Телохранитель поневоле

L Kris

Телохранитель поневоле

Глава 1.

Тая.

Дьявол дернул меня за язык, и вот я уже тащусь в этот проклятый клуб. Теперь стою и ломаю голову, как незаметно проскользнуть домой. Всё Лика виновата. Назвалась подругой, неделю уговаривала "оттянуться", а сама бросила меня одну, умчавшись с первым встречным богатеньким хлыщом. Дай только доберусь до нее – узнает, почем фунт лиха.

Споткнувшись о комод, торопливо включаю подсветку на телефоне, чтобы не растянуться где-нибудь в гостиной и не перебудить весь дом. Хотя, если честно, мне плевать на всех, кроме отца. Он точно не оставит от меня мокрого места, узнав, в какие заведения я хожу.

Хорошо хоть ключи от ворот были при мне, а то пришлось бы будить охрану, которая, к слову, беззастенчиво дрыхнет на посту. Обязательно расскажу об этом отцу, когда представится случай.

Вот и моё спасение близко. Еще минута – и я медленно поворачиваю ручку двери, осторожно закрывая ее за собой. Все, можно выдохнуть. Я в безопасности. Нащупав выключатель, зажигаю свет на минимум, чтобы не привлекать лишнего внимания.

– Вернулась, засранка!

Громкий окрик отца, восседающего на моей кровати, заставляет меня отпрыгнуть в сторону. Я едва не теряю дар речи от неожиданности. Особенно зная, что мой отец вращается в кругах, далеких от законности, есть чего опасаться.

– Папа, ты напугал меня, – говорю с облегчением.

Все-таки приятнее осознавать, что я попалась на глаза отцу, чем предполагать, что в комнате мог оказаться кто-то чужой.

– А ты что тут делаешь? – спрашиваю, изображая полное недоумение.

– Зашел пожелать спокойной ночи своей дочурке, но обнаружил пустую постель, – монотонно произносит он, и это уже плохой знак.

– Я выходила подышать воздухом, – нагло вру, стараясь сохранять беспечный вид.

– Таисия, – выпаливает он.

Всё, конец. Когда папа использует моё полное имя, жди крупного скандала. Главное, чтобы он снова не добрался до моих волос, как в прошлый раз.

– Ты что, считаешь меня идиотом? Мои люди вели тебя до самого этого притона и обратно. Ты думаешь, охранники посмеют спать на посту? Да ты глупее, чем была твоя мать.

Ненавижу, когда он так отзывается о покойной маме. Я почти не помню её, но уважаю память. Мне было слишком мало лет, когда она ушла – рак забрал маму слишком рано.

Кто бы знал, как сильно мне её не хватает. Любое упоминание о вызывает чувство безысходности. Иногда, кажется, что отец вообще не тоскует по матери, даже не вспоминает. Днями и ночами его нет дома, как не было тогда, когда мне нужна была его отцовская любовь.

А сейчас он решил взяться за воспитание. Поздновато.

– Не смей так говорить о маме! – раздраженно выкрикиваю, больше не в силах сдерживать эмоции.

– Я буду говорить так, как считаю нужным. Ты живешь в моем доме, на мои деньги, и крутишь задницей по барам за мой счет!

Он резко вскакивает с места, словно дикий зверь, медленно надвигаясь на меня. Блеск в его глазах пугает, заставляя внутренне сжаться.

– Да я тебе собственными руками шею сверну! – орет он во всю мощь своих легких.

Он приближается ко мне, вытянув руки вперед, с явным намерением выполнить свою угрозу.

– Да что я сделала? Подумаешь, сходила в бар с подругами! – огрызаюсь, хотя колени трясутся от страха.

– Таисия, у тебя свадьба через месяц! Какой, к черту, бар?!

Похоже, сегодня я рискую потерять голову, но ни за что не сдамся.

– Я не выйду замуж за этого чокнутого тупого бандита!

– Выйдешь! – рявкает он. – Я тебя один растил, всю жизнь тебе отдал. Теперь твоя очередь помогать отцу. Этот брак – сделка века. У тебя два варианта: либо замуж, либо в могилу!

– Вот увидишь, твой Русланчик сам откажется, – продолжаю бессмысленный спор, понимая, что уже проиграла.

– А вот тут, милая, ты ошибаешься. С сегодняшнего дня и до дня свадьбы у тебя будет телохранитель.

– Зачем он мне, папа? Что может со мной случиться?

– С тобой ничего, но он будет охранять твою девственность!

Какого черта он себе позволяет? Мое возмущение достигает предела. Девственность мою вздумал охранять! До поры до времени его не волновала моя невинность, пока один из сынков главаря местной мафии не захотел взять меня в жены. Я думала, это злая шутка, что отец одумается и поймет: я не товар. По всей видимости, нет. Он всерьез решил отдать дочь на растерзание этому мерзкому, отвратительному наследнику «бандитского престола». Один вид Руслана вызывает у меня рвотный рефлекс. Этот тупой, перекачанный громила с меня ростом вызывает лишь истеричный смех.

– Ты сам слышишь, какую чушь несешь? – огрызаюсь, пытаясь отступить в сторону. – Мы живем в двадцать первом веке! Кому нужна эта девственность?

Похоже, мои слова только распаляют его ярость. Отец застывает на месте, будто обдумывая что-то.

– Не смей говорить, что уже успела раздвинуть ноги перед кем-то! Я убью тебя на месте!

Он бросается ко мне, одним рывком хватая за шею с такой силой, что позвонки готовы разлететься вдребезги. Отец начинает трясти меня, словно тряпичную куклу. Алкоголь, выпитый в баре, плюс его рукоприкладство – и к горлу подступает жуткая тошнота.

Еще мгновение – и содержимое желудка выплеснется наружу, чего хотелось бы избежать любой ценой.

– Хватит, пожалуйста, остановись! Мне плохо! – кричу, но он словно не слышит, продолжая швырять меня по комнате, будто тряпичную куклу.

– Плохо тебе станет, если осмелишься еще хоть раз ослушаться.

Грубым толчком он швыряет меня на кровать, и только тогда его ярость, кажется, утихает.

– Тошнит… – едва слышно бормочу я, зарывшись лицом в подушку, с трудом переводя дыхание.

– Твой жених выдвинул четкие условия для брака, и самое важное из них – твоя непорочность. Завтра же отправишься к гинекологу за справкой. Поняла?

– Д-д-да… – шепчу я, не в силах возразить, чувствуя, как слова застревают в горле.

Обида и унижение сжимают сердце железной хваткой. Становится еще тяжелее дышать. Зажав рот рукой, я киваю, соглашаясь, лишь бы прекратить этот кошмар.

Всё, чего я хочу сейчас, – провалиться в сон и больше никогда не просыпаться.

– Вот и хорошо! И чтобы никаких выходок – мне ни к чему, чтобы до Руслана доходили слухи.

Отец уже почти переступил порог, когда внезапно остановился, и обернулся, бросив холодный взгляд в сторону кровати.

– С этой минуты твой телохранитель будет стоять за дверью. Так что без глупостей.

Глава 2.

Марк.

Вот влип, так влип. Одна-единственная оплошность – и из помощника шефа я превратился в телохранителя какой-то заносчивой девчонки.

Всю жизнь я был благодарен Эдуарду Викторовичу Буянову за то, что он вытащил меня из того ада, который назывался интернатом для беспризорных. Сколько себя помню, всегда жил там, родителей не знал и знать не хотел. Как любила повторять директриса этого кошмарного заведения, меня подобрали на помойке, о моём происхождении ничего не известно.

До сих пор помню тот день, когда Буянов приехал к нам. Всех ребят собрали в актовом зале, чтобы познакомить с меценатом, благодаря которому у нас появлялись новые вещи вместо тех лохмотьев, что приносили добрые люди. Позднее я узнал, что нахожусь под его опекой: он передавал деньги, и обеспечивал содержание. Уже тогда стоило удивиться такой заботе, но меня ничто не настораживало. Наоборот, гордость распирала оттого, что выбрали именно меня.

Позже узнал, кто такой Буянов на самом деле. Крупный бизнесмен с политическим уклоном? Лишь ширма. На деле – мафиози, если говорить простым языком. Но не просто мафиози, а глава группировки, торгующей оружием с Ближним Востоком. Такому человеку нужна была команда идеальных людей, которых он готовил, и воспитывал под себя: преданных, благодарных и беспрекословных.

Будучи прыщавым пацаном, которому вдруг представился единственный шанс на нормальную жизнь, я без раздумий согласился переехать в его особняк сразу после окончания школы в интернате. Какие могут быть моральные принципы у такого, как я? Родителей не знал никогда, рос среди таких же ненужных детей, жизнь там была кромешным адом. Защищаться приходилось любыми способами, чтобы хотя бы как-то существовать. Негатив и озлобленность со стороны других лились рекой.

И вдруг меня вырвали из этого ада, бросили в человеческие условия. Позднее я понял, зачем. Эдуард приставил ко мне наставника, который обучил всему необходимому: физической подготовке, охране территории, стрельбе, рукопашному бою. Потом посвятили в документацию и дела «фирмы». Годами я выполнял секретные поручения, сопровождал грузы, выбивал долги. Шеф даже обеспечил высшее образование – не в худшем вузе, замечу. Не понимал зачем, но посещал исправно: выбора не было вообще.

По сути, всё устраивало. Со временем стал одним из приближённых для особенных поручений. Так продолжалось вплоть до прошлой недели, пока во время передачи товара мне не пришлось убрать одного состоятельного мерзавца. Чёрт возьми, я до сих пор считаю, что был прав! Этот ублюдок собирался сдать нас, да и бабки не отдавал. Вроде всё сделал грамотно, но Викторович взъелся, закатил скандал. Мол, труп поставит нас под удар перед своими. Господи, будто в первый раз!

Но что сделано, то сделано. На неопределённое время отстранили от дел. Ладно бы просто так, но нет – Буянов сделал из меня телохранителя для своей избалованной дочурки.

Глава 3.

Тая.

После вчерашних побоев с трудом прихожу в себя к утру. Голова раскалывается, ноги гудят, будто я пробежала марафон. Приходит осознание того, что всё это происходит со мной наяву. От одной только мысли об этом браке становится тошно. Но я держу себя в руках, изо всех сил стараясь не подавать виду.

Иду к машине с гордо поднятой головой, а следом за мной шагает один из отцовских головорезов по имени Марк. Раньше я никогда лично с ним не общалась, лишь периодически сталкивалась во дворе или у папы в кабинете, но впечатление он производит крайне неприятное. Высокий, накаченный мужчина с широкими плечами и пугающе огромными руками. Его лицо кажется лишенным эмоций: грубая черная щетина, темные глаза и вечно нахмуренные брови. Моя подруга сейчас была бы в восторге от него, сказала бы, что вот он – брутальный настоящий самец. А мне хочется разбить его надменную физиономию.

Мужчина продолжает, молча следовать за мной до самой машины, затем садится за руль, даже не предложив мне занять пассажирское место. Хам.

Я сажусь в машину, громко хлопнув дверью, демонстративно отворачиваюсь к окну. Сорвавшись с места со свистом, моя новенькая БМВ трогается, оставляя за собой клубы дыма. Да как он смеет так обращаться с моей машиной!

– Я попросила бы вас бережнее относиться к моей машине, – с вызовом заявляю, бросив на телохранителя пренебрежительный взгляд.

В ответ получаю лишь ухмылку. На лице Марка появляется улыбка, с которой он продолжает вдавливать педаль газа в пол. Надо признать, улыбка у него достаточно очаровательная для такого наглеца.

– Я с кем разговариваю? – не выдержав, выпаливаю я, едва сдерживая гнев.

– Сама с собой, наверное, – следует равнодушный рык в ответ.

Кажется, этот мужлан начинает выводить меня из себя гораздо сильнее, чем я могла предположить.

– Хозяйка здесь я, так что тебе придется отвечать на мои вопросы и беречь мою тачку. Уяснил?

Это только начало, я поставлю его на место.

– Задушевные разговоры не входят в мои обязанности, – отрезает он. – Я охраняю твою маленькую задницу, на этом всё.

Вот же наглец! Либо он полный идиот, либо действительно на хорошем счету у отца, раз позволяет себе огрызаться. Судя по тому, что этот тип много лет в нашем доме, для отца он реально имеет значение. И это, конечно, не сыграет мне на руку.

– Угробишь машину – я лично сверну тебе шею, – надув губы от обиды, фыркаю я.

– Не переживай, муж новую купит, – парирует он, снова улыбаясь.

– У меня нет никакого мужа, и не будет. По крайней мере, в ближайшее время.

– Наивная девочка, – бросает он, не отрывая взгляда от дороги.

– Как я сказала, так и будет. Так что напрасно отец тебя напряг бессмысленной работой.

– Послушай, принцесса, – говорит Марк, резко дав по тормозам. Похоже, я его начинаю откровенно раздражать. – Думаешь, мне сильно хочется тратить свое время на капризную выскочку вроде тебя? Поверь, не хочется, но, как видишь, выхода нет. Давай договоримся: не трепать друг другу нервы. Потерпи две недельки, а потом на хрен вали замуж вместе со своей драгоценной девственностью.

– Я так понимаю, папочка просветил тебя во все условия моего идиотского брака. Жаль будет его разочаровывать, – повышаю голос я. Гнев и обида застревают в горле, заставляя глаза предательски слезиться. Нет! Я не могу позволить себе разреветься перед этим придурком.

– А это уже не мои проблемы. Пусть твой муженек потом сам разбирается с теми, кто там побывал между твоих ног, – надменно ухмыляется Марк, вновь трогаясь с места.

– Ты просто хам!

– Мне плевать!

На этом наш диалог был окончен. До самого университета мы ехали в полном молчании.

Машина со свистом подлетает к главному входу университета. Похоже, он специально провоцирует меня на скандал. Выскакиваю из машины, чтобы как можно быстрее избавиться от этого типа. Но все бесполезно: мужлан выходит вслед за мной и сопровождает до самой аудитории. Неужели придется терпеть его всё это время? Меня просто засмеют, когда узнают.

– Ты что, собираешься везде за мной ходить?

– Именно так, принцесса.

– Не называй меня так, – сквозь зубы выдавливаю я, оглядываясь по сторонам.

– У меня приказ следовать за твоей задницей везде, принцесса, – игнорируя мою просьбу, продолжает он.

– В женский туалет тоже пойдешь?

– Если нужно будет – пойду. Я не стесняюсь.

– Только попробуй.

– Не сомневайся, попробую. Не думаю, что у тебя в трусиках что-то особенное, чего бы я раньше не видел, – растягивается в дурацкой улыбке Марк.

– Козел! – огрызаюсь я, не зная, что еще сказать перед тем, как войти в аудиторию.

– Согласен! – доносится вслед.

Глава 4.

Тая.

Впервые в жизни мне хочется, чтобы лекция по философии длилась вечно. Ерзаю на жёсткой лавке, не в силах сосредоточиться на словах преподавателя. Грудь стискивает тяжесть осознания того, что всё это происходит именно со мной. Если бы мама была жива, она никогда бы не допустила такого – я почему-то уверена в этом до боли.

– С тобой всё в порядке? – шепчет подруга Лика, склонившись к моему уху.

Она – единственный человек, которому я действительно доверяю. С самого детства я была замкнутым ребёнком, выдумывала себе друзей и редко выходила из дома. Мне всегда было трудно находить общий язык с кем-либо, кроме нянь и домработниц; сверстники казались скучными и поверхностными. В школе были лишь приятельницы. Только в университете позволила кому-то стать частью своей жизни, и этим кем-то оказалась Лика. Она – моя полная противоположность: активная, общительная, без лишних комплексов. Учится, как придётся, ведь её родители платят за год вперёд, а ей плевать.

– Смотря, что считать порядком, – пожимаю я плечами. – Отец в ярости после последней вечеринки и приставил ко мне телохранителя.

– Да ладно! – восклицает она так громко, что все головы в аудитории поворачиваются в нашу сторону, включая преподавателя. – Прошу прощения, – прикрыв ладонью рот, извиняется Лика.

– Не ори ты.

– И какой он? – расплывшись в игривой улыбке, спрашивает она.

– Отвратительный, грубый мужлан.

– Это уже интересно. Прямо хочется взглянуть на него.

– Лика! – одёргиваю её. – Он просто невероятный козёл. А знаешь, что самое страшное?

– Даже боюсь представить.

– Отец всерьёз договорился о моей свадьбе. Он организовал всю мою жизнь, даже не удосужившись спросить моего согласия.

Я стараюсь сдержать слёзы, снова затрагивая эту тему.

– Ты серьёзно? Мы что, в каменном веке живём? Это же бред, – возмущённо шепчет подруга, хлопая глазами.

– Папе это безразлично. Всё решено.

– Только не говори, что смирилась, Тая?

– Я не знаю, что делать, – пожимаю плечами, сглатывая комок в горле. – Знаешь, отец дал распоряжение этому телохранителю… охранять мою девственность! Можешь себе такое представить?

– Офигеть! – Лика поперхнулась собственной слюной, и не смогла сдержать истеричный смешок.

– Не смешно. Что мне делать?

– Ну, уж точно не сидеть сложа руки, – уверенно заявляет подруга.

Легко ей говорить. У неё обеспеченная, любящая семья. Заботливые родители, которые носят свою единственную дочь на руках, только бы та не натворила дел. Хотя Лика часто и творит – и крупно.

Когда мы выходим из аудитории под руку, я вновь сталкиваюсь взглядом с этим негодяем-телохранителем, который будто и не двигался с места. Он что, вообще не человек? Стоит в холле, демонстративно скрестив руки на широкой груди. Его белая рубашка так туго обтягивает мышцы, что Лика тут же не может сдержать комментарий.

– Твою мать, Тая! – облизывая нижнюю губу, восклицает она. – Это он и есть?

– Да, это он. Только не кричи так, – одёргиваю я её за локоть, отводя взгляд от Марка.

– Да ты глаза разуй! Этот тип вряд ли сможет сохранить чью-то девственность, скорее наоборот.

– Лика, замолчи, я тебя умоляю, он же услышит, – заливаясь краской стыда, шепчу ей на ухо.

– А что такого? Смотри, какой самец!

Подруга продолжает гнуть свою линию. Но я и не ожидала другого. В отличие от меня, она свободна, раскрепощена, и сексуальна. Лика меняет парней как перчатки, развлекается с ними без угрызений совести, а затем отшивает на утро. Это точно не про меня. Я не могу подпустить постороннего ни к своему телу, ни к душе. Возможно, я кажусь избалованной мужским вниманием, но это далеко от правды.

Видимо, устав от ожидания, Марк начинает движение в нашу сторону. С каждым его тяжёлым шагом Лика всё сильнее впивается ногтями в мою руку. Чёрт! Эта ненормальная сейчас ещё и потеряет сознание от перевозбуждения. Я снова дёргаю её, чтобы не ляпнула чего лишнего.

Громила подходит вплотную, прожигая нас обоих тяжёлым взглядом. Он надменно смотрит на нас с высоты своего роста, не выражая никаких эмоций.

– Это Лика – моя подруга, – представляю я девушку рядом, не придумав ничего лучше.

– Я рад! – хрипло рыкает он, даже не взглянув в её сторону. – А теперь поехали. Отец распорядился срочно доставить тебя домой.

– Я, пожалуй, пойду, – едва слышно бормочет Лика, чмокает меня в щёку, и направляется в противоположную сторону от выхода. – Созвонимся вечером, – бросает она на ходу.

Вот же предательница! В самый ответственный момент слилась, оставив меня наедине с настоящим чудовищем. Хотя Лику можно понять: у неё и без того проблем выше крыши из-за её эксцентричных выходок. Отец совсем недавно выпустил её из-под домашнего ареста за очередную вечеринку в загородном доме. Поэтому сейчас она ниже травы, старается не привлекать к себе внимание.

– Что за срочность? Неужели папочка соскучился? – язвительно интересуюсь я, следуя к выходу.

– Папочке вряд ли, а вот женишку точно не терпится полюбоваться на свою прекрасную невесту, – скривив лицо, произносит Марк.

– Что ты сказал?

– Что слышала, принцесса. Русланчик явился, хочет оценить свой товар!

Глава 5.

Тая.

Едва я переступила порог дома, как меня встретил отец. На его лице играла блаженная улыбка, а в глазах плясали ехидные искорки. Он потирал руки, словно предвкушая что-то.

– Наконец-то, приехала! Мы тебя заждались, – произнес он, будто ничего необычного не происходило.

– Мы? – переспросила я, делая вид, что ничего не понимаю, хотя прекрасно знала, о ком шла речь.

– Твой жених с отцом ждут в кабинете. Руслан хочет поговорить с тобой, – он кивнул в сторону массивной двери, за которой скрывался его личный кабинет.

– Я не хочу ни с кем общаться, – бросила я, надеясь, что при посторонних он не устроит очередной скандал с криками и пощечинами.

– Таисия! – прошипел отец, схватив меня за предплечье. Его голос переполнялся откровенным гневом. – Не заставляй меня применять силу. Договор между нашими семьями уже заключен. Ты выйдешь замуж за Руслана Власова, и точка.

Он толкнул меня к двери с такой силой, что удивительно, как я не снесла её с петель.

– А теперь натяни улыбку на своё красивое личико и будь вежлива с будущим мужем и свекром, – процедил он сквозь зубы.

Понимая бессмысленность спора, подчиняюсь и вхожу в кабинет. Там двое мужчин – оба явно из тех, кто привык добиваться своего любыми средствами. Отец и сын Власовы были удивительно похожи: один седой, другой – нет, но их холодные голубые глаза и высокомерные лица выдавали родство.

Руслан, заметив меня, оскалился и начал разглядывать с ног до головы, словно оценивал вещь, которую только что выгодно приобрёл. Этот человек вызывает не просто страх – настоящее физическое отторжение. Несмотря на привлекательное, накачанное тело, он оставался отвратительным, самодовольным мальчишкой. Невысокий, с татуировками, светлыми волосами, зачёсанными назад, и ледяным взглядом, он кажется воплощением всего, чего я боюсь.

В кабинете повисла гнетущая тишина. Оба мужика уставились на меня, а я, словно фарфоровая кукла на аукционе, застыла на месте, не в силах пошевелиться. Мой отец позади, ожидает одобрения своей сделки от старшего Власова.

– Это моя дочь – Таисия! – нарушил молчание Эдуард Викторович Буянов, положив руку мне на плечо.

– Добрый день, – выдавливаю, отводя взгляд в сторону. Смотреть на них обоих было невыносимо тошно.

– Хороша, ничего не скажешь! – восхищённо протянул будущий свекр, буквально пожирая меня похотливым взглядом. – Себе бы взял, но ребята не поймут.

Боже, как же мерзко. Неужели отец действительно отдаст меня этим людям?

– Согласен, моя будущая жена великолепна, – поддакнул Руслан, поднимаясь с места. – Не могли бы вы нас оставить наедине? Нам нужно познакомиться поближе.

– Само собой, – кивнул отец.

В этот момент я почувствовала себя по-настоящему преданной. Единственный близкий человек расплатился мной за свои грехи. Он обменял свою дочь на деньги. Тошнота подступила к горлу, а слёзы, выдавая всю боль, непроизвольно навернулись на глаза.

– Предлагаю нам с вами, Эдуард Викторович, съездить в один из моих ресторанов, отметить сделку, пока дети познакомятся, и обсудят своё торжество, – предложил старший Власов.

Оба покинули кабинет, радостно переговариваясь полушёпотом.

Продолжаю стоять, словно прикованная к месту. Поднять взгляд на этого человека казалось невозможным, не говоря уже о том, чтобы выходить за него замуж. В голове сотни мыслей о том, как избежать этой участи. Возможно, Руслан окажется не таким чудовищем, как я думаю, и сам откажется от этой безумной свадьбы.

– Тая, чего ты стоишь? Садись, – указал он на кожаный диван. Без лишних слов я прошла и опустилась на самый край. Мужчина уселся рядом, слишком близко для моего комфорта. В нос ударил резкий запах алкоголя. Посреди дня, и он уже бухой. Прекрасно!

– Руслан, могу я вас попросить? – решилась я заговорить.

– Давай на «ты», мы же не чужие люди, – снова оскалился мелкий козел.

– Хорошо, – соглашаюсь, стараясь не провоцировать конфликт. – Так вот, могу я попросить тебя об одном?

– Конечно, всё что угодно для такой красавицы, – ответил он, не сводя жадных глаз с моего декольте. Внезапно всё тело охватила дрожь, ноги словно парализовало от страха и паники. Но я стараюсь не подавать виду.

– Ты совсем меня не знаешь, как и я тебя. Наши отцы живут по каким-то средневековым законам, но мы же современные люди. Зачем нам этот брак? Давай откажемся? Если мы оба будем против, они не станут нас вынуждать.

После этих слов лицо Руслана преображается в одно мгновение. Брови его сходятся к переносице, а во взгляде вспыхивает откровенная злоба.

– Ты предлагаешь отменить свадьбу?

– Именно! Подумай сам: мы чужие люди, мы не любим и не знаем друг друга.

В моей душе затепливается хрупкий огонёк надежды на то, что всё обойдётся, и брак не состоится. Сейчас я готова на всё, лишь бы убедить его.

– Любовь? – переспрашивает он, выпучив глаза. – Тебе нужна любовь, красавица? – разражаясь мерзким смехом, мужчина поднимается с места, и начинает расхаживать по комнате.

Неожиданно он резко замирает, бросив на меня презрительный взгляд.

– А тебе разве нет? – осторожно спрашиваю я.