Жить, гореть и не угасать

– Там вроде закрытая территория. По крайней мере, так было раньше, – поясняет Макс. – Но мы с пацанами естественно пренебрегали всеми правилами и часто там купались в детстве. Макс пересекает комнату и берет телефон с журнального столика. Его взгляд задерживается на горящем экране моего iPad.

– В ней заложен какой-то смысл? – кивком он указывает на экран, рассматривая эскиз татуировки. Мне кажется, ему весьма интересна эта тема.

На экране изображено сердце, разделенное пополам. По одной его половине разбросаны цветы, среди которых вонзили кинжал. Цветы окрашены в ярко-красный цвет от кровоточащей раны. Другая же половина представляет собой почти мертвое сердце: черное, сморщенное, с заклеенной пластырем раной.

– Это наша душа. С рождения наше сердце открыто всем ощущениям и чувствам этого мира. Но в любом случае, наступает момент, когда раны внешнего мира и людей становятся совсем невыносимы. И наша душа чернеет, умирает. Наверное так…, – задумчиво растягиваю я последние слова.

– Мрачно, – задумчиво тянет Макс. – Все как я люблю. Просто в лучших традициях.

– Как и твои песни? – поднимаю на него глаза. Мне безумно хотелось задать этот вопрос: понимает ли он, о чем поет?

– Что?

– Все песни, которые я сегодня слышала такие мрачные. Торжественно мрачные, я бы сказала.

– Хм. Что ты тогда скажешь о нашем первом альбоме? – усмехается Макс.

– Не знаю, надо послушать. Там все еще хуже?

– Ни одной песни не знаешь?

– Я сегодня впервые услышала вас, – откровенно говорю я. – Я такую музыку до этого вечера не слушала, точнее, я так думала. Макс вопросительно поднимает бровь. – Влад перед концертом меня стращал, что у меня кровь из ушей польется от твоих криков, – хихикаю я.

– Это он о раннем творчестве говорил, – хмыкает Макс. Вроде не обиделся.

– Но по факту все оказалось очень в моем вкусе. Как называется ваш стиль музыки?

– Металкорр в основном. Деткорр, если говорить о первых альбомах. Сейчас уже больше электроники.

– Вот ваша музыка мне понравилась. И я говорю это не потому, что ты друг Влада!

– Явно совсем не поэтому, – улыбается мне Макс, и на щеках его снова появляются эти очаровательные ямочки.

– Я придерживаюсь мнения, что в разные периоды жизни наши музыкальные вкусы могут меняться. Возможно, сейчас мне подходит именно такая музыка.

– Значит, концерт был мрачный? – подытоживает Макс.

– Торжественно мрачный, – поднимаю я вверх указательный палец, и мы оба прыскаем со смеху.

– Нет, если честно, мне дико понравился концерт, и я прям кайфанула. Несмотря на мрачный текст почти в каждой песне, сама музыка настолько воодушевляет… – не могу выстроить свои мысли в предложение.

– Ты переводила? – я вижу искренний интерес в глазах Макса.

– Да, по большей части. С грамматикой у меня не очень. Я могу изъясняться, но совсем немного. А вот перевожу я нормально. И произношение хорошее, ну, по крайней мере, мне со школы все это говорили, – получилось слишком подробно, но мне нравится эта болтовня. Есть ощущение, что Макс совсем не спешит вернуться к друзьям. – У тебя акцент прям британский, Влад сказал, ты жил в Лондоне?

– Чуть больше четырех лет.

– Ого.

– Я учился там музыке в Королевском музыкальном колледже. Я долго противился всем этим правилам, как и обучению в принципе, но по итогу – это лучшее, что сделал для меня мой отец, – внезапно признается Макс.

– Ну да, где ты и где правила… – иронично улыбаюсь и получаю такую же улыбку в ответ.

– Есть такое.

– Кажется правила в большинстве случаев – это все туфта. Вот рамки – они имеют смысл… – задумчиво тяну я.

Такие философские вопросы бесконечно возникают в моей голове, но поди разберись, где истина.

– Думаю, есть в этом смысл, – поддерживает Макс.

Его глаза в этот момент прожигают во мне дыру, и он, кажется, сосредоточился на своих мыслях. Вино в бокале закончилось, и я ставлю его на пол рядом с оттоманкой. Взгляд Макса перемещается туда же.

– Пойдем за добавкой, – Макс кивает в сторону двери.

– Ага, я все равно уже закончила, – поднимаюсь с оттоманки, захватив свои вещи.

Макс выключает в комнате свет, пропустив меня в коридор. Чем ближе я к нему, тем больше меня одолевает стеснение. Ну мы же можем разговаривать как двое взрослых людей, и почему меня так смущает его близость? Он старше меня и кажется таким обалденным со всех сторон, что мне даже неловко. Нет, я не то чтобы чувствую себя хуже рядом с ним, просто я очень давно не восхищалась мужчинами.

Глава 6

6 ГЛАВА

Bring me the horizon – Drown

МАКС

Внизу Влад предлагает новую игру: взяв чью-то шапку, кладет в неё множество свернутых бумажек – каждый тянет свою и образует с кем-то пару для выполнения задания.

По очереди тянем листочки с заданиями, и я не удивляюсь, прочитав «исполни любую песню».

– Что-то я давно не пел, – издеваюсь я вслух над заданием. Все хохочут, а Алина поднимает на меня глаза.

– Со мной точно, – поднимает она вверх указательный палец. Она пытается шутить, но в ее голосе слышатся нотки волнения.

– Я за гитарой, выбирай песню, – бросаю я ей и вижу замешательство во взгляде. – Ну, или пусть ребята выберут, – облегчаю ей задачу.

И чего она так переживает? Мне никогда не составляло труда по голосу определить приблизительные вокальные данные. Предполагаю, что у неё они неплохие. Возвращаюсь с гитарой в гостиную.

– Что петь будем? Только я вас умоляю, не заставляйте меня рвать глотку, – картинно закатываю глаза.

– А может вашу финальную песню? – предлагает Алина. – Она мне очень понравилась, – скромно улыбается она всему столу.

У меня никогда и в помине не было звездной болезни или мании величия, но мне вдруг становится так чертовски приятно, что из множества потрясающих песен, которые можно спеть, она выбрала нашу.

– Вдвоем поём, помнишь? – тут же призываю ее к действию. С акустической версией справиться ей должно быть легче. – Я начну, да?

– Да, только слова найду. Как она называется? – спрашивает она и ищет в интернете текст нужной композиции.

Вспоминаю аккорды и беру несколько пробных. У меня другие задачи в группе и играю я очень редко. Но я учился этому в колледже и могу сыграть еще и на барабанах.

Первый куплет и припев я пою сам, давая ей возможность уловить мотив. Эта песня особенная для меня, я не случайно выбрал её для финальных обнимашек на концертах. Я раньше так боялся людей и любой с ними близости, а сейчас меня безумно заряжает этот тактильный обмен энергией.

Не сразу понимаю, что вступила Алина. Поднимаю на неё глаза, но она на меня не смотрит. Вообще ни на кого не смотрит. Свои она держит полузакрытыми, временами поглядывая на текст. Ее голос чуть дрожит, скорее всего от стеснения, но звучит очень нежно. Пусть он и совершенно не поставлен, но слушать девчонку приятно. Она чисто берет все ноты, чем внезапно поражает меня. Со слухом дела обстоят гораздо лучше!

В последнем припеве наши голоса соединяются и, чёрт возьми, звучат прямо магически. В этой девочке много скрытых талантов. Должно быть, она из тех людей, у которых всё, за что бы они не взялись, получается хорошо.

Её глаза распахиваются -такого шоколадного цвета, глубокие, манящие; встречаются с моими и я чувствую, как сердце на секунду замирает.

Песня заканчивается, но все молчат. Оглядываюсь на ребят, которые таращатся на нас во все глаза.

– Да, ребят, это было супер, – первой обретает дар речи Лера.

– Да ну, я пою не очень , – нервно одергивает Алина рукава худи.

Её голос чуть хрипит, и я нахожу это сексуальным. В мыслях я уже несколько раз представил её со мной в постели, что доставило мне определенные физические неудобства…

Замечаю взгляд Ромы, совершенно бесстыдно блуждающий по её телу и лицу, и не могу винить парня за то, что он запал на девчонку.

– А я думаю, что очень даже очень, – решаю подбодрить её, и я не вру. Для домашней вечеринки это уж точно было круто!

Сам по себе я не льщу людям, не ввожу их в заблуждение. Наоборот, иногда говорю слишком прямо и резко, чем нередко обижаю их. Вижу, как она зарделась от моей оценки, и в этот момент, мне бы хотелось сказать ей еще много приятных слов. Она мне нравится. Конечно, она много скромничает, но я уверен – это все напускное, и я хочу стать ей ближе и узнать ее настоящую!

– Песня совершенно по-другому прозвучала, кстати, очень даже интересно, – включается Илья и многозначительно смотрит на меня, подняв брови.

В шутку закатываю глаза. Он не раз уже предлагал мне спеть с той или иной артисткой, а я как-то ни разу не загорелся этой идеей. Плохо представляю себе женские партии в моих песнях. Возможно, стоило бы написать отдельный трек, так как Илья вряд ли теперь от меня отвяжется.

– Кто следующий? – поскорее старается отвести от нас внимание Алина. Она мило и понимающе улыбается мне. Отвечаю ей короткой, но искренней улыбкой. Ловлю мимолетные, но многозначительные взгляды парней. Я знаю, они стараются как можно меньше акцентировать, но спалили, что я посыпался.

Один из важнейших инсайтов моего длительного жизненного самоанализа и терапии – идентификация своих чувств и признание их таковыми. В юношестве, бегство от своих чувств и эмоций привело меня к наркотикам. Теперь же, как только в моей голове происходит осмысление, как правило, любой близкий мне человек это считывает.

Мне было сложно в отношениях: отдыхая в компаниях и знакомясь с девчонками, я никем серьезно не увлекался. Позже мне стало совершенно не до отношений: половину времени я проводил в реабилитационных центрах, а другую половину посвящал музыке и группе.

И только многим позже лишь единожды я вступил в отношения. Я сразу познакомил ее со всеми, думал, что это и есть любовь. А когда решил жениться, узнал, что она трахается с другим. Честно говоря, после этого желания снова вступить в отношения у меня не появлялось.

Едва заметно киваю им, давая понять, что всё под контролем. Они понятное дело не хотят, чтобы я снова поехал головой от переживаний. Благо, что в последний раз я сделал это экологично, даже не думая о наркотиках. Справедливости ради замечу, что меня эмоционально неслабо встряхнуло, но в тот период как раз появилось много новой музыки, которая нашла отклик в сердцах еще большего количества людей. Правда, со стилем экспериментировать я бы больше так не стал. Надо думать, я выглядел как разноцветный павлин. Решил, что был слишком угрюмым и невзрачным для неё, так и переборщил с эксцентрикой. Но зато привел тело в форму…

Погруженный в свои мысли, довольно поверхностно участвую в общей беседе. Ребята продолжают играть, а Алина с каждым выпитым бокалом все больше расслабляется. Она мило хихикает над Владом, выполняющим следующее задание. Это странно, но я не вижу очевидных признаков опьянения, кроме того, что она расслабилась и перестала стесняться. Не то что бы я считал бокалы, но выпила она довольно много, а выглядит все так же.

Невольно возвращаюсь мыслями к прошлому, вспоминая отвратительно пьяных, развязных, обдолбанных девушек, с которыми мне доводилось проводить свои дни… Сейчас, конечно, сложно поверить даже мне самому, что я когда-то допускал это, но это был я. Приятно видеть, что алкоголь не делает девушку отвратительной, а даже наоборот – радостной, озорной и симпатичной. Одно я понял совершенно точно: если алкоголь делает тебя грустным или злым – это путь в никуда!

Так проходит вся ночь, а уезжают все почти в одно и то же время. Машину Алина решает оставить у меня, потому как не любит пускать за руль никого – даже трезвого водителя. Забавно, что она так относится к обычной железке. Но это повод обменяться с ней номерами, и она обещает предварительно написать мне, прежде чем приехать за ней. Рома предлагает подвезти её. Она вежливо отказывается и выбирает уехать на такси с Владом.

Я злорадствую про себя и довольно ухмыляюсь. Он её не получит.

Глава 7

7 ГЛАВА

Kaleo – Save yourself

МАКС

Провожаю всех только около пяти утра. Ночь прошла прекрасно, учитывая отсутствие сна. Этот дом слишком большой для меня. Он всегда будет давить. Подумываю подыскать себе квартиру, если мое пребывание здесь затянется. Я бы возможно даже хотел остаться, но надо все хорошенько продумать.

В столице я точно больше жить не хочу, по крайней мере постоянно: я устал. От бесконечных пробок, постоянного внимания и поверхностных людей. Комфортнее всего находиться в туре, мне нравится не быть привязанным к месту, да и всю основную работу над альбомом мы выполняем именно там.

У нас с ребятами был договор: по приезде домой, каждый уделяет время семьям, и работа отходит на второй план. Мне не обязательно в перерывах оставаться в столице, тем более, если у нас не запланировано никаких мероприятий. Обычно я летаю куда-нибудь в отпуск, иногда даже с отцом. В этом году мы решили провести время дома.

Новый альбом должен выйти до конца года, и если какие-то заготовки можно сделать дистанционно (дома я оборудовал себе студию, да и в туре с собой всегда портативная), то спустя время я, конечно же, прилечу в столицу, чтобы его завершить. Приезжать туда по делам – окей, но не жить. Вероятно, я буду круглый год менять локации, но пока меня это устраивает. Всего час на самолете – и я на месте. А моя столичная квартира – пусть пока будет.

Сейчас в моем распоряжении огромный дом, но что мне в нем делать одному, особенно, если я останусь надолго?

Мне сложно здесь, тяжело на душе от бесконечных воспоминаний- они терзают меня, возвращают в самые страшные моменты моей жизни. Но я знаю, что должен быть здесь, должен пройти все это дерьмо. Не видать мне спокойствия, пока есть на земле место, способное так меня ломать…

Я добился почти полного контроля над собой и своими эмоциями, и ничто больше не должно мне мешать жить. В конце концов, я хочу быть уверен в своих силах – я должен больше времени проводить с отцом, а он любит этот дом несмотря ни на что.

Продать его он никогда не согласится. Как-то он сказал, что ощущает здесь постоянное присутствие мамы, и насколько для него это больно, настолько же он не желает от этого ощущения отказываться. И я его за это не виню. Даже поддерживаю этот добровольный мазохизм.

Мысли безжалостно грызут меня, и я хватаю себя за волосы, накрыв голову руками. Вот почему я не хотел оставаться здесь один. «Черт, ну ты же не такой слабый, чувак!» – мысленно обращаюсь я к себе. Пытаюсь сдержать злость. Я злюсь на самого себя за слабость, за ранимость. Я всегда был таким, с самого детства. Но до сих пор так и не научился до конца с этим жить.

Решаю сварить кофе и иду на кухню. Надо заодно принять таблетки. Спать я не собираюсь, а скорее всего сяду дописать текст к новой песне. Вчера, во время вечеринки, мне пришла идея полностью противопоставить ее изначальной задумке. Лечь можно ближе к обеду, и даже если мой недуг вернется сегодня, пусть это случится при свете дня.

Один из плюсов такого состояния – новая песня. Все мои тревожные мысли я быстро переношу на бумагу. Если бы не это, я бы, наверное, сам себя ментально затрахал.

Работаю почти до полудня, сам того не замечая. Пока писал текст, в голову внезапно пришла идея для новой линейки одежды, и я принялся лихорадочно делать зарисовки – так и просидел пол дня.

Иду в душ, понимая, что сознательно оттягиваю момент сна.

Не знаю, сколько времени я простоял там без движения, но к тому моменту весь выпитый кофе испарился из моего организма, а вода расслабила мышцы. Когда меня начало клонить в сон, я выключил воду и наскоро обтерся полотенцем. Ладно. Пора. Если дотяну до темноты – будет еще хуже.

Глава 8

8 ГЛАВА

Good For You-Selena Gomez feat. A$AP Rocky

АЛИНА

Проснувшись, я осторожно переворачиваюсь на другой бок и тянусь к тумбочке за телефоном.

Два часа дня. Прислушиваюсь к своему организму. Мне повезло – головной боли я не чувствую, хоть и выпила вчера много вина. Оно было превосходным и, видимо, очень дорогим, раз его количество никак на мне не отразилось.

В старших классах и в универе я могла пить как лошадь и все пацаны мне завидовали. Мы даже заключали пари, кто кого перепьет. И я почти всегда выигрывала. Но с течением времени, мне все сложнее так отрываться: я четко знаю свою меру и сверх неё не пью. В редких случаях, когда я слишком возбуждена и весела, либо наоборот, слишком расстроена, я, случайно напившись, поутру клянусь себе, что это в последний раз. Но сегодня не тот случай: я хорошо отдохнула и отлично себя чувствую.

Лениво потягиваюсь в кровати, но пока не хочу вставать. В голову пробираются приятные мысли о Максе, и я позволяю себе понежиться в кровати и подумать о нём. Мне предстоит поехать и забрать свою машину, и я тут же ощущаю приятное волнение, в предвкушении встречи.

Мы общались не так долго, как хотелось бы, но все же больше, чем я ожидала. Он сразил меня наповал и, больше всего этим вечером, я старалась скрыть свой восторг, дабы не напугать парня.

В голове всплывает его образ: ямочки на щеках, когда он широко улыбался (у него невероятная улыбка, правда) иронизируя над чем-то, его глаза оливкового цвета, длинные пальцы, перебирающие по струнам гитары… Вот бы они коснулись меня…

Мечтательно вздыхаю, ощущая напряжение между ног и жар внизу живота. Я резко свожу ноги. Черт, как я буду находится рядом с ним вечером, если лишь мысли о нем уже заставляют мое тело гореть?

Провожу рукой между бедер, и мои пальцы покрываются влагой. Соски напрягаются, и я начинаю медленные движения, представляя себе его пальцы на самой чувствительной части моего тела…

***

Вот это ничего себе!

Я стою под душем и как дура блаженно улыбаюсь. Мне еще ни разу не приходилось фантазировать о ком-то во время ласк, и этот новый опыт произвел на меня неизгладимое впечатление. Я сейчас такая довольная, насколько это вообще возможно, когда удовлетворяешь себя сама.

Черт, мне уже не уйти от этих мыслей, от этих желаний. Стараюсь отвлечься как могу, и выйдя из ванной, останавливаюсь перед открытым шкафом, чтобы выбрать одежду на вечер. Мне хочется нарядиться, понравиться Максу, но боюсь, это будет слишком очевидно. Возможно даже смешно.

Постеснявшись этого порыва, решаю надеть любимые джинсы и укороченный лонгслив. Он полностью закрытый и с длинными рукавами, но зато круто обтягивает мой большой бюст.

Иду варить кофе и по пути на кухню захватываю свой iPad.

Я голодная. Вчера на вечеринке я не притронулась к закускам. Каждый раз обещаю себе расслабиться, но ничего не могу поделать и до сих пор стесняюсь есть, когда на меня смотрят. Идиотизм, знаю.

Готовлю себе плотный завтрак, наливаю кофе и открываю браузер.

Через десять минут поисков понимаю, что в интернете нет ничего такого, чего бы я уже не знала о нем: где родился, где учился, когда создал группу… И ничего более. Никаких фактов о семье или о личной жизни. Нахожу лишь несколько давних фотографий с девушкой, но только с одной. Видимо, они встречались.

Зато в Pinterest множество кадров обнаженного по пояс Макса, демонстрирующего свои тату. И прекрасно сложенную фигуру, конечно же…. Господи, зачем я вообще сюда полезла? Глядя на его шикарный торс, осознаю, что начала ерзать на стуле.

Блокирую экран и допиваю свой кофе. Сейчас почти четыре часа и логичнее поехать к нему уже после пробок. У меня в запасе по меньшей мере три часа. Беру с зарядки Apple Watch. Их подарил мне на день рождения Влад и уверял, что они необходимы каждому, но я так и не разобралась с этой хренью. Обычно все новинки доходят до меня как до жирафа. Часы нужны мне максимум для отслеживания количества шагов и сожженных калорий.

Решаю прогуляться и заодно зайти в пару магазинов. Почти всё я заказываю онлайн, начиная от продуктов, заканчивая материалами для работы, но сейчас мне нужно убить время.

***

Спустя два часа я возвращаюсь домой с новыми книгами, небольшим пакетом свежих ягод и фруктов и пятнадцатью тысячами шагов. Как только я начинаю наносить легкий макияж приходит смс с незнакомого номера.

Неизвестный номер: Привет, я могу заехать за тобой.

Это Макс. Подумал о моём комфорте. Расплываюсь в улыбке и печатаю ответ.

Я: Будет классно.

Кидаю ему адрес смской, и он говорит, что будет через двадцать минут. Распыляю в воздухе над головой парфюм и кружусь, чтобы он мягко распределился на волосах. Я ненавижу резкие запахи, и мне сложно понять людей, что стремятся вонять духами за километр.

Телефон уведомляет о новом сообщении.

Макс: Я внизу, спускайся 😉

Пялюсь на смайлик и губы сами собой растягиваются в улыбке. Отправляю в ответ изображение ракеты, мол лечу, и тут же от него приходит смеющаяся рожица.

Вот же хрень, почему это так умиляет?

Натягиваю свои любимые джорданы и быстро оглядываю себя в зеркало: я едва накрасилась, поэтому беру с собой косметичку, чтобы потом подправить макияж перед сьемками. Стараюсь убрать с лица дурацкую улыбку и спускаюсь вниз.

Глава 9

9 ГЛАВА

Ed Sheran – Bad habbits

АЛИНА

– Как тут круто, – Макс делится впечатлениями, пока я сажусь к нему в машину, черт, я бы сказала почти взбираюсь – она очень высокая.

Я опираюсь на его руку, ведь он, как настоящий джентльмен, открыл мне дверь. От его прикосновения по телу бегут приятные мурашки.

– Я мечтала здесь жить! – восторженно признаюсь я.

Этот жилой комплекс отстроили три года назад. Отец моей близкой подруги – генеральный директор строительной фирмы.

Как-то раз, навещая её, я услышала, как он обсуждал этот проект по телефону.

Мы обычно любили болтать. Я интересовалась всем на свете, и часто слушала про его работу. Он тогда показал мне презентацию проекта, и я живо представила себе, как здесь все будет круто и влюбилась еще на стадии строительства.

Как хороший папа, он, естественно, подарил дочери квартиру в этом жилом комплексе мечты. А она в свою очередь, пожив здесь не больше пары месяцев, благополучно смоталась заграницу искать себя. Квартира мечты оказалась моей и, хоть мы и дружим, я отказалась жить здесь бесплатно. Поскольку в деньгах моя подруга не нуждается – плата за квартиру оказалась посильной, а моя гордость – не уязвленной. Привыкнуть к хорошей жизни легко, а такие подарки судьбы не часто случаются. Потому я стремлюсь в будущем обеспечить себя не менее достойным жильем.

– Давно ты тут обитаешь?

Пристегиваюсь и устремляю свой напряженный взгляд на дорогу – мне искренне сложно быть пассажиром.

– Не особо, это достаточно новый район.

– Я давно не приезжал – ничего не знаю, – Макс мельком смотрит в боковое зеркало и плавно перестраивается влево. – Но что-то, похоже, так и остаётся неизменным…,– многозначительно улыбается он.

– Ты о нашем «южном гетто»? – ухмыляюсь я, понимая, что он проезжал этот район по пути ко мне. Там бесконечно какие-то разборки, драки и самоубийства. Молодежь собирается на парковках и дрифтуют, не давая людям спать. На дорогах совсем печаль: каждый ездит как хочет, похерив правила.

В остальном – наш город просто образцово-показательный. Даже слишком. Из крайности в крайность…

– О нем, – хмыкает он.

– Я добровольно туда не суюсь…

Вздернув вверх брови, Макс искоса смотрит на меня. Что тут скажешь – я терпеть не могу эту часть города.

– Там прям неуютно, – коротко отвечаю я на его взгляд. А еще, там очень мало зелени – просто каменные джунгли! -Классная песня!

На фоне Эд Ширан поет о плохих привычках.

– Мне он нравится, – вот так запросто признается Макс.

Он барабанит пальцами по рулю в такт музыке.

– Вот уж не ожидала подобных музыкальных предпочтений у такого брутала как ты! – я кладу руку на сердце и притворно округляю глаза.

– Брутала, да? – Макс не скрывает своего веселья. Мое поддельное удивление его забавляет.

– Ну, знаешь, эти твои рваные джинсы, манера исполнения и татуировки… выводы напрашиваются сами собой и все такое, – пожимаю плечами и игриво улыбаюсь.

– Ну спасибо, что потешила мое мужское эго, – смеется Макс.

– Обращайся.

Мне дико нравится этот едва уловимый флирт. Его близость опьяняет. Так хочется дотронуться, убрать со лба непослушную прядь волос….

Замечу, что прическа Макса заслуживает особого внимания: у него густая темная шевелюра, и есть ощущение, что волосы растут небрежно, спадая на лоб, но в то же время кажется, что они определенным образом подстрижены и уложены. Как бы я не билась над своими попытками уложить волосы хоть сколько-нибудь прилично – все без толку, в отличие от мужчин – им, зараза, вообще ничего для укладки делать не надо. Волосы у Макса прямые, но их кончики немного вьются там, где пряди обрамляют лицо – потрясающий бонус для любой девушки…