Фиктивная жена генерала драконов

– Благодарю, – шепнула я, желая высвободиться из его железной хватки. От незнакомца веяло опасностью, и мне ужасно хотелось, как можно поскорее вновь оказаться на мостовой среди одиноких прохожих, а не торчать с ним здесь в темном проулке, где единственным источником светы был керосиновый фонарь над входом в таверну, откуда меня только что выгнали.

– Хочешь подзаработать? – его голос над ухом пробирал до дрожи, заставляя волоски на затылки встать дыбом.

– Нет, – выпалила я, стараясь высвободиться из его рук.

– Я щедро заплачу, – незнакомец обхватил меня за талию. От его прикосновения по коже будто побежали пауки.

– Не надо, – я глянула вниз и увидела мужской ботинок. Что есть силы ударила по носку каблуков. Мужчина вскричал, а я бросилась по проулку к мостовой.

– О, дорогуша. Если продолжишь сопротивляться в том же духе, то я сверху накину, – крикнул он.

Я не сомневалась, что незнакомец побежал за мной. Как и в том, что вряд ли мне кто-то поможет. Время позднее, людей мало, окна в проулок не выходят. Никто даже не выглянет.

Под снегом лежал лед, и ноги разъезжались в стороны. Я кое-как ловила равновесие и кричала:

– Помогите! – но мой голос издевательским эхом разносился по проулку. А ответом мне служили лишь выкрики незнакомца.

– Далеко не уйдешь, у меня таких чистеньких еще не бывало.

Меня сшиб сильный удар между лопаток. Я упала на живот, больно ударившись лицом о булыжник, который покрывал тонкий слой снега. Незнакомец навалился сверху и принялся задирать пальто вместе с платьем.

– Ну же, давай. Верещи. Люблю, когда девки так делают.

– Да пошел ты! – я попыталась извернуться, и мужчина явно был не готов к подобному. Все-таки подо мной был лед, который помогал скользить, так что мне удалось наотмашь ударить его тыльной стороной ладони по лицу. Он опешил. А я поджала ноги и поползла от него прочь.

– А ну иди сюда, – незнакомец ухватился за мои бедра, таща к себе.

Я ударила его ногой в колено, на которое он опирался. Мои неожиданно бойкое сопротивление злило его. Я тоже злилась. Вновь попыталась его ударить, но он бросился на меня сверху и прижал к земле.

– Мелкая дрянь, – моя рука оказалась вывернута и прижата к собственной спине.

Я брыкалась, махала второй рукой в попытке достать его, а мое сердце бешено колотилось от собственной беспомощности. Страх удушливо сжал горло, когда его ладонь коснулась моего обнаженного бедра.

– Нет! – я дернулась вперед, чувствуя, как грубые пальцы сминают кожу на ягодице, как трещит ткань нижнего белья. Меня мутило от его омерзительных прикосновений. На языке возник привкус горечи.

– Какая нежная, – незнакомец злорадно усмехнулся, отчего все тело сжалось от ужаса. Цокнул ремень. Это мой шанс.

– Пусти! – я схватила подвернувшийся под свободную руку камень и бросила, метя в обидчика, но промазала.

– Не дергайся, – он схватил меня за волосы и потянул назад. Глаза застили слезы. В голове билась мысль: неужели это все? Неужели все случится вот так?

В лицо ударил ветер. Дикий и пронизывающий. Мне стало ужасно холодно. Тело в момент окоченело. Я подумала, что умерла. Там, в темном проулке, со мной произошло все самое ужасное и моя глупая жизнь прервалась. Но…

Пронзительный крик обидчика резанул по ушам. Я вздрогнула всем телом, и сама того не понимая, сжалась, поджав ноги. Руку больше никто не держал, и я закрыла голову, спасаясь от обезумевшего ветра. Пальто расправилось и спрятало мою наготу.

Я боялась открыть глаза, страшась неизвестности. В моей голове звенела пустота, и только мольба тихой молитвой слетела с моих губ. Мне хотелось, чтобы все побыстрее закончилось.

Наступила тишина. Раздались чьи-то шаги, а потом прозвучал мягкий бархатистый голос.

– Вы в безопасности.

Слова пролились теплым бальзам на истерзанное сердце. Это именно то, чего мне хотелось услышать. Что я в безопасности. Что больше никто не причинит мне зла. Кошмар окончен.

Хотелось в это верить, но страх все еще крепко сидел внутри. Поэтому я продолжала сжиматься в комок, будто могла стать меньше, и прятать лицо в руках.

– Ну-ну, вы так заболеете, – чьи-то руки коснулись боков. Голос успокаивал. Ему хотелось верить, но воспоминания только что пережитого ужаса брали верх. Кожа будто покрылась иголками.

Мне совершенно не хотелось, чтобы кто-то посторонний трогал меня.

– Нужно подняться, – я не желала, но сильные руки с легкостью оторвали меня от земли. Тело не слушалось. Ватные ноги не желали подчиняться и держать вес. Колени гнулись, и потому мужчина продолжал крепко меня держать.

Сморгнув пелену из слез, я разглядела под светлым плащом синий мундир с золотистыми пуговицами, а задрав подбородок увидела лицо спасителя. Я без труда узнала своего неудавшегося жениха – Альберта Винтерса.

– Постойте, давайте отдам свой плащ. Вы вся дрожите, – его чудный голос никак не сочетался с каменным выражением лица. Тембр и забота в движениях никак не ассоциировались с ледяным взором. На мгновение я прикрыла глаза, чтобы только слышать его, но не видеть.

Винтерс воспринял мое действие по-своему. Он вновь крепко обнял меня одной рукой, испугавшись, что я падаю в обморок.

– Тише-тише, – его пальцы коснулись моей щеки. Так нежно, будто шелковая лента. Кожа в месте соприкосновения быстро согрелась, и тепло принялось разливаться по телу. Я молчу смотрела в его ледяные глаза, совершенно не понимая, что он делает. На миг он улыбнулся. – Вы продрогли, я заберу ваш холод.

Я молчала. Лишь смотрела в его спокойное лицо и чувствовала, как постепенно согревается мое тело. Он будто поил меня горячим какао. Чужая энергия – магия, – текла по венам и проникала в каждую клеточку. Через минуту-другую я уже твердо стояла на ногах.

– А теперь плащ, – отпустив меня, Винтерс быстрыми движениями стащил с себя плащ. Видимо, боялся, что упаду. И накинул мне на плечи. – Вот так.

В проулок вбежали два констебля. Они что-то горланили, спрашивали. Винтерс что-то ответил. Я не улавливала слов, в голове царила каша. Наверно в тот миг я бы не назвала собственного имени.

Из оцепенения меня вывел первый же вопрос.

– Он не успел? – его задал Винтерс. На лице мужчины мелькнула злость. И пусть это длилось всего пару секунд, но я успела ощутить, как сильна эта эмоция.

Я отрицательно покачала головой, все еще не в силах что-либо сказать.

– Хвала богам, – он облегченно выдохнул.

Мне бы тоже порадоваться, что обошлось малыми потерями, но не получалось. Несмотря на воздействие магии, я все еще ярко ощущала на себе руки наглеца. Особенно ниже пояса, на бедрах и попе. Мне стало противно. Хотелось тщательно вымыть эти места с мылом. И что хуже всего, я чувствовала себя испорченной, несмотря на то, что ничего не случилось. Никто никогда так не нарушал границ и не трогал меня. От того уголки глаз защипало, а горло сдавило в тиски от осознания того, что произошло и что могло бы случиться. Какой же позор.

– Хорошо, что вы успели и спасли юную мисс Пемброк, – заметил констебль.

– Плохо, что вы никак не реагируете на крики, – сурово ответил Винтерс, и я была с ним полностью согласна.

– Он жив, – крикнул второй страж порядка.

– Разумеется он без сознания. Зачем мне его убивать, – буркнул Винтерс.

Утерев проступившие слезы, я обернулась. Хотела убедиться собственными глазами, что мой обидчик по-прежнему лежит и ничего не делает. Меньше всего мне хотелось, чтобы он сейчас пришел в себя. Но тут второй констебль выпрямился и моему взору предстал злоумышленник. Штаны все еще были приспущены. Чтобы их натянуть, его придется поднять. Именно этим констебли и занялись, а я… Я увидела то, что мне не положено видеть до замужества. На меня нахлынул только что пережитый ужас. В глазах потемнело. Последнее, что мне запомнилось: лицо Винтерса. И на этот раз непроницаемая маска не скрывала его переживаний.

Глава 4

Мариэтта

Я пришла в себя только утром. Воспоминания, начиная с того момента, как хозяин выгнал меня из таверны, и заканчивая пробуждением посреди ночи, померкли. Наверняка мне влили какую-то настойку, чтобы затуманить рассудок и дать возможность выспаться.

Что ж, у них получилось.

Я чувствовала себя отдохнувшей. Правда, отсутствие ясности вчерашнего вечера пугало. Вдруг, со мной все-таки случилось что-то ужасное, а я не могу вспомнить. Впрочем, копаться в памяти не стала.

Лежа на мягкой кровати, я осмотрелась, пытаясь понять, где нахожусь. Комната была обставлена со вкусом и напоминала покои Глошерского замка, в котором мне единожды удалось побывать. На празднестве в честь дня рождения пятой дочери герцога Глошери. Отец тогда взял меня и Алиссон. Удивительно, как давно это было.

Мебель из темного ореха, бордовые стены с вензелями, бежевый балдахин кровати резко контрастировали с белоснежным маревом за окном. Отсюда я видела затянутое молочными облаками небо. Оно напоминало собранный лебяжий пух. Такое же неоднородное и легкое.

Вновь падал снег…

Медленно, чтобы не издать лишнего звука, я села на кровати, спустив ноги. Находясь в незнакомом месте мне совершенно не хотелось привлекать к себе внимание. Я не знала, кто находится за дверью, что вела, по всей вероятности, в гостиную, и хотела поначалу оглядеться.

Тапочек мне не оставили. Пришлось пройти по мягкому ковру в одних чулках. Пальцы тут же стали мерзнуть, несмотря на сильный огонь в камине. Но, благо, в изножье положили теплый халат. Его я и накинула поверх сорочки.

Из окна открылся вид на главную городскую площадь. Гостиница «Гранд Роял». Более дорогого места не сыскать. У меня сразу же возникла догадка, кто бдит мой покой в соседней комнате.

Подойдя к двери, я осторожно отворила её, создав узкую щелку. Моему взору предстал Винтерс. Он сидел в кресле и сосредоточенно читал. Что именно, мне не удалось разглядеть.

Собственно, никого другого я и не ожидала увидеть.

– Доброе утро, милорд, – скрываться больше смысла нет.

Винтерс повернул ко мне голову и, дернув рукой, сложил письмо вдвое.

– Доброе утро, мисс Пемброк. Надеюсь, вы хорошо спали?

– Да, – кивнула. – Благодарю за беспокойство.

Я вошла в гостиную и увидела постельное на диване, что стоял поближе к камину. Он ночевал здесь? Меня уложили спать в его номере? Ого! Что за почести.

Винтерс проследил за моим взглядом и быстро смекнул, о чем я подумала.

– Я ночевал здесь. А у вашей постели всю ночь просидела горничная. Ушла полчаса назад, – пояснил он, вновь надев бесстрастную маску. – Я решил, что лучше не оставлять вас одну после нападения. Мало ли, какие мысли посетят при пробуждении. Вдруг вы подумаете, что честь запятнана и не захотите дальше жить, – в его спокойном голосе сквозили нотки разочарования. Не всегда у Винтерса получалось сдерживать свои эмоции.

Что ж, девушки бывают разные. Я не из таких.

– У меня три сестры, милорд, и ни единого пенса. Я буду жить с любым позором лишь им было где ночевать и что есть!

Удивился? То-то же. Мне бы следовало поблагодарить за спасение и помощь, но слова не шли. Я смотрела в ледяные глаза, наблюдала, как исчезают эмоции и красивое лицо вновь теряет чувственную огранку. Интересно услышать его смех. Каков он? Искренний, заразительный или сдержанный, как у мачехи?

Подобие улыбки я видела в гостиной родного дома, когда мачеха назвала меня настоящим именем. В тот момент он показался мне невероятно красивым. Будто сам бог. Бездушный бог.

– Как сильно ваше отчаяние, – Винтерс откинулся на спинку кресла и уставился в камин. – Отчаяние делает нас смелыми и глупыми.

Я почувствовала себя оскорбленной, но спорить не стала. Мой поступок в действительности умным не назовешь. На что я надеялась, пойдя в таверну? Надо было вернуться домой или на крайний случай попроситься переночевать к знакомым.

А я?

Откуда у меня взялось столько смелости подумать, что смогу решить все проблемы так легко? Что за слепая самоуверенность в собственных способностях? Мари, да тебя последний месяц никто на работу не брал!

– Впрочем, я тоже в отчаянии, – неожиданно изрек Винтерс, бросив бумагу в огонь.

Я замерла. Откровение прозвучало слишком неожиданно и как на него реагировать неизвестно. Быть может это только случайно озвученная мысль. А может попытка вызвать любопытство. Если так, то у него удалось.

– Не могу представить, что вы испытываете отчаяние, – заметила я.

– С чего бы это? – он едва заметно дернулся. Ему тоже стало любопытно.

Меня осенило. Не знаю, как остальные драконы, мне не доводилось их встречать, но Винтерс очень сдержан в плане показа эмоций, но это не означало, что он их не испытывал. К тому же, будь он черствым сухарем, то не пришел бы на помощь.

– Вы богаты.

Винтерс хмыкнул.

– Вы занимаете высокое положение в обществе.

Он чуть качнул головой, соглашаясь.

– Вы – дракон, – я назвала третью причину, по которой, как мне казалось, Винтерс не мог испытывать отчаяния. – Драконы захватили наше королевство и сделали своим источником дохода. Наш король – марионетка. Вся власть в ваших руках. Так что не могу представить, чтобы вы, милорд, испытывали отчаяние.

Повисла пауза. Не стоило. Ох, не стоило мне все это говорить. Наверняка, я обидела его, а ведь он спас меня. Глупо! Как же глупо! Нужно было поблагодарить и тихонько уйти, а не вести беседу.

Подперев подбородок кулаком, Винтерс какое-то время смотрел будто сквозь меня, а потом оживился.

– То есть вы хотите сказать, что драконы кровожадные захватчики, а люди – несчастный порабощенный народ?

Винтерс говорил точь-в-точь, как те, кто шептался против драконов. Он явно не раз слышал подобное.

– Простите меня за…

– Но заметьте, мисс Пемброк, что это не дракон напал на вас в темном проулке, а такой же представитель порабощенного народа, как и вы сама, – он не позволил договорить.

– Да, тут вы правы…

Мне стало ужасно стыдно!

– И что не дракон ухмылялся в форме полицейского, услышав крики девушки.

Это ужасало. То есть констебли слышали, но бездействовали?

– И не дракон пытается обмануть гостя, выдав одну дочь за другую.

Последний аргумент добил окончательно. Мне хотелось исчезнуть на месте, но не видеть укора в ледяных глазах.

– Не дочь, падчерицу. Она нам не родная.

Винтерс прыснул в ответ.

– Просите, милорд, мне нечем оправдать свое глупое поведение. Я не хотела вас обидеть или как-то оскорбить. Вы спасли меня и я очень вам благодарна. Это чистейшая правда. Просто…

– Просто вы не любите драконов, даже не будучи с ними знакомы, так?

Еще один вопрос в лоб. В какой-то степени Винтерс был прав. Не могу сказать, что я любила драконов или они вызывали у меня восхищение. Меня всегда учили, что они – захватчики.

– Тот, у кого есть деньги, не может испытывать отчаяния, – и я действительно верила в это.

– Ха, – Винтерс с улыбкой покачал головой. Раз развеселился, значит не в обиде, так? Или нет? Я не понимала его. И тут он с азартом посмотрел на меня, мельком взглянул на комнату и заявил: – А не хотите ли проверить на собственном опыте, может ли богач испытывать отчаяние или нет?

Я непонимающе уставилась в ледяные глаза. Он больше не чувствовал себя оскорбленным после того, как узнал о подмене сестер и решил сделать мне предложение? Или что? Откуда он вообще свалился на нашу голову?

Тем не менее, я молчала, вынудив его говорить.

– У меня есть к вам интересное предложение, мисс Пемброк, – Винтерс указал на кресло возле камина.

– Какое? – спросила, как только устроилась на мягком сидении поудобнее. Меня била крупная дрожь из-за того, что разговор пошел не по тому пути, который я предрекала. Других догадок не родилось. Мои мысли были о замужестве, но его фраза никак не относилась к браку. Или нет?

– Фиктивный брак.

О, как интересно. Значит все-таки брак… Правда, ненастоящий!

Винтерс подался вперед, уперев локти в колени.

– Вы станете моей женой на время.

– Вы готовы пойти на такой шаг, чтобы доказать мне безобидность драконов? – выпалила я первое, что пришло на ум.

К моему еще большему удивлению, Винтерс рассмеялся.

– Вы по истине романтичны, мисс Пемброк, – он с улыбкой покачал головой. – В этом ваша прелесть.

Прелесть заключалась в том, что я не могла себе представить настолько развеселившегося ледяного дракона. А потому у меня отвисла челюсть. И только нужда задать вопрос уберегла от глупого внешнего вида.

– Тогда зачем? – растерялась я.

– А вас или вашу матушку не мучил вопрос с чего вдруг к вам пришел свататься обеспеченный жених, с которым прежде вы даже не были знакомы?

Какая дурацкая манера: отвечать вопросом на вопрос. Наверно, у драконов так принято!

– Конечно, ваш визит удивил нас, – я погладила кончик косички, в которую собрали мои волосы на ночь и взглянула на него исподлобья. – В чем тогда причина?

– Начну издалека. В Сергалии умер один из герцогов. У него нет наследников. А те, что связаны по крови, слишком далеки от его линии. Поэтому его имущество объявили выморочным. Если король не решит иначе, то оно станет частью казны, – Альберт сделал небольшую паузу, чтобы отпить воды.

– У людей примерно так же, – сказала я, вспомнив уроки по истории и праву.

– Именно, – согласился Альберт. – Вот только король Доран Сергальский любит забавы, – его голос сделался жестким. – Он решил устроить соревнования между потенциальными наследниками герцога. Для участия необходимо два условия. Первое, родство хотя бы в шестом колене.

Мужчина загнул палец, а я вместо него выпалила условие.

– Второе, брак, так?

– Именно.

– Это поэтому вы пришли свататься к Алиссон, – причина понятна, но… – Почему выбор пал именно на нее?

– Буду честен, я долго наводил справки. Специально искал девушку без приданного и без покровительства, так как не собирался жить с ней после получения наследства. Я бы выделил ей средства и помог бы устроить новую жизнь под новым именем.

Признание резануло. Какая расчетливость. Хорошо хоть устроить, а не съесть. Хотя гарантий ведь никаких нет! Тогда получается он приехал «купить» Алиссон на несколько месяцев, чтобы получить наследство, а потом избавиться от неё? Вдруг он показался мне ничем не лучше того гада, что напал на меня вчера вечером.

– Я хотел предложить это вашей сестре, но как понимаете, наша с ней встреча не состоялась.

– А потом вы ушли, решив, что я недостаточно хороша для сделки? – не описать словами, что я чувствовала в этот момент. Злость, зависть, негодование. Я будто стала той невкусной конфетой, которая остается последней в вазочке.

– Нет, не хотел все усложнять, – Альберт едва улыбнулся. – Но теперь все просто для нашей маленькой выдуманной истории.

Я нахмурилась. Он говорил так, будто я уже согласилась. Хотя не видела причин отказываться. Денег нет, холода наступили раньше обычного, сестра болеет. В качестве гарантий потребую магическую сделку. У меня магии нет, но зато он вполне на это способен. А еще задаток. Как говорится, оплата вперед. Если пропаду, так хоть на первое время у сестер будут деньги.

– То есть? – я тоже подалась вперед, поближе к нему, чтобы показать мой интерес.

– Дело в том, что остальные претенденты на наследство, грубо говоря, конкуренты, не поверят в наш брак. Они захотят вывести нас на чистую воду. Возможно, начнут с малого. Навестят вашу мачеху. Как думаете, как быстро выяснится, что я женился не на той сестре? Пойдут вопросы.

Это звучало вполне логично, и я понимающе кивнула. Чем больше врешь, тем сложнее выкручиваться. Кажется, до меня дошло о какой «нашей маленькой выдуманной истории» шла речь.

– Вы хотите, чтобы все выглядело естественно, – я перешла на шепот. Так заинтриговала меня авантюра. – Вы пришли свататься, но невеста вас не устроила, а я влюбилась в вас с первого взгляда. Убежала из дома к вам. Момент с нападением можно оставить…

– Даже нужно, – мужчина тоже приблизился ко мне и перешел на шепот. Теперь мы находились так близко друг к другу, что улавливали дыхание.

– Вы спасли меня, а потом мы провели время вместе. И наша любовь так сильна, что вам все равно есть у меня приданое или нет. Но, поскольку я уже оставалась с вами наедине, то со свадьбой решили не медлить, так?

Винтерс выглядел невероятно довольным. Надо же, моя способность фантазировать вывела его из спокойствия. А может он вел себя так на людях? А наедине становился другим. Особенно, наедине с девушками. Сейчас и черствым куском льда его не назовешь.

– Все верно, – он едва улыбнулся. – Так вы согласны?

– Сперва назовите сумму, милорд.

Наверно, это все его меркантильное влияние. Нет, молниеносное меркантильное влияние. Нельзя так себя вести, но меня уже было не остановить. Ради сестер я готова сыграть жену. Сыграть Алиссон же согласилась.

Винтерс назвал сумму. Это не только покроет долги, но позволит жить нам безбедно. У сестер появится приданое, мачеху наконец выгоним.

Я мгновенно размечталась.

Что ж, когда-нибудь жизнь научит меня не доверять малознакомым драконам, но не сегодня. Впрочем, Винтерс по-настоящему спас меня от насильника. Это не было выдумкой. Да и от нищеты и жизни на улице тоже спасал. И не только меня, но и моих сестер.

– Есть детали, которые нужно обговорить.

– Например?

– Когда начинать притворяться влюбленными?

Винтерс хмыкнул. Неожиданно дверь гостиной стала открываться.

– Прямо сейчас, – он подался вперед, и наши губы встретились.

Краем зрения, пока мои губы были заняты нежной лаской, я увидела, как в проеме мелькнула униформа горничной. Охнув и чуть не выронив стопку полотенец, она шустро прикрыла дверь. Я сразу же отпрянула от Винтерса, когда свидетельница нашей выдуманной любви скрылась из виду.

– Ну вы… – чтоб не выругаться, я вскочила на ноги и подошла к окну. Здесь прохладнее, чем около натопленного камина. Заодно предательский румянец сойдет с щек.

Нет, ну, каков нахал! Взял и поцеловал. За такое следовало бы пощечину влепить, но мы ведь играем по уши влюбленную парочку. И разумом я понимала, что так надо было. Так наша история приобретет достоверность.

Боги, но это же был мой первый поцелуй в жизни, и он не должен был случиться вот так. Притворно! Да еще и с тем, кого не люблю. Не об этом я столько мечтала.

Но!

Самое интересное заключалось в том, что мне понравилось. Само прикосновение теплых губ, которые так нежно трогали мои. И за это меня снедал ужасный стыд. Все, что я чувствую неправильно.

– Мы должны заключить магический договор, – произнесла я, глядя на занесенный снегом просыпающийся город.

– Хорошо, – мужчина тоже поднялся. – Предлагаю не медлить и обговорить все сейчас. Какие у вас особые условия?

– Задаток, – начала я.

– Я и так плачу вашей семье выкуп.

Повисло молчание. Пока я набиралась смелости, чтобы объяснить, как идут дела в моей семье и почему выкуп – необходимая, но пустая трата денег, слушала его шаги по мягкому ковру. Чем ближе он подходил, тем чаще билось мое сердце, чем тяжелее становился воздух.

Никогда прежде я не ощущала ничего похожего. Мачеха всегда приносила с собой в комнату страх и боль. Отец – тепло и едва уловимый аромат алкоголя. А вот Винтерс… С ним все сложно.

Мелькнула мысль, что все случившееся – его хитрый план. Но разве мог Винтерс знать, что я пойду за лекарством для Алиссон? Нет, не мог.

– Этого недостаточно. Выкуп вы платите моей мачехе. Полученные средства она использует в своих целях. Потратиться на платья или шляпки. А вот мои сестры…

– У вас настолько плохие отношения в семья, – он не спрашивал, утверждал. Фраза прозвучала так бесстрастно, что у меня кольнуло сердце. Оказалось, слушать правду, да еще сказанную с таким ледяным спокойствием, больно.

– Да, и потому я хотела бы, чтобы мои сестры были защищены.

– А сколько у вас сестер?

– Три. Алиссон – старшая, и две младших. Диане десять, а Анне всего семь. Мачеха не любит нас. Она хочет продать нас в дома развлечений, а сама отправится на поиски лучшей жизни.

Винтерс загадочно улыбнулся, глядя на меня. То ли грусть, то ли сочувствие, то ли усмешка скользило в его водяных глазах. Разобрать не удалось. Думаю, я еще долго буду привыкать к нему.

– Я могу сделать счет на имя Алиссон. Но выкуп все равно отойдет мачехе.

– Хорошо, – я развернулась к нему. – По поводу поцелуев…

– Прошу простить за настойчивость, но целоваться нам придется. Все же играем влюбленных.

Логично, не поспоришь.

– Но в рамках приличия, – я попыталась изобразить деловитость, а у самой дрогнули колени. Поцелуи еще не все, что происходит между влюбленными.

– Разумеется, – он протянул ко мне ладонь. – Но влюбленность не передаётся одними поцелуями.

Я ответила на жест, и Винтерс тут же накрыл мою руку своими. Его пальцы нежно заскользили вдоль кисти, вызвав приступ мурашек. Это что еще за фокусы?