ДракоЧудовище

Сочувствия не нашлось – только досада. Я стукнула кулаком по стене, громче фыркнула и бросила в пустоту:

– Хватит! Дай поспать!

Сат, видимо, услышал. Через мгновение из-за стены донёсся его протяжный, злобный стон.

Вдруг я оказалась на огромном поле. Со всех сторон меня обступили оборотни – волки в боевой форме. Они скалились, рычали, их глаза горели в полумраке. Шаг за шагом круг сужался, и я чувствовала, как их намерение – разорвать меня – становится всё ближе.

Я крутила головой, ища выход. Тщетно. Страх сжал горло, дыхание сбилось. Оскаленные пасти и когти окружали меня, не оставляя надежды.

Внезапно один волк – самый крупный, с серой шерстью – бросился вперёд. Я успела лишь вскинуть руку, закрывая лицо, и выкрикнуть:

– Нет! Помогите! Сат!

Зубы впились в мою кожу. Боль пронзила руку, тёплая кровь потекла по пальцам.

– Сат! – вырвалось снова, полное отчаяния. Я всем сердцем желала, чтобы он пришёл и вырвал меня из этого кошмара.

Но волк не отступал. Его лапа придавила меня к земле, когти впились в грязь у моего плеча. Он отпустил мою руку, и я увидела, как его окровавленная пасть медленно приближается к моему лицу.

Я резко распахнула глаза, пытаясь вдохнуть. Воздух застревал в горле, и мне казалось, что я задыхаюсь. Но причина была не в волке, как выяснилось. Мои губы сжимал его рот. Я вздрогнула от неожиданности, отшатнулась и жадно глотнула воздух. Дракон, не теряя времени, склонился ближе, обдав моё ухо горячим дыханием, и тихо, томно прошептал:

– Ты меня звала.

Он мягко повернул моё лицо к себе и впился в губы с неистовой страстью. Голова закружилась, мысли растаяли, словно снежинка на тёплой ладони. Его дыхание – свежее, обжигающее – и напор поцелуя захватили меня целиком. Я не понимала, что со мной творится. Ответила на поцелуй, внезапно ощутив желание, которое поглотило всё внутри.

Сат откинул одеяло в сторону, шумно втянул воздух и, оторвавшись от моих губ, провёл языком по ключице. Я невольно подалась ему навстречу, чувствуя, как возбуждение нарастает. Он снова вдохнул мой аромат, хищно обнажил зубы и склонился к уху.

– Прими меня, – прошептал он, скользнув рукой под одежду и лаская мою грудь.

– Прими меня, – повторил он, ещё тише, ещё томнее.

Я дрожала от страсти, понимая, что хочу его. Хочу сейчас, немедленно. Он стал мне нужен, как воздух, и даже больше. Это желание принадлежало нам обоим, сплетая нас в одну прочную нить. Я обхватила его спину руками и потянула к себе, пытаясь поймать его губы.

– Прими меня, – шепнул он снова, и его рука опустилась ниже, к трусикам, поглаживая самое сокровенное место.

– Я тебя принимаю, – выдохнула я, поддавшись томности его голоса. Но он вдруг отстранился, и я едва не вскрикнула, не желая его отпускать.

Мгновение – и он сбросил с себя одежду. Я увидела его сильное, жилистое тело, невольно облизнула губы. Затем он сорвал одежду с меня, навис надо мной и провёл рукой от шеи к ключице. Пальцы задели грудь, скользнули ниже, к моему бутону. Они проникли внутрь, в моё влажное лоно. Я вздохнула, выгнув спину. Ему это пришлось по вкусу – он двинул пальцы глубже. Ещё один вздох сорвался с моих губ. Вынув пальцы, он раздвинул мои ноги шире и лёг между ними. Его плоть коснулась меня, а губы снова нашли моё ухо.

– Ты меня принимаешь? – спросил он, и я, не в силах терпеть, подалась вперёд.

– Принимаешь? – голос стал твёрже, настойчивее. Я простонала:

– Да.

Он вошёл в меня, чуть-чуть, одним движением. Мне было мало. Медленно, осторожно он продвигался глубже. Мои стенки обняли его, привыкая к ощущениям. Тихий стон сорвался с его губ, коснулся моей шеи. Внезапно он укусил меня. Боль пронзила кожу. Я ощутила запах крови, а он начал двигаться – яростно, сильно, без оглядки. Упираясь руками в кровать, Сат ускорял ритм с каждым толчком, стремясь проникнуть ещё глубже. Это сводило меня с ума.

Мои стоны становились громче. Я вцепилась в его спину, притягивая ближе, словно боясь, что он исчезнет. Реальность ускользнула. Пока он был во мне, даря немыслимое наслаждение, я будто парила в небесах. Нимфы пели мне песни блаженства. Даже боль от укуса и резкость его движений лишь подогревали страсть. Я растворялась в нём, чувствуя, как он растворяется во мне. Эта гармония наших тел была безумной, опьяняющей, совершенной.

Его губы прильнули к моим. Волны оргазма накрывали меня, захлёстывая с головой. Не сдержавшись, я вцепилась зубами в его нижнюю губу. Он довольно оскалился, на миг замедлив ритм. Но тут же двинулся яростнее, глубже, доводя меня до исступления. Я растворилась в этом безумии. Лишь когда пик наслаждения прошёл и я медленно приходила в себя, во рту появился металлический привкус его крови. Сат не останавливался. Ещё несколько мощных толчков – и он излился в меня. Тяжело дыша, он рухнул рядом. Его рука тут же потянула меня к себе, прижимая спиной к его груди.

Я пыталась отдышаться. Воздух с трудом наполнял лёгкие. Сат дышал так же прерывисто, но держал меня крепко, словно боялся, что я ускользну. Пальцы невольно сжали край простыни. Мне было хорошо. Умиротворение разлилось по душе, мягко укутывая её. Я устроилась удобнее в его объятиях и закрыла глаза, погружаясь в блаженство. Мысли о самобичевании я отложила на потом. Поиск точки морального падения тоже. Сейчас всё было прекрасно.

Ночные кошмары больше не тревожили. Меня разбудил тихий стук в дверь. Я моргнула, открывая глаза, и хрипло сказала:

– Входите.

Лорка шагнула в комнату. Её взгляд скользнул по смятой постели. Она смущённо улыбнулась.

– Алина, ты будешь завтракать?

Я замерла. Прошлая ночь вспыхнула в памяти яркими осколками. Рука невольно дёрнулась к шее, где пульсировала боль от укуса. Я оглядела кровать. Сата не было. Приснилось? – мелькнула мысль. Но капли крови на подушке и ноющая кожа шептали: нет, это было наяву.

– Я… скоро спущусь, – выдохнула я.

Лорка кивнула и вышла, будто почувствовала, что мне нужно время. Дверь тихо щёлкнула за ней. Я осталась одна. На душе заскребло, как от когтей невидимого зверя. Что это было? Животная страсть, необузданная и резкая. Да, мы оба взрослые. Могли себе это позволить. Но так быстро? Стыд окутал меня, словно бархатное одеяло, усыпанное острыми иглами. Он не хотел меня – это его зверь рвался наружу. И я… я тоже не хотела. Или хотела?

Может, это разорвёт нашу нелепую связь? – подумала я, цепляясь за эту мысль, как за спасательный круг. Она принесла покой. Я медленно поднялась с кровати. Спускаться к завтраку не хотелось. Смотреть в глаза другим – тем более. Всё, чего я желала, – покинуть этот уютный замок. Вернуться к прежней жизни. Хозяйка швейной мастерской, где я работала, наверняка урежет мне плату вдвое за такие долгие прогулы.

Я натянула одежду, что дала Лорка. Пальцы слегка дрожали, пока я застёгивала пуговицы. Затем накинула её плащ. Ткань мягко легла на плечи. Внутри росла уверенность: связь оборвана. С этим я и направилась вниз.

Лорка и Нарат сидели за массивным длинным столом в столовой. Я уже немного освоилась в их запутанном замке и без труда отыскала эту комнату. Мой план был прост: коротко попрощаться, выразить благодарность и уйти, пока не наткнулась на чьи-то неловкие взгляды.

– Спасибо вам за всё, но мне пора, – сказала я, натянуто улыбнулась и шагнула к выходу.

Сата среди них не было. Это укрепило мои подозрения: связь оборвалась, дракон сумел отстраниться от меня. Но отчего же тогда сердце сжимала такая тоска? Неужели совесть тихо шептала, указывая, где именно я оступилась?

– Стой, – раздался голос Нарата. Я замерла и обернулась.

– У Лианоры всё хорошо, – произнёс он серьёзно. – Она вышла замуж по закону волков и теперь наслаждается медовым месяцем.

– Спасибо, – едва слышно выдохнула я и поспешила к входной двери. Хотелось скорее покинуть это место, стереть всё из памяти, как мрачный сон. А о Лианоре я узнаю сама. Если потребуется, попрошу стражу её вызволить. Хотя, скорее всего, её отец уже обо всём позаботился.

Вернувшись в свою комнату, я опустилась на кровать. Тишина обрушилась на меня, и я разрыдалась. Грудь сдавливала глубокая, необъяснимая тоска – нет, не просто тоска, а настоящая скорбь. Такая, что приходит с утратой кого-то дорогого. Слёзы текли ручьями, пока не показалось, что они выплакали меня до дна. Лишь когда я начала всхлипывать беззвучно, без единой слезинки, удалось собраться. Я медленно поднялась с постели.

Надо было разобрать вещи Лорки, привести их в порядок и отправить ей с посыльным. Эта мысль стала якорем – я ухватилась за неё, заставляя себя двигаться. Скорбь всё ещё цеплялась за душу, но времени на жалость не осталось.

Всё происходящее казалось слишком резким, слишком странным. Никогда раньше я не переживала ничего подобного. Даже расставание с мужчиной три года назад не ранило так глубоко. Тогда было грустно, но слёзы? Страдания? Нет, это было не в моём духе.

Я стянула с себя одежду Лорки, переоделась в свою и аккуратно сложила её вещи на письменный стол. Потом порылась в шкафу, отыскала старую пуховую куртку, набросила её на плечи и вышла из комнаты.

Улица встретила меня холодным ветром, колющим лицо мелкими иглами. Снежинки кружились в воздухе, словно дразнясь. Я дошла до прачечной, передала вещи и отсчитала несколько медяков. Конечно, Лорке они вряд ли пригодятся, но поступить иначе – против моих правил.

Скорбь постепенно отпускала. Её место занимало лёгкое облегчение, мягко касавшееся души. И где-то внутри, едва заметно, начинало пробуждаться желание жить.

Я услышала за спиной его голос:

– Ты невыносима!