раздражения выкрикивает Фрай, но, осекшись, добавляет: – Прости. Я говорю, эти растения живые… Ты ведь говорила, что видела их раньше, что твой отец выращивал похожие на своих полях…

– Нет, не похожие, это они и есть! Те самые растения в таких же контейнерах, в которые мы их упаковываем и отправляем грузовиками в Нью-Сеул. Там, скорее всего, и наклеивают эти дурацкие наклейки «ДЕМЕТРЫ», а потом отправляют куда-то в другие колонии.

Кайл, с детства слышавший от друга загадочные истории про растения и пыльцу, чувствует, как злость за задержку сменяется на любопытство.

– Фрай, дружище, что это за растения? Уж не те ли самые, о которых рассказывала твоя мать?

– Именно это я и пытаюсь понять, Кайл, – в голосе Фрая слышится тревога, и его упрекающий взгляд заставляет Кайла замолчать. – Слушайте, здесь явно что-то неладное. Мы не можем оставить это просто так. – Он поворачивается к Саманте и спрашивает: – Пыльца! Как она себя ведет? Расскажи нам подробнее.

– Я не много знаю про эту пыльцу, только то, что сказала ранее.

– Напряги память! – снова сорвавшись, повышает тон Фрай, но тут же извиняется. Он никогда не был грубым, особенно с девушками, но сейчас ситуация выбила его из колеи, и он становится сам не свой. – Саманта, пойми, это очень важно! Мне кажется, от этого зависит наша жизнь… а, возможно, и жизнь всей вселенной!

– Вот как? – Кайл саркастически усмехается, но, заметив выражение лица Фрая, быстро добавляет: – Думаю, ты прав.

– Отец запрещал подходить к полям после заката. Мы пару раз видели облако пыльцы над растениями, но на следующий день после её появления урожай спешно собирают и упаковывают. Урожай… Мы так это называем, всё-таки это ферма. Мать всегда шутила, что вышла замуж за фермера без урожая. – Саманта коротко смеётся, но понимает, что шутка оказалась неуместной. – И да, они живые… Иногда кажется, что, если прислушаться, можно даже услышать их дыхание.

Фрай молчит, задумавшись, рассеянно кивая, словно не слышит слов Саманты.

– Я помню, как отец говорил с каким-то человеком, – медленно продолжает она. – У них был договор, и тот человек требовал всё больше и больше этих растений. Я никогда не видела его лицо, но голос… Он был холодным, властным. Отец никому не позволяет с собой так разговаривать. Но… После этих встреч он всегда нервничал. Как будто боялся чего-то, чего не хотел показывать.

Проходит несколько минут, прежде чем Кайл произносит:

– Наконец-то.

Светящаяся точка вдали на фоне космического пейзажа, состоящего из красивой планеты, окруженной извечными спутниками Титаном и Реей, медленно увеличивается. Теперь можно разглядеть кольца родной станции.

Кайл, сидя за штурвалом, касается кнопок на панели управления, готовясь к скорой посадке. Он оглядывается на своих друзей, пытаясь понять, куда ведёт этот разговор. Но одно ясно – они явно стоят на пороге чего-то серьёзного.

– Послушайте, – говорит он наконец, поднимая брови. – Если эта пыльца действительно что-то делает, не лучше ли оставить это дело профессионалам? Мы ведь всего лишь курсант, пилот грузового шаттла и девчонка, сбежавшая с родного дома… Не в обиду, – добавляет он глядя на Сэм.

Фрай кивает, но его взгляд остаётся отстранённым. Его никак не отпускает мысль, что пыльца или растения могут нести в себе что-то более глубокое, опасное.

– Мы не можем оставить это просто так, – тихо говорит он. – Надо разобраться, что это за растения и зачем они нужны.

3.

– Запись заседания будет доступна во Всемирной сети под номером 128 315 876, – объявляет электронный голос через громкоговоритель. Нескончаемый гул, эхом разносящийся, даже по нижним уровням и коридорам главного для человечества здания, постепенно умолкает, подобно волнам, разбивающимся о скалы. Затишье перед бурей.

На огромном цилиндрическом экране в центре круглого зала заседаний Сената Галактической Республики возникает фигура седовласого мужчины в красной мантии председателя. Сам он стоит в своей ложе, расположенной на почётном верхнем уровне, прямо под центральным куполом Башни Справедливости. Зал освещён мягким светом, который, тем не менее, не способен скрыть напряжённости, витающей в воздухе. Каждый сенатор понимает – решение, которое они примут сегодня, станет историческим и, возможно, определит судьбу Земли на ближайшие десятилетия.

По обыкновению, откашлявшись прямо в микрофон, нарушая установившуюся тишину, он, слегка картавя и растягивая слова, как все коренные столичные жители, хрипловатым голосом обращается к собравшимся сенаторам на общем республиканском языке.

– Уважаемые заседатели, сенатское слушание, посвящённое утверждению нового пятилетнего плана восстановления экологии Земли, а также плана мероприятий по устранению последствий человеческой жизнедеятельности, включая очищение экологического следа, и главное – выбору нового генерального подрядчика, объявляю открытым.

Он снова откашливается, бросает взгляд на экран суфлёра, где прокручивается заранее подготовленный текст речи. Глаза председателя на мгновение задерживаются на статистике проекта: стремительно тающие ресурсы, неумолимо растущий экологический долг Земли. Даже республиканские колонии давно уже пересматривают своё отношение к экологии – их космопорты и мегаполисы утопают в отходах. Но, как всегда, председатель сохраняет привычное безразличие, продолжая всё тем же, кажущимся равнодушным тоном:

– Сегодня сенатор от Солнечной системы, член комитета по восстановлению экологического баланса планеты Земля, Эмилия Стоун, представит нашему вниманию проект-предложение корпорации «Деметра».

Слова: корпорация «Деметра», заставляют зал вздрогнуть. По нижним ярусам пошла волна шёпота. Незримо, но ощутимо, напряжение возрастает. Проект «Деметра» уже давно вызывает споры – обещания масштабного восстановления экосистемы Земли звучат заманчиво, но, бесспорно, за каждым из них скрываются коммерческие интересы. Многие сенаторы понимают: выбрав «Деметру», они откроют двери для монополизации экологических ресурсов. Председатель замечает обмен взглядами между сенаторами, одни – одобрительные, другие – настороженные. Он невольно задерживает дыхание, чувствуя, что слушание сегодня будет нелёгким.

– Перед нами выступит представитель кандидата Тамара…, – он запинается, осознав, что в тексте не указана фамилия, и слегка приподнимает брови в удивлении. Это неловкое мгновение снова вызывает в зале лёгкую волну шёпота. Он, пробежав повторно глазами по тексту, и поняв, что фамилия просто не записана, откашливается, чтобы вернуть контроль над ситуацией и, как ни в чём небывало, продолжает:

– Представитель кандидата будет защищать проект, с которым мы заранее должны были ознакомиться. Прошу секретариат загрузить предлагаемый проект на экраны. Передаю слово сенатору Стоун.

На экранах в ложах сенаторов начинают мелькать чертежи, сметы и документация проекта. Все взгляды устремлены на центральный цилиндрический экран, где появляется новая фигура – женщина в тёмно-синей мантии сенатора. Эмилия Стоун выступает вперёд, её лицо скрывает маска официальности, однако председатель, будучи старым волком политики, замечает в её глазах напряжение. Она понимает, что этот проект будут рвать на части – многие сенаторы настроены против её протеже.

Определить возраст Стоун сложно – как и большинство состоятельных людей галактики, она, вероятно, может позволить себе дорогостоящие омолаживающие процедуры. Но манера сенатора Стоун держаться выдает нечто большее – в ней чувствуется опыт политической борьбы и уверенность человека, знающего, что подшефная ей корпорация сделает всё для получения контракта.

– Уважаемые коллеги, – начинает она уверенным голосом.

Согласно процедуре, для протокола, Сенатор Стоун представляется, приветствует участников слушания и приглашает к монитору свою спутницу, совершенно не шевелясь, скромно стоящую позади. Молодая девушка в дорогом деловом костюме, подходит ближе к трибуне и встаёт по правую руку от сенатора. Ярко рыжие волосы туго затянуты сверкающей заколкой в пучок на затылке. Пронзительным взглядом она окидывает зал заседаний, с такого расстояния мало кто может разглядеть лица сидящих на трибунах людей, но ей это под силу. Увидев на экранах юную особу, зал оживляется. Сенаторы начинают переговариваться, не воспринимая всерьез докладчика Стоун.

Председатель, наблюдая за ней, внутренне оценивает её шансы. Он знает, что проект одной из крупнейших на данный момент корпораций «Деметра» имеет могущественных сторонников, но также понимает, что, если эта корпорация получит контракт, последствия будут глобальными. Он не испытывает иллюзий: восстановление Земли – задача сложная, требующая политических и финансовых манёвров, и председатель осознаёт, что результаты слушания сегодня повлияют на распределение влияния в галактике.

– Итак, уважаемые сенаторы, как вы видите, проект корпорации «Деметра»…, – голос сенатора Стоун постепенно заполняет весь зал, – предлагает использование новейших технологических разработок для решения задачи терраформирования и восстановления экологических систем Земли. Основу проекта составляют машины нового поколения, созданные на базе революционных материалов, разработанных научным отделом корпорации. Эти материалы обладают уникальными свойствами: повышенной прочностью, адаптивностью к экстремальным условиям и способностью к самообновлению в полевых условиях.

Она делает небольшую паузу, осматривая зал. В это время в ложах сенаторов на экранах мониторов проходит демонстрация работы оборудования: сначала машины сканируют поверхность и атмосферу планеты, собирая актуальные данные о составе почвы, газах и температуре. Затем они создают вулканоподобные структуры для выброса газов, которые начинают формировать новую атмосферу.

Когда на экранах плазменные эжекторы начинают прогревать поверхность гипотетической планеты, используя атмосферные циклы, сенатор, наблюдая заинтересованные лица в ближайших ложах, продолжает:

– Представляю вашему вниманию новейшую Интегративную нейротехнологическую платформу терраформирования – ИНТЕРТЕРРА. Для сравнения, оборудование РККП, используемое в настоящее время, базируется на устаревших технологиях, требующих сложного технического обслуживания, значительных ресурсов и многократных корректировок операторов для работы в новых условиях. В отличие от них, платформа созданная корпорацией «Деметра» способна работать автономно, анализируя окружающую среду в реальном времени и адаптируя свои функции под конкретные задачи.

На экранах появляется визуальное сравнение. На одной стороне – громоздкие машины РККП, зависимые от поставок с базовых станций. На другой – современные компактные устройства ИНТЕРТЕРРА.

– Корпорация «Деметра» использует интеллектуальные системы нового поколения, позволяющие снизить энергозатраты на 35% по сравнению с оборудованием РККП, при этом производительность возрастает на 50%. Машины не только восстанавливают экосистему, но и предотвращают нежелательные изменения за счёт встроенных предиктивных моделей. Благодаря новым материалам, также разработанным корпорацией, используемым в конструкции, срок службы устройств увеличен вдвое, а их ремонтопригодность обеспечивается за счёт автономного перераспределения ресурсов внутри системы.

Её голос звучит всё более уверенно, проникая в умы сенаторов. На всех экранах высвечивается надпись:

Примеры использования.

Глобальное изменение климата: машины могут менять температуру планеты, создавая искусственные океаны или ледники.

Формирование атмосферы: выбросы определенных газов позволяют создать кислородосодержащую атмосферу.

Создание экосистем: машины обеспечивают высадку первых семян растений, запускающих биосферные циклы.

– Дополнительно, технологии «Деметры» исключают необходимость постоянного присутствия обслуживающего персонала. Машины способны поддерживать прямую связь с операционным центром через безопасные каналы связи, что минимизирует человеческий фактор и риск ошибок. Более того, благодаря использованию их материалов, системы терраформирования не подвержены деградации даже в условиях высоких радиационных фонов, что ранее было значительной проблемой для оборудования РККП.

Зал снова замирает, поглощая сказанное. Председатель замечает, как некоторые сенаторы, ранее настроенные скептически, начинают сосредоточенно изучать материалы на своих экранах.

– Мы понимаем, что процесс восстановления экосистем требует колоссальных усилий, и готовы обеспечить его как финансовыми, так и техническими ресурсами. Проект корпорации «Деметра» предлагает уникальный подход, сочетающий передовые научные открытия и инновационные технологии, что позволит нам не только восстановить Землю, но и заложить основу для создания самодостаточной экосистемы.

Она снова делает паузу, переводя дыхание. В зале вновь начинается шёпот, но теперь он больше похож на обсуждение деталей, чем на проявление недоверия.

– Таким образом, предлагаемые технологии – это не просто шаг вперёд. Это скачок, который изменит подход к терраформированию и колонизации. Я предлагаю вам рассмотреть проект, который станет стандартом для всех миров. – твёрдо завершает она демонстрацию, будто за каждым словом скрывается неоспоримая истина.

Теперь зал молчит, поглощённый словами сенатора Стоун, которая постепенно разворачивает перед ними грандиозный план восстановления заброшенной планеты. Её слова были убедительны, но на лицах некоторых сенаторов по-прежнему проступает скепсис.

Председатель медленно переводит взгляд на сенаторов, ловя едва заметные жесты и мимолетные взгляды. Он прекрасно понимает, что за внешним спокойствием скрываются крупные интриги. Сегодня будут приняты решения, которые изменят будущее столицы и, возможно, всей галактики. Он пытается скрыть усталость, пробежавшую по его мыслям. Восстановление Земли казалось ему бременем – слишком много лет человечество избегало ответственности, и теперь, когда ресурсы на исходе, придётся делать выбор, даже если с каждым шагом риск становится всё выше.

– Чтобы начать прерии, позвольте предоставить слово члену правления корпорации «Деметра», – говорит Эмилия, заканчивая речь.

«Всё нормально, ты справишься», – раздаётся голос Теда в голове Тамары.

«Я в этом не сомневаюсь», – мысленно произносит она в ответ. Сделав короткий кивок, Тамара устремляет свой решительный взгляд прямо в зависшую перед ней камеру и резко поднимает руку, показывая, что готова начать.

– Достопочтенный сенат Республики! – Спокойным, но твёрдым тоном заявляет она, продолжая пристально смотреть в камеру, имитируя зрительный контакт с каждым из присутствующих.

Шёпот постепенно утихает. Взгляды сенаторов невольно сосредотачиваются на ней – хрупкой, но внушающей уверенность фигуре.

– Мы собрались с вами сегодня, чтобы наконец поставить точку в нескончаемых вопросах, – сдержанно продолжает Тамара, но с явной ноткой решимости. – А также в бессмысленных и бесконечных тратах на попытки восстановить климат в нашей родной обители – Земле. Мы обязаны отдать ей долг за многовековое и бережное служение человечеству.

Она делает паузу, оценивая реакцию зала. Сенаторы, изначально не проявлявшие особого интереса, постепенно замолкают, осознавая, что сейчас обсуждается нечто большее, чем очередной проект.

– Я уполномочена заявить, что корпорация «Деметра» не только полностью организует и проконтролирует весь процесс восстановления, но и возьмёт на себя весомую часть финансирования проекта.

Зал замер. Это заявление ввергло сенаторов в безмолвное потрясение. Тишина, которая повисла после этих слов, стала непривычной для обычно оживлённого амфитеатра. Предложение корпорации прозвучало слишком щедро, чтобы его игнорировать.

– Простите, – раздаётся голос из ложи одного из старейших сенаторов, который не удержался и нарушил затянувшуюся паузу. – О какой части финансирования идёт речь в процентном соотношении?

На экране перед собравшимися появляется лицо седовласого старца. Он прищуривает глаза, изучая Тамару, пытаясь уловить скрытые намерения.

– Пятьдесят процентов от указанных в проекте сметных расходов, – отвечает Тамара, её голос остаётся ровным, но слова по-прежнему звучат с явной решимостью. – Что на фоне других проектов, предложенных на рассмотрение сенату, обойдется Республике лишь в 30% от заложенного бюджета на год, на протяжении пяти лет. Всем известно, что большая часть бюджета, по-прежнему, уходит на финансирование проектов Республиканского Консульства Колониальных Поселений, а их заводы не справляются с нагрузками. Мы же готовы использовать собственные разработки по новейшим технологиям.

Зал мгновенно взрывается гулом. Некоторые сенаторы встают с мест, переговариваются друг с другом, одни проявляют беспокойство, другие – откровенное недовольство. Вокруг царит атмосфера хаоса. Лица на экранах мелькают одно за другим, отражая разнообразные эмоции: от недоверия до интереса.