Человек в толпе. Поэзия

Шахматист

Юрию, Николаю, Борису

Кахетинское густое

Хорошо в подвале пить, —

Там в прохладе, там в покое

Пейте вдоволь, пейте двое,

Одному не надо пить!

О. Мандельштам

Шахматист играет в шашки.Он и в карты не дурак.Только бы не спутать масти —выйдет полный кавардак.Не печалься друг Арсентьев.Наша странная игранам подарит воскресенье.Ох, и будет нам веселье,как сойдёт ночная мгла.Как развеется дымина,как проветрится наш дом…Настоящие мужчинызасыпают за столом!Нас славянская защитане подводит никогда.Есть спасенье от гамбита —ваша дама будет бита.Знайте меру, господа!Чтоб не пить из медных кружеки не стала жизнь борзей —выпьем, братцы, за подружек!Выпьем, братцы, за друзей!Настоящие мужчиныходят в дамки, бьют в дуплет.И не знают середины.Нам, татарам, – всё едино.Трое сбоку, ваших – нет…

Дети застоя

Ах, декабристы!.. Не будите Герцена!..

Нельзя в России никого будить.

Н. Коржавин

1Живём, с историей не споря,с любой концепцией в ладу.Мы, дети сонных лет застоя,коней не сменим на ходу.Ах, переправа, переправа…Где берег левый, берег правый?Авось куда-нибудь прибьёт.Не унывая и не плача,любую боль пересудачим,и с верой не пойдём в народ.Хотя и вышли из народа.Гордясь сберкнижкой трудовой,живём в семье не без уродаодной уродливой семьёй.2Нас правда мучает под утроизжогой тяжкого похмелья.А новый вождь, прищурясь мудро,всех упрекает за неверье.Но сам глядит в Наполеоны,как мы глядим на дно бутылки.Что там?Надгробий миллионы,кресты, лефортово, бутырки.Гремят салюты над Москвою,спят неизвестные солдаты,а за колючею стеноюстенают ватные бушлаты.Курочат выставку в Манеже,всё выше горы лжи и фальши.Хоронят веру и надеждупод торжествующие марши.3Какие котлованы вырыли!Какие храмы в прах развеяли!Лозу и кедр под корень вырубили,лишь ели лгут за мавзолеями.Так долго лозунги брехастыенам ум и совесть всуе застили,что превратилась площадь Краснаяв погост, где каины и авелилежат рядком одноутробные,одной идее присягнувшие, —всех нас, шагающих колоннами,на жизнь и веру обманувшие.И всем, идущим мимо знамени,затем, чтобы блюли наследство,лукаво авели поставилипечати каинов на сердце.4Долго нас в стойле держали,и караульный гнобил.На партактивах – дремали,час отрезвленья – не бил.Маршировали – лишь строем.Голосовали – лишь «за».Верной дорогой к застоюеле ползли поезда.И привела та дорогак станции Караганда…Хамам, отвергнувшим бога,в храм не войти никогда.5Вновь по кухням беседыот зари до зари.Мы снаружи – кадеты,анархисты внутри.Наше мужество пахнеткиселём и борщом.Чу, Чернобыль шарахнул!Только нам нипочём.Заразили нас с детства,как скутулой парши,равнодушием сердца,анемией души.Ничего мы не стоим —настучим, промолчим…Мы ведь – дети застоя.И на этом – стоим!

<1988>

Перечитывая Данте

И ты поймёшь, что разумел Харон…

Д. Алигьери «Божественная комедия»

Вспышка справа, вспышка слева…Жизнь, как пуля, пролетела.Шрам на сердце: умер друг…Ночь. Бессонница-отрава.Книга. Данте. Переправа.Лодка. Волны… Память… Круг.…Ждёшь звонка, как похоронки.От друзей – одни воронки.Может, осерчал Всевышний…Может, просто время вышлои пора – монетку в рот7?Мерно лодочник гребёт…Крошит слёзы норд колючий,хруст лопат, как скрип уключин.Хрип кладбищенских ворон.Хвоя. Холод…Стикс. Харон…

Выбор

Юрию Баскову

Где теперь крикуны и печальники?

Отшумели и сгинули смолоду…

А молчальники вышли в начальники,

Потому что молчание – золото.

А. Галич «Старательский вальсок»

Ни кола, ни двора, ни отчества…Весь твой выбор —                                 петля да сума.Прямо в душу,                          Твоё Высочество,заходи и сходи с ума.Поистрёпана жизнь до ниточки,так и кружится вороньё.Богу в праздник                             черкни открыточку —пусть не жлобится, ё-моё!Ты не ровня менялам изгнанным.Искра божия – не товар.Много званных, да мало избранных.Дар не купишь, на то и дар.Не отхватишь его по блату.Как и чистой воды бриллиант,нет, не пилятся на караты,ни призвание, ни талант.Не поддакивая начальникам,ты в парткомах не рвал пупок.Глаз не пряча, не слыл молчальникоми писать не умел меж строк.Что выращивал, то и сеял.Настоящий, как пионер,жил по совести, – фарисеевпосылая на букву «х..».В срач не веря о светлом будущем,среди «правильно» голосующих,верноподданно митингующих,честь имея – не был в чести.А за то, что душа, как рубище,ты прости их, убогих, прости.

«Палач приходит на рассвете…»

Палач приходит на рассвете,когда сопят в кроватках дети.Не поспешит, не опоздает.Он стар и мудр, и дело знает.Он знает, что в ночном кошмарепронзает сердце, как иглой,и разум плавится в пожаре,рождён сверхновою звездой.А кожу рвёт венец терновый.И, чтобы стоны заглушить,ты должен раскалённым словомкровавых мальчиков убить.Но трудно вырваться из клеткипривычных снов, унылых дней.И ночь уйдёт, оставив меткив ладонях – стигмы от гвоздей.И сердце не пронзит иглою,и не сорвётся в пропасть страсть,когда завистливой змеёюзавьют карьера, деньги, власть.И все прозрения убоги,как вдохновенье не зови,когда со строчной – твои боги,а вера – в Спас не на крови.Смертельно прикасаться к звёздам,когда решишь, что Бога нет.Забыв завет, ты слишком поздноизведаешь, как ржёт конь блед,как запах зла и образ зверядотла сжигают образа.И бездны вызов за безверье —звериный взгляд в твои глаза.Безумны утренние звёзды,когда сжимает разум страх,и сердцем осязаешь грозныйполынный запах на губах…

Прости-прощай

Анатолию Стожарову

Я помню этот город на мысу…Нарежь-ка, друг, оленьей колбасы…Бруснику собирали, как в лесу,ладонями со взлётной полосы.Везли икру и рыбу втихаря —борт от земли отваливал едва,по кружкам разливали сухаря,чтобы летел, как ласточка, «Ли-2».Гулял по деревянным мостовымзадорный и отчаянный народ.И был порою пьяным в синий дымпосёлок под названьем «Гидропорт».Дружили и ругались от души,не маялись изменой и виной.И были, словно печка, горячитатарки под холодною луной.Прости-прощай нечаянная грусть.Я больше в этот город не вернусь.По старым тротуарам не пройдусь,с друзьями теплотой не поделюсь.Не выпью на причале коньячка,не съем из белой нельмы шашлычка.Здесь всё давно не так, не то, не те…Мне места нет на этой широте.Я помню этот город, этот век.Как ждали на причале ледоход,как верили в удачу и успех,общагою встречая Новый год.Чихали на угрозы докторов,инфаркты на ногах перенесли…Гордясь страной и подвигом отцов,состарились, а дети подросли.И тут-то вот, взглянув по сторонам,заметили – такая, брат, фигня.Вдруг оказалось, что везло не нам,а нас тут посылают просто на.Как мало всё же пройдено дорог —не многое успел, не много смог.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Название полуострова Ямал, на котором расположен мыс Харасавэй, переводится с ненецкого языка, как край (конец) земли.

2

«Ямал» – гостиница в Салехарде.

3

Серена – жанр лирической поэзии французских трубадуров на темы запретной любви.

4

Колон (с греческого – член; составная часть) в античном стихе группа стоп, образующих высшую ритмическую единицу.

5

Кантилена – небольшое лиро-эпическое стихотворение в средневековой западноевропейской поэзии.

6

Газель – стихотворная форма лирической поэзии у народов Ближнего и Среднего Востока.

7

Речь о монетке, которую древние греки клали в рот покойного для оплаты за провоз его души через реки подземного царства.