Разрушительница Тьмы

Разве Рун всего несколько минут назад не приводил те же самые доводы своим родителям? Но у них были причины для беспокойства, и он должен был это признать. Опасность была слишком велика.

– Знаю, – ответил принц. – Я знаю, что она нам нужна, но если она принесёт разрушения, то виноватым буду я. Мне придётся нести груз ответственности, если что-то случится с моей семьёй. Моими сёстрами. Они ещё такие юные.

Дейл медленно кивнул.

– Принять подобное решение тяжело, когда вся ответственность лежит на ваших плечах, когда никто другой не разделит с вами груз неудачи или победы. Но однажды вы станете королём, и вам придётся самому принимать решения.

Рун закрыл глаза.

– Её появление вызовет панику во всём мире.

– Возможно, миру нужна паника, – ответил священник. – Возможно, если люди увидят, что их наследный принц вызвал кого-то столь опасного, столь внушающего ужас, они поймут всю серьёзность ситуации. Вы бы не сделали столь рискованный шаг, если бы у вас не осталось выбора. В Глубоком Лесу обитают демоны. Нумены знают, какой хаос это может породить. Они уже поставили наш союз под угрозу.

– Да, – согласился Рун.

– Она не всегда была такой ужасной, – продолжал Дейл. – Вы знаете, она была до Красного Рассвета нашей героиней, нашей спасительницей. Я верю, что она снова сможет ею стать. Именно для этого её и создали.

Рун отвернулся к окну и прижал кулак к груди – сердце сжималось от невыразимой тоски. На протяжении долгих лет он слушал рассказанные шёпотом истории, читал легенды о её доблести. Конечно, втайне, потому что четыреста лет назад многие книги сожгли. И втайне он мечтал, как сбежит из замка и отринет свою непростую роль. Он представлял, как будет сражаться рядом с ней, совершать незамысловатые героические поступки, бороться со злом и заслужит дружбу кого-то столь добродетельного, столь достойного.

Разрушительница Тьмы. Та, что уничтожает смерть и мрак. Посланница рассвета.

Но её история имеет ужасный, жестокий конец. И теперь люди помнили лишь его.

– Это был божественный суд, – пробормотал Дейл. – Она божественное существо. Если она… – Казалось, он не мог подобрать слов. – Значит, на это была причина.

Рун сотню раз повторял себе то же самое. Красный Рассвет случился четыреста лет назад. Откуда ему или кому-то другому знать, что тогда на самом деле произошло?

Но это было очень рискованно. Пробудить её. Призвать в замок. Все знали, что Разрушительница Тьмы опасна, а если она всё ещё гневалась… Рун даже представить не мог, что будет с его семьёй.

Но люди беспрестанно жаловались на Преграду, а теперь ещё и наследная принцесса попала в место зла. Даже по пути сюда всё было не так, как должно быть. Он заметил маленькие временные петли, снег, шедший, летом, и целую стаю гусей, летевшую задом наперёд. Все притворялись, будто ничего не произошло, как если бы признание этих вещей делало угрозу реальной.

Но угроза существовала вне зависимости от того, признавали они это или нет.

Его родители отказывались положить конец фарсу, а остальные не могли этого сделать.

Возможно…

Возможно, Совет был прав, желая избрать вместо Руна одну из его сестёр. Возможно, он не был достоин короны. Но причина заключалась в том, что принц никогда не совершал достойных поступков. Это должно было измениться.

Королевство рассчитывало на него.

На него рассчитывал весь мир.

Ему придётся рисковать, потому что больше никто не хочет этого делать. Он должен стать принцем, заслужившим свою корону.

– Хорошо. – Рун отвернулся от окна. – Я это сделаю.

Покинув зал Совета, принц, по-прежнему весь в дорожной пыли, отправился в Заброшенную Башню.

Он не стал медлить, потому что не хотел раздумывать слишком долго. Рун боялся, что сумеет разубедить себя. Снова вспомнит о том, насколько она опасна.

От двери Заброшенной Башни было всего три ключа: у наследника, короля и королевы. Рун ощупал свой ключ, как всегда висевший у него на шее. Зал у подножия башни был пуст – мало кто осмеливался зайти в эту часть замка, – поэтому, когда он вставил ключ в замок и повернул, его никто не заметил.

Ключ вошёл в скважину с глухим стуком. Скрипнули петли, и дверь распахнулась. Рун начал подниматься к вершине башни; его шаги эхом отдавались на пыльных ступенях.

Ему следовало захватить лампу. Сводчатые окна были заколочены много лет назад, и мрак пронзали лишь тонкие лучики света, поэтому Рун был вынужден очень медленно подниматься по узкой спиральной лестнице. Наконец он добрался до вершины, где была другая дверь. Он сунул ключ в замок, повернул и вошёл в тускло освещённую, затхлую комнату.

Именно здесь, за сломанной мебелью и гигантской паутиной, находилось кабервилльское святилище, заброшенное после Красного Рассвета.

Когда Рун приходил сюда (всего один раз вместе с родителями, став наследным принцем и получив ключ Опи), всё закончилось очень быстро, и он не успел оглядеться. Но юноша не забыл ощущение тайны и изумления, и порой ему снилось, что он снова поднимается по этой лестнице. Иногда принц со стыдом вспоминал сон, в котором он отправляется на остров Винтерфаст с целью разбудить Разрушительницу Тьмы, становится её помощником в сражениях, достойным и бескорыстным, похожим на своего брата.

Это была волнующая и вместе с тем пугающая фантазия, к которой он часто возвращался в мыслях за минуты до сна, доводя каждую подробность до совершенства.

В итоге Рун перерос свои видения, и если бы его кто-нибудь спросил о воительнице, то он бы ответил, что восхищение Разрушительницей Тьмы прошло.

Теперь с бьющимся сердцем, совершенно один, так что его внимание ни на что не отвлекалось, он смотрел на простой каменный алтарь, покрытый пылью, грязью и птичьим помётом. На передней части было вырезано её изображение – едва заметные очертания тела и поднятых крыльев, покрытые грязью и белоснежными царапинами, словно кто-то пытался стереть её портрет.

Когда Рун увидел, в каком состоянии находится святилище Разрушительницы Тьмы, в его груди шевельнулся гнев. Он знал историю о том, как она на протяжении тысяч лет защищала жителей Салвейшена. Это было величайшее проявление неуважения.

Казалось неправильным вызывать её после столь долгого забвения. Рун попытался стереть грязь, но она въелась в камень, и её было невозможно удалить, не прилагая усилий.

Он услышал в голове слабый предупреждающий голосок, но отмахнулся от него. Ситуация требовала немедленных действий.

– Возможно, ничего не получится, – прошептал Рун.

А возможно, и получится.

И по правде говоря, ему втайне хотелось призвать Разрушительницу Тьмы. Каждая клеточка тела принца мечтала увидеть её хотя бы раз, и отвергнуть это чувство – всё равно что отвергнуть саму судьбу.

А это была судьба.

Тело Руна горело, когда он опустился на колени перед алтарём и положил ладони по обе стороны от изображения. Даже исполосованная царапинами и едва заметная, посланница света была великолепна.

– Дай мне силу, – начал он молиться Элмали. Покровитель Кабервилла никогда прежде не помогал ему, но именно сейчас молитва не повредит. – Дай мне смелость и мудрость.

А потом Рун произнёс простые запретные слова:

– Разрушительница Тьмы, я призываю тебя.

Из святилища вырвался тёмный свет, заливая ладони, руки, грудь и лицо Руна. Он становился всё сильнее, не давая дышать, и, наконец, последняя вспышка ослепила принца, и он без чувств упал на спину.

Глава 5

Разрушительница Тьмы

Впервые за четыреста лет Разрушительница Тьмы открыла глаза.

В комнате царила прохладная темнота, но сквозь полуразрушенные ставни проникал дневной свет. Она чувствовала, как солнце опускается ниже, чувствовала снежные заносы, растущие у подножия башни. Где-то далеко внизу слышался шум прибоя. Но в остальном её мир был тусклым, тихим и странным.

Не таким, как обычно.

Она села, вгляделась во тьму и обнаружила, что битва с энтропией прекратилась много лет назад. Пыль и снег скрывали пол, а паутина потрескивала от свежего слоя льда. Кровать оставалась отрицательным пространством: грязь, плесень и гниль покрывали простыни вокруг её тела тёмной пеленой.

Она больше не чувствовала запаха: вонь запустения испарилась сотни лет назад.

Она ощутила лёгкое беспокойство. Прошла одна секунда. Потом две.

Обычно после пробуждения рядом были смотрители с подношениями свежей еды и самой современной одеждой. Она не интересовалась модой, но всегда старалась сделать так, чтобы людям было уютно рядом с ней, что было нелегко сделать с её гибким и сильным телом, пронзительным взглядом и чёрными, как ночь, крыльями шириной больше её роста. Ей не раз говорили, что её вид пугает людей, даже если они хотят на неё смотреть. Даже её осколок души был несколько раз потрясён этим зрелищем.

Разрушительница Тьмы прижала руку к сердцу, желая ощутить связь, утраченную сотни и даже тысячи лет назад, и внезапно остро почувствовала, что она здесь одна.

Ни людей, ни еды, ни одежды. Все платья, штаны и рубашки из тончайшего шёлка, оставленные в шкафу, рассыпались в прах. Пока она бесшумно, словно ветер, проходила по пустым комнатам и коридорам башни Винтерфаст, все её чувства пробудились. Она не слышала других звуков, кроме усиливающегося стона ветра снаружи и своих редких шагов по разъехавшимся от времени напольным плитам.

Её шаги тревожили лишь пыль и снег, собравшиеся в залах, и тяжёлый воздух, которым не дышали сотни лет. Попадая в горло, он приобретал вкус смерти.

Разрушительница Тьмы спустилась по огромной спиральной лестнице, прошла мимо библиотеки с рассыпавшимися в прах книгами и оружейной из проржавевших воспоминаний. Было что-то пугающее в этом шествии по дому, который превратился в мавзолей.

Наверное, они все мертвы.

Эта мысль проскользнула ей в голову, прежде чем она успела её остановить.

Все люди? Все королевства? Весь мир?

Что, если тебе некого защищать? Что, если ты совершенно одна во Вселенной?

На мгновение предположение об исчезновении всего мира стало всепоглощающим и страшным, так что она была вынуждена схватиться за потрескавшиеся перила.

Но потом чувство отчаяния исчезло, и ему на смену пришла обычная спокойная уверенность.

Кто-то призвал её, иначе бы она не пробудилась. Если миллионы людей, населявшие Салвейшен, мертвы, тогда бы посланница света проспала до скончания времён.

За спиной тянулись тысячелетия воспоминаний, и Разрушительница Тьмы легко могла представить, как будет спать целую вечность: башня начнёт рушиться, а тело скроют обломки, земля, вода и вес небытия.

Она справилась с искушением и дальше предаваться грусти. Никто не придёт одеть её, сообщить новости о человеческих королевствах, приготовить к битве с демонами. Никто не сообщит, что её Вестники Рассвета избраны, армии собраны и ожидают у Ворот Души. Нет, сейчас она была одна, но отсутствие Вестников не снимало с неё ответственности.

Торжественно, словно в сопровождении дюжин смотрителей, Разрушительница Тьмы снова поднялась на вершину башни, где в снежном молчании ждали её комнаты. В окна падал свет, начинавший уже угасать по мере того, как солнце клонилось к горизонту, бросая на землю золотистый отблеск.

Она надела доспехи из тяжёлого чёрного материала, который смертные принимали за кожу, но которые на самом деле были сделаны из чего-то иного. Эти доспехи видели бесчисленные сражения и, порванные, сами восстанавливались и очищались от грязи. Божественная ткань скользнула по коже, плотно облегая мускулы. После этого пришла очередь башмаков и рукавиц, столь же древних и обладающих силой.

Она взяла свой меч, перекинула через плечо перевязь: ремни и застёжки перекрещивались у неё на груди. Разрушительница Тьмы бегло коснулась рукоятки меча за плечом – «Возлюбленный» не покинул её – и шагнула на балкон, высокая, с чёрными крыльями, облачённая в древние доспехи. Ветер подхватил её волосы, обещая свободу.

Когда звёзды огромной спиралью света пронзили мрак, Разрушительница Тьмы протянула руки к землям за пределами Винтерфаста. Миг, когда она приступала к исполнению своего долга, должен был стать священным, но если рядом не было никого, чтобы вознести древние молитвы, она сделает это сама.

Слава рассвету. Слава ночи. Слава божествам тьмы и света.

Это были её создатели, существа из Земли Света. Они были незнакомы ей, поскольку разлом между их царством и миром смертных закрылся много веков назад, но она никогда не забывала почтить их за подаренную ей жизнь. Их имена белыми облачками вырывались в холодный воздух, улетая к снегу, звёздам и дрожащему одиночеству.

Нанрор.

Ваат.

Сайло.

Тулуна.

Эрси.

Элмали.

Улсиси.

Элуве.

Валсуму.

Монга.

Сайра.

Веса.

Сардин.

Изи.

Сотни имён одно за другим срывались в небо, потому что она знала их все. Закончив, дева перескочила через ограду балкона. Крылья поймали морозный ночной воздух и понесли её вверх.

Разрушительница Тьмы облетела башню, отмечая места, где обвалились камни и снег намёл сугробы до верхних окон, а также другие признаки утраты милости смертных.

Но она всё равно их спасёт.

Она раскинула чёрные крылья и полетела над узким морем, отделявшим её остров от материка, следуя притяжению из древнего города Бринк.

Всякий раз, пробуждаясь, она чувствовала, откуда её призвали, и хотя не оказывала предпочтения ни одному из трёх королевств, первым пунктом назначения всегда было то место, где нуждались в её помощи. Обычно это было королевство, которое отчаянно искало её защиты.

Хотя, возможно, теперь всё изменилось.

Неуверенность тревожила. Чем она их обидела? Она всего лишь спала.

Разрушительница Тьмы поднялась выше и, добравшись до отвесных утёсов, громоздившихся над бурным морем, полетела вертикально. Внизу простирались большие северные равнины, разворачивающиеся под прекрасным ночным небом.

На материке был конец лета, и в воздухе пахло зеленью и далёкими грозами. Она всегда любила лето.

Несколько часов Разрушительница летела к Бринку над лесами, дорогами и городами. За время её сна столько изменилось: дороги стали широкими и более проторёнными, а на месте новых городов, выросших вдоль берегов рек и озёр, светились скопления золотых огней. Чувство узнавания и возвращения домой приободрили её, и каждый взмах крыльев приближал её к судьбе.

Когда она долетела до Бринка, ещё не наступил рассвет.

Город раскинулся посередине горы, между двух крутых скал: одна наверху и одна внизу. К главным воротам вели всего несколько дорог, извивавшихся под водопадами и над реками. По обе стороны города тянулись горы, их зубчатые вершины чернели на фоне тёмно-фиолетового неба.

Бринк был готов к обороне, многие здания в нём были вырезаны из тела скалы тёплого серого оттенка. Даже замок, Цитадель Чести, был встроен прямо в горный склон. Над главным строением поднимались башни: обсерватория, комнаты правителя и множество других. Рядом с замком высился Великий Храм, также высеченный из камня. Разрушительница Тьмы всегда представляла, что это естественная горная порода, обнажённая безжалостными ветрами. Даже мостки, соединявшие разные этажи и башни зданий, были высечены из камня, словно полки.

Хоть это был не блистательный город, созданный богатством, Разрушительница Тьмы всегда считала Бринк красивым, полным силы и упрямой выносливости. Далеко внизу, где земля становилась ровнее, а люди могли жить подальше от городской суеты, тянулись фермы. При помощи лифтов половину урожая отправляли прямо в сердце горы: часть попадала на столы, но основная часть предназначалась для пополнения запасов на случай Вторжения.

По крайней мере, людям следовало это делать.

К юго-западу от города виднелась Преграда, и даже издалека было заметно, что барьер ослабевает. Его огромные участки стали прозрачными и тусклыми – признак опасности, понятный любому. Вторжение приближалось. Остаётся лишь ждать, чтобы один из демонов протиснулся сквозь истончившийся участок, и в Салвейшене воцарится хаос.

Что же люди сделали на этот раз? На протяжении тысячи лет Преграда не выглядела столь изношенной.

С тяжёлым вздохом Разрушительница Тьмы полетела к балкону, который вёл в башню. Жители Кабервилла, убеждённые, что она особенно любит башни, пристроили эту к Цитадели Чести. В прошлом здесь разбивали сады, сажали лилии, розы и другие цветы, на которые Разрушительница Тьмы якобы любила смотреть. А к её прибытию лучшие повара королевства готовили самые изысканные блюда на случай, если полёт с острова Винтерфаст был утомительным. Подобного никогда не происходило, но она всегда ела блюда и восхищалась ими, чтобы умиротворить людей.

Теперь же балкон был пуст, а ящики с цветами убрали так давно, что на потёртых камнях не осталось даже следов. Время уничтожило все следы поклонения.

Её охватило беспокойство. Кто-то призвал её. Но где же этот человек?

Разрушительница Тьмы пересекла балкон и потянула дверь. Заперто.

Чувствуя тревогу, она протолкнула замок сквозь дерево и вырвала засов, который с глухим стуком упал по другую сторону двери. Затем Разрушительница Тьмы вошла в свою комнату.

Но это была не её комната.

Посланница света находилась в том же месте, где её встречали и кормили после прибытия, но величественная мебель, гобелены с изображением её побед, золотые канделябры и сверкающее оружие исчезли. Комната была тёмной и пустой, а её алтарь, у которого люди её вызывали, обветшал и покрылся пылью.

Перед ним на спине лежал молодой человек.

Мёртв? Нет. Она слышала ритмичное биение его сердца.

Говорят, процесс призыва потрясал людей, так как святилища были могущественными артефактами, построенными самими нуменами, но обычно рядом всегда были священнослужители, которые помогали вызывающему и приводили его в чувство. Она никогда не видела участника призыва, который остался бы лежать на полу.

Разрушительница Тьмы обошла его: ощущение, что что-то не так, окрепло ещё больше, когда она открыла внутреннюю дверь и взглянула на тёмную лестницу. Глаза тут же привыкли к мраку, и она заметила толстый слой пыли на ступеньках с единственной цепочкой следов.

Снизу раздались голоса: по замку передвигались слуги, готовя завтрак для вельмож. Поблизости никого не было, и никто не поднимался в башню. Никто не говорил о ней. Они говорили лишь об овсянке, принцессах и войнах, о чём всегда говорят смертные.

Разрушительница Тьмы тут же поняла: её пробудили втайне.

Никогда за сотни раз призыв не происходил с такой секретностью. Как будто обращение к ней было постыдным делом. Она поджала губы, повернувшись к бессознательному человеку у святилища.

– Вставай, – приказала дева.

Молодой человек не пошевелился.

Разрушительница Тьмы подошла к нему и опустилась на колени, раскинув крылья. Он был высоким и широкоплечим, в богатой, хорошо сшитой одежде из кожи и шёлка, типичных для Кабервилла оттенков серого и чёрного. За несколько веков линии покроя стали чётче, но цвета не изменились. Несмотря на очевидный статус и богатство, молодой человек был покрыт потом и грязью. Он не приготовил ничего, чтобы вызвать её, даже сам не успел приготовиться.

– Вставай, – повторила она и подняла два пальца, готовясь пустить в него маленькую искру божественной силы.

Но делать этого не пришлось, потому что дыхание юноши изменилось, а глаза, тёмно-карие, с длинными чёрными ресницами, открылись и уставились на неё. Его взгляд был тёплым и ласковым. Добрым.

Молодой человек заговорил, и по телу Разрушительницы Тьмы пронеслась слабая дрожь узнавания. Перья затрепетали, и утренний свет упал на дальнюю стену, освещая Разрушительницу и призвавшего её.

Но иллюзия исчезла так же быстро, как и появилась. Юноша заметил её меч, крылья и замолчал, его глаза расширились. Казалось, он перестал дышать, когда осознал, кто перед ним. Что перед ним.

Разрушительница Тьмы встала, шагнула в сторону и сложила крылья.

– Ты вызвал меня. – Слова прозвучали более сухо, чем она хотела.

Молодой человек поднялся на ноги, шаркая подошвами по дереву и камню.

– Прошу… – начал он и тут же замолчал.

Она ждала.

– Я тебя вызвал. Да. – Его взгляд метнулся к святилищу, к двери, а потом опять к ней. – Я тебя вызвал.

– Это не вопрос.

– Да. – Он снова перевёл на неё взгляд, словно желая убедиться, что глаза его не обманывают, но не поклонился и не опустился на колени, как обычно делали люди. – Ты причинишь мне вред?

Причинить вред? Смертные постоянно думали о каких-то странных вещах.

– Я пришла, чтобы помешать Вторжению.

Плечи юноши чуть поникли.

– А король и королева? Принцессы? Ты не собираешься причинить им вред?

– Нет.

Он слабо рассмеялся: так обычно смеются люди, когда волнуются или испытывают беспокойное облегчение.

– Хорошо. Это хорошо.

– Ты лично знаком с королевской семьёй. – Это была единственная, по её мнению, причина, по которой он хотел убедиться в их безопасности.

Юноша настороженно кивнул.

– Сообщи им о моём прибытии. Пусть приготовят Вестников Рассвета. Если моя помощь не требуется на Салвейшене, я немедленно отправлюсь внутрь Зла. – Крылья Разрушительницы Тьмы напряглись, словно им не терпелось броситься в битву.

Молодой человек побледнел, и его глаза метнулись к двери на лестницу, как будто он хотел сбежать.

– Я… Прости, Разрушительница Тьмы. Но Вестников Рассвета нет.

Она посмотрела на него.

– Объяснись.

– Испытания Вестников Рассвета не проводились несколько веков.

Испытаний не было? Их следовало проводить каждое десятилетие, чтобы при первом намёке на Вторжение её элитная армия была готова вслед за ней ринуться в битву. Без них она была совершенно одна.

– Испытания следует провести немедленно, – сказала она. – Сообщи своим правителям. Погоди… – Внезапно она вспомнила, что правители не любят, когда подданные им приказывают. – Я сама им сообщу. Назови мне их имена.

Юноша неуверенно взглянул на неё и ответил:

– Короля зовут Опус Хайкраун Третий, а королеву – Грейс Хайкраун.

Разрушительница Тьмы нахмурилась. Во время трёх последних Вторжений правящей династией Кабервилла была династия Скайрич, и хотя ей было всё равно, кто правил королевством – склоки смертных ничего для неё не значили, – перемена вызвала беспокойство. Как будто ей следовало об этом знать.

Но это было неважно. Разрушительница Тьмы служила человечеству, а не династиям.

– Назови мне своё имя, – приказала она.

– Рун, – тихо ответил юноша. – А как твоё имя?

– Можешь называть меня Разрушительница Тьмы.

– Нет, я имел в виду… – Он сделал глубокий вдох, подавляя раздражение. – Разрушительница Тьмы твоё настоящее имя?

– Нет.

– Ясно. – Его плечи снова напряглись.

Очень мило, что он хотел называть её по имени. Люди делали так и раньше, что всегда было немного… грустно. Они хотели очеловечить её, сделать похожей на себя. Но она не была похожа на них. Она была другой. Чужой.

Единственным, кому Разрушительница Тьмы назвала своё имя, был осколок её души, и когда они воссоединятся, он не спросит его снова. Он будет его знать. Вспомнит его.

– Ты вызвал меня втайне, – заметила Разрушительница Тьмы. – Мне это не нравится.

Он вздрогнул, как будто она ударила его или задела его чувства.

– Многое изменилось, Разрушительница Тьмы. Если ты позволишь мне объяснить…

– Нет, – перебила она, хотя ей хотелось знать ответы. Но их можно получить позже, после встречи с королём и королевой, после начала испытаний Вестников Рассвета и после того, как они разработают стратегию, как покончить с Вторжением. Её любопытство и раздражение могут подождать. – Собери придворных. Я отправлюсь в свою галерею в тронном зале, если только её тоже не превратили в свинарник.

– Я всё приготовлю, – ответил юноша, оглядел комнату и понял, что и это задание провалил. – Прости за всё это. Мне следовало…

– Ты получил указания, человек, вызвавший меня.

Он снова вздрогнул, и его дыхание стало прерывистым и быстрым. Он испытывал страх. Перед ней. Но всё же повернулся к двери и вышел, не говоря ни слова.

Разрушительница Тьмы прислушалась к его удаляющимся шагам, и когда поняла, что он не вернётся, расслабила плечи и крылья и посмотрела на луч утреннего солнца, падавший сквозь балконную дверь.

У неё было много вопросов. И главный из них: почему они её боялись? Она всегда желала от смертных лишь здорового уважения – лучше для них и для неё было соблюдать некоторую дистанцию, – но она никогда не причиняла им вреда. Она никогда…

В памяти промелькнуло воспоминание: кровь, сочащаяся сквозь стены Цитадели Чести, приглушённые временем крики.

Через мгновение всё исчезло.