Тринадцатое чувство

‒ Не перебарщивай. Разве плохо меня знаешь?

‒ Потому и очумела. Все, что я рассказала, ‒ не имеет смысла. Но если архив и существует, ты туда все равно не попадешь.

‒ Мощная система безопасности?

‒ Не то слово. Пожалуй, ты единственный, кто смог бы ее обойти. Однако до места еще нужно добраться. Меня предупредили, что здание находится на охраняемой территории какого-то научного центра. И дело не только в количестве патрулей. Там камеры чуть ли не из унитаза на тебя смотрят, а в ночное время воздух патрулируют дроны.

‒ За это не беспокойся. Так ты знаешь, где искать папку?

‒ Конечно, нет! ‒ возмутилась Ия, будто само предположение звучало нелепо. ‒ Я сомневаюсь, что проект такой существует, что уж говорить о документах. Все что мне известно из слов осведомителя ‒ внутри есть электронное оборудование с локальной картотекой. Он дал номер нужного дела. Этого достаточно, чтобы узнать местоположение папки.

***

‒ Мобильник, часы, спортивный браслет ‒ ничего из электроники нельзя.

Мирный раздавал последние наставления, перед тем как они с Дубравиной нелегально отправятся в архив. Она все также ему не доверяла и ставила под сомнение любое слово, от чего процесс двигался медленно и добавлял проблем. По крайней мере напарница не отказалась участвовать в сомнительной затее и, следуя уговору, осталась в офисе дольше обычного.

Как только кабинеты опустели, заговорщики спустились в подвал, на подземную парковку, где Сева умудрился вычислить траекторию «слепых зон». В одной из них он припарковал служебный Рендж Ровер, где агенты и переоделись в черные маскировочные костюмы.

‒ На объекте установлена особая система безопасности ПОПУ13 ‒ протокол обнаружения посторонних устройств, ‒ тихо объяснял Мирный, помогая сообщнице натянуть балаклаву.

‒ «ПОПУ», ‒ согнувшись пополам, беззвучно рыдала от смеха Лина. ‒ Вы сами решили аббревиатуру в качестве названия использовать или у вас такой креативный отдел маркетинга? А цифра ‒ это сколько попыток «внедрения» ПОПУ пережила?

‒ При мне такого не было, ‒ Северина Владленовича немного задела реакции напарницы. Могла бы и уважение проявить. Он понятия не имел, как дела обстоят сейчас, но в его время команда в первую очередь старалась над результатом, а не придумывала «бренды». И он всегда превосходил ожидания. ‒ Хватит ржать, лучше запоминай, что говорю. В помещении стоят датчики распознавания последнего поколения. Вся техника, что не числится в системе, сразу выдаст чужака. Я попытаюсь незаметно провести нас внутрь, на сильно ограниченное время, но доказательств мы с собой не заберем.

‒ Как «не заберем»?! Это обычная папка. Что сложного в том, чтобы ее вынести? ‒ возмущенно спросила Дубравина очевидную, на ее взгляд, вещь.

‒ Ни в коем случае, ‒ категорически запретил Мирный. Мысленно он проклинал напарницу. Они зря тратили драгоценное время на спор. На улице все сильнее накрапывал дождь, способный испортить планы. ‒ Каждая бумажка на складе имеет микроскопический чип. При контакте с температурой, отличающейся от архивной, он разрушится. На основной пункт охраны моментально поступит сигнал, что документ покинул здание. Нас поймают, ‒ не успеем чихнуть. Единственное, что под силу ‒ проникнуть внутрь, быстро изучить дело и покинуть помещение до того, как нас обнаружат.

‒ Ладно, умник. Не отставай.

Лина знала каждый закоулок базы, так что до конечной точки сообщники добрались без казусов ‒ ни один дрон не засек. Но вот с системой безопасности архива осведомитель Ии не ошибся. Насколько бы Сева не считал себя гениальным, пришлось порядочно повозиться. Дубравина нервничала. Ее и без того нулевое доверие, с каждой минутой уходило глубоко в минус. Когда замок щелкнул, и тяжелая дверь отъехала в сторону, взломщики облегченно выдохнули.

‒ На все про все пятнадцать минут, ‒ напомнил Мирный. ‒ Чтобы найти отсек с папкой, придется поколдовать еще и над электронной картотекой.

Девушка ничего не ответила, по ее лицу ясно читалось ‒ плевать, сколько у них времени, она в лепешку разобьется, но добудет информацию.

Нарушители осторожно проникли за дверь. В свете аварийного освещения обстановка выглядела не четко, но размах увиденного все равно поражал: ни одного окна, ‒ то, что они видели снаружи, являлось обманкой; вход-выход единственный, через который агенты проникли; неимоверное количество вентиляционных систем, датчиков, климат-контролей. И ничего из мебели, кроме массивных металлических стеллажей, высотой до потолка, и одинокого терминала, встроенного в стену.

К счастью с архивным компьютером Сева справился за пару минут. Но с расположением папки повезло меньше. Предстояло бежать к дальним секциям. Лине так не терпелось, что она пришла к финишу первой. Однако, едва, протянув руку к нужному отсеку, испуганно отпрянула. Красные сигнальные огни забегали по помещению. Звука не последовало, но зато в полной тишине ясно слышался шорох опускаемых защитных заслонок.

‒ Твою мать! ‒ выругался Мирный и, не оглядываясь, бросился обратно к компьютеру. ‒ Осталось несколько минут до того, как нагрянет охрана. Возвращаемся! Попробую нас вытащить.

Только добежав до терминала, Сева обнаружил, что Дубравина и не думала его слушать. Она осталась на месте. Ради заветной папки дрянная девка не гнушалась пожертвовать и своей свободой, и чужой.

‒ Сука, ‒ буркнул агент и на ситуацию, и не на поддающийся манипуляциям систему, и на глупую напарницу.

Буквально в последнюю минуту Мирному удалось обойти защитные коды и вынырнуть наружу. Он собирался оставить Лину внутри, когда услышал торопливый топот. Увесистая дверь медленно закрывалась. Северин Владленович встал перед выбором. Не придержит дверь, ‒ девчонка останется внутри. Спасаться самому или помочь Дубравиной? Напарница не сдаст его, он не сомневался. Но Липкая, зная о прошлом Севы, с легкостью догадается, кто был вторым. Инстинкт самосохранения сработал безотказно.

***

‒ Я оказалась права! Во всем! Никто в аварии не погиб, ‒ запоем тараторила Лина, радостно прыгая на переднем сидении Рендж Ровера.

Агенты чудом выскочили из архива за минуту до того, как туда сбежалась охрана. Они кое-как добрались до офисного гаража, грязные и уставшие. Пришлось подключить остатки обаяния, чтобы благополучно выехать с территории базы, где вся служба безопасности стояла на ушах. А ненормальная все твердила, что Ступов жив.

‒ Да заткнись уже! ‒ не выдержал напряжения Мирный. Он остановил машину, как только они достигли безопасного расстояния. ‒ Ты дура или как? ‒ набросился мужчина, гневно хватая девушку за плечи. Он затряс так, что ее длинная коса вмиг расплелась, создавая на голове полный беспорядок. ‒ Я же просил не брать с собой ничего постороннего! Ты нас чуть не угробила!

‒ Сам идиот! ‒ парировала оскорбленная напарница, совершенно не понимая, почему ее беспочвенно обвиняют. ‒ Я все гаджеты оставила в машине, включая любые металлические предметы ‒ серьги, крестик, цепочку. Можешь меня прощупать, ‒ ничего нет!

Севу будто ударило током. Руки непроизвольно упали. Он уставился на Дубравину, как на сверхъестественное существо. Его волновал лишь один вопрос: почему он не догадался раньше?! Знал, что за девчонкой следят, и так безрассудно прошляпил. Шесть лет гражданской жизни сделали из него тупого обывателя.

‒ Чего так пялишься? ‒ стушевалась Лина, соображая, как расценивать изумленно-растерянный вид мужчины.

‒ Ты пробыла в военном госпитале три месяца.

‒ И что?

‒ В районе седьмого шейного позвонка тебе под кожу вживили жучок.

‒ В курсе, что подобные заявления заставляют лишний раз терзаться в сомнениях на твой счет? ‒ агент подозрительно покосилась на соседа и на всякий случай схватилась за ручку двери.

‒ Я сам вел пилотный проект по разработке таких чипов, ‒ честно признался Мирный. ‒ Позаботься ты о том, чтобы лучше узнать напарника, таких мыслей не возникло бы.

‒ Много чести.

‒ Забудь, сейчас важно другое. Военные точно знают, что ты нарушила правила и забралась в архив. Остается только догадываться, что они предпримут.

Дубравина на пару секунд поджала губы. Но задумалась ни о том, как избежать наказания, а можно ли доверять партнеру. В заключении пришла к выводу, что, поймай их, он тоже попал бы в беду. Да и способности Северина Владленовича соответствовали заявленному. Умник вроде него вполне мог создать что-то похлеще имплантируемого средства слежения.

‒ Разберемся позже, ‒ заверив себя в его непричастности, отмахнулась Лина. ‒ А сейчас послушай…

‒ Ты в своем уме? ‒ разбушевался Сева, поражаясь беспечности девчонки. ‒ От капсулы нужно срочно избавиться. Если нам захотят предъявить проникновение в архив, так останутся одни косвенные доказательства.

‒ Плевать, в чем нас обвинят. Выслушай меня. В папке ничего нет.

‒ Что значит, «ничего»?! ‒ мигом забыв про опасность, переспросил Мирный.

‒ Вот так. Никакого взрыва не было. Они нашли покореженную машину, но не со следами аварии. Я видела фотографии: бока автомобиля вытянуты, как будто металл тянула вверх невиданная сила, а крыша вообще отсутствует. В докладе указано, что ее так и не нашли. Я отключилась на пассажирском сидении от серьезных травм, полученных в результате падения. Справедливости ради, скажу, что и впрямь не пристегнулась. Однако Алекса нигде не нашли.

Севу перекосило. Звучало как выдуманная фантастическая история с одного печально известного федерального канала. А что, если Дубравина нашла в папке то, ради чего согласилась на аферу и таким образом пыталась сбить его с толку? Пустить по ложному следу?

‒ Я этих документов не видел, ‒ ясно дал понять свою позицию Мирный.

Лина напряглась.

‒ Ты мне не веришь, ‒ сердито бросила она и в бешенстве выскочила из машины под противный осенний дождик.

‒ Куда намылилась? Пока не решим вопрос с чипом, я тебя не отпущу.

На удивление агент сбегать не собиралась. Она распахнула водительскую дверь и жестом приказала напарнику пересесть.

‒ Ну и что ты творишь, безумная баба? ‒ вспылил Сева, и не думая подчиняться.

Упертая девчонка молча сверлила мужчину гневным взглядом, пока тот не психанул и не вылез.

‒ Теперь скажешь, что задумала? ‒ поинтересовался Мирный, не торопясь перемещаться на пассажирское сидение.

‒ Мы едем на кладбище.

‒ Сбрендила? Что мы забыли ночью среди трупов?!

‒ Я докажу тебе, что гроб Алекса ‒ пустой. Он жив. Его где-то насильно удерживают.

‒ Сумасшедшая! На вандализм потянуло?

‒ Можешь не ездить, если кишка тонка. Оставайся здесь, я пришлю фото.

Переубеждать Дубравину ‒ все равно, что гнаться за поездом. Северин Владленович сдался. Но, прежде чем девушка подняла ногу и забралась в Рендж Ровер, он крепко схватил ее за локоть и молча поволок за машину. Можно представить какие в тот момент в голове бедолаги блуждали мысли. Но он всего-то раскопал в закромах багажника швейный набор и бутылку водки.

‒ Предлагаешь сначала выпить? ‒ пошутила Лина, протягивая руку к алкоголю.

‒ Повернись спиной и убери волосы, ‒ грубо потребовал Сева. ‒ Прежде, чем я куда-то с тобой отправлюсь, избавимся от чипа. Будет больно, ‒ с издевкой предупредил он.

***

Такой тишины, как ночью на кладбище, не встретишь, пожалуй, нигде. Дождь придавал обстановке дополнительную атмосферность. Он тарабанил по сухим листьям, надгробным плитам, памятникам и создавал унылую какофонию звуков, присущих моменту и месту.

Дубравина вела себя тихо, пару минут стояла возле могилы Ступова, не проронив ни слова. Мирный не знал, плачет она, или капли стекают с капюшона на лицо, но глаза девушки блестели в свете фонаря от влаги. Чувство скорби Северину Владленовичу не было знакомо. Никого важного в жизни он прежде не терял, а «особые» обстоятельства иной раз заставляли задуматься, что лучше бы некоторые близкие умерли. Тем не менее он решил проявить уважение и стоял рядом, ожидая, когда напарница заговорит первой.

‒ Я ни разу сюда не приходила, ‒ созналась Лина, нарушая молчание.

Сева немного удивился, но виду не показал. Дубравина с такой скоростью и точностью нашла в темноте, в непогоду, нужную могилу, что он предположил, она посещала ее ни раз.

‒ Ты ни на минуту не поверила, что Алекс погиб, ‒ допустил Мирный, пожимая плечами.

Он хотел выразить поддержку, ‒ похлопать напарницу по плечу, но, взглянув на ее суровое лицо, отступил. Не так они близки, чтобы проявлять слишком явное сострадание.

‒ Нет, ‒ возразила Лина. Чихать она хотела, что подумает коллега и потому честно высказалась вслух: ‒ Признаться, черные мысли меня посещали. Однажды, слегка перебрав, я заявилась сюда, чтобы спросить, какого дьявола он меня бросил. Но так и осталась стоять возле ворот кладбища. Не хватило смелости. Я боялась, если увижу проклятую надгробную плиту, ‒ сдамся, приму, что Ступов мертв и перестану искать ответы. В тот единственный раз я дала себе зарок, ‒ попрощаюсь, только когда воочию увижу его мертвое тело. Надеюсь, я не ошиблась, и Алекса нет в гробу.

Дубравина отбросила сомнения и схватилась за лопату. Северину Владленовичу ничего не оставалось, как присоединиться. Вода противно холодила руки, ноги по колено увязли в грязи, а Лина, как робот, с остервенением продолжала отбрасывать землю. В какой-то момент она так перестаралась, что упала ничком в скопившуюся лужу. Рассердившись, Мирный вырвал инструмент из ее запачканных рук, выгнал из ямы и, проклиная все на свете, стал копать один.

‒ Сходи в машину, переоденься, ‒ приказа он. ‒ Я не выложил из багажника спортивный костюм с тренировки. К моменту, когда вернешься, я закончу.

Поразительно, но напарница послушно поплелась в сторону забора, где они незаконно проникли на территорию кладбища. Почти сразу после ее ухода лезвие глухо ударилось о крышку гроба. Судя по звуку, внутри и правда, было пусто. Как только Сева замахнулся лопатой ‒ разломать деревянную конструкцию, кто-то прыгнул на него сверху и стал душить. Выронив инструмент, Мирный попробовал разомкнуть пальцы нападавшего, но тот вцепился мертвой хваткой и не позволял увернуться. Освободиться агенту помогла удача. Почва под ногами превратилась в кашу и обидчик, случайно скользнув по ней, на секунду потерял равновесие. Северин, воспользовавшись ситуацией, прижал противника к земляной стенке и наконец смог его рассмотреть.

Незнакомец с ног до головы был облачен в плотно облегаемый черный экзоскелет, состоящий из множества подвижных частей. Местами по нему проходили тонкие синие прожилки, будто сосуды, а шлем на голове скорее напоминал тонкую непроницаемую маску. Ни с чем подобным Сева раньше не сталкивался. И, насколько мог судить по рассказам Шеврун, его бывшие коллеги и близко не подошли к столь безупречному результату. Легкий, эргономичный, без габаритных металлических деталей, костюм злоумышленника смотрелся как единое целое: будто и не броня вовсе, а собственная кожа. Но и без экипировочной защиты в сопернике чувствовался отменный специалист ‒ сильный, здоровый, быстрый.

Не желая упускать преимущество, Мирный со всей силы ударил негодяя лбом в нос. Тот лишь слегка пошатнулся, зато голова агента затрещала от боли, как если бы встретилась с камнем. Сева потерял координацию и тихо завыл. Противник мгновенно напал, заставляя точными мощными ударами отступать. Мирный оборонялся, как мог. Он никогда не считал себя слабаком и не искал оправданий, но нападавший объективно оказался сильнее и не чувствовал усталости. Бедный Северин Владленович, упав навзничь, упорно барахтался в грязи, пока безумец сидел на нем сверху и бил кулаками.

Когда рядом раздался спасительный свист пули, Мирный окончательно обмяк.

‒ Это ‒ предупредительный, следующий будет точно в цель, ‒ пригрозила Дубравина, медленно приближаясь к мужчинам. ‒ Слезь с него, отойди в сторону и сними маску, ‒ внушительно помахивая пистолетом, приказала она.

Незнакомец на мгновение отвлекся на девушку, затем молча отвернулся и продолжил впечатывать жертву в землю. Разъяренная Лина незамедлительно выполнила обещание и выпустила по мерзавцу три пули. Они и царапин не оставили на его броне. Агент высвободила бы всю обойму, но головорез пришел ни один. Она ощутила на своем горле прохладную сталь.

‒ Опусти, ‒ потребовал голос над ухом Дубравиной.

Второй подлец выглядел как обычный наемник: черный защитный костюм, лицо спрятано под балаклавой.

Тем временем, первый громила, потеряв интерес к Севе, грубо и без усилий, как куклу, вышвырнул его из ямы, и злобно рыча, выбрался сам. Поставив еле живого мужчину на ноги, человек в экзоскелете указал на могилу и приказал: «Закопай». После он повернул голову в сторону Дубравиной. Глаз Лина не видела, но поняла, что негодяй пристально за ней наблюдает.

Едва Мирный закончил, незнакомец грубо пнул его ногой. Только когда Сева упал на четвереньки, злодей оставил его в покое. Сравнявшись с заложницей, мерзавец склонился низко-пренизко к ее лицу и тихо произнес:

‒ Вспомнить не получится, но и искать не пытайся.

В следующее мгновение он исчез в темноте. А следом за ним и сообщник. Завыли приближающиеся сирены. Нужно было уходить.

***

Кое-как дотащив напарника до дивана, Дубравина рухнула рядом. Мирный отдавил ей плечи, спина ломилась от усталости, а ноги дрожали. Но это ничто по сравнению с тем, как он сам пострадал. Сева отказался обращаться в больницу, так что пришлось ограничиться поездкой в аптеку.

‒ Спасибо, мелкая, ‒ он еще находил силы язвить и ухмыляться разбитым ртом. Выглядело жутко. ‒ Милая квартирка.

Ничего «милого» в доме Лины не нашлось бы и при тщательном осмотре. Минимум мебели, при условии, что жила она в студии. Никаких девчачьих штучек, вроде мягких игрушек, горшков с цветами или забавных статуэток. Диван с простеньким покрывалом, на котором агент, по всей видимости, отдыхала, не разбирая. Крохотный кухонный уголок, где вряд ли готовили, максимум использовали кофеварку. Пару кресел-груш для гостей, самый дешевый кофейный столик на колесах и вместо шкафа ‒ вешалка-стойка. Ни телевизора, ни мелкой утвари, никакого дополнительного комфорта.

‒ Я здесь только сплю, ‒ пожав плечами, буркнула Дубравина, не отрывая растрепанной головы от дивана. ‒ Сам напросился отлежаться, теперь страдай.

Дойти до ванной или приготовить кофе сейчас представлялось несбыточной мечтой. Несмотря на то, что оба вымазались в грязи и жутко воняли потом, сил хватало только на то, чтобы дышать.

‒ Прости за покрывало, ‒ извинился Сева, зарываясь пальцами в мягкий, приятный ворс.

‒ Закажу химчистку. Как думаешь, кто они? ‒ озвучила девушка вопрос, мучивший ее всю дорогу.

‒ Кем бы подонки ни оказались, тебя убивать не собирались. А вот в себе я так не уверен. Пока ты не объявилась, гаденыш точно хотел меня прикончить ‒ захват использовал смертельный. Какая неведомая сила заставила тебя вернуться? ‒ Мирный так изумился, вновь вспоминая чудесное спасение, что нашел в себе силы привстать на локтях и посмотреть на соседку. Но буквально на пару секунд. ‒ Не подумай, я рад, что так случилось. Но в тот момент уже прощался с жизнью. Ты только скрылась в темноте. Помощи ждать было неоткуда.

‒ Не знаю. Стало вдруг подозрительно тихо, ‒ приведя не самую лучшую причину, чтобы избежать вопросов, увильнула Лина.

‒ Мы на кладбище находились, солнышко. Там болгаркой, да еще и в ночи, никто не машет.

‒ Решила проверить, не обманешь ли ты. Такая причина более вероятная?

‒ А еще есть?

‒ Что насчет предчувствия?

‒ Точно ‒ мимо.

‒ Я тебе жизнь спасла, а ты еще недоволен. Ищешь к чему придраться, ‒ сердито брякнула Дубравина и приправила недовольство пинком в лодыжку напарника.

‒ Ау! Ладно, понял! ‒ сдался Сева, обиженно потирая ушибленную ногу. На теле, итак, живого места не осталось, тут еще девчонка издевалась. ‒ Могу подытожить, что работали профессионалы. Черт их знает, кто конкретно ‒ наемники, террористы, военные, но за ними точно стоит серьезная организация. Нападавший в экзокостюме обладал нечеловеческими рефлексами ‒ быстрый, сильный, мощный. Люди до создания такой брони еще не доросли. Однако вот она ‒ щеголяла передо мной. На разработку потребовались бы миллиарды и лучшие мозги планеты в одном месте. Это практически невозможно.

‒ Может он не человек? ‒ усмехнулась собственным размышлениям Лина.

‒ А кто? Пришелец? ‒ хихикнул Мирный, скривившись от боли.

‒ Я за три года многое повидала. Начинаешь переосмысливать вещи, что раньше казались дикими. Еще поймешь.

‒ Значит ли это, что ты готова принять меня в полноправные напарники? ‒ Северин Владленович заинтриговано покосился на соседку.

Та ответила тем же, произнося:

‒ Все зависит от того, согласен ли ты, что Алекс жив. Мы так и не смогли заглянуть в гроб.

‒ Он пуст, но я все же не исключаю, что Ступов мертв. Однако мне дико интересно, чем вы с Алексом таким занимались, что на вас открыли охоту.

Дубравина занервничала. Сразу нашлись силы встать, дойти до холодильника и принести несколько бутылок холодного пива. Из одной Мирный глотнул, а другую приложил к разбитой скуле.

‒ Если бы я могла заглянуть в прошлое… ‒ ни с того ни с сего разоткровенничалась девушка. ‒ Можешь снова насмехаться, но с моей памятью происходят странные вещи. Я вспомнила бесчисленные мелочи: чем обедала с Алексом каждый день, на какое кино ходили, какие книги обсуждали. Но моменты, связанные с последним делом и аварией, покрыты мраком. Я буквально вижу, как мы с ним куда-то идем, я открываю рот, а дальше картинка обрывается и в голове уже следующий образ ‒ после того разговора. Будто кто-то выборочно стер нужные отрезки.

‒ Лина, ‒ Сева поймал себя на мысли, что впервые назвал напарницу по имени, ‒ обещаю, если другого пути выяснить, что с вами произошло – не существует, мы найдем способ вернуть тебе память. Понимаю, причин доверять мне ‒ нет. Однако послушай совет человека, что сам неоднократно поступал гадко. Не пытайся бить в лоб. Хочешь выяснить, что произошло со Ступовым, вернись к работе, создай видимость, что начинаешь привыкать к жизни без него. Усыпи бдительность врага, а затем ‒ действуй.

‒ Почему я должна следовать твоим советам?

‒ Потому что я как никто другой знаю: правда нас исцеляет. И я помогу ее узнать.

Последние два предложения заставили Дубравину задуматься. Что, если не судьба, подсказала Мирному произнести их вслух.

Глава 2

Я устала от этого мира, где наиболее важна внешняя сторона чего бы то ни было. От свиней, которые только выглядят жирными. От семей, кажущихся счастливыми и благополучными. Я устала от тот, что только на первый взгляд видится щедростью. Или любовью.

Чак Паланик «невидимки»

За последние десять минут Липкая закуривала третью сигарету. Свободной рукой она оперлась на стол и с высоты своего роста пристально разглядывала миниатюрную Дубравину, сидящую перед ней на стуле.

‒ Уверена, что готова? – недоверчиво спросила Диния Булатовна, выпуская клубы дыма в сторону, но все равно распространяя ядовитый пар на посетителей. ‒ Отдохни еще пару недель.

Лине надоело повторять одно и то же, поэтому вместо ответа, она скривила аккуратный носик и назидательно предупредила:

‒ Хватит дымить как паровоз. Помрете от рака легких.

Как бы активно они с напарником не отмахивались от сигаретного дыма, дышать все равно было нечем ‒ директриса давно превратила кабинет в прокуренную таверну. Запахом пропитались даже стулья, на которых они сидели.

Липкая с досадой цокнула, но сигарету потушила. Она переключила внимание на Мирного, ища поддержки. Без его мнения в последнее время не обходился ни один разговор.

Сева сидел рядом с напарницей, в основном помалкивая. Так проще удержаться на плаву ‒ и не раскрыть уговор с Динией Булатовной, и не разрушить шаткий мир с Дубравиной. Но вот настало время занять чью-то сторону. И на сей раз он, решил, логичнее поддержать Лину. Чем глубже она окунется в новые дела, тем больше шансов, что забудет о Ступове или хотя бы на время отвлечется.

Дубравина, к слову, на бывшего профессора по-прежнему смотрела с опаской. Сквозило в нем что-то от «лукавого», что заставляло ее настороженно относиться к тому хорошему, что он говорил и делал. Да и Алекс приучил девушку никому не доверять. Но в одном Северин Владленович был прав. Хочешь раскопать правду, будь умнее. Агент не забыла, как в шею ей вживили жучок. Так что она прислушалась к совету коллеги и изо дня в день сторожила Липкую у кабинета, чтобы та позволила вернуться к настоящим расследованиям.

Поняв, что от Мирного помощи лучше не ждать, директриса вновь вцепилась в пачку сигарет.

‒ Нарисовалось тут одно дело, ‒ поддалась она в итоге уговорам. ‒ Ничего сложного. Встряхнетесь, притретесь друг к другу.

Диния Булатовна запустила проектор. На экране медленно сменялись фотографии молодой, мечтательно улыбающейся, брюнетки с синими грустными глазами.