Искры стали. Танец среди руин

Я приладил кобуру на ремень рядом с фонариком и ножом, одним движением – как учили – выхватил пистолет, и указательный палец знакомо ощутил кнопку предохранителя на спусковом крючке. В зеркале отразился грозный стрелок в боевой стойке. Я приосанился, чувствую себя крутым героем вестерна – вооружен и очень опасен! Тяжелый пистолет вселял уверенность, ощущение портили лишь подрагивающие руки.

На кураже я прицелился в дверцу сейфа и от души нажал на спусковой крючок. Пуля срикошетила от металла, выбила фонтанчик бетонной крошки из стены, свистнула над ухом и вонзилась в пульт управления криохранилищем. Там что-то заискрило, плафон на потолке погас, осталось только аварийное освещение, а табло отсчёта времени питания просто обнулилось.

– Вам нужно немного потренироваться в стрельбе, сэр Айвен, и лучше сделать это в другом месте. Тем более теперь оставаться здесь опасно. Дверь из хранилища заблокируется после отключения аварийного питания.

Что ж, похоже, выбор сделан! Неизвестность пугала, но Рейнар был прав – если я выживу, так только снаружи, несмотря на все катаклизмы, постигшие мир. Быстро побросав в ранец сильно просроченную аптечку, пару пакетов сублиматов и фляжку с водой, я натянул на голову капюшон и подошел к бронированной двери, которая до этого момента защищала меня от всех опасностей внешнего мира.

Затаив дыхание, я перекрестился и стукнул по красной кнопке. Внутри стены пришли в движение сервоприводы. Массивная створка медленно отъехала в сторону. Включив фонарик, я увидел коридор с неровными стенками вырубленной породы. Встроенный в доспех счетчик Гейгера молчал, на воротнике тускло светилась температура за бортом +10 по Цельсию. Была не была, я выдохнул и коротко вздохнул. А затем еще раз, и еще…

Пахло затхлостью. Вырубленный в скале коридор уходил в темноту. Я прислушался: показалось или я действительно слышал какие-то звуки? Пританцовывая, медленно пошел вперед, водя фонариком из стороны в сторону. На полу попадались куски сгнившего дерева, которыми раньше крепили свод. Кое-где он уже начал осыпаться, под светом фонаря в разломах вспыхивали желтыми искрами кусочки янтаря.

Коридор раздался вширь, я вышел в пещеру. Каменный пол усеивали белесые кости. Моих знаний анатомии хватило понять, что некоторые из них человеческие. Я растерянно остановился, гадая, в чье же логово попал? В нос ударил запах псины, а потом нехотя защелкал счетчик Гейгера. С дальнего конца пещеры послышалось сопение, злое рыканье. Я быстро выключил фонарик и застыл, напряженно вглядываясь в темноту.

Вскоре глаза привыкли, и я различил выход из пещеры. Снаружи была ночь, поэтому я сразу не заметил серого провала. Тут он потемнел и в пещеру ввалился громадный зверь.

Шерсть медведя тускло светилась призрачным зеленым светом, как и маленькие глазки, едва видимые под широкими надбровными дугами. Кое-где куски кожи отслоились от черепа и свисали теперь подобно причудливым дредам. На шерсти виднелись широкие подпалины, бугрились участки голой кожи с уродливыми шрамами. Зверь двигался тяжело и волочил за собой тело, зацепив его длинным когтем, словно мясницким крюком.

Дозиметр радиации защелкал быстрее, я дернул рукой, чтобы его отключить, но зверь уже услышал. Маленькие глазки впились в меня, безошибочно найдя незваного гостя в полумраке логова. Медведь взревел, на меня дыхнуло волной смрада, от которого мой желудок подпрыгнул к горлу. Я развернулся и бросился бежать. Зверь припустил за мной.

За три прыжка преодолев расстояние до стены, я нырнул в коридор, по которому шел минуту назад. Медведь ринулся следом, вытянул лапу, стараясь зацепить когтями юркого зверька, который потревожил его покой. От чудовищного рыка у меня заложило уши. Я споткнулся, упал и на четвереньках пополз по коридору. Сзади пыхтел мохнатый монстр, с трудом протискиваясь в узкий тоннель.

Достигнув открытой двери, я развернулся. Коридор позади делал небольшой изгиб, и медведь застрял, круша лапами породу, стараясь расширить проход. Зеленые глазки злобно сверкали, рык зверя вселял в меня ужас. Я наконец-то вспомнил про пистолет, узкий коридор наполнил грохот выстрелов. Опустошив обойму, я с предвкушением уставился на громадную голову, перекрывшую выход.

Крепкие стальные пули сорок пятого калибра, которые пробивают человека навылет, просто срикошетили от толстого черепа этой твари, лишь вырвав новые куски шерсти. Теперь я понял, откуда у медведя-мутанта такая своеобразная рваная прическа – кто-то явно уже пробовал этот лоб на прочность.

Мои выстрелы только взбодрили зверюгу, медведь дернул лапой и дотянулся-таки до моей ноги, содрав с неё ботинок. Добротная армейская кожа лопнула от одного прикосновения зазубренного когтя, а я от рывка впечатался головой в стену, раскроив лоб. В глазах помутнело. Зубы зверя клацнули у моей ступни. Я взвизгнул и влетел в криохранилище.

Медведь рычал и крушил когтями камень, который начал понемногу поддаваться яростному напору. По своду коридора поползли трещины, посыпались осколки, и я понял, что ещё чуть-чуть, и меня или похоронит здесь обвал, или сожрет этот монстр.

– Патроны, сэр Айвен! Зарядите разрывные!

А ведь точно! Я рванул с плеча ранец, вытряхнул из него несколько картонных коробочек разного цвета. Разодрал красную и снарядил обойму специальными патронами. При соприкосновении с твердым препятствием такая пуля разрывалась, нанося цели фатальный ущерб. Никакой зверь не выстоит, надо лишь попасть в нужное место.

Я постарался прицелиться, но руки тряслись, трясся весь коридор. Улучшив момент, я сделал несколько выстрелов в пасть твари. Оттуда брызнуло красным, но и только. Зверь взревел, окатив стены кровавыми каплями, и еще яростнее принялся крушить камень когтями, продвигаясь по коридору всё ближе и ближе.

Стараясь успокоиться, я сделал несколько плавных вздохов и задержал дыхание. Пуля сделает свое дело, если только попадет прямо внутрь черепа, например, через глаз. Прицельная мушка подрагивала, медведь ревел, а я дождался совмещения важных точек в пространстве и плавно нажал на спусковой крючок.

Глок выплюнул сноп искр. Пуля сорок пятого калибра устремилась в морду зверя, сбрила клок шерсти с нависшей надбровной кости и вонзилась бы точно в маленький глаз монстра, но тот непостижимым образом просчитал мои намерения и в последний момент дернул огромной башкой. Пуля врезалась в переносицу, осколки кости посекли лоб, и только еще больше разозлили зверюгу.

Медведь яростно дернулся и рывком продвинулся вперед. Голова ввалилась в проем хранилища, прямо передо мной оказалась окровавленная клацающая пасть. Я уперся спиной в капсулу, чувствуя себя загнанным в ловушку зверьком, в растерянности оглянулся, на стеклянном колпаке еще горела одинокая надпись.

– Рейнар, питания хватит закрыть дверь?

– Да, мой господин.

Раззявленная пасть окатила меня смрадным дыханием. Медведь ревел, предвкушая скорую поимку жертвы. А я с ужасом смотрел на то, как под напором немыслимой силы изгибается стальная коробка двери. Еще немного и этот неукротимый монстр ворвется и сожрет меня! Сбросив оцепенение, я бросился вперед, увернулся от клацающих зубов и стукнул по красной кнопке на стене, тут же отскочив в сторону.

Загудели сервоприводы, бронированная створка выдвинулась наружу. Почуяв неладное, медведь дернулся назад, стараясь высвободить голову из капкана, в который он попал. Сервоприводы загудели сильнее, массивная створка из последних сил сдерживала голову монстра. Не мешкая более, я шагнул вперед и воткнул дуло пистолета прямо в глаз монстра. Грохнул выстрел. Пуля пронзила мозг зверя, стальной сердечник коснулся затылочной кости и разлетелся острыми осколками, взорвав голову медведя изнутри.

Рев прекратился, оставшийся глаз потух. Я вновь стукнул по кнопке, створка двери на остатках энергии отползла в сторону. Голова медведя поникла. Огромная лапа прочертила в последний раз камень, оставив на нем глубокие борозды и вырванный с мясом коготь. Я стоял с ног до головы облепленный кровавыми и наверняка радиоактивными ошметками, и смотрел, как из-под туши зверя растекается лужа фосфоресцирующий крови. Меня била крупная дрожь. Вот так, значится, и потренировался в стрельбе согласно заветам Рейнара…

– Вы справились, сэр Айвен, поздравляю. В первый раз вижу такого невоспитанного зверя! Кстати, у меня для вас есть хорошая новость. То тело, которое тащил за собой этот монстр, было явно человеческое, а значит, люди в этом мире еще не перевелись.

– Если тут есть еще такие мишки, то люди в мире скоро закончатся, – хмыкнул я, ощупывая разбитый лоб, на котором вспухла приличная шишка.

– Вряд ли таких чудищ здесь много, слишком крупный и агрессивный экземпляр…

Оставшейся воды из хранилища едва хватило, чтобы смыть кровь и грязь. Заклеив разбитый лоб пластырем, я мысленно подготовился к следующему шагу – выходу в мир, который ждал меня за пределами пещеры. Несмотря на глобальную ядерную войну, породившую таких монстров, здесь, как правильно подметил мой старик-дворецкий, жили еще люди, а значит, поживем еще и мы. Мне только нужно найти лекарство от моей болезни, ведь наниты лишь приостановили её течение, а значит, на поиски мне отпущено не так уж много времени.

О том, что лекарства от хореи так и не изобрели, думать не хотелось.

Я подобрал оторванный коготь монстра и убрал его в ранец как трофей. Не каждый день удается завалить такую зверюгу! Между башкой чудища и стеной осталось совсем немного места. Кривясь от отвращения, я протиснулся в щель, стараясь не касаться светящегося зеленым меха. Хотя счетчик перестал сходить с ума и лишь слабо пощелкивал, я не хотел получить критичную дозу радиации и начать светиться сам.

Миновав голову медведя, я вскарабкался по его лапе, чтобы пролезть под каменным сводом, и тут обнаружил странную вещь – на плече медведя кто-то аккуратно выстриг небольшой кружок меха и набил на бурой коже татуировку заключенного в круг глаза. Вот только была она красного цвета, а не чёрная, как у меня.

Немного поколебавшись, я коснулся пальцами медвежьего глифа. Руку словно ударило током! Я хотел отдернуть её, но пальцы точно прихватило сваркой, подушечки приросли к глифу. Тату-глаз в круге поблек, одновременно с этим по моим пальцам побежали красные точки. Они впитывались в кожу, медвежий глиф постепенно истончался, пока совсем не исчез. Плечо зажгло болью, меня замутило, дрожь сотрясла измученный организм, и я вновь провалился в знакомую мглу…

Получена топаз-чара Интуиции, выполнить активацию? Получено 23 Искры, активировать фрейм хранилища?

Я смотрел на светящуюся розовым надпись, пытаясь понять её смысл. Нос щекотал жесткий мех, воняющий псиной. Понемногу я осознал, что до сих пор лежу на дохлом медведе-мутанте, который до краев напитан радиацией. Не обращая больше внимания на потускневшую надпись, я задвигал руками и ногами, протискиваясь крабом в узкую щель между телом монстра и каменным сводом.

Смердело от медведя еще сильнее, чем при жизни. Сдерживая рвотные позывы, я подтянулся за потолочный выступ и скатился с туши зверя на каменную крошку. К счастью, тоннель всё-таки выстоял под напором монстра. Включив фонарик, я прошел танцующей походкой усыпанный обломками коридор и выбрался в пещеру, которая до недавнего времени служила логовом гигантскому зверю.

Снаружи уже наступило утро, похоже, я провалялся в небытие всю ночь. Лучи солнца проникали в проход, играя бликами на костях. Стараясь не наступать голой ногой на острые края, я подошел к отброшенному в угол телу, которое вчера приволок за собой медведь. Человек был одет в порванный комбинезон, на голове чудом держался расколотый шлем. Поперек груди зияла рванная рана с запекшейся по краям кровью. Ею же был заляпан и шеврон с надписью «Хорёк».

Я отстегнул шлем с головы трупа. Молодой парень лет двадцати смотрел на меня невидящим взором, на коже уже темнели трупные пятна. Я опустил ему веки и поёжился, ведь сам мог уже лежать рядом с ним. Надо похоронить беднягу, но сперва…

Подивившись своему хладнокровию, я стащил с ног мертвеца добротные кожаные сапоги и примерил их. Обувь чуть жала в пальцах, но ничего, разносим. Раньше я наверняка убивался бы над трупом и думал, как несправедлива жизнь, но после схватки с гигантским монстром на меня снизошло какое-то философское спокойствие. Обувь бедняге больше не понадобится, а вот мне – еще как. Так что я отставил рефлексию про мародёрство трупов и просто похоронил парня на выходе из пещеры под каменными обломками, положив в навершие могилы его расколотый шлем и шеврон.

Вид отсюда открывался прекрасный. Горная гряда тянулась вправо, а вот далеко слева угадывалась вода, до меня долетел запах моря. В синем небе плыли редкие облака, а внизу раскинулась равнина с рощицами деревьев, обезображенная черными руинами какого-то городка.

Снаружи было теплее, чем в каменном мешке, пахло весной. Рейнар вновь оказался прав, Земля восстановилась после войны. Вид портила только розовая надпись перед глазами, ждущая моего решения.

Немного поразмыслив, я дотронулся до круга на ладони и подтвердил активацию всего. Слава богу, на этот раз трансформация прошла спокойно. Я лишь ощутил в сознании некую легкость, словно получил доступ к какому-то новому знанию, правда, ещё не понял к какому. Прежняя надпись исчезла, зато появилась новая:

Топаз-чара активирована. Вы получили способность: Интуиция, развитие: 2 из 5. Активирован фрейм хранилища, получены 23 Искры из 100, текущее пополнение: одна Искра в день.

Я смахнул текст курсором, поняв из написанного примерно ничего. Страшно зачесалось плечо. Я скинул куртку и наслаждением прошелся ногтями по глифу. А ведь тату изменилось! Черный дракончик чуть подрос в холке и помимо двух основных глаз обзавелся дополнительным третьим, который краснел теперь у него во лбу.

Да, мне срочно нужно найти людей и во всём разобраться. Вот только куда идти? Ни дыма от костров, ни шума, ни движения. Что в общем-то неудивительно, учитывая, какой зверь до вчерашнего дня разорял здесь округу.

Решив, что с высоты увижу больше, я принялся карабкаться в гору. Наниты хорошо потрудились над апгрейдом моего организма, приобретенная сила и ловкость позволяли даже на первой ступени легко преодолевать подъемы, зависать и подтягиваться на уступах. Что же будет, если я разовью эти навыки на полную? И как это сделать?

Вскарабкавшись на последнюю вершину, я оказался на ровной площадке. Здесь и нашлась вышка, которая обеспечивала связью моё криохранилище. В далеком прошлом что-то срезало её наполовину и теперь заржавленный метал торчал из скалы жалким огрызком утраченных технологий. Я покопался в ранце и достал монокуляр с десятикратным увеличением.

В рощицах на равнине перелетали редкие птицы, в густой траве скакали мелкие животные, напоминавшие сусликов. Над далеким морем висело какое-то марево, подсвеченное рассветными лучами. Руины городка уныло торчали среди зелени напоминанием о прошедшей войне. Показалось или какое-то движение? Я быстро подстроил монокуляр и разглядел трех всадников, медленно едущих среди разрушенных домов.

Люди! Живые! От восторга я закричал во всё горло и замахал руками. Меня заметили, центральный всадник указал на меня рукой. Вся троица пришпорила коней и поскакала через луг к горам.

Стараясь не переломать ноги, я начал спускаться по каменному склону, где обнаружилась заросшая травой тропинка. Логово медведя осталось справа, я продрался сквозь заросли кустарника и вывалился на каменную площадку. Здесь меня уже поджидали всадники, подозрительно уставившись на пританцовывавшего перед ними незнакомца.

"Tempus et Scientia" (лат.) – Время и знание

Глава 3

Мне сразу бросилось в глаза странное вооружение. Главным в троице явно был центральный персонаж. Массивный бородатый мужчина лет пятидесяти в железном доспехе положил ладонь на рукоять меча, который висел в ножнах у него на поясе, а вот из-за плеча у него выглядывал массивный приклад чего-то стрелкового.

Молодой, но кряжистый парень на коне справа приветливо поглядывал на меня, а к его седлу была приторочена внушительная секира и гранатомет. Худощавый парень слева, по виду мой ровесник, как бы невзначай направил в мою сторону дуло винтовки с оптическим прицелом, лежащей у него на коленях, а из его колчана выглядывал лук со стрелами.

– Да не трясись ты так, не обидим! – с легкой ухмылкой сказал стрелок на странной смеси английского с русским.

Я прекрасно его понял, ведь знал оба языка и уже хотел ответить наглецу, когда представил, как выгляжу со стороны. Непрерывно переступающий с ноги на ногу незнакомец, отряхивающий с себя налипший мусор, да еще и с разбитым лбом, вряд ли сразу вызовет к себе уважение. Центральный всадник неодобрительно покосился на стрелка и спокойно кивнул мне.

– Приветствую тебя, незнакомец! Прошу извинить моего оруженосца Тарека, он метко стреляет, но несдержан на язык. Второй мой оруженосец Грегор лишен этого недостатка и обычно больше помалкивает. Я же рыцарь-барон Стефан Лафар, друзья называют меня «Щит фронтира», и я наместник манора Храброво. Как зовут тебя и что ты делаешь в моих землях?

Когда рыцарь представлял своих оруженосцев, они поднимали раскрытую правую ладонь, приветствуя меня. То же самое сделал Лафар, когда назвал своё имя. Я смотрел во все глаза на средневековых воинов с огнестрельным оружием и еле сдержал удивленный возглас – у каждого в центре ладони красовался почти такой же черный круг, как у меня!

– Моё имя Иван Брукс, друзья называют меня Айвен, – представился я и так же поднял вверх раскрытую ладонь.

– О, я вижу у тебя незаконченную печать Нексуса, – произнес Стефан Лафар. – Прости, но мой долг как паладина Ордена Стали спросить тебя: почему ты до сих пор не принёс присягу Порядку, и кто сделал тебя Посвященным?

– Я получил наниты в наследство от отца, – честно сказал я. – А присягу просто не успел дать, но очень хочу…

– Вот как! – воскликнул рыцарь. – Это всё объясняет. Что ж, твой отец навеки останется в потоках Нексуса. Откуда же ты прибыл к нам и с какой целью?

– Я пришел издалека, ищу лекарство от своей болезни. Именно из-за неё я не могу стоять спокойно и постоянно дергаюсь, а не от испуга, как решил этот парень.

– Надеюсь, это не заразно, – хмыкнул худощавый Тарек.

Лафар вновь поморщился, но одергивать своего оруженосца не стал. Вместо этого он указал на мой разбитый лоб, который стал кровоточить от всей этой беготни.

– Ты ранен? Что с тобой случилось?

– Со мной случился медведь, – сказал я. – Здоровый! Чуть не сожрал меня, причем прямо на ваших землях.

– Что же ты хотел, Иван? – развел руками Лафар. – Здесь фронтир, сюда постоянно захаживает разное зверье с Гиблых земель, а мы его постоянно здесь уничтожаем. Погоди-ка, ты сказал медведь? Как он выглядит?

– Мохнатый, огромный, страшный, светился зеленым.

– Это от него ты залез на эту скалу? – с ухмылкой спросил Тарек.

– Нет, дорогой. Я залез повыше, чтобы найти людей. И нашел. А зверюгу я завалил еще ночью.

– Что? Не может быть! Это наверняка другой мутант, ведь задание еще висит. Как вы считаете, сэр? – обратился Тарек к Лафару.

– Где труп зверя? – спросил посерьезневший рыцарь.

– Там, – указал я рукой на небольшой проход, который под прикрытием скального козырька вел к логову.

Всадники спешились и стреножили коней. Я пошел впереди, показывая дорогу. Спотыкаясь на скользких от росы камнях, мы поднялись к пещере. Тарек первым бросился к тоннелю, из которого торчал мохнатый зад чудища. Юркий парень быстро залез на тушу, протиснулся под свод, а через секунду выскользнул оттуда с искаженным от гнева лицом.

– Там ничего нет! Глиф исчез, чара пропала!

– Ну естественно, это Иван забрал чару, ведь именно он убил медведя, – сказал Лафар, смотря на показания закрепленного на руке детектора. – И судя по всему, мутант тот самый.

Я лишь кивнул, почувствовав даже какую-то вину за то, что сам порешил зверя. На Тарека было жалко смотреть. Куда подевалась его самоуверенность? Казалось, пропажа какой-то чары просто уничтожила его. Он вытянул руку, указывая на меня трясущимся пальцем.

– Ты забрал мою чару! А ведь даже не давал присягу. Как такое возможно? И ведь задание еще активно!

– Как только Посвященный Иван Брукс присягнет Порядку, он вольется в потоки Нексуса и получит награду за выполненное задание, хотя ничего и не знал о нём, – сказал Лафар. – Так бывает.

– А еще он похоронил Хорька, дон, – впервые подал голос Грегор, разглядывая поднятый с могилы шеврон.

– Этого парня притащил с собой мутант, – сказал я. – Он уже был мертвый.

– Да, именно поэтому мы здесь, – кивнул рыцарь. – Что ж, Тарек, хватит горевать, твоя очередь еще не настала, возьмешь трофей со следующего мутанта, как я и обещал. Всем покинуть пещеру, а я закончу начатое.

Мы вышли из логова. Стефан Лафар достал из ременного кармана похожий на кварц камень, зажал его в правой ладони и коротко дернул рукой. Волна воздуха подхватила с пола рассыпанные кости и врезалась в тоннель, из которого торчал мертвый медведь. Удар обрушил каменный свод, осколки похоронили под собой радиоактивного монстра и моё криохранилище.

Оруженосцы как ни в чем не бывало пошли вниз по проходу. Такое ощущение, что их господин каждый день творит что-то из разряда магии, и они уже привыкли к подобным чудесам. Я же, впечатленный увиденным, подступился к рыцарю, пока мы спускались к оставленным внизу коням:

– Сэр, как вы это сделали? Что это было?

– Кварц-чара разрушения, – с некоторым удивлением ответил Лафар. – Погоди-ка, как случилось, что ты не знаешь таких простых вещей?

– Мой отец был больше ученым, совсем не рыцарем, – выкрутился я. – Тем более, после этого удара по голове у меня какие-то провалы в памяти.

– По приезду обязательно покажись Лире, – сказал Лафар. – Она лучший медик в маноре, тем более сама из Диких магов.

– Простите, сэр, из кого?

– Ранение явно повлияло и на твой слух, парень. Я не знаю, как в ваших краях, но мы тут называем всех адептов Светоча просто магами.

– Точно, сэр! И как я мог об этом забыть?

Грегор предложил мне место позади себя. С трудом взобравшись на круп коня, я вцепился в ремень оруженосца. Стефан Лафар ехал первым, как и подобает бесстрашному рыцарю-паладину, следом мы, Тарек же отстал и следовал на своей кобылке в конце колонны, обиженный на весь мир. Скрашивая время в дороге, Грегор отбросил молчаливость и короткими фразами рассказал предысторию охоты.

С недавних пор с пастбищ манора начали пропадать овцы, затем кто-то утащил из внешнего коровника буренку, которая давала вкуснейшее молоко. Облавы и ловушки результата не дали, зверь легко обходил западни, словно знал про них. Тогда люди поняли – с Гиблых земель пришел мутант, который подобно магу впитал чару. Скот стали выпускать только на восточные пастбища и под усиленной охраной. А потом погиб первый мусорщик.

С беднягой был напарник – стандартный экипаж багги. Спереди два места, сзади багажник для хабара. Мусорщики тогда решили попытать счастья на Дунаевском аэродроме, им даже улыбнулась удача, они нашли хорошо сохранившийся ремкомплект двигателя в закрытом ангаре. Один отправился за багги, а когда вернулся – напарника и след простыл, лишь лужица крови, да пара огромных следов в грязи.

Дальше – больше. Через неделю сгинул водитель и охранник старенького бензовоза, везущего горючку в манор из крепости Островец, а ведь трасса пролегала гораздо восточнее линии фронтира, там редко появлялись опасные мутанты.

Неведомый зверь совсем обнаглел и хозяйничал в окрестностях манора, как у себя дома. Барон распорядился о круглосуточном патрулировании хорошо вооруженными отрядами-копьями ближайших земель, самолично отправился на поиски зверя с двумя оруженосцами и вскоре им повезло.

– Если можно так выразиться, дон, – добавил Грегор через плечо. – Я знал Хорька, вместе росли.

Очередные мусорщики тогда отправились на багги в сторону Куршской косы, куда по слухам выбросило прошедшим штормом блуждающее судно. Как рассказал выживший, они быстро нашли проржавевший траулер, решили вскрыть трюм, а потом на шум пришел огромный медведь. Хорёк принял бой и погиб, а второй успел прыгнуть в багги и помчался по кратчайшей дороге к манору. Тут его и встретил рыцарь с оруженосцами.

Перепуганный парень описал зверя не ниже топаз-уровня. Стефан оформил информацию в поток и тут же получил уточненное задание Нексуса на уничтожение твари. Всадники отследили передвижение зверя до руин Зеленограда, где тот и затерялся. Ночью бродить по руинам не решились, поэтому заночевали на заброшенной ферме, а утром продолжили поиски, и вскоре услышали мои радостные вопли.

– Как тебе удалось в одиночку с ним справиться? – спросил Грегор, закончив рассказ.