Полная версия
– Сделаю, Валерий Иванович! – пообещал Саша и начал собираться.
Миронов наблюдал на экране, как Саша вышел из портала, задвинул за собой стену, закрывшую портал, и двинулся к выходу в его дом. Через портал было проведено несколько пассивных антенн для сотовой связи, через них Миронов вышел в Интернет с помощью смартфона и посмотрел новости – ничего необычного в них не было. Посмотрел новости Томска – тоже ничего необычного.
– Надо рискнуть позвонить своим сотрудникам, может, они что-то знают? – подумал Миронов и набрал номер телефона Владимира Беляева, начальника отдела снабжения.
– Здравствуй, Володя! Как у тебя дела, что нового на фирме? – спросил он, радуясь уже тому, что ему ответили.
– Здравствуй, Валерий Иванович, проверка у нас на фирме. Маски-шоу устроили, отобрали у всех телефоны, отключили компьютеры, изымают носители и серверы. А кто и что даже не знаю – мне повезло, я на выезде был, мне Людмила успела позвонить, моя сотрудница, ее на фирму не пустили, – ответил Беляев.
– Тебя понял, Володя, позвони нашему адвокату, сообщи что и как и сиди пока дома, – приказал Миронов успокаиваясь.
На фирме ничего серьезного не делалось, на ней отрабатывалась станки и техника перед отправкой в СССР, выполнялись заказы на механообработку от томских предприятий. Но через серверы этой фирмы шел весь поток Интернета в СССР и на Русь. Сами серверы никакой секретной информации не содержали, только адреса запросов абонентов. А их было очень много для небольшой фирмы. В здании офиса фирмы располагался банк «Восход», у которого были свои линии связи, к нему, как понял Миронов, претензий не было. Хотя основной поток золота с приисков за границу шел как раз через него. В двух отдельных трехэтажных зданиях располагался завод полупроводниковых приборов «Нано-квант», к нему, похоже, тоже претензий не было.
– Вот загадка! И по какой причине наехали именно на эту фирму? Надо бы серверы перекинуть в другое место… На завод полупроводников? Там свои серверы стоят и свои линии связи. Надо бы открыть свою фирму-провайдер, чтобы она пробросила дополнительные линии на все эти фирмы, и серверы ей принадлежали бы. Тогда связь не пропадет… – раздумывал Миронов. – Хотя, чего тут думать? У Корнеева своя фирма-провайдер, вот и сделаем акт передачи ей этих серверов задним числом, пускай отмываются, что забрали чужое оборудование!
– Сережа, узнал я в чем дело насчет связи. Наезд на мою фирму, поэтому изымают серверы и носители из компьютеров. Давай оформим передачу твоей фирме-провайдеру серверов задним числом, ты поедешь и заберешь их. Ну и пригрозишь налоговой иском за нарушение связи. Разумеется, только пригрозишь, ничего им не сделать-то, – сообщил Миронов.
– Хорошо, Валера, сделаем. У меня печать с собой, сейчас напечатаю акты и приеду к тебе за твоей подписью, – пообещал Корнеев.
– Надо бы пока поставить пару серверов на завод «Квант» и их линии провести сюда, в СССР, – предложил Миронов. – Продублируем Интернет. А то еще не ясно, сколько продлится этот наезд и закончится ли он добром.
– Хорошо, Валера, сейчас созвонюсь со своими ребятами, дам задание. А ты на «Квант» позвони, чтобы для них это не было сюрпризом, – ответил Корнеев.
– Договорились. По подвалу из «Кванта» линии связи кинешь ко мне в дом, тут уж сам со своими сотрудниками из СССР затащишь их в нашу серверную, – предложил Миронов.
***
Миронов продолжал раздумывать над хрупкостью его прикрытия экспортно-импортных операций с Россией. Основной поток выручки давало золото, которое шло через фирму «Кемзолруд» и банк «Восход». Затем на выручку от его продажи закупались различные товары и уже через складские помещения, расположенные рядом с фирмой «Приборные механизмы», для маскировки сдаваемые в аренду на короткое время различным липовым ООО и ИП, перемещались через портал в СССР и на Русь.
Другой поток выручки шел от экспорта электронных компонентов, которую производил завод «Нано-квант», и под его прикрытием такой же поток электроники шел с заводов, расположенных в СССР и на Руси. Руководство завода «Нано-квант» знало, что эту электронику якобы производят на секретном подземном цехе, в который оно не имело доступа. Прикрытие было так-себе, прогорит при первой же проверке, аналогичной той, что сейчас проводят в фирме «Приборные механизмы».
– Надо придумывать более реалистичную схему легализации производства электроники. Надо в самом деле запустить новую линию в подвале и ввести в курс реального положения дела руководство предприятия, его заинтересованность в постоянном омоложении будет способствовать их молчанию. Линия будет работать, а вот сколько будет она на самом деле производить, будет знать ограниченный круг лиц. Тогда и подкопаться не к чему. Брак при производстве электронных компонентов достигает семидесяти процентов, поэтому удвоение выпуска за счет снижения процента брака никого не удивит, кроме узких специалистов. Так и сделаем после того, как закончится эпопея с фирмой «Приборные механизмы», – решил Миронов.
К обеду позвонил Беляев, передал сообщение от адвоката. Это была выездная проверка налоговой инспекции, приданные к проверке силовики несколько превысили свои полномочия, но тем не менее фирма будет опечатана до завершения проверки и вся аппаратура возвратится назад только по ее завершении. В проверке участвовали сотрудники полиции из отдела экономической безопасности и противодействия коррупции, и они задержали директора Евгения Суханова.
– Блин, как теперь перегонять транспорт с грузами теперь в СССР? Хотя, чего я волнуюсь? У банка «Восход» есть свой выход в коридор, золото будет течь прежним потоком. А вот станки шли через «Приборные механизмы», пока с этим придется подождать. Чего они докопались до этой фирмы? Налоги платим своевременно и в полном объеме.
Тем временем в полиции допрашивали Суханова.
– Вы будете сотрудничать со следствием? – грозно спросил капитан Матусев.
– Уже заведено уголовное дело? По какому поводу? – спросил Суханов.
– Не важно. Куда вы деваете станки, которые покупаете? Через вас уже прошла сотня различных станков общей стоимостью более миллиарда рублей! – накатывал капитан.
– На запчасти разбираем и игрушки из них делаем, – пошутил Суханов.
– Ты сейчас дошутишься! Задержим тебя на семьдесят два часа, посидишь в камере – одумаешься, – пригрозил капитан.
– Ну вы же документацию у нас изъяли – там есть документы о продаже этих станков с небольшой маржой, – ответил Суханов.
– Да, но вот только эту фирму мы найти не смогли, как и станков. И деньги вам за эти станки не поступили! – ответил капитан, откидываясь на спинку стула. – Так что преступный сговор налицо!
– Я не могу отвечать за фирму-покупателя, они сами по себе действуют, – упорствовал Суханов. – Мы ведь продавали станки не одной фирме, а нескольким. И мы не спрашиваем, куда они денут станки дальше – нам это неинтересно. Оплатили станки и дальше делайте с ними что угодно.
– И все эти фирмы мы не можем найти – адреса регистрации липовые, деньги на счета перед оплатой вам были внесены наличными в банк или поступили в виде предоплаты за поставку этих станков от третьей фирмы, – возразил капитан.
– Что-то я вас не пойму. Станки мы продали, деньги за них мы получили, в чем вопрос? – спросил Суханов.
– Где станки? – взревел капитан. – Хватит дурочку гнать!
– А я-то откуда знаю где станки? – пожал плечами Суханов. – Спрашивайте у покупателей.
– Где покупатели? – продолжать орать капитан.
– Я-то откуда знаю? Все их контактные данные присутствуют в договорах на поставку продукции, там и ищите – мне они не нужны. Я буду им нужен – сами на меня выйдут, может, еще захотят станки купить, – стоял на своем Суханов.
– Ты издеваешься надо мной!!! – заорал капитан, вскакивая со стула.
– Да вы не нервничайте, нервные клетки не восстанавливаются, – пытался упокоить его Суханов, но тот только больше от этого заводился. – Я просто сообщаю вам факты, которые вы не хотите замечать.
– Ладно, пойдем по другому пути, – неожиданно успокоился капитан и сел на стул. – Вот эта фирма конечный покупатель вашего обрабатывающего центра «Сименс». По документам станок должен находиться у нее. Но у нее станка нет, как, собственно, и фирмы нет по адресу регистрации. Есть контактный телефон директора-учредителя и тот недоступен. То есть станок стоимостью три миллиона долларов купила какая-то левая фирма и пропала с концами. Что на это скажете?
– У меня в документах должны быть транспортные накладные с отметкой о доставке станка по адресу, – ответил Суханов.
– Накладные есть, а вот станка нет. И мы опросили на этой промышленной площадке людей – в это время никто транспортировку этого станка весом тридцать тонн не заметил. Что на это скажете? – спросил капитан.
– Да я откуда знаю? Мне поступили накладные о приеме товара, а куда они его дели – мне-то что до этого? Может, они его ночью разгружали? – ответил Суханов.
– Ну вы не хотите сотрудничать со следствием явно. Придется вам посидеть в камере, – встал со стула капитан.
– А вы не боитесь попасть в камеру за самоуправство? – спросил Суханов. – Я никакого отношения к этим пропавшим, с вашей точки зрения, станкам не имею. По какому поводу вообще-то возбуждено уголовное дело?
– Позже узнаете. Пока посидите, подумайте в коридоре, – капитан выставил Евгения из кабинета.
– Верните мне телефон, я должен позвонить адвокату, – потребовал Евгений.
– Не сейчас, только когда с ним закончат работать наши техники, и то, если мы вас выпустим отсюда на свободу, – ответил капитан. – Адвокату можете позвонить с моего городского телефона.
Евгений, не теряя времени, набрал номер адвоката фирмы и доложил, что он задержан полицией и ему требуется помощь адвоката. После этого вышел в коридор и сел на стул.
Он знал, что к нему не должно быть претензий, так как все документы в порядке, а куда дальше деваются эти станки он и сам не знал. Миронов давал указание подготовить станок к транспортировке, а ночью машина с ним уезжала из ангара. Некоторые станки он и рассмотреть не успевал – ночью привозили и этой ночью же их забирали, Евгений только документы подписывал. Тот обрабатывающий центр «Сименс» он помнил – его запустили, причем на пусконаладке присутствовали какие-то новые мастера, которых он раньше не видел. На станке проработали два месяца, делали какие-то экспериментальные детали – лопасти гребных винтов, причем работали на них новые операторы и наладчики. Ну после продажи станка он видел этих рабочих и техников при поступлении очередного станка и его пусконаладке, тоже недолго, до его продажи. Миронов объяснял, что это сотрудники заказчиков станков, осваивают на месте их запуск в эксплуатацию. И что эти полицейские прицепились к этим станкам? – удивился Евгений.
Через полчаса приехал адвокат фирмы Арцеулов Иван Аркадьевич.
– Ну что, Евгений, чего они от тебя хотят? – спросил он первым делом.
Евгений все ему разложил по полочкам, чего от него требовали.
– Мне тоже не понятно, что они от тебя хотят. Никаких законных оснований предъявлять претензии твоей фирме и тем более задерживать тебя у них нет. Я тут же жалобу в прокуратуру подам, – успокоил его адвокат.
– Да я то же самое капитану говорил, а он уперся как баран, орать на меня начал, – сообщил Евгений.
– Чем больше демократии, тем больше бардака, – проворчал адвокат. – Чего им на самом деле от вас надо-то? Явно эти станки они для отвода глаз прицепили.
Еще через полчаса их пригласили к следователю.
– Господин Суханов, вы обвиняетесь в уклонении от налогов. Пока идет доследственная проверка, прошу из города никуда не уезжать. Нашими специалистами ведется изучение изъятых материалов у вас, после их изучения будет приниматься решение о возбуждении уголовного дела, – сообщил капитан.
– Ну как же мы без компьютеров сможем работать? – спросил Суханов.
– Никак. Фирма пока будет опечатана, на ней будут проводиться следственные действия, обыски с целью нахождения улик преступной деятельности, – ответил капитан. – Сейчас мы вместе поедем на обыск в вашей фирме.
– А какую преступную деятельность вы имеете ввиду? – спросил адвокат.
– Пока я не могу ответить на этот вопрос, – уклонился от ответа капитан.
Они сели в машину и поехали к зданию фирмы. Через полчаса они припарковались на пустой парковке фирмы «Приборные механизмы», на их глазах в ангар въезжал трейлер с контейнером.
– А это что еще за машина? – спросил капитан.
– Понятия не имею – этот ангар сдается в аренду разным фирмам владельцем здания, мы арендуем только часть здания, – сообщил Евгений.
– А не подскажете, чем эти фирмы занимаются? – заинтересовался капитан.
– Разрешенной законом деятельностью, – усмехнулся Суханов. – Мне не это не интересно, не знаю. Покупают-продают, склад у них как перевалочная база. Таких сотни в Томске.
– Понятно, – разочарованно протянул капитан. – Пройдемте в вашу часть здания.
Они прошли ко входу фирмы, зашли в холл – охрана фирмы была на месте, лестничная клетка, ведущая на фирму, была опечатана. Капитан сорвал печать с входа в цех на первом этаже, и они прошли в него.
– Так, у вас тут очень просторно. Тут еще пять таких фирм можно вместить, почему площади пустуют, ведь арендная плата у вас немаленькая? – спросил капитан.
– У нас хватает средств на это, как вы помните, мы закупаем крупные станки, которые потом перепродаем. Заказчиков знакомим с работой станков на месте, тут в цехе. Поэтому и покупают у нас, не кота в мешке, а проверенный станок, – ответил Евгений.
– Но ведь некоторые станки вы продаете, даже не распаковав! – возразил капитан.
– А это уже работает наша репутация, – ответил Евгений.
Они еще втроем побродили по цеху, капитан заинтересовался воротами в соседний ангар.
– А почему тут ворота у вас? Так вам доступен ангар? – спросил он.
– Там тельфер, мы им станки с машин снимаем и погрузчиком завозим в цех. На это время никаких операций арендаторы не проводят – таковы условия аренды, – пояснил Евгений. – Все делается в их присутствии или когда у них в ангаре ничего не хранится.
– И так же увозите станки? – спросил капитан, уже зная ответ.
– Да, у нас одна площадка для ввоза-вывоза оборудования – ответил Евгений.
Они еще час ходили по фирме, поднялись в офис, наконец капитан решил завершить осмотр помещений.
– Я снимаю запрет на деятельность фирмы, компьютеры получите после изучения содержимого носителей, – решил капитан. – Но вопрос с пропавшими станками остается открытым, будем их искать.
***
– Ну что, капитан? Нарыли что-нибудь? – спросил у капитана его куратор из ФСБ. Собственно, по его поручению и был организован наезд на фирму «Приборные механизмы».
– Товарищ подполковник, ничего не смог найти. По документам все чисто, они купили станок в Германии, как полагается растаможили его и продали фирме «Каток» из Екатеринбурга. По документам те его получили – товарно-транспортные накладные имеются. Но эта фирма продала его другой фирме «Леман» из Ставрополя и отправила его туда. Но не самой фирмы «Леман» мы не нашли, не следов станка. Хотя опять у фирмы «Каток» товарно-транспортные накладные имеются о получении станка. Да и не понятно, кому нужен этот огромный станок, на котором винты для подводных лодок можно делать? – обстоятельно доложил капитан.
– Вот в этом-то и вопрос, что на нем можно делать винты для подводных лодок, – пояснил подполковник. – По этой причине им и заинтересовались в оборонном ведомстве, захотели купить. А следов от него не удалось обнаружить – вот такая штука. Поручили нам выяснить, куда делся станок. А мы с вами его найти не смогли. В общем, следите теперь за этой фирмой «Приборные механизмы», каждый крупный станок будем вместе отслеживать. Что-то тут не чисто!
– Так, может, стоит за фирмой «Каток» проследить? – спросил капитан.
– Да там не фирма, а одно название – там директор во всех лицах, вот и весь штат. Они провели чисто коммерческую операцию купли-продажи, станок, не забирая с автомашины, отправили в Ставрополь. Это была просто фирма-прокладка к фирме «Леман». Так что причина пропажи находится в Томске, в фирме «Приборные механизмы».
* * *
– Серега, пуля мимо пролетела! Это была выездная проверка налоговой, силовики перестарались, аппаратуру вернут позже. Но давай передачу серверов оформим, чтобы они на твоей фирме числились, и никто их изъять не имел права без санкции суда, – сообщил Миронов партнеру по телефону. – Ну и второй комплект сетевого оборудования поставим в «Нано-кванте».
– Хорошо, Валера, сделаем. У меня от души отлегло, что это не портал закрылся, – облегченно вздохнул Корнеев.
– А я займусь более правдоподобной схемой легализации полупроводниковой продукции из СССР и Руси. Уже придумал схему, – и Миронов описал ее Корнееву.
– Валера, вот тут я думаю, что не стоит вводить руководство в курс дела полностью. Достаточно будет ввести в курс дела начальника цеха, а еще лучше директора дочернего предприятия, чтобы руководство «Нано-кванта» не лезло в его дела и не устраивало проверки. У тебя есть на примете хороший спец, который может возглавить такое предприятие? – спросил Корнеев.
– Надо подумать над этим, но направление твоих мыслей верное. Это будет обособленное подразделение «Нано-кванта», но не стоит делать отдельное юридическое лицо. Выручка-то за произведенную продукцию все равно будет поступать на счет «Нано-кванта», а дальше уже я ей и распоряжаюсь как собственник, – ответил Миронов.
– Поеду я в Россию-матушку, уже месяц там не был, – сообщил Корнеев. – Соскучился по нашему разгильдяйству. Не хочешь оторваться по-взрослому?
– Отвали, ты холостяк, а я женатый человек, лезешь со своими соблазнами ко мне, аки бес! – отмахнулся Миронов. – Слетал бы к Паше в Африку, проведал его, на слонов поохотился или на крокодилов. Там бы и оторвался с африканками по-взрослому. Ты же не раз уже там бывал – не понравилось, что ли?
– Да понравилось, но там я что-то типа князя, или даже султана, можно сказать. А хочется вернуться в прежние времена, что ты обычный человек, простой российский предприниматель. Гульнуть в ресторане на Синем Утесе, деньгами посорить на радость публике, – мечтательно произнес Корнеев.
– Не майся дурью – делом займись. Какую линию будем покупать? – спросил Миронов.
– Давай купим линии с топологическими нормами 14 нанометров, китайцы их уже свободно продают. И купим у них лицензию на производство китайских же процессоров и всего обрамления для них – они давно их в свои персоналки ставят, в ноутбуки и в смартфоны. Сразу выйдем на уровень трехлетней давности по сравнению с ними. Ну, может, уже и пятилетней, пока раскрутимся, – предложил Сергей.
– А что на этой линии еще можно производить? Процессоры эти у нас никто покупать не будет – устарели они в двадцать первом веке. И насколько мы сможем освоить этот техпроцесс самостоятельно, без чужих расходников? – спросил Миронов. – Изучи подробно этот вопрос.
– Надо обсудить эту тему с твоими орлами из «Титана», они более подкованы – пускай перетирают это с китайцами. Я согласен с тобой, что нам нужна полностью автономная система производства, и чтобы мы производили микросхемы на продажу в тот же Китай. Я знаю, что по этой технологии производится оперативная и флэш-память, обрамление процессора, различные микроконтроллеры для автомобилей и бытовой аппаратуры, – ответил Сергей.
– Хорошо, буду прорабатывать этот вопрос. С аппаратурой для производства шаров все вопросы решил? Теперь все на Руси производится? – попросил уточнить Миронов.
– Да, закрыли этот вопрос, кое-какие узлы пришлось взять от более старых моделей – те же микроконтроллеры, сделанные по нормам 28 нанометров мы не можем сами делать. Пришлось использовать микроконтроллеры, выполненные по нормам 65 нанометров, у нас эта технология имеется. Самая сложная проблема была метеорологические радары освоить – активные фазированные решетки – АФАР их основная действующая часть, но мы все же их освоили, кстати, весьма и весьма отличная штука – на пятьсот километров все видит, можно даже на самолетах и на кораблях применять – не стоит прогресс на месте. Весит всего три десятка килограммов. Я к себе и спецов соответствующего профиля переманил, пока эти радары осваивали, теперь можем самостоятельно их совершенствовать и применять для других целей. Теперь вопрос с производством комплектующих для шаров закрыт полностью. Шары на Руси для раздачи интернета и системы глобального позиционирования, а также для наблюдения за погодой полностью производятся из своих комплектующих и материалов, можешь быть спокойным, – успокоил Сергей собеседника.
– Успокоил, спасибо. А то после сегодняшнего у меня еще колени подрагивают. Насчет твоих радаров – интересная мысль. Первым делом посмотрите на предмет замены ими радаров в наших самолетах. Ресурс этих радаров не бесконечный, а производить мы их сами не сможем – там такое обилие комплектующих, вплоть до радиоламп всяких. Магнетроны мы освоили, как и обычные радиолампы – иначе как микроволновки производить? А вот лампы бегущей волны и клистроны пока никак, рук не хватает. Да там еще масса всяких мелочей, которые просто так самому не сделать – волноводы разные, смесители СВЧ… В общем, я просто махнул рукой, можно и без этих радаров обойтись в конце концов, не такое у нас насыщенное воздушное движение. Документацию на все эти комплектующие радаров и технологию их изготовления мы, конечно же, купили на всякий случай, чтобы освоить, если приспичит. А тут ты такой красава – берите мои АФАР! – обрадовался Миронов.
– Да, есть у тебя проблемы с этими авиационными радарами, – согласился Сергей. – Займемся этим вопросом, чтобы твою летающую технику ими оснастить. Да и плавающую тоже – там та же проблема у тебя.
– Хорошо, займись радарами. Возвращаясь к нашим баранам – может, Сергей, поставим в подвале линию на 65 нанометров и будем печатать электронику для ширпотреба? К чему напрягаться с освоением новой технологии? – вернулся к вопросам производства полупроводников Миронов.
– Ну там же совсем другие возможности для смартфонов и компьютеров, – аж застонал Корнеев. – Я не возражаю против еще одной линии на 65 нанометров, она не помешает. Но лучше ее на Руси поставить, а тут на 14 нанометров нужно линию ставить, – упрямился Корнеев. – А как отработаем техпроцесс, купим еще одну и перенесем ее на Русь – ты же там решил окончательно обосноваться?
– Да, там. Да и тебе там уютнее. Хорошо, уговорил, но покупая сразу два комплекта для производства микросхем по нормам 14 нанометров – в России есть где их разместить, после освоения перевезем один комплект на Русь. С «Титаном» сам веди переговоры – не царское это дело, – улыбнулся Миронов.
– Валера, тут мой старый знакомый прорезался, Вася Истомин, тоже пенсионер, один из учредителей завода «Томский инструмент» – скучает от дела, оттерли его от управления предприятием, хоть имеет там долю десять процентов. Не найдем ему дело в СССР или на Руси? – спросил Корнеев.
– Давай сразу на Русь его переправим, пускай завод строит. У нас есть один в Новокузнецке, построенный СССР. А он пускай в Томске строит современный завод на самом высоком уровне двадцать первого века – справится? – спросил Миронов.
– Справится, он работал одним из заместителей директора по производству, опыт имеется, о современном оборудовании познания имеет хорошие, – ответил Корнеев.
– Ну тогда осчастливь его новым заводом и омоложением на двадцать лет, но только сам понимаешь, билет у него будет только в одну сторону, – напомнил Миронов. – И еще, Серега: поищи-ка в России производителей станков – без современных станков далеко не уедешь. В Иваново у нас разрабатывали и производили свои станки, помнишь, они стойки ЧПУ импортные использовали? Надо на Руси свое станкостроение делать, и на самом современном уровне. В СССР пока стараются Россию догнать, а нам нужно, чтобы станки выпускались самые современные, в том числе и 3D-принтеры, – попросил Миронов. – СССР поставил нам документацию и технологию на свои станки, но сам понимаешь – это прошлый век.
– Как скажете, Ваше Величество! – шутливо поклонился Корнеев. – Валера, у меня днюха, празднуем в эту субботу по сложившемуся обычаю в своем клубе. Незамужние девушки по тебе скучают, наверно. Приходи, оторвемся!
– Ха! – засмеялся Миронов, вспомнив предыдущий день рождения Корнеева. – Умеешь ты соблазнять! Попробую вырваться из пут власти на денек, – пообещал он.
Глава 3. Жизнь в СССР
Миронов вспомнил, как готовился доклад генсека на двадцать восьмой съезд КПСС, который состоялся в феврале 1991 года. Главной интригой было то, что можно было сообщить съезду по результатам новой демографической политики правительства.
Силаев докладывал:
– Благодаря интенсивному жилищному строительству возник и уже пять лет продолжается так называемый бэби-бум, рождаемость в среднем по стране увеличилась до двадцати пяти человек на тысячу населения – как во времена Сталина. Но интрига в том, что рождаемость увеличилась прежде всего в РСФСР, причем в депрессивных в этом отношении районах. Это Нечерноземье, Западная и Восточная Сибирь, Центральная Россия, Дальний Восток, происходит это за счет повышенного районного коэффициента и более интенсивного строительства жилья – как мы и планировали. На периферии СССР показатели тоже увеличились, но незначительно, поскольку экономические условия особо не изменились, и возник стабильный миграционный поток в РСФСР, причем в районы Сибири и Дальнего Востока, где были выше зарплаты. Средняя семья в РСФСР теперь имеет троих детей, что позволяет ей претендовать на получение трех или четырехкомнатной квартиры, которые интенсивно строятся. Молодым семьям прямо в ЗАГСе при регистрации выдается ордер на однокомнатную квартиру, поэтому они не задерживаются с рождением первого ребенка. Также квартиры предоставляются матерям-одиночкам, причем сразу двухкомнатные, независимо от пола ребенка. Сбербанк выдает долгосрочные кредиты на приобретение машин, мебели и сложной бытовой техники под три процента годовых, поэтому с обстановкой квартир мебелью и оснащением бытовой техникой проблем нет. Частные предприятия трудятся с перегрузкой, обеспечивая желающих мебелью, промышленность не отстает, производя бытовую технику по лекалам двадцать первого века.
