Как приручить училку

Я спрятал руку с ее сумочкой за спину и продолжил:

– Ты ведь не собираешься бежать, верно?

– Разумеется, нет, – томно улыбнулась она и сделала шаг ко мне.

Я сглотнул, когда Арина кокетливо заправила прядь волос за ухо, и предупредил:

– Приставать начнешь – я не остановлюсь, как в коридоре. Драться со мной тоже не рекомендую – у нас разные весовые категории, а в итоге все равно окажешься в постели со мной. При обоих раскладах я тебе всю Камасутру покажу, с первой до последней страницы, – хрипло пообещал я и добавил: – Засранец, знаю. Любопытный засранец.

Если бы взглядом можно было убивать, меня бы уже на этом свете не было. Родионовна сжала ладони в кулаки и смешно сопела.

– Я в душ, – чопорно выдавила она, обходя меня по дуге.

Заперла дверь и громко топала до самой душевой – так, что сразу стало понятно: злится.

Я выглянул в коридор, убедился, что ее нет, и набрал Алана.

– Что там? – посерьезнел я.

– Ринат, ты ничего не хочешь мне сказать? Куда ты вляпался? Дядьку подключать?

– Он мне все веселье похерит.

– Доиграешься скоро, – вздохнул Алан. – Трое из подвала – люди Морозова. Слышал о таком?

– Нет. Кто это?

– Барыга.

– Наркотики? – Кажется, я обалдел.

Нет, я обалдел. Знатно так.

– Нет, торгаш.

Я облегченно выдохнул.

– И что им от Арины надо? Как они ее нашли?

– Ринат, у них один мозг на троих, и тот размером с грецкий орех. Им сказали привезти – они поехали. Клянутся и божатся, что ничего не знали, поехали за девчонкой.

– Так, а муж ее что?

– Ринат, я тебе не копилка с желаниями, дай время. Могу пока тебе сказать одно: Морозов по-тихому крышует пару борделей.

– Это точно не к Родионовне.

– Уверен? Ринат, ты сейчас какой головой думаешь?

– Обеими! – рявкнул я. – Не проститутка она.

– Потому что тебе не дала? Так, может, денег хотела? Проститутки обычно не альтруисты.

– Еще раз ее так назовешь – я тебе морду набью, – предупредил я.

– Любовь, что ли?

– Незакрытый гештальт. Узнай, куда она вляпалась, а свои умозаключения про проституток засунь… Сам знаешь куда. У нее муж паспорт украл, она в этой гостинице была, чтобы этот паспорт у него забрать. Украсть, точнее. То ли от мужа прячется, то ли хрен ее знает. А она молчит, партизанка. Пробей, может, у ее мужа есть какая-то связь с этим Морозовым. Или у самой Арины.

– Погоди. От мужа сбежала, а тот ее паспорт украл? И Арина была в гостинице, чтобы паспорт свой украсть обратно? Не забрать, а именно украсть? У мужа?

– Все верно.

– Ринатик, а не разводят тебя, случайно?

– Вот и выясни. И охрану приставь к ней, если сбежит – пусть следят.

– Мне это не нравится, – предупредил Алан.

– Мне тоже, но давай ты не будешь ябедничать на меня Багратычу?

– Я сначала во всем разберусь. Пацаны на улице. И ты там тоже основную голову включай. Понимаю, что завелся и девка красивая, но…

– Не учи, я ученый. Работай. Я сам тебе наберу. Мне звони только в экстренных случаях, училка моя думает, что я раскулаченный мажор.

– Детство у тебя в зад… заиграло. Нельзя было найти приключения в другом месте?

– Нельзя, мне эти нравятся. Все, пока.

– Пока.

Я сбросил звонок и крепко задумался. Пазл сходиться не желал, а любопытство разыгралось не на шутку.

Ну, Родионовна, умеешь ты завести.

Глава 6

Ринат

Родионовна вернулась мокрая и злая. Совсем как кошка. Даже шипела на меня так же и зыркала недовольно.

Я поудобнее переложил подушку и устроился на постели, которую считал своей, пока Арина расчесывала свои длинные темные волосы.

Лишь однажды мне удалось увидеть ее с распущенными, в универ она всегда сворачивала непонятную дульку на затылке, еще и очки надевала. Зачем такую красоту прятала?

Фигура – как песочные часы. Узкая талия, аппетитные бедра, грудь… Идеальная такая, для моих ладоней созданная. Тонкая шея и идеально ровная спина. Королевская осанка была у моей Родионовны. И двигалась она так, что у меня инфаркт миокарда – вот такой рубец!.. – слюнной железы начинался.

Мягко, плавно, как лебедь белая.

Арина пропустила прядь мокрых волос сквозь пальцы, а я подавился слюной от такого зрелища.

И плевать мне было, что она замужем. И сейчас, и три года назад. Я ее как ненормальный хотел. Как озабоченный подросток. Тогда и сейчас.

– Барсов, прекрати так на меня смотреть! – потребовала Родионовна своим фирменным учительским тоном.

А мои мысли скакнули в противоположную сторону – к словам Алана о том, что за ней приехали сутенерские придатки без мозгов.

– Арина Родионовна, есть вопросик, – начал я издалека.

– Я спать хочу, – отрезала она.

– А вот чисто теоретически: ты как к эскортницам относишься? – выдал я и сам обалдел.

Зашел издалека, называется.

– С уважением, Барсов. Ко всем профессиям я отношусь с уважением. И к эскортницам в том числе. А что? Заказать хочешь? Ради бога, только сними отдельный номер.

– А сама ты…

– Ты на что намекаешь? – ахнула Родионовна.

– Я просто спрашиваю, не шипи, кошка дикая. Просто подумал…

– Барсов, пошел вон из номера! – взвилась она.

– Ну, расцарапай мне лицо еще раз, – вздохнул я. – Трудно с тобой, Арина Анатольевна. Ладно, спать так спать.

Я поднялся, потянулся к бляшке ремня и расстегнул его. Стянул кофту, повесил ее на спинку кровати и начал расстегивать ширинку.

Родионовна остановилась. Замерла и приоткрыла ротик, рассматривая то, что я годами тренировал в зале. Не зря страдал, оказывается.

И лучше бы ей было так не смотреть на меня. Тело завибрировало, член сразу напомнил, как сильно мы ее хотим, а челюсти сжались сами.

– А вот не была бы такой букой, давно бы уже твое было, – подмигнул я, стягивая джинсы и взглядом оглядывая самого себя.

Училка моя покраснела, но взгляд не отводила.

– Ты студент, а я преподаватель, Барсов! И немедленно оденься!

– Ты мой бывший преподаватель… – одеваться я не собирался, наоборот, планировал уровнять счет в количестве одежды с Ариной в свою пользу.

– Это против правил! Всегда было против правил!

– Каких правил? – удивился я. – Мы не в универе. Я нравлюсь тебе, ты хочешь меня, и это взаимно. У тебя выбора нет – будешь моей, Родионовна! Сейчас или завтра. Разницы нет. Все равно моей будешь.

– Барсов, я замужем! – ахнула она.

– У всех, Арина Родионовна, свои недостатки. А если серьезно, я тут выяснил – разводишься ты. Так что убегай, не убегай, все равно догоню и…

– И что?

– И женюсь на тебе, училка! – выдал я неожиданно даже для себя.

Хорошо меня накрыло. На века! Попробовал на вкус последнюю фразу и понял, что отторжения она не вызывает.

Я не был противником брака, но и адептом семейных ценностей тоже не был. Я просто жил и получал удовольствие от жизни, пока одна не в меру привлекательная преподавательница снова не вернулась в мою жизнь. Эпично так вернулась, с тайнами Мадридского двора и в одном полотенце.

– Как ты выяснил, что я развожусь? – уперла она руки в бока.

– Усатый твой сказал, – пожал я плечами, – пока я его унижал целый лестничный пролет. Арина, зачем он тебе?

Временно не стал пояснять, что теперь она точно разводится, даже если до этой минуты не собиралась.

– Спать! – отрезала она. – Каждый в своей кровати! Ясно? И даже не думай меня соблазнять!

– Зря отказываешься. Сон, Родионовна, он для слабаков, вместо него есть много других потрясающих занятий. Ты же была замужем, должна знать. Или вы, как пенсионеры, в двадцать два нуль нуль спать ложились по строгому режиму?

– Я не стану обсуждать с тобой свою интимную жизнь.

– Прекрасно, давай обсудим нашу с тобой? – оптимистично предложил я. – Или я снова пристану с вопросами про гостиницу и паспорт.

– Отдай сумку, – потребовала она.

– Зачем?

– Хочу снять соседний номер и выспаться, – с придыханием сообщила она.

– Спи тут, – разрешил я.

– Тогда ты иди в соседний.

– И я не пойду. Родионовна, ну, признайся честно, тебе же понравилось целоваться там, в коридоре?

– Понравилось, – добила она.

Ударом в солнечное сплетение одним словом дух выбила.

– Но повторять мы не будем!

Нокаут!

– Не говори «гоп», Родионовна, – нашел я в себе силы дерзко ей ответить.

Игнорируя болезненную пульсацию, скривился и лег в постель, напоминая себе, что нужно дышать.

Даже фашисты так не издевались, как она! Гуманнее было меня сразу расстрелять, а не лечь на соседнюю кровать прямо в одежде. В метре от меня.

Смотри, но не трогай…

Она отвернулась, сжалась в комочек, а мне безумно захотелось лечь рядом и прижать ее к своей груди. Приласкать, как котенка, потому что вдруг пришла совсем сумасшедшая мысль, что ей, возможно, плохо, страшно или больно, хоть и храбрилась она и вид неприступный делала. Я, конечно, мог после такого приступа слабоумия и отваги не выжить, но…

Даже возбуждение отступило от новых неожиданных порывов. Я смотрел в потолок и вспоминал слова влюбленного Багратыча, слушая, как дыхание Родионовны выравнивалось.

У меня было много женщин. Очень много, может быть, даже слишком, но занозой в голове сидела только она. С того самого дня, как встала за кафедрой в аудитории универа.

Гордая, неприступная, холодная снаружи… Но я уже знал, какой пожар горит у нее внутри, и эгоистично хотел раздуть его в свою сторону.

Тогда я пожелал ей счастья в семейной жизни, приняв ее выбор, а сейчас? Смогу ли сейчас поступить так же, если она захочет сохранить брак и вернуться к усатому?

За размышлениями сам не заметил, как уснул. Когда же открыл глаза, за окном светило солнце, а соседняя кровать…

– Сучка!

Я вскочил и набрал Алана.

– Где училка? – рявкнул я, не успев толком проснуться.

– Тебя закоротило на ней, что ли? – хмыкнул начбез.

Кажется, да. И неслабо!

– Сейчас выясню – перезвоню.

– Жду, – отрезал я, глядя в стену.

Теперь сделать эту женщину своей становилось делом чести!

Глава 7

Арина

Я ехала в автобусе, вертя головой по сторонам. Кажется, у меня развилась паранойя – стало казаться, что за мной пристально и неустанно следят, но кто именно, понять не удавалось.

Я всматривалась в лица прохожих, разглядывала проезжающие мимо машины, но ничего подозрительного не находила. Боже, я как будто попала в какой-то дрянной детектив, где вместо нормального расследования – шпионские игры с паспортом, а вместо адекватного помощника – Ринат Барсов.

Казалось, за три года он ни капельки не изменился. Такой же нахальный и ничем не прошибаемый болтун. Очень харизматичный и привлекательный, наглый, бессовестный болтун, который снова вернулся в мою жизнь, чтобы окончательно свести с ума.

И, кажется, процесс пошел, потому что вчера я честно призналась ему, что мне понравился поцелуй, а сегодня у меня развилась мания преследования. Надеюсь, это обратимо!

И почему я все время прокручиваю этот поцелуй в голове? Боже, пусть это будет банальная защита моей психики – переключиться на что-то менее травмирующее и страшное, потому что у меня и так достаточно проблем, а Ринат – не та проблема, которую легко игнорировать. Этот парень всегда был лидером и заводилой, всегда добивался своих целей, кроме одной – меня.

И, кажется, он не отпустил мысли затащить меня в постель и закрыть и этот гештальт в своем списке нескончаемых побед.

А мне это не нужно! Я хочу простого и банального – жить спокойно и счастливо.

Вот только последние полгода не получалось ни спокойно, ни счастливо… Настолько неспокойно, что за мной уже трое бандитов приезжают в гостиницу… Как я докатилась до такого? И как выбраться?

Автобус остановился, диспетчер объявила мою остановку, и я вышла на улицу, стараясь дышать ровно. Однако, пока шла к дому Ольги Константиновны, крутила головой во все стороны, чувствуя на себе чей-то пристальный взгляд и напрягая прохожих.

Это паранойя! Просто в последнее время на меня слишком много свалилось, вот нервы и не выдерживают!..

Подходя к подъезду Ольги, я заметила черную машину у нее во дворе и уже собралась было бежать, но водитель заметил меня, равнодушно мазнул взглядом и продолжил пялиться в телефон.

Мне нужно начать курс успокоительных! Парень, может, девушку ждет или друга, а я уже назначила его своим гипотетическим преследователем!

Поднялась на третий этаж и постучала дверь подруги. Ольга открыла сразу и взволнованно поинтересовалась:

– Ну что? Все получилось?

– Да, паспорт у меня, – кивнула я, запирая дверь. – Прости, что втянула тебя во все это. Отдашь мне документы?

– С тобой поеду, – решила Оля.

– Не нужно тебе в это ввязываться, – скептически заметила я.

– Знаешь, если бы я была на твоем месте, то умерла бы от страха в одиночестве, поэтому я с тобой, как настоящая боевая подруга!

– А где Костя? – напряглась я, вспомнив про супруга Ольги.

– На работе. Воды? Чаю? Мне нужно десять минут на сборы, и поедем.

– Воды. Не могу есть, когда так нервничаю, – призналась я.

Ольга принесла мне стакан воды и ушла в комнату. Я же перебирала документы, которые оставляла ей на хранение, когда собиралась воровать свой паспорт.

В груди вибрировало от нервов и страха, а руки дрожали. Осталось самое сложное, и, надеюсь, на этом мои неприятности закончатся.

Боже, пусть это закончится! Пожалуйста! Не знаю как. Пусть прилетит злой фей с волшебной палочкой, дубинкой или базукой, и легкой рукой как-то разрулит то, во что втянул меня Павел своим упрямством и желанием доказать самому себе, что он чего-то стоит!

– Я готова! – объявила Ольга, появляясь на пороге.

– Поехали, – решилась я. – Оль, а есть сумочка побольше?

– Сейчас, – согласилась подруга и вынесла из комнаты тряпичный шопер – как раз такой, что туда уместились все бумаги.

Мы обулись, перекрестились на всякий случай и задумались:

– Может, взять такси? – предложила Оля. – Вид у тебя такой, как будто ты сейчас в обморок упадешь.

– Я и чувствую себя так же, – согласилась я. – Давай такси.

Подруга достала из кармана мобильный, вошла в приложение и вывала такси, параллельно уточняя у меня адрес.

– Машина приедет через десять минут. Что с Павлом? – кусая губы, спросила она.

– Ничего. Развод, – пожала я плечами. – Он в своем стремлении самоутвердиться перешел все мыслимые границы, Оль. И подставил меня, а я дура, что поверила и согласилась.

– Ты не знала, что все получится именно так, – ободрила меня подруга.

– Могла бы догадаться. Да, боже, нам всем с пеленок внушают, из каждого утюга говорят, что оформлять ИП на себя для кого-то не лучшая идея. Даже на мужа. Я до сих пор не понимаю, когда он стал одержим деньгами. Нормально ведь жили. Да, он потерял свой бизнес, у него заблокировали счета, но мы не голодали и могли бы справиться и без этого!

– Мужчины, – фыркнула Ольга, – и их вечное стремление доказать собрату, что их дубинка крепче и больше.

– А в итоге проблемы решают женщины, у которых и дубинки-то нет, – тяжело вздохнула я. – Он совсем перестал меня слышать, только и грезил об огромном заработке. А все Витя виноват, друг его новый! Знаешь, я, наверное, не гожусь на роль боевой подруги. И как жена не состоялась.

– Как жена ты состоялась, а вот как коза отпущения – нет, и правильно сделала, – отрезала Ольга. – Додумался ведь еще и паспорт украсть. Ты отозвала доверенность на него? Чтобы он не мог ничего подписать от твоего имени.

– Разумеется, – кивнула я, – когда узнала, что он занял денег у этого, сразу отозвала. И счета заморозила. Павел был в ярости.

– Плевать на его ярость, Костик сразу сказал, что это провальная сделка, а те, с кем собрался работать твой Павлик, – мошенники.

Костик работал в нотариальной фирме и знал много о многих. И когда я заметила неладное в поведении мужа, сразу же обратилась к нему. И буквально через два часа обычно спокойный и уравновешенный Константин обрывал мне телефон и с криком «не смей ничего подписывать и не вздумай связываться с этими людьми» даже порывался приехать, чтобы поговорить с Павлом.

Я решила взять переговоры на себя, но узнала много нового о том, что я ничего не смыслю в бизнесе, Костя – дилетант, один Павел у нас умный, и в тот же день лишилась паспорта.

Хорошо, что мне хватило ума и выдержки забрать оставшиеся документы и договор о займе на свое имя.

В тот же день я заблокировала счет и уехала к подруге. Павел пытался меня найти, звонил и долго кричал на меня, но я стояла на своем: сделки не будет, а деньги, которые он занял, нужно вернуть владельцу.

Тогда я снова выяснила, что я дура, бабы в бизнесе хуже, чем на корабле, и что мне с моим гуманитарным образованием не стоит влезать в мужские игры со своим ценным мнением.

Тогда я спокойно сообщила супругу, что как жена не состоялась и настаиваю на разводе, и отключила телефон.

А дальше гостиница, куда Павел все-таки поехал, чтобы договориться о сделке, чумной голубь и… Ринат!

Не думать о Ринате! Только о деле!

– Такси приехало, пойдем, – позвала Ольга.

Мы сели в машину, держась за руки. Краем сознания я отметила, что машины, которая меня напрягла, больше во дворе не было, быстренько вписала себе в медкарту еще и невроз и прикрыла глаза, морально готовясь к встрече.

Наконец, машина затормозила, а водитель равнодушно сообщил, что мы приехали.

Трехэтажное офисное здание, ничем не примечательное, каких в округе тысячи, встретило нас красной дорожкой у входа и солнечными лучами, отражающимися в тонированных окнах в пол.

В тот момент пришла крамольная мысль, что, возможно, не стоило идти туда с Ольгой, но никого другого в запасе у меня не было. Не Рината же брать…

Господи, когда он уже покинет мои мысли?!

Мы поднялись на второй этаж и прошли к обычной двери, близняшке пяти соседних.

Постучали в дверь и вошли в пустую приемную, где стоял стол для секретаря, но искомого не наблюдалось. Взялись за руки, я гулко сглотнула, стараясь унять внутреннюю дрожь, а Ольга решительно постучала костяшками пальцев в дверь с табличкой «Малыгин А. В.».

– Войдите! – крикнули с той стороны.

Мы поглубже вздохнули и вошли в кабинет. За деревянным столом сидел мужчина примерно сорока лет. И такой взгляд у него был, что сразу становилось понятно: мошенник и аферист. Масляный, сальный, хитрый. И ухмылка была нахальная, отвращающая. С таким в одном автобусе ехать не хотелось, а мой муж умудрился занять у него денег!..

– Добрый день, – начала я, – я Журавлева Арина Анатольевна. Супруга Павла.

– Какими судьбами? – изумился Малыгин и нехорошо улыбнулся.

Зря я сюда приехала!

– О, прошу прощения, кажется, от вашей красоты я немного растерялся и забыл о хороших манерах. Присаживайтесь, дамы.

Он жестом указал на два стула, стоящих напротив его стола.

Мы робко сели, переглядываясь. Я не знала, с чего начать диалог, и сразу перешла к главному:

– Я бы хотела вернуть вам средства, которые мой супруг занимал на мое имя.

Малыгин поднял бровь и пожевал губами.

– Эм-м-м-м. Арина?..

– Анатольевна, – подсказала я.

– Арина Анатольевна, могу я уточнить, в чем причина? И почему деньги пришли возвращать вы, а не ваш супруг?

«Потому что мой супруг поймал золотую лихорадку, а вы мошенник», – хотелось ответить мне, но инстинкт самосохранения пересилил.

– Давайте просто решим вопрос. Я отдаю вам деньги, вы возвращаете мне расписку, мы расторгаем договор и на этом простимся? – постаралась я улыбнуться.

– Арина Анатольевна, тут такое дело… Не получится у нас так. Ваш супруг занял деньги под проценты от будущих поставок. С условием, что если у него ничего не выйдет, то неустойка сверху. Вы понимаете, о каких суммах идет речь? Нет, если вы вернете мне сумму с процентами сегодня, я готов расторгнуть договор.

Он довольным сытым котом откинулся на спинку кресла и улыбнулся улыбкой пираньи, которая уже поймала жертву и выпускать не собиралась.

А я забыла, что приличная женщина, и кляла Павла всеми известными мне ругательными выражениями.

Схема была простой, как советская мясорубка: Малыгин одолжил Павлу деньги под определенную сделку и точно знал, что Павел контракт не получит, потому что этот контракт уже почти подписал друг самого Малыгина. В итоге все были в плюсе, кроме меня и Павла, который поверил Виктору, что тот для него этот договор на долгосрочные поставки выбьет.

И никто не слушал меня, считая дурой, хотя Костя не раз предупреждал, что Малыгин так дела не единожды!

Господи, что мне делать?!

Ольга тоже была мрачнее тучи и нервно перебирала пальцами, не зная, как реагировать. Конечно, у меня не было средств, чтобы вернуть те проценты, которые требовал Малыгин. И вряд ли я могла честно их заработать.

И в тот момент, когда я почти отчаялась, дверь кабинета Малыгина без стука распахнулась, а на пороге возник незнакомый мне очень суровый мужчина в классическом костюме.

Обалдели все, но больше всех Малыгин, который даже чуточку побледнел, когда незнакомец уверенно и дерзко прошел в кабинет, взял стул, перевернул его спинкой вперед и оседлал, унижая взглядом хозяина помещения.

А следом… Следом вошел такой же собранный и уверенный Ринат! Одетый в классический костюм, только верхние пуговицы на рубашке он хулигански расстегнул.

Выражение его лица изменилось. Передо мной в тот момент стоял не болтун и нахал с дурашливым выражением на лице, а серьезный, взрослый мужчина, одним своим появлением доводящий Малыгина до икоты.

– Алеша, ты снова за свое? – душевно уточнил он у Малыгина, да так, что, казалось, в комнате стало на пару градусов холоднее.

– Ал-л-ан Лейманович? Р-рин-н-ат Ра-а-амильевич, – заикаясь, уточнил Малыгин, – да я… Я не…

– К девчонкам у тебя претензий больше нет, – отрезал Ринат тоном, от которого у меня все внутренности похолодели. – Все претензии ты адресуешь мне.

– Я… Нет претензий, вообще нет, ни одной. Я это… Деньги подарил вот Журавлевой, ну, помог, так сказать, по-дружески. И…

– Арина Родионовна, Ольга Константиновна, – послал нам Ринат свою лучшую улыбку, – в коридоре подождите.

И нахально мне подмигнул.

– А я… – кажется, я начала копировать аристократическое заикание Малыгина, – я сама.

– Родионовна, быстро в коридор! – очень душевно попросил Ринат – так, что возражать я побоялась.

Мы с Ольгой поднялись и мелкими шагами потопали к выходу. Когда я проходила мимо Рината, он поймал меня за руку и предупредил:

– И только попробуй снова свинтить!

Я могла только кивнуть…

Глава 8

Арина

Мы с Ольгой вышли в приемную и обалдело посмотрели на закрывшуюся дверь.

– Арина, у меня от стресса галлюцинации, или это был Ринат Барсов?

– Нет у тебя галлюцинаций, – отмахнулась я дрожащими руками и нервно закусила губу.

– А… И… А как? – кажется, Ольга с трудом подбирала слова.

Впрочем, я тоже.

– Ты с ним… У тебя… А тогда?

– Ничего не было, – замотала я головой, – ни тогда, ни сейчас.

– А зря, – протянула Ольга, кашлянула, натыкаясь на мой взгляд, и добавила: – Не, ну хорош ведь, засранец.

– Оля…

– Как он сюда попал? – продолжала она.

– Через дверь, вестимо, – вздохнула я и рассказала все как было.

И то, как мы вместе воровали мой паспорт, и то, что я сбежала утром, пока Ринат спал, и даже то, что он не давал мне прохода те шесть месяцев, пока я преподавала.

– Могла бы мне тогда все рассказать, – обиженно протянула подруга. – Так, стоп! А ты уволилась не из-за него?

– Частично, – созналась я. – Барсов тоже внес свою лепту.

– Засранец какой, а! – восхищенно протянула Ольга и смутилась.

– И врун! – припечатала я. – Сказал, что его раскулачили, а сам, вон, Малыгина одним видом кошмарит.

– А с ним кто был? Этот, – Ольга жестом показала размах богатырских плеч второго пришедшего.

– Я не знаю, —взмахнула я руками я, – я вообще ничего не понимаю. Как он здесь оказался? За мной что, следили? Надо бежать! – резюмировала я.

Я в панике заметалась на месте, но Ольга меня остановила:

– А документы? Мы должны знать, до чего они договорятся.

Пришлось признать правоту подруги. Я села настул, спрятав голову в ладони, и тихонечко взвыла. Паника не отпускала, а внутри все дрожало от страха, нервозности и недосыпа. Казалось, я целую вечность не спала нормальным здоровым сном. Лишь на пару часов отключалась, чтобы проснуться оттого, что сердце колотилось в груди.

Неудивительно, что с таким режимом у меня развилась паранойя в комплекте с манией преследования и даже стала зарождаться симпатия к Ринату. Барсову. Главному бабнику и баламуту этого города.