Неблизкие

Элла Савицкая

Неблизкие

1. Лиза

– Позвони мне сразу, как приедешь!

– Обязательно, мам, разве я могу не позвонить?

Это не риторический вопрос. Просто если я не наберу ее, она приедет следом.

– Не забывай перед сном закапывать глаза, Елизавета, а также пить таблетки. Я поставила тебе несколько будильников на случай, если из твоей бедовой головы это вылетит.

Терпеливо вздыхаю. Еще пара минут и я буду свободна. Пара минут…

– Борис пока не может дозвониться до Максима, предупредить, что ты приедешь на день раньше, но думаю, все будет в порядке. Ключи от его квартиры у тебя есть.

– Мам, все точно будет в порядке. Я же не на безлюдный остров еду. Судя по вашим рассказам, Максим вполне ответственный взрослый парень.

Чувствую прикосновение холодных рук к моему локтю. Мама настойчиво отводит меня в сторону и опускает голос до шепота.

– То, что он живет сам, не означает, что он ответственный. Я видела его пару раз, но мне и одного достаточно, чтобы понять, что он хамоватый и самоуверенный в своих силах мальчишка. Не понимаю почему Борис позволяет ему столько самостоятельности. Будь моя воля, он бы учился в военном училище, – ее голос приобретает ледяной оттенок.

– Мам. Нельзя судить о человеке по паре встреч.

– Кому, если не мне судить о молодежи по первому взгляду, Лиза? – с преувеличенной гордостью фыркает она.

Мама – ректор в нашем местном университете. А по сему считает, что распознает отличников и оболтусов, стоит только на них взглянуть ее наметанным глазом.

– Дочь, если тебе вдруг будет некомфортно, сразу звони! Я приеду и заберу тебя.

Ну нет, спасибо. Уж лучше пусть мне будет некомфортно там, чем здесь.

– Лидия, все будет в порядке, – раздается за нашими спинами голос моего новоявленного отчима.

– Борис, я волнуюсь. Может мы зря ее отпускаем? Неделя – не так много. Мы скоро вернемся. Уже бы долечилась здесь и как раз к началу учебного года поехала в общежитие.

Мое счастье, что в нашем небольшом городе нет музыкальной академии и мне хватило таланта и вложенных усилий, чтобы поступить в столицу. Подальше отсюда.

– Мама, что мне делать неделю одной в доме?

– Наймем тебе сиделку.

– Да, Господи, – истерически взрывает меня, – я не инвалид! У меня была плановая операция. Прекрати пожалуйста так обращаться со мной, словно я не в состоянии за собой смотреть.

– Именно «смотреть» – не в состоянии.

– Спасибо за твою тактичность, мама.

– Так, всё уже решено, – категорично ставит точку в нашем диалоге Борис, – пусть девочка отдохнет. За одно с Максимом познакомятся. В чужом городе полезно иметь близкого человека, да, Лиза?

– Да! – вкладываю в голос всю благодарность, на которую я сейчас способна.

Хоть один адекватный человек!

– Ты дозвонился до Максима? – раздраженно интересуется мама.

– Пока не отвечает, но я буду еще пробиваться. Все, пора.

Мама еще наставляет меня перед тем, как я сажусь в машину, но я уже не слушаю.

Предвкушение свободной жизни подталкивает в салон.

Близкий знакомый Бориса, Константин, вызвался меня довезти, так как сам направляется в столицу.

Едем мы несколько часов, за которые я слушаю аудио книгу, любимую музыку и пытаюсь представить, как сложится наше общение со сводным братом.

Надеюсь, мы подружимся. Хотелось бы эти три недели провести в спокойной обстановке.

По приезду к месту назначения Константин помогает мне поднять чемоданы на нужный этаж и вместе со мной дожидается пока я звоню в звонок квартиры.

За дверью тишина.

– Похоже, его нет дома, – Константин для уверенности еще несколько раз стучит в дверь.

– Давайте тогда войдем сами.

Ключами, которые мне дал Борис, я отпираю дверь, и мы входим внутрь.

Мужчина многозначительно присвистывает.

– Что такое? – не понимаю я.

– За порядком парень явно не следит.

– Вы поможете мне с чемоданом?

– Конечно.

Константин любезно отвозит его в одну из комнат, чтобы я через него не перецепилась и не разбила себе нос или что—то из мебели.

– Можно вас попросить немного сориентировать меня в пространстве? – прошу, выставляя вперед руки.

– Давай. Смотри, – берет меня за руку и помогает пройти вперед, – здесь диван. – щупаю мягкую обивку, приятную на ощупь, – здесь стол, с кучей хлама на нем. Сейчас мы идем на кухню, где похоже Макс вообще не бывает. Квартира студия, так что думаю, будет несложно привыкнуть, да и мебели здесь немного. Порядок бы навести только.

Слышу, как шуршит чем—то, убирая с пути.

– Слева ванная комната. Ну, вот и все хоромы, – недовольно вздыхает. – Может, давай я останусь и помогу, пока Макс не вернулся? Оставлять тебя одну не лучший вариант.

– Нет, что вы! Я сейчас лягу отдохну, а потом Максим наведет здесь порядок. Всё будет сверкать и блестеть, – спешу его выпроводить. Не дай Бог еще маме нажалуется.

– Максим? – скептически.

– Ага. А сейчас, если не сложно, десантируйте меня пожалуйста в спальню с чемоданом, Константин. Дальше я разберусь по ходу дела. Спасибо вам большое за помощь.

Мужчина уезжает, а я облегченно выдыхаю. Мне проще самой, чем с надзирателями рядом. Нащупав замки на чемодане, открываю его. Снимаю темные очки и меняю футболку на домашнюю майку.

Шорты тоже переодеваю.

Оставшись одна, вдыхаю глубоко воздух, пытаясь «прощупать» пространство. Не знаю, о какой грязи говорил Константин, я ее не ощущаю. Только едва различимый аромат немного резкой туалетной воды и чипсов.

Достав телескопическую трость, раскладываю ее и иду еще раз изучать квартиру. Конечно же набираю маму и отчитываюсь.

С Максимом связи нет, докладывают мне.

Ну что ж, нет, значит, нет. Я подожду.

Отправившись в комнату, выпиваю свой питьевой йогурт, так как в животе начинает голодно урчать, а потом ложусь на кровать. По размерам она немаленькая. Чтобы не наглеть, я укладываюсь с краю и не замечаю, как засыпаю.

Просыпаюсь резко от незнакомых голосов.

– Макс, у тебя есть что—то выпить? – хихикает женский, – Вино там, или апероль?

– Ты сюда пить пришла? – в ответ раздается низкий и нетерпеливый.

– Ну ты хоть сделай вид, что ухаживаешь, – обиженно.

– Обязательно. Сразу после того, как ты сделаешь вид, что пришла поболтать о возвышенном, – иронично.

Встав, нащупываю на тумбочке очки и наощупь движусь к двери.

Там больше не хихикают.

От откровенных звуков поцелуев начинают гореть не только щеки, но и кончики ушей.

– Ну, Макс.

– На колени, Ир.

– Мммм.

Сердце дергается и сжимается от смущения. Наверное, надо было бы не беспокоить, и прикинуться спяшей, но подслушивать то, чем они будут заниматься неправильно. Да и не хочется мне вовсе. Моя психика к этому не готова.

Звук расстегивания ширинки совпадает с тем, как я громко прокашливаюсь.

– Я сильно извиняюсь, но принимать участие в тройничке не входит в мои планы.

– Ой, – взвизгивает девушка.

– Эммм, – растерянно мычит Максим.

Судя по звукам, они на диване, поэтому я поворачиваюсь туловищем в ту сторону.

– Привет, – стараюсь звучать дружелюбно и сгладить неловкость, – Понимаю, что я не вовремя, но…

– Я не поняла, это кто? – возмущенно перебивает меня его гостья.

– Я так понимаю, сестра моя, – вжик ширинки в обратную сторону.

Ну, я надеюсь, что в обратную…

– Кто? У тебя есть сестра? Что ты смотришь на меня? – летит в мою сторону, —Отвернись.

Я мысленно закатываю глаза.

– Рот закрой, Ир. И давай на выход, – обрывает ее Максим.

– Чего? Макс, скажи ей отвернуться. Я, в отличии от нее, перед незнакомыми своими прелестями светить не хочу. – Чтоо? Какими прелестями? Это она о чём? – Еще и пялится, как дура.

– Как дура здесь ты. – рявкает он, – По пути к двери оденешься.

– Эй.

Дальше следует возня, возмущенные перешептывания от нее и ноль ответов от Максима.

Дверь захлопывается. В мою сторону раздаются тяжелые шаги.

Застываю.

По мере приближения мужского запаха становится больше и аромат той самой туалетной воды, что витает по всей квартире, приобретает более насыщенный оттенок.

Мои рецепторы отчего—то взвинчиваются, жадно впитывая этот концентрат.

Чувствую, как Максим останавливается напротив.

– И чем же тебя тройничок не устраивает? – звучит насмешливо.

– Не мой формат. Я больше за скучные классические отношения.

Максим хмыкает.

– Лиза, значит, да?

– Да. Ты прости, что я как снег на голову. Тебе звонил Борис, но, ты, очевидно, был слишком занят, – намекаю на его зазнобу.

Звук хлопков по карманам.

– Бля. Телефон забыл. Ты давно приехала?

– Уже успела поспать. На твоей кровати.

– И поесть из моей тарелки? – слышу, как усмехается.

С облегчением выдыхаю. Настроен вроде бы не враждебно, уже хорошо.

– Этого пока не успела, но планирую, – а потом решив завершить наше знакомство официально, протягиваю руку для рукопожатия, но что—то идет не так.

Неожиданно я врезаюсь пальцами во что—то очень твердое, покрытое джинсовой тканью и проезжаюсь вдоль этой твердости вверх.

Максим выдает нечто похожее на сдавленный стон.

Мне в лицо стремительно бьет краска.

Это я только что его облапала?

Ойкнув, шлепаю ладонями по вспыхнувшим щекам и фантомно зажмуриваюсь.

– Прости, – пищу шокировано, – я хотела сказать «приятно познакомиться».

– Ну… – хрипит он, – мне приятно. Да.

2. Макс

Вау…

Это первое, что приходит на ум при взгляде на девчонку, что так резво изъявила желание познакомиться.

Настолько резво, что у меня до сих пор кровь приливами и отливами к паху летает.

Прижимая ладошки к щекам, Лиза в ужасе округляет свой аккуратный ротик и уверен, если бы не очки, закрыла бы глаза.

Стесняшка какая.

Ухмыляясь, оттягиваю ее руку за запястье и сжимаю тонкие прохладные пальцы.

– Вот так ты хотела сделать?

Ее ладошка миниатюрная и тонет в моей. Пальцы длинные, тонкие, с коротким бесцветным маникюром. Очень миленько.

– Да, – прикусив пухлую губку, стыдливо улыбается.

Раскрасневшиеся щеки вызывают прилив умиления. И мне как—то даже теперь неудобно говорить ей о том, что ее полупрозрачная майка практически не скрывает аккуратной двоечки и розовых ареол сосков. Засмущается еще сильнее.

Но вид охуеть какой возбуждающий. Будь на ее месте другая, подумал бы, что намеренно так нарядилась. Но… с Лизой, уверен, что это не так. Слишком много слышал о ее «идеальности» и скромности от отца, а все ее поведение сейчас подтверждает эти качества.

Пальцы неконтролируемо сжимаются, когда мой взгляд снова опускается на выставленное великолепие.

Лиза, ойкнув, отбирает руку, вздернув ее верх. Вероятно, чтобы снова не столкнуться с моим меньшим, так шустро отреагировавшим на ее бодрящий «лук».

Я бы даже мог не признаваться ей в том, как она красиво выглядит, чтобы иметь возможность созерцать прекрасное каждый день. Но когда она снова сможет видеть, этот момент ей будет неприятен. А делать ей неприятно мне не хочется. Я бы не отказался сделать наоборот, очень приятно.

Отчего—то фантазия начинает рисовать как эта двоечка ляжет в мои ладони, а сосочки окажутся зажаты между пальцами.

Так, блядь, Макс, возьми себя в руки. Это нерастраченная похоть в тебе говорит. Уже настроился на секс, а тут облом.

Заставив себя отойти на шаг назад, поправляю каменный стояк.

– Лиз, у тебя есть другая домашняя одежда? – хриплю, еще раз жадно впиваясь напоследок в собравшиеся в бусинки сосочки.

Что—то мне подсказывает, что скоро эти сокровища от меня спрячут.

– Мммм, могу поискать. А что? Я грязная?

Грязная? Я могу это устроить.

– Не совсем. Майка новая, судя по этикетке?

– Да. Ой, я забыла оторвать, – тянется рукой себе за спину, отчего грудь соблазнительно приподнимается. Мммм, – Мама на сайте заказала несколько штук.

Какая мама молодец.

– Дело в том, что под нее, наверное, предусмотрено нижнее белье, потому что вот так я бы тебя на улицу точно не выпустил.

На то, чтобы сообразить у нее уходит несколько секунд.

Спустя которые тонкие руки рывком взметаются и судорожно накрывают грудь крест—накрест.

Эх…

– Боже. Так вот о чем говорила твоя девушка? – выпаливает с ужасом.

– Она не моя девушка. Но да. Если есть что—то не из заказанной мамой коллекции, лучше надеть его.

Лиза делает резкий разворот на сто восемьдесят градусов, шаг вперед и … еще секунда и лбом влетит в косяк. Действуя на инстинктах, ловлю ее за талию. Дергаю назад. Под тихий визг носом впечатываюсь ей в блондинистую макушку, а меньшим в поясницу.

Лиза застывает, а у меня от удара с ее телом, ток по венам, как по проводам летит. Рецепторы жадно заглатывают цветочный запах шампуня, который неожиданно сильно вставляет. Пальцы одичало вжимаются в плоский живот.

Нифига себе познакомились.

Несколько секунд стоим, не двигаясь. Лиза тяжело дышит, а я пытаюсь прийти в себя от таких реакций. Зачем—то еще раз вдыхаю воздух около ее головы. Сладкий, с ноткой фиалок. Он будоражит и отправляет мощный поток крови к и так невменяемому меньшему.

Ммм…

– Что ты делаешь? – холодные пальцы внезапно отрезвляюще вцепляются в мою руку и отрывают ее от себя.

Лиза наполовину разворачивается.

Интересно шибануло только меня или ее тоже? Хочется снять эти очки и заглянуть в глаза. Обычно женские эмоции легко считать во взгляде. Но с ней этот сканер, к сожалению, не работает.

Сглотнув, отстраняюсь.

– Спасаю тебя от разбитых очков и поцелуя с дверным косяком. А ты что подумала?

– А, – расслабляется и помедлив, снова отворачивается. – Спасибо. Я тогда сейчас переоденусь все же.

– Валяй. Только скорость сбавь, не на ипподроме.

– Это ты меня сейчас с лошадью сравнил? – ошарашенно притормаживает.

– Это я пытаюсь объяснить, что пространство ограничено, – устремляю взгляд на аппетитную попку, запакованную в домашние лосины.

И тут все идеально. Да что ж такое?

– Мммм. Ну ладно.

Нащупав дверь, Лиза закрывает ее перед моим носом.

Я, хохотнув, активно растираю ладонями лицо.

Мда, весело нам, кажется, будет.

– Так что там на счет тарелки? – кричу ей, – Есть будешь?

– Да, пожалуйста, – летит в ответ.

– Есть пожелания?

– Я не прихотливая.

– Пицца сойдет?

– Вполне. С зеленью и курицей.

– Вино, может? Или коктейль какой?

– Я не пью.

Тааак. Почесав макушку, оглядываюсь.

Ну и срач ты развел, Магницкий.

– Колу? – отхожу от двери, забирая с дивана наспех скинутую футболку.

– Нет.

– Кофе? – сгребаю со стола пустую пачку из—под чипсов и несколько банок энергетиков.

– Нет.

– Минералку?

– Неа.

– Неприхотливая, говоришь? – кидаю с претензией.

– Можно просто чай.

Чай ей. Фига се. У меня чая отродясь не было.

Делаю заказ в приложении, а перед тем как заблочить телефон, лезу в переписку с отцом. Листаю до момента где он присылал мне ссылку на аккаунт Лизы в соцсети. Тогда я посчитал не интересным рассматривать новоиспеченную сестренку. А зря.

На авке она стоит спиной. Волосы развеваются от ветра.

Листаю вниз. Несколько снимков за роялем. Но снято далеко, лица почти не рассмотреть. Пролистываю дальше, пока наконец не нахожу портрет. Зависнув на пронзительных голубых глазах, чувствую, как пульс уверенно частит.

Она с улыбкой смотрит прямо в экран из—под длинных ресниц. И вот сейчас образ дорисовывается на сто процентов.

Невозможно красивая девочка. Экзотический разрез глаз, губки эти, которые открывала в шоке пару минут назад.

Бомба.

Мне теперь хочется в эти глаза в реальности заглянуть. Что—то подсказывает, что в жизни они торкнут еще сильнее.

3. Лиза

Позорище!

Это ж надо! Ходила светила тут грудью перед Максимом и гостьей его неадекватной. Подумает еще, что я его тут соблазнять приехала. От неё не убудет, судя по ее манере разговора. Хотя мне—то что? Её мнение меня волнует меньше всего.

Нервно перебирая пальцами вещи, на ощупь нахожу свою старую добрую футболку. Майку предательницу кладу под подушку, чтобы случайно не надеть ее еще раз.

Переодевшись, уже собираюсь выйти из спальни, но на выходе притормаживаю. Делаю пару шагов назад. Нащупав в сумке расческу, провожу ею по волосам. Мама всегда говорит, что в любой ситуации девушка должна быть ухоженной. Она у меня всегда выглядит идеально, и того же требует от меня.

Но в данной ситуации мне самой не хочется, чтобы Максим посчитал меня неопрятной.

Максим…

Ощущение его горячего тела все еще ярко горит на спине и животе.

И вовсе он не такой худой, каким я запомнила его на фотографии, которую видела в доме отчима. На снимке ему лет восемнадцать. Высокий, с наглющими глазами. Сейчас он уже старше, учится на последнем курсе в техническом университете. Руки по ощущениям жилистые и крепкие. Торс каменный. Я словно в стену врезалась, когда он меня на себя дернул. Только упругую и очень горячую стену, от которой у меня мурашки непрошено атаковали кожу, а в животе словно опалило чем—то. Сумасшедшее ощущение. Даже сейчас вспоминаю, и в дрожь бросает. Потому что почувствовала я не просто все его тело, а еще и ощутимую твердость в штанах. Которую до этого еще и облапала.

Божеее…

Приложив к пылающим щекам холодные ладошки, несколько раз глубоко вдыхаю. Выходить из комнаты страшно, но не сидеть же здесь теперь вечно. Нужно знакомиться еще раз. Только теперь цивилизованно, не распуская рук.

Отыскав в себе остатки смелости, прокручиваю дверную ручку.

В квартиру одновременно с моим появлением звонят.

– Это доставка, – звучит голос Максима. – Ты пока падай на диван, а я всё заберу.

– Может лучше на кухне?

Есть в гостиной так себе вариант. Да и на диване он со своей Ирой неизвестно сколько раз придавался скабрезностям, поэтому мне хочется избежать этого места.

– Хм. Ну можно и на кухне.

Пока я неторопливо бреду вперед, потому что забыла трость в комнате, Максим расплачивается.

– Тих—тихо, тут холодильник, сворачивай, – уверенно положив руку мне на талию, разворачивает направо.

Я снова врезаюсь в него плечом. На этот раз он хотя бы в футболке, но даже так мне неловко.

– Вот стул, садись.

Нащупав кухонный стол, осторожно занимаю место. Нос щекочет ароматный запах свежеиспеченной пиццы, на который мой желудок требовательно сжимается.

– Быстро доставили, – слышу, как он открывает коробки.

– На первом этаже пиццерия, поэтому если вдруг проголодаешься, всегда можно или спуститься поесть, или заказать сюда. Ребята там работают быстро.

Это хорошо, ставлю себе в уме галочку.

«Сейчас я буду кушать, сейчас меня покормят» – мысленно напевая слова детской песенки, терпеливо жду.

– Чай, осторожно горячий, – взяв мое запястье, Максим протягивает его к чашке. – Я перелил из стакана, а то он не устойчивый.

– Спасибо.

– А вот пицца. – Слышу, как опускается рядом и откусывает. – Приятного аппетита.

– Взаимно.

Несколько мгновений мы едим молча. Моя кожа то и дело покалывает, сигнализируя о том, что на меня смотрят. При чем пристально. Это смущает, потому что обычно можно взглянуть на человека и понять, правда ли он смотрит или нет, но не в моей ситуации. Я могу только довериться своей интуиции. А она все же порой имеет свойство ошибаться.

– Я, кстати, отцу позвонил. – Максим разрушает тишину первый. – Он сказал, тебя нужно будет отвезти в больницу пару раз.

– Да, – промокнув губы салфеткой, делаю глоток сладкого чая, – через несколько дней на осмотр, а потом через три недели, когда будут снимать повязку и надеюсь разрешат уже ходить без нее.

Я очень этого жду. Две недели как слепой котенок.

– Тебе сильно больно? В смысле глазам.

– Нет. Иногда болит голова, но это не смертельно. Главное, чтобы ткани прижились.

– Что для этого надо? Время?

– Капли в глаза, лекарства. Ой, извини, – отвлекаюсь на звук входящего звонка от мамы. У меня на неё, Бориса и моих подруг – стоят разные, чтобы знать кто звонит, – минутку. Алло, мам?

– Елизавета, ну как ты? – раздается довольно громко.

Я тут же делаю боковой клавишей тише.

– Хорошо. Ужинаем.

– Чем?

– Пиццей.

Недовольно фыркает.

– А нормального ничего тебе этот оболтус не мог предложить?

Внутренне сжимаюсь.

Надеюсь, Максим этого не слышал.

– Я сама выбирала, – отвечаю сквозь зубы.

– Если ты будешь так питаться и дальше, я, когда вернусь из командировки, приеду и заберу тебя обратно, поняла? Где овощи? Клетчатка? Тебе витамины нужны, а не тесто.

Слышу прохладное хмыканье со стороны и едва сквозь землю не проваливаюсь.

Он всё слышит? Жму еще раз на клавишу, но она и так на минимальной громкости.

– Мам, у меня телефон садится, ты хотела поинтересоваться только тем, ужинаю я или нет? – от стыда чувствую, как покрываюсь пятнами.

Максим не отказал принять меня у себя, хотя мог бы. Он мне ничего не должен, мы даже не знали друг друга до этого дня. А жить в квартире с человеком с ограниченными способностями то еще счастье, но мама как обычно.

– Еще сказать, что завтра заедет Сережа. Он утром возвращается из—за границы. Я дала ему твой адрес. Говорит – очень соскучился. Надеюсь, и ты тоже. Будь с ним поласковей, договорились?

Вздыхаю.

– Да.

– Вот и отлично. Долго не сиди, тебе нельзя переутомляться.

– Спокойной ночи, мама.

– Спокойной. И кстати, дверь на замок не забудь закры…

Не дослушав, нервно тычу наугад по экрану, чтобы скорее сбросить и не дать ей договорить новое неуместное наставление, но вместо этого включаю громкую связь.

– Мало ли кого Максим домой таскает. Ты смотри, если они там выпивают или начнут приставать, сразу звони Сере…

– Лидия Дмитриевна, – перебивает её вдруг Максим, а потом из моей руки исчезает телефон, – если я весь такой хуёвый, зачем вы доверили мне Лизу?

На секунду повисает неловкая тишина.

Мама прокашливается.

– Я бы и не доверила, если бы не твой отец, Максим. И вообще, подслушивать невежливо.

– Где я и где «вежливость», правда же?

– Пф. Паяц!

– И вам не хворать. Не переживайте, голодной Лизу я не оставлю. Позабочусь о ней со всей старательностью, на которую только способен, – тянет елейным голосом.

– Максим! – грозно рявкает мама.

– Спокойной ночи.

Звонок прерывается, а телефон возвращается мне в руку.

Мда, вот и поговорили…

4. Лиза

Сижу молча, кусок в горло не лезет, потому что понятия не имею как сгладить углы. Не хотелось бы, чтобы из—за моей мамы у Максима с самого начала выстроилось ко мне негативное отношение.

– Ты прости маму, она…

– Да забей. – не даёт договорить он, – Я уже давно понял, что она у тебя токсичная, то есть тактичная. Ешь давай, остывает.

Хм, оговорочка по Фрейду, или?

– Она просто очень переживает за меня.

Маме долгое время из—за проблем с моими глазами приходилось работать в университете и подрабатывать репетитором, чтобы обеспечивать меня лекарствами. Не так давно её повысили до ректора, и стало полегче. Мы смогли взять кредит. Да и Борис помог. Она бывает ооочень сложной, и «тактичной», да. Но я привыкла. И на расстоянии её характер выносить проще.

Отправив в рот кусочек пиццы, сосредоточенно жую.

Максиму тоже звонят, что позволяет мне спокойно доесть и забыть о созданной неловкости.

– Ты сам можешь пройти обфускацию… – он встаёт, куда—то отходит и чиркает зажигалкой. Затягивается, и в воздухе почти сразу различается сигаретный дым, – Конечно. Код проверял? Ну, ебать, онлайн деобфускатор тут не поможет. Это же не стандартное приложение. Да. Окей, сколько? Кидай мне ссылку, я посмотрю.

Он что—то еще говорит, что далеко от моего понимания, а я допиваю чай. Максим заказал две пиццы, а для меня одной целая – это много, поэтому я оставляю остатки на завтра. Встаю, и чтобы не тратить время, пытаюсь найти раковину. Нащупав металл, опускаю вглубь тарелку и включаю воду.

Где—то рядом должна быть губка и средство для мытья посуды.

– Ты что делаешь? – раздаётся прямо за спиной.

От неожиданности вздрагиваю.

Поворачиваю голову, улавливая резкие оттенки никотина.

– Мою посуду.

– Зачем? Здесь есть посудомоечная машина.

– А, да?

– Конечно. Давай сюда.

Отодвинув меня, Максим забирает тарелки и куда—то уносит. В горле дерет от настойчивого запаха.

– Ты мог бы не курить, когда я в комнате? – слегка закашливаюсь.