Дисгардиум 13. Последняя битва. Том 2

– Какой у тебя уровень? – сглотнул Магвай.

– Много-много-многотысячный, – ухмыльнулся Большой По.

Айлин внимательно осмотрела его, повернулась ко мне и, не скрывая удивления, спросила:

– И это сделал ты? За пару часов?

Я пожал плечами.

– Скорее, за полчаса, просто были еще другие дела. Нашел артефакт, который его апгрейдил. А потом поднял его до нужного уровня парой плюх, чтобы он мог этот артефакт использовать…

Большой По не дал мне договорить, пихнул, и я замолчал.

– Так, ладно, – проворчал он. – Слушайте мою команду! Мы со Скифом, Мореной и Жнецом отправляемся наверх. Вы двое остаетесь тут.

– Но мистер Чо! – встрепенулась Айлин.

– Никаких возражений. А чтобы вам было нескучно, держите по паре новых абилок. Уверен, вам понравятся. Когда вернусь, двинем куда-нибудь на прокачку… – Он вопросительно глянул на меня. – Э… Холдест?

– Можем отправить вас на Террастеру, – предложил я, краем глаза наблюдая за реакцией легатов. Они вчитывались в описания новых чумных способностей и не могли скрыть радости на лицах. – Но я бы на вашем месте предпочел дно океана. Видел там таких тварей – закачаешься. Заодно на глубине твой Проглот под давлением сработает… наверное. В крайнем случае найдешь действующий вулкан и прыгнешь в него.

– Хорошо, – кивнул Большой По и перевел взгляд на Морену и Жнеца. – Вы двое идете с нами. – Затем он повернулся к Магваю и Айлин. – А вы готовьтесь к долгому фарму.

– В смысле как? Как мы тут можем готовиться? – возмутилась Айлин.

Большой По покрутил головой и ткнул пальцем в стену, на которой кто-то из них, видимо от скуки, нацарапал несколько коров и баранов.

– Тренируйтесь на кошках!

Это кошки? Хмыкнув, я взял его и двух божественных легатов в группу, отправил нас на центральную площадь замка, и в следующий миг мы оказались возле таверны «Свинья и свисток». Теплый воздух, напитанный ароматами моря и цветов, на контрасте с вонью логова резко поднял настроение Большого По. Да и мое тоже, конечно.

Мой друг вдохнул полной грудью, его лицо осветилось странной смесью изумления и наслаждения. Он сделал несколько шагов, едва не пошатываясь, как младенец, который только учится ходить.

– Мать вашу… Сколько же я был заперт там, – прошептал он.

Морена и Жнец молча осматривались. Воплощенные в телах нежити, они были не столь эмоциональны, но я чувствовал, что и их затронули эти простые радости: тепло солнца, шум листвы, запах свежего хлеба из таверны. Старым богам не чужды радости смертных. Даже тем, кто олицетворял смерть.

Остров кипел активностью – десятки разумных двигались в одном направлении. Неписи всех рас и возрастов прибывали отовсюду.

– Что происходит? – спросил Большой По, наблюдая за процессией.

Оглядевшись, я не увидел никого из друзей.

– Хм… Ага, вот. В клановом чате пишут, что Дьюла построил храм, все идут посмотреть на посвящение. Ладно, пойдем и мы туда же.

– Храм? Новый храм Спящих?

– Нет, храм Старого бога воздуха, Лавака. Помнишь, я рассказывал про него – наши отыскали и освободили его в инстансе.

– Не помню, – хмыкнул Большой По.

Мы присоединились к потоку, двигаясь в направлении, противоположном таверне, к восточному склону горы. С каждым шагом толпа становилась плотнее. Здесь собрались, кажется, все жители Кхаринзы.

Вскоре мы достигли новой храмовой площади, и я убедился, что Дьюла уже давно не тот низкоуровневый строитель, каким я его помнил. Его уровень вырос неимоверно.

Перед нами возвышался небольшой, но очень красивый храм, который, казалось, парил в воздухе. Желтоватый камень отражал солнечные лучи, придавая строению золотистое сияние. Три шпиля уходили ввысь, их обвивали стеклянные спирали, напоминающие застывшие вихри.

В центре храма располагалась восьмиугольная площадь, по ее периметру были установлены странные трубчатые конструкции. Когда через них проходил даже легкий ветерок, они издавали музыкальные звуки – что-то среднее между пением флейты и колокольным звоном.

Счастливый и довольный Дьюла стоял у входа в храм, вытирая пот со лба. Рядом с ним был Ояма в светлых одеждах, необычайно торжественный и нарядный в своих бело-лазурных одеяниях. Недалеко от них, в первом ряду зрителей, были мои друзья.

– Скиф! – воскликнул Дьюла, заметив нас в толпе. – Успел-таки! Ну разве не чудо?

Присутствующие расступились, давая нам пройти. Я чувствовал, как взгляды толпы перескакивают с меня на моих спутников. Особенно на Большого По – даже тем, кто не знал его историю, было очевидно, что перед ними существо не совсем обычное.

– Чтоб я провалился! – выругался Бомбовоз. – Это же чертов Большой По!

– Вонючка! – завопила Тисса. – И ты здесь! Неужели больше не воняешь?

– Привет, Уэсли! – помахала ему Ирита.

– Добро пожаловать, Уэсли-сан! – сказал Гирос и поклонился. Он был своего рода фанатом Уэсли, считая его, кхм-кхм, «по-настоящему большим человеком».

На несколько минут Ояма и посвящение храма ушли на второй план. Тисса и Бомбовоз начали мять, тискать и щипать за бока Большого По, а тот довольно их подставлял, гордясь телосложением и внешностью. Ирита смеялась, а Гирос слушал хвастливые речи Ядра развесив уши.

– Какого черта? – тихо спросил у меня Краулер.

– Если коротко: я прокачал Ядро, теперь он может покидать логово и принимать человеческий облик. Скоро у нас будет не просто Чумной мор в союзниках, а Чумной мор на стероидах.

– Легаты?

– Жрец, Морена, Магвай и Айлин. Последние двое божатся, что на нашей стороне. Но По теперь может принять новых, так что есть о чем подумать.

– Понял, – сказал Краулер. – Ладно, потом поговорим, а то Ояма уже смотрит угрожающе…

Мой наставник прервал веселье решительным жестом, дождался тишины и громогласно объявил:

– Пора начинать церемонию!

Он поднялся на возвышение перед храмом. Толпа замерла.

– Сегодня мы собрались здесь, чтобы освятить храм Старого бога воздуха, Лавака, – начал Ояма негромко, но его голос разносился по всей площади. – Его сила пронизывает наш мир от вершин гор до глубин пещер. Его дыхание – в каждом шелесте листвы, в каждом дуновении ветра…

Пока Ояма говорил, я заметил, как ветер вокруг храма начал усиливаться. Музыкальные трубы зазвучали громче, сливаясь в гармоничную мелодию.

– …И пусть каждый, кто войдет в этот храм, найдет покой в его стенах и силу в его учениях. Да будет этот храм местом, где стихия воздуха обретет голос, а наши молитвы – крылья!

Последние слова Оямы потонули в неожиданном порыве ветра. Пыль с площади взвилась, закручиваясь в вихрь. Он рос, уплотнялся, пока не стал похож на смерч. Затем начал принимать форму – сначала размытую, затем все более четкую.

Перед нами предстал высокий мужчина в одеждах, которые казались сотканными из самого воздуха. Его длинные седые волосы и борода колыхались, будто под водой, несмотря на то что ветер утих.

– Лавак, – выдохнул кто-то из толпы.

Я взглянул на наставника – тот не выглядел удивленным, лишь почтительно склонил голову перед божеством.

– Мой верный Ояма, – голос Лавака звучал как шепот ветра, – не думал, что вновь встречу тебя, да еще при таких обстоятельствах. Ты станешь моим первожрецом, и вместе мы принесем справедливость и обновление в этот израненный мир.

Ояма поднял голову и с волнением ответил:

– Для меня честь служить тебе, Неутомимый Лавак.

Бог ветра провел рукой над головой Оямы, и на мгновение его фигура окуталась серебристым сиянием. Когда оно погасло, одежды Оямы изменились: теперь они были сине-серебристыми, с узорами, напоминающими воздушные потоки. На его голове появился тонкий обруч с крошечным вихрем посередине.

Судя по тому, что я знал о богах, в этот момент они еще и мысленно пообщались. Возможно, Ояма вводил бога ветра в курс дел.

– Отныне ты мой голос и мои руки в этом мире, – произнес Лавак и повернулся к толпе. – Пусть все знают: Старый бог ветра вернулся, и его дыхание вновь наполнит паруса судов, разнесет семена по плодородным землям и смоет скверну с лика Дисгардиума!

Толпа разразилась восторженными криками. Некоторые кланялись, другие просто смотрели с благоговением. Особенно были поражены дикие расы – кобольды и трогги. Рыг’хар в экстазе не отрывал глаз от Лавака.

– Он вообще в курсе про Бездну? – скептически прошептал Краулер. – Похоже, нет.

Тем временем взгляд Лавака остановился на нас. Его глаза походили на два крошечных торнадо; не отрываясь, он изучал меня и моих спутников.

– Скиф, инициал Спящих, – проговорил он. – Мой первожрец рассказал все о тебе и о том, что происходит в мире… Да и за Барьером говорят о тебе. Ты тот, кто объединяет перед лицом истинного Врага…

Краулер хмыкнул:

– То есть он все же знает о ней.

Лавак же перевел взгляд на Морену и Жнеца и продолжил:

– Включая даже тех, кого я не ожидал здесь увидеть, считая развоплощенными.

Морена выступила вперед, и над площадью разнесся ее голос – тихий, но властный:

– Лавак, старый друг. Мы со Жнецом временно обитаем в этих неживых телах, чтобы помочь Скифу, но придет час, и мы вновь воплотимся.

Лавак склонил голову в знак уважения.

– Рад видеть, что даже развоплощение не властно над вами.

Между ними произошел какой-то безмолвный диалог – я заметил, как изменилось выражение глаз Лавака, как чуть подрагивали его пальцы, словно он отвечал на вопросы, которых я не слышал, и сам задавал их Морене и Жнецу.

Наконец, он вновь обратился ко мне.

– Скиф, на этом острове я чувствую особую силу, – сказал он. – Здесь слабее Барьер, отделяющий нас, Старых богов, от Дисгардиума. – Он обвел жестом остров. – Не создать ли нам здесь Санктуарий, где мы сможем собираться и восстанавливать силы? Когда придет время, мы встанем с тобой плечом к плечу против Врага.

Не успел я и рта раскрыть, как в моем сознании прогремел голос Бегемота: «Нет, откажи! Мерцание не вытянет столько божественных сущностей, к тому же и без того слишком мало веры для нас. Нельзя распылять последователей, инициал!»

Это я понимал и без подсказки Спящего, поэтому развел руками и сказал:

– Лавак, прежде чем ответить, мне нужно понять, о чем именно идет речь. Ты предлагаешь построить храмы для всех уцелевших Старых богов? Один на всех или каждому свой? Боюсь, у нас не хватит последователей. Таких, как мастер Ояма, – единицы на весь мир.

Лавак рассмеялся, словно листва прошелестела.

– Нет, дитя. Речь не о храмах. Санктуарий – это место, где Барьер тоньше всего, где мы можем появляться в Дисгардиуме без риска попасть в поле зрения Бездны… Мы ничего не отнимем у Спящих – просто Кхаринза станет местом, куда мы сможем приходить без риска быть развоплощенными. И не тратя много сил на поддержание своих аватаров.

В моей голове вновь прозвучал голос Бегемота, но теперь уже спокойнее: «Что ж, мы не возражаем».

– В таком случае я согласен, – сказал я. – Кхаринза может стать Санктуарием для Старых богов.

Лавак удовлетворенно кивнул.

– Благодарю тебя, Скиф. Санктуарий будет защищен моими ветрами, и ни один враг не проникнет сюда незамеченным, даже если пробьется сквозь Мерцание.

– Как его сделать? – выкрикнул Краулер.

– Мы, Старые боги, сделаем его сами из-за Барьера, ориентируясь на мой храм…

Он начал таять, словно истончаясь в воздухе, в полной тишине среди впечатленной толпы. В моей голове раздался тихий шепот, похожий на дуновение ветерка:

– Мои силы пока не восстановились полностью… не могу дольше поддерживать эту форму… – Его голос становился все тише. – Но перед уходом позволь сказать: я благодарен тебе за то, что ты сделал для Диабло, Азмодана и Белиала… Они мои добрые друзья со времен, когда были Старыми богами… Спасибо…