Гость, прибывший извне

Выкрашенные в салатовый цвет стены. Пол, целиком покрытый крупной керамической плиткой. Несколько сиротливо разбросанных фанерных тумбочек. Змеёй свисающая с потолка лампочка без люстры. Стоящие на полу и придвинутые вплотную к стенам четыре кровати. Две совершенно пусты и заправлены, третья закрыта чьими-то вещами, а четвертая занята, ясное дело, самим Борисом.

Всё это с ходу наводило на мысль, что произошла какая-то нелепая ситуация и, что самое страшное, пары сегодняшнего дня, похоже, придётся пропустить… Потом студент вспомнил о пропавшей Юлии, расстроившись окончательно. Больше всего в этой новости огорчало именно то, что он, будучи единственным сопровождающим, не смог абсолютно ничего предпринять! Винить попросту было некого, кроме самого себя и это наводило на совсем дурные мысли… Пожалуй, успокаивало юного неудачника только то, что следователи уже взялись за дело серьёзно и можно было рассчитывать на то, что Юлия будет найдена скоро и ничего дурного с ней не случится! Всецело положившись на профессионализм полицейских, Борис вернулся к угасшим воспоминаниям:

«И куда это меня черти занесли? Что вообще вчера со мной было?» – вслух спросил Борис, но ответа, как сами понимаете, не получил. Зато почти сразу кольнуло в ягодичной мышце. Острая боль тут же подействовала на разум, заставив вспомнить, что весь вчерашний день был наполнен обследованиями, лекарствами и неутешительными выводами… Всё это являлось неотъемлемой частью Краевой специализированной психиатрической больницей №3, где по настоятельному требованию оперуполномоченного Орловского Георгия Михайловича, за здоровьем несчастного студента взялся следить сам заведующий лечебно-диагностического отделения Пирожков Степан Степанович.

Борис всего этого ещё не знал. Он расхаживал по палате, немного шатался и иногда хватался за металлическое изголовье кроватей. Студент чувствовал себя дурно, но всё-таки любопытство брало верх, и он продолжал исследовать то, что мог. Пейзаж за окном не узнавался. Виднелся лишь внутренний дворик П-образного здания, где рукава тротуаров переплетались между собой, постоянно петляли и располагались абы как. По ним торопливо бегали человечки в шубах, а из-под шуб выглядывали белые халаты. Вдоль высоких кирпичных стен толпились машины с красными крестами. С центральной клумбы за всем этим безобразием наблюдал Айболит и ещё чёрт знает кто. То ли Чебурашка, то ли медведь… Пока Борис пытался рассмотреть, кто всё-таки просит помощи у Айболита, ручка входной двери задёргалась, и кто-то прибыл в палату.

Обернувшись, Боря увидел полную женщину с эмалированным лотком, до верху наполненным ватой, антисептиком и, что пугало больше прочего, шприцами…

– О-о-о! больной! А чего это вы не в постели? Вам отдыхать положено! – голосом, полным осуждения и удивления, произнесла вошедшая.

– Не хочу я отдыхать! Где я вообще нахожусь? Куда вы меня запихнули без моего разрешения? – бойко ответил Боря и скорчил недовольную мину.

– Понятно! Бог ты мой, всё понятно! Снова припадок… – с печалью в голосе заключила пухлая незнакомка и принялась подготавливать ампулу. – Ну ничего, вы не волнуйтесь. Мы и не таких к обществу возвращали! Сейчас как раз положено процедуру провести. Проведём и вам обязательно станет легче! Ложитесь и спускайте штаны.

– Какие штаны? Я в каких-то драных больничных трико!

– Да, одежду вам выдали больничную, потому что та, в которой вас доставили, здесь не положена, – женщина тут замолчала, будто помянув утраченные штаны, рубашку и пиджак. – Ну-у-у, ладно. Положено укол делать. Ложитесь на кровать! – внезапно продолжила она.

– Да не нужен мне ваш укол! Я здесь по какой-то ошибке! – прикрикнул юноша, резво подойдя к медсестре.

– Та-а-а-аак! Хулиганить не положено! Санитаров вызову! – ещё громче прикрикнула женщина и тут Боря перекрасился в красный…

Болью и тягостями раздумий наполнились следующие несколько минут. Но после укола Борису и впрямь стало легче.

Тревожные мысли отпустили. Накопленный стресс растворился в нахлынувшем сне, а все имеющиеся вопросы хоть и не нашли ответа, зато как-то потеряли в актуальности и вскоре тоже уступили место чистому сну.

Спустя несколько часов, прошедших для Бориса как один миг, кто-то снова появился в палате.

– Э-э-эй! Подъём! Голубчик, вставать пора! – начал незнакомец.

Едва открыв глаза и собрав мысли в кучу, Борис увидел над собой ряху склонившегося гостя. На сей раз это был мужчина бочкообразной формы. Гость, явно чем-то раздосадованный, злобно хрипел и пошлёпывал Бориса по щекам.

– Подъём, говорю! Плановый обход! Господи, опять Нина Павловна с дозировкой ошиблась… Да етить ж твою…

– Где я? – прервал врача Борис.

– Здрасьте, я ваша мама! Память отказала что ли? Точно на пару кубиков ошиблись. Надо будет записать… Вы, дорогой мой, в Краевой психиатрической больнице.

– Кто вы? – тихо, едва шевеля губами, произнёс Борис.

– Я? Пирожков Степан Степаныч! Заведующий лечебно-диагностического отделения и по совместительству ваш лечащий врач, – с нескрываемым удовольствием, даже слегка причмокивая, произнёс толстяк.

– Степан Степаныч, я разве болен?

– А как же?! Правда, пока ваш диагноз не установлен, но то, что вы вчера несли в бреду – явный признак душевного расстройства.

– Я всё же полагаю, что произошла ошибка. Вчера или… может быть, позавчера… точно не помню. В какой-то из дней я поздней ночью провожал домой девушку, и из люка вылез какой-то тип в смокинге. Ну, холодно же, вот я и завёл с ним разговор. Думал, что может помощь какая нужна, а он взялся угрожать спутнице моей, а потом просто убежал! Вот я и погнался за ним. Вскоре этот истинно сумасшедший завёл меня в какие-то развалины, а там гигантское дерево с красной, как кровь, листвой! Не знаю как, но этот проходимец просто взял и исчез! Чёрте что… Когда же я вернулся, спутницы моей на месте не оказалось…

– Голубчик, вот приблизительно это вы вчера и говорили! Как видно, лечение даёт слабые результаты… – Пирожков призадумался, вонзив взгляд в потолочную лампочку, а потом продолжил так же внезапно, как прервался, – Да-а-а-а! Не помешает скорректировать план лечения. Так и запишем!

Едва Пирожков начал карябать ручкой по бумаге, как тут же Борис принялся доказывать, что вовсе он не сумасшедший и вообще всем здесь следует заняться поисками типа в смокинге, потому как именно он виноват в исчезновении девушки и все проблемы только из-за него! Но Пирожков уже не слушал студента. Никто не слушал. Не станем слушать и мы…

Скоро заведующий отделением ушёл, и Борис снова оказался один. Он так отчаялся, что полностью бросил попытки кому-то что-то объяснить. Стало совсем очевидно, что здесь его держат за дурака и вопрос надо решать иначе. «Точно!» – осенило молодого человека, и он тут же бросился к окну, чтобы примериться к высоте.

Увы, занавеска скрывала от Бори разочарование. Да, высота оказалась небольшой, но вот он совсем забыл, что само окно зарешечено, а решётка заперта на замок… Хотя и теперь Борис не унывал. Он переместился к двери, вышел в коридор, чтобы найти более подходящий выход из больницы. Однако и тут его ждала неудача. Едва он вышел из палаты, как тут же в конце коридора показалась та самая Павловна, что ошиблась с дозировкой. Догадываясь, что вот-вот прозвучит строгое «Не положено! Санитаров вызову!» Борис вздрогнул и ретировался обратно в палату.

«Так-так-так… Как же быть? Как же…» – думал Боря, присев на кровать. Действительно, дела его складывались не лучшим образом. Погоня. Похищение девушки. Полиция. А теперь ещё и психушка. От такого калейдоскопа событий и впрямь можно с ума сойти. Но, как оказалось, всё это было лишь прологом к основной массе приближающихся проблем…

Впрочем, следующие несколько часов прошли спокойно. За окном смеркалось. В лучистом свете уличных фонарей плясали искристые снежинки. Лекарство давало о себе знать или же время оказало смирительное действие? Неизвестно, но теперь Боря спокойно занимал койку, глядел на голую потолочную лампочку и уже без волнения удивлялся превратностям судьбы.

Именно в тот миг угасания жажды борьбы дверь в комнату внезапно открылась снова. «Опять укол положен…» – успел подумать Борис, но в шаркающей походе вошедшего не узнавалась походка медсестры. Не спеша обернувшись и поняв, кто вошёл, Борис чуть было не подпрыгнул до потолка! Нижняя челюсть затряслась, в голосе появился надрыв, ни пойми откуда взялось заикание.

– Вы-ы-ы! Это же вы! – Борис указывал пальцем на незнакомца, вжимаясь в стену и теряясь от непонимания происходящего.

Тем временем вошедший прошёл к соседней кровати, откинул мешавшие ему вещи и улёгся так, будто лежал на той койке всю жизнь. Да, на этот раз человек оделся не в смокинге, а в какие-то обноски, но характерные его азиатские черты лица едва ли можно было с чем-либо спутать. Другими словами, это точно был тот самый…

– Так и знал, что вы псих и место ваше в психушке! – с ходу начал Боря, решив не тратить время на формальности, – Говорите быстро, куда Юлию дели и куда пропали в тот раз?!

– До чего забавно слышать обвинения в невменяемости от человека, одетого в больничные одежды! Тебе как? Трико не жмёт? – незнакомец прыснул смешком.

– Ну вы и гад… – снова заговорил Боря, явно горя желанием, наконец, уличить негодяя во всём содеянном. – Вы же сам меня сюда упрятали! Я помню, как вы сказали, что меня ждёт палата в стационаре! А ещё помню, как вы предсказали пропажу Юлии! Неужто случайность? А? Это всё вы подстроили! Между прочим, Юлию теперь ищет полиция и, кажется, следователи будут очень рады, когда я выдам им невероятно подозрительного типа, почему-то решившего, что ему дозволено выпрыгивать из канализации, как чёрт из табакерки, и заявлять о том, что кто-то скоро пропадёт!

– Юноша, – мягко начал незнакомец, – посуди сам, как я мог украсть человеческую женщину, если всё это время я был у тебя на виду?

– Ну-у-у, – протянул Борис, – вы внезапно исчезли… Видимо, как раз улизнули от меня, чтобы добраться до Юлии и выкрасть её. – Борис насупился и, кажется, сильно призадумался. Он сам не верил в реальность только что выдвинутой идеи.

– К несчастью, мир устроен сложнее, чем представляется твоему скромному разуму… Я просто не мог не предупредить тебя, а её должны были похитить. Такова жизнь и поверь мне, если бы ты предпринял какие-либо другие действия, то всё закончилось бы катастрофой. Порой хорошее – враг лучшему.

– М-мм, – Боря промычал, заняв на кровати позу мыслителя. – И откуда это вы всё знаете? И что вообще делаете тут? Чёрт, да к вам столько вопросов, что аж голова кружится.

– Хе-хе, я бы и рад всё разъяснить, да вот только времени на тебя у меня совершенно нет! – чудак подорвался с кровати, будто секунду назад вспомнил, что не выключил утюг и вдобавок оставил молоко на плите.

– О-о-о, а это вы зря куда-то намылились. Хотя, знаете, я с удовольствием погляжу, как вас Нина Павловна огреет со своим этим «не положено». Бьюсь об заклад, что через минут пять-десять ваш потрёпанный зад внесут в эту же палату ребята в белых халатах! – Боря ехидно улыбнулся, но вот незнакомец юмора не понял. Чокнутый азиат неизвестного возраста сделал удивлённый вид и, наклонившись поближе к Борису, тихо сказал:

– А с чего это ты взял, что я буду выходить в коридор? Нет у меня времени на эти ваши лестницы. Какой это глупец их придумал?

Незнакомец уверенной походкой зашагал к окну, а Боря лишь рассмеялся. Прежде никогда юношу так не радовали решётки на окнах…

– И всё-таки придётся воспользоваться лестницей! Ха-ха! Решётка на замке! И вообще… – парень хотел было продолжить. На языке вертелось что-то остроумное, но сказать ничего не удалось. Сердце провалилось, а всё тело парализовало, ибо очередное видимое чудо не укладывалось ни в привычное понимание мира, ни в возможные побочные эффекты лекарств.

Незнакомец одним махом сорвал замок с насиженного места, потом зачем-то, видимо, замка ему показалось мало, вырвал решетку с корнем и вышвырнул её в открытое окно. Следом за ней вдогонку полетел замок. Одним прыжком чокнутый азиат залетел на подоконник и хотел было спрыгнуть, но остановился на миг, когда вдруг услышал:

– Подождите! Один вопрос! Один! Умоля-я-яю!

– Ну, чего тебе? У меня совершенно нет времени.

– Хотя бы скажите, куда вы так постоянно спешите?

– Хм-м-м… Места бывают разные, но цель всегда одна. Если тебя интересует место, то сейчас я направляюсь туда, где до размера одного чахлого строения сжаты все ничтожные знания людей о веках минувших. Туда, где под ветхой крышей царского здания всё ещё хранится память предтечей. В надвигающуюся ночь может всё измениться и это станет началом конца, – последняя фраза, прозвучавшая особенно грозно из уст незнакомца, перешла в томительные секунды молчания, казавшиеся Борису вечностью. Но он так ничего и не смог ответить, а странный сосед по палате без раздумий выпрыгнул в окно и спустя мгновение исчез в ночи.

«Магия! Боже! Это какая-то чёртова магия!» – восхищался юноша, переваливаясь через подоконник и крича вдогонку незнакомцу, которого, к слову, уже и видно не было.

Только спустя время Боря одумался, задёрнул занавеску и снова сел на кровать. Переведя дух, он рассудил рационально: «И чего это я так всполошился? Меня какой-то проходимец снова надуть пытается, а я тут уши развесил и верю всему подряд… – успокаивал себя он. —Да, надо быть хитрее. Лучше бы у меня хватило ума уточнить адресок! – продолжал ругаться студент. – Вот бы как-то застать этого фокусника за тем самым страшным событием и поглядеть лично, не наделает ли он чего незаконного? Кажется, этот тип знает, где Юлия, но скрывает. Несёт чепуху, чтобы мозги запудрить! Нет, его всё же надо изловить и сдать в полицию!» – думал Боря, всё больше накручивая себя и всё сильнее краснея от злости.

Неведомо сколь долго Борис мог бы продолжать злиться, но конец этому положила Нина Павловна, зашедшая в палату для очередной процедуры, положенной по программе лечения. Едва завидев Бориса, сидящего на углу кровати, всего трясущегося, красного, да ещё и с огоньком безумия в глазах, женщина тут же всё поняла…

– Что, совсем плохо? Опять дяденьки в смокингах мерещатся? Может, врача позвать!?

– Нина Павловна… Не надо врача. Вы лучше скажите, как звать моего соседа по палате и почему его нет на месте?

– Какого ещё соседа? Один вы здесь лечение проходите! Матерь Божья! Ну всё, я за Степан Степанычем! А вы пока посидите смирно, не выкидывайте никаких штук и просто ждите… Хорошо? – женщина попятилась к выходу.

Борис посмотрел на соседнюю кровать и ожидаемо ничего на ней не обнаружил. Все ранее лежавшие на ней вещи незнакомец как-то ловко забрал с собой, а показывать на плохо заправленную кровать стало бы настолько глупой затеей, что об этом даже думать не приходилось. Между тем, небольшая штора прикрывала безобразие, учинённое незнакомцем. За скромным кусочком небрежно задернутой коричневой ткани пряталось, и основание вырванной решётки, и настежь открытое окно… Заявлять об этом Борис не стал по иной причине. «Чего доброго, за буйного примут. А потом вообще в изолятор посадят», – подумал он, напрочь отказавшись от идеи снова что-то объяснять Нине Павловне.

– Хорошо-о-о-о, – покорно сказал Борис, уже понимания, что никакого Пирожкова он дожидаться не станет. Нет больше у него времени сидеть в сумасшедшем доме и терпеть непонимание!

К счастью, женщина не заметила ничего подозрительного, и даже случайно залетевшая в открытое окно листва лавового цвета, по-видимому, не привлекла внимания её глаз.

Едва дождавшись, когда медсестра захлопнет за собой дверь, Борис ринулся действовать! На ходу обувшись в тапочки, он подбежал к окну. В лицо неприятно дунуло колючим морозом. Раскалённые чугунные батареи больницы на время позволили забыть о том, что за стенами здания властвовала зима. Опасаясь замёрзнуть насмерть, Борис сообразил из пододеяльника подобие плаща. Из простыни на скорую руку был слеплен шарф. Наволочка же примостилась на голову вместо шапки.

В таком виде, пусть и постыдном, зато анонимном, Борис переполз через окно. Сперва он даже хотел лихо прыгнуть вниз, таким образом повторив трюк сумасшедшего незнакомца, но в последний момент передумал… Вместо того он вцепился в наличник фасада, прочно встал на подоконник и мелкими приставными шажками задвигался по межэтажному карнизу. При одном только взгляде вниз кружилась голова, а от одной только мысли о падении становилось дурно… За балюстраду он схватился так, что пальцы тут же посинели. Следующий быстрый шаг и вот водосточная труба уже совсем рядом! Ещё один рывок и вот он – безболезненный спуск вниз.

Довольный тем, что и кости, и водосток остались целы, Борис кинулся бежать прочь. Он ещё не знал, куда именно бежит, но всё же запах свободы опьянял… Где-то в палате красный от злости Пирожков и зелёная от стыда Павловна искали беглеца. Они заглядывали под кровати, проверяли шкафы и даже тумбочки. Они бились лбами и всё никак не могли взять в толк, куда же делся пациент…

В то же время в будочке КПП сидели двое. Один уже поднял стопку, подтянул усы и даже успел сказать: «Ну-с, будем!» Как вдруг глаза его увеличились, усы поникли, а рот завис в открытом положении… Тут надо сказать, что реакция мужичка оправдана. На его глазах под арку выезда служебного транспорта проскочил некто во всём белом! Сказать что-либо беглецу мужичок не успел, да и просто не посмел…

– Григорич, ты чего? – произнёс второй охранник, удивлённый поведением коллеги.

– Миша! Миша-а-а-а! – проревел усатый. – Это что же делается-то? А? Уже призраки перед глазами мерещатся! Мне больше не наливать! Мне, кажется, хватит… – закончил он, расплакавшись и поставив полную рюмку на стол.

Покинув краевую психиатрическую и не встретив сопротивления, Борис столкнулся с вопросом, с которым рано или поздно всё равно пришлось бы столкнуться: а куда, собственно говоря, бежать? В полицию? Засмеют и посадят обратно. Домой? Старая-престарая хозяйка жилища не признает из-за слабого зрения, вызовет полицию, а дальше… как в первом раскладе. Пораскинув мозгами, Борис решил не терять время и двигаться сразу на поиски сбежавшего соседа по палате. Благо, что тот, хоть и двусмысленно, но всё же дал понять, где будет находиться…

Определившись с целью, юноша побежал по нечищеным тротуарам пустынных улиц. Для бегства своего он выбирал только улочки неосвещённые, безлюдные, но чувство греха всё никак не покидало его. Воровски оглядываясь, он злился на то, что больничные тапочки оставляли глубочайшие следы в снегу, а подол самодельного наряда предательски волочил полосу снега, таким образом указывая всем вокруг на то, куда двигается Борис… Да, если бы лично Пирожков бросился вслед за беглецом, у него были бы все шансы нагнать юношу. Да вот только Пирожков никуда не бросился, а случайно встречавшиеся праздные гуляки не выражали никакого желания гнаться за Борисом… Одни крутили у виска. Другие замирали в страхе, третьи смеялись, но главное – никто Боре не мешал, и бегство его шло успешно.

Поняв, что погони не будет, юный студент остановился и хрипло откашлялся. Предстояло отдышаться и сориентироваться.

Во дворах беспокойно лаяли собаки. То и дело со свистом проносился ветер. Неподалёку, разбавляя таинство кромешного мрака, горел одинокий фонарь. В его жёлтом свете Борис и увидел название улицы. То была улица с символическим названием «Весёлая», откуда, к счастью, Борис представлял, как добраться и до снятой комнатки, и до столовой, и вообще куда угодно. Оставалось лишь понять, о каком именно месте так беспокойно говорил незнакомец.

«Как же он сказал», – подумал Борис, и тут же в его памяти всплыла картина, где безумец в рванье, отвернувшись лицом к городу, молвил: «Я иду туда, где до размера одного чахлого строения сжаты все ничтожные знания людей о веках минувших». Да, произнёс он эту фразу поразительно медленно и вдумчиво. Незнакомец явно взвешивал каждое слово, отрезая всё лишнее.

Минутой овладела тишина, а затем Борис вдруг вскрикнул на всю улицу: «Очевидно! Боже, это же очевидно! Как я не догадался сразу? – ругался сам на себя несчастный студент. – Конечно! Конечно! Речь о музее! Но о каком? В Кисловодске их и так полно, а если ещё учесть всевозможные заезжие выставки, то наберётся столько, что за неделю не посетить. А мне бы с первого раза взять, да и попасть куда следует…»

Борис стих снова, чтобы вспомнить следующие слова незнакомца: «Туда, где под ветхой крышей царского здания всё ещё хранится память предтечей».

«Хм-м-м, – задумчиво промычал юноша. – Такой памятью можно назвать и объекты культурного наследия, и живопись, и вообще всё что угодно!» – В замешательстве студент начал расхаживать по улице взад-вперёд. Прошло немало времени, прежде чем всё-таки его разум зацепился за слова о царском здании.

Действительно, здесь присутствовала некоторая логика. Если психопат выражался буквально, то выбор мог упасть лишь на областной краеведческий музей Кисловодска, расположенный в специально построенном старинном здании в самом центре города, либо на музей восковых фигур, также располагающийся в дореволюционной постройке. Сопоставив все факты, Борис без сомнений определил, что если и есть надежда, то точно не на музей восковых фигур… Смышленый студент быстро прикинул маршрут и уже через секунду мчался в нужном направлении.

В морозном воздухе зловеще пахло тишиной. Кружилась в бурном танце снежная пурга. Злость ли то было или лишь несчастная судьба? Не узнать нам, пожалуй, никогда.

Глава 7.1

***

Мрачное трёхэтажное строение громоздилось в центре кленового парка и отделялось от него лишь неровно уложенным плиточным тротуаром. Стены здания сбрасывали старую кремовую штукатурку, точно кот, что сбрасывает шерсть после каждой зимы. По лету стены непременно красили, и музей привлекал туристов. Но никакая краска долго не выдерживала, и по каждой зиме хранилище прошлого обретало старый, совсем уж непривлекательный вид. Между тем парк, обнимавший музей со всех сторон, как нельзя лучше подходил по духу умирающему строению. Голые тонкие ветви, словно пальцы скелета, скребли чёрное брюхо низко висящего неба. Старые клёны, подчиняясь воле ветра, качались из стороны в сторону, издавая протяжные стоны и старческие хрусты. В таком виде Борис и застал старинный музей одной февральской ночью. Начинался снегопад. Часы били полночь.

Едва подойдя к обшарпанному фасаду, Борис ощутил неким внутренним чутьём, что логика его не подвела, и прибыл он по адресу. Дополнительно на то указывало и отсутствующее освещение в самом здании, и кромешный мрак в парке. Тут же промелькнула мысль о хитроумном преступнике, предусмотревшем всё до мельчайших деталей. Эта мысль заставила студента ухмыльнуться. Такая атмосфера и впрямь располагала к преступлениям, в которых Борис и надеялся уличить мутного незнакомца.

Но скромный по своей природе студент даже не знал, как ему заявиться в музей и что сказать охраннику, чтобы тот, глядя на человека в простынях и наволочках, воспринял сказанное всерьёз…

«Как это так? Зайду я и что скажу?» – спрашивал сам у себя Боря. – Скажу, что раздели на корпоративе и некуда податься? Ограбили в подворотне и нужна срочная помощь? Отмечал юбилей на костюмированной вечеринке и потерялся? Сказать правду? В ваш музей проник преступник! Срочно вызывайте полицию! Нет, всё это чепуха, и никто в такое не поверит…» – грустно заключил парень, уже ощущая, как сердце начинается колотиться быстрее… Он был готов на героические свершения, подвиги и даже на бой с незнакомцем. Но выглядеть посмешищем в глазах охранника он готов не был. Но, набравшись решимости, Борис всё же поднялся по граниту парадных ступеней и вошёл.

Детективом или шпионом Боря не был, поэтому вошёл он так, как умел – просто толкнул большую резную дверь и оказался внутри чарующего интерьера, образчика моды двадцатого столетия. Студента встретила красная дорожка, тянущаяся вдоль всего холла, монолитная колоннада в мраморе и старинный рояль, встречавший каждого, кто заходил через парадный проход. Из современного можно было выделить разве что турникеты да располагающийся рядом с ними пост охраны.

– ВЫ УВЕРЕНЫ В СВОЁМ ВЫБОРЕ? – прогремел густой голос откуда-то сбоку. – ХОЧУ НАПОМНИТЬ, ЧТО СЕЙЧАС У ВАС НЕТ ПРАВА НА ОШИБКУ! – тревожно продолжал голос ведущего. Очевидно, работал телевизор, и, в общем-то, в этом не было ничего удивительного, но всё же почему-то с кожи Бориса сошёл цвет. Пузатый экран в записи показывал всем известную передачу «Кто хочет стать миллионером». Ведущий – Максим Галкин.

Опасаясь даже дышать, Боря медленно подошел к турникетам, взялся одной рукой за вертушку, толкнул и получил убеждение в том, что она заперта. Пару шагов в сторону и любопытствующий взгляд в окошко поста охраны. Студенту просто хотелось убедиться, что охранника сейчас нет на месте и можно спокойно перепрыгивать через турникет, не ожидая никакой погони. Но тут дело пошло не по плану. В каморочке всё-таки был сторож. Возрастной щуплый мужичок сидел на своём месте, уткнувшись длинным носом в стол. По медленному дыханию и отсутствию какой-либо реакции Боря догадался с лёгкостью: страж крепко спит. «Какое счастье!» – успел подумать Борис, прежде чем обратил внимание на то, что заставило его и без того беспокойное сердце подскочить к самому горлу.