Как упаковать любовь

Подул прохладный ветер, словно пытаясь остудить внезапно накатившее на меня раздражение. Или отчаяние?

Ольга смерила меня внимательным взглядом, прожевала очередной кусок хот-дога, но не сказала ни слова.

И от этого молчания мне стало как-то не по себе. Ну да, я ходячий комок комплексов.

Оставшуюся часть прогулки мы посвятили исключительно приятным вещам – гладили собак, кормили белок и наслаждались солнцем, избегая любых неудобных разговоров.

План по наглаживанию пушистиков перевыполнили вдвое – Полина целовала в носик каждого второго лабрадора и шпица, а я благодарила хозяев за терпение.

А потом, довольные и умотанные, мы с дочкой торжественно объявили себя королевами мира, купили по дороге картошку и гамбургеры, и отправились домой, решив, что раз в неделю я могу не притворяться идеальной матерью, а просто позволить себе ужин без готовки.

Перед сном мы уютно устроились на кровати и включили «В поисках Немо» – в миллионный раз, конечно же.

Полина, как всегда, хохотала и пародировала голоса персонажей, а я… я, зная мультфильм наизусть, медленно погружалась в собственные мысли.

Телефон мигнул новым сообщением от мамы.

Скриншот.

На фото – мой бывший муж, раскинувшийся под пляжным зонтом, с коктейлем в руке.

Фон – пальмы, белый песок, бирюзовое море.

На лице – счастливая, беззаботная улыбка.

На бедре – загорелая рука девушки в миниатюрном бикини, а сама девушка практически сидела у него на коленях.

Под фото было короткое, но выразительное послание от мамы:

"Не была бы ты упрямой дурочкой, сейчас там была бы ты. И твоя дочь не была бы лишена поездки на море."

Я тихо вздохнула, посмотрела на Полину, которая в этот момент заворожённо следила за экраном, и, не читая дальше, просто закрыла сообщение.

Да, мам. Всё верно.

Но если бы я не была «упрямой дурочкой», то, скорее всего, прямо сейчас я лежала бы там, на том же самом пляже…

Только без коктейля.

Без беззаботной улыбки.

И, возможно, без капельки уважения к самой себе.

Полина уснула, даже не дождавшись счастливого финала мультфильма, и я, осторожно подняв её на руки, отнесла в кроватку.

Сама же заснуть не могла.

Лежала в темноте, смотрела в потолок и мысленно снова и снова возвращалась к этому дурацкому фото.

Я не ревновала.

Мне просто было обидно.

За себя. За дочь. За то, сколько времени я позволяла обращаться с собой как с пустым местом, не вынося сор из избы, закрывая глаза, оправдывая, терпя.

А теперь он – молодец.

А я – истеричка, дура, неудачница, которую даже родная мать не поддерживает.

Интересно, если я вдруг заведу новые отношения, мне зачтут это как измену?

Несмотря на то, что мы уже несколько месяцев живём отдельно. Несмотря на то, что процесс развода длится исключительно долго потому, что Дима старательно тянет время, подгоняя какие-то бумаги под свой удобный сценарий.

Ему можно.

Выставлять напоказ свои интрижки, выкладывать в сеть фотографии с молоденькими девушками, наслаждаться жизнью.

А я?

Я, видимо, по какому-то неписаному правилу обязана оставаться одна.

Наверное, надо было удалить фото сразу.

Но я снова и снова открывала его в галерее, как будто надеясь разглядеть там что-то, что изменит мои ощущения.

Не изменило.

И уснула я только под утро, когда злость сменилась тупым, выматывающим равнодушием.

А потом мне внезапно приснился Алексей.

Глава 13. Анна

– Мам, а почему ты грустная?

– Я не грустная, – попыталась улыбнуться я, спрятав нос в чашку с чаем.

Полина тем временем методично размазывала кашу по тарелке, видимо, надеясь, что еда просто испарится, если её хорошенько размазать.

Понедельник, конечно, всегда приходит неожиданно, но в этот раз он буквально ударил под дых. Бессонная ночь, мысли, которые не хотели меня отпускать, и теперь я чувствовала себя как выжатый лимон. Или даже не лимон, а скорее чайный пакетик, заваренный раз двадцать.

– Мам, а когда папа приедет? – дочка вдруг подняла на меня глаза.

Я задержала дыхание.

Как всегда, вопрос в самое сердце.

– Не знаю, милая, папа уехал по делам, – стараясь говорить мягко, я провела рукой по её растрёпанным светлым волосам.

– А ты грустная, потому что папа не приезжает?

Ох, как же сложно.

Как объяснить пятилетнему ребёнку, почему мама и папа больше не могут жить вместе?

Слишком маленькая, чтобы понять. Слишком взрослая, чтобы не чувствовать, как что-то изменилось.

Я взяла её ладошку в свою и сжала чуть крепче.

– Солнышко, папа тебя очень любит. Но мы же с тобой уже обсуждали это: просто маме и папе стало плохо вместе, поэтому теперь мы живём с тобой вдвоём.

Полина нахмурилась, задумчиво поводила ложкой по тарелке.

– А мне и с тобой одной хорошо, мам, – вдруг заявила она, и я почувствовала, как к горлу подступает ком.

Я наклонилась и поцеловала её в макушку, вдыхая родной запах волос и детского шампуня.

– А мне с тобой ещё лучше.

Понедельник всё ещё был тяжёлым.

Но, может, не таким уж и ужасным.

В сад мы с Полей, как водится, влетели с лёгким опозданием.

Но, к счастью, у меня был козырь в рукаве – магическая фраза «Она уже позавтракала».

Стоило мне её произнести, как раздражение на лице воспитательницы тут же сменилось на нейтральное «Хорошо, спасибо».

Вот бы в жизни всё решалось так просто.

Поля тем временем уже исчезла в группе, громко объявив всем, что сегодня она не в комбинезоне, а в новых колготках с бабочками (наконец-то!).

Я успела заметить, как одна из её подружек взволнованно ахнула – кажется, обсуждение модных тенденций в среде детсадовцев намечалось бурное.

Убедившись, что всё под контролем, я развернулась и поспешила к метро, мысленно благодаря Вселенную за два факта:

Первый – у меня есть работа.

Второй – в ней есть гибкий график.

Больше всего я не хотела бы быть той самой мамой, которая каждое утро тащит ребёнка в сад на рассвете и забирает его последним, когда уже темнеет.

Но при этом не просто фрилансер, жонглирующий заказами в тапочках на кухне, а сотрудник реального офиса. Со столом. С коллегами. С… кхм… начальником.

На этой мысли я замедлила шаг.

Точно, Алексей.

Интересно, он сегодня в строгом костюме или в образе «богема после бурной ночи»?

Сама себя одёрнула:

«Аня, хватит. У тебя и так дел по горло, чтоб еще босса разглядывать».

И решительно шагнула в вагон подъехавшего поезда.

Мысли мои были в раздрае.

А все из-за того, что мне приснилось. Но ведь это был все-навсего сон!

Глупый, абсурдный, но пугающе реальный.

В нём мы с Алексеем задержались в офисе допоздна, и в какой-то момент на моём столе появились свечи и бутылка шампанского. Как? Откуда? Почему? Вопросы даже не возникли.

Алексей стоял рядом – всё ещё в брюках и галстуке, но без рубашки. Гладкая, загорелая кожа, отчётливый рельеф мышц… Он наливал мне шампанское в высокий бокал, с лёгкой улыбкой объясняя, что нам срочно нужно придумать для него идеальную упаковку. Но для этого нужно понять продукт. Прочувствовать его.

– Если не попробуем, как поймём концепцию? – его голос был низким, чуть хриплым. От него по моим плечам прошлись мурашки.

И почему-то всё казалось до нелепого естественным.

Я не смущалась ни ситуации, ни того, что между нами оставалось всего несколько сантиметров. Не смущался и он.

Аромат его парфюма смешивался с тёплым запахом кожи, и я… Я честно пыталась сосредоточиться на шампанском, на стеклянном бокале в руке, на пузырьках, поднимающихся вверх, но всё внимание было приковано к линии ключицы, к рельефу груди, к тому, как под кожей перекатывались мышцы при каждом его движении.

Я не помню, когда во мне зародилось это почти нестерпимое желание – провести пальцами по его коже, прочертить контуры, ощутить тепло.

Но помню, как он смотрел на мою руку, как медленно опускал взгляд вниз, будто поддаваясь этому молчаливому зову.

И всё было до абсурда правильно. Идеально.

До тех пор, пока я не увидела на нём белые кроссовки.

Те самые.

Вот тут мой мозг уловил неувязочку.

Будильник сработал как раз в этот момент, выдернув меня из сладкого, но явно абсурдного сна.

Я дёрнулась, резко открыла глаза и обнаружила, что сжимаю край одеяла так, будто в руках у меня всё ещё бокал с шампанским.

Глубоко выдохнула, стараясь унять внезапную дрожь в пальцах. Мне понадобилась минута, чтобы окончательно убедить себя: это был просто сон. Только сон.

И теперь главное – не вспоминать о нём на работе.

Особенно, если Алексей будет смотреть мне в глаза.

Глава 14. Алексей

Кто вообще придумал выходные и зачем?

Наверняка это был человек, который либо не работал вообще (И ему было скучно), либо люто ненавидел свою работу. Потому что если ты горишь своей работой, если у тебя полно задач и дедлайнов, эти самые выходные – чистая фикция.

Лично у меня они существуют разве что номинально. Даже если я физически не в офисе, в голове всё равно крутятся мысли: какие задачи закрыть, кому позвонить, что доделать.

Отдохнуть? Расслабиться? Да пожалуйста.

Ровно на пять минут, а потом снова начинается: а вдруг я что-то забыл? А если проект встал? А если клиенту срочно что-то понадобилось?

В общем, видимо, на этапе эволюции эмбриона у меня просто не встроили этот навык – выключаться из работы. Вот хоть тресни.

Тем более теперь, когда к обычным обязанностям добавилось ещё и обучение новенькой, переключаться стало ещё сложнее. Не то чтобы я жаловался – Анна оказалась толковой, схватывала всё на лету, не ныла, не задавала глупых вопросов. Работать с такими людьми одно удовольствие.

Да и просто мне просто нравилось с ней общаться. Офис с её появлением будто ожил, перестал казаться бесконечным днём сурка.

Чёрт, звучит как клише из любовного романа! Вот сейчас ещё признать, что с её приходом в мою жизнь ворвался свет, и будет полное соответствие.

Короче, если в итоге мы с Анной не сработаемся, я хотя бы смогу сказать, что сделал всё, чтобы дать ей шанс. Всё, что должен был сделать адекватный руководитель, без поблажек и субъективных симпатий. Да, конечно.

Я всегда был таким. Ещё в институте просчитывал наперёд все возможные сценарии, заранее искал лазейки, подстраховывался.

На прошлой работе в юридической фирме отца каждый раз пытался предугадать, где могут возникнуть подводные камни, как закрыть вопрос так, чтобы потом не пришлось разгребать последствия.

Но когда открыл своё дело, всё это переросло в настоящую одержимость. Теперь ответственность была не просто высокой – она стала личной. Любая ошибка била уже не только по репутации фирмы, а по мне самому. И было ещё одно чувство, которое не давало расслабиться ни на секунду – жгучее, непреодолимое желание доказать отцу, что я достаточно хорош.

Отцы и дети – история стара как мир.

Наверняка были где-то счастливчики, чьи родители не анализировали каждый их шаг, не вздыхали с разочарованием и не раздавали «ценные» советы, о которых никто не просил.

Я к таким не относился.

У нас в семье высшая степень похвалы звучала как: «Да, неплохо, но ты уверен что не мог справиться лучше?».

Всё, точка.

Никаких эмоций, никаких лишних слов вроде «Ты молодец, сын!» или не дай бог «Я тобой горжусь!».

Я мог сутками горбатиться над задачей, выжать из себя максимум, но в итоге получить только это: «неплохо, но…»

Поэтому моё жгучее желание доказать, что я справился – не просто амбиция. Это что-то на уровне инстинкта.

Я пахал. Учился. Работал. Доказывал. Себе, отцу, всему миру. Еще лучше, еще успешнее, еще прибыльнее. Быстрее, профессиональнее, амбициознее.

Самый лучший на курсе в универе, самый успешный (после отца) юрист в компании, самый молодой сотрудник, получивший предложение стать партнером.

Всю жизнь меня учили, что этого никогда не бывает достаточно. Что можно ещё, нужно ещё. Что любой успех – это не повод расслабиться, а лишь точка, от которой надо оттолкнуться и пойти дальше.

Я привык к этому. Стал буквально одержимым.

Но вот в один момент, внутри что-то щёлкнуло.

Я вдруг осознал: с меня хватит.

Сейчас по прошествии лет я легко мог вспомнить когда именно это случилось.

Ровно в тот день, когда вернулся домой и застал свою «почти жену» в постели с нашим общим другом. Как герой дешёвой мелодрамы, только с обратным сценарием.

– Чего тебе, блин, не хватало? Что я для тебя не делал?! – голос не дрожал, был до болезненного ровным, но внутри меня накрыло ледяной волной осознания.

Она даже не попыталась ни прикрыться, оправдаться, запаниковать. Просто оглядела меня так, будто я ничего не понимал.

– А ты уверен, что не мог сделать для меня больше?

Я смотрел на неё. На эту постель, которую мы столько лет делили вместе. На женщину, ради которого я рвал себя на части, забывал про отдых, работал до полуночи, откладывал собственные желания чтобы сделать нашу с ней жизнь еще комфортнее. Стать идеальным парнем и мужем.

А ради чего?

И в этот момент во мне всё перегорело.

Через месяц я уволился. Через три – зарегистрировал своё дизайн-бюро. Детская мечта, на которую никогда не хватало времени, желания, смелости. И вот теперь я дал ей шанс.

Окружение приняло это не как смелый шаг, а как очередной «кризис». Родители откровенно закатывали глаза, друзья сочувственно похлопывали по плечу, бывшая и вовсе скептически хмыкнула: мол, надолго ли тебя хватит?

Я гордился собой. Первое время. Гордился, что наконец вырвался из предопределённого сценария, сделал что-то по-настоящему своё.

А потом… Потом понял, что просто сменил одну зависимость на другую.

Юриспруденция, дизайн – какая разница, если внутри всё осталось тем же? Такой же трудоголик, такой же загнанный достигатор, неспособный на отдых.

Но, говорят, осознание проблемы – это уже шаг к её решению.

Вопрос только в том, хочу ли я что-то менять.

И вот понедельник, «выходные» позади.

Как они прошли? Честно говоря, я практически не помнил их.

Кажется, снова просидел от рассвета до заката за компьютером, копаясь в отчетах и стратегиях продвижения. Где ещё разместить рекламу, чтобы повысить узнаваемость фирмы? Какие компании были эффективными, а какие провалились? Какие потенциальные риски могут всплыть, если вдруг кто-то углядит в наших проектах нежелательные отсылки или, не дай бог, плагиат?

За пять лет такой инцидент был всего один, но этого хватило, чтобы раз и навсегда выбить из меня даже намёк на беспечность. Теперь я проверял всё и всех.

Выходные, говорите? Отдых? Нет, не слышал.

Всё под контролем.

Доставка продуктов и полуфабрикатов – чтобы не тратить время на походы в магазин и готовку. Химчистка на первом этаже жилого комплекса уже прислала уведомление: костюмы вычищены и выглажены, можно забирать. Тренировки по расписанию – дважды в неделю, без вариантов.

Жизнь отлажена, как часы. Рациональна, удобна, без лишних отвлекающих факторов. Всё предсказуемо, всё логично.

Тогда почему меня сегодня так раздражало это чётко выстроенное расписание?

Глава 15. Анна

Я вошла в офис и тут же ощутила, как меня захлестнул хаос – настоящий вихрь из голосов, шагов и звонков.

Ирина с невероятной скоростью металась между своим столом и кабинетом Алексея, одновременно прижимая к уху один телефон и лихорадочно набирая что-то на втором. Глаза её были устремлены в экран, губы поджаты, а осанка выдавала предельную сосредоточенность. Даже каблуки стучали как-то особенно резко, подчёркивая общий накал обстановки.

Игорь тоже уже был на месте в столь ранний для него час и с видом усталого родителя с кем-то спорил по телефону, прижимая одной рукой к уху плотнее большие наушники, а второй жестикулируя на манер дирижера. Одновременно с этим у него на экране было запущено какое-то видео, что добавляло шума в общий фон.

Алексей стоял у окна, повернувшись ко мне спиной, и тоже с кем-то ожесточённо разговаривал. Я видела, как напряглись его плечи, как он чуть сильнее обычного сжал телефон в руке. Время от времени он делал короткие шаги из стороны в сторону, будто пытался выплеснуть излишек эмоций.

В воздухе повисло напряжение – даже кофемашина, казалось, работала громче обычного, будто пыталась соответствовать этому звуковому шторму.

Что-то явно происходило. И, судя по всему, это что-то совсем не радовало моего начальника.

Я замерла у порога, невольно задержав дыхание, словно боялась нарушить этот бешеный ритм.

– Да мне плевать, кто это одобрил! – голос Алексея был ровным, но слишком уж хлестким. – Исправлять будете за свой счет. Нет, не обсуждается.

Он отнял телефон от уха, бросил его на стол поблизости и провел ладонями по волосам, задержавшись на затылке. Затем глубоко выдохнул, будто пытаясь взять себя в руки, и повернулся к нам. Взгляд его тут же зацепился за меня, и я отчетливо увидела, как во взгляде мелькнуло удивление. Будто он только сейчас вспомнил, что, помимо пожаров, требующих немедленного тушения, у него есть еще и новые сотрудники.

– Анна, – голос его стал спокойнее, но все еще напряженный. – Ты как раз вовремя.

Я не была уверена, что именно должна была делать вовремя, но внутренне собралась.

Ирина, не отвлекаясь от экрана, протянула мне лист с какой-то таблицей.

– У нас форс-мажор, – сообщила она деловито, не отрывая глаз от монитора. – Один из наших клиентов, крупная сеть супермаркетов, вдруг решила, что знает о дизайне больше, чем мы. Они без согласования переделали макет под печать и в итоге получили… ну… сама увидишь.

Алексей вытащил с полки пачку каких-то распечаток и бросил её на мой стол.

– Вот, знакомься. Ещё одно творение маркетингового хаоса.

Я моргнула, потом ещё раз. На упаковке красовался человек с пакетом молока. Видимо, счастливый покупатель этого товара. Вот только… его лицо напоминало переспевший помидор.

Я в замешательстве подняла взгляд на Алексея.

– Так и было задумано?

Ирина прыснула, а шеф только устало потер переносицу.

– Нет. Это был приятный, естественный оттенок кожи. Но при печати что-то пошло не так.

– В смысле что-то? – Я нахмурилась, рассматривая катастрофу поближе.

– В смысле, что типография использовала файл клиента не глядя. А наш любимый заказчик обнаружил это только после того, как тираж был уже отпечатан.

– Ну, тут хоть сисек нет… – пробормотала я, вспоминая недавний случай с макаронами.

– Да, зато есть человек с солнечным ожогом.

– И что теперь?

Алексей вздохнул, сел на край стола и скрестил руки на груди, словно пытаясь сдержать накатывающее раздражение.

– Теперь заказчик считает, что всё это знак свыше. – Он медленно, с нажимом произнёс последние слова, будто сам не верил в происходящее. – Говорит, что концепция в корне не соответствует его истинному видению бренда и требует переделать весь проект с нуля. Желательно за наш счёт.

Я нахмурилась, глядя на распечатку, где с экрана мне в лоб сияла раскрасневшаяся физиономия.

– Но это же просто ошибка с цветокоррекцией, – медленно проговорила я, всё ещё надеясь, что здесь есть логика. – Может, откорректируем файл, сделаем цветопробу и на этом успокоимся?

Алексей насмешливо качнул головой.

– Уже предлагал. Не согласны. Теперь они считают, что сам концепт – это ошибка.

Я шумно выдохнула, бросая последний взгляд на этот фееричный провал.

– Значит, просто хотели что-то переделать, но без повода не могли решиться?

– Бинго, – сухо ответил Алексей, – теперь придётся ехать и обсуждать новый дизайн. Как насчет прокатиться со мной загород?

Я растерянно потерла плечи и посмотрела на часы.

– Мне правда нужно поехать? – время было еще утреннее, но меня искренне пугала необходимость уезжать из города. А вдруг что-то случится и меня срочно вызовут в сад к Поле, а я буду далеко.

– В идеале да, чтобы не было эффекта испорченного телефона, – ответил Алексей, оторвав взгляд от экрана телефона. – Думаю, этот проект ещё попьёт нашей крови, но так есть шанс ограничиться одной встречей и дальше общаться в переписке. Сделаем быстро – с меня премия.

Слово «премия» прозвучало настолько приятно, что я аж выпрямилась сильнее, перестав опираться бедром об один из столов. Будто кто-то невидимый ласково потрепал меня по плечу и пообещал светлое будущее.

Вот только вместе с воодушевлением накатила лёгкая волна стыда. Честно говоря, я ещё ни разу не задумывалась о премии в контексте «вот это я реально заслужила». Скорее, как о манне небесной, которая, если вдруг свалится, отправится прямиком в копилку великого побега из коммуналки.

Конечно, мы жили у тёти бесплатно, но любая коммунальная квартира – это отдельный вид жизненного квеста. Например, идеально просчитать, когда занять ванную, чтобы не стоять под дверью полчаса, слушая фоновую лекцию от соседки про то, как «все вокруг не уважают чужое время». Или каждый раз возвращаясь домой, надеяться, что *именно сегодня* на кухне никто не будет обсуждать чужие зарплаты, цены на колбасу и свою бурную молодость.

В общем, я очень хотела свою квартиру.

– Уговорили, – кивнула я, собирая мысли в кучу. – Ради такого дела даже готова немного пострадать.

– Отлично, – Алексей едва заметно усмехнулся. – Тогда страдать начинаем прямо сейчас, у нас через три часа встреча. Выехать надо минут через пятнадцать.

Глава 16. Анна

Весна в городе и за его пределами – это всегда две большие разницы.

В Москве асфальт уже давно сухой, лужи испарились, а лёгкие куртки с пиджаками сменили теплые пальто. Но стоило отъехать всего пару десятков километров за пределы МКАД, как природа словно жила в другом календаре. Здесь ещё виднелись одинокие сугробы в тени деревьев, дороги были усыпаны грязной кашей из талого снега, а воздух пах влажной землёй и последними вздохами зимы.

Я смотрела в окно машины, наблюдая, как постепенно меняются пейзажи. За окнами пробегали серые пятиэтажки, которые вскоре сменились коттеджами с аккуратными заборами, а потом и вовсе исчезли, уступив место просёлочным дорогам, полям и лесополосам.

Весна здесь была другой. Той самой, что ещё только пробуждалась, медленно растягивая зевок после долгого сна.

Дорога за город была удивительно свободной, и мы двигались без привычных заторов, наслаждаясь неожиданно хорошей скоростью. Солнце, наконец, выбралось из-за плотных облаков, заполнив салон машины мягким, согревающим светом. Я устроилась поудобнее и прикрыла глаза, подставляя лицо теплым лучам, точно довольная кошка, греющаяся на подоконнике.

То ли от солнечного тепла, то ли от этого редкого чувства умиротворения мне вдруг стало невероятно спокойно. Даже дремотно.

Но стоило открыть глаза, как я поймала на себе взгляд Алексея.

Он смотрел с лёгкой улыбкой, будто подмечая что-то забавное.

– Что-то не так? – спросила я, смущённо выпрямляясь.

Алексей качнул головой, не отводя взгляда.

– Нет, просто приятно видеть, как кто-то умеет по-настоящему расслабляться и получать удовольствие от момента.