Сон разума

– На работе, – устало ответил Максим и пошел в ванную. Разговаривать с девушкой не было сил. Максим включил холодную воду и несколько секунд держал под ней ладони. После этого мужчина вымыл руки с мылом, тщательно умылся и насухо вытер лицо полотенцем.

Лена поджидала Максима в коридоре у двери.

– На какой работе? – выкрикнула девушка. – Ты время видел? Три часа ночи почти! Где ты шлялся?

– Лена, у нас на работе была полиция. Мне пришлось задержаться, – медленно проговорил Максим. Он все еще рассеянно держал в руках полотенце, мыслями вновь переместившись к событиям прошлого дня.

– Не надо мне сказки рассказывать! – безапелляционно заявила девушка. – Какая полиция в три часа ночи? Если вздумал мне врать, то хотя бы придумал бы что-нибудь правдоподобное!

– Думай что хочешь, – Максим отмахнулся от Лены, повесил полотенце в ванной и снял пиджак.

Пятно на рубашке Максима не укрылось от внимания девушки.

– Ты был в кафе? С кем? Кто она? Как ее зовут? Это Вика? – лицо Лены исказила гневная гримаса, а из глаз потекли слезы. – Я так и знала! И давно у вас с ней? – девушка стала обуваться.

– Ты ждала меня до трех часов, чтобы уйти? – теперь из себя стал выходить Максим. – Мне и так тошно, еще и ты устраиваешь концерты!

– Я никаких концертов не устраиваю, – Лена взяла себя в руки.

Ее лицо раскраснелось, прядь светло-русых волос выбилась из хвоста и теперь спадала на лоб.

– Это ты заставляешь меня верить во всякую чепуху, – девушка никак не могла обуть вторую туфельку – та соскальзывала с ноги.

Справившись с обувью, Лена схватила сумочку и открыла входную дверь, застыв на пороге и не решаясь уйти.

Максим внимательно смотрел на стоявшую в дверях Лену, думая о том, насколько они с ней разные. Выяснять отношения Максиму не хотелось. Оставаться одному – тоже. В приглушенном свете, который отбрасывала дизайнерская люстра, девушка выглядела особенно привлекательно. Лена украдкой посмотрела на свое отражение в зеркале, после чего перевела взгляд на Максима. Он продолжал молчать. Усталость буквально разливалась по его телу. Единственное чего хотел сейчас Максим – это спать.

– Без меня тебе будет легче, – решившись, хмыкнула Лена, и вышла из квартиры, захлопнув за собой дверь.

Максим вяло поплелся в спальню, выключил горевший торшер с зеленым абажуром, который стоял в углу, упал на кровать и сразу же уснул.

Спал, как показалось мужчине, он не долго. Через какое-то время его что-то разбудило. Через секунду Максим услышал гулкие шаги, которые раздавались по всей квартире – один, второй, третий.

– Лена вернулась, – подумал Максим.

Он решил, что девушка перестала обижаться на него и возвратилась обратно. Максим вспомнил, что ключи от квартиры Лена не оставила, а значит вполне могла бесшумно открыть дверь. Теперь они смогут помириться.

– Иду! – скорее подумал, чем произнес Максим и попытался встать с кровати. Но ему, почему-то, это не удалось.

Как ни странно, но Максим не мог пошевелиться. Абсолютно не мог. Тело не слушалось его, и было неподвижным.

Казалось, Максима что-то сковывает, какая-то неведомая сила не дает ему поднять ни руку, ни ногу.

Сначала мужчина даже не понял, что происходит. Он попытался перевернуться на другой бок, но и это было невозможно. После нескольких безуспешных попыток пошевелиться Максима охватил страх.

– Меня парализовало, – пронеслось в голове у мужчины. – Меня парализовало! Я не могу двигаться! Что делать?

Максим снова попытался перевернуться на другой бок, приложив к этому все силы. Безрезультатно. Мужчина попытался поднять руку или передвинуть ногу, но конечности не слушались его. Страх Максима десятикратно усилился. Почему это случилось именно с ним? Он ведь еще молод и вполне здоров!

– А дышать-то я хоть могу? – в панике спросил себя Максим, и усиленно задышал.

Да. Дышать он мог. Мужчина услышал собственные прерывистые вдохи и выдохи. Казалось, они исходили не изнутри его тела, а откуда-то снаружи.

– Только бы не задохнуться. Только бы не задохнуться, – повторял про себя Максим. Он дышал как можно чаще, опасаясь того, что вскоре не сможет делать даже это. Пошевелиться Максим по-прежнему не мог.

– Лена, – позвал Максим, но голос не слушался его. – Лена! – Максим кричал, но из его горла не вылетело ни звука.

– Лена, ты же здесь! В квартире! Я слышал твои шаги! Разбуди меня! Подойди и разбуди меня! – лихорадочно думал Максим. Из его груди вырывался лишь легкий хрип.

Максим не мог не только двигаться, но даже и говорить. Это в конец испугало его.

– Я сплю. Я просто сплю, – подумал Максим и попытался расслабиться. В ушах резко зашумело. Шум перерос в свист. Потом в ушах застучало. Стук ускорялся и нарастал, нагоняя ужас. Максим зажмурил глаза.

– Я сплю, я сплю, – мысленно повторял Максим, и почувствовал, что тело стало как-то уходить из-под него.

– Лена! – пытался кричать Максим. – Лена, разбуди меня! Или я не сплю? Или я не сплю и меня действительно парализовало?

Эта мысль привела Максима в полнейший ужас. Паника переросла в безотчетный животный страх. Максим не знал, долго ли продлится такое состояние и можно ли вообще выбраться из него.

Максим продолжал неподвижно лежать в кровати, пытаясь пошевелиться. Шум в ушах все нарастал. Стук, который ощущался во всей голове, и от которого нельзя было спрятаться, постепенно перерос в один сплошной треск. Максима не отпускал страх, перемешанный с паникой. Тело мужчины по-прежнему не слушалось, и, казалось, было сковано какими-то невидимыми путами. Мужчина продолжал часто дышать, все еще опасаясь того, что органы дыхания тоже будут парализованы, и что он скоро умрет.

Умрет.

– Неужели я умру? – пронеслось в голове Максима. – Нет.

Мужчина сосредоточил все свое внимание на дыхании. Вдох-выдох. Вдох-выход.

– Надо дышать, – мысленно уговаривал себя Максим. – Я должен дышать.

Шум в ушах нарастал с диким свистом. Казалось, что голова Максима находится в аэродинамической трубе. Свист усиливался со зловещей силой, вызывая в Максиме паническую атаку. Мужчина снова попытался пошевелиться. Безрезультатно. Все, чего добился Максим – лишь постоянное нарастание животного страха внутри себя.

– Почему это произошло со мной? – с горечью вновь подумал мужчина. – Я не хочу умирать.

Максим уже оставил все попытки докричаться до Лены, шаги которой он явно слышал в коридоре несколько минут назад. Страх стал медленно перерастать в апатию. Казалось, что инстинкт самосохранения, основной для каждого человека, куда-то уходит из Максима. Мужчина перестал бороться. Максим был уверен, что останется парализованным, но предпринимать какие-то попытки, чтобы встать с кровати, уже не мог и не хотел.

Максим выдохнул и, вдруг, как-то расслабился всем телом. Он, вдруг, почувствовал, что необъяснимое и пугающее оцепенение медленно проходит. Через минуту Максим неуверенно попытался пошевелить рукой, и это ему удалось.

Мужчина рывком сел на кровати. Сердце Максима бешено колотилось, а сам он был мокрым от пота. Волосы на голове были влажными и липли один к другому. Максим отер лоб и пригладил волосы ото лба к затылку, будто убирая их в небольшой хвост, в который он их обычно завязывал.

Мужчина гулко выдохнул и оглядел комнату. В ней было все как всегда. Большая двуспальная кровать, низкий кожаный диван на ножках, стоящий вплотную к кровати, высокий комод со множеством ящиков, трюмо, две прикроватные тумбочки и торшер с зеленым абажуром.

Небольшие электронные часы, стоявшие на одной из прикроватных тумбочек, показывали ровно пять часов утра.

– Лена, – позвал Максим хриплым голосом. Звук, вырвавшийся из горла мужчины, получился тихим и неуверенным. Максим слегка прокашлялся и снова позвал девушку. Ему никто не ответил.

Максим вышел из спальни и прошел в зал. Лены там не оказалось. Тогда мужчина осмотрел кухню, соединенную с еще одной жилой комнатой, и даже открыл дверь в ванную. Квартира была пуста. Кроме него в ней никого не было.

Максим стоял посередине прихожей, озадаченно разглядывая обувь, которая стояла на специальной кованой этажерке в углу. Туфель Лены на ней не было.

– Мне же слышались чьи-то шаги, – растерянно подумал Максим. – Не могло же мне это показаться во сне?

Максим снова вошел в кухню и налил стакан отфильтрованной воды. Мужчина уселся за барную стойку из искусственного камня, которая служила одновременно и небольшим столиком и перегородкой между кухней и гостиной. Максим заметил на черной столешнице свое отражение и, уставившись на искаженное усталое лицо, задумался.

Максим думал о предстоящем дне, о своем визите к следователю в Следственный Комитет.

– Что еще меня ждет? – спросил Максим сам у себя. – Еще один обыск? Еще один допрос?

Мужчина сделал несколько глотков воды и пожалел, что десять лет назад, когда развелся с женой, он отказался от алкоголя. Максим пригладил волосы и вздохнул, растирая глаза. Он встал и подошел к окну, за которым уже светало. Мужчина вспомнил то чувство, когда он не мог двигаться, и лежал в кровати, беспомощно пытаясь прийти в себя.

– Что же со мной было? – подумал Максим. – Может быть, это на нервной почве?

Глава 3

Максим решил не ехать в Следственный Комитет на своей машине и добрался туда на метро, выйдя на станции «Краснопресненская». От станции к зданию СК РФ было пять минут ходьбы. Максим шел, собираясь с мыслями, и обдумывая свою приближающуюся встречу со следователем.

Районное отделение Следственного Комитета располагалось в старом здании – бывшем помещичьем особняке. Перед тем, как войти, Максим несколько минут рассматривал рустованные пилястры здания. Внешние стены некогда ухоженного особняка в некоторых местах были облицованы серыми четырехугольными камнями, передняя сторона которых была оставлена неотесанной. Максим решил, что если бы не причина его визита сюда, то он мог бы еще некоторое время изучать причудливые изгибы линий искусной лепки, обрамляющей окна третьего и четвертого этажей старинного здания.

Максим получил пропуски старший прапорщик в черной форменной футболке провел его по коридору, а затем показал на лестницу, предоставив Максиму право самому добраться на второй этаж и найти кабинет следователя, который вчера приходил в его офис.

Максим нашел нужную ему дверь на втором этаже. На двери висела табличка «Заместитель начальника Пресненского межрайонного следственного отдела Следственного управления по Центральному административному округу г. Москвы Шаповал Александр Васильевич».

– Разрешите? – спросил Максим, входя в кабинет после непродолжительного ожидания у двери.

– Да, садитесь, – бросил следователь менее вежливо, чем вчера. Он заполнял какие-то бланки, и Максиму пришлось подождать около десяти минут. Это время Максим потратил на то, чтобы осмотреть просто обставленный кабинет, письменный стол, шкаф для одежды, сервант и несколько деревянных стульев, расставленных в каком-то хаотичном порядке по всей комнате.

– Вот, подпишите здесь, – сказал следователь и протянул Максиму лист бумаги. Максим стал читать текст, набранный, казалось, на печатной машинке, и понял, что перед ним подписка о невыезде.

– Что это? – все же решил спросил Максим.

– Заведено уголовное дело против ряда высокопоставленных сотрудников. В частности, заведено дело против Корнеева Андрея Витальевича. Знаете такого?

– Да, – быстро ответил Максим, кивая. – Это…, – он осекся и вновь посмотрел на документ, лежащий перед ним.

Выдавать следователю степень своих отношений с семейством Корнеевых Максиму не хотелось.

– Так что это за подписка? Почему я должен ее давать? – Максим сменил тему разговора. – Я здесь причем?

– Вы проходите как один из свидетелей организации преступной схемы по отмыванию денежных средств путем выполнения реставрационных работ. Пока, Вы лишь свидетель. Есть опасения, что Вы можете покинуть страну, – следователь внимательно смотрел на Максима, пытаясь, как показалось самому Максиму, определить степень его вины. – Мы были уверены, что Вы сбежите вслед за Вашим другом, который сейчас, наверное, где-то в Ницце.

– Каким другом? Он мне не друг? Он отец моего бывшего компаньона, – стал объяснять Максим.

Следователь махнул рукой, делая знак замолчать.

– Планировалось, что его арестуют прямо в аэропорту. Корнеева. Но, к сожалению, мы не успели его «взять», – продолжал следователь. – Но, вот, Вы здесь. И никуда не убежали. Так что подписки о невыезде с Вас хватит.

– Я сбегу? – переспросил Максим. Он не совсем понимал, во что впутался Корнеев, но был уверен в том, что сам он не имеет к происходящему никакого отношения.

Организация преступной схемы? Отмывание денежных средств? Что это? Максим искренне считал, что это не могло его касаться. Это дело Корнеева. Пусть он все и объясняет, когда вернется из Ниццы, или где он там? Он ведь вернется? Не так ли?

Максим сам не был уверен в собственных рассуждениях. Он вновь опустил взгляд на подписку о невыезде, которая лежала перед ним, и в очередной раз перечитал короткий текст.

– Я ни в чем не виноват и понятия не имею о том, что Вы говорите, – сказал Максим, вчитываясь в формулировки, предусмотренные уголовно-процессуальным правом.

– Тогда тем более, Вам ничего не будет стоит подписать эту бумагу, – медленно проговорил следователь и улыбнулся Максиму, как ребенку. – У Вас нет выбора. Хотя есть. Я могу арестовать Вас прямо сейчас.

Мозг Максима судорожно переваривал услышанную информацию. В висках Максима запульсировало. Его голова, будто, налилась свинцом и как-то сразу потяжелела. Максим оглянулся, как будто бы искал поддержку у кого-то третьего, кто мог находиться в кабинете. Но кроме него и следователя в комнате никого не было. Максим сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоится, но это у него не получилось.

Подписка. Арест. Корнеев. Все эти мысли проносились в его голове, и причиняли физическую боль.

– Почему это происходит со мной? – снова спросил Максим сам у себя. – Почему я?

Максим подумал, почему жизнь так не справедлива к нему. Корнеев с сыном сейчас во Франции. А он сидит в кабинете следователя, и перед ним лежит подписка о невыезде. Бежать за границу уже поздно. Сейчас стоит выбор между арестом и невозможностью покинуть Москву.

– Лучше сейчас я вернусь домой, и там все обдумаю, – решил Максим.

Он схватил простую шариковую ручку, протянутую ему следователем, и резким росчерком поставил подпись на документе напротив надписи «Обязуюсь».

Таким образом, Максим дал письменное обязательство не покидать свое место жительства без разрешения дознавателя, следователя, прокурора или суда. Теперь Максим был обязан в назначенный срок являться по вызовам дознавателя, следователя, прокурора и в суд, а также не препятствовать производству по уголовному делу.

Казалось, что следователь был доволен.

– Я Вам позвоню, если Вы понадобитесь, – сухо сказал следователь. Остатки его дружелюбия испарились одновременно с тем, как Максим подписал документ, в котором он обязался не выезжать за пределы города Москвы.

– Советую не покидать город, – добавил следователь.

– Я могу идти? – неуверенно спросил Максим, на что следователь молча кивнул, и вернулся к своим бумагам. Интерес к Максиму у него пропал.

Когда Максим вышел из здания Следственного Комитета, у него дрожали руки и подкашивались ноги. Мужчина был обессилен и думал лишь о том, что стал фигурантом уголовного дела, к которому не имеет никакого отношения. Максим прислонился к фронтону здания и достал смартфон. Он написал пространное сообщение Семену, в котором изложил все события, что произошли с ним за последние сутки. Максим упомянул об обыске, и о своем разговоре с отцом Семена. Написал он и о своих подозрениях, что Корнеев старший знал об открытии уголовного дела, однако, не предупредил его. О том, что Максим дал подписку о невыезде, мужчина не написал.

Максим отправил сообщение через популярный интернет-мессенджер. Программа показала, что сообщение доставлено, однако, не просмотрено адресатом. Максим перешел дорогу, прошел по Пресненскому переулку и свернул на улицу Заморенова. Справа от себя он увидел кафе и вошел внутрь.

Максим занял столик в самом углу зала и вновь посмотрел на экран смартфона. Ответа от Семена не было. К Максиму подошла молодая девушка-официант и с улыбкой положила на стол меню. Девушка предложила сразу заказать какой-нибудь напиток, и Максим наугад выбрал доппио – эспрессо, приготовленный на двойном количестве молотого кофе.

Когда девушка понесла заказ на кухню, Максим нервно осмотрелся по сторонам. Мужчине, вдруг, показалось, что за ним может быть устроена слежка. Он сразу выбросил эту мысль из головы, напомнив себе о том, что он не замешан в каких-либо махинациях с бюджетными деньгами. А вот замешан ли в этом его экс-бизнес-партнер Семен и его отец – Корнеев-старший – Максим с уверенностью сказать не мог.

Нервозность Максима усиливалась с каждой минутой. Хлопнула входная дверь, и Максим с испугом обернулся в ее сторону. В кафе вошли несколько молодых девушек и заняли ближайший ко входу столик. Максим отер лоб тыльной стороной ладони и посмотрел в окно.

– Зачем я дал эту подписку? – укорял себя мужчина. – Нужно было сразу уехать, или позвонить адвокату.

Стоп. Адвокат. Максим совсем забыл, что первое, что он обязан был сделать, это вызвать адвоката.

– Поэтому следователь и был так доволен, что я подписал подписку! – осенило Максима. – У них на меня ничего нет. Вот я дурак!

Внутри Максима все рухнуло. Он сам загнал себя в угол. Он снова нервно осмотрелся по сторонам: две официантки разносят напитки и сладости, за несколькими столиками сидят посетители. Большинство столов свободно. Людей не много.

– Никто за мной не следит, – выдохнул Максим и снова посмотрел на экран смартфона.

Ответа от Семена по-прежнему не было. Максим написал еще одно сообщение и отправил его Корнееву-старшему. На этот раз мессенджер даже не показал, что сообщение доставлено. Это означало, что телефон Корнеева был отключен.

– Да, он просто выбросил телефон, – подумал Максим и стукнул кулаком по столу. Несколько человек, сидящих за двумя соседними столиками, повернули головы в его сторону. Максим не обратил на это никакого внимания и несколько минут не отрывал взгляда от экрана телефона. Ответов ни на одно из его сообщений не было.

– Ну, и черт с ними! – вслух выругался Максим.

Он откинулся на спинку стула и стал ждать, когда ему принесут кофе. Вскоре официант поставила перед ним большую коричневую чашку, в которой дымился кофейный напиток. Максим неосторожно поднес кофе к губам, сделал большой глоток и сразу же ожег неба. Во рту запекло, и пить кофе сразу расхотелось. Мужчина положил на стол несколько купюр, которые покрывали стоимость напитка, включая «чаевые».

Максим вышел из кафе, заметив на себе заинтересованные, и, как ему показалось, слишком подозрительные взгляды посетителей. Он заказал такси и направился в офис.

Глава 4

Атмосфера, царившая в офисе, была далека от рабочей. После проведенного накануне обыска несколько кабинетов были опечатаны, а все документы и жесткие диски компьютеров изъяты оперативными сотрудниками СК.

Работать было невозможно даже при всем желании. Несколько сотрудников фирмы сгруппировались на кухне вокруг кофе-машины, остальные собрались в приемной, ожидая своего шефа.

– Вот, и мы попадем под раздачу, еще увидите! – высокая блондинка с болезненной худобой нервно вертела в руках чашку с кофе.

– Ксения, не преувеличивай!

– Марина Александровна, а Ксюха права, – весело возразил мужчина. Он тоже держал в руках чашку с кофе, но в отличие от Оксаны, залпом выпил горячий напиток, вернул чашку в кофе-машину и нажал кнопку «Старт». Автомат зашипел, и чашка вновь стала наполняться эспрессо.

– Спасибо, Вова, – улыбнулась Оксана.

– Ты, Вова, со своей Ксюхой давно спелся. Вот и поддерживаешь каждое ее слово, – строго проговорила Марина Александровна. – А Максиму сейчас нужна наша поддержка, а не осуждение.

– Да мы поддерживаем!

– Я вижу, Миша, как ты поддерживаешь, – женщина оглянулась на глубокий приятный беззаботный голос. Михаил вошел в кухню и стал ждать, когда Вова освободит кофейный автомат.

– Эспрессо? – спросил Вова, вынимая свою чашку и ставя на ее место чистую.

– Угу.

Вова нажал кнопку «Старт».

– Спасибо, – сказал Миша.

– На здоровье!

– Вы еще увидите, это коснется всех нас, – угрюмо повторила Оксана. – Придут к нам домой, станут допрашивать.

– Да кому ты нужна, – с улыбкой пожурила девушку Марина Александровна. – Лучше делом займись.

– Каким делом? – спросил Миша, делая глоток. – Работа парализована!

Максим почему-то не догадался объявить перерыв в работе на время проведения следственных действий, и теперь не знал, как поступить. Нужно было или имитировать работу, делая вид, что ничего не произошло, или отпустить всех сотрудников по домам в неоплачиваемый отпуск, что он с удовольствием и сделал.

– Вчера еще это было понятно, – услышал Максим обрывок чьего-то разговора, когда проходил мимо двери конференц-зала.

Голос принадлежал Егору Долгих – одному из сотрудников фирмы, который начал работать в ней практически со дня ее основания. Егор был слегка полноват, носил очки в позолоченной оправе, всегда одевался со вкусом и подчеркнуто строго. Сегодня на нем был костюм тройка темно-синего цвета и лакированные коричневые туфли. Золотистая коротко подстриженная борода имела ухоженный вид. В коллективе Егор слыл, своего рода, «интеллектуалом». Его мнения прислушивались, а его самого – уважали.

– Егор, задержись, пожалуйста, – попросил Максим, слегка понизив голос.

Тот немного сконфужено обернулся и, дождавшись, пока вся компания, включая Викторию, покинет приемную, вошел в кабинет следом за начальником.

– Что предлагаешь делать? – спросил Максим, усаживаясь в кресло. Только сейчас он почувствовал, как устал. Максим откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

– А что тут делать, Макс? – ответил вопросом на вопрос Егор. – Нам остается только ждать. Больше ничего. Может быть, все как-то обойдется, – Егор подошел вплотную к столу, за которым сидел Максим, и, громко вздохнул.

– А что наши говорят? – спросил Максим, имея ввиду весь коллектив их фирмы.

– Да что говорят? Мы особо еще не успели обсудить. Так, в общих чертах. Но мнение у всех одно.

– И какое?

– У нас все чисто. Все так думают. А если это так и есть, а мы в этом уверены, что нигде не промахнулись, то ситуация решится, – Максиму показалось, что Егор не очень-то верит своим собственным словам, однако, не придал этому особого значения. Сейчас все на нервах. Можно понять людей.

– Если же нет…, – Егор замялся.

– Тогда что? – устало спросил Максим. Сейчас он мог думать лишь о своей подписке о невыезде.

– Ну, тогда…, – Егор не успел договорить.

Смартфон Максима просигналил о том, что получено сообщение.

– Семен! – пронеслось в голове у Максима. Он сделал знак Егору, чтобы тот замолчал, а сам быстро просмотрел сообщение.

Сообщение было не от Семена, а от Лены.

– Максим, я ухожу, – писала девушка. – Вещи забрала. Ключи в кухне на столе.

– Так, – вздохнул Максим.

Выяснять отношения прямо сейчас у него не было ни времени, ни желания.

– Потом помиримся, – решил мужчина. – Так что ты предлагаешь? – спросил Максим у Егора.

– Нужно нанять адвоката, – сказал Егор и снял очки. Он какое-то время теребил их в руках, иногда постукивая по стеклышкам, будто обдумывая что-то. – Своими силами мы, конечно, тоже справимся. Но лучше, если кто-то будет помогать нам и со стороны, – закончил свою мысль Егор. – Опыта уголовных судебных тяжб у нас нет.

– Согласен, – сказал Максим. – Есть кто-то на примете?

– Пока нет. Но я подумаю, – пообещал Егор и посмотрел в сторону двери, собравшись уйти.

– Подумай, – Максим отпустил Егора домой, а сам вновь уставился в телефон.

Мужчина провел за переписками и разговорами около двух часов. Он звонил старым друзьям, однокурсникам, знакомым – всем, кто мог хоть как-то помочь ему, или хотя бы сталкивался с похожими проблемами.

Большинство звонков были безрезультатными. Друзья Максима, по крайней мере те, кого он мог так называть, большей частью не имели проблем с законом, а поэтому и помочь ему ничем не могли. Кто-то старался поскорее завершить разговор, а кто-то вполне искренне пытался приободрить Максима, выражая слова поддержки.

Реальной помощи не предложил никто. Отличных знакомых адвокатов в сфере уголовного права тоже ни у кого не оказалось. Так, лишь посредственные профессионалы.

Максим встал с кресла и выгнул спину. Позвонки захрустели. Руки и плечи мужчины затекли от долгого сидения в одной позе. Максим пошел на кухню и стал рыться в холодильнике. Он вспомнил, что не ел почти сутки. Чувство голода резко проснулось в нем, и теперь Максим был готов съесть двойной комплексный обед.