Яркость

– Сюда! Быстрее!

Мы пробирались, цепляясь за влажные, скользкие стены подземного хода, вырубленного в скале. Доски под ногами гудели и прогибались под нашими торопливыми шагами. Мокрые стены блестели, отражая слабый свет, неярко мерцавший впереди. Воздух внутри пах плесенью и солью. Подземный коридор, извиваясь как змеиный ход, наконец вывел нас наружу, к месту, где каменное основание башни уходило прямо в чёрную гладь озера.

Солнце поднималось над кронами деревьев, но его лучи не грели, а вязли в плотной пелене тумана. У берега, уткнувшись острым, почерневшим носом в илистую грязь, покачивалась старая деревянная лодка – жалкое, ненадёжное убежище.

– Вивиана убьёт нас? – выговорила, запыхавшись от бега, вторая сестра, когда наша растрёпанная, дрожащая толпа сбилась на узком берегу. Голос её был тонким, как паутинка, готовая порваться. – Рита, что делать?! Что ты видела?

Но её близняшка не успела ответить. Пространство позади нас задрожало. Вибрация шла от самой земли. Над которой, плавно скользя к берегу, парила фигура, едва касаясь мокрого песка кончиками босых ног. Вивиана. Пленница-убийца. Её изорванное платье колыхалось на несуществующем ветру. В руке – уже не окровавленный осколок, а пульсирующий жёлтым светом таинственный камень. Бывшая пленница висела над землёй без какой-либо опоры. Отсвет лизал её пальцы, отбрасывая мерцающие тени. Туман вокруг сгущался, превращаясь в хрупкую ледяную корку, которая расползалась во все стороны с пугающей скоростью, захватывая песок, камни и кромку озера молочно-белой плёнкой нарастающего льда.

– Вивиана! – отчаянно прошептала Рита и, собравшись, пронзительно выкрикнула в её сторону, бросая вызов неминуемой участи: – Пожалуйста, сестра!

В тот же миг девушка в изорванном платье сделала короткое, отрывистое движение рукой с камнем. Эмма обняла близняшку – они почти слились в одно целое. Артефакт вспыхнул нестерпимо ярко, ореолом пронзительного, почти белого света, выжигающего сетчатку. Он проглотил пространство вокруг девочек. И…

Когда я снова смог открыть глаза, слезящиеся и ослеплённые… девочек-близняшек не стало. Исчезли. Без следа. Лишь на месте, где они стояли, вился прозрачный, едва заметный в тумане дымок.

Величие Вивианы дрогнуло. Энергия прорвалась наружу болезненно-ярко, обжигая её. Тело выгнулось. Она пронзительно вскрикнула и обрушилась на песок, как под тяжестью незримого груза. Камень выпал из её ослабевшей руки. Пальцы вцепились в тонкую ледяную корку, ломая её на неровные острые осколки.

– Так ярко… Там была… – голос упавшей девушки задрожал, разносясь эхом по замёрзшему берегу.

Она нащупала выпавший камень, пульсация которого стала неровной, как предсмертная агония. Вивиана впилась в Ниа взором, полным дикой ненависти.

– Ты! Это была ты?! – вскричала она вновь.

Последовал новый взмах рукой. Не просто жест. Это было движение, стирающее из реальности всё, что противоречило её воле, её пробудившемуся кошмару. Пространство перед ней стало плотнее, превратившись в видимую, искажающую свет волну.

Филипп среагировал мгновенно. Он бросился вперёд, заслоняя Ниа своим телом. Его рот открылся, чтобы крикнуть – но звук так и не успел родиться.

Раздался хлопок. Не громкий, но явственный. Филипп попросту растворился. Один миг – он был перед нами, массивный, реальный, с выражением решимости на лице. И следующий – на месте нашего друга осталась лишь лёгкая рябь в воздухе и быстро рассеивающаяся дымка цвета пепла. Он исчез прежде, чем успел это понять.

Меня толкнуло вперёд – слепая смесь страха и ярости.

Плохо отдавая отчёт своим действиям, я ринулся к замершей на мгновение Вивиане. К источнику этого кошмара. Мёрзлая корка хрустела и ломалась под подошвами. Врезавшись в бывшую пленницу плечом, я вырвал источавший сияние артефакт из её ослабевших, обледеневших пальцев. Контакт был мгновенным. Камень не просто горел – он бился в сжатой ладони, отдавая чужеродной жизнью, излучая волны энергии. Боль пронзила мою руку до самого плеча, будто тысячи ледяных игл впились в плоть. Воздух вокруг сгустился, завибрировал в такт низкому, угрожающему гулу, исходящему из сердцевины камня.

– ВПЕРЁД! – заорал я что есть силы, голос сорвался на хрип. Не до церемоний, не до раздумий. Я грубо, почти сбивая с ног, толкнул Ниа и Астру в сторону замёрзшего озера.

Мой отчаянный напор сработал. Обе, скованные страхом, инстинктивно развернулись и побежали по зыбкому льду. Я подхватил за руку отстававшую, спотыкающуюся Астру, увлекая за собой. Тонкий, уже почерневший по краям замёрзший слой, покрывший часть озера, скрипел, трещал и прогибался под нашими ступнями, рассыпаясь веером. Каждое мгновение могло стать последним. Страх, холодный и липкий, гнал нас вперёд, пока я не услышал сдавленный, полный ужаса вскрик Ниа чуть позади.

Тут же повернув голову, я застыл. Лёд под её ногами треснул. Образовалась чёрная, бездонная дыра. Ниа ушла вниз, в эту мглу, как камень, брошенный в колодец. Её руки беспомощно взметнулись к едва просвечивающему в тумане солнцу. Я растерянно огляделся – смерзшаяся пучина вокруг исчезала, шипя и испаряясь. Ледяная вода уже хлестала по лодыжкам. Прежде чем озерная толща сомкнулась над моей головой, я успел увидеть Астру.

Она отчаянно цеплялась за крошащийся под её руками край замерзшего провала, пальцы скользили по гладкому, чёрному льду. Наши взгляды встретились – в её мокрых глазах застыл огонёк немого вопроса… И в следующее мгновение – она скрылась под вздыбившейся поверхностью озера.

Смертельный холод впился в тело, выдавив воздух из лёгких одним мучительным спазмом. Закрутил в слепом водовороте. Непроглядная тьма. Глухой, нарастающий гул в ушах. Давление сжимало череп, выдавливая сознание. Я бился о невидимые стены ледяной могилы, пытаясь найти хоть какую-то опору, любое направление вверх. Тело немело, лёгкие пылали от нехватки воздуха. Мысли расплывались, превращаясь в хаотичные вспышки. Сознание поплыло, уносясь в чёрную пустоту… И вдруг – тишина. Давление отпустило. Гул стих. Сквозь пелену пробилось сияние. Мутное, зеленоватое. Но близкое. Инстинкт оживил закоченевшие мышцы. Я рванул сквозь студеную тяжесть вверх, отчаянно загребая руками. Вынырнул, с захлёбывающимся всхлипом вдыхая воздух, густой от тумана и слепого, всепоглощающего страха. Ноги нащупали твердь – мелкие, скользкие камни.

Астра вынырнула рядом. Освободила лицо от слипшихся волос. И отчаянно закашлялась.

Берег был совсем близко – нелепо, издевательски близко, будто озеро, насытившись, отпрянуло, выплюнув нас на мелководье. И только тогда я увидел Ниа. Она стояла поодаль, на берегу, у самой кромки воды. Рваная одежда липла к телу, обнажая свежие царапины на руках и ногах. Она не двигалась. Стояла как изваяние, безучастная и к нам, и к нашему чуду спасения.

Затем, без предупреждения, механически, как заводная кукла, получившая команду, она развернулась. И зашагала вдаль. Не оглядываясь. Не сказав ни слова. Постепенно удаляясь от озера. Её силуэт скрылся в белесой мгле тумана, окутавшей берег.

– Ниа! – хрипло выдохнул я, порываясь устремиться следом, но Астра, вцепилась мёртвой хваткой в мою мокрую руку.

– Подожди… – её голос был едва слышен, она снова болезненно закашлялась, содрогаясь всем телом. – Помоги мне…

***

Я посмотрел на Астру. Лёгкий ветерок играл её прядями, и солнце окутывало их сияющим ореолом. Она улыбнулась – той особой улыбкой, что могла разогнать даже самый плотный мрак. Сознание возвращалось обрывками. Запах ромашки. Приглушённый стук ставни. Её рука, лежащая поверх моей.

Астра встала и подошла к окну. Прикрыла створку, заглушив шёпот ветра и пение птиц – звуки мира, в который мы едва вернулись.

Глава 2. Тени между нами

Астра, прикрыв окно, словно отсекая внешний мир, присела на край кровати. Сгорбившись, уставилась в одну точку. Теперь я разглядел синеватые тени под глазами на её бледном, осунувшемся лице. На ней была свежая простая рубашка, прикрывавшая ссадины на локтях.

Моё тело ныло, как после побоев, но главная боль укоренилась в левой руке – глухое, колющее жжение. В ушах всё ещё стоял гул клокочущей воды, смешанный с вязнущими в нём криками. Но теперь мы оказались здесь – в безопасности.

– Астра…

Она вздрогнула и повернулась; мой голос наконец убедил её, что я пришёл в себя.

– Всё будет хорошо, – выдохнула она словно заклинание, отгоняющее вчерашний ужас, и дотронулась до моего лица. – Как ты?

– Думаю, в порядке. Ты цела? Сколько я спал? – Я взял её за ладонь своей перебинтованной кистью. Повязка была белой и чистой, аккуратно наложенной – её работа, свидетельство тревожной ночи.

– Я… ничего. – Астра отвела взгляд к прикрытой ставне. – Похоже, твой ночной жар спал… Ты голоден? Я приготовлю еды. И чаю. С травами.

Она встала и направилась на кухню, движения её были скованными, но упрямо деловитыми – будто вчерашний день с исчезновением нашего друга и встречей с чем-то сверхъестественным можно было просто отменить привычными ритуалами.

Я с трудом поднялся и подошёл к окну. За ним сиял яркими красками цветущий сад Астры – островок тихого, умиротворяющего спокойствия. Он заканчивался оградой, за которой дрожал странный размытый мир, словно затянутый полупрозрачной ширмой-плёнкой. Извне не доносилось ни голосов людей, ни скрипа повозок, ни других звуков живой улицы. Я прошёл на кухню, прислонился к косяку. Воздух стал плотнее от несказанного.

– Филипп… – произнёс я, не зная, что сказать дальше.

Астра замерла на мгновение, не оборачиваясь:

– Нет, – голос её стал плоским и надтреснутым. – Не продолжай, мы не знаем, что случилось.

Она произносила это скорее для себя, явно не готовая принять новую реальность. Я видел, как дрожит её рука, держащая ложку. Видел, как она украдкой, быстрым движением, смахивает что-то с щеки.

Раскладывая блюдца и кружки, Астра вдруг напряглась, застыв в неестественной позе.

– Что случилось?! – Я взял её за руку, приблизившись и привлекая внимание.

– Ничего, – прошептала она растерянно. – Глупость какая…

– Ну-ка, присядь.

Астра кивнула, почти незаметно, и опустилась на ближайший стул, уставившись на свои колени.

Она сидела неподвижно, но я заметил, как её взгляд скользнул к приоткрытой двери в коридор. На долю секунды её зрачки расширились, словно она что-то заметила.

Я быстро обернулся. Ничего. Полумрак коридора, пыльные половицы.

– Ты в порядке?

Она раздосадованно дёрнула головой в мою сторону.

– Просто… показалось, – нервно поправила прядь волос. – Или тень. Свет так падает.

Вода в чайнике вскипела. Я заварил травы – смесь мяты, ромашки и чего-то горьковатого, что Астра называла «для успокоения». Тёплый, обволакивающий аромат разлился по кухне.

– Твоя рука… – спросила она вдруг. – Болит?

Я машинально сжал перебинтованную ладонь. Жжение под повязкой было постоянным напоминанием о силе, что тогда вырвалась.

– Терпимо, – я не стал вдаваться в подробности.

Вопросы, как стервятники, кружили в голове, не давая передышки. Как теперь принять случившееся? И что именно случилось? Камень в моей ладони погас, едва коснувшись воды. Выскользнул. Видимо, теперь он на дне озера. А что с Ниа?

– Пойду на воздух. – Астра нахмурилась; её губы сжались в прямую линию. Она допила чай и встала. – Ты… не хочешь ещё отдохнуть?

– Ещё посижу. Уберусь тут.

Она коротко кивнула и вышла из кухни. Шаги её по коридору были тихими, осторожными, будто она боялась разбудить невидимое или наступить на незримое.

Тиканье настенных часов вдруг стало громким, навязчивым.

Тик-так. Тик-так.

Отмеряя секунды, вплетаясь в мысли боем напольных часов у большой лестницы в особняке.

Тик-так.

Образы всплывали в памяти, сменяясь зудящей тревогой. Я открыл глаза, поняв, что ненадолго провалился в бессознательное.

Затем встал и подошёл к прикрытому окну, пытаясь отогнать бесполезные мысли. Через щель ставен пробивался яркий тёплый свет.

За стеклом открывался вид на часть сада Астры. Она стояла на коленях у грядки с ромашками. Держала запачканными пальцами маленькую лопатку. Астра сосредоточенно что-то подкапывала, её светлые волосы, собранные в небрежный хвост, колыхались при движениях.

Мир за оградой по-прежнему безмолвствовал. Плотное, мутное марево отделяло нас от реальности. Даже птиц, щебечущих о своём, теперь не было, словно они забыли дорогу к этому дому.

Я распахнул окно, отодвинув створки ставен. Тёплый воздух, наполненный запахом земли и цветов, ворвался внутрь.

– Астра! – позвал я негромко, облокотившись о подоконник.

Она вздрогнула и резко обернулась. На мгновение в глазах мелькнул испуг, но, увидев меня, она расслабилась, даже слабо улыбнулась. Улыбка вышла усталой, но искренней.

– Ты… видишь это? – Я кивнул в сторону забора, в ту серую, неподвижную пелену.

Астра встала, отряхнула руки от земли о фартук и подошла ближе к дому, к окну. Она посмотрела туда же, куда и я. Её лицо стало сосредоточеннее.

– Вижу, – сказала она тише. – Как мутное сияние. С тех пор… как мы вернулись. – Она перевела взгляд на меня. – Но я не думаю, что это плохо, Фрэй. Наоборот. Похоже на… занавес. Защиту. Что-то укрывает нас здесь. От мира и от всего… что там случилось.

Это звучало надеждой. Она так хотела, чтобы её дом оставался островком безопасности, пусть и в океане непонятного.

– Возможно, – уклончиво ответил я. – Но что нам с этим делать?

Она пожала плечами, продолжая смотреть на туман.

– Не знаю. Я просто хочу… сад привести в порядок. – Она снова улыбнулась, на этот раз более решительно. – Поешь пока. Я ещё покопаюсь тут.

Затем отвернулась и продолжила возиться с ромашками. Я наблюдал за ней ещё минуту, как она аккуратно подрезала корни, пропалывала сорняки. Упорядоченный мир её сада резко контрастировал с неопределённостью за забором и, казалось, таившейся в самом доме. Она просто старалась отсрочить неизбежное. «Защита». Слово звучало утешительно, но не снимало тревоги.

Мир потерял всякие ориентиры. Болезненная усталость загнала меня обратно в постель, и я не заметил, как Астра вернулась в дом.

Полулёжа в кровати я пытался сделать записи в блокноте, но буквы расплывались. Мои мысли витали вокруг озера, особняка, камня и… Ниа.

Внезапно из гардеробной донесся резкий треск. Я вскочил и бросился на звук.

Астра стояла спиной ко мне перед трюмо; в поднятой руке – деревянная расческа с широкой ручкой. По разбитому зеркалу, от центра удара во все стороны расходилась паутина трещин, искажая отражение. Астра не двигалась, дыша едва-едва, коротко, как мотылек.

– Что случилось? Ты поранилась? – Я осторожно подошёл, стараясь не наступить на осколки.

Она медленно опустила руку с расчёской и повернулась. В её глазах застыло недоумение. Астра смотрела на меня и… сквозь меня.

– В зеркале… – её голос был скорее шёпотом. – Там… кто-то был.

– Кто? – спросил я, шагнув ближе и всматриваясь в веер трещин.

– Чёрная тень, густая как сажа, смотрела прямо на меня, – Астра будто искала в своём раздробившемся отражении что-то ещё. А может, хотела убедиться, что оно, отражение, не смотрит на неё в ответ? – Я ударила. Чтобы… чтобы прогнать. Но это же… зеркало…

Она медленно подняла на меня беззащитный взгляд:

– Я схожу с ума, Фрэй?

– Конечно нет, – сказал я твёрдо, глядя поверх её головы на искажённое нарушенной перспективой отображение: на куски комнаты, на обрывки света, на наше с ней раздробленное подобие. – Ты не сумасшедшая. Я тебе верю.

– Но… призраки? Правда?

– Не знаю, – честно признался я. – Но отрицать то, что ты видишь… бессмысленно.

Она огляделась, проверяя комнату, и торопливо наклонилась, чтобы убрать беспорядок.

Нервно стала сгребать крупные осколки. И ойкнула, отдёрнув руку – острый край одного из них чиркнул по подушечке её указательного пальца. Крупная алая капля выпукло проступила на коже.

– Чтоб тебя! – сдавленно выдохнула Астра, сжав порезанный палец второй рукой.

– Дай взглянуть. – Перехватив запястье, я сразу повёл её к раковине, под струю воды. Кровь смывалась, оставляя тонкий, но глубокий порез.

Она не сопротивлялась. Замкнулась, наблюдая, как вода с розовой пеной утекает в слив. Я чувствовал, как на тонком запястье под моими пальцами пульсирует её кожа. Она задерживала дыхание, пытаясь унять дрожь, но удавалось плохо – короткий, влажный всхлип то и дело вырывался из груди против её воли. Астра стиснула зубы, сжала кулак, но это не помогло. Плечи содрогнулись, и она, проиграв, беззвучно зарыдала, опуская голову ниже. Я притянул её к себе, и она уткнулась лицом в моё плечо, пока её пальцы цеплялись за мою спину. Я сжал руки сильней, чувствуя, как слёзы впитываются в рубашку; её тихие рыдания были громче любого крика.

Она отстранилась, не глядя в глаза, и вытерла лицо рукавом.

– Извини, – прошептала она наконец. – Я сама не своя.

Прошло некоторое время, прежде чем я, позаботившись об Астре, вернулся в гардеробную. На полу сверкнули обломки зеркала, притягивая взгляд. Перед глазами всплыл образ: женская рука, сжимающая окровавленный осколок. Потребовалось время, чтобы отогнать видение.

Закончив то, что не доделала Астра, я накинул тряпку на треснувшую поверхность зеркала.

– Можно… я лягу с тобой? – спросила она, выйдя из своей спальни с подушкой. – Рядом? Не хочу быть одна.

Было тесновато, но эта теснота была желанной, оберегающей. Астра легла боком, лицом ко мне.

– Наш мир стал тонким, ведь так?

– Ты про особняк или про то, что видишь то, чего не вижу я?

Она поморщилась, обдумывая новую действительность.

– Тени, – прошептала она наконец. – Густые, поглощающие свет. Как чёрные трещины в реальности. Так было несколько раз, на улице тоже. Будто их можно заметить лишь краем глаза.

– Может, это связано с тем, что было вчера?

– Не хочу этого всего, – тон её стал тише, но твёрже. – И не хочу… чтобы что-то просачивалось сюда. Это мой дом. Последнее… нормальное место, – она нервно сжала край одеяла. – Я не готова… к призракам, к магии из старых маминых книжек… к тому, что Филипп…

Её пальцы впились в моё запястье, взгляд был полон мольбы.

– Мы же вместе, – в очередной раз попытался успокоить её я. Мы разберёмся с этим, и никто не причинит тебе зла, я обещаю. Вместе не так страшно.

Она кивнула, ослабив хватку, но не отпуская руку. Мы придвинулись ближе друг к другу, так, что я почувствовал тепло её тела, запах ромашки в волосах.

– Вместе, – прошептала она невнятно, уже проваливаясь в сон.

Я лежал, слушая её дыхание и назойливое тиканье часов.

Тик-так. Тик-так.

И больше никаких звуков. Тишина за окном была абсолютной.

***

– Фрэй? – её голос прозвучал неожиданно чётко, разрезая тяжёлое молчание у нетронутого с зимы камина. – Ты думаешь о Ниа?

Вечернее солнце било в щели ставен, окрашивая всё в густой багрянец. На столике между нашими креслами в блюдце лежали срезы сыра и подгоревший с одной стороны нарезанный хлеб. Я отломил уголок.

– Думаю, – честно ответил я. – Мы не знаем, что с ней. Она тоже была там.

– Да, – Астра отвела взгляд, её пальцы сжали край кресла. – И это она привела нас туда…

В её голосе не было вопроса – лишь выстраданное утверждение. Обвинение, которое копилось всё это время, наконец прорвалось наружу.

– Почему ты это говоришь?

– Не знаю. Просто в голову пришло. – Она резко встала, словно не в силах больше сидеть на месте. – Этот хлеб несъедобен. Я принесу другой.

Схватила блюдо и почти побежала на кухню. Ей нужна была цель для своей боли и страха. И она нашла её в Ниа. После всего, что случилось, это было…

С кухни донёсся её сдавленный вскрик. Я вскочил с кресла и помчался на звук. Астра стояла, едва переступив порог кухни и смотрела куда-то вбок, вглубь комнаты.

– Там… – едва вымолвила она и указала дрожащим пальцем в угол, где стоял старый буфет. – Они… кричат! – Астра зажала уши ладонями и беспомощно присела на корточки. – Прекратите! – почти взвизгнула она. – Уйдите!

Я бросился к ней, встревоженно оглядываясь по сторонам. Ничего. Пустота. Только пыльный буфет и тени от заходящего солнца.

– Там никого нет, Астра! Слышишь? – Я присел рядом, обхватил её плечи.

Она медленно опустила руки. По её щекам катились слёзы.

– Но… они были… Я чувствовала их ненависть, – прошептала она сквозь всхлипы. – Почему я их вижу?

Мы сидели на полу, я сжимал её в объятьях, пока дрожь не прошла. Она не хотела идти в другую комнату, боялась темноты коридоров. Поэтому мы остались на кухне, у окна, где ещё было светло.

Когда солнце почти коснулось верхушек сосен, еле различимых за туманной завесой, Астра снова вздрогнула. Теперь она смотрела на дверной проём.

– Опять что-то видишь? – спросил я мягко, готовый к худшему.

– Нет. Слышу. Там… – Астра несколько отстранённо, со смирением кивнула в сторону коридора. – В моей комнате. Детский плач.

Я помог ей подняться на ноги. Мы прошли к ней в спальню.

– Здесь? – прямо спросил я.

Астра кивнула, не отрывая глаз от того, что видела. Выражение её лица уже не отображало недавнюю внутреннюю панику, теперь на нём застыл отпечаток глубокого, почти трансового сосредоточения.

– Но… он не замечает… Плачет в пустоту.

Я поддержал Астру за предплечье, продвинувшись вперёд. Но дальше позволяя ей решать, как действовать. Она сделала осторожный шаг, затем другой. И вот её ладонь сама потянулась к пустому месту на кровати, кончики пальцев слегка дрогнули, касаясь пустоты.

– Ничего… Холодно немного, – прошептала она, оглянувшись, и лишь чуть скривилась. – Грустно. Он и не знает, что мы здесь.

Она опустилась на край кровати, будто у неё подкосились ноги от тяжести этого ощущения. Я наблюдал, как её собственный страх перед призраком сменился чем-то иным – подавляющей чужой тоской, как если бы она ощущала её физически.

– Они не могут навредить, Фрэй, – подтвердила мои догадки Астра, с каким-то новым, горьким знанием в голосе. Она смотрела на свои ладони, будто впервые видя их. – Они… не здесь. Не сейчас. Это… как читать книгу с картинками о прошлом. Очень грустную книгу.

Я сел рядом, стараясь осмыслить её слова.

– Прошлое, – прошептал я. – Тебе открылось прошлое этого дома. Чужие горести. Ссоры и слёзы.

– Вероятно. Словно стены запомнили только грусть… показывают мне. Когда я сама чувствую что-то похожее. Беспомощность. Страх.

Что-то открыло в ней эту дверь. Что-то дало ей эту… силу. И я с тревогой вспомнил то чувство, когда коснулся камня, помимо боли было что-то ещё, утекающее из памяти. Что не давало мне возможности заставить унять собственные мысли хоть на мгновение. Не прошло минуты, как она подняла на меня взгляд. Теперь в нём читалась решимость, пробивавшаяся сквозь усталость.

– Прости… Я… Должна тебе кое-что показать.

Она подошла к своему старому комоду, к которому редко прикасалась в последние дни. Открыла верхний ящик, просунула руку в стопку белья и достала свёрток.

– Что это?

– Тот самый камень.

Холодная волна прокатилась по спине.

– Ты… взяла его? – мой голос предательски дрогнул. – Почему? Почему не сказала?

– Он выскользнул из твоей руки, Фрэй, и я… инстинктивно схватила, не думая, когда мы выходили из озера. Он будто горел. На нём… – она запнулась, – был знак. Я испугалась. Подумала… если я его спрячу, если мы не будем о нём вспоминать… может, всё успокоится. Вернётся к норме. Без… – она обречённо махнула рукой в сторону окна, за которым царил неподвижный туман, – без всего этого. Хотела защитить нас от новых бед. От необходимости что-то делать. Я так устала от действий, Фрэй. Я хотела покоя.

Я молча обдумывал её признание. В её глазах была вина и страх.

– Я знала, что ты захочешь разобраться. Пойти к Ниа. Я боялась этого. Боялась, что она… Я боюсь, что она принесёт только беды. Но, кажется, прятаться бесполезно. Мы словно заперты в этом… музее чужих страданий. А этот камень… Наверное, он и вызывает видения. Нам надо найти Ниа. Она… часть всего этого.

Астра протянула руку со свёртком. Я посмотрел на него, потом на её лицо, полное смешанных чувств. Пока мы жили в этом искажённом пространстве, среди теней прошлого, она носила в себе эту тайну и прятала этот сверхъестественный предмет. Желание покоя обернулось медленным отравлением. И я не знал, к каким последствиям это приведёт.

– Хорошо, – сказал я твёрдо. – Берём его. Идём. Сейчас же, пока светло. – Я встал. – Посмотрим, что за этой… защитой.

Астра кивнула. Спрятала камень в кармане фартука. В её глазах всё ещё читался страх – и перед тем, что ждёт снаружи, и перед Ниа, и перед моей реакцией на её скрытность. Но было и облегчение – решение принято. Мы молча направились к выходу из дома.