Детектив Фокс. Дело о забытой перчатке

– Кис-Кис, ты сегодня…

– Я сегодня как раз нуждаюсь в чашке твоего кофе. Мне еще нужно найти одного вредного газетчика, а после прочитать шефу еще одну лекцию о благости воздержания. – Я поймала удивленный взгляд подруги и, округлив глаза, добавила: – От карточных игр.

Ашули улыбнулась пухлыми губами и, вернувшись в свое радушно-певучее настроение, отпила из чайной чашки.

– М-м-м, – протянула она, прикрыв глаза, – кусочки фруктов добавляют аромата. Зря ты отказалась.

– Есть хочется, – пожаловалась я, покосившись на крутившиеся на витрине пирожные.

– Поешь нормально. Ты уже съела два, не дождавшись чая, – укоризненно проговорила Ашули. – С такими темпами твоя талия вырастет до размера воздушного шара.

– О! – воскликнула я, ничуть не обидевшись, и потянулась к упаковке с бумагой. Достав одну из листовок, показала подруге. – Смотри, что у меня есть.

Ашули отвлеклась на призыв молодого человека и, кивнув на его просьбу повторить заказ, с сожалением посмотрела на меня.

Я понимающе кивнула.

– Твою кофейню нужно переименовать, – подумав, сказала я. – Почему у тебя только кофе с секретом? Твой чай ничуть не менее таинственный. Никогда не угадаешь, что ты туда добавляешь. А уж пирожные…

Я достала с витрины самое крошечное из тех, что остались, и сразу же откусила кусок, боясь, что моя темнокожая подруга отнимет это сокровище.

– Кис-кис, я все вижу.

– Я последнее, – проговорила я, совершенно нетактично дожевывая.

Ашули искренне веселилась, наливая молодым людям ароматный напиток и наблюдая за тем, как я закатываю глаза от удовольствия. Пирожное было восхитительное, хоть и не корзиночка. Шоколадный вкус кремовой начинки, вкупе с тонким заварным тестом создавали гармоничное и очень вкусное сочетание. Я уловила запах дождливого лета и поскорее нырнула в кофейно-коричный мир, убегая от ненужных воспоминаний.

– Не люблю запах тумана, – кивнула я на молодую пару вернувшейся от них подруге.

– Боишься, что он поглотит тебя? – Глаза Ашули заискрились смехом.

– Вот еще. Я сбежала от него однажды, сбегу и сейчас. Смотри лучше, что мне дали.

Ашули насухо вытерла светлые розовые ладони и взяла в руки листовку, внимательно рассматривая ее.

– Кто эта женщина? – спросила она, приглядываясь. – Красивая, но несчастная.

– Несчастная? Думаю, уже нет. Это леди Эвелина Экройд.

– Экройд? – встревоженно взметнула на меня взгляд подруга, потом оглянулась, проверяя, не долетел ли ее возглас до молодых людей. Но те ворковали, поглядывая друг на друга из-за белоснежных чашек и Ашули вновь посмотрела на меня, переспросив шепотом: – Экройд?

Я кивнула, подтверждая.

– Мне сказали по секрету, – я наклонилась к ней и зашептала: – что она развелась с мужем.

Ашули удивленно распахнула ресницы и снова задумчиво посмотрела на картинку.

– От такого человека сложно сбежать, Кис-Кис. Он многих держит своими паучьими лапками, но в нее успел впрыснуть яд. Такие люди никогда не отпускают свои жертвы. Она ошибается, если считает по-другому.

У меня от слов Ашули мурашки побежали по рукам, и я передернулась.

– Ты даже меня пугаешь, когда начинаешь вещать, как этот странный Альзандр. – Взгляд мой упал на листок, и я указала на него пальцем. – Но ее не запугать. Она поведет этот дирижабль, представляешь? Сама. Я обязательно поеду туда послезавтра. Хочу увидеть эту женщину своими глазами и хочу увидеть, как она взлетит назло всем тем, кто в нее не верит.

– Надеюсь, там нет паровых котлов, и ты не ввяжешься в очередное дело, – наставительно произнесла подруга, возвращаясь к чаю.

Я допила свой кофе и, перевернув кружку, рассмеялась.

– Нет… кажется… Но даже если есть, я все равно поеду. Насыпь мне, пожалуйста, кофе для мистера Фокса.

Положив плату за пирожные и кофе, я забрала из рук Ашули пакетик для мистера Фокса и покосилась на бумагу. Придется ездить с этим добром.

– Давай сюда свои покупки. Зайдешь за ними завтра, никуда они не денутся.

– Я только листочек заберу, – улыбнулась я в ответ, – и кофе.

– А на чашку смотреть не станешь? – Ашули кивнула в сторону гадания.

– Посмотри сама, – я направилась к выходу и открыла дверь, потревожив звонок.

– Кажется, это перчатка, Кис-Кис.

Я обернулась и улыбнулась подруге.

– Их я уже забрала.

Глава 4. Союз четверых

Адрес этого паршивого газетного листка мне был неизвестен. Но я знала, где печатается «Кремденский вестник». И знала в нем одного вредного газетчика. А потому, уже спустя час, решительно открывала солидную, но скрипучую дверь. Внутри пахло типографской краской. В небольшой, тускло освещенный коридор выходило пять дверей с фигурными ручками. За одной из них что-то гулко громыхало. Подумав, я заглянула в ту, из-за которой раздавался разговор и мужской смех.

– Так он нарочно тебе так сказал, Дар, – услышала я голос того, кого я искала. – Для того, чтобы действительно проговориться, нужно не один стакан выпить.

– А я и не говорил, что он был трезв, – ответил его собеседник.

– Тем хуже для тебя, друг. Это значит только одно…

– Нас снова знатно разыграли, – голос третьего собеседника оказался тише остальных.

Я вошла как раз в тот момент, когда все трое беседующих невесело рассмеялись. Кабинет оказался не таким уж большим, а наличие в нем троих мужчин обострило чувство опасности и вызвало настойчивое желание убежать отсюда, но я впилась ногтями в ладони и все же осталась, пообещав себе долго не задерживаться. Никто не обратил внимания на то, как я несколько раз медленно вдохнула и так же медленно выдохнула, прежде чем постучаться в уже распахнутую дверь.

Три пары глаз обратились ко мне. Искомая персона вальяжно сидела за столом, на котором стояла ополовиненная бутылка с темным напитком и три стакана. Запах в комнате стоял соответствующий. Я демонстративно на секунду прикрыла глаза и помахала рукой около носа. Бутылка была спешно убрана, исчезли и стаканы.

Один из собеседников мистера Уайта сидел на краешке его стола, второй, ростом чуть выше меня, стоял спиной ко мне, подпирая боковину шкафа, сложив руки на груди. Он обернулся, и мне представилась возможность рассмотреть круглое лицо с очень аккуратными, чуть закрученными усиками.

Я перевела взгляд на хозяина кабинета. При виде меня губы Барри Уайта растянулись в улыбке.

– Вот это да, – протянул он, поднимаясь и раздвигая руки будто для объятий. – Сама мисс Фэлкон пожаловала к бедному репортеру. Не иначе, что-то случилось. Признавайтесь, пришли забрать букет?

Он шутливо погрозил мне пальцем. А я с удивлением оценила его внешний вид, кардинально преобразившийся с нашей последней встречи. Куда-то делись отеки под глазами и неопрятный вид. Глаза чуть навыкате остались такими же, даже покраснение никуда не делось, но это я списала на отсутствующую половину содержимого убранной бутылки. Фигура репортера была все такой же грандиозной, однако без вытянутой кофты, в которую он был закутан в прошлый раз, плечи великана-газетчика оказались гораздо шире, а из-под закатанных до локтя рукавов голубой в полоску рубашки виднелись мускулистые руки с почти стершимся загаром. Пришлось спешно одернуть себя, пока я не открыла от изумления рот, навроде какой-нибудь дочки пекаря при виде щеголя.

– И вам доброго вечера, мистер Уайт. Какой букет?

– Мисс Фэлкон, – прервал он меня полушепотом, поднося палец к своим отчего-то очень ярким губам и подходя ближе так, что мне пришлось отступить на шаг, – здесь я – Ри Белый. Можете звать меня Ри, без мистеров, – и продолжил уже громче: – А букет – тот самый, который достался вам от нынешней миссис Фьюри и который вы так любезно подарили мне. – Он театрально обернулся к коллегам, широко улыбнувшись, и вновь повернулся обратно. – Но я вам его не отдам. Засушил на память о нашей встрече.

Я понимающе кивнула, пропуская мимо ушей все его подначки и показательное выступление в роли героя.

– В любом случае, рада вас видеть… мистер Уайт.

Моя настойчивость была принята. Мистер Уайт перестал улыбаться, а я сделала вид, что не заметила его намека на шутку относительно букета.

– Как красотка, так сразу к Ри, – разочарованно проговорил один из друзей, тот, что сидел на столе.

Хозяин кабинета спохватился.

– Позвольте представить, мисс Фэлкон, этот невоспитанный обольститель, – он указал на разочарованного друга, – мистер Дарий Левант, мастер пера и талантливый собеседник, а этот смущенный молодой человек с нафиксатуренными усами, – внимания удостоился тип около шкафа, – мистер Фил Таск, лучший фотограф «Кремденского вестника». Если захотите сделать свой фотопортрет, обязательно приходите к нему.

Я помолчала, смерив взглядом всех по очереди. Остановилась все же на остряке. Он слез со стола и подошел ближе, в ожидании знакомства.

– Весьма благодарна вам за комплимент, мистер Левант, но я пришла по делу и к сердечной сфере мистера Уайта это дело не имеет никакого отношения.

Взгляд фотографа, успевшего повернуться ко мне во время представления, прожигал на лице дорожку. Он оценивал. Я притворилась, что не замечаю столь дотошного рассматривания, хотя внутри волновалась и довольно сильно.

– Нам тонко намекают, Дар, – улыбнулся «мистер роскошные усы».

– Нет-нет, – остановила я их, борясь с самой собой, – напротив, господа. Возможно, кто-то из вас сможет мне помочь.

– Проходите, мисс Фэлкон.

Мистер Уайт махнул рукой фотографу, чтобы он поставил мне стул. Тот сноровисто выполнил просьбу и сделал приглашающий жест. Я поняла, что придется нырнуть в этот тесный для меня мир мужской туалетной воды, алкоголя и дешевых сигар и снова напомнила себе о цели визита.

– Мне нужно хоть немного воздуха и пространства, господа газетчики, – сказала я, усаживаясь и стараясь выглядеть как можно строже, чтобы не выдать себя уже почти трясущимися руками.

Мистер Левант открыл окно, впуская в кабинет морозный ноябрьский воздух. Он освежил голову, унося концентрированный аромат опасности. Мужчины приготовились внимательно слушать.

– Так в чем состоит ваше дело, мисс Фэлкон? – уточнил хозяин кабинета. Он уселся на свое рабочее место, ожидая моего рассказа.

– Мне нужно узнать, где найти одного… лжеца.

– Вы опять расследуете дело? – хитро прищурился газетчик.

Лица остальных вытянулись от удивления.

– Ведете расследование? Вы, мисс? – не выдержал ловелас, скептически оценивая меня взглядом, устроившись рядом с фотографом, у шкафа.

– Она, она, – подтвердил мистер Уайт и, нетактично указав на меня пальцем, обернулся к коллегам. – Если услышите от нее, что это мистер Фокс ведет дело, а она только помощница, не верьте. Мистера Фокса я и в глаза не видел, а эту мисс с ее любопытным носиком могу точно рекомендовать, как сыщика. Будь она репортером, обскакала бы нас с тобой, Дар, в два счета.

Я начала терять и без того не слишком большое терпение, и он это заметил.

– Так чем можем помочь, мисс Фэлкон? Какого лжеца вы ищете?

– Знакомы вам «Две полосы»?

Мистер Левант аж фыркнул с досады. А вот мистер Уайт рассмеялся.

– Не говорите, что тоже ищете этого прощелыгу Суаро.

Я обрадовалась.

– Именно его. Знаете, где найти? Что значит тоже?

Мужчины дружно рассмеялись. А я насупилась.

– Если не знаете, тогда скажите, кто знает.

Мистер Таск первым пришел на помощь.

– Не обижайтесь, мисс. Мы смеемся, потому что сами охотимся за этим выскочкой и раз за разом терпим неудачу. Вот прямо перед вашим приходом Дар рассказывал, что упустил очередную ниточку. А у нас зуб на Саро, и, думаю, побольше вашего. Он порочит честное имя газетчика, перевирает факты, раздувает из мухи слона. Из-за этого и к нам нет доверия.

– Ты посмотри, как расщебетался наш франт, – усмехнулся мистер Левант.

– Отстань, Дар, – беззлобно остановил его мистер Уайт, взяв в свои большие руки лежавший на столе карандаш. – Фил чуть преувеличивает. Суаро хоть и дурит головы читателям, а все же нельзя сказать, что он уж прям врет. Как ни крути, все его статьи просто выворачивают наизнанку факты. Это не чистый вымысел и нужно признать, он просто мастер расставить акценты в нужных для него местах. Но меня просто выводит из себя его наглость и напор. – Карандаш заплясал в пальцах газетчика, выдавая его нервное отношение к предмету разговора. – Он повсюду. Он не пропускает ни одного значимого события. Откуда только у него сведения? Но найти его даже для нас непосильная задача, а уж для молодой, пусть и очень одаренной мисс… – Он покачал головой. – Так что, мисс Фэлкон, я вот что посоветую: выбросьте из головы этого писаку. Ну что он там написал? Что-то о клиенте мистера Фокса?

– Обо мне, – коротко обронила я и остро взглянула на него.

Тот улыбнулся.

– А-а-а, – протянул он, указывая на меня карандашом, – это вы о той давнишней статье? Так она ж уже недели четыре, как вышла. Почему вы только сейчас решили искать писаку?

– Потому что я ее не видела. Увидела только сегодня. Я вообще не читаю «Две полосы».

– Неудивительно, мисс. Ее читают дети, молочницы, ну, в крайнем случае, лавочники. Кто-то из них и показал, небось, вам газетенку, вызвав бурю негодования. А вы, я полагаю, по утрам знакомитесь с «Кремденским вестником».

Немного задело то, что он так легко просчитал меня.

– Я только просматриваю. Читает мистер Фокс.

Он улыбнулся.

– Вам не понравилось, как он отозвался о вас? Не помню дословно, но у меня сложилось неплохое впечатление. А хотите, я напишу о вас статью? Только о вас, никакого мистера Фокса. А Фил вас снимет, и мы прижмем главреда, чтобы он пустил это на первую полосу. Будет шикарный репортаж. – Он изобразил руками явно громкий заголовок. – Мисс Фэлкон – гроза преступного мира.

Я в ужасе уставилась на него.

– Мало мне Суаро, вы тоже будете…

– Что? – подначил меня этот наглый репортер.

Поняв, что меня ловят как щуку на блесну, я выпрямила спину и перевела взгляд на мистера Леванта. Тот с интересом наблюдал за другом. Вновь посмотрела на мистера Уайта, но уже строго, даже бровь приподняла.

– Я думала, что могу серьезно с вами поговорить, но вы настроены шутить, – на последнем слове я взяла сумочку за ручку, поднялась и сделала вид, что намереваюсь уйти.

– Мисс Фэлкон, – рассмеялся мистер Уайт, поднимая руки, – признаю, вы ловко уворачиваетесь и ведете игру. Но я написал уже не одну историю, опыт в играх имею. Поэтому объявляю ничью. Помиримся?

Он протянул мне свою широкую ладонь. Я с опаской посмотрела на нее. Этот жест буквально столкнул меня в воспоминания, лишая воздуха. Протянутая рука и широкая самодовольная улыбка, терявшаяся в рыжих усах. «Иди же сюда, глупышка». Я тут же взмокла под пальто, в висках застучало, а на лбу выступила испарина. Страх заволакивал мир пеленой. Я шагнула на полшага назад, натыкаясь на стул.

– Мисс Фэлкон? – беспокойство отразилось в глазах газетчика. – Дар, лови же ее, она сейчас упадет.

– Нет! – истерично остановила я всех, подтверждая это жестом. – Мне просто… просто стало душно. И этот запах…

Лихорадочно расстегнув две верхних пуговицы у пальто, я рванулась к открытому окну, замирая около створки. Оперлась о подоконник, прикрыв на минуту глаза. Воздух охладил мое тело и мысли. Я прогнала видение, которое поклялась не вспоминать. Как же все это было не вовремя.

Стук стекла о подоконник. Я открыла глаза и увидела стакан с водой, любезно предложенный мне. Обернулась. Мистер Левант уже нес мне стул. Мужчины замерли, ожидая моей реакции. Я вымученно улыбнулась, замечая их настороженные переглядывания.

– Благодарю вас. Простите.

Я выпила воду и поставила стакан на стол под взглядом трех пар глаз. Было ужасно неловко. И все еще хотелось уйти. Я взвешивала внутри все за и против, но по всему выходило, что нужно было остаться.

– Может, вернемся к разговору? – Я облизала губы, присаживаясь. – Мне уже гораздо лучше.

– Уверены, что вам не нужно…

– Уверена. Так вот, что касается мистера Суаро, я хотела бы узнать, как вы пытались его найти, чтобы не совершать тех же ошибок.

Мистер Уайт кивнул. Настороженность не ушла из его взгляда, но он пытался сделать вид, что все позабыл.

– Ну, что вам сказать? – ответил он. – Мы пытались расспрашивать тех, о ком он писал свои… акценты. Но они все, как и вы, были не в курсе, кто мог это сделать. Искали в барах, искали через разносчиков газет…

– И что? – ухватилась я за эту мысль. Сама хотела найти разносчиков в случае, если визит в редакцию «Кремденского вестника» не дал бы результата.

– Что? Да ничего, – ответил вместо друга мистер Левант. – Они ни разу не видели в глаза ни этого Суаро, ни кого бы то ни было из «Двух полос».

Я задумалась. Обманывают они меня, приберегая факты для себя, или все же говорят правду?

– Но кто-то же им передает листы. Кто?

– Тот мальчуган, которого я поймал с газетенкой, – вставил мистер Уайт, – клялся, что листы им дает их главный. А тот, – газетчик потер кулак, видимо, вспоминая встречу, – в свою очередь, рассказал затейливую историю. Мол, листки каждую неделю находит у себя под подушкой.

Я усмехнулась.

– Интересная у него фея, вместо монет газету приносит.

– Так они продают газеты, вот монеты сами и появляются, – тихо констатировал мистер Таск, все еще стоя у шкафа и наблюдая за нами издалека.

Мы помолчали.

– Ну? – поторопила я их. – И вы не проследили, кто каждую неделю подбрасывает ему листки?

– Мисс Фэлкон, я не пацан бегать по подворотням и искать этого ночного поставщика, – пробурчал вдруг мистер Уайт.

Я возмутилась такому растяпству. Упустить такой случай только из-за желания посидеть на теплом диване. Потом вдруг вспомнила, какое «теплое место» свело нас с газетчиком и еле сдержала улыбку.

– Чему это вы, интересно, улыбаетесь? – съехидничал мистер Уайт.

– Вспомнила вдруг наше знакомство. Тогда подворотни вас не смущали.

Он вскинул оскорбленный взгляд.

– Это было нужно для дела! Ааа, – догадался он, что я его подначиваю и тоже улыбнулся. – Вот теперь вижу, что вам лучше. Кстати, почему вы тогда спросили сколько я зарабатываю?

Я, пойманная на горячем, попыталась вывернуться, но в голову ничего не приходило.

– Хотела предложить вам денег.

Он покачал головой и повернулся к друзьям.

– Бьюсь об заклад, мисс Фэлкон хотела меня пристроить на кухню работником или еще кем-нибудь навроде того.

Он улыбнулся, и я вслед за ним тоже.

– Ну хорошо, – подвела я итог, – тогда предлагаю объединить наши усилия и поймать злосчастного писаку.

Мистер Левант рассмеялся, но осекся, видя, что друзья его не поддерживают.

– О чем вы? – растерянно спросил он, обращаясь не то к ним, не то ко мне. – Объединимся как?

– Вы трое и я. Союз. Поймаем его вместе.

– У вас есть план, мисс Фэлкон? – поинтересовался мистер Таск, все же приблизившись.

– Я вижу два способа поймать его. Первый. – Я подняла указательный палец. – Нужно все же проследить за поставщиком. Мне, сами понимаете, не положено высовывать нос на улицу поздно вечером, а уж тем более под утро, когда, видимо, и доставляют свежую прессу. Поэтому эта часть ложится на ваши плечи. Но и вся слава тоже вам в случае поимки.

– А второй? – спросил мистер Уайт, сразу отметая первый.

– Второй… – Я помолчала, убеждаясь, что меня внимательно слушают. Они слушали. Мистер Левант – с недоверием, мистер Таск – с азартным любопытством, мистер Уайт – с рассудительным спокойствием. – Послезавтра леди Экройд полетит на дирижабле. Надеюсь, вы в курсе этого знаменательного события, которое ждет весь город?

– Дар и Фил даже будут брать у нее интервью через три дня, – подтвердил с кивком мистер Уайт.

Самодовольная улыбка мистера Леванта и скромная – мистера Таска были мне подтверждением.

– Отлично! – произнесла я. – Значит, поймаем на живца!

– Постойте, мисс Фэлкон, – попытался начать рассуждать мистер Левант.

– Он точно придет, – перебил его мистер Уайт, уловив мою мысль и вцепившись в предложенное. Вид его преобразился снова. Полное сосредоточение на цели, я прямо узнала в нем себя. – Но как вычислить его среди тысячи человек? Ведь туда и правда весь город собирается прийти.

Он пытался сообразить, как это сделать.

– Все очень просто, – очаровательно улыбнулась я. – Вы, мистер Уайт и вы, мистер Левант, ищите человека, делающего записи в блокнот. Не будет же он все запоминать назубок, мелочи точно захочет записать. А скорее всего – будет строчить как сумасшедший. Леди Экройд наверняка будет говорить речь. Вот и ищите, кто пишет слово в слово. Не думаю, что будет много газетчиков. Ну, может, из столицы приедет один-два. Их и вычислить будет – раз плюнуть. А вы, мистер Таск, сделайте много снимков толпы. Особенно тех, то придет с личным фотографическим аппаратом.

– Точно! – воскликнул мистер Уайт. – Он не только пишет в газетенку, но и по крупным событиям размещает фотографические снимки.

– Видел я эти снимки. Любитель делал.

Мы помолчали. Мужчины прикидывали вероятность того, что дело выгорит, переглядываясь друг с другом. Наконец, оба репортера кивнули.

– У нас будет сотня фотографических снимков, – уточнил мистер Таск, – но что это даст?

– Возможность узнать его в лицо, – пояснила я, видя его колебание. – Согласитесь, не у каждого дома есть такой агрегат. Да и пользоваться им умеет не всякий. Своих коллег вы наверняка знаете в лицо. Хотя, им может оказаться и кто-то из них.

Я задумалась.

– Своих мы уже проверяли, – отмел мои сомнения мистер Уайт.

– Не всех, Ри, не всех, – намекнул на что-то мистер Левант.

Я насторожилась.

– Вот и проверьте всех подозрительных, – переложила я это на плечи мистера Леванта. – А я все же настаиваю на карауле у этого странного главного среди разносчиков. Нет варианта надежнее.

– Мисс Фэлкон, вы что же, решили, что у этого бедняги есть постоянное жилье? – рассмеялся мистер Уайт.

Я посмотрела на него, понимая, что на этот раз просчиталась.

– Он ночует в пустых домах, в подворотнях, в лучшем случае, в ночлежках.

– О какой тогда подушке шла речь?

– Я не разбирался, и не хочу в это лезть. Давайте оставим это на крайний случай.

Я вздохнула. Возможности сделать это самой у меня не было. Хотя…

– Хорошо. Воспользуемся вашим предложением. Мы ищем блокноты, Фил фотографирует, – согласился мистер Уайт. – Союз?

Он хотел снова протянуть мне руку, но осекся. Я благодарно посмотрела на него.

– Союз, – кивнула я в ответ.

– Постойте, – возразил мистер Левант. – А что будете делать вы?

– Дар! – возмутился мистер Уайт.

– Что? – не принял тот возмущений друга, ревниво глядя на меня.

– А я с вашей помощью познакомлюсь с одной очень смелой женщиной, – улыбнулась я.

– Это не слишком равноценно. У нас вроде союз, – протянул мистер Левант.

– А чего ты хотел, Дар? Может, чтобы мисс Фэлкон бегала по толпе и искала этого сумасшедшего писаку? – Мистер Таск тут же встал на мою сторону.

– К тому же, он ее точно знает в лицо, – согласился с ним мистер Уайт.

Я поднялась.

– Господа, я понимаю, что проигрываю вам в вопросе мускулов, – тихо проговорила, медленно застегивая пальто, – но позвольте мне сделать то, что у меня получается пока лучше вашего.

Я прошла по кабинету к двери и обернулась на пороге.

– Всего хорошего, господа. Встретимся на мероприятии. Была рада с вами познакомиться и пообщаться.

Уходя по коридору к выходу, я услышала, как мистер Левант не выдержал:

– И что же она делает лучше нас?

– Думает, – прозвучало недовольное от мистера Уайта.

Глава 5. Пять покорителей воздуха

Конус ветроуказателя полосатым носом показывал на север. В том же направлении вытянулся длинный сигарообразный серебристый монстр с надутым брюхом, привязанный за нос к двадцатиметровой металлической причальной башне. Низ башни был скрыт за натянутым полотнищем ткани с надписью «Эвелина Экройд – пилот «Пилигрима», написанной затейливым шрифтом с вензелями.

На огромном, раскинувшемся под бескрайним небом поле, служившем взлетной площадкой и одновременно стоянкой для единственного дирижабля, собрался, казалось, весь Кремден. Все, включая меня, ждали, когда же отчаянная женщина-пилот ступит на борт этого большого, больше всего, что я видела в своей жизни, парящего корабля и возьмет штурвал в свои нежные руки.

Разноцветные флажки, которыми каждого пришедшего щедро одаривали устроители данного мероприятия, пестрели, будто майские цветы среди темных проталин из слившихся воедино пальто, мундиров и нередких для ноября шубок. Флажки выровняли всех, поставив на одну ступень великосветских дам и жен лавочников, суровых генералов и подворотную шантрапу. И если первых, жмущихся ближе к главному шатру, это некоторым образом оскорбляло, то последние радовались такому равноправию, словно дети. Грязные, в рваной одежде попрошайки шныряли меж стоявших личных парокаров, стуча в стекла и прося монетку. И если более состоятельные жители Кремдена могли отгородиться от них прозрачными стеклами своих транспортных агрегатов, то стоявшие под безжалостным ноябрьским ветром жены чиновников в меховых трепещущих манто высокомерно отмалчивались или брезгливо бросали монеты детям, тут же поджимая руки к груди и пряча затянутые в перчатки пальцы в мехах, стараясь стать как можно выше, чтобы не измазаться даже воздухом, омывающем тощие, грязные фигурки нищей ребятни.