Дисгардиум 13. Последняя битва. Том 2

– Здравствуй, Рыг’хар. Как твое племя? Как Грог’хыр?

– Племя расплодилось, заняло все восточное подножие Пика Арно, – досадливо махнув рукой с самокруткой, ответил шаман. – Грог’хыр слишком много им позволяет, а меня никто не слушает. Хорошо, что вы все вернулись, господин и госпожа… – Он вдруг встрепенулся. – Правду ли говорят, что ты стал Повелителем Преисподней? Яростным дьяволом, что поставил на колени великих князей? – Не дав ответить, он прыгнул ко мне, схватил за грудки и закричал: – Правда ли, что великий демон Деспот все еще жив?!

– Жив-жив, – заверил я старого шамана. – Я вытащил его из Преисподней. Демоны возвращаются в Дисгардиум, а Деспот, похоже, станет великим князем. Поэтому у него много дел. Но он рано или поздно навестит вас, Рыг’хар, даже не сомневайся!

Кобольд кивнул и посторонился, пропуская нас внутрь. Переступив порог «Свиньи и свистка», я оказался в родном тепле, шуме и гаме. Просторный зал с высоким потолком, массивными деревянными балками, большим очагом в центре – все осталось прежним.

Мои друзья сидели за большим столом и что-то активно обсуждали с Патриком. Они были так поглощены разговором, что не сразу заметили нас.

В углу таверны Ояма наставлял группу молодых воинов, среди которых я заметил его внука Бахиро и пару подростков… нет, уже почти взрослых огра Джемай’Капака и гобника Коляндрикса. Первый был из Темного братства, второй из Лиги гоблинов, но, похоже, остался на Кхаринзе. Мой мастер демонстрировал им какое-то сложное движение, плавно перетекая из одной стойки в другую. Присутствие этих трех учеников удивило меня, но, возможно, Ояма посчитал, что они заслуживают быть с офицерами клана.

У барной стойки жизнерадостно спорили Флейгрей и Нега: сатир размахивал кружкой, расплескивая эль, а суккуба выразительно закатывала глаза. Увидев нас, они замолчали и синхронно улыбнулись.

– Босс! – завизжала Нега и в следующее мгновение уже напрыгнула на меня, обхватив ногами, руками и хвостом. Она смачно поцеловала меня в губы. – М-м-муа! Ты вернулся! Они не шутили: наш босс стал Нар’заратом! Яростным дьяволом, которому поклоняются легионы Преисподней!

Поймав красноречивый взгляд Ириты, суккуба взяла себя в руки и слезла с меня.

– Это так, босс? – спросил Флейгрей, глядя на меня горящими глазами. – Краулер и Бомбовоз рассказали такое… Голова кругом! Демоны наконец-то вернулись в Дисгардиум?

– Правда, – широко улыбаясь, ответил я, и сатир, проблеяв что-то невразумительное, бросился обниматься.

Когда он разжал руки, в таверне уже воцарилась тишина. Только Анф что-то прострекотал, но осекся после замечания Рипты. Оба стража сжимали в конечностях свитки, но терпеливо ждали, когда дойдет до дела.

– Ну наконец-то! – воскликнула Тисса. – Мы думали, вы там до утра… – Она осеклась под пристальным взглядом Ириты. – Что? Я всего лишь хотела сказать, что блинчики стынут. – Белокурая жрица невинно улыбнулась, поправляя прядь волос.

Бомбовоз грохнул кулаком по столу, едва не опрокинув стоявшие на нем кружки, и заорал:

– Вот теперь празднуем! – Он посмотрел на меня и ухмыльнулся. – Знал бы ты, каких трудов стоило не дать им всем нажраться! Еще немного, и все были бы в дрова!

Вся таверна пришла в движение. Обниматься пришлось с каждым, как будто они не верили своим глазам и обязательно хотели потрогать, прощупать и постучать по спине, чтобы убедиться, что я настоящий.

Больше всего радовались Мэнни и Дьюла. Первый – потому, что с нами к нему вернулась надежда снова увидеть семью. Второй – из-за Энико, его дочери, погибшей во время ядерного взрыва в Кали, которую он надеялся снова увидеть благодаря воскрешению Спящими. С ними даже не удалось толком пообщаться, потому что оба расплакались. Видимо, слишком долго сдерживали в себе напряжение.

Когда тетушка Стефани, сестра Дьюлы, вышла из-за барной стойки, я сразу заметил ее округлившийся живот. Патрик с гордостью наблюдал, как его жена приближалась к нам с сияющими от радости глазами.

– Дети… – прошептала она, крепко обнимая сначала меня, затем Ириту, – дорогие мои, вы не представляете, как я счастлива видеть вас!

Моварак, массивный вождь канализационных троггов, неожиданно проревел мне в ухо, облапив:

– А я говорил, что наш вождь справится с кем угодно! Все считали, что вы сгинули из-за Тук-Тука! И где этот Тук-Тук? Сам сгинул!

– На самом деле Гроэль нас спас, так что прояви уважение, – поправил я трогга, пообещав рассказать подробности позже.

В этот момент раздался грохот. Тролль Замканах, Пернатый Убийца, стукнул кружкой о стол и отрыгнул так громко, что находившийся рядом гобник Коляндрикс подпрыгнул.

– Выпьем! – взревел вождь племени Узул-Уруб. – За избранника Спящих!

– Замканах, выгоню! – закричала Стефани. – Ишь, раскомандовался! Сначала все пусть рассядутся за столом, потом я накормлю детей, а потом уже выпивайте! И вообще, все не влезут, помогите придвинуть еще…

Стол мгновенно расширился – все бросились сдвигать столы и лавки для общего праздничного ужина.

В этой радостной суматохе Ояма оставил своих учеников: Бахиро, Джемай’Капака и Коляндрикса – и с достоинством подошел к нам.

– Приветствую, мастер Скиф. – Он слегка поклонился, уже не как учитель ученику, а как равный равному. – С благополучным возвращением, леди Ирита.

– Учитель? – удивился я.

– Я поделюсь с тобой всем, что знаю, мастер, приемами и техниками, но ты уже превзошел меня, – грустно улыбнувшись, сказал Ояма. – Я всегда знал, что это произойдет. Просто не верил, что так скоро.

– Вы всегда останетесь для меня наставником, учитель, – ответил я, склонив голову. – Прошу, называйте меня как прежде или хотя бы по имени. Никакой я не мастер.

– Как пожелаешь… ученик, – с ноткой одобрения сказал Ояма. Обернувшись, окликнул: – Ученики!

К нам приблизились Бахиро, Джемай’Капак и Коляндрикс.

– Скиф, это мои лучшие ученики. Каждый из них в состоянии сдержать сотню равных себе противников. Чувствую, грядет большая битва, поэтому хочу, чтобы ты знал, что на них и их друзей ты можешь положиться. Они готовы.

Я посмотрел в глаза каждому. Они не отвели взглядов, встретили мой уверенно.

– Кто бы мог подумать, что из неумехи получится тот, кто превзойдет деда! – ухмыляясь, воскликнул внук Оямы.

– Мастер Скиф, – склонили головы Джемай и Капак.

Двухголовый огр, лидер детей из темного братства, когда-то был магом, но без маны переквалифицировался в бойцы ближнего боя. Хотя… с духовными приемами – необязательно ближнего.

– Мастер Скиф, возьми меня в ученики! – потребовал Коляндрикс. Гобник бросил на Ояму лукавый взгляд. – А то старик уже не может научить меня ничему новому!

Ояма влепил ему подзатыльник, потом кивнул мне и спросил:

– Как там Авад?

– Аваддон в порядке, он уже в Дисгардиуме, в Мертвых пустошах. Я могу отвести вас к нему.

– Обязательно, – закивал бородой мастер. – Но не сейчас. Пусть освоится, вспомнит, каково это – жить под синим небом.

Мы расселись за большой стол. С другого конца меня окликнул тролль Декотра, культист Морены:

– Избранный! Правда ли, что Неотвратимая скоро вернется к нам?

– Мы чувствуем, что она в Дисгардиуме, – добавил полуорк Ранакоц.

Судя по вопросу, Морена и Жнец не появлялись среди них – то ли мотались по свету, выполняя поручения Большого По, то ли не покидали логова Ядра.

– Да, – кивнул я, глядя на их сосредоточенные лица. – Она вернется, когда выполнит свой долг.

Лица культистов расцвели от радости, а когда Грог’хыр поинтересовался, о чем идет речь, с жаром начали рассказывать ему, какие блага принесет всем возвращение Старой богини.

Тем временем Верт помогал Стефани накрыть стол. Разнообразие блюд поражало: от привычных мясных похлебок до каких-то изысканных кушаний, которых я раньше здесь не видел.

– Откуда такая роскошь? – спросил я, оглядывая стол.

– Стефани стала легендарным гранд-мастером кулинарии, – с гордостью ответил Патрик, приобняв жену. – Когда все закончится, откроем ей ресторан в Даранте!

– Перестань, – отмахнулась она, краснея от смущения.

Мы расселись за большим столом, объединившись с друзьями. От уютных ароматов кухни и тепла очага мне стало так хорошо, что я размяк и зевнул.

– Значит так, Скиф! – воскликнул Патрик. – Вижу, как вы все устали, а потому отложим дела на завтра. Тем более Анфу и Рипте много чего будет рассказать, а для этого нужна свежая голова!

– Еда и разговоры! – провозгласила тетушка Стефани. – Дети… Вы все страшно исхудали. Поэтому сначала поешьте, отдохните, а завтра поговорите о делах!

– Расскажи все, что пережили! – потребовал Дьюла.

Я улыбнулся, втыкая вилку в блинчик, и заговорил:

– Началось все с того, что меня отправили в бета-мир…

Глядя в полные надежды глаза строителя, я принял решение. Пусть шансы найти Рой минимальны, мы его найдем.

Ради Энико.

Ради Малика.

Ради Трикси и всех остальных.

Но сегодня…

Сегодня только «еда и разговоры».

Глава 43. Пробужденный

Восемнадцать часов. Именно столько я проспал, когда мы с Иритой вернулись в мою личную комнату. Последний раз я так спал… в другой жизни и в другом мире: в замке Макс Пять-Четыре.

Терять концентрацию и клевать носом я начал еще в таверне. В безопасности, в окружении друзей и близких, я настолько расслабился, что и не помышлял покидать наши посиделки – уж слишком теплыми они получились. Но когда я, едва ворочая языком, на бис рассказывал, как мимикрировал в хищный сундук и поглощал демониаков, вмешался Бегемот.

– Быстро к себе и спать! – ворвался в мою голову его жесткий приказ. – Твой реальный мозг на грани!

Последнее, что запомнил, – как Ирита помогла мне подняться по лестнице в королевский номер. Ее тихий голос, шепот успокаивающих слов, шуршание одежды. А потом – провал.

Проснувшись, я долго не мог понять, где нахожусь. В постели я был один, вместо потолка над собой увидел ярко-синее небо без единого облачка, а вокруг спокойный океан. Моя королевская кровать мерно покачивалась на волнах, но настолько незаметно, что я осознал: это иллюзия.

– Вернуть стандартный вид, – скомандовал я, сообразив, что Ирита покопалась в настройках личной комнаты. Возможно, понадеялась, что солнечный свет ускорит мое пробуждение.

Иллюзия растаяла, сменившись привычным видом королевского номера. Резной потолок из темного дерева, инкрустированный перламутром и редкими самоцветами, отражал золотые блики закатного солнца, проникающего через витражные окна. Огромная кровать – та самая, что казалась мне плотом в океане, – занимала центр спальни, окруженная шелковым пологом бордового цвета. В дальнем углу комнаты мерцал магическими огоньками бассейн-озеро с хрустально прозрачной водой, обрамленный декоративными деревцами.

Перед кроватью на Шкуре первозданного зверя – мощном артефакте, дарующем неуязвимость всем, кто стоит на ней, – лежали аккуратно сложенные вещи. Рядом на низком столике из черного дуба стоял серебряный поднос с кувшином и наполненным бокалом. Любимая и в этом позаботилась обо мне. Схватив бокал, я жадно напился кристально чистой родниковой воды.

Потом снова откинулся на подушку и прислушался к собственным ощущениям. Мозг казался свежим и отдохнувшим – видимо, реальное тело наконец получило необходимый отдых. А вот виртуальное отозвалось легкой ломотой в мышцах, словно я накануне пробежал марафон. Ну, не марафон, конечно, а просто пережил трансформацию из демона.

– Активировать Шар Эгерии, – произнес я, потянувшись и зевнув. Эти простые человеческие телодвижения были безумно приятно делать. Почесавшись, я зевнул еще раз. Приятно, орк побери!

Тем временем над кроватью засветился полупрозрачный шар с прямой трансляцией из Шака: жрецы Бездны обращали в ее последователей дикие племена юга Шэд’Эрунга. О том, что император Крагош, как и все остальные лидеры, преклонил колено перед Сверхновой богиней, я уже знал. Даже жрецов у Спящих осталось десятка полтора – только «пробужденные» и последние неписи Кхаринзы. Это говорило о том, что, даже если нам удастся посвятить Спящим пятый храм, проблемы с объемом доступной им веры никуда не денутся. А без нее…

Отбросив пока эти мрачные мысли, я некоторое время смотрел трансляцию. Среди тех, кто проводил церемонию, я увидел и императора Крагоша, и лидеров темных рас, включая Варгоши, великого князя вампиров. Все они были облачены в одеяния жрецов Бездны.

Не став выключать этот магический головизор, я заказал через панель управления комнатой свежего сока дикой урсайской мятной клубники. Никогда его не пробовал, но в описании говорилось, что он особенно хорош при похмелье.

В следующее мгновение передо мной материализовался высокий запотевший стакан с ярко-алым соком. Освежающе-сладкий аромат наполнил спальню. Я сделал глоток, и рот наполнился взрывным вкусом – одновременно кисло-сладким и слегка жгучим, но невероятно освежающим.

Допив, я заказал халфлингского кофе, который мог разбудить даже мертвого, – на него в свое время меня подсадил Бомбовоз. Маленькая керамическая чашка с дымящимся черным напитком появилась мгновенно. Он пах землей, дымом костра и еще чем-то неуловимо пряным.

Неторопливо пригубливая его, я просмотрел клановый чат: все пришло в движение часов десять назад, когда я еще спал, а остальные проснулись и начали действовать. Обо мне периодически спрашивали у Ириты, но она требовала, чтобы меня оставили в покое. Похоже, мой мозг в реальном мире действительно был на грани и ему требовалось отдохнуть. Пусть даже это всего две минуты реального времени… зато в полном покое. Надеюсь, доктора Хагена следят за нашим здоровьем в капсулах и делают что-то, чтобы отсрочить вскипание мозгов…

В общем, я не спешил вставать, предпочитая привести в порядок голову после вчерашних эмоций и долгого сна. При одной мысли о том, что мне предстоит, разум и тело бунтовали и требовали покоя. «Слушай свое тело», – учил Ояма. Я решил последовать его урокам.

Да и сначала на свежую голову следовало проанализировать все, что узнал, и то, о чем мы договорились в «Свинье и свистке».

Анф и Рипта расшифровали свитки Роя через несколько дней после моего исчезновения. Об этом мы уже знали, но что именно они раскопали, стражи не рассказывали, пока не появились мы с Иритой. Держали интригу.

Правда, когда наконец услышали, какое именно место упоминается в этих записях как вход в их царство, мы долгое время просидели в шоке от своей тупости.

– Ну-ка повтори, – потребовал Краулер от Анфа.

Тот прострекотал в ответ что-то вроде «Тр-ры-кры-тра-са», а Рипта на почти понятном всеобщем повторил:

– Длина-крыла-уш-шас-сса!

Выругавшись, Краулер взлеветировал и вывел карту Диса.

– Покажи! – потребовал он.

Анф ткнул хитиновым когтем в Долину Крылатого ужаса, прятавшуюся на крайнем востоке Шэд’Эрунга у Моря костей, южнее Прерий Оцеолы, прямо за хребтом гор Зеранда.

– Долина Крылатого ужаса… – пробормотал я. – Член Азмодана Бездне в глотку, Краулер, как мы сами забыли? Тисса, Ирита! Это же на поверхности!

Рипта проверещал что-то вроде «То-ни-се», но затих, поняв, что его никто не слушает.

Я же четко вспомнил свой разговор с Хинтерлистом, когда мы обсуждали судьбу Утеса. Лидер «Модуса» тогда рассказывал мне, что они пытались пробиться в Долину Крылатого ужаса, но не смогли даже с Утесом, потому что стражи Роя не пошли на контакт, а их защитная паутина оставалась непроницаемой.

Да, эта локация была малодоступной для обычных игроков, но весь наш круг общения в последний год состоял из топовых превентивов и даже руководства «Сноусторма». Естественно, мы не раз слышали о том, что в этой долине можно встретить стражей Роя.

– Ядрена бомба, яхта Хагена, смерти Бомбовоза и Гироса – и все почти в один день, Скиф! – гневно прокричал Краулер.

– Еще эти глюки с ускорением времени! – добавила Тисса. – Ну, слышали мы раз-другой про эту долину, и что с того?

– Ладно, – начав успокаиваться, сказал я. – Просто все пошло бы иначе, если бы мы сразу нашли Рой. Может, Инфект уже давно был бы с нами, а у Спящих выстроилось пять храмов!

– И Дестур был бы жив, а демоны уничтожены, и в Дисе уже толпились бы демониаки, – хмуро заметил Флейгрей.

– Босс, ты не спеши делать выводы, – проворковала Нега. – Дай договорить Рипте.

Все посмотрели на раптора, и тот повторил:

– То-ни-се, бы-се-дру-га-я-я-ми-ста.

Короче говоря, выяснилось следующее. В свитках упоминались два места, где обитали инсектоиды Роя: Долина Крылатого ужаса на Шэд’Эрунге и безымянная точка на Латтерии, севернее Старокузницы, столицы дворфов. Причем первая упоминалась в контексте временного плацдарма, а вот вторая была местом прорыва Роя в Дисгардиум.

Лишившись надежды на мое возвращение, стражи Сокровищницы решили взять дело в свои руки и найти Рой сами. Надеялись, что в случае чего смогут воскресить не только Инфекта, но и всех нас, кто сгинул: меня, Краулера, Бомбовоза, Гироса, Тиссу и Ириту. К тому же тогда на Кхаринзу вернулись Флейгрей и Нега, которые владели навыками изменения внешности. Приняв облик семьи орков, они через Шак отправились искать Рой – сначала на Шэд’Эрунге, где на тот момент было куда меньше последователей Бездны, а потому безопаснее.

До Долины Крылатого ужаса они добирались несколько недель и с приключениями, но никаких стражей Роя там не нашли. Защитная паутина, через которую ранее так никто и не смог проникнуть, обветшала и порвалась. В самой долине Анф, Рипта, Флейгрей и Нега обитали только дикие звери.

Что касается второй точки, безымянной, то найти там Рой оказалось еще более невероятным. Те земли были густо заселены, а четких координат не существовало, только упоминания Старокузницы в горах южнее точки прорыва.

Более подходящего случая протестировать Всевидящее око и Вездесущность было не найти.

Все еще лежа в кровати, я вспомнил, как использовал свои новоприобретенные божественные способности.

– Я могу проверить прямо сейчас, – сказал я, вызвав удивленные взгляды присутствующих.

– Прыгнешь Глубинной телепортацией? – спросил Патрик, почесав седую бороду. – Ты бывал в тех местах?

Я только улыбнулся и сосредоточился, активируя Всевидящее око, но начать решил с демонов.

Заглянув в Мертвые пустоши, я «пролетел» взглядом до портала в Преисподнюю и лагеря демонов. В самом большом шатре Молох играл в кости с Аваддоном, причем последний, судя по горке золотых монет перед ним, откровенно жульничал.

Будто почуяв меня, оба генерала на мгновение замерли, но тут же расслабились. «Что ж, неплохо», – подумал я и перенес восприятие в Дарант. Торговцы на центральной площади, стража в начищенных доспехах, студенты в разноцветных мантиях у Университета магии – все было видно с поразительной четкостью.

Воодушевленный успехом, я решил проверить границы возможного. Может, мы все усложняем? Ведь Всевидящее око должно работать в пределах Дисгардиума, да и Бегемот говорил, что проверить не помешает…

Я направил Всевидящее око на Меаз.

Сначала ощущалось движение, словно полет души, но внезапно передо мной невидимая стена. Резкая боль пронзила голову, раскаленной спицей вонзившись между глаз. Картинка перед внутренним взором расплылась, превратившись в хаотичные цветные пятна, потом – темнота.

Очнулся я, лежа на полу таверны, в окружении обеспокоенных друзей. В ушах звенело, голова раскалывалась, из носа текла кровь, алыми каплями падая на белоснежный покров.

– Урок усвоен, – сказал я, сплюнув кровь. – Даже божественные способности – ничто перед защитой Меаза.

Парни удивленно подняли бровь, каждый свою, и я рассказал, что произошло.

Из-за этого опыта у меня появился страх, поэтому в Долину Крылатого ужаса я направлял Всевидящее око с опаской. Выбрал ее первой, так как локация, по крайней мере, имела конкретное название и отметку на карте.

Мое сознание рванулось сквозь пространство, преодолевая тысячи километров за долю секунды, оставило позади океан и резко остановилось над огромной естественной впадиной, зажатой между двумя горными хребтами. Долина была около тридцати километров в длину и десяти в ширину.

Я «парил» над долиной, рассматривая густые джунгли, взявшие в плен каменистые склоны. Кое-где виднелись прогалины и поляны, заросшие высокой изумрудной травой. В центре долины зеркалом поблескивало небольшое озеро, питаемое горными ручьями. С высоты оно казалось идеально круглым, что было явно неестественно.

На склонах гор виднелись остатки паутины Роя – серебристые полупрозрачные нити, натянутые между скалами. Некогда непроницаемый, барьер теперь висел рваными клочьями, колыхаясь на ветру. В некоторых местах сохранились целые участки паутины, переливающиеся в лучах солнца всеми цветами радуги, но бо́льшая часть защитного купола исчезла, открыв долину внешнему миру.

Ничего.

Тогда перевел восприятие на вторую точку – безымянную область севернее Старокузницы в Безымянных горах и восточнее Каменного ребра.

Здесь ситуация была еще сложнее: никаких конкретных ориентиров, лишь приблизительное направление. Я «пролетел» над дворфийской столицей – лабиринтом железных башен, вплавленных в горные породы, окруженным фабриками и шахтами, – вылетел из тоннелей и направился на север, тщательно сканируя местность.

Территория представляла собой преимущественно холмистые луга с редкими рощами и небольшими поселениями фермеров. Я методично исследовал область, но не нашел ничего примечательного: ни следов Роя, ни каких-либо аномалий, заслуживающих внимания.

Вернув восприятие в таверну, я покачал головой.

– Проверил обе точки. Все, как рассказывали наши стражи. Всевидящее око дает картинку, но и только, так что лучше проверить лично.

– Скиф, ты серьезно? – скептически спросила Тисса. – Отдохнем, потом вместе все проверим.

Вместо ответа я сконцентрировался на точке на карте и активировал Вездесущность – и в следующий миг уже стоял по щиколотку в высокой траве, вдыхая влажный, наполненный ароматами цветов и гниющей растительности воздух джунглей. Долина Крылатого ужаса.

Первое, что бросилось в глаза, – невероятные размеры растений. Деревья вздымались на высоту не менее ста метров, их многоярусные кроны создавали постоянный зеленый полумрак. Лианы толщиной с мою руку свисали словно змеи, переплетаясь в воздухе и образуя естественные мосты между деревьями-гигантами. Цветы размером с тарелку источали приторно-сладкий аромат, а папоротники, под которыми я стоял, накрывали меня, как купол шатра. Все это напомнило Террастеру, но без ее кислотных испарений.

Озеро, к которому я вышел, действительно имело идеально круглую форму. Его темно-синяя, почти фиолетовая вода была неподвижна, как стекло. Ни ряби, ни волн, даже когда легкий ветерок пронесся по долине. Странно.

Я активировал Око изначальных – проверить действие новой способности, авось покажет что-то еще. И действительно, мир преобразился. Долина засветилась мощным зеленым сиянием жизненной силы, настолько концентрированной, что она почти обжигала восприятие. Озеро же… Озеро представляло собой пустоту, абсолютное отсутствие энергии – словно дыра в ткани мироздания.

Медленно обойдя озеро по периметру, я исследовал аномалию. Вблизи границы энергетического провала ощущалось слабое искажение, едва уловимая рябь в потоках энергии – словно что-то когда-то находилось здесь, но было вырвано, оставив после себя энергетический шрам.

Обследовав долину, я обнаружил на южном склоне странные углубления в скалах – идеально круглые отверстия диаметром около двух метров, уходящие глубоко внутрь горы. Возле них валялись металлические фрагменты с непонятными символами – явно технологического происхождения, – но сами тоннели оказались обрушенными всего в нескольких метрах от входа.

Кто-то методично уничтожил все следы своего присутствия, но не успел или не счел нужным замаскировать входы. Озеро, видимо, служило порталом или точкой контакта, но сейчас осталось лишь пустой энергетической оболочкой.

Еще я наткнулся на необычно правильный небольшой холм, явно искусственного происхождения. Внутри виднелись тонкие энергетические линии, пронизывающие его структуру, но система оказалась мертвой, деактивированной. Попытка проникнуть внутрь холма не увенчалась успехом: после нескольких метров тоннель упирался в сплав неизвестного металла, не поддающегося никакому воздействию. Даже призванный Акулон вернулся ко мне погрустневший, так и не сумев пробиться через сплав.

На все это ушло больше часа. К этому времени я протрезвел (а пьянел я умышленно, чтобы расслабиться) и осознал, что сам себе испортил отдых. «Еда и разговоры!» – велела Стефани и была права.

Вернувшись в таверну, я обнаружил напряженно ожидающих друзей.