Плейлист для бывшего

– Что за бред?! Ты же сама понимаешь, что это не так.

– Нет, я действительно так думаю.

– Это сейчас, а через неделю ты будешь думать по-другому. Тебе нужно развеяться. Мы с Викой думали пойти в караоке в пятницу, давай с нами.

– Нет, не в этот раз. У меня свидание.

– С кем?

– Потом скажу. Не хочу загадывать, пусть сначала оно пройдет.

Звоню еще одной девочке. Видится, что истина где-то рядом, но это не точно.

– Настя, привет! Есть минутка? Отлично. Хотя дела у меня совсем не отлично. Мне кажется, что K. – лучший мужчина на свете и другого такого у меня не будет. Это ведь бред?!

– Еще какой! Это ты самая лучшая на свете. Для меня так точно. И обязательно найдется человек, который будет считать так же. А K… Вспомни, как ты сама признавалась, что ты сомневаешься в нем.

– Не помню такого.

– Ну, когда он странно себя вел на дне рождения сестры – напился и приставал ко всем с разговорами. Не уверена, что точно так и было, но тебе не понравилось. И что-то еще там на Новый год случилось.

– Точно! Ты права. Теперь помню.

Ок, понимания явно больше. Надо перетереть еще с одной подружкой, чтобы прояснить все окончательно.

– Катя, ты же встречалась с K. И вот что ты подумала, когда его увидела?

– Да я не помню уже, Жень.

– Нет, ну помнишь, ты так посмотрела на него… И на меня тоже. Типа он совсем мне не подходит. Было такое?

– Да нет, ничего такого. Но, если честно, мне показалось, что он для тебя простоват.

Было бы здорово, если бы друзья сразу сообщали то, что они думают, а не ждали, пока я расстанусь с мужчиной мечты, чтобы поведать мне свои мысли. Однако теперь мне полегче. Мои милые девочки напомнили мне, что мой бывший не такой идеальный, как мне иногда представляется. Да, он дарил мне цветы, делал щедрые подарки, писал по сто раз на дню, что любит, но иногда напивался, флиртовал со своей давней многодетной подругой на виду у ее мужа (по ее инициативе, кстати), а порой шутил абсолютно дурацкие шутки, от которых мне хотелось спрятаться под стол со стыда.

Когда я выхожу из дамской комнаты, рабочий день уже почти закончен. Половину его я провела в переговорах с друзьями. Тащу с собой ноутбук, чтобы доделать дома то, что не успела в офисе.

«Привет. Хочешь кофе?» – получаю предложение от ловеласа на белом «ежике», спустившись в метро. Не отвечаю.

«Женя, как ты, как дети?» – пишет следом «не атлет». Что за бум из поклонников сегодня вечером? Ничего не знаю. У меня по плану пилон, работа и сказка детям перед сном. Все ухажеры – в пятницу. А пока я отдыхаю и радуюсь тому, что даже у мужчин мечты бывают недостатки.

– Здравствуй, как к тебе обращаться? – читаю сообщение от нового кавалера, пока лежу в ванной.

– Привет, ты о чем?

– Женя, Евгения, Женечка, Жека, Красавица?

– Пусть будет Евгения.

– Как проводишь вечер, Евгения?

– Неплохо. У меня руки трясутся держать телефон, – интересно, а теперь, что он ответит. Улыбаюсь.

– Выпиваешь или перекачала бицуху в зале?

– Ха-ха, перезанималась на пилоне сегодня.

– Вау! Покажешь мне пару па?

– Смотря как пойдет.

– Я буду стараться. Ты какие цветы любишь?

– Розы. И ирисы.

– Увидимся завтра?

– Пока не знаю. Давай завтра утром тебе напишу.

– Буду ждать, спортивная Евгения. Очень.

Черт, до пятницы я, похоже, не дотерплю.

Кармен и кабальеро

Когда училась на филфаке, прочитала всю античную литературу по программе, всю зарубежную эпохи Возрождения и всего Достоевского. И да, у меня «отлично» по литературе за все семестры и красный диплом. Помимо чтения, я люблю эпистолярный стиль. Я не хвастаюсь. Просто не могу удержаться от легкого флирта и юмора в Сети, когда мои буквы щекочут буквы автора противоположного пола. Главное, чтобы кавалер щекотки не боялся, иначе с ним переписку не сваришь. Для задорного обмена сообщениями нужен мужчина восприимчивый, с фантазией, не боящийся эмоций.

Он оказывается именно таким. Вчера он зацепил меня своими буквами и нескрываемым интересом. И хоть я не собираюсь ни с кем встречаться сегодня, не могу упустить предложение и соглашаюсь прогуляться. Как раз от Петроградки до моей станции метро, чтобы сильно не задерживаться после работы.

День тянется медленно. Нестерпимо медленно. Я успеваю выпить три чашки кофе, несколько раз подправить макияж, удержаться от того, чтобы не заглянуть в переписку с бывшим, послушать пару новых песен Kaleo и даже поработать. Ровно в шесть я срываюсь из офиса и мчусь к метро. Через тридцать минут у меня свидание!

Вот он, мой герой, мнется у входа в метрополитен c лиловыми ирисами в руках. Как мило, это мой любимый цвет. Борода, хипстерские очки и даже желтая куртка – те же, что и на аватарке. А еще чистая обувь. Неплохо. Видно, что старался.

Идем по проспекту сквозь поток спешащих горожан, грохот трамвая и бульканье двигателей. Спутника еле слышно, я почти кричу, так как боюсь, что и меня тоже:

– Чем занимаешься?

– В центре работаешь?

– Не, не в центре? Пешком до работы ходишь?! Вот это да! – пытаюсь казаться увлеченной беседой. Надеюсь, убедительно.

Нет, что-то не то. Чего-то не хватает. Где искрометный юмор? Где напор, сила и огонь в словах? Потерялись в шумном городе, рассеялись вместе с выхлопными газами? Изображать интерес так утомительно. «Хоть бы капучино купил, что ли!» – думаю я, сдерживая зевок.

– Я сейчас на курсы массажа хожу. Сегодня нам показывали, как надо разминать верхнюю часть спины, – делится он.

– Тебе не нравится твоя работа поваром?

– Она ок. Но хочется что-то поменять. Хотя я люблю работать руками, у меня хорошо получается. В детстве я вместе с папой сарай построил на даче. Мне всего одиннадцать было. Потом две теплицы сам соорудил – из говна и палок.

– Из чего? – мне плохо его слышно из-за бурчания машин, томящихся в пробке.

– Из говна и палок. Это такое выражение, – поясняет он. – Потом начал готовить еду дома, придумывать рецепты, всю семью кормил. В итоге пошел в кулинарный колледж. Сейчас работаю в веганском ресторанчике. Там вкусно, но, знаешь, он семейный, и это… Как бы сказать, это скорее минус, чем плюс.

– Почему? – продолжаю играть заинтересованную спутницу, ибо вежливость у меня в крови. Черт бы ее побрал!

– Хозяева на всем экономят, персонала мало и приходится перерабатывать. А зарплата та же.

– А почему ты выбрал именно массаж?

– Ну во-первых, это тоже работа руками, а во-вторых, моя бывшая девушка говорила, что я его хорошо делаю. Вот я и пошел. Хочешь попробовать?

– Массаж?

– Да.

– Ну раз бывшая девушка оценила твое мастерство… – реально, хочется его стукнуть. – Только если ступней.

Смеется. Сарказма не заметил.

– Могу спринг-роллы тебе приготовить. Это наше фирменное блюдо.

– Ваше с бывшей девушкой?

– Нет, в ресторане.

М-да. Про бывшую он зря начал. Меня это взбесило. Молчу из вредности. Смотрю на полноводную безразлично-серую Неву, пока идем по мосту. Совсем потерявшись, бородач начинает вспоминать странные истории из жизни, рассказывать о проблемах со здоровьем, из-за которых он стал веганом, и давать рекомендации по правильному питанию.

– И главное, никогда не пей молоко. Это я не потому, что веган, тебя убеждаю, я уже давно понял, что от него хуже работает кишечник. Молоко практически не усваивается у взрослых людей. Можешь почитать в Интернете, на эту тему были исследования. Вот с чем ты капучино пьешь?

– С молоком.

– Обычным или растительным? – уточняет он. Замечаю, как у него подергивается губа, обнажая довольно мелкие зубы. Волнуется, похоже.

– Обычным.

– А лучше с растительным. Попробуй. Это вкусно и хотя бы не вредно. Ты же понимаешь, что о пользе кофе говорить не приходится. Ее нет.

Серьезно? Он дает мне советы, которых я не просила, на первом свидании? Терпеть такое не могу. И никак не пойму, что с ним случилось. Куда делся оригинальный дерзкий парень, который мне так понравился по переписке? Да, он пытается произвести впечатление, но как-то неумело, топорно, что ли.

– Сколько тебе лет? – догадываюсь спросить я.

– Двадцать семь.

– Понятно. Я тебя старше.

– Ненамного, наверное, – самоуверенно улыбается он. А зря.

– Ну как сказать, на семь лет.

– Мне нравятся девушки постарше, – заявляет мой спутник и даже придвигается поближе.

– А дети тебе нравятся? У меня их двое.

Шах и мат. Как тебе такое, Илон Маск?

Да, борода ввела меня в заблуждение, добавив парню лишних десять лет.

Ставлю ирисы в вазу. Они отлично смотрятся на подоконнике у моей кровати. Странный он какой-то. Смешной, нелепый, местами нудный, местами навязчивый. Хотя старался мне понравиться как мог. Но остроумие в Сети ему удавалось гораздо лучше, чем в жизни. Логично. Пока мы с бородачом флиртовали онлайн, сидя дома (я голая в ванне, а он в серферских шортах на диване), нам легко было строить из себя Кармен и кабальеро. Никто не узнал бы, что мои ноги давно не бриты, а его шорты просятся в стирку. Зато смартфон таинственно светился, мысль била фонтаном, диалог искрился и переливался всеми цветами радуги… Реальность же оказалась, как водится, сурова: не всегда борода – признак зрелости, ирисы спасут не каждое свидание и лучше все-таки узнавать возраст заранее, если он не указан в профиле.

Шелковый шарф

Пятница – особенный день недели. День, когда я каким-то магическим образом просыпаюсь в хорошем настроении, что бы ни происходило накануне. И целую пятницу я радостная и оживленная, сияю улыбкой, игриво перекидываюсь шуточками с коллегами. На работе витает приподнятый дух выходных, почти как запах мандаринов перед Новым годом. Руководство переодевается в расслабленный кежуал и ведет себя так же расслабленно, а многие рабочие задачи так и шепчут: «Не спеши, мы не срочные. Ждем до понедельника». Праздник, да и только!

В эту пятницу меня к тому же ждет свидание с одним любопытным кавалером из Тиндера. Особенно заинтересовала его фотоподборка: горнолыжный курорт в Альпах, белоснежные мальдивские пески, прямо-таки кричащие о неплохом достатке, и его загорелый подсушенный торс в обнимку с серфом. «А мог бы обнимать меня», – подумала я и нажала лайк, а он ответил взаимностью. Всю неделю мы сверяли планы и пытались найти хоть один свободный вечер, чтобы познакомиться вживую. Но дела-дела Париж-Москва, то он занят, то я. В итоге – день-праздник нас не подвел, в наших плотных календарях нашлось свободное окно, встреча должна была состояться в пятницу.

Накануне я долго не могла заснуть, размышляя, что надеть. В итоге решила, что лучше всего воспользоваться поговоркой «Утро вечера мудренее» и решать по настроению. Что ж, проснулась я с настроением роковой женщины: надела платье с декольте, туфли на каблуках, пальто и воздушный шелковый шарф. Решила брать спортивного путешественника на абордаж секси-напором. В офис я просто лечу. Переждать восемь часов – и я наконец увижу красавчика из Тиндера вживую.

При входе в приемную удивляет, что руководство почему-то в костюмах. По-деловому общаются у кофемашины. Должно быть, я что-то упустила. Что именно, не могу припомнить… Ах, черт! Совсем забыла, что сегодня визит иностранных партнеров. Та-дам! А на мне откровенное платье, колготки в сеточку, сияющий макияж (сразу на вечер) и никакого желания сидеть на совещаниях и вести протоколы. Все, что я так люблю в рабочей пятнице, похоже, сегодня отменяется.

Нести кофе на высоченных каблуках, придерживая шелковый шарф, чтобы не засветить полуголую грудь – тот еще квест. Писать протокол, в одной руке ручка, а в другой шарф – тоже занятно. Лучше бы я надела кеды и джинсы с джемпером, выжить в этот день было бы легче. И уж тем более легче было бы, если бы меня все время не одолевала дочкина няня. Что за манера названивать, когда я занята.

В обед я возвращаю звонок и выясняю, что у Вари температура. Ну все, труба. Плакало мое свидание. Но, может, шанс все-таки есть? Сбежать бы с работы, вызвать домой врача и выяснить, насколько все плохо. Но так не пойдет. По крайней мере, пока иностранные гости не съедят свой обед, не завершат переговоры на радостной ноте и не отправятся тусить в Мариинку.

– We are satisfied with the team, but we do not like the hiring process. It is too slow. How fast can you hire two Java developers?10 – спрашивает коротко стриженный немец в очках и голубой рубашке, слишком узкой в животе и груди. Настолько, что я вижу кусочек его белой, как сливки, кожи, покрытой редкими волосами, прорвавшейся в пространство между пуговицами.

– It depends on the seniority level11, – отвечает мой босс. Интересно, это надо записывать или нет? И что они обсуждали до этого? Похоже, я уже минут пять считаю ворон, прокручивая в голове все возможные варианты развития событий сегодня вечером.

Няня звонит. Извиняюсь и, все так же прикрываясь шарфом, выбегаю из конференц-зала. Спрашивает про дозировку лекарства. Быстро даю ей инструкции. Возвращаюсь назад. Мужчина в очках удовлетворенно кивает. Видимо, на чем-то сошлись. На чем же? Мой протокол об этом поведать не сможет. «Веселенькая» пятница.

– Женя, езжай домой. Ребенок важнее, – спасает меня начальник, и я мчу к дочке.

Считаю минуты на часах. Не люблю, когда она заболевает, а меня нет рядом. Вдруг няня даст ей не то жаропонижающее? Варе обычно помогает нурофен, а вот парацетамол на нее почти не действует. Когда дело касается здоровья детей, я беспокойная мать, не могу в эти моменты невозмутимо рассуждать: «Дети болеют, это нормально». Пятничные пробки тормозят меня на каждом повороте. Куда спешат все эти люди в рабочий день? Проклинаю автомобилистов, которые стремятся поскорее начать отдыхать. Не выпускаю из рук телефон – вдруг сообщение или звонок от няни? Всматриваюсь в дорогу, пытаясь просчитать оптимальную траекторию движения, будто я автогонщик – стараюсь прийти к финишу первой.

Врываюсь в квартиру. На часах восемнадцать часов пять минут. Варя спит на диване в гостиной, приоткрыв рот. Слюнка стекает на наволочку с зайцами. Лоб у нее горяченный, тридцать девять, а то и сорок. Моя милочка любит попугать меня высокой температурой. Похоже, я не зря волновалась и няня дала ей парацетамол вместо нурофена. Ох, ох и ох. Смачиваю тряпочку в холодной воде и прикладываю к Вариному лбу, так ей будет полегче.

По плану через полчаса я должна появиться в модном ресторане недалеко от офиса, чтобы познакомиться с красавчиком из Тиндера. Но сегодня все планы летят в тартарары. Переношу лапусю в ее кроватку. Благо она малышка и поднять ее не так сложно. Варя бубнит что-то под нос, но не просыпается.

«Привет, я сегодня не смогу, прости. У дочки высокая температура», – пишу кавалеру в надежде, что это не был последний шанс встретиться.

«Жаль. Не знал, что у тебя есть дочка. Пусть поправляется».

Все-таки последний. Про детей я ему сказать не успела. Так-то у меня и сын есть. Но это уже неважно.

После правильного жаропонижающего, которое я вливаю в полусонную дочь, температура падает. Я выдыхаю.

– Мама, расскажи сказку, – просит Варя.

– Конечно, котик. Про что?

– Про звездочку.

Такой сказки я не знаю. Поэтому придумываю ее на ходу.

– Звездочка, которой было одиноко сиять на небе, мечтала встретить друга. И нашла его. Это был прекрасный разноцветный воздушный шар. Каждый день на рассвете он поднимался высоко-высоко в небо вместе с забавными существами в корзине, и хоть он был далеко от звездочки, она видела, как он ей подмигивал.

– А кто эти существа? – спрашивает Варя.

– Ты не догадываешься?

– Нет… – опускает ресницы, чуть надув губы.

– Это люди, – улыбаюсь я, – Тебе интересно?

– Да.

– Однажды воздушный шар не поднялся, хоть звездочка и ждала его целое утро. Потом она ждала его еще несколько дней, а он так и не появлялся. Звездочка загрустила. И вот она увидела его снова. Он изменился. На его разноцветном боку красовалась белая заплатка. «Смотри, какой я красавчик», – подмигнул шар звездочке. «Тебе очень идет, – улыбнулась она. – Ты больше не пропадешь?» – «Надеюсь, что нет. Но даже если так, знай, что я всегда рядом, а ты самая прекрасная звездочка на свете».

Целую ее в лоб. Горячеет. Значит, скоро снова сбивать жар. Прижимаю к себе. Вдыхаю такой любимый нежный запах, что прячется в складочке дочкиной шеи, – молоко, печенье и ваниль. Закрываю глаза. Скоро надо вставать мерить температуру. А пока – дышать с ней в унисон.

Обычный день

Готовка, прием у врача, уборка, поход в магазин, зарядка. Обычный выходной, когда я на вахте с детьми. И пока выполняю скучные механические дела, я перебираю самоцветы воспоминаний.

Разбиваю яйцо в фарш для котлет и мысленно рассматриваю желто-коричневый камешек с красными прожилками: мы с мужчиной мечты кулинарим вместе. Мой бывший заранее покупал продукты, спрашивал, какое вино я хочу, и превращал вечер готовки в праздник. Однажды он предложил сделать цыпленка в соусе масала. Учил меня варить рис, не сливая воду, и есть его руками, будто мы в Индии. Мы восседали на подушках, разбросанных на полу, блюда там же перед нами, я брала рис пальцами, макала в соус от цыпленка и отправляла в рот, стараясь не проронить ни рисинки. Было вкусно. Интимно. И необычно.

А вот ярко-голубой самоцвет, такого же цвета, как и спортивная футболка бывшего. Кручу камень в памяти, пока делаю выпады с гантелями. В голове оживают образы его пресса, бицепсов, спины. Я ни разу не была с ним в зале, но он рассказывал, как они с другом ходили на тренировки почти каждый день. Как ему удалось сделать жим от груди со ста тридцатью килограммами. И как он порвал шорты, делая присед со штангой. Так старался.

Когда даю Вареньке лекарство, сжимаю в голове светло розовый камушек, похожий на кварц: К. спешил за сиропом от кашля Ивану, а затем за физраствором и каплями для ингалятора, когда сыну стало хуже. Обегал три аптеки, чтобы найти нужный препарат второго января.

Да, у мужчины мечты были недостатки, но он никогда не отказывал мне в помощи. Старался быть рядом. Иногда у него получалось, и мы проводили время с детьми. С моими, с его дочкой. Иногда нет. И тогда я грустила, чувствуя себя одинокой. Бывало, наши встречи срывались из-за его бывшей жены или из-за болезни дочери. И это меня злило жутко! Но ведь мои дети тоже болели. Такая была наша жизнь. Не идеальная, но настоящая. И я все испортила – превратила счастливые моменты в камни. Оборвала, не сдержав свою хотелку: «Желаю жить вместе! И если ты не сделаешь так, как я хочу, то ты мне не нужен».

Звонок в дверь. Мама вернулась из школы. Заходит в квартиру, ставит толстобокую сумку на скамью в прихожей. Садится расшнуровывать ботинки, светлые с легкой сединой волосы падают ей на лоб. Вижу, устала обучать лоботрясов английскому.

– Евгения, почему в коридоре грязный пол? – первая фраза после моего «привет».

– Врач приходил, я не успела за ним протереть.

– А почему в раковине так много грязной посуды? – это она уже на кухне, ставит себе чайник.

Опять двадцать пять.

– Потому что я готовлю котлеты, – отвечаю сквозь зубы.

– Как Варя?

– Получше. Температура сегодня ниже.

Да, и самое главное: мужчина мечты с самого начала знал, что у меня дети. Ему не надо было объяснять, что такое готовка, уборка, прогулки даже в отвратную погоду, болезни. У него у самого ребенок.

Под вечер, когда Варя засыпает, наливаю себе бокал красного вина и сажусь за блокнот. Не пишется. Слышу, как мой лапусик кашляет. Хорошо, что все-таки не пневмония. С содроганием вспоминаю, как она болела воспалением легких и приходилось делать ей уколы. Варюше было всего два годика, она плакала и вырывалась, я держала ее маленькое извивающееся тельце, а бывший муж втыкал в него шприц с лекарством. Жуть. Терпеть не могу, когда дети страдают.

Делаю еще глоток вина. Пятница и суббота пошли прахом. А это, между прочим, лучшие дни, которые ждешь всю неделю. Красавчик из Тиндера отвалился. Воскресенье, судя по всему, проведу дома. В этот раз без творческой студии и десертов в кафе. Опять лекарства по расписанию, препирательства с мамой и перебирание самоцветов-воспоминаний. В сердце ломится частая гостья – тоска.

Пинг! – приходит новое сообщение в Тиндере.

«У тебя красивая улыбка. Что делаешь?»

«Сижу дома с дочкой. Она заболела. Привет».

«Не повезло. Пусть поправляется. А на завтра какие планы?»

Хм, это уже интересно. Может быть, завтра у меня появится новый, неожиданный план. Пишу в блокноте:

«А что, если дети – это не проблема? Что, если кому-то ок быть рядом со мной, несмотря на них? И что, если счастье все-таки возможно?»

«Конечно, возможно. Только сначала разреши его себе», – отвечает блокнот.

«Сроки ночи», – получаю я пожелание перед сном от нового, так кстати появившегося поклонника.

«И сроки, и спуки, и ночи», – отвечаю со смайликом.

«Ну, тогда сдобных снов) И до завтра».

«До завтра».

Юморист

Любите ли вы Т9 так же, как люблю его я? Удивительный пример непредсказуемости бытия и отличнейший генератор смеха. Особенно классный момент, когда понимаешь, какую ересь случайно написала, а исправить уже нельзя. Хохочу, хватаясь за живот, – как я бомбически пошутила, сама того не желая. И надеюсь, что получатель делает то же самое.

Кстати, ляпы Т9 – отличная проверка на совместимость с кавалерами на сайте знакомств. Сразу видно, есть у человека чувство юмора или «все очень серьезно».

А слишком серьезных товарищей я не жалую. Это они любят спрашивать: как же так, ты такая красивая и одна? Вопросы хуже могут задавать разве что на собеседовании или на допросе у следователя. Или утверждать: женщина должна уметь варить борщ! Так уж прямо должна? И это имеет для тебя значение в двадцать первом веке?

Обидеть такого мужчину невинной шуткой – проще простого. Но удержаться просто невозможно, так забавно они реагируют. А шутить самим им в голову не приходит, что, наверное, к лучшему. Приколы Т9 они исправно корректируют, извиняясь за автозамену. Так я их и опознаю.

То ли дело мой новый поклонник! С ним получается не общение – а смехомарафон. И дело не только в Т9, его сообщения нестандартные: огромные, словно философские трактаты, и напичканы таким количеством небанального юмора и самоиронии, что я не могу перестать смеяться.

Я тоже стараюсь не отставать и упираю на игру слов и легкие подколы. И вот мы уже сидим в кафе недалеко от моего дома.

При встрече он мне нравится еще больше. Кепка, как у Ленина, рубашка в клетку, худощавая фигура и грустный взгляд голубых глаз, обрамленных светлыми ресницами. Павел говорит тихим голосом, тонко шутит, философствует и цитирует Маркса. Оказывается, что у него тоже двое детей – девочка и девочка – и укулеле, на которой он учится играть.

– Я окончил музыкальную школу, и с тех пор не садился за пианино. Когда уехал от жены, захотелось чему-то выучиться, попробовать что-то новое. Подумал, что было бы отлично играть на гитаре, и решил начать с укулеле, – рассказывает он, помешивая сахар в кофе. Дзынь, дзынь, дзынь – стучит ложка о края чашки. А у меня звенит внутри от волнения.

– Это, наверное, глупо, но я не знаю, что такое укулеле, – краснею я.

– Это преступление! Но небольшое.

– Ха-ха, ты пьешь кофе с преступницей, – дзынькаю от смеха.

– Музыкальной преступницей. Вот доучу колыбельную – и сыграю тебе. Тогда узнаешь, что такое укулеле.

– А что за колыбельная?

– Умка. Любимая у дочки. Я играю, она поет. У нас Band12, – с нежностью, чуть прикрыв глаза, делится он. Я расслабляюсь. С этим мужчиной душевно и свободно. Можно не волноваться.

– Я когда-то тоже училась играть на пианино. Но на самом деле мне совсем не хотелось. Это была уловка. Мама заставляла меня ходить на танцы, и, чтобы бросить их наконец, я ей пообещала, что вместо танцев буду учиться играть на фортепьяно. Она мне поверила.

– Бросила?

– Да. И фортепьяно тоже. Где-то через год, – рассматриваю ежащихся от холода пешеходов за окном, деревья, чьи голые ветки раскачивает беспощадный мартовский ветер. – Чтобы любить музыку, не обязательно на чем-то играть.

– Согласен, – улыбается он. У глаз появляется веер морщинок, а взгляд будто бы остается серьезным и даже немного грустным. Или мне кажется?

Официантка приносит нам еще капучино и хендмейд-конфеты. Пробуем по половинке и меняемся. У него с шоколадной начинкой, у меня со сливочной.

– Мне твоя нравится больше, – констатирую я.

– А мне твоя, – тянется к моему лицу и вытирает салфеткой впадинку под нижней губой. – Ты чуть-чуть измазалась.

– В кофе, наверное.

– Или конфете. Хочешь еще?

Чувствую себя хорошенькой, маленькой и задорной. Такой, какой могу быть лишь с мужчиной, которому доверяю. Сладкое и редкое в последнее время ощущение. Прощаясь, он признается, что таких чудесных свиданий у него никогда не было, и он не ожидал, что ему будет так легко и интересно. И у меня таких свиданий не было. Очень давно!