Обырмот или Диссертация

Как же мы хохотали с ним.

"Рыба Красава ловится на раз,

Ну, а если сорвалась

То эта рыба.... «Некрасава»

Глава 21.

Пчелиный доктор.

Мой дедушка Илюша занимался пчёлами, и я всю жизнь провёл с ними, с пчёлами, в смысле. Видел как он качает этот мёд как окуривает их дымом как больных лечат пчёл, много чего видел, но мёд есть не очень люблю.

На работе пришёл ко мне Вовик. Я говорит, мечтаю заняться разведением пчёл.

– Но пугает меня то, что я насмотрелся и наслушался от разных "экспертов".

Типа у нас тут средней полосе мало медоносов, слишком длинная зима, слишком холодно зимой, пчелки болеют, их часто травят, и многие другие ужасы пчеловодства.

– Но страсть как хочу заняться пчёлами, сказал он мне.

– Вовик, твоей беде очень легко помочь.

– Тащи мешок лука, только не надкусывай, – это я посмеялся, потому что он хохол.

Он мне показывал какие-то книжки про пчеловодство, говорил, как выгодно мёд продавать, но, боязно ему, потому что соседи могут написать на него жалобу, и какое – то еще нытьё я от него слышал.

В общем, классический случай: хочется и колется Вовику стать пчеловодом.

Самое смешное, что он реально принёс мне мешок лука.

Я потом хохотал с Лысым, но сегодня я вполне серьезно ему сказал:

– Вова тебе придется кое-что выслушать,– я сделал серьёзное лицо, и стал водить руками вокруг его головы, внушая ему, что он самый лучший пчеловод, и что всё у него получится, и что пчёлы его любят и обожают, особенно пчелиные королевы, не забыл сказать, чтобы он каждый год приносил баночку мёда к нам в гараж. Вовик замер, как только услышал про баночку мёда, так у него от страха округлились глаза, но я его успокоил, сказав, что «маленькую» баночку мёда. Можно самую маленькую баночку меда.

Ну, еще сказал, что результата не будет пока не закрепится эта «установка», а как она могла закрепиться, если я ещё даже не программировал КУРИШ. Поэтому я ему сказал приходить завтра в это же время в гараж.

На завтра все будет готово.

Глава 22.

Радуга.

Она стояла в проёме окна необычайно высокая и объёмная. А я её помню совсем другой: тоненькой и хрупкой, моя Нэнси.

Стоит, улыбается, но не мне. Ну и никому не улыбается, а я пришёл в этот клуб с Ленкой. Она беременная, счастливая и тихая, Ленуся давно перестала со мной скандалить. Интересно она помнит Нэнси?

Ленка очень психованная, и ревнивая, нельзя показать ей даже то, что я смотрю на другую девушку. Я отвернулся, взял меню, что-то там посмотрел, говорю с Леной, а сам унёсся мыслями к ней, к Нэнси. Почему она так поправилась.

Интересно, мы всё ещё можем говорить мысленно на расстоянии?

Я потихонечку расправил свои «крылья», и краешком коснулся Нэнси.

Она сперва оттолкнула меня, а потом позволила проникнуть.

– Привет.

– Привет.

Шикарно выглядишь.

– Я знаю.

– ты тоже.

Я поднялся со своего места и пошёл к ней.

– Что с тобой, почему ты так поправилась

– Мы много едим.

– Что значит мы.

– Экий ты глупый, я и мой ребёнок.

Я почувствовал волны ревности, но я её так давно не видел, что был счастлив.

Естественно, я задал глупый вопрос

– Кто отец.

– Скорее всего, ты.

Она не любила интриговать, не любила пудрить мозги и редко врала.

Но как, ведь я её не видел давно.

– Значит я отец?

– Да.

Я подхватил её на руки, на удивление она оказалась лёгкой как пушинка. И я просто ходил с ней и разговаривал, держа её всё время на руках, а ей не было не тяжело и комфортно, мне тоже было удобно. Она просто сидела у меня на руках и разговаривала.

Я не уверен, что помню, о чём мы говорили.

Просто было ощущение «кайфа» и счастья.

А ещё помню, что я думал о том, почему меня не устают руки от неё?

Она даже ещё меня не поцеловала, а я уже знал, что это снова моя женщина, она меня любит, и я её люблю.

Я спросил:

– Как назовём девочку.

– Радуга.

Странное имя ты придумала, но сам я придумать лучше не могу.

Ленка осталась где-то в воспоминаниях, я даже не знаю что с ней да как.

Потом решу эту проблему, тем более, что Лена это не проблема, а моя любимая женщина со своими тараканами, и эти тараканы дружат с моими тараканами.

Но сейчас я держу на руках Нэнси и знаю, что счастливее нас нет в этот момент никого.

Подошёл официант и говорит: «Вставай, вставай, вставай, и тронул меня за плечо»

Я проснулся.

Нет, не позволю этому сну уйти.

Я снова лёг и вызвал снова этот сон.

Лена уже ушла, а Нэнси осталась. Я поднял её на руки и молча ношу, ношу, ношу её, Не желая опускать на землю, потому, что второй раз этот сон не вернется и закончится окончательно.

Тут пришёл Геракл, пощекотал меня своим павлиньим хвостом, улёгся мне на грудь. Тяжёлый такой, надо бы его взвесить. Где он шлялся всю ночь, мне не интересно, главное, что он дома, я теперь спокойно поеду работать.

Вакса сидит на солнечном, восточном окне, греется, иногда ловит мух, жаль, что она их не ест, мне бы пришлось меньше её кормить.

С утра кошки всегда дома, потому, что будет раздача вкусного кошачьего корма.

А Нэнси я больше не увижу, ведь она умерла.

Оказывается, имя Радуга, не такое уж редкое, у многих народов есть такие женские имена они означают светящийся, светлый, радужный, разноцветный, яркий, это то, что они видели на небе и называли «радуга».

Погуглив немного, из сотни вариантов выбрал такие: Мавзуна, Катифа, Казиза, Назина, Росанна, Глафира, Дильнаваз, очень много радуг по свету!

Решено, Радуга- это имя мне очень понравилось, осталось дело за малым.

На работе я сяду с программатором, и буду программировать. Пусть мой КУРИШ сможет кого-нибудь воскресить! Не знаю, как, но буду об этом думать.

Не может такого быть, чтобы при большом желании кого-то воскресить, нельзя было это желание исполнить.

Мне кажется, что я знаю теперь точно то, что я хочу.

– Что у тебя с глазами,– спросил Штэба.

– Ничего особенного, аллергия на мейн-куна.

– Так давай его прогоним отсюда.

– Нет, конечно, пусть живёт тут, мой красавчик.

Глава 23.

Ай гоу то Ялта.

Объявился Грелок, он, оказывается, в Ялте отдыхает.

Я ему говорю:

– Привези мне что-нибудь оттуда, – а этот «жук» говорит

– В магазинах всё есть!

Ладно, я ему также однажды отвечу.

На фига мне покупать алкоголь в магазинах, если можно привезти вино с Крыма?

Ну, видимо, Грелку – это долго объяснять.

Он там познакомился с какой-то бабой, толстой и старше его. Но зато, как он выразился:

– Она очень вкусная.

– Баба – есть баба, – отговаривать я его не стал.

Но у этой бабы одна проблема: она наркоманка.

И Грелок меня попросил вылечить её.

Я говорю, Грелочек, милый, это выше моих сил. Наркоманов я знаю давно, и вылечить их очень тяжело, почти невозможно.

Я даже пробовать не буду. Всё, что в моих силах, это заставить человека идти к своей цели, стремиться исполнить все свои желания, точнее я могу повлиять и кратно усилить его желание.

То есть, даже если человек наркоман, но у него есть хоть какая-то мечта, кроме наркотиков, то, вероятно, я смогу помочь, то есть я попытаюсь заставить человека думать только о своей мечте и идти к своей цели. Если в этот момент ему никто не принесёт наркотики, то, возможно, человек выберется из этого адского круга.

Причём гарантия я дать не могу: если опять создастся такая ситуация, когда человек впадает в депрессию, и ему какой-то умник принесёт наркотик, то всё сорвётся.

От наркотиков я избавить не могу.

Но Грелок очень просил.

– Приезжай в Ялту, я оплачу дорогу.

– Мне нужно ехать на машине,– говорю я, мне же нельзя рассказать, что я везу хитрое оборудование.

– А на мотоцикле, почему не можешь?

– Мотоцикл сломан, – соврал я.

Программа подобная у меня написана, поэтому сделаю всё очень быстро.

Но мне надо познакомиться с мадам, узнать, чем она дышит и о чём мечтает.

Возможно, мы что-то сделаем.

– Постарайся, чтобы она не пила эти дни, без меня, добавляю я!

– Это очень важно?– спросил Грелок.

– Самое важное именно это, она не должна пить, развлекай её как хочешь, вози куда хочешь, но сделай так чтоб ни наркотиков, ни алкоголя не было у неё и чтоб её не хотелось!

– Попытайся разузнать, о чём она мечтает.

– Я и так знаю, она мечтает обо мне,– смеётся Грелок.

– Это понятно, но всё-таки у неё есть какой-нибудь потаённое желание?

– Я этим займусь, приезжай, – повесил трубку Грелок.

Я взял синий Renault у подруги, сказал, что мне нужно по работе, и даже не сказал, что еду в Крым, а то она от ревности сдохнет, а мне нужно, чтобы она была жива ещё много лет.

Доехал за три дня, по пути, правда, заехал в город Шахты, там было небольшое дельце.

Потом заехал в Ростов к старому армейскому другу, Бадаху, о котором, возможно, я расскажу, но это будет потом, и, возможно, ещё рано рассказывать о наших военных подвигах.

Вот Ялта, первым делом я сходил на море, где мы любили сидеть с Нэнси, потом сходил в зоопарк, посидел в пасти бегемота, это одна из самых красивых фотографий, которые мы сделали много лет назад, посмотрел черепах, которых ловила Нэнси и отпускала назад в бассейн.

Короче, немножко «поностальгировал», и на этом хватит воспоминаний.

Ялта есть Ялта, сюда со своими женщинами можно не приезжать, потому что тут есть другие, свободные.

Брелок меня встретил вечером, в компании своей подруги.

Ох, какая же она красивая! Теперь я понимаю его.

Я даже не понял, что он в ней нашёл, потому что красивая, а он именно таких женщин боится.

Мы посидели в ресторане на набережной. Потом прокатились на каком-то катере, Морская звезда, так назывался катер.

Я поселился вместе с ними в съёмном доме, на пляже яхт-клуба, загорал два дня, пока мы искали, чем же будет заниматься эта девушка в будущем.

Грелок не нашел её мечту.

Придётся мне копать в её желаниях.

Оказалось всё очень просто, она хочет стать капитаном.

Господи, это же реально просто.

Десять лет назад её выгнали из мореходки, естественно за курение. С тех пор всё и пошло по наклонной: она курила, потом стала нюхать и колоться.

Я не уверен, даже, что возможно её болезнь побороть, потому что она даже не скрывает следы уколов на руках, а это значит что ей уже всё равно, что о ней будут думать люди.

Ничего, я пообещал Грелку, поработать с ней.

Вечером шли мультики про капитана Врунгеля, и мы сели смотреть все втроём.

Грелок сначала «трепыхался», потому что ему было «в лом» смотреть мультики. Именно «в лом», почти как по мультику, старший помощник лом – это сейчас мне помогает Грелок.

Я ему показал кулак, и сказал губами, чтобы сидел тихо и поддакивал.

Девушка смеялась, она почему-то забыла этот мультик, а ведь детство у неё было совсем недавно.

Потом она задумалась, видимо о том, что вспомнила свою мечту-стать капитаном. Её глаза стали "на мокром месте".

Я попал с этим мультиком самую точку.

Моё оборудование было настроено – направлено на шезлонг, в котором она сидела.

КУРИШ отработал на отлично, кондиционер пахал на полную мощность, иначе аппарат перегревался и отказывался работать в жарком номере отеля.

На следующий день мы пошли вечером смотреть фильм "Ай гоу ту Хайфа", это уже мой любимый фильм и мои любимые персонажи, которые хоть и стали моряками, но не стали капитанами, и я тоже в детстве мечтал стать капитаном.

Александра, так зовут девушку Грелка, смотрела этот фильм, раскрыв рот, потому что книгу она не читала, и фильм прошёл мимо неё, по понятным причинам.

Вот, во время сеанса этого фильма, я включил КУРИШ, и её желание закрепил.

Утром, даже, скорее всего ночью, она сказала Грелку, что ей нужно поднять свои знания, потому, что она будет восстанавливаться в институте.

Она позвонила маме, спросила про её тетрадки, мама сказала, что все тетрадки у неё в чемодане.

На завтраке этой парочки уже не было, потому что они умчались на мотоцикле к маме.

Вот теперь я уверен в том, что всё получилось.

Сам Грелок настолько далёк от наркотиков, что, я уверен, дома их не будет.

Я ещё посидел два дня в Ялте, походил по местам, где снимался фильм Игла.

Воспоминания у меня немного печальные, поэтому я не стал задерживаться и уехал домой, к тому же моя «скво» стала слишком часто звонить, и мне уже было невозможно не снимать трубку, а во время видео звонка, было бы очень трудно скрыть море, на котором я всё время сижу и загораю.

Через два дня я буду дома.

Глава 24.

Охотница за привидениями.

Лечу в Архангельск.

Сам не пойму, как оттуда смогли мне дозвониться по моим делам, вернее понятно как они смогли дозвониться, но непонятно то, как они про меня узнали.

Хотя, конечно, у меня есть там хорошая знакомая в Северодвинске, но вроде бы, она не спрашивала меня, можно ли ей сообщить мой телефон какой-то там подруге, ладно, поздно пить Боржоми, тем более, когда билет в Минеральные Воды уже куплен, но лечу я всё-таки в Архангельск.

У меня двести кг багажу! В авиакомпании удивились, потому что багаж уже никто не таскает такой тяжёлый, а я им сказал, что я учёные этнограф и собираю «камни из почек давно умерших динозавров», а в Архангельске имеется известное болото, в которое кто-то загнал тысячи динозавров, и они там утонули, сохранившись до наших дней.

Короче, нёс какую-то чушь, но, думаю, стюардесс, и тем более людей на паспортном контроле , ничем не удивить.

Я знаю, что их учат психологии, и если пассажир болтает, то надо поддерживать разговор во что бы то ни стало, потому что мало ли что у него в голове, если прервать, то неизвестно чем все закончится, а так хотя бы понимать с кем летишь.

Летели они со мной, а я куряка, работающий на КУРИШ.

Я очень боюсь летать, эти час пятьдесят я буду со всеми разговаривать, рассказывать анекдоты острить, придумывать истории.

Побаиваюсь летать. У меня ладошки не потеют, но опытная стюардесса поймёт, что я боюсь.

И, я уверен, принесёт мне выпить.

Так и случилось, я сразу взял три порции, она глазами показала, что понимает, а я сказал спасибо.

Алкоголь меня не берёт, но сейчас вискарик в роли плацебо, то есть успокаивает меня.

Чем заниматься в дороге я не знаю, потому что программа на желание у меня написана.

Но такого желания я ещё не встречал: девушка хочет стать "охотницей за привидениями",

Мама девушки со мной посоветовалась, говорила, что нужно изменить это желание, я, в принципе, с мамой согласен, но надо поговорить лично с девушкой.

Лариса, это её дочь и, по-совместительству, будущая "охотница за привидениями".

Поселился в Новотеле.

Может быть, это не центр, но рядом много интересных "штук": памятник тюленю, памятник Петру I, и несколько модных баров. По барам я ходить не собираюсь.

Встреча назначена на завтра, а сегодня я схожу в кино. Мираж Синема предлагает посидеть у них, ну пусть так и будет.

Мама Ларисы придумала, что мы встретимся на улице около памятника Ломоносову. Она представит меня, будто бы я – её старый знакомой. А так как я путешественник, писатель, то думаю смогу заинтересовать ребёнка, ведь мне главное наладить с ней контакт.

Собственно говоря, всё так и произошло.

Лариса глазела на меня во все глаза, это маленькая девочка, голубоглазая, с прямыми волосами и длинным носом, как у Буратино, я, конечно, смеюсь, потому, что это мама так её описала, но мне она очень понравилась.

Весёлые глаза, очень хорошая речь, и ясные мысли.

Поедая мороженое, я спросил про приведения, и она без остановки говорила про них целый час.

Тут я стал понимать, что дело-то серьёзное, и избавить её от этой мечты, стать охотницей за привидениями, будет очень нелегко, да и не нужно.

Вечером мы созвонились с мамой, Я высказал свою мысль, что избавлять Девочку от её мечты не в моих правилах.

– Но она же должна как-то встать на ноги, зарабатывать, состояться?!– воскликнула мама.

– Мне кажется, я придумал,– сказал я, прихлебывая громко горячий чай.

– Пусть у Ларисы будет две мечты, и обе они сбудутся.

– В школе, она как-то мечтала стать пожарным, – сказала мама, – вот пусть она станет пожарным.

– Я не знаю, стоит ли ей становиться пожарным, ведь всё-таки это не женская специальность.

– Не совсем пожарным, пусть она станет пожарным инспектором, потому что она видела пожарного инспектора у меня на работе, когда маленькая сидела у меня в кабинете после садика, и ей очень понравилось его работа. Думаю, она подтвердит, что пожарный инспектор – это ей по душе.

Лариса подтвердила при нашей следующей встрече.

Дело за малым: нужно переписать программу на два желания.

И, наверное, придётся в два раза больше сеансов провести.

Но зато ребёнок останется счастливым.

А привидение, если таковые найдутся, пусть побаиваются этого ребёнка: Лариса не даст им убежать.

В отеле Я спросил: "Есть ли у вас тут привидения?"

Уверен, они надо мной смеялись потом, когда я улетел.

«Чокнутый профессор», это они потом рассказывали про меня.

Даже странно: желание ловить привидений возникло у ребёнка, а «чокнутым профессором» стал я.

Глава 25.

Писатель.

На работе многие видят, что я пишу какие-то заметки. Но я всем говорю, что это «диссертация».

И пишу я её долго, уже, несколько лет, а для чего, сам не знаю.

Даже стали меня называть «писателем», потому что я всё время что-то пишу. Пишу именно ручкой в тетрадях, а не печатаю на компьютере.

Кстати, очень интересно писать рукопись: покупаешь сразу десяток тетрадей и ручек, а они все китайские и хватает их буквально на неделю.

Ну, короче, я "писатель".

О научной моей деятельности я мало кому рассказываю, потому что нет желания.

Ну, так вот, так как мало сейчас писателей знакомых у людей, то стали обращаться ко мне за советами: как писать, как это всё происходит, знаком ли я с издателями, с корректорами, с редакторами, может быть я знаком с теми, кто наберёт на компьютере текст. Я в, основном, отбрехиваюсь.

А тут обратился данный знакомый. С просьбой посодействовать.

Степан уже не молод, ему пора писать мемуары.

Но он в этом полный профан, с его слов.

Я посмеялся и говорю:

– Конечно, помогу,– а сам смотрю проникающее, пытаюсь понять глубину его желания,

– Приходи ко мне в гараж.

Он приехал на новом Ситроене. Вернее, Ситроен то старый, но это новая машина для него. Терминологию я не буду уточнять, думаю, что всем понятно.

Я посмеялся над его желанием ездить на Ситроене, он, конечно, поворчал, но так как я ему нужен, то он не стал конфликтовать.

Вкратце, суть его проблемы в том, что он не знает, как начать книгу.

Даже не понимает о чём её написать

– Зачем тебе вообще книгу-то писать?

– Возникло какое-то странное желание оставить хоть что-то о себе.

– Ты же не генерал, не учёный, не поэт (хотя про поэтов часто никто не знает, что они там пишут по ночам в засаленные тетрадочки). Кому могут понадобиться воспоминания о тебе?

Мы с ним близкие друзья, поэтому я имею право так спрашивать, иногда подковыривая, потому, что знаю, он не обидится, а честно скажет.

– Хочется для детей оставить информацию, может быть для внуков. К тому же Некрасов, например, при жизни был никому неинтересен, а известность получил только после смерти.

– Эка, ты хватил! Раз Некрасов стал писать, никому не интересный, то тебе сам Бог велел,– смеюсь я над ним.

– Что смеёшься? Сейчас вообще ничего рассказывать не буду,– говорит он голосом копчёного из гениального фильма «Место встречи изменить нельзя».

– Не переживай. Я тебе легко помогу.

– Но только давай на той неделе, потому что сейчас я немного занят (Мне надо было улетать в Воркуту).

Я не люблю брать много дел, потому что "клиенты" меня «вампирят».

Я чувствую, как передаю им свою ментальную энергию (возможно, мой КУРИШ без моей энергии не будет работать). А я потом становлюсь как выжатый лимон, и мне нужен отдых.

Поэтому мы договорились «через пару недель».

Саму программу мне написать ничего не стоит.

Но, главное, эмоциональная составляющая, мои нейроволны, должны быть синхронизированы с КУРИШем, потому, что я замечал, что если я в плохом настроении, то ничего не получается. Или, если «клиент» не идёт со мной на контакт, то тоже ничего не получается. А плохие "отзывы" мне ни к чему.

Хотя я как Пушкин: "От плохих отзывов не отказываюсь, надеясь на добрую славу своего имени, а от хороших отзывов и сил нет отказаться".

В Воркуту я летал к своей подруге.

У неё три сына, и у среднего (я его зову Колёсик) возникли проблемы в школе.

Он очень вспыльчивый, драчливый, упёртый.

Очень надо было наладить его учёбу.

С писателем я разобрался легко, по прилёту из Воркуты.

Глава 26.

Кто старое помянет.

Сейчас есть какой-то «буллинг» в школах. Раньше, наверное, тоже был, но я не помню, хотя, что-то подобное было: мы всем классом обижали человека, который украл что-то, я уже не помню сути. Но сейчас бы я к нему относился по-доброму, потому, что надо разобраться, почему он украл, может быть от бедности.

Но был один, который меня доводил, это Саша казах, идиот.

Он просто дурак был, и всё время влезал в мои разговоры. Я его не боялся, но меня тошнило от него. К тому же он реально был вонючий. Такое чувство, что я этот запах помню до сих пор. Сейчас блевану, вспоминая про него. Но дело не в этом. А в том, что у меня хорошая память. Через каких-то знакомых вышла на меня одна женщина, по имени Феруза, нужно было ей наладить отношения с матерью. История обычная они давно поругались, и за 30 лет она ни разу не позвонила и не пришла к матери. Сейчас она думает о том, как наладить мосты, скорее всего вопрос наследства. Но меня это не сильно касается. Она доставала из бумажника фотографию матери, и там была ещё фотография её с супругом. Так вот супруг этот – её Саша дурачок – казах.

Хм,– подумал я, – Помогать ей я не собираюсь.

Я сразу решил, что откажусь.

– Вы знаете, скорее всего, не получится, потому что это старый человек, Мне очень тяжело влиять на старых людей, там уже по гороскопу у нас полная несовместимость, а ещё я очень занят, и машина у меня сломана надо: везти на ремонт в Москву. Короче, причин отказать я нашёл тысячу.

Она посмотрела на меня, что-то изменилось в ней. Только что я видел бодрую женщину, ещё не старую, и вот уже она сдулась, как надувная Катя.

Проступили морщины, красные вены на лице и я заметил седину. Господи, да что же это с ней.

– Рассказывайте мне всё.

– Простите меня, Вольфрамович, но я боюсь.

– Чего вы боитесь?

– Я боюсь привидения!

– Вот это номер,– сказал я, вспоминая Ларису охотницу за привидениями.

– Рассказывайте подробно.

И услышал такой рассказ.

В детстве у них дома пропал мужчина.

Он ходил к маме, и мама была счастлива, но Валентина, так зовут мою клиентку, очень его невзлюбила.

Она была маленькая, но уже понимала, что внимание и любовь матери переключилось с неё на этого мужчину.

Хотя он был очень добр, всё время приносил подарки, и часто приносил шоколадки «Алёнка». Она говорила, – я не Алёнка, я Валентина, – на что тот мужчина просто хохотал. И этот хохот стал ненавистен Валентине.

Так продолжалось несколько лет, про эту связь узнал отец Валентины, Который жил где-то на севере далеко от семьи, возможно, был полярником, возможно, просто сидел в тюрьме, но об этом Валентина узнала потом, а в детстве она любила отца.

Так вот, это она написала письмо отцу, о том, что к маме приходит какой-то парень.

Она была маленькая, плохо всё помнит, но помнит хорошо: что приехал отец, что был громкий скандал, была драка и шум на кухне.

А она, маленькая девочка плакала, спрятавшись под своей кроватью.

Ещё она помнит, как врачи, в белых халатах, уносили что-то тяжёлое из их квартиры.

А потом отец уехал, и перестал писать вообще. Мама плакала по вечерам, и никто к ней больше не приходил.

Мама перестала разговаривать с дочерью вообще, узнав, что это она написала письмо мужу.

Валентина сразу стала замечать по ночам, что кто-то ходит на кухне, и шуршит обёрткой от шоколадки Алёнка.

Девочка панически стала бояться темноты и кухни, её водили к врачам, но она никому ничего не рассказывала. И, как только, чуть-чуть выросла и смогла сама выбирать, где ей жить, она сбежала от матери в Москву.