Цугцванг

– Второе.

– Лечение или операция возможны?

– Вторым как раз и занимаюсь в данный момент, и, возможно, ты сможешь увидеть меня без очков.

– Мне ты и таким нравишься, – решаюсь произнести важное, совсем забыв, что на первом свидании подобного не произносят, не убедившись, что партнёр испытывает аналогичные чувства.

Видимо, я совсем не помню, как вести себя с мужчинами, особенно с теми, которые обласкивают взглядом, вызывая растерянность. На меня никто так не смотрел, или же я не замечала до Павла? И почему он? Спустя год работы и сотни лиц, почему-то я откликнулась именно на него, практически сразу согласившись на встречу. И когда собираюсь озвучить свою мысль, за спиной раздаётся мужской голос:

– А кто это тут у нас?

От автора

Выход новых глав: вторник, суббота. Черновик станет платным с 10-ой главы, чтобы у каждого была возможность решить, стоит ли продолжать чтение.

Новости, информацию обо мне и моих историях вы можете найти в моём тг-канале https://t.me/alina_arkadi

Глава 4

Мгновенно напрягаюсь, решив, что меня нашёл кто-то из моего прошлого. Особо не пряталась, потому что для того, чтобы исчезнуть, необходимо приложить куда больше усилий, но фамилию, город и номер телефона изменила, а также перестала пользоваться соцсетями и даже отказалась от банковских карт. Возник вопрос с перечислением зарплаты, но владелец пошёл мне навстречу, согласившись выдавать заработанное наличными.

Медленно поворачиваюсь, чтобы с удивлением увидеть незнакомого мне мужчину. Высокий, я бы даже сказала красивый, ухоженный и привлекающий внимание, – смотрит поверх моей головы на Павла.

– Алла, мой коллега Валерий. А эта прекрасная девушка, – указывает на меня, – работает в кофейне напротив.

– Приятно познакомиться, – Валерий чуть склоняет голову в приветственном жесте. – Увы, пока не имел возможности побывать в вашем заведении. Переезд, суета, а оформление документации никто не отменял. Но я обязательно загляну.

– Будем рады, – вспоминаю о приличиях, приглашая мужчину в кофейню.

– А ты здесь…

– С девушкой, – указывает на окно, где перед кафе мнётся девушка в светлой шубке и смешной шапке с огромным помпоном, который совершенно не гармонирует с меховым изделием. – Но увы, нет мест. Вечер пятницы, – разводит руками. – Пойдём в другое кафе. Приятно было познакомиться, – подмигивает мне и протягивает руку Павлу, – до понедельника. Планёрка в девять.

А затем покидает кафе, подхватывает девушку под руку, и парочка исчезает в поисках свободных мест. Я же довольна, что случайно заглянувший коллега Павла наградил меня уверенностью: мужчина действительно работает в бизнес-центре и является менеджером названной фирмы. Неужели так бывает – честно? Или мой неприятный опыт заставляет сомневаться в каждом, кто встречается на пути?

– Алла?

– А… – переключаю внимание на Павла. – Задумалась. Давно работаете вместе?

– С Валерой? Он пришёл в фирму пару лет назад. Юрист. Работает в правовом отделе.

– А девушка?

– Не из наших. То есть, не коллега. Впервые её вижу.

– Он, как и ты, противник отношений на рабочем месте?

– Не знаю.

– А вообще, красивые девушки у вас есть? – Интересно мнение мужчины о критериях женской привлекательности.

– Вопрос с подвохом? – Подмигивает и улыбается. – Скажу честно – есть. Хоть зрение у меня и неидеальное, – указывает на очки, – но привлекательность женского пола я могу оценить.

– И что, ни одна не вызвала желания познакомиться… поближе?

– Для себя я определяю лишь исключительно как коллег, не более. Повторения не желаю.

– Но отношения у тебя были? Я имею в виду после болезненного опыта.

– Были, конечно. Странно убеждать тебя в обратном.

– И? – Хочется понять, имеем ли мы шансы на что-то серьёзное.

– Пока не женат. Продолжительные отношения у меня были, если ты об этом, но закончились через три года.

– Почему?

– Просто закончились. Так бывает. Когда люди понимают, что моменты, связывающие ранее, больше неактуальны.

Пространный ответ, который настораживает. Но тут же себя одёргиваю, принимая тот факт, что он не обязан разложить себя передо мной на первом же свидании. Паша и так откровенен, что, несомненно, является плюсом, но всё же у каждого из нас есть моменты, которыми мы делиться не готовы. Или же, можем открыться, если отношения достигнут той стадии, когда ты решишься рассказать о самом больном.

– А у тебя? Отношения были после… – подбирает слово, щёлкая пальцами, – разочарования.

– Нет.

– Серьёзно? То есть, я первый за два года, с кем ты согласилась пойти на свидание?

– Именно так.

– Почему? – Теряюсь от вопроса. – То есть, я хотел сказать, неужели не нашлось человека, который бы тебя заинтересовал?

– Нет. Тебе это может показаться странным, но… Знаки внимания, комплименты, приглашения были – не было искры. Не знаю, как объяснить.

– Когда смотришь на человека, на первый взгляд обычного и ничем не выделяющегося, но понимаешь, что именно его прикосновений ждал.

– Да…

Удивительно, но Павел точно передаёт разрастающееся во мне ощущение. Пугающее и дезориентирующее, но совершенно естественное для любого человека, который решился построить новое, отбросив старое и болезненное.

– Ты смутилась.

– Просто… просто не думала, что это так заметно. Моя симпатия.

– Могу предположить, если бы я тебе не понравился визуально, вне кофейни ты со мной не встретилась бы.

– Наверное, да.

– Не наверное, а точно. Кстати, а что тебя привлекло? – Прямой вопрос, на который ответа у меня нет. Сейчас точно. Обдумываю, что сказать, но он продолжает: – Типаж? Знаки внимания?

– Настойчивость и одновременно мягкость. Знаю, сочетание странное, но, как оказалось, может быть гармоничным. В твоём исполнении.

И если первая роза была воспринята мною неоднозначно, то последующие выглядели вполне логично, а простота, с которой Павел вручал каждый цветок, подкупила. И да, типаж точно мой, а наличие классического костюма вызывает стойкую ассоциацию с чем-то серьёзным, а точнее с папой. Мне кажется, я ни разу не видела отца в простой одежде. В его гардеробной почти сотня костюмов и такое же количество галстуков. Или все девочки стремятся найти того, кто будет хотя бы отдалённо напоминать им отца?

Напоминает ли Павел? Скорее, нет, чем да. Но Виолетта права: есть в нём нечто основательное и источающее силу, подкупающее и заставляющее в данный момент глупо улыбаться, отвечая взаимностью на игривую улыбку. Он всегда смотрит в глаза – прямо и открыто, – и в то же время оставляет место для чего-то подсознательно непонятного мне.

В нашем доме часто появлялись люди, которых отец называл компаньонами или полезными знакомыми. Среди них были те, кто вызывал интерес, вопросы и даже страх, но все как один, они источали силу и желание пригнуться. Меня и Алину папа им не представлял, но я всегда с интересом наблюдала за ними из смежной с кабинетом отца комнаты, оставаясь незамеченной им. Потом я отметила, что Антон и его дед в нашем доме не бывали, что и послужило основанием для развития отношений и моей уверенности в правдивости происходящего.

Ещё час болтаем обо всём и ни о чём, понемногу раскрываясь друг другу. Увлечения, интересы, предпочтения совпадают частично, но ведь так и должно быть? Не могут люди всегда и во всём смотреть в одну сторону, безапелляционно сходиться во мнениях и иметь одинаковые вкусы. Если бы Павел поддакивал мне, не имея чего-то своего, я однозначно уличила бы его в искусственности.

– Где ты живёшь? – Решаюсь спросить, как только покидаем кафе, попадая под мелкий снег, который день накрывающий город.

– Ленинский район.

– Снимаешь жильё?

– Нет. У меня своя квартира. Небольшая однушка, за которую мне ещё расплачиваться десять лет, но когда-то я решил, что лучше платить за своё, чем за чужое. А ты?

– Я живу… – осекаюсь, не желая называть адрес. – Юбилейный.

– Старый район. Там половина домов стоит под снос.

– Знаю. Я живу в аварийном доме.

– То есть? – Павел останавливается, придерживая меня за локоть и откровенно переживая. – Ты понимаешь, что дом признают аварийным при условии, что для этого есть основания? Аварийность предполагает наличие угрозы жизни и здоровья.

– Понимаю, но дом выглядит нормально. Для меня. И комната, которую я снимаю, обходится почти даром. С моей зарплатой в кофейне это существенная экономия.

– Аля, – впервые он произносит моё имя ласково, – советую тебе найти другое жильё, потому как то, что кажется тебе нормальным на первый взгляд, при более детальном рассмотрении таковым не является.

– Половина жильцов уже съехала, а те, кто остались, либо не решаются на переезд, либо не одобрили предложенные варианты. В любом случае жить одна я там не буду, и когда все разъедутся по новым адресам, найду другой вариант.

– Давай я помогу найти? Что-то приемлемое для тебя, но безопасное.

– Не сейчас, – пытаюсь успокоить мужчину, который взволнован и озадачен моей проблемой. – Может, чуть позже?

– Хорошо. Но я не забуду, учти.

Строгость, с которой он меня отчитывает, вызывает улыбку. Реакция не остаётся незамеченной, создавая идеальный момент для поцелуя. Я не готова. Не так: около станции метро с тем, кому позволила подойти чуть ближе, чем остальным.

– Мне пора, – увеличиваю дистанцию, отметив на лице Павла секундный момент разочарования.

– Дашь свой номер, чтобы я мог… пожелать тебе спокойной ночи. И доброго утра.

– Ты всегда можешь найти меня в кофейне.

– Завтра и послезавтра у меня выходной, а до понедельника два бесконечных дня.

– Значит, до понедельника.

Подарив ему улыбку, скрываюсь за дверью станции метро, сожалея, что номером так и не поделилась. В глазах большинства людей я выгляжу странно, не переписываясь в мессенджерах, социальных сетях и не выкладывая по несколько фото в день с подробной геолокацией. Я и раньше была равнодушна к таким вещам, а после переезда ограничила подобные моменты по максимуму. Мой номер знает мама, Алина и девочки с работы. Я даже не уверена насчёт папы…

В эту минуту подтверждаю, что подчинённые отца, приставленные ко мне, не были замечены. Неужели мама смогла убедить его отказаться от «присмотра»? С трудом верится, но машина, в которой обычно находятся два парня с равнодушным взглядом, не следует по пятам. Мысленно ликую, но радость, поглотившая меня, ускользает в тот момент, когда во дворе дома замечаю «надзирателей», не стесняющихся смотреть в упор. У мамы не вышло, а значит, я по-прежнему буду ощущать на себе взгляды ненавистных охранников.

***

– Доброе утро. – Лиза врывается вихрем, а я понимаю, что соскучилась по девушке, особенно после трёх дней в компании Виолетты. – Люблю работать в выходные: половина офисов закрыта, а вторая создаёт рабочий вид, не показываясь на глаза ни начальству, ни нам.

– И я тебе рада, – закатываю глаза, всем видом показывая, что не прониклась к «временной» напарнице.

– Всё так плохо? О, их пять, – осматривает цветы в вазе, поглаживая крупные бутоны. – И если посчитать, – загибает пальцы, – приходил даже в субботу?

– Нет. Три поодиночке, а затем сразу два, чтобы количество не было чётным. А вчера была суббота – законный выходной. Кстати, в пятницу у нас было свидание.

– Да ладно. – Лиза, предлагавшая к рассмотрению мною каждого мужчину, который оказывался в кофейне последний год и получавшая твёрдое «нет», шокирована неожиданным согласием на встречу. – И как?

– Всё хорошо.

– Хорошо? – Разводит руками. – И всё? А ещё какие-то комментарии будут?

Не привыкла делиться личными моментами, перемалывая переживания внутри, но Лиза, застывшая в недоумении, не даёт шанса соскочить с темы.

– Он мне действительно нравится. Открытый, искренний, спокойный и осторожный.

– Осторожный?

– Не уничтожает напором. Сейчас всё происходит быстро: встретились, переспали, создали видимость отношений и побежали дальше. Молниеносное развитие не мой формат. Мне кажется, Паша это понял.

– Ну что, определил верную тактику, которая, уверена, – приближается, переходя на шёпот, – даст результат. Хватит уже страдать по бывшему.

– Я не страдаю.

– Вот и правильно.

Версия, что поводом для разрыва послужила измена, была озвучена мною Лизе, которая настойчиво добивалась хоть каких-то данных из моей прошлой жизни. На самом же деле, причиной стал фарс, организованный Генералом и отцом с целью соединения семей, а главное – бизнеса. Мои чувства, как и пожелания, в расчёт не брались. На шахматной доске я лишь пешка, которая попадёт под раздачу короля, как только станет ненужной.

Папа позволил мне уйти. Не без помощи мамы, конечно. Условие: барахтайся как хочешь, но не смей просить помощи. Я и не прошу. Вот уже два года, разорвав старые контакты и работая, создаю видимость жизни, к которой стремилась. Мама помощь предлагала неоднократно, но как только я приму эту помощь, в глазах отца предстану слабой и отчаявшейся. Он не приближается, но приглядывает через своих людей, которых сегодня, кстати, во дворе дома я не увидела.

– Аля, – Лиза толкает меня в бок, заставляя переключить внимание на дверь, которая, открывшись, являет Павла с двумя белыми розами в руке.

– Добрый день. Суббота показалась мне бесконечной, поэтому решил, что мне срочно необходим кофе. Дополнение к имеющимся, – протягивает цветы, которые тут же присоединяются к предыдущим.

– Привет, – смущаюсь, растекаясь под его взглядом и милой улыбкой. – Не думала, что приедешь сюда в выходной.

– Был по делам в этом районе. – Романтичный флёр рассеивается, показывая, что мужчина не поехал бы через весь город ради одной девушки. – А если честно, нет никаких дел. Просто хотел тебя увидеть. И пусть моя откровенность станет приговором, но было нечестно скрыть истинные намерения.

– Что ж, – решаюсь на ответный шаг, – я тоже хотела тебя увидеть.

– Всё было бы проще, дай ты свой номер.

– Алька, ты что, номер не дала? – Совершенно забыв о Лизе, перевожу строгий взгляд на напарницу, всем видом показывая «не лезь». Намёк проигнорирован, поэтому она продолжает: – Конечно, даст. Записывайте.

И как только девушка даёт уверенное согласие вместо меня, а Павел достаёт телефон, приготовившись вбить контакт, мне ничего не остаётся, как продиктовать заветные цифры, получив парное одобрение.

– Я могу тебе написать? – Тут же исправляет ситуацию Павел. – Обещаю не быть навязчивым.

– Хорошо.

– Позитивного дня, девочки.

А затем, подмигнув и тем самым растопив сердце Лизы, направляется к выходу. И только сейчас замечаю, что привычный костюм и пальто он сменил на джинсы и пуховик, превратившись во вполне земного мужчину, который однозначно мне нравится больше.

– Зачем ты влезла? – Шиплю на напарницу, как только остаёмся вдвоём.

– Это просто номер. – На лице Лизы появляется невинное выражение, свидетельствующее о том, что моя упертость ей непонятна. – Он же не паспорт у тебя требовал.

– Я требовала.

– И?

– Он показал, подтвердив, что холост.

– Обалдеть, – Лиза оседает на стул, шокированная информацией. – Что только не сделает мужчина, чтобы впечатлить понравившуюся девушку.

– И это напрягает.

– Почему?

– Он с лёгкостью показал паспорт, поведал краткую биографию и даже поделился очень личным, а точнее, болезненной историей отношений. Разложил себя передо мной. Вот, смотри, Аля, никаких скелетов в шкафу.

– Это плохо? – Лиза непонимающе смотрит на меня, показывая всем видом, что скорее со мной что-то не так.

– Не знаю, – тяжело выдыхаю, пока не прояснив для себя, кто же такой Павел. – Скорее, странно. Ты каждому понравившемуся парню выкладываешь о себе всё на первом свидании?

– Нет. Но если нечего скрывать, зачем создавать ненужную интригу? Он дал тебе понять, кем является. А ты принимаешь решение, нравится ли предложенное. И мне кажется, нравится. Впервые за то время, что мы работаем вместе, ты действительно заинтересовалась кем-то. В его присутствии ты смущаешься, краснеешь и заламываешь пальцы, – указывает на мои конечности, которые в данный момент живут своей жизнью. – А это показатель.

– Может, ты права. Но мне не нравится, что теперь у него есть мой номер.

– Иногда мне кажется, что ты от кого-то скрываешься. – Лиза награждает вопросительным взглядом, будто именно сейчас услышит ту самую правду, которую я скрывала. – Ни страничек в соцсетях, ни привычных приложений и выставленное условие получения зарплаты только наличными. Аль, расскажи, – гладит меня по плечу, – я пойму и осуждать не буду.

– Всё просто. От соцсетей отказалась, чтобы бывший не доставал, приложения мне без надобности, а карту у меня когда-то украли и сняли все средства, поэтому в целях безопасности предпочитаю наличность.

Не знаю, насколько Лизу удовлетворили мои ответы, но, как мне кажется, она расслабляется, приняв аргументы.

– Извини, – сдаётся, закончив допрос. – Просто сейчас все в телефонах. Он важный элемент нашей жизни. Странно видеть человека, который не зависим от гаджетов, фотографий еды и бесконечных переписок. Особенно в двадцать четыре года.

– Я для тебя странная?

– Просто выбивающаяся из общего контекста, – пожимает плечами, уткнувшись в свой телефон, который издаёт несколько сигналов. – Но именно это делает тебя особенной. Нужно верить людям и не навешивать ярлыки, не прощупав.

– И это мне говорит та, что позорно сбежала из номера отеля после случайной ночи с мужчиной? – Подмигиваю, напоминая Лизе, что полгода назад она верить отказалась.

– Не начинай, – теперь её очередь отмахиваться. – Познакомились в клубе: танцы, несколько коктейлей, симпатичный мужчина… Я даже не поняла, как оказалась в номере. Всё было идеально… – прикрывает глаза, вероятно, вспомнив о том, кто оставил о себе яркие воспоминания.

– Зачем ты вообще полезла в его сумку?

– Я не лезла. Не имею привычки рыться в чужих вещах. Шла в душ, в темноте споткнулась о сумку, а оттуда выпал пистолет. Осторожно положила обратно, схватила вещи и ушла. Данными не делилась, о себе ничего не рассказывала. Хорошо, что номер не дала…

– Вот, – указываю на Лизу пальчиком, – а только что ты решила за меня, выложив цифры Паше.

– Аль, он нормальный, – гладит мои плечи, прося прощения за то, что вклинилась в разговор. – Из его сумки пистолет точно не выпадет.

Делает попытку успокоить, я же обдумываю слова Лизы, решая, что нужно быть как все, чтобы не выделяться. Хотя в моём случае это проблематично, потому что у «всех» нет отца, контролирующего полуофициальную организацию по перевозкам всего, начиная от людей и заканчивая оружием.

Глава 5

– Доброе утро.

Уже зная, что увижу, улыбаюсь, а подняв голову, наблюдаю Павла, протягивающего мне две белые розы. Принимаю, задержавшись взглядом на милом лице. И всё-таки карие глаза смотрелись бы более гармонично. Когда-то у меня было приложение, куда можно было загрузить фото и изменять цвет, оценивая картинку. Тогда я поняла, что карие однозначно не моё, а вот тёмно-зелёные и голубые прекрасно вписываются. Но мне всегда нравились мои дымчато-серые, и в отличие от сестры, я не использовала с десяток линз разных оттенков.

– Спасибо. Думала, ты напишешь, получив мой номер, – короткое замечание, но оно должно настроить мужчину на объяснение.

Я-то ждала длинных переписок и непрекращающихся сообщений, а на деле провела вечер в тишине, теряясь в догадках. Свой номер дала, а вот номера Паши у меня нет.

– Не решился. Какой день подряд ты работаешь? Седьмой? Был уверен, что устала и тебе не до меня.

– Я бы ответила.

– А вообще, чем ты занимаешься по вечерам?

– Сейчас готовлюсь к сессии, а вообще… Разными вещами. Иногда смотрю фильмы, читаю, могу прогуляться в парке напротив дома, или поболтать с соседкой на кухне.

– Она в гости приходит?

– Нет. Я живу в коммунальной квартире. Я не говорила?

– Сказала про аварийность жилья. То есть, у тебя куча соседей? Если их так можно назвать.

– Восемь комнат. На данный момент получили жильё и съехали три.

И если бы одним из покинувших нас стал Серёга, остальные жильцы выдохнули, но он упирается руками и ногами, заявляя, что уедет последним.

– Я понял, – поджимает губы, бегая по мне изучающим взглядом.

И взгляд этот не сулит ничего хорошего: будто в момент для него стало очевидным, кто такая Аля и чем она живёт. Или его напрягает, что я живу в коммуналке? Непредставительно и просто?

– Что именно? – осторожно интересуюсь.

– Что в случае… если наши отношения будут развиваться, к себе пригласить меня ты не сможешь.

– Точно нет, – усмехаюсь, сразу вспомнив, как Серёга ворвался ночью к Дроздовым, нарушив развитие ролевой игры, когда Игорь «наказывал» жену. – Поверь, там живут не самые приятные люди.

– А ещё там живёшь ты, – облокотившись на стойку, кладёт подбородок на руки, награждая меня тёплым взглядом и, уже ставшей для меня привычной, широкой улыбкой. – А если я приглашу тебя к себе?

И только в этот момент становится очеви0дной фраза «если наши отношения будут развиваться», и одновременно устрашающей, потому как в данный момент я не готова к тому, что подразумевает мужчина.

– Ты испугалась.

– Нет, просто… Пока не готова.

– Я и не настаиваю. Это лишь предположение. На будущее. Я могу тебя сегодня куда-нибудь пригласить? – Обдумываю, способна ли я после недели работы без выходных, быть хорошим собеседником, когда Паша продолжает: – Понимаю, что ты работаешь каждый день, да и я тоже, но пару часов мы можем друг другу уделить. Могу тебя подождать. Сходим в кафе или в кино, а можем просто прогуляться. На твой выбор.

Собираюсь огласить отказ, но пропадая в этом умоляющем серебристом взгляде, не могу себя заставить произнести «нет».

– Договорились, – приближаюсь, оказавшись слишком близко от его губ, имеющих чёткий контур и заметную ложбинку посредине на нижней.

Наверное, слишком долго изучаю то, к чему хочется прикоснуться, потому что, посмотрев в его глаза, сталкиваюсь с яркими смешинками, которые вызывают смущение. Он понял, какие мысли посетили меня, позволяя лицезреть понравившийся элемент.

– Я пришла к восьми, значит, могу уйти на час раньше.

– Зайду за тобой в шесть.

Павел удаляется, а я, дождавшись пока за ним закроется дверь, спешу к окну. Направляется к входу бизнес-центра, перекидывается парой слов с охранником, который курит на улице, и исчезает в здании. Значит, мужчина действительно работает здесь. Плюсом идёт коллега Паши, с которым я познакомилась в пятницу, также приветствуя охранника и направляясь туда же.

– Ты кого там рассматриваешь? – Лиза врывается привычным вихрем, стягивая шапку и присоединяясь к рассматриванию входящих в бизнес-центр.

– Хотела убедиться, что Паша действительно здесь работает.

– Убедилась?

– Да. Кстати, в пятницу случайно познакомилась с одним из его коллег, который искал свободный столик и зашёл в кафе.

– Ну вот – открыт и понятен, ничего не скрывает. В отличие от тебя, – машет пальчиком в воздухе, совершая им круговые движения.

– От меня?

– Ну да. Работаем с тобой год, а по факту я практически ничего о тебе не знаю. Отец погиб, но есть мама и сестра. И я ни разу не слышала, чтобы ты общалась с последней.

– У нас… сложные отношения. Мы очень разные. Сестринских отношений в привычном смысле между нами никогда не было.

– Почему? – Лиза делает себе кофе, мне же предлагая фруктовый чай.

– У родителей долго не получалось зачать ребёнка, а потом появилась я. Папа решил, что я буду единственной, поэтому сосредоточился на мне, отдавая всего себя. А потом появилась Алина. Он однозначно был рад, но…

– Но уже не так.

– Это со слов мамы. Как было на самом деле, я не знаю.

Лгу, конечно, потому, как всегда ощущала, что ближе к папе, чем сестра. Мне кажется, со мной он даже иначе разговаривал, а ругая, не позволял себе повышать голос. И два года назад младшую дочь после промаха он вывернул наизнанку, по мне же, посмевшей ослушаться, прошёлся поверхностно.

– Думаю, так и было. – Напарница приглашает меня за столик, и пока никто из офисных работников не примчался за утренней порцией кофеина, есть время для разговоров. – А чем занимался твой папа?

– Перевозками. Разных грузов: строительные материалы, техника, продовольственные товары. А у мамы небольшой бизнес. Она занимается созданием аксессуаров. Бренд «Danata», может, слышала?

– Ты серьёзно? – Лиза ошеломлённо пялится на меня, беззвучно открывая и закрывая рот. – Я мечтаю об их жёлтой сумке с чёрными вставками из кожи змеи. Пару раз в месяц иду в магазин и брожу там, пока консультанты не начинают смотреть на меня вопросительно. Правда стоит это великолепие столько, что мне за год не заработать.