Мудодей. Держи ноги крепче!

Кряхтя и постанывая, мы поднялись с пола и добрались до единственного места, куда можно было сесть − кровати, накрытой тёмно-синим покрывалом. Некоторое время приходили в себя, потом Ларни начал нервно смеяться.

− Он назвал нас гермо?

− Гермо? − переспросила я. − А мне показалось дерьмо…

Я тоже засмеялась, сообразив, что стало причиной моего неадекватного поведения.

− Жаль, добить не получилось

− Мне кажется, кое-что мы ему всё же сломали…

− А я вроде удачно съездила ему по яйцам пару раз.

Ларни захохотал ещё заразительнее.

− Он запомнит надолго, как творить такие фокусы с людьми, конченный ублюдок!

Издав долгий выдох, я плюхнулась на спину, уставившись на скромную люстру под потолком. Скосив глаза левее, заметила камеру видео наблюдения, подмигивающую красным глазком.

− Следит за нами, урод…

Парень покосился на камеру, затем тоже лёг на спину.

− Отдохну и вырублю её.

− Согласна, этот день он точно надолго запомнит.

Окончательно придя в себя и догадываясь о невозможности покинуть комнату, мы решили вырубить камеру видео наблюдения. Ишь выдумал − шпионить за нами! Какая мерзость!

Я немного огорчилась, что любимой сумочки под руками нет. Могли бы липкой лентой залепить или ножницами как-нибудь повредить. Ларни попросил меня помочь передвинуть кровать, что мы и сделали. Тяжёлая работа оказалась! Потом свернули матрас с постельным бельём. Взобравшись на это сооружение, Ларни дотянулся до камеры. Немного покрутил и оторвал от потолка. Красный глазок потух.

− Скоро явятся гости, − излишне весело известил парень.

Но пока их не было, мы вернули кровать в исходное положение.

− А давай мы на них одеяло с покрывалом накинем и пока не очухались, лупить начнём, вдруг получится оружие забрать.

Ларни кивнул, улыбнувшись. Разобрав постель, мы устроили засаду у входа. Минут через десять в двери вежливо постучали. Потом ещё раз постучали…

Мы, недоумевая, переглянулись. С чего это к нам так вежливо стучат?

Дверная ручка начала двигаться из стороны в сторону, затем щёлкнул замок, и дверь медленно отворилась. Входили двое, о чём-то перешептываясь. В сумраке прихожей они не могли нас видеть, за что и поплатились. Я успела накинуть на первого вошедшего покрывало и сбила с ног, а вот Ларни не успел напасть на второго гостя. Тот шустро исчез за дверью.

− Стойте, стойте, это мы, − испуганно прокричал из-за двери женский голос.

Ларни включил свет. Сбитый с ног гость сорвал с себя покрывало, растерянно уставившись на нас.

− Вы кто? − спросила я.

− Марвел, − вставая, назвал своё имя молодой мужчина. − А там Касси.

Девушка снова постучала.

− Входи, Касси, − разрешил Ларни.

Девушка несмело открыла дверь и вошла.

− Мы это… тоже гермо.

− Тьфу! − воскликнула я. − Какое противное слово! С дерьмо рифмуется.

− Это он так нас называет, − пояснила Касси.

Это была красивая девушка с большими синими глазами, прибравшая длинные светло-русые волосы в хвост. На вид казалась лет шестнадцати. Стройная и пугливая. Даже сейчас она стояла, прижавшись к двери, готовая в любой момент сбежать.

− Вы проходите, − пригласила я. − Кстати, а как вы дверь открыли?

Мы прошли в комнату и расселись на кровати. Точнее на матрасе, поскольку одеяло и покрывало, застелить даже не подумали.

− Так не закрываются они, − ответил Марвел.

− Что?

Я и Ларни удивлённо уставились на гостей.

− Ну да, вход свободный, − ответила Касси. − Остальные не захотели к вам идти. Вот мы и рискнули.

− Значит, двери были открыты… − усмехнулась я. − А мы даже проверять не стали.

Ларни издал нервный смешок.

− Что вообще здесь происходит? − задала я давно беспокоящий нас вопрос.

− Мы сами не знаем. Уже неделю тут находимся. Охраняют нас хорошо, − ответил Марвел.

− Вот, когда вы появились, у нас появился шанс узнать, что от нас хотят. Но такая заварушка началась, − Касси весело хихикнула. − Ларни, ты так забавно выглядишь.

Ларни потрогал себя по лицу.

− А это… маскировка, чтобы амбалы не нашли.

− У тебя кровь под носом засохла.

− Урод один врезал.

Глаза Касси блестели с восхищением, когда она смотрела на парня. Мне даже неудобно стало.

− Хочешь, я покажу, где можно умыться или душ принять? – предложила Касси.

− А здесь такое возможно? − Ларни растерянно посмотрел на меня.

− Идём со мной, − девушка взяла его за руку. − Вы оба так классно смотритесь в юбках!

Засмеявшись, она потянула парня за собой. Ларни, сомневаясь, решил за ней последовать. Напоследок мы перекинулись беспокойными взглядами.

− Всё в порядке, − поспешил успокоить Марвел. − С ним ничего не случится.

Марвел казался мне ровесником. Симпатичный с приятным лицом и карими, излучающими тепло глазами.

− Вы тоже в фокусе участвовали? − прерывая неловкое молчание, спросила я.

− Да, случайно в парке оказался. Идиотская ситуация получилась. Словно под гипнозом был, − мне всё больше нравился его приятный, ласкающий слух баритон, чёрные аккуратные усики, слабые намёки на бакенбарды. − Касси вот тоже не повезло…

− А вы видели, что с этим уродом случилось, когда нас увели?

− Его в санитарную часть проводили.

− Жив, значит, гадёныш… Так хочется его уничтожить!

− Устроили вы встречу, − Марвел начал смеяться.

− Да, весело было, − согласилась я.

− Вы наверно есть хотите? Тут столовая есть. Лаванда прекрасно готовит. Приглашаю…

Улыбка Марвела, его голос, дружелюбный взгляд так и вызывали доверие. Жаль, Ларни рядом не было, он бы подсказал не опасно ли доверять этому человеку. Моя же интуиция спала вечным сном и не думала просыпаться.

− А это не подстава? − осторожничала я. − Касси куда-то Ларни увела…

− Понимаю. И мне на вашем месте везде бы подвох мерещился. Но успокойся, мы такие же пленники, как и вы. Просто мы тут подольше находимся и уже освоились.

− Марвел, а что тут вообще происходит?

− Это мы пока не поняли. Фокусник как раз собирался рассказать, когда вас привели. Но, думаю, раны залижет и явится.

− Хорошо, идём, − я встала.

Марвел привёл меня в помещение действительно напоминающее столовую. Прямоугольные столы со стульями, в центре каждого специи и тарелка с сухариками. Столовая была совмещена с кухней со всеми прилагающимися кухонными принадлежностями и посудой. В ней кто-то находился, занятый готовкой еды.

− И вам доверяют ножи? − удивилась я, понимая, что без такого инструмента приготовить что-либо невозможно.

− Перед сном проверяют, чтобы всё было на местах. Садись, сейчас я принесу.

− А остальные уже ели?

− Да, часа два назад.

Марвел ушёл на кухню, оставив меня осваиваться в новой обстановке. Я прикончила полтарелки сухарей, когда в столовую Касси привела Ларни. Парень выглядел нормально и даже улыбался.

Не раздумывая, они сели за мой столик.

− А тут отличная тюрьма, − пошутил он. − Везде слежка. Даже в туалете.

− Вот гады! − презрительно фыркнула я.

− Ещё есть бассейн и спортзал, − сообщила Касси.

− Я уже поняла, что вам тут нравится.

− Это лучше, чем шляться по городу, − лицо девушки приобрело обиженное выражение. − Меня там никто не ждёт такой, какая я стала.

Она неожиданно закрыла лицо руками и расплакалась. Я почувствовала себя неуютно, но утешать, почему-то не хотелось. Опять наверно гормоны влияют на моё отношение к происходящему.

Из кухни с подносами вышли Марвел и женщина лет сорока.

− Она очень чувствительная, плачет по каждому поводу, − сказала женщина, начав выставлять еду. − Я, Лаванда.

Это оказалась приятная женщина с аккуратно собранными на затылке чёрными с проседью волосами. Она напомнила мне учительницу. Голос её был мягкий, успокаивающий, но со строгими нотками. Казалось, она вот-вот начнёт читать интересную лекцию.

Я с подозрением стала осматривать содержимое находящихся передо мной тарелок.

− Чайник вскипит, можно будет кофе заварить, − уведомил Марвел.

Ларни тоже не спешил приступать к еде. Поскольку мы обедали не так уж давно, есть особо не хотелось, но суп и рис с мясным гарниром смотрелись привлекательно.

− Ешьте, не стесняйтесь, − с улыбкой произнесла Лаванда. − Но, если опасаетесь, можете сами что-нибудь приготовить.

Ларни рискнул первым распробовать угощение. Но меня больше интересовала информационная пища.

− А где остальные?

− Мы тут в основном спим, едим или спортом занимаемся, − ответил Марвел.

Касси к этому времени перестала плакать. Только покрасневшие глаза выдавали, что она продолжает находиться в расстроенных чувствах. Лаванда специально для неё принесла стакан оранжевого сока со сладкой булочкой.

− Давно вы тут? − поинтересовался Ларни.

Первым ответить решил наш новый знакомый:

− Я и Касси неделю как здесь. Остальные и того дольше.

Так за разговорами и едой, мы узнали много интересных подробностей об этом месте и его обитателях. Оказалось, Лаванда действительно вкусно готовит, о чём я не забыла заметить по окончании трапезы. По губам женщины скользнула смущённая улыбка. Касси окончательно успокоилась, доела булочку, запивая соком и предложила нам искупаться в бассейне. Я не очень-то хотела предаваться такому сомнительному в нашем положении развлечению. В одиночку это куда бы не шло, но толпой… Нет уж увольте! Но вот осмотреться было бы не лишним. По глазам Ларни я видела, что он на все сто поддерживал моё не озвученное вслух желание.

В бассейне мы встретили ещё троих заключённых этой странной тюрьмы. Артур − пара Лаванды. Молодой человек лет двадцати пяти, коротко стриженный блондин с приятным, улыбчивым лицом и сияющими серыми глазами. Похоже, произошедшее веселое избиение фокусника стёрло с лиц моих знакомых налёт скуки и разочарования. Артур был ярким тому подтверждением. Он следил за каждым моим движением, словно фотографируя на долгую память. Даже неуютно как-то становилось от такого пристального внимания, я старательно избегала повода играть с ним в глазелки. Лаванда не обращала на его поведение никакого внимания, видимо уже привыкла, да и чего ей собственно сильно переживать? У Артура нет ни единого шанса разлучить меня с Ларни. Этот человек показался мне слишком юным и ветреным − не в моём вкусе!

Следующей парой были: Рина и Рамзес.

− Рамзес, − здороваясь с Ларни за руку, представился парень, − но можете звать меня просто − Фараон.

− Фараон? − удивились я, в глубинах памяти слабо припоминая что-то из «фараоновской» династии.

− Это прихоть родителей − любителей истории Египта. Рамзес второй и прочие, может слышали?

Ларни, улыбнувшись, кивнул. Он парень умный, уж точно в курсе многотысячелетней таинственной египетской истории, в отличие от меня.

Рамзес, конечно, на фараона не походил даже на расстоянии в километр. Тем более копной густых русых волос, которые завязывал цветастой резинкой в хвост. Нос с горбинкой, мощный подбородок, ямочки на щеках и вообще его лицо было, как лицо самого распространенного представителя славянской расы. Иногда фантазиям родителей остаётся лишь удивляться! Но вот пирсинг в правой ноздре и длинная висячая серьга в левом ухе с зелёным камушком придавала парню совсем странный вид. Если он и мнил себя фараоном, то явно не из этого мира!

Рина − миловидная зеленоглазая красавица с очень грустным выражением лица. Аккуратная причёска явно крашенных ярко-рыжих волос, мелированные концы которых едва касаясь плеч, резко, словно испуганно, закруглялись вверх, придавая хозяйке нереально кукольный образ. Возможно, благодаря созданному образу, девушке удавалось пользоваться популярностью у мужчин. В этой компании она выделялась необычной серьёзностью. Шуточки ребят нисколько не имели успеха по выведению её из душевного равновесия. Она пропускала их мимо ушей, лишь ещё больше раззадоривая их.

Все трое сидели на краю бассейна, болтая в воде ногами. Появление нашей компании было воспринято настороженно. Но вскоре неловкость сошла на нет. Разговоры вели обычные, мало информативные. Я лишь пыталась хорошо запомнить имена и не перепутать. В процессе разговора было высказано много разных версий нашего нахождения здесь − одна страшнее другой.

В этой комфортной тюрьме не было ни телевизора, ни телефонов, ни тем более выхода в интернет − даже наши смартфоны отобрали. Мы были полностью изолированы от поступления внешней информации. В целом было скучно и уже к вечеру иссякли темы для разговоров. Ужин нам принесли специальные люди и велели идти в столовую.

− Меня раздражают эти амбалы, − полушёпотом призналась я Ларни.

− Меня тоже.

Ларни одарил их уничтожающим взглядом.

Уже в столовой мы познакомились с последней парой: Элис и Тео. Они показались мне очень погружёнными в себя. Их вообще ничто, кроме друг друга, не интересовало. Как нам сказали, они появились здесь раньше всех. Больше всего меня впечатлили их цветные «ирокезы». Они были яркими представителями ещё не изжившего себя направления молодежной субкультуры − панки. Ну что же у каждого свои причуды. У Элис стоявший дыбом ёжик волос на почти лысой голове был ярко-малинового цвета, у Тео − ярко-синий. Кроме того, с некоторым потрясением я узнала, что они на самом деле являются братом и сестрой. Вот уж кому не позавидуешь!

Ужин проходил в молчаливой, уныло-тягостной атмосфере. Мы почти не разговаривали. Да и пара амбалов при входе не способствовала раскрепощению. Чего они караулят, если кругом камеры? У меня даже аппетит пропал. Я только делала вид, что ем.

Потом нам велели заканчивать. Далее была неприятная процедура осмотра на предмет не упёрли ли мы из столовой колюще-режущих предметов. От отвращения я едва зубами не скрипела. Хотелось врезать по морде владельцу гигантских лапищ, шарящих по моему телу. Чтобы я ещё раз пережила такое унижение! Завтра же устрою незабываемое представление − им лучше этой ночью по-тихому скончаться от греха подальше.

В комнату я вернулась, пылая гневом. За нами на ключ закрылась дверь. Саданув по ней от злости, я начала мерять комнату нервными шагами. За время нашего отсутствия в ней был наведён порядок: застелена кровать и повешена новая камера слежения. Ларни без раздумий потянул кровать к стене. Я пришла ему на помощь. Затем он свернул матрас с постельным бельем и, взобравшись, привёл прибор в негодность.

− Надо бы и туалет проверить, − посоветовала я. − Не хочется оказаться звездой порносайта.

Камеру найти не составило труда. Только удалив её, не исчезло ощущение, что слежка за нами продолжает вестись. Уничтоженная нами камера, скорее всего, была лишь для отвлечения внимания, бдительность нашу притупить.

− Мы будем спать на одной кровати?

Ларни напрягала подобная перспектива, да и меня тоже.

− Я им это ещё припомню! − пообещала я вслух.

Так и пришлось нам устраиваться на одной кровати. Долго не получалось уснуть. А когда удалось, вдруг нас разбудил бесцеремонно вошедший в комнату охранник-амбал, приказным тоном велев просыпаться и идти завтракать.

− Уу… я точно сегодня кого-нибудь убью! − пробурчала я, когда ненавистная физиономия исчезла за дверью.

− Я сплю, − сонно заявил Ларни и натянул одеяло до подбородка.

Я последовала его примеру. Вскоре мы спали сном младенцев.

Глава 4

Мне снился счастливый сон. Я с азартом гонялась за Мудодеем, обещая его четвертовать, а если повезёт − посадить на кол. Последний вариант расправы мне особенно нравился. Да уж очень этот гад шустрым оказался. И когда удалось его ухватить за рукав чёрного плаща, началась непонятная тряска. Мудодей посыпался на части подобно разбившемуся зеркалу…

− Эй, Шаэль, просыпайся.

Женский голос разбудил меня. Это была Лаванда.

− Что?

− Фокусник зовёт нас, идёмте.

− Оклемался что ли? Что-то быстро он, − нехотя я оторвала голову от подушки.

Ларни тоже проснулся, сердито поглядывая на нарушительницу спокойствия.

− Одевайтесь, мы собрались у бара. Не задерживайтесь.

И женщина поспешила оставить нас.

− Как спалось? − спросила я друга.

− Нормально. Хотел Мудодея на кол посадить. Даже поймать успел, жаль не удалось…

− О… − удивилась я искренне. − Мне такое же снилось. Надо же мысли сходятся.

− Откуда только у нас такие средневековые замашки? − призадумался он, почёсывая в затылке.

− Я одно время увлекалась историческими фильмами.

Ларни, удовлетворённый ответом, хмыкнул.

Приводя себя в порядок, я огорчилась, что не могу даже причесаться, а о том, чтобы косметику нанести вообще речи не было. Пришлось просто умыться и пригладить волосы руками.

А Ларни огорчился, что опять придётся ходить в женской одежде и терпеть косые взгляды мужской части нашего необычного коллектива.

− Предлагаю напасть сразу и стянуть с него брюки, − сказала я.

− Буду ждать удобного момента.

Посмеиваясь, с затаёнными коварными помыслами, мы вышли из комнаты. Правда напасть сходу не решились. У входа стояли три амбала, а сам Мудодей с перевязанной правой рукой находился за барной стойкой вне досягаемости.

Мы с гордо поднятыми головами, ни с кем не здороваясь прошествовали до свободного столика и сели. Порадовало, что на нём лежали моя и Ларни сумочки. Игнорируя присутствие Мудодей, я взялась за проверку содержимого своей собственности. Для начала вынула расчёску и стала расчёсываться.

− Добрый день, дамы и господа, − после минуты молчаливого наблюдения за нами, начал Мудодей. − Вчерашнее недоразумение немного выбило меня из колеи. Но сегодня я намерен посвятить вас в свои планы…

Выходить к нам Мудодей не решился. И то, правда, пусть боится, гадёныш! Расчесав волосы, я заколола чёлку заколкой, достала тушь и стала красить ресницы. Потом планировала воспользоваться кремами, которых было больше чем один, использовать помаду и обязательно покрасить ногти. Моё пренебрежение к словам Мудодея не осталось незамеченным. Парочки за спиной начали шушукаться. Касси протянула руку, прося разрешения воспользоваться моей расчёской. В общем, моё присутствие разлагающе влияло на собравшихся. Мудодей всё больше хмурился, забыв, о чём хотел говорить. Он даже не подозревал, что опыт по доведению мужчин до желания меня убить у меня имелся немаленький.

Вздохнув, Мудодей отпил глоток напитка и решил не обращать внимания на демонстративное пренебрежение к своей персоне.

− Меня зовут Альхерд Луис де Дорф…

Ага, так я и развесила уши. Будто есть мне дело, как его зовут. В сумочке нашлись наушники, жаль смартфона не было, а то бы включила любимые песни, чем слушать этого негодяя. Единственное, что я хотела от него услышать − когда он нам вернёт наши тела. Но он, похоже, и не собирался решать эту проблему.

Когда он начал рассказывать откуда пришёл и втирать про какие-то порталы, я сунула наушники в уши и… запела:

− Ой, моро-оз, мо-ро-о-оз!!! Не моро-озь меня-а!..

Парочка с чудными причёсками, сидящая сбоку, согнулась от хохота. Ларни опустил голову на руки и пытался не смеяться в голос. Сзади тоже хихикали. Жаль из этой песни я помнила только четыре строчки. Но ведь это не проблема! Да и голос мой, если не других, то меня уж точно всегда радовал. И я, закрыв глаза, продолжила во всё горло новую песню:

− Эх, дороги-и, пыль да тума-а-ан! Холода тревоги-и! Да степно− ой бу-урья-ян!!!

Даже стуки стакана по барной стойке, издаваемые разгневанным Мудодеем, не остановили меня.

Примерно на строчке: «Выстрел грянет − во-орон кружи-ит. Твой дружо-ок в бурьяне неживой ле-е-ежит…», меня отвлёк подозрительный шумовой эффект. Нехотя открыв левый глаз, я уткнулась в сердитую физиономию амбала, который упёрся своими лапищами в наш столик. Особо моё внимание привлёк маленький прыщик на кончике его толстого носа. Я, испытывая лёгкое недоумение, открыла второй глаз, затем сняла один наушник, спросив:

− Чего тебе?

− Шаэль, не могла бы ты проявить терпение и перестать орать песни? − вместо жлоба сдержанно попросил Мудодей.

Я перевела на него презрительный взгляд, заявив:

− От тебя, гнида, я жду только одного ответа, когда ты исправишь свой чёртов фокус! Всё остальное засунь себе в зад! А тебя… − я пристально посмотрела на стоящего передо мной амбала, не глядя вынула из сумочки ножницы и яростно вонзила в стол. Правда, метила в руку, но этот гад, видимо, просчитал мои намерения и успел развести пальцы в стороны. В комнате образовалась электрическая тишина. И в этой тишине я произнесла свою незаконченную угрозу: − Тебя я убью этими ножницами − будешь моим девятым трупом! − далее заметила второго приближающегося к нам охранника и обратилась к нему, одновременно кидая в него наушники: − Тебя я задушу этими наушниками! − амбал растерянно замер на месте. − А тебя… − я бросила гневный взгляд на третьего. Тут мне вспомнился фильм «Риддик» с Вин Дизелем в главной роли, когда он угрожал убить кого-то при помощи кружки. Но поскольку кружки или чего подобного в наличие не имелось, я отвернула колпачок от помады и, дунув в него, перевернула вверх донышком и демонстративно с глухим стуком поставила на край стола, не сводя глаз с того, кого якобы собиралась убить таким странным способом.

Эффект на присутствующих был произведён впечатляющий. Если бы не грохот упавшего тела, даже не знаю, чем бы закончился мой блеф. Я глянула на напарника, который лежал без чувств около стола. Ларни, чего же ты такой чувствительный?!

И тут тип, поймавший мои наушники, резко оказался рядом со мной и, выкручивая руки, вытащил меня из-за стола. Как следовало ожидать, меня увели в нашу комнату и грубо втолкнули внутрь. Ладно, радует, что не побили. Не скажу, что слишком расстроилась, даже наоборот. Желание идти против существующего режима из меня так и пёрло. Немного походив по комнате, приведя чувства в порядок, вдруг поймала предчувствие, что сейчас меня осенит гениальная идея. Осталось только ухватить её за хвост.

Я оглядела комнату внимательным взглядом, затем зашла в туалет и душевую. Захотелось найти что-то крепкое, чтобы стучать по стенам, и ещё больше разозлить этого зануду-фокусника. Ничего подходящего не нашлось, но привлёк моё внимание пол в общей комнате, имитирующий паркет. Потом взгляд задержался на кровати. Я помнила, какая она тяжёлая. Мы с Ларни вдвоём её с трудом перетаскивали с места на место. Подходящая идея уже начала обретать более чёткие, заманчивые контуры. Я, на всякий случай, бросила взгляд на испорченную вчера камеру слежения. Хорошо, что её не успели починить. И вдруг я сообразила, что такого коварного могу сделать. Хорошее настроение аж подпрыгнуло до потолка!

Я подошла к спинке кровати и склонилась, приподнимая её. Тяжёлая! Удалось оторвать ножки кровать сантиметров на двадцать. Но это же только начало! Я резко отпустила кровать. Раздался громкий глухой стук. Прислушалась, затем подошла к двери и осторожно выглянула. За ней находился амбал стоя спиной ко мне. Ага, реакции никакой! Продолжим…

Я опять начала поднимать кровать. На этот раз удалось приподнять её в два раза выше. Да, руки уж точно разболятся от непривычных физических нагрузок, но так ведь это будет не сегодня. Если, что, всё валю на гормоны!

Возвращение кровати в естественное положение огласилось громким ударом об пол. Прежде чем охранник с вытаращенными глазами появился в моей комнате, я сидела на кровати и самозабвенно пела: «Пое-едем, кра-а-сотка− а, ката-аться− я, давно я тебя-а поджида− ал!..».

Выглядела я невинной овечкой, как охранник мог меня заподозрить, что это я тут сильно шумлю? Вот он и ушёл, сохраняя на не отягощённой интеллектом физиономии озадаченное выражение. Едва закрылась дверь, я вскочила с огромным воодушевлением снова подняла кровать. Руки тряслись от напряжения. Чем выше подниму, тем громче будет удар.

Опять вбегает охранник, а я пою, лежа на кровати:

«Вставай, проклятьем заклеймё-ённый! Весь ми-ир голодных и рабов…».

От сдерживаемого смеха у меня сводило челюсть. Зато, когда охранник ушёл, я хохотала, как безумная.

Мне благополучно удалось ещё два раза произвести громкий стук кроватью. Имитация паркета пошла трещинами, а мне-то что?

И вот в третий раз произведя с кроватью шумовой эффект, я в ожидании появления охранника гарланила:

− Давай пойдём с тобой туда,

Где тихо плещется вода.

Побудем вместе у реки-и…

Всё остально-ое…

На этой фразе в комнате нарисовалась огромная, мускулистая красотка. Именно огромная и мускулистая. Да я чуть ли не в пупок дышать буду, если встану с кровати. Я даже растерялась. Про красотку тоже не вру. Афродиту напомнила или Афину − а кто их там разберёт! Медно-рыжие волосы, зелёные глаза, правильные черты лица и самая, что ни есть… предобрейшая улыбка. Я даже обалдела, сбившись с рифмы. Но как же не закончить такую славную песню? И глядя на это Чудо затянула:

− Побудем вместе у реки-и-и,