Проклятье тирольского графа

– Обещаю, что ананасы с дерева, или на чём они там растут, требовать не стану, – забавный он всё-таки дядька.

– Ананасы – это трава. И их-то как раз вы требовать можете. Они растут в оранжерее.

Это было неожиданно.

– Форели живые имеются, дичь, – не без гордости, как мне показалось, заметил он.

– Я попала в гастрономический рай? – ох, наберу я тут вес. Пожалею ещё, что на лыжный курорт не попросилась.

– Рай – это не то слово, но вам должно понравиться, – пообещал дворецкий. – Напишите ваши пожелания. В обеденном зале есть специальный блокнот.

– Могу я сделать заказ повару? Лично? Заодно поблагодарила бы за прекрасный завтрак.

– У нас это не принято, – старик нахмурился.

Не сильно-то его разговоришь. А ведь кроме всего прочего, я так хотела разобраться в реальности вчерашнего ночного приключения. Придётся дождаться удобного случая.

– А можно попробовать? – мне в голову пришла совершенно идиотская мысль.

– Что попробовать? – дворецкий не понял.

– Почистить снег… – я показала на скребок.

Наверное, таких идиотских капризов от постояльцев он никогда не слышал, поэтому переспросил ещё раз:

– Снег?

– Просто я никогда не чистила снег в замке.

Он протянул мне скребок, потом поглядел немного, как я таскаю его по снежному полю, и вынес пластмассовую лопату.

– У меня есть маленький трактор, но снегопад может затянуться, – оправдывался дворецкий. – Сожжём горючего больше, чем расчистим снега.

– Конечно, – согласилась я и взяла лопату.

Сначала я расчистила дорожку до входа. Снег был мягкий, рыхлый и удивительно лёгкий. Кидать его было одно удовольствие.

Дворецкий продолжил орудовать скребком.

Я думала о своём – о связи, о Стасе и о ночном приключении.

– Фройляйн, хочет проделать дорожку до самого Инсбрука? – окликнул меня дворецкий.

Я спохватилась. Действительно, далеко ушла от ворот. И не просто ушла, за мной тянулась полоса расчищенного снега. Вот я разогналась!

– Это будет вместо фитнеса, тренировка, – я вернула дворецкому лопату.

– Если фройляйн хочет тренировку, у нас есть небольшой гимнастический зал, – дворецкий с достоинством поставил лопату на крыльцо.

– Средневековый?

– Зачем средневековый? Очень даже современный. Вам понравится, – дворецкий не понял мою шутку.

– Для чего вам спортзал? Готовитесь к состязаниям дворецких? – я-таки уперлась, чтобы его рассмешить.

– Гости хотят поддерживать своё тело в хорошей форме. Мы рады помочь им в этом, – наконец-то, старый херр сам вывернул разговор на гостей.

– Тело в порядке поддерживают и на завтрак не ходят? – я посмотрела на него в упор.

– Не понял, фройляйн, кто не ходит на завтрак? – старый херр был серьёзен. Он выдержал мой взгляд.

– Ну, как – ваши гости, – я немного смутилась. Тем более, что завтрак я проспала. Так что допрос выходил ни о чём.

– Кроме фройляйн в замке нет гостей, – твёрдо сказал старый херр.

Повисла неловкая пауза. Я чувствовала, как кровь начала приливать к моим щекам. Ладно, нет – так нет.

– Вот как? Здесь у вас замок есть? И тренажёрный зал? – лепетала я первое, что приходило в голову. – Наверное, там – старинные тренажёры, для рыцарей.

– У рыцарей было много других занятий, – наконец-то дворецкий улыбнулся. Или мне показалось.

– Войны, казни врагов, пытки лазутчиков? – замогильным тоном произнесла я.

– Скорее охота и попойки, – тут он уже явно улыбнулся. Один – ноль в мою пользу! – Впрочем, войны тоже бывали. Но наш замок слишком уж неприступен. Враги никогда до него не доходили.

– Друзьям, наверное, тоже нелегко приходилось?

Дворецкий не стал отвечать. Он стряхнул снег с одежды и вошёл в дверь.

Я поспешила за ним.

– Если фройляйн желает, я могу провести вам экскурсию по замку, – он снял с себя шерстяную куртку, повесил её в шкаф и прошёл за стойку.

– Фройляйн желает, – конечно, так просто ты от меня не отделаешься.

– Когда бы вам было удобно? – дворецкий нацепил на нос настоящее пенсне.

– Дайте подумать, – я пару секунд размышляла. – Мне кажется, что именно сейчас я ничем не занята.

– Как вам будет угодно, – он снял пенсне. – Не желаете переодеться?

– Конечно, – я покраснела. Кидала снег, вспотела, наверное, пахну как скаковая лошадь. Неужели он это имел в виду? Но это невежливо. Даже грубо. Пошёл он со своим замком.

Но когда я дошла до комнаты, то всё же решила принять его предложение.

"Немцы придумали стресс, австрийцы придумали отдых"

– гласила надпись на рекламном буклете, что лежал на столике. Огромная кровать была заправлена свежим бельём. Покрывало было натянуто так ровно, что кровать казалась отутюженной. Край его был кокетливо отогнут, обнажая собственно это самое накрахмаленное бельё. Коврики лежали под одним углом к кровати. Зеркало блестело хрустальный чистотой. Салфетки, халаты, полотенца соревновались за приз Самой пушистой няшки. В керамической вазе на каминной полке стояли три хризантемы.

Пока я кидала снег, в номере устроили уборку. И вместе с помятыми вещами, свидетелями вчерашней ночи исчезло что-то, а что именно, я понять не могла.

Я даже заглянула в шкаф. Весь мой шмот и даже вся мелочушка была аккуратно развешана на плечиках и разложена на полках. И вроде бы не девчонка, но стало немного неловко от того, что кто-то брал в руки и сворачивал и раскладывал моё бельё. И пусть оно было новое, чистое, но…

Ладно, я сейчас не об этом задумалась. Мои вещи не месте.

Я сходила под душ. И когда вышла, меня осенило. Пропал запах мужского парфюма. Запах, который преследовал меня всю ночь и который вчера был у меня связан с Мишей. Вместо него номер наполнил лёгкий лавандовый аромат.

Было немного жалко. Но ничего не поделаешь. Я собралась на прогулку по замку. Заодно переложила портбукет с фиалками в карман.

За дверью послышались шаги, кто-то быстро пробежал по коридору.

9

Я приоткрыла дверь, выглянула из номера. В коридоре никого не было. Видимо, успели войти в другой номер. В какой, я заметить не успела. Что странно, я даже не слышала, как открывается и захлопывается дверь. Неужели здесь всё-таки кто-то живёт?

Старый херр ждал меня на входе. Он был одет в старинную шинель с галунами, шляпу с огромными полями, в руках держал связку старинных ключей.

Снег на дворе прибывал. Падал он с ничуть не меньшей силой, чем ночью. И прекращаться, судя по всему, не собирался. Наши усилия по расчистке дорожек грозили превратиться в ничто.

Обидно было, что из-за снегопада я так и не могла разглядеть самого замка. Его тёмные контуры проступали за пеленой. Но точно определить, что там скрывалось, было невозможно. Действительно ли там был средневековый замок или современный отель, а может, просто отрог горы?

Дворецкий шёл впереди. Я переступала по мощенному булыжником двору и представляла, что я сижу верхом на белоснежной кобылице. А вот рот раскрывать было не надо, я поскользнулась. Ребра и горбики булыжников торчали из мостовой. Снег их присыпал, но не на столько, чтобы сровнять в одну поверхность.

– Ай! – во второй раз повернулась нога. Не сильно, но вполне чувствительно хрустнуло в суставе.

– Что такое? – обернулся дворецкий.

– Всё хорошо, – я осторожно наступила на ногу. Была бы на каблуках, сломала бы лодыжку. Хорошо, что надела тёплые кроссовки.

– Фройляйн надо идти правее, там дорога более ровная, – старик свернул направо.

Действительно, справа камни были ровнее.

– А что, всю дорогу нельзя было выровнять? – идиотизм какой-то. Ещё говорят, у нас дороги плохие.

– Справа ходили слуги и караул. Там камни были стесаны специально, – пояснил он. – Посредине ездили повозки и всадники. Кони кованные, колёса крепкие. Им было нечего бояться.

– Прошу обратить внимание: та доска, об которую вы только что треснулись башкой – указатель на водопад! – продекламировала я с пафосом и по-русски.

– Простите, не понял, – обернулся дворецкий.

– Вот за что я люблю экскурсоводов, это за то, что они всё могут объяснить! – вольно перевела я на немецкий.

– Да, да! – закивал он головой. – Я много знаю про этот замок. Фройляйн будет очень довольна.

По ровной дорожке шагать было гораздо приятней. Сначала осторожно ступала на правую ногу, но особенно неприятного ничего не ощущала. Я снова почувствовала себя на отдыхе. Достала телефон и проверила связь. Опять ни одного деления. А это значит, Стаса сегодня ждать не стоит.

Замок, тем временем потихоньку прорисовывался через снежную завесу.

– Я, честно говоря, думала, что мы уже в замке, – я догнала дворецкого и зашагала рядом с ним.

– Нет. Это дом главного лесничего.

– Целый дворец.

– Да, очень похоже, но и лесничий был не последний человек в замке. Он смотрел за всеми лесами в графстве. А леса – одна из самых важных частей хозяйства. Это – и топливо, и стройматериалы, и охота. У лесничего – небольшая армия вооружённых лесорубов. Не стражники и не воины, но всё-таки.

– Ну, и жил бы он себе в лесу, – ишь ты, подумалось мне, вроде лесничий, а обставился как фон барон.

– Здесь раньше всюду был лес. Но хозяева испытывали затруднения и пустили его на продажу.

– А потомки решили из дома лесника устроить гостиницу для туристов? Раз леса всё равно уже нет.

– Решили ничего не менять в замке. Сохранить его исторический облик.

– Мне кажется – мы пришли, – его слова – "исторический облик", "финансовые затруднения" повеселили меня. Прямо не гид древнего замка, а мэр микропусенького городка за неделю до перевыборов.

Я задрала голову. Каменная стена исчезала в снегопаде. Мы подошли к тяжёлым деревянным воротам, перекрещенным потемневшими от времени стальными полосами. Из каждого перекрестия, в сторону врага торчали заточенные головки гвоздей или болтов.

– А где же крепостной вал и ров с подъёмным мостом? – поинтересовалась я.

– Раньше были. Теперь стали ни к чему. Ров надо чистить. Мост обслуживать. Мы их убрали.

Старый херр картинно снял с пояса связку ключей и отпер ворота замка. Вернее, не сами большие ворота, а дверь, что была проделана в их правой створке.

– Проходите, проходите! – дворецкий почти втолкнул меня в дверь.

Широкая крепостная стена нависла над головой тоннелем. В проёме её арки было темно. Снежинки сюда не долетали. Чем эта стена была для защитников замка? Оплотом, из-за которого воины посмеивались над врагом? Или каменной мышеловкой?

Довольно вместительный двор отделял вход от центральной башни. Я остановилась полюбоваться цитаделью. Однако дворецкий окликнул меня справа. Он уже отпер дверь в какие-то внутренние покои.

– А как же башня?

– Потом, потом, милая фройляйн. Нам надо сюда.

– Это что? Начало экспозиции? – я повернула к нему.

– Что вы сказали? Ах, да! Экспозиция. Здесь самое начало!

Здесь, так здесь. Я поднялась на две ступеньки и шагнул в дверь.

Он открыл дверь. Я шагнула через порог. Мне казалось, что из глубины серого замка ударит в нос запах тлена и паутины. Тлен, а чем, собственно, пахнет тлен? Паутина за шкафом пахла пылью.

Или пыль паутиной? Неважно. Старый херр между тем включил свет. Я даже не заметила как. Выключателя я не видела, к стене он не подходил. Может, с брелка? Я слышала, что такие технологии бывают.

– Электричество в замке тоже старинное?

– Если вы имеете в виду проводку, то вполне современное. Все документы у нас есть.

Подумал, что беспокоюсь за свою жизнь? Что шлепнет меня током из самодельной проводки? Ничего, пусть боится!

– Нам надо подняться на второй этаж, – дворецкий торжественным шагом направился к каменной парадной лестнице.

– А с первым-то что не так? – я принялась было разглядывать картины на стенах.

– Всё в порядке с первым. Но нам надо на второй, – он уже стоял возле резных деревянных перил.

Ишь ты! На второй и всё тут.

– Почему тут так холодно? – я потрогала полированные перила.

– Здесь не топили ещё, – важно сообщил старый херр.

– Дров нет? – я показала рукой на огромный камин. Да, чтобы топить такой, надо было много дров. Неудивительно, что леса вокруг замка почти не осталось.

– Дрова есть, – старый херр торопился наверх. – Гостей так скоро не ждали.

– Понятно. Гостей не ждали, ждали врагов, – пробормотала я под нос и подтянула молнию куртки. Я сунула было руки в карманы, но, когда стала подниматься по лестнице, руки из карманов вынуть пришлось. Каменные ступени были неодинаковой ширины и высоты. Нога, которую я подвернула, проходя по двору, заныла. Неловко поднявшись на одну из ступенек, я даже ойкнула.

– Что случилось, фройляйн? – оглянулся дворецкий.

– Ногу подвернула. Но ничего, дойду.

Я действительно добралась до верха. Но как ни осторожно держала ногу, всё-таки ударила её о последнюю ступень. Видимо поторопилась. Звезды через крышу я не увидала, и птички вокруг головы не летали, но вот дыхание на минуту замерло.

– Всё-таки что-то случилось? – дворецкий подошёл ко мне ближе.

– Ничего не случилось, – мне уже совершенно расхотелось идти дальше.

– Вам плохо?

Хорошо, блин!

– Нормально, – я попробовала наступить на ногу. В принципе, по ровном полу шагать можно.

– Пойдёмте, фроляйн, – продолжал уговаривать меня старый херр.

– Может, назад? Мне что-то расхотелось, – мне, действительно, захотелось в гостиницу, в номер, в тепло.

– Немного осталось, – почти взмолился он. – Совсем немного.

Ну, что тут будешь делать?

– Оно того стоит?

– Конечно, фройляйн!

Чёрт с тобой! Я потихоньку пошла вперёд.

Мы остановились перед камином.

И если на первом этаже камин был таких размеров, что его в пору телеграфными столбами топить, то этот занимал всего-то полстены в не такой уж большой комнате. Естественно этот тоже был не растоплен. А я хоть и постаралась одеться теплее, но после перехода по улице всё же остыла. Вдобавок этот замок, который издалека вызывал жгучий интерес. Вблизи, а особенно изнутри, холодный каменный склеп стал на меня действовать угнетающе.

– Не топят у вас, – поежилась я и затолкала руки поглубже в карманы куртки. – А я думала, тут – порядок. Куда только инспекция древних замков смотрит?

– Прошу простить, – дворецкий чуть наклонил голову, – беспорядок – это временно. Я уверяю вас.

– Может, тогда домой пойдём? Холодно тут.

– Один момент, фройляйн. Один маленький момент.

Он подошёл к стене и занялся большими каминными часами.

Окна здесь были устроены так, что свет даже в сегодняшний пасмурный день хорошо освещал эту небольшую комнату.

Дворецкий продолжал копаться в часах. Он открывал их, протирал, что-то нажимал и двигал.

– Что это за комната? – на стенах висели тёмные от времени гобелены со сценами псовой охоты. – На спальню вроде бы не похожа.

– Нет, это не спальня, – обернулся дворецкий.

10

– Это – кабинет графа. Тут он принимал особенных гостей.

– И что это были за гости такие?

– Разные люди. Такие, которых нельзя было принимать в главном зале.

– Но кого нельзя принимать в главном зале? – меня почему-то до ужаса заинтриговали его недомолвки.

– Это были разные люди, – он снова обернулся и отступил на шаг. – У меня всё готово, фройляйн. Прошу.

– Что я должна делать? – осторожно ступая на больную ногу, я подошла к камину.

– Фройляйн должна завести часы, – он протянул мне блестящий ключ с замысловатой бородкой.

– Прямо как папа Карло, – я взяла ключ.

– Что? – не понял дворецкий.

– Хорошо, хоть не Карабас Барабас, – улыбнулась я.

– Какой Барабас?

– Русский юмор, – я вставила ключ в скважину и повернула его. Потом ещё раз. Ключ больше не поворачивался. И ничего не происходило. Я посмотрела на дворецкого.

– У русских странный юмор, – пробормотал он сквозь зубы и зашагал в сторону выхода.

– Какой есть, – обиделся что ли? – Куда это вы?

– Пойду, пригоню трактор. Надо же вас как-то вывозить отсюда.

Всё его радушие и всё гостеприимство куда-то испарились.

– Мне-то что делать?

– Вам лучше спуститься к выходу! – крикнул он уже с лестницы.

– Ну что, сходила на экскурсию? – спросила я сама у себя. – Нормально так! Вечно меня угораздит. Хотя, если вспомнить, как всё начиналось, то ничего удивительного.

Я пошла было к лестнице, но поторопилась и опять неловко наступила на больную ногу.

– Чёрт! – я вернулась назад и оперлась на камин. – Знаете что? – крикнула я в сторону двери. – Я никуда с места не сдвинусь! Можете хоть пожарную команду вызывать!

Услышал? Не знаю. К тому же навряд ли понял. Потому как я снова орала по-русски.

И вот я одна. Мне холодно. Но вместе с тем интересно. Я сделала шаг к часам. Не зря я вспомнила Буратино. Эти часы в половину человеческого роста на самом деле напоминали собой кукольный театр. Сверху блестящий купол, на нём часы с циферблатом и стрелками, а внизу – два притвора, занавес, маленькая сцена, на сцене артист – кукла размером до колена, одетая в клетчатый костюм викторианской эпохи. Я поймала себя на мысли, что вообще-то викторианская эпоха была в Англии, а какая была здесь? Фиг её знает. По-любому в честь ихнего кайзера названа. Какого кайзера? Апачи-джанс. Тебе не пофиг? Вот именно.

Я попробовала ещё раз провернуть ключ в часах – сначала в одну, потом в другую сторону. Вытащила и снова вставила. Ничего.

Кукла таращилась на меня своими глазами, словно хотела сказать: "Ну, ты, Юля, совсем!"

– Чего совсем? Сам ты – совсем! – обиделась я на куклу. – Кого-то ты мне напоминаешь.

Кого, в самом деле? И тут меня бросило в пот. Это же тот парень, что приходил ко мне ночью! Я даже почувствовала, как кровь прилила к щекам. Вот так – так! Я внимательно поглядела на куклу. Действительно, лицом она была очень похожа на Мишу. Костюм я запомнила плохо, но клетки, по-моему, были. И… что это? Я закрыла глаза. И явно почувствовала тонкий запах фиалки. Открыла. У куклы на лацкане был приколот маленький портбукет, из него торчали фиалки.

Тут я вспомнила про тот, что нашла утром на тумбочке. Я же таскала его с собой уже полдня. Достала его из кармана. Да, точно такой же! Но что это значит? Тут я увидала небольшое углубление в передней панели, прямо над сценой. А что если…

Я вставила в углубление свой портбукет. Внутри часов что-то щёлкнуло. Заиграла музыка. Маленький актёр поклонился, а когда выпрямился, на лице его появилась улыбка. Я отпрянула от часов.

– Фройляйн! Милая, драгоценная фройляйн! – в комнату ворвался дворецкий. Он упал на колени и принялся с жаром целовать мои руки.

– Что с вами! – с одной стороны было приятно, но с другой – с чего это? Я попыталась вырвать руки. Но он продолжал целовать.

– Разрешите выразить вам свою признательность!

– Хорошо, хорошо, только отпустите руки! Ради бога, вы мне их оторвёте!

Наконец мне удалось освободиться. Сначала – радушие, потом – полная холодность, теперь – какое-то нелепое восхищение. Может, он просто чокнутый?

– Транспорт вас ждёт. Вам трудно идти? Держитесь за мою руку.

Надо быть с ним поосторожнее, на всякий случай.

Я поглядела на часы. Человек в викторианском костюме, так походивший на Мишу, исчез. Вместо него появился мальчик-посыльный с большим бумажным конвертом.

Кроме того, мне показалось, что в комнате стало тепло.

– Вы включили отопление в замке? – я оперлась на руку дворецкого.

– Всё просто отлично! – он, похоже, радовался своим мыслям.

– Ладно, поехали.

Трактор тарахтел по снегу, тянул за собой тележку. В тележке гордо сидела Юля с торчащей больной ногой. Доехали мы без приключений.

Дворецкий помог дохромать мне до номера, избавиться от обуви и верхней одежды. Он также наполнил ванну. Что было очень даже кстати. Ведь я совершенно замёрзла.

– Чем я ещё могу быть полезен фройляйн?

– Идите уже. Вы – свободны.

Остатки одежды я сбросила по дороге к ванной и занырнула в горячую воду.

Лодыжка поднывала. Зато я согрелась. Ванна была чудесная. Тело наливалось теплом. Я закрыла глаза и думала о Мише, о Стасе и об вчерашнем приключении.

Сколько я пролежала в ванне, не знаю. Вода уже остыла. Я стала замерзать. Тогда я открыла пробку и снова включила горячую. Через несколько минут ванна опять наполнилась тёплой водой. Я заткнула слив и пустила горячую воду тоненькой струёй. Я всегда так делала, чтобы ванна не остывала. После вчерашнего перелёта, поездки и приятной ночи я толком не отдохнула. Плюс сегодняшний поход в замок. Я закрыла глаза и под лёгкий шум водяной струи поплыла в полудрему. Сколько спала я, не помню. Что мне снилось, тоже. Время превратилось в золотистую струйку мёда. Оно тянулось и блестело на солнце. Я прилипла к нему словно мушка, дорвавшаяся до сладкого. Я пробовала вытащить лапки, но медовая поверхность притягивала меня как магнитом. Наконец, я сообразила, как вытащить ноги. Я почти ликовала. Ведь с этих пор время не будет властно надо мной. Я уже почти вырвалась из его пут…

И тут, прямо сквозь сон я почувствовала, что на меня кто смотрит.

11

Сон оборвался. Я подняла веки. На входе в ванную стоял высокий, совсем ещё молодой парень и смотрел на меня. Он проглотил слюну, и челюсть его чуть отвисла. Я опустила глаза в направлении его взгляда. Прозрачная горная вода не скрывала ни деталей фигуры, ни движений тела. Вдобавок, попав под преломление, все мои гладко выбритые складки словно поднялись на поверхность. Будто специально для его обзора. Ах, ты ж! Я села рывком. Прикрыла грудь. И сразу плеснула водой в сторону двери.

– Ах, ты, крысеныш! А ну, пошёл вон!

Сколько он там торчал у входа в ванную?

– Я, я, я, я… – парень от неожиданности стал заикаться.

– Какого чёрта ты тут делаешь?

– Я, я, я, я… – похоже, у него перехватило дыхание, и он просто не в силах был произнести ни слова.

– Что ты там якаешь?! – злость закипела во мне. Не помню, просила ли я дворецкого запереть за собой дверь, но старый херр мог бы и сам догадаться.

– Вас не было на обеде, и вы не спустились на ужин, – у паренька вдруг прорезался голос. – Я зашёл посмотреть, всё ли в порядке?

– Всё посмотрел? Я расскажу, чем ты тут занимался!

– Не надо! – взмолился парень. – Я вам глинтвейн принёс.

Глинтвейн? Это было бы хорошо.

– Оставь на столе и уходи! – я решила сменить гнев на милость.

– А вы не расскажете? Я очень прошу вас.

– Иди, я сказала! А то передумаю.

В комнате стало тихо.

Сколько времени я отмокала – не знаю. Видимо, долго, раз даже посыльного прислали. И кто его, кстати, прислал? Дворецкий? Я вылезла из ванны и встала на пол. Но только ступила на кафель больной ногой, как лодыжку пронзило будто иглой.

– Ай! – я не смогла сдержать стон.

– Вам плохо? – раздался голос из комнаты.

– Ты ещё здесь?

– Да, – подтвердил он.

– Принеси мне халат.

Ведь когда я пошла в ванную, то всю одежду разбросала по номеру.

Через мгновение парень стоял на пороге, в руках он держал белый махровый халато.

– Я не смотрю, – он отвернулся в сторону.

Конечно, не смотрит, он всё уже и так видел.

– Лет тебе сколько? – я забрала у него халат и поспешила в него закутаться.

– Я совершеннолетний! – с уверенностью заявил он.

– Буду надеяться, что не врёшь.

Мне ещё с австрийской полицией разборок не хватало.

Я затянула пояс.

– Помоги мне до кровати добраться.

– Это я с удовольствием! – он оглянулся, потом подошёл, взял мою руку, положил себе на шею и осторожно обнял за талию.

Так мы добрались до кровати.

– Мне идти? – парень сделал шаг в сторону двери.

– Налей глинтвейн, раз уж принёс.

Фигура его, затянутая в шерстяной костюм, показалась мне знакомой. Странные старомодные штаны до колен, чулки, пиджак обрезанный по талии. Где я могла его видеть?

– Пожалуйста! – он протянул мне широкий бокал.

Я отпила большой глоток. Цитрусовые нотки слились с ароматом корицы и тёплым вином.

– Что с вами случилось? – парень, поколебался немного, но всё же решил остаться.

– Я подвернула ногу.

Но всё же – этот костюм… Пиджак, кепка, короткие штаны и ботинки с высокими берцами. Я поняла на кого он был похож. На мальчика-посыльного из каминных часов… Но это – какой-то бред!

– Я мог бы… сделать массаж, – робко предложил он.

Я сделала ещё один большой глоток. С одной стороны, мне было не по себе – будто что-то вокруг меня затевается, но что – я не знаю. С другой стороны, я так разозлилась – на Стаса, на старого херра с его тайнами, на этот буран, который отрезал меня от мира, благодаря которому я подвернула ногу. И возможно, остаток каникул буду прикована к кровати. Мне так захотелось послать всё и вся подальше!

– Массаж – так массаж, давай! – я засмеялась и откинулась на подушки. Надеюсь, мой смех прозвучал издевательски.