Бизнес-конфликты глазами уголовного адвоката

Определить круг людей, которые могут выступить потенциальными свидетелями. Расследование по экономическим преступлениям предполагает изучение огромного количества хозяйственной документации, но в приоритете – свидетельские показания. В них отражаются обстоятельства того, что происходило и кто (фактически, номинально) участвовал в заключении сделки. По этим причинам в процесс переговоров необходимо вовлекать лиц, которые могут подтвердить законный характер действий и отсутствие намерения совершить преступление.

Максимально детально продумать и подготовить собственную правовую позицию. В рамках доследственной проверки или расследования уголовного дела необходимо последовательно и логично излагать свою позицию от допроса к допросу. Неизменная позиция, подтвержденная иными материалами, будет свидетельствовать о добросовестном характере действий лица. Напротив, постоянное изменение показаний может сыграть против интересов – даже при наличии убедительных письменных доказательств.

Заблаговременно согласовать свою позицию со специалистами в сфере уголовного права. Логика, используемая правоохранительными органами при доказывании преступления, значительно отличается от общепринятой. Например, показания свидетелей могут играть большее значение, чем документы. В связи с этим юристы общего профиля могут не до конца просчитать все риски той или иной правовой позиции и стратегии защиты.

Стратегия в конфликте

Сам по себе бизнес-конфликт – малоприятное явление. Однако для экономики это вполне позитивный фактор, который свидетельствует о росте деловой активности. Иначе говоря, ничего не происходит только у тех, кто ничего не делает. Первоначальный ступор, в который вошел бизнес после 24 февраля 2022 г., сменился лихорадочной активностью: кто продает, кто прячет, кто делит – буквально каждый старается сохранить честно нажитое. И хотя пока нет никакой статистики, очевидно, что градус конфликтности в бизнес-среде будет только расти.

Достаточно одной из сторон снизить уровень активности или агрессии, вторая наверняка воспользуется таким положением вещей. К тому же нет никаких гарантий того, что слабостью сторон не воспользуется кто-то третий – например, активный профессиональный инвестор, имеющий значительные финансовые и административные ресурсы, дождавшийся ослабления сторон (или спровоцировавший его), и нередко выступающий со стороны одного из участников конфликта. Воспользоваться шансом могут и отдельные представители силовых структур, которые используют свои полномочия для захвата бизнеса, особенно если конфликт разгорелся незапланированно (например, в ходе спора наследников).

И здесь важно учитывать, что бизнес-конфликт, несмотря на многогранность, всегда представляет собой некую систему, в которой функционируют механизмы, очевидные для опытного глаза. Поэтому каждый конфликт следует воспринимать стратегически, предвосхищать события и подбирать инструменты защиты. Сценариев конфликтов не так уж и много. Разберем самые популярные в бизнес-среде.

Классическая конфликт-система

Как правило, в любом споре первоначальные стороны конфликта не равны. Сторона, под контролем которой находится операционная деятельность предприятия, зачастую имеет превосходящие финансовые ресурсы. Однако это не означает, что она всегда реализует атакующую стратегию. Рассмотрим поведенческие особенности каждой из сторон.

Сильная сторона

Сторона конфликта, контролирующая бизнес, осознает свою сильную гражданско-правовую позицию, поэтому ее стратегия скорее всего будет носить сдерживающий характер – ровно до тех пор, пока действия оппонента не начнут существенно влиять на прибыльность или репутацию.

Если же правовая позиция контролирующего участника неочевидна, то он с большой долей вероятности перейдет в атаку с использованием инструментов уголовного права, чтобы заблокировать активность оппонента, в том числе заключив его под стражу. Когда арбитражные суды проиграны, спор неподсуден российским судам, истек срок исковой давности, то с помощью обвинительного приговора проще установить право собственности на спорные доли или объекты недвижимости.

Слабая сторона

Обороняющаяся сторона скорее всего будет максимально затягивать конфликт, усложняя его дополнительными спорами, и изматывать оппонента, провоцируя незапланированные финансовые расходы.

Третья сторона

Третья сторона, чаще это инвестор или сотрудники правоохранительных органов, в отличие от изначально конфликтующих сторон действует безэмоционально, заранее и тщательно просчитывает все ходы, как свои, так и чужие, внимательно следит за экономикой процесса. Бизнес на конфликтах всегда имеет высокую маржинальность. Инвестор не только вкладывает в «войну» свои деньги, но и колоссально рискует, поэтому получение выгоды не может быть растянуто на десятилетия. Фактические расходы не должны чрезмерно превышать запланированные, а риск-менеджмент должен быть на высшем уровне, иначе без актива и в тюрьме может оказаться сам инвестор.

Отметим, что инвесторы бывают двух типов – частные и системные, и их действия тоже отличаются коренным образом.

Частный инвестор строит основной расчет на имеющемся у него судебно-административном ресурсе, не особо заботясь об устойчивости решений и надеясь на то, что добытый актив получится быстро продать.

Системные игроки не делают ставку исключительно на этот ресурс. Им важен показатель устойчивости результата, поэтому для реализации проекта привлекаются юристы, наиболее опытные в сфере разрешения споров.

Нередко системные игроки заранее «законфликтовывают» ведущие юридические команды для того, чтобы лишить оппонентов возможности получить профессиональную поддержку соответствующего уровня. Основную же ставку они делают на тщательность проработки стратегии такой игры.

«Классика» в деле

Теория всегда поверяется практикой, поэтому стоит посмотреть на конкретные практические примеры, которые получили публичное освещение в СМИ.

Дело Альберта Худояна

Бизнес-конфликт разгорелся вокруг девелоперского проекта Prime Park, в котором партнеры не сошлись во мнении относительно права на долю в бизнесе. Партнер Альберта Худояна – Ильдар Самиев не только не оплатил свою долю в компании – собственнике проекта, но и, имея серьезные долги перед другим предпринимателем – Сергеем Говядиным, решил рассчитаться именно неоплаченной долей. Возникший арбитражный спор сторона Самиев – Говядин полностью проиграла: суды указали на неподсудность арбитражного спора российской юрисдикции. Проигравшая сторона инициировала возбуждение уголовного дела, в рамках которого был арестован спорный объект недвижимости, а сам А. Худоян был помещен под стражу.

Примечательно, что конфликт вышел за пределы круга предпринимателей. Фигурантами уголовного дела о превышении полномочий оказались полицейские, которые вели расследование в отношении А. Худояна. Они пришли к выводу о том, что И. Самиев и С. Говядин не могут доказать свои материальные претензии к девелоперу, изменили ему меру пресечения, сняли арест с недвижимости. После такой рекомбинации дело было передано в другой орган – Следственный комитет РФ, а затем – в суд общей юрисдикции, у которого в рамках рассмотрения уголовного дела не возникло трудностей ни с юрисдикцией, ни с толкованием и применением норм права иностранного государства, которому был подсуден спор.

«Сырное» дело

Историю с сырками Б. Ю. Александрова освещали не только все федеральные каналы, о ней говорило все бизнес-сообщество. Конфликт между партнерами разгорелся внезапно после смерти самого Бориса Александрова, который не оставил завещания, а наследники и партнеры не смогли мирно договориться о порядке перераспределения долей в бизнесе. Прижизненно они действовали так: правами на товарный знак владел сам Б. Ю. Александров, производство «Ростагрокомплекса» на 100 % принадлежало Юрию Изачику, а торговыми домами, площадками и колхозами владели Валентина Кшенникова, Галина Макарова, Марина Резникова и Нелли Храпунова. После смерти Александрова участники договорились объединить бизнес-активы и распределить доли поровну, при этом Ю. Изачик передал партнерам 85 % в равных долях принадлежащего ему производства, пытаясь получить взамен долю в торговых домах, площадках и колхозах. Свою долю он передал по договору дарения, но взамен не получил ничего. Изачик утверждал, что партнеры сообщили ему о имеющейся у компании огромной налоговой задолженности перед государством. Попытка развернуть дарение не привела к желаемому результату, а попытка разрешить конфликт путем переговоров и вовсе дала обратный эффект: в отношении Ю. Изачика было возбуждено уголовное дело по весьма экзотической ст.179 УК РФ «Принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения» (дарения). Он был объявлен в международный розыск и, таким образом, ему была заблокирована возможность приехать в Россию.

Решив, что его обманули относительно наличия задолженности по налогам, а также обманом вынудили подарить свою долю, Ю. Изачик обратился в правоохранительные органы с заявлением о мошенничестве. Кроме того, в ходе проведенного аудита операционной компании выяснилось, что из нее выводились деньги. Однако вместо возбуждения уголовного дела в отношении бывших бизнес-партнеров Ю. Изачик получил лично для себя дополнительный эпизод: за заведомо ложный донос (ст.306 УК РФ). Надо полагать, бизнес оказался в полном распоряжении правоохранительной системы, поскольку любое неконтролируемое действие со стороны бывших партнеров Ю. Изачика грозит им самим уголовным преследованием. Решение вопроса о праве собственности на товарный знак было приостановлено из-за спора наследников.

То есть в обоих случаях просматривается классическая расстановка сил: слабая – сильная сторона и инвестор и/или правоохранительные органы.

Тренируем взгляд стратега

Закономерности рассмотренного классического бизнес-конфликта не являются единственно возможными, существует достаточно много вариаций. Однако и там при детальном рассмотрении прослеживается большое количество логических последовательностей. Заметить их возможно, если постоянно следить за повесткой, анализировать судебную практику и иметь регулярный опыт сопровождения таких споров.

При этом на самых ранних этапах, когда конфликт только назревает, можно легко оценить его перспективы по шестиступенчатой системе.

• Учитывайте количество текущих участников конфликта и тех, кто может войти в него на последующих стадиях.

• Постарайтесь определить степень вовлеченности каждой из сторон, их риски и потери в случае, если конфликт будет развиваться по неприятному для каждой из сторон сценарию.

• По мере возможности оцените ресурсы, которые могут использовать стороны: связи с правоохранительными органами, ведомствами, привлечение сторонних инвесторов или консультантов, которые решают вопросы псевдоправовым путем, и т. д. Используйте информацию из открытых источников, разговоров с топ-менеджментом и любыми другими сотрудниками компании.

• Проведите аудит юридической защищенности ваших активов, убедитесь, что все документы в порядке и ваши права узаконены.

• Оцените количество и качество собственных ресурсов, которые вы готовы выделить или привлечь для потенциального противостояния. Помните: многие из потенциальных партнеров, которые на начальном этапе выказывают вам поддержку, при появлении первых признаков осложнения конфликта попросту исчезнут.

• Обращайтесь за помощью к юристам, которые регулярно работают с конфликтными ситуациями и могут юридически обосновать ваше право на активы, а не просто решают вопрос с «нужными» людьми. Текучку кадров в правоохранительной системе никто не отменял, а при смене заинтересованных лиц во властных структурах ранее вынесенные сомнительные решения могут быть отменены, зато против четко выверенных правовых аргументов спорить сложно и дорого.

Риски сотрудничества с коррумпированным консультантом

В непростых ситуациях представителям бизнеса кажется, что проще и лучше идти по коррупционному пути. С учетом того, что повышенный спрос на такого рода «услуги» и наличие возможности неминуемо порождают предложение, зачастую их предлагает даже консультант, который изначально призван решить проблему правовыми методами.

Зачем идти затратным – как по деньгам, так и по времени – законным путем, если результат не гарантирован?

Но здесь мы подробно говорим не о влиянии коррупции на развитие правовых институтов и государства, хотя важно помнить, что коррупционная составляющая вызывает эрозию общественного сознания. Бизнесу необходимо понимать, что стоит за коррупционными методами решения проблем, осознавать последствия применения материй «антиправа» и учитывать факторы, которые позволяют законно и, главное, фундаментально добиться неоспоримых результатов. Рассмотрим их.

Фактор независимости

Когда консультант использует в работе коррупционные методы (подкуп свидетелей или иные незаконные действия), то рано или поздно недобросовестные сотрудники правоохранительных органов попросят его осуществлять защиту доверителя «более вдумчиво», чтобы самому не быть задержанным за совершенные преступления. То есть предложат действовать в интересах следствия либо иных заинтересованных лиц, а не самого клиента. Если адвокат не согласится, то в дело пойдет шантаж: или помогаете органам, или сядете в тюрьму сами. Так что единственным благоприятным выходом для консультанта останется принять выдвинутые условия.

Осуществляя защиту по уголовным делам, юрист изначально находится в более слабой позиции, чем правоохранительные органы. Против защиты работает вся государственная машина, которая с помощью обширных доступных инструментов собирает доказательства вины доверителя в совершении инкриминируемого преступления. Но если у юриста сложились «особые отношения» с госорганами, то он уже не будет отстаивать интересы своего доверителя любой ценой, понимая, что рискует испортить выгодные лично ему отношения и, следовательно, лишиться неких льгот, например государственных контрактов, выгодной аренды помещения и т. д.

Поэтому чтобы быть уверенным в том, что консультант будет отстаивать именно интересы доверителя и давать корректные, независимые рекомендации, необходимо прежде всего убедиться в его независимости и готовности идти против правоохранительной системы. В противном случае гарантирован весь спектр негативных последствий сотрудничества с консультантом, зависимым от силовых структур.

Фактор репутации

При защите по уголовному делу недостаточно сформировать грамотную правовую позицию, подкрепленную доказательствами. Необходимо донести ее до судьи, чтобы в основу его внутреннего убеждения легла вера в искренность слов как обвиняемого, так и его защитника. В такой ситуации любая мелочь, способная подорвать репутацию юриста, бросает тень и на его подзащитного. И тем более негативно отражается на репутации доверителя задержание его защитника по обвинению в подкупе должностного лица. Это особенно скверно, если доверитель сам обвиняется в совершении коррупционного преступления и свою вину отрицает. Важно, чтобы репутация, действия и слова юриста вызывали у суда полное доверие.

Приведем пример. Известно, что уровень доходов международных компаний напрямую зависит от репутации: стоимость акций на мировых рынках может упасть при одном подозрении на то, что эмитент замешан в коррупционном скандале. Во избежание репутационных рисков международные компании выбирают консультантов международного же уровня, привлекая транснациональные юридические корпорации, у которых зачастую даже нет уголовной практики в России. Те в свою очередь нанимают местных юристов, ориентируясь на наиболее низкую почасовую стоимость и зачастую понятия не имея об их методах работы. Подобное сотрудничество может привести к плохим последствиям, если привлеченный консультант пойдет простым путем взяток и подкупа, чтобы дать желаемый результат.

Проверка репутации консультанта должна войти в привычку, так же как изучение любого документа перед подписанием, а не после. Стоит помнить, что и в официальных кабинетах репутация юриста имеет значение: красиво реализованная стратегия, которая поставила в тупик оппонентов, у следователя-профессионала вызывает не агрессию, а уважение, которое обязательно распространяется и на доверителя.

Фактор ситуативности

На практике встречаются ситуации, когда юрист предлагает своему доверителю признать вину в совершении преступления в обмен на то, что ему гарантированно изберут меру пресечения, не связанную с лишением свободы за взятку правоохранительным органам. Такая «синица в руках» выглядит заманчиво, но лишь в краткосрочной перспективе. Ведь если доверитель по уголовному делу признает свою вину, то в дальнейшем отказаться от показаний практически невозможно. Результат очевиден: обвинительный приговор и не факт, что с условным наказанием. Чем руководствуется консультант, выдвигая подобные предложения? Не имеет ли он собственной выгоды, заложенной в «стоимость» ситуативной услуги? Что для него ценнее – выгода или судьба клиента? Ответы на эти вопросы можно узнать слишком поздно.

Итак, очевидным недостатком оказания коррупционных услуг со стороны консультанта является его высокая зависимость от ситуации. Между тем полноценная защита интересов – это универсальная стратегия, при разработке которой учитываются и долгосрочные перспективы, и влияние любого действия, фактора как на бизнес-репутацию, так и на личную жизнь доверителя. Именно поэтому ее нельзя основывать на сиюминутной выгоде.

Дружба следователя и консультанта

Недобросовестный консультант вполне способен пойти на сговор с сотрудниками правоохранительных органов исключительно для того, чтобы с помощью искусственного ухудшения ситуации по уголовному делу получить с клиента максимальное вознаграждение как для себя, так и для своих соучастников. В ход идут бесчисленные следственные действия, согласованные с консультантом, в отношении как обвиняемого, так и его близких, избирается более строгая мера пресечения, вменяются необоснованные эпизоды обвинения – все ради того, чтобы убедить клиента в необходимости дать взятку для улучшения его положения. В погоне за оптимальным решением клиент, пытаясь решить вопрос неправовым способом, сам ухудшает свое положение.

Сложный выбор

Ответственность за выбор консультанта в первую очередь лежит на самом клиенте. Поэтому необходимо знать и вовремя распознавать маркеры недобросовестности.

Так, добросовестный консультант однозначно не пообещает положительный результат решения проблемы. Он может гарантировать только то, что окажет профессиональную квалифицированную юридическую помощь. Если же консультант дает гарантии положительного разрешения проблемной ситуации, привязывая их лишь к получению высокого фиксированного материального вознаграждения, то задайте ему вопрос: какими именно способами он собирается решать проблему?

Консультант, который нацелен на незаконные методы, обязательно будет намекать на свои многочисленные связи в правоохранительных органах. Скорее всего будет и давить на клиента, запугивая его сложностью возникшей ситуации, высокой вероятностью получения строгого наказания за содеянное и невозможностью решить дело правовыми способами. Он будет говорить о том, что необходимо как можно быстрее принять решение и передать ему деньги для урегулирования дела, иначе потом помочь он уже не сможет.

К сожалению, высокий уровень коррупции порождает не только безнаказанность, но и твердое убеждение в том, что правовой способ решения проблемы бесполезен. Мелкий и средний бизнес, попадая в поле зрения правоохранительных органов, часто видит только одну возможность – коррупционный путь, рассматривая правовые методы как неэффективные. Однако подобное решение, напротив, породит куда более серьезные проблемы: в конфликт оказываются втянутыми влиятельные игроки, запускается конкуренция капиталов и связей, что, по сути, исключает возможность противостоять оппонентам – найдется тот, кто предложит больше. В таких случаях единственный действенный способ решения возникших проблем – задействовать именно законные инструменты.

Часть 2. Уголовные риски собственников, топ-менеджмента и юристов

Как правильно себя вести на допросе у следователя: семь вредных мифов

Человек, оказавшийся втянутым во взаимодействие с правоохранительными структурами, может получить негативные последствия по причине незнания двигателей, мотивов и базовых основ работы сотрудников правоохранительных органов. В ходе следственных действий, в особенности допроса, и свидетель, и обвиняемый нередко совершают ошибки, которые могут ухудшить их положение. Свидетель может стать обвиняемым, а для обвиняемого подобная неосведомленность может вылиться в формирование доказательственной базы со стороны следователя, которая впоследствии станет основой обвинительного приговора.

Разберем основные устоявшиеся стереотипы, вера в которые может стоить не только денег, но и свободы.

Миф 1. Никаких адвокатов

Одно из самых опасных заблуждений: если явиться на допрос с адвокатом, то следователь решит, что вы что-то скрываете, а отсутствие адвоката – залог доверительных отношений со следователем. Зачастую и сами следователи охотно поддерживают это заблуждение, уговаривая свидетеля явиться на допрос без адвоката следующими аргументами: «у меня к вам нет никаких претензий», «мы просто побеседуем», «вы же ничего не совершили, зачем привлекать адвоката».

Нам известен случай, когда свидетелю без адвоката в ходе допроса предъявили аудиозаписи переговоров, якобы изобличающих его в совершении преступления. При этом следователь стал давить на свидетеля, доверительно сообщая, что изменение его статуса на подозреваемого – дело решенное и как только это произойдет, ему будет избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. В результате свидетель дал признательные показания по уголовному делу в отношении себя, а также сообщил о совершении преступления иными лицами в составе группы. Среди уголовных адвокатов это называется «поднять себе статью с пола». В дальнейшем, при ознакомлении с материалами уголовного дела выяснилось, что предъявленные ранее аудиозаписи получены незаконным способом и, разумеется, следователь не приобщил их в качестве доказательств по уголовному делу. Вся доказательственная база была сформирована из данных, сообщенных самим допрашиваемым, а также выдачи им личных технических устройств с перепиской.

Если следователь вызвал на допрос, то он исходит из того, что лицо обладает интересующей его информацией. Поэтому на оценку показаний следователем присутствие адвоката никак не повлияет. В то время как отсутствие адвоката, как показывает наша практика, с большой долей вероятности приведет к тому, что следователь внесет в протокол допроса информацию так, как выгодно ему, что может не отвечать интересам допрашиваемого лица и не иметь ничего общего с фактически данными показаниями. При вынесении итогового решения по уголовному делу будет иметь значение только информация, отраженная в протоколе следственного действия, а не личное мнение следователя.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Апелляционное определение ВС РФ от 13.12.2018 № 4-АПУ18-41.

2

Определение КС РФ от 12.03.2019 № 578-О.

3

Определение ВС РФ от 06.10.2010 № 45-О10-83.

4

Абзац 2 п.3 Постановления КС РФ от 16.10.2012 № 22-П.

5

Постановление КС РФ от 21.12.2011 № 30-П.

6

Определение ВС РФ от 25.03.2015 № 18-УДП14-64 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2015. № 12.

7

Постановление президиума Воронежского областного суда от 13.07.2016 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2018. № 2.