Наследие Теней: Запретная кровь

Анна Юрьева

Наследие Теней: Запретная кровь

Пролог

Судьба не баловала её с самого начала, но в сердце теплилась надежда на светлое будущее. Тот роковой октябрьский день, когда ей исполнилось двадцать четыре, стал точкой невозврата. Мир вокруг стал иным, пропитанным магией, она почувствовала смесь страха и первобытной радости, словно прикоснулась к тайне, скрытой от глаз обычных людей.

Игорь был словно призрак из сновидений, мужчина с неуловимым очарованием и взглядом, способным покорять сердца. Она, ослепленная, не могла видеть истинную суть вещей, и впустила в свою жизнь Галку. Подруга, чье предательство ранило её сильнее любой физической боли. Тайный роман с Игорем стал для неё ядом, о котором она долго не знала.

Теперь, она понимает, что наивность была её проклятием, и что её путь только начинается. Прощение было даровано, но память о предательстве, словно тень, осталась с ней. Этот опыт превратил её в того, кем она должна была стать.

Её настоящая история только начинается. Это путь самопознания, испытаний и преображения, освещенный магией и тайнами. Впереди её ждут множество открытий, главное из которых – она не просто женщина, она – ведьма, наследница древнего рода. Теперь ей предстоит принять свою силу и встать на путь, который был предопределен ей свыше.

Глава 1

На календаре красовалась дата – 26 октября. Октябрь, обычно ассоциировавшийся у Юлии с уютными вечерами под пледом и чашкой горячего какао, ныне казался зловещим предвестником бури. Позавчерашний вечер обрушил на неё лавину, сравнимую по разрушительной силе с цунами. Измена. Не просто измена, а предательство, совершенное самым близким человеком – её парнем, Игорем, и ее лучшей подругой, Галкой.

Шок притупил остроту боли, оставив лишь пустоту и непонимание. Игорь, с его небрежным признанием, словно и не видел ничего предосудительного в своей выходке. «Недостаток опыта», «молодость», «недопонимание» – его слова звенели фальшиво, как битое стекло. Для Юлии это были первые настоящие отношения, всего месяц теплоты и нежности, сменившийся ледяным осколком разочарования. Месяц, к которому она готовилась тщательно, проходя онлайн-курсы, изучая тонкости психологии отношений, надеясь избежать ошибок.

Все эти тренинг, все эти советы о честности и доверии, оказались бесполезны. Ирония судьбы заключалась в том, что самый близкий человек, Галка, тот самый человек, с которым Юлия делила тайны, радости и горести, теперь стояла по другую сторону баррикад, вместе с Игорем, в этой унизительной и болезненной игре. Юлия хваталась за каждую крошку своих изученных знаний, но они не помогали справиться с бушующим внутри вихрем эмоций. Предательство и разочарование разрывали ее на части, заставляя сомневаться в самом основании мироздания – ведь доверие было для нее фундаментальной ценностью. Что же пошло не так? Где она сделала ошибку? И самое важное: как ей теперь жить дальше, после этого ужасного удара?

Теперь Юлия понимала, что ей нужно время, чтобы осмыслить происходящее. Она должна собрать мысли в кулак и не дать эмоциям одолеть себя. Возможно, стоит обратиться за поддержкой к родным или психологу – тем, кто поможет разобраться в её чувствах и найти выход из этой ситуации. В глубине души она надеялась, что извлечёт уроки из этого болезненного опыта и выйдет из него сильнее.

Хотя она чувствовала себя разбитой, в её сердце была искорка счастья – она избавилась от такого урода. Её подруга Галка не оставляла Юлию в покое, даже по ночам звонила, чтобы проверить, всё ли у неё в порядке. Иногда Юлия думала, что Галка надеется, будто она сделает что-то с собой. Мысли о смерти мелькали в её голове, но она была сильнее этого. Главное, что её держала на плаву – это бабушка. В 73 года она оставалась единственным человеком, который поддерживал Юлию в самые трудные моменты, и у неё не было никого, кроме неё.

Юлия не помнила своих родителей, и в их семье не принято было говорить о них. У неё осталась лишь одна фотография, которую она носила в виде кулона – дар бабушки на седьмой день рождения. "Никогда не снимай", – сказала бабушка, и Юлия, чтобы не огорчать её, следила, чтобы кулон всегда был на ней. Он был выполнен из белого золота в форме розы, символизируя нежность и некую опасность. Цепочка, тоже из белого золота, состояла из маленьких колечек, придавая всему украшению особую изящность.

Когда Юле исполнилось 18, бабушка подарила ей серьги, схожие с кулоном. Однако, несмотря на их красоту, Юлия не носила их – они казались ей старомодными. Юлия стремилась к собственному стилю, отличающемуся от бабушкиного, и серьги лишь полнили шкатулку, в которой хранились её драгоценности. Эта шкатулка была её личным миром воспоминаний, в котором находилась не только красота, но и горечь потерь, полная надежды на лучшее завтра.

Собрав остатки воли в кулак, Юля поднялась с кровати. Комната, обычно уютная и светлая, сейчас казалась захламлённым складом отчаяния. Вещи были разбросаны по полу, как после бури: одежда, книги, пустые чашки от кофе. Позавчерашний хаос сейчас усиливал чувство беспомощности. Каждый шаг давался с трудом, как будто невидимые нити тянули её назад, в бездну отчаяния.

Она нащупала на прикроватном столике расческу, деревянную, с уже слегка стёртыми зубцами, и побрела к зеркалу. Отражение было удручающим. Волосы – гнездо спутавшихся прядей, лицо – бледное, глаза – затуманенные грустью. Создавалось впечатление, что она не мыла голову не неделю, а месяц. Вспомнилось, как вчера, собираясь в душ, она внезапно разрыдалась, намылив волосы, и опять укуталась в теплое одеяло, надеясь спрятаться от боли.

Бросив расческу на стол с бессильным жестом, Юля поплелась в ванную. Ноги казались наполненными ватной ватой, а горячей воды, как назло, не было. Вот почему она тогда не домыла волосы! Холодная вода шила кожу, но Юлия заставила себя окунуться в нее полностью.

И в этот момент, как спасательный круг, всплыли слова бабушки, простые, но полные мудрости: «Чистая вода пришла из далека, все, что накопилось в глубине души, унесёт с собою в далёкие края. Мысли все спокойны, сердце не болит, я восстановилась и готова жить». Эти слова, пропитанные летним солнцем и духом старой деревенской мудрости, всегда давали ей надежду. И сейчас, под струями холодной воды, они стали её опорой, её спасением.

После душа Юля подошла к зеркалу, в отражении её встретила чуть другая девушка. Незнакомая, но в то же время до боли родная. Синяки под глазами, которые последние дни напоминали о бессонных ночах и слезах, неожиданно исчезли. Их место заняла легкая, почти незаметная тень, подчеркивающая естественный розовый оттенок кожи. Волосы, еще влажные и торчащие во все стороны, словно взъерошенные перья домовёнка Кузи, блестели необычайно. Они казались невероятно живыми, словно напитались энергией сверкающей воды. Это неожиданное изменение подняло ей настроение – тяжесть, давящая на плечи последние дни, словно невидимый груз, наконец-то стала чуть легче.

Высушив волосы и собрав разбросанные по ванной комнате вещи – пустую тюбик от крема, разбитую расческу и оставшиеся капли геля для душа – Юля почувствовала прилив энергии. Ей захотелось перемен, чего-то нового. Решение пришло мгновенно: пора подстричься. Это будет символичным началом новой главы в её жизни, своевременным избавлением от всего ненужного и отжившего.

Но, надевая свои любимые синие джинсы, Юля столкнулась с неожиданной проблемой. Пуговица не застегивалась. Сначала она подумала, что джинсы сели после стирки, но, потянув ткань, поняла – это не так. Юля почувствовала легкое замешательство, сменяющееся тревогой. Неужели за всего пару дней она так поправилась? Мысль была неприятной, даже пугающей. Откуда взялись эти лишние килограммы? В голове закружился вихорь мыслей, смешивая тревогу и недоумение.

Но преобладали все-таки настойчивое желание измениться, освободиться от накопленного груза, вернуть чувство легкости и радости. Юля решительно направилась в салон, надеясь, что свежая стрижка поможет не только обновить образ, но и очистить её жизнь, оставив в прошлом все негативные эмоции и переживания. В глубине души она надеялась, что посещение салона – это не просто изменение прически, а символ начинающегося нового, светлого этапа в её жизни.

Спустившись со второго этажа, скрипнув половицами, она позвала бабушку: «Бабушка! Я иду гулять!». Как всегда, ответа не последовало. Тишина, густая и привычная, окутывала дом. Бабушка, скорее всего, снова заглянула к соседям – тетушке Зине или бабушке Маше, с которыми проводила большую часть дня, делясь сплетнями и домашними рецептами. Это было обычным делом, поэтому девушка не испытывала тревоги. Накинув куртку, она вышла на улицу.

Вокруг царила необычная тишина. Она привыкла к вечному лаю соседской Таксы Бусинки, шуму проезжающих машин и разговорам гуляющих с собаками соседей. А сегодня… Сегодня был странный, почти инопланетный покой. Даже вороны молчали.

Оглядевшись вокруг и не увидев ни одной живой души, девушка решила спуститься вниз по улице. Нежный, почти невесомый моросящий дождик окутывал её лёгкой прохладой. Капли, словно миллионы маленьких бриллиантов, искрились в тусклом свете уличных фонарей. Несмотря на дождь, погода была удивительно приятной – свежей и спокойной. В этой тишине она чувствовала себя странно одиноко, но в то же время спокойно и свободно.

Пройдя несколько кварталов, она наткнулась на салон красоты. Яркая неоновая вывеска «Открыто» горела над входом, призывно мигая. Заинтригованная, она скрипнула дверью, и в этот же момент её встретила широкая, приветливая улыбка девушки на ресепшене. Густые, сверкающие тёмные волосы девушки были идеально уложены, словно выточены из чёрного оникса. Они словно излучали здоровый блеск и ухоженность. «Как бы мне хотелось выглядеть так же ухоженной и красивой», – промелькнула мысль. Даже не помня, когда она в последний раз была в подобном месте, девушка почувствовала, что именно этого ей сейчас не хватает – этого чувства ухоженности, комфорта и некоторой роскоши.

– Здравствуйте. Я бы хотела сменить прическу, – произнесла она, стараясь, чтобы её голос звучал уверенно, хотя внутри всё ещё оставалась небольшая неуверенность. Она почувствовала, как легко задрожали её руки.

Улыбка девушки на ресепшене стала ещё шире, её глаза заискрились доброжелательностью. Она грациозно подошла к ней, легко обняла за локоть, и указывая на женщину в конце комнаты, сказала:

– Вы пришли по адресу! Наша Нита – самый лучший мастер, которого я знаю! Она творит чудеса! – с таким энтузиазмом воскликнула девушка, что вся нерешительность Юли испарилась. В её голосе слышалась искренняя рекомендация, а не просто формальное предложение услуг.

Нита, женщина с мягкими чертами лица и спокойным, уверенным взглядом, поднялась навстречу. Её волосы, собранные в изысканный пучок, подчёркивали изящество шеи и линии плеч. Она проводила её к уютному креслу, которое казалось окутывающим и успокаивающим.

Вдохновлённая профессионализмом мастера, ощущая тепло и доброжелательность, окружавшие её, Юля осознала, что готова к радикальным переменам. Все сомнения, все колебания исчезли, сменившись уверенностью и ощущением ожидания чего-то волнующего. Накинув на плечи мягкую пелерину, она стала внимательно рассматривать фотографии на стенке, выбирая свою новую прическу. Её взгляд остановился на фото с изящной стрижкой боб-каре, идеально обрамляющей лицо. А затем она решилась на ещё более радикальный шаг – резкое перекрашивание с её привычного русого в насыщенный, глубокий брюнет.

Когда работа была завершена, и она впервые взглянула в зеркало, Юля не удержалась от широкой улыбки. Все сомнения, все неуверенности испарились вместе с её старыми волосами. В отражении её встретила совершенно новая девушка – уверенная, преображённая, с сияющими глазами. И неожиданно, она увидела сходство с Кристиной из параллельного класса. Это сходство её только радовало – чувство уверенности ещё больше укрепилось. Это был действительно подходящий момент для нового начала, для новой жизни.

По дороге домой, наполненная приливом энергии и чувством легкости, Юля решила зайти в ближайший магазин одежды. Новые джинсы стали логическим продолжением её преображения. Она с удовольствием примеряла различные модели, наслаждаясь чувством обновления. Но в процессе примерки её посетила неприятная мысль: её живот, казалось, немного увеличился в объёме. Это невольно насторожило её. Она стала чувствовать некую тревогу, смешанную с непонятным беспокойством.

Она спешила домой, хотя и не понимала причину своей поспешности. Она шла быстрым шагом, погруженная в свои мысли, и совершенно не заметила идущего навстречу парня. Она нечаянно сбила его с ног.

– Простите, я вас не заметила, – пробормотала она, вскинув руки в жесте извинения. Лицо её покраснело от смущения и с легкой тревогой в глазах.

– Ничего, с кем не бывает, – усмехнулся он, отряхивая штаны и с легким кивком продолжая свой путь. Его улыбка была доброжелательной, и Юля почувствовала легкое облегчение.

Тем не менее, её не покидало чувство странности. На улице, как и раньше, царила необычная тишина. Где же тот новый сосед, который всегда гулял со своей большой собакой в это время? Часы показывали 10:15. Этот факт ещё больше усилил её беспокойство.

Когда она вошла в дом, Юля почувствовала, как её сердце колотится, словно она только что пробежала марафон. Дыхание сбилось, ладони потели. В этот момент бабушка встретила её у порога.

– Ба, со мной что-то не то! – выдохнула Юля, лишь теперь понимая, что её тревога достигла критической точки.

– Вижу, ты сменила прическу? – с явным интересом, разглядывая новую причёску внучки, спросила бабушка. Её глаза светились добротой и теплотой.

– Да. Но, я не об этом. – Юля почувствовала, что вот-вот расплачется.

– Тебе идёт! – искренне воскликнула бабушка, подходя ближе и помогая снять куртку, аккуратно повесив её на вешалку. Обняв внучку за плечи, она прижала её к себе. Улыбка на её лице была полна тепла и любви. – Пойдём, я тебе сейчас всё объясню.

Направляясь в гостиную, Юля заметила в большом мягком кресле женщину, сидящую в позе, напоминающей позу бабушки. Лицо женщины было знакомо, словно призрачный отголосок из далёкого прошлого. Что-то в её чертах, в изгибе губ, в выражении глаз, напоминало её мать, хотя Юля понимала, что это невозможно. Её мать умерла, когда Юля ещё была младенцем, ну она так надеялась, ведь нельзя просто так взять и бросить своего ребёнка. Да и женщина в кресле была слишком молода, чтобы быть её матерью.

– Познакомься, это твоя тётя Инга, она живёт далеко на севере России. Утром я ездила её встречать, – представила бабушка, её голос звучал тихо, почти шепотом.

В голове Юли вдруг забурлило. Тысячи вопросов скапливались, словно грозовые тучи, готовые пролиться ливнем. Но она молчала, оцепенев от удивления и неожиданности. Взор тёти Инги казался пронзительным, словно он проникал сквозь её, разрывая изнутри. Юля стояла неподвижно, не в силах произнести ни слова.

– Рада знакомству, Юлия, ты так похожа на свою мать, – произнесла Инга, медленно поднимаясь с кресла, чтобы обнять Юлю. Её взгляд был теплым, но в нём скрывалась некая тайна.

– Правда? Может, я бы с вами согласилась, если бы видела нашу мать хоть раз вживую, – отозвалась Юля, голос её звучал с горькой иронией. Воспоминания, забытые или подавленные годами, накатывали волнами, вызывая слезы в глазах.

– Да, ты права, но на то были свои обстоятельства, – Инга остановилась на полпути к Юле, словно колеблясь. Она медленно развернулась и вернулась в кресло. Закинув ногу на ногу, она устроилась удобно. Юле стало интересно, почему бабушка не попросила её разуться – это казалось странным и не соответствовало принятым в доме правилам.

– Скоро придёт время, и ты всё узнаешь, – произнесла бабушка, наклоняя голову в сторону, словно стараясь привлечь внимание Юли и сосредоточить его на важности своих слов.

– Я это слышала на протяжении 24 лет. Может, хватит уже? Что вы мне хотели объяснить? – с пронзительным недовольством, с отчаянием и гневной ноткой, выпалила Юля. Её терпение лопнуло. Гнев, накапливавшийся всё это время, вдруг вырвался наружу, словно извержение вулкана.

– Юля, я понимаю, что ты хочешь сейчас услышать все ответы на свои вопросы, но ты ещё не готова, – обратилась к ней тётя Инга. Её голос звучал мягко, почти ласково, но в нём чувствовалась твёрдая уверенность, не допускающая возражений. В её глазах читалось глубокое понимание, основанное, по-видимому, на знании чего-то такого, чего Юля даже не представляла.

– Я думаю, уже пришло время, – вмешалась бабушка, её взгляд остановился на Юле, а затем переместился на Ингу. Она оглядывала их обеих с прищуром, как бы взвешивая ситуацию, оценивая готовность своей внучки к тому, что ей предстояло услышать. В её глазах мелькнуло что-то похожее на тревогу.

Инга резко вскочила с кресла. Движение было быстрым, нервным, словно одержимая каким-то необъяснимым порывом. Она быстро направилась к Юле, её лицо побледнело, губы сжались в тонкой линии. Правой рукой она обняла Юлю за живот, при этом закрыв глаза. На лице Инги выражение сосредоточенности сменилось глубоким волнением. Она начала тихо бормотать что-то на неведомом языке, слова лились плавно, но с некой особой интонацией, словно она произносила древние заклинания или молитвы.

Открыв глаза, Инга снова обратилась к бабушке, её лицо было бледным, а в глазах стоял ужас, сменяемый глубокой тревогой.

– Он слишком быстро растёт. – прошептала она, голос её дрожал. – А это значит… у неё есть способности матери. Но почему они не проявлялись раньше?

Юля стояла в глубоком недоумении, не в силах понять, о ком или о чём вообще шла речь. Она чувствовала себя застигнутой врасплох, как будто оказалась в центре какого-то страшного, непонятного ритуала.

– Кто растёт? Какие способности? – спросила Юля, её голос дрожал. Её охватил страх, но она старалась взять себя в руки, не показывать свою тревогу на лице. Она поняла, что дело касается чего-то очень серьёзного, чего-то, что могло изменить всю её жизнь.

– Ей лучше поехать со мной! – настойчиво произнесла Инга, словно это было единственным возможным решением, единственным способом спасти Юлю от чего-то ужасного. Её глаза были полны озабоченности и тревоги.

– Но подождите! Я никуда не поеду, тем более с ней! – с возмущением в голосе вмешалась Юля, чувствуя, как на нее накатывает волна гнева. Ситуация принимала угрожающий оборот, и Юля была решительно настроена защищать себя и своих близких.

– Инга, моя девочка права! Она никуда не едет! – сказала бабушка, её голос был спокоен, но в нём слышалась стальная твёрдость. – Её мать… тоже уехала, и с тех пор никто больше не видел Люси. Я ждала её возвращения все эти годы… вчера мне приснился странный сон… Я думаю, ты знаешь, о чём я? – последние слова бабушка произнесла с нескрываемой тревогой, её взгляд был направлен на Ингу, словно пытаясь прочитать её мысли. Этот взгляд был полн предостережения, глубокого понимания скрытой угрозы.

Инга закатила глаза, как будто не желала даже слушать подобные предупреждения. Её пальцы быстро перебирались по краю своей одежды, словно она пыталась избавиться от тревожных мыслей, сбросить с себя тяжесть того, что она знала. Бабушка, крепче прижимая Юлю к себе, медленно начала отступать, как будто стараясь отдалиться от напряжённой атмосферы, от этой внезапно возникшей угрозы. Её движения были медленными, плавными, но в них чувствовалась твердая решимость.

– Я хотела как лучше! – резко пронзила воздух Инга. Её голос был наполнен не просто уверенностью, а какой-то резкой, непреклонной решимостью. – Они не достойны быть в нашем клане, их кровь… заражена!

– Чем заражена? Ты слышишь, о чём ты говоришь?! – С недоумением, с болью и тревогой в голосе спросила бабушка. Её сердце колотилось от страха, от понимания того, что происходит.

– Ты прекрасно знаешь, о чём я. Не нужно устраивать здесь сцену. – Холодно и сухо ответила Инга, её голос был лишен эмоций, а слова звучали как приговор. – Её мать была наполовину демоном… как и она. Это всё твоя вина. Из-за тебя их постигла такая участь. – В её голосе прозвучал горький укор, и в её глазах Юля увидела не только решимость, но и глубокую печаль. – Правда, мне жаль тебя, Юля, но я ничего не могу с этим поделать. Ты должна умереть. – Последние слова Инга произнесла спокойно, без эмоций, как будто говорила о каком-то обыденном деле. Они прозвучали как холодный, безжалостный приговор.

– Умереть?! Подождите, я правильно всё расслышала? Ба?! – В голосе Юли смешались испуг, недоумение и неверие. Её глаза расширились, лицо побледнело. Она не могла поверить в то, что только что услышала.

– Никто сегодня не умрёт. – Решительно произнесла бабушка, её голос был спокоен, но в нём чувствовалась такая уверенность, такая несокрушимая сила, что и Инга, и Юля невольно замерли. В этом спокойствии скрывалась могучая энергия, способная остановить наступающую бурю.

– Я не уйду одна. – В воздухе повисло ощущение надвигающейся бури, тяжёлой, напряжённой тишины. Каждая из трёх женщин понимала, что ситуация может измениться в любой момент, что решение должно быть принято сейчас же.

Бабушка уверенно отодвинула Юлю за свою спину, расставив ноги и руки широко, словно могучий защитник, готовый встать на защиту своей внучки. В её позе, в её взгляде чувствовалась сила, способная вдохновить доверие даже в самых отчаянных сердцах. Она заговорила на древнем языке, абсолютно чуждом и непонятном Юле. От этого незнакомого, чужеродного звучания полыхнула паника, охватив всё её существо. Страх пронизывал девушку до самых костей, словно сотни острых иголок, вонзающихся в тело.

Из-за плеча бабушки Юля всматривалась в Ингу. Тётя выглядела ещё более испуганной, чем Юля сама. Её глаза, обычно спокойные и уверенные, расширились от ужаса, словно обширные морские глади, отражающие бушующую бурю. Она оставалась неподвижной, как статуя из прочного мрамора, и в этот критический момент казалось, что время остановилось, застыв в напряжённой тишине.

И в самый последний момент, когда бабушка уже явно готовилась к действию, Инга не выдержала. Её голос, наполненный отчаянием и решимостью, раздался, подобный грому, разрывая напряжённую тишину:

– Хорошо, я уйду, но её силу слышно за километр! Её найдут – если не я, то кто-то другой. Братство не будет сидеть сложа руки, они быстро придут в движение. А если Тень её первой найдёт? Я даже боюсь представить, что будет. Её слова звучали как признание поражения, но в то же время и как предупреждение о будущих опасностях.

Каждое слово Инги было пропитано бескомпромиссной настойчивостью, каждое слово звучало как окончательный приговор, лишенный всякой надежды на милость. Воздух сгустился, наполнившись напряжением, ожиданием чего-то неизбежного. И вдруг, резко, словно щелчок выключателя, Инга щелкнула пальцами. В одно мгновение она словно растворилась в воздухе, оставив позади лишь лёгкий, словно дымка, туман, который также быстро стал невидимым, исчезнув без следа.

Юля осталась в полном смятении. Её мысли переплетались в хаосе, создавая путаницу, из которой она не могла найти выхода. Она не могла понять, что только что произошло. Было ли это реальностью, или она просто видела страшный сон? Возможно, это был всего лишь сон, решила она, стараясь убедить саму себя в том, что спит, что всё это лишь сюрреалистическая иллюзия, в которой реальность причудливо переплетается с выдумкой.

Минуты тянулись в тяжёлой тишине, наполняя пространство ощущением неопределённости, ожидания чего-то ужасного. И вдруг молчание прервала бабушка.

– Тебе нужно отсюда уехать, – произнесла она с твёрдой решимостью в голосе, словно от её слов зависела судьба Юли. Её взгляд был спокойным, но в нём скрывалась глубокая тревога. – У меня есть знакомые пару сотен километров отсюда, они помогут тебе пересечь границу.

– А ты? – с тревогой спросила Юля, чувствуя, как её сердце сжимается от страха за бабушку.

– Я буду ждать их здесь, как отвлекающий маневр, – уверенно ответила она, хотя в её глазах можно было прочитать глубину той тревоги, которую она пыталась скрыть.

– Тебя убьют? – с дрожью в голосе произнесла Юля, а её глаза наполнились слезами. Страх за бабушку был сильнее всего.

– Не думай об этом, я уже достаточно прожила, – сказала бабушка, пытаясь скрыть страх, который проникал в её сердце. Её голос дрожал, но она старалась сохранять спокойствие. – Ольга всё объяснит, ей можно доверять.

– Ба, я без тебя не поеду, – произнесла Юля с тоской и отчаянием, словно приросшая к месту, где они находились. Её голос срывался, а слезы текли по лицу. – Я боюсь, и у меня столько вопросов. Что это только что было? – Она чувствовала себя совершенно беспомощной, одинокой, брошенной на милость судьбы.