На Вулкане

Дойти не успел, на белесом фоне вспыхнул ярко алый росчерк, и, вслед за ним, дикий крик и несколько автоматных очередей. Конечно, глаза я тут же широко распахнул. Стреляли далеко. Да и крик, отчаянный, полный невыносимой боли, крик гибнущего человека, доносился совсем не из парка, расположенного между «замком» Танаки и административным корпусом, где, по идее, засели недовольные гости отеля и бывшие охранники. Крик и выстрелы, все это находилось в лесу, на склоне, примерно там, откуда мы приехали, убегая от извержения. В том же направлении улетел «Хоттабыч». И красный росчерк, прямо перед этим, вроде бы, блеснул в той стороне. Длившееся       меньше секунды замешательство взорвалось активной суматохой. Люди оглядывались, тыкали пальцами в лес, спрашивали друг у друга, «что это было». Жестом показав подозрительно оглядывающемуся Доку отойти в сторону, спросил:

– Там наших точно не было?

– Откуда? Ты, главное, вслух местным не брякни, пехота почти вся здесь. Кэп, фиг с два кого еще отпустит, пока мы не вернемся.

– Хреново дело, там какая-то лютая ересь творится. И нам бы поскорее выяснить, кто там палил и по кому. Как появится кусочек свободного времени, у меня к тебе профессиональный вопрос будет.

Доктор аж в лице поменялся от удивления.

– Сенкевич, ты чего? Я после универа ничего длинней поздравительной открытки «от коллег», не писал.

– Да нет, по твоему профилю. Я вроде как в направлении выстрелов что-то рассмотрел.

– Ну, ты и глазастый, далеко же.

– В том то и дело, что далеко. И «рассмотрел» я с закрытыми глазами. И не выстрел, а что-то пред ним.

Док присвистнул, чем привлек к себе внимание ожидающих конца переговоров новоявленных «солдат» Танаки.

– Братишка, это тебе не ко мне надо, боюсь, у нас такого доктора на корабле нет. Может, у этих «отельеров» толковый мозгоправ найдется.

– Мозги мне не делай, я прекрасно понимаю, как это выглядит и как звучит. Мне твоя консультация понадобится. Я не только пред выстрелами «что-то» видел. Я как раз понять пытался, что за ерунда у меня со зрением после молнии и лекарства твоего творится. Расчухаемся, поговорим.

– Да уж, ого, а мы уже нужны.

К нам быстрым шагом с телефоном наперевес приближался Танаки.

– Возьмите телефон, мистер Александроф, с вами хотят поговорить.

Док состроил изумленное лицо, типа «кто здесь?», и поднес «трубку» к уху не занятому гарнитурой.

– Да, конечно, заходите. Хоть один, хоть втроем, главное, без «стволов».

Леонид вернул «трубу» японцу, и, поворачиваясь в сторону ворот, добавил уже мне:

– Сенкевич, айда к воротам, «гусей» встречать. Они, походу, уже с кем-то воюют.

– Знать бы с кем.

– Вот за одно и узнаем.

И мы направились в сторону ворот.

      Свет и тени.

Робин Доу выглядел адекватно. Эдакий, следящий за своей фигурой банковский клерк, решивший поиграть в «страйкбол»21*. Разве что короткий ежик светлых волос слегка намекал на профпринадлежность. Никаких татуированных «рукавов», сережек в ухе или в носу, и прочего киношного антуража. Без оружия, но с запасными магазинами в разгрузке, на фоне обступивших его русских морпехов смотрелся вполне гармонично. И, когда мы с Доком подошли, уже вовсю что-то обсуждал Артемом.

– Андрей, или ты теперь у нас Сенкевич?

Я громко и выразительно фыркнул, уподобляясь недовольному коню, или ежику. Еще чего, будут мне тут разные погремухи навешивать.

Артем, пожав плечами, продолжил.

– Стало быть, так, ты эту муть заварил, ты и разбирайся. Робин, узнав от Тоши ситуацию…

Видимо, заметив мой ставший слегка задумчивым взгляд, Артем добавил.

– Они вообще с Асакавой вроде как приятели, так что не нагоняй страстей, там, где не надо. Тоши ему сам рассказал, и этот, с модным телефоном, который в сетке ходит, еще и показал. У него, оказывается, на телефоне камера хорошая.

– Товарищ лейтенант, а что насчет штурма?

– Тебе бы по мозгам дать, насчет штурма. Они собирались Танаки спасать. Мы ведь, не без твоей помощи, его «захватили». А местное турье, которое мы отсюда выставили, еще и «подробностей» добавило про «страшных русских». Так что пока у нас вооруженный нейтралитет и, как перспектива, оперативное сотрудничество. Но это все сейчас не актуально. Робин, на всякий случай, выслал разведку в направлении, куда мужик на ковре улетел. С уговором, дальше прямой видимости не уходить. Бойцы на «фишку»22* вышли, обозначились. Остальное ты слышал. Связь с ними потеряна. Там пять человек было. Роб утверждает, что их просто так без боя уделать мало у кого выйдет. И собирается послать усиленную группу, выяснить что случилось. У нас вопросов друг к другу нет, и, надеюсь, не будет. Мы снимаем пост и уходим на «Невский». А вот к тебе, как к единственному хоть что-то в этой чертовщине понимающему…

Ну да, конечно… Я выразительно глянул на Фадеева.

– Ну, ты мне сейчас сильно польстил…

– Без разницы, я в мистику не верил, и верить не собираюсь. Но и глазам своим не доверять смысла не вижу. Тут наш особист «наяривает», дескать, ты это все сам придумал и спланировал…

Час от часу не легче, перебиваю Артема:

– А ты предложи ему с горы на машинке прокатиться, в одиночку.

– Да в том то и дело, ты бы про тот спуск мог нам и не говорить. Тогда, наверняка, мы вместе с Джеем и племяшкой его, там бы и остались.

– Угу, а я чуть ниже. Один я бы тот японский «уазик» все равно не сдвинул.

– В пень Семеныча.

Артем, немного склонив голову к гарнитуре, чуть-чуть повысил голос и придал словам более вытянутое звучание. Как будто объяснял что – то плохо развитому ребенку.

– Да, Семен Семенович, это вот я тебе сейчас и говорю. А когда доберусь лично, то и проясню, ты сейчас меня от дела отрываешь.

И снова уже ко мне,

– Короче, Роб хочет, чтобы ты с ним и его людьми прогулялся.

– Артем, ты сейчас серьезно?

– Ну, вроде ты сам мне чего-то про «контакт» говорил. Летуна того сбить не дал. Вот иди теперь и смотри, кто там кого, чем и как.

– А если я не пойду?

– Думаю, силком тебя вряд ли кто потащит. Робин не дурак сейчас с нами отношения выяснять, только все «устаканилось». Но всю дипломатию, которую ты здесь так активно с Танаки разводил, можешь в трубочку скатать и засунуть в… ухо. Одно дело, уладили недоразумение и оказали взаимопомощь. Другое, едва стрелкотню не устроив, по углам разбежались. К тому же, по чесноку, если бы я тогда «летуна» снял, может, и не было бы сейчас проблемы.

Угу, с шансами пятьдесят на пятьдесят, вслух я сказал другое:

– А может, была бы, и в разы хуже? Ты уверен, что это он на наемников напал?

– Нет, не уверен, вот сходи и выясни. Заодно и нам расскажешь.

– Зашибись, идейка, там пятерых тертых «диких гусей» положили. А ты мне предлагаешь туда с камерой прогуляться?

– Не все так плохо, Андрей, или Сенкевич?

– Да идите вы к черту с вашими погремухами. Нашел, чем подкалывать, как хотите, так и зовите.

Аж зло берет, и чего им эти никнеймы так нравятся?

– Не сокращайся ты так. Во-первых. Стрельбу мы слышали, я у Доу уточнял, БК у них нормально было, и патронов и гранат. И, учитывая длину очередей, они все даже по «рожку» не высадили. Так что есть все шансы найти «потеряшек» живыми и невредимыми.

От чего-то верится в такое с трудом. Ну и резонный вопрос:

– А кто же так орал тогда? Это куда надо было попасть человеку, чтобы он такое выдал? Да, и еще кое-что есть, я тут с Доком поделился. Там какая-то ерунда произошла. Ты прав, надо бы сходить да глянуть поближе. Но по правде, из меня боец, как из Сереги балерина. Понятно, что по большой тоске и безнадеге буду палить, из чего дадут. И даже, возможно, не мимо цели. Только вот народу с подготовкой я не то чтобы на один зуб, даже распробовать не успеют.

– Не боись, одного не отпустим, если пойдешь. Да и «пустым» тебе идти совсем не обязательно.

Вот ведь «добрые люди».

– Прям вижу себя с пулеметом и в парусиновых штиблетах. Там же сейчас дороги нет. Неужто на руках понесут? Боюсь, по «зеленке» в такой обуви я не ходок.

– Сенкевич, хватит ныть.

Бодро откомментировал корабельный медик, стоявший чуть позади меня.

– Док, а ты чего мне свои берцы долгонешь?

Артем, поняв, что с самой идеей я уже смирился, начал «решать вопросы по ходу следования»:

– Я не верю, чтобы из местных «гусей» не нашелся бы хоть один твоего размера, а их «база» поближе нашей.

– Все, уболтали, чертяки языкатые. Куда тут «крестик» ставить, что я согласный?

– Ну, если согласный,       то временно зачисляю тебя в свое отделение репортером, до выяснения, так сказать. И пока Док будет узнавать, где здесь нормальную одежду достать, или быстрее будет на корабль сгонять…

Робин Доу прервал молчание.

– Господин командер, уточните, пойдет ли ваш журналист с нами? Мы уже потеряли много времени.

Командир наемников видимо исчерпал свой лимит вежливости. И теперь, с явным нетерпением, поглядывал то за ворота, то в сторону леса.

– Да, мистер Доу. Эндрю зачислен в мое подразделение, и будет отправлен с вашей группой, не один, разумеется. Но у нас появилась проблема с экипировкой. Мистер Эндрю не собирался идти в лес. Далеко он в своей обуви не уйдет. Мы собираемся послать за экипировкой на корабль, если не найдем другого решения.

– Это неприемлемо, слишком долго. Подождите пару минут, и подготовьте сопровождение. Обувь будет.

Совсем не так я себе видел рейд, вглубь чужой, неизведанной территории. Гордый, смотрящий вперед следопыт и идущие за ним суровые воины, готовые грудью встретить любую опасность. Ндя… Насчет воинов, оно может и так. В смысле, встретить готовы. Но пока все больше тихо матерятся, пробираясь сквозь колючие кусты. Сам не матерюсь, берегу силы. Я за последние лет десять «броник» с каской всего пару раз надевал. И то, скорее, как дань традиции. Риск был минимальный, и никаких марш – бросков по пересеченной местности. Ходи, камерой вокруг води и сопровождающих интервьюируй. Здесь бронежилет без дураков, не для прессы, тяжелый, зараза, и плохо подогнанный, хоть каска не ерзает. И то хлеб. Чужие берцы вообще тоска. Вернемся живьем, запас портянок себе сделаю. Два носка, два носка, фиговы торопыги. Зачем я им вообще понадобился. Стрелок из меня тот еще. Из «ксюхи», чтобы прицельно дальше двадцати метров стрелять, с ней год в обнимку прожить нужно. Я им настреляю. Подсумок на четыре магазина с бедра на живот то и дело съезжает, на меня «разгрузки», понятное дело, не нашлось. Разве что «Агат» нормально висит. Передовое охранение вперед «ускакало», если что и найдут, мы об этом узнаем минут через пять. Не раньше. Идем все больше в гору и по каким-то буеракам. Скорость никакая, что является единственным спасением. Если эти зверюги еще и темп зададут… Как Серега, Семенов и Митяй держатся, для меня загадка. Серега свое чудовище на командирский       «двенадцатый» сменил. Оно и понятно, в лесу от «РПК»22* толку немного, а патронов он жрет немерено. А вот Семенов свою «свечку» тянет. Надо его имя или хотя бы позывной узнать, а то аж неудобно, вдруг обратиться надо будет. Встали вроде, неужели пришли?

– Господин журналист, вас кэптэн Робин ждет, идите за мной.

Пришедший из передового отряда невысокий смуглый латинос жестом продублировал свое приглашение и двинулся мимо расходящихся полукругом наемников. Я поплелся за ним. А за мной       вся моя «охранная рать».

Выйдя на небольшой, относительно открытый участок склона, здания отеля и часть пирса отсюда хорошо просматривались, я увидел под деревом сжавшегося в комок человека. Присевший рядом с ним на корточках Робин и что-то ему тихо говорил. Когда капитан наемников заметил меня, просто указал рукой дальше вдоль по склону. Под деревьями лежали мертвые люди. И то, что от них осталось. Я не сразу понял, что именно вижу. Несколько трупов с вполне узнаваемыми повреждениями не вызывали особых вопросов, разве что одежда у троих явно отличалась от нашей. И не только одежда. Оружие было родом из средневековья. Я аккуратно подошел       ближе. Трое были по-разному одеты и экипированы. Объединяли их разве что многочисленные пулевые отверстия, превратившие головы в уродливые кровавые маски, в которых с трудом угадывались фрагменты человеческих лиц. Ни одного попадания в грудь или в шею. Меткие у Робина ребята. В руках у одного из «пришельцев» арбалет. Удивительная конструкция. Переплетение металлических полос, судя по цвету, медные и стальные полосы, если это конечно металл. «Плечи» арбалета не слишком большие в длину, весьма при этом широкие, длинное деревянное ложе, окованное металлом, желобок, фиксатор для болта, и обыкновенное, с виду стальное «яблоко», по идее должно удерживать взведенную тетиву верхней порезанной «полкой». Нижней, такой же, фиксирующееся в пружинном спусковом рычаге. Если я правильно понял, эту махину предполагается перезаряжать вручную? Еще раз внимательнее оглядываю стрелка. Кинжал, короткий меч, большой объемный закрытый короб, судя по длине, для арбалетных болтов. Никаких поясных или блочных приспособлений для перезарядки нет. Очень интересно. Арбалет разряжен. Оглядываюсь, в груди одного из людей Доу имеется оперенный хвостовик. Прямо напротив сердца. Меткими здесь были не только наемники. Следующий. В руках ничего, на поясе меч, красивый, зараза, во всяком случае, ножны, рукоять и гарда. Пока ничего не трогаем, к тому же, не мое. Кинжал, и еще, вроде, нож в голенище. Наклоняюсь и присматриваюсь. Точно, нож засапожный, одна штука. Дядя, видимо, был не прост. Несколько колец на руках. У первого тоже было       кольцо, но когда у человека с мечом на руках еще и три перстня с камнями, кроме золотого ободка, возможно местного аналога обручалки, это наводит на странные мысли. Обычно обладатели таких сокровищ сами не дерутся, или у них «бижутерия» не в цене, или здесь что-то еще. В любом случае, махать мечом с таким «гайками» на пальцах дело не самое удобное. Но мало ли, вдруг какой-нибудь родовой символ, обязательный к ношению. Потом разбираться будем. Третий, одежда попроще, чем у первых двух, там видны нижние рубахи, легкие кожаные куртки, кожаные штаны, а у этого какая-то овчина, мехом внутрь, кожей наружу, шаровары из мешковины. Носить такое на голую кожу… увольте, или от крайней бедности, или по какой – нибудь дури. Сапоги нормальные, похуже, чем у первых двух, но функционально годные. И оружие попроще. Топор, простой и тяжелый, в ременной петле на поясе, ножны пустые от ножа. Пояс без излишеств, медная пряжка, если это медь. А где нож? Обхожу вокруг. Нож нашелся в шее у одного из наемников. Да что же здесь творится? Они что, друг друга в упор крошили? Что касается наемников, их же вроде пятеро должно быть. Один под деревом, живой, но явно не в себе. Двух я уже видел. А где еще два? Обхожу поляну. Прямо по центру, то – то я их сразу не приметил, стоят сапоги, точнее берцы. А в них ноги… Вот это поворот. Внимательно присматриваюсь, остатки конечностей по середину голеней обуглены. Что бы ни сотворило подобное, интенсивность была чудовищной. Я не специалист, но вроде бы наш реактивный огнемет ручного ношения на такое не способен. Рядом вижу небольшую лужицу расплава, из которой сиротливо торчит крепеж для ремня. А вот и то, что осталось от автомата. Однако… А где же последний наемник? Еще раз обхожу место боя, если это можно так назвать, внимательно рассматриваю, кто и где стоял. И кто где лежит. Те трое наемников поближе друг к другу стояли. «Сапоги» и двое с хладным железом в груди. И они явно выстрелить не успели. У двоих автоматы на предохранителе и «сапоги», который между ними стоял, тоже вряд ли успел бы автомат вскинуть, если парни с двух сторон «прошляпили». Робин вроде бы обо всех как о хороших спецах отзывался. А вот четвертый…, вряд ли пятый всех в одиночку уработал. Подхожу ближе к месту, где сидит последний, оглядываюсь. Автомат. Ну, точно, на земле лежит автомат.       Примерно там, где бы и мог стоять четвертый, имея хороший сектор для стрельбы. А вот вокруг автомата…       Нефть? Что-то жидкое, темного цвета, недавно впиталось в землю. Отхожу, смотрю еще раз, что-то мне эта лужа напоминает. Захожу повыше, смотрю с другого ракурса. Я думал, что у меня нервы в принципе отсутствуют, но нет, и меня достать можно, оказывается. Темная лужа рядом с автоматом, если немного отойти, напоминает человеческий силуэт. Возвращаюсь, вытаскиваю нож из разгрузки застреленного арбалетным болтом наемника, и срезаю длинную крепкую ветку. С немалой опаской тыкаю в темный, уже почти высохший силуэт. Ничего. Аккуратно подношу испачканную в черном палку, и, как учили на уроках химии, пальцами и ладонью гоню к себе слабый поток воздуха. Принюхиваюсь…

Палка летит в лес, вслед за ней под ближайший куст летит все съеденное на завтрак еще на «Жемчужине», желудок негодует, и я его понимаю. Я ведь в принципе уже догадался. Нет, проверять полез, думал вдруг кислота какая. Может, конечно, и кислота, только гнетут меня сильные сомненья. Какая кислота может вызвать моментальное разложение человеческой плоти? А здесь и костей не осталось. Слава Богу, запах ощущался очень слабо. Это скорее моя добрейшая память подсказала, как такое должно «пахнуть», и отчего это бывает. С трудом придя в себя, с благодарностью принял от Сереги фляжку, и, прополоскав горло водой, умывшись, оборачиваюсь к Робину.

– Я вас внимательно слушаю уважаемый.

Доу смотрит на меня с таким видом, будто я ему сейчас открою все тайны вселенной.

– Как себя чувствует ваш друг?

– Мэтью бредит, он явно не в себе.

– Но он хотя бы вас узнает?

– Вроде бы да, говорит, что убил демона, плачет.

– Я искренне надеюсь, что мы сможем доставить его в отель, и там найдутся серьезные антидепрессанты. Метью придется постараться, чтобы вернуть себе здравый разум. Одно могу сказать точно, стреляет он очень хорошо. Второй, которого растворили…

Я показал рукой на валяющийся автомат.

– Тоже не промахнулся, судя по всему. Что до остальных, я думаю, смерть двух из них не вызывает лишних       вопросов. А вот парень, который стоял посередине, познакомился с доменной печью. Причем угол атаки вполне угадывается.

Я указал на группу расстрелянных поклонников холодного оружия.

– Что из этого вы не могли бы определить сами, я не знаю, честно.

– Ну, ты же нас всех типа от       вулкана спас и сюда притащил. Может, скажешь, что это за утырки, и как они смогли подобраться так близко к моим парням?

Я задумался.

– Это действительно интересно, кто эти люди, и почему они напали на ваш дозор, мне не известно. Тот первый, летающий, агрессии не проявлял.

Я указал на арбалет рукой.

– Арбалет с виду очень мощный, конечно проверить надо. Но даже самым простым арбалетом не пользуются с десяти метров. А тут и их не было. Такое ощущение, что бой начался внезапно для всех участников. И гости, разменяв по одному вашему человеку за себя, потеряли эффект неожиданности и были убиты, что произошло потом, для меня загадка. Так же загадка и то, как именно сожгли вашего человека, точнее, с помощью чего. Пламя должно было быть колоссальной интенсивности, чтобы именно «срезать» тело, оставив остатки ног в сапогах стоять.

– Кроме не особо впечатляющей работы следователя, что еще вы можете рассказать? До всего, кроме       идеи с «растворением», я и сам дошел, у вас нету всяких там «фишек»? Ну, не знаю, один знакомый шаман, употребив «грибочков», мог сносно отыскивать потерявшихся людей.

Я невольно улыбнулся, вспоминая разнообразных «шаманов», полюбляющих «грибочки». Чего-то реально могущих из этой братии были единицы.

– Ни разу не пробовал себя в роли шамана. Ваш Метью. Когда придет в себя…

Капитан наемников печально глянул на скорчившегося возле дерева и мелко трясущегося мужчину.

– Если придет.

– Будем надеяться на лучшее. Так вот, он сможет пролить свет на произошедшее, что же до всяких чудес…

Я в задумчивости оглядел поляну.

– Понятия не имею, что из этого выйдет, но попробую. Если мне вдруг станет плохо, просьба не добивать.

Удивленный взгляд Роба подсказал мне, что я немного перегнул палку. С другой стороны, моя психика начала возвращаться к нормальному для неё состоянию. Шутки, хоть и при невеселых обстоятельствах, явный признак стабилизации процессов. Этот «удивительный» запах, отправивший меня по реке воспоминаний в болота экваториальной Африки, до сих пор иногда мне снится. На Земле нет более страшных демонов, чем люди.

– Робин Доу, приношу свои извинения, я слегка взволнован, и от этого ироничен сверх меры. Однако давайте поэкспериментируем.

Я отошел подальше, туда, где деревья не заслоняли вид на море. Прикрыл глаза, и вновь, уже с закрытыми глазами, захотел увидеть. Белесый свет явился, как будто этого и ждал. Я посмотрел на свою руку. Провел ею несколько раз перед глазами, наблюдая изменение свечения. А затем развернулся. И сразу открыл глаза. Смотреть на липкую темно-коричневую жижу, стекающую в почву там, где остался силуэт четвертого наемника, не было никаких сил. Что бы это могло значить? Пока просто запомним. Надо как-то попробовать обойти это гадкое место, или заглушить его, Чем бы? На нефть похоже, может огонь там развести? Неплохая мысль. Аккуратно обойдя силуэт, подошел к ногам в сапогах. Повторил процедуру, отвернувшись и прикрыв глаза. Сначала посмотрел на свою руку, затем обернулся…

Так вот что я увидел, стоя в поместье Танаки. Конечно, интенсивность уже была не та. Точнее, алый отсвет скорее угадывался в направлении, где недавно стоял невезучий наемник. Я подошел ближе. Обошел по кругу. Когда взгляд сквозь алое свечение вновь упал на коричневую лужу, видение рассыпалось. Видимо психика блокировала слишком яркие ассоциации. Подошел к двум убитым обычным холодным оружием. Ничего странного не заметив, двинулся дальше. Мужик в шкуре с топором тоже не заинтересовал мое новое зрение. А вот носитель арбалета, уж не знаю, кем он был при жизни, смог удивить. На его руке было небольшое серебряное колечко. В моем сумеречном белесом «свете» колечко сияло. Светилось ярким серебряным отсветом. Переведя взгляд дальше, я увидел целую игру цветовых теней. Серый и серебряный свет перетекали друг в друга, образовывая узор. Я залюбовался переплетением лучиков, вспыхивающих и гаснущих в определенной последовательности. А потом широко открыл глаза. Я узнал узор, он повторял переплетение разных металлов на арбалетной дуге. Это «светился» арбалет. Очень интересно, надо будет поговорить с этим Доу на предмет дальнейших исследований. Ну, напоследок, человек с кучей бижутерии. Открой нам себя. Шутка удалась. Даже больше, чем я хотел. Это тело светилось сразу пятью цветами в нескольких местах. Мне пришлось подходить с разных сторон, чтобы определить, где, что и чем светится. Меч и кинжал имели легкий серый отсвет, похожий на отсвет арбалета, но без серебряного оттенка. Красивое золотое кольцо без камня светилось как раз серебряным цветом. Один из перстней с черным камнем, слегка заметно «дышал» коричневым облачком, цвет сильно напоминал мне о четвертом наемнике. Еще один с большим, но надтреснутым красным рубином, предсказуемо, имел легкую красную дымку. А вот третий…, с ним непонятно. В нем как будто закручивались три разных несмешивающихся оттенка, ярко серебряный, фиолетовый и светло-зеленый. Два других перстня угасали, видимо, растратив свою грозную силу. Колечки, как золотое, так и серебряное, светились ровно, не тускло, но и не особо ярко. А вот третий перстень, с фиолетовым агатом, он светился живым подвижным светом, ярче, чем переливы свечения в арбалетной дуге.

Если бы хоть немного понимать, что это значит. Ну да ладно, некий отчет все же готов. Я вернулся к ожидавшему меня Доу.

– Роб, разрешите к вам так обращаться?

– Конечно.

– После того, как меня «приголубило» молнией, я начал видеть некоторые дополнительные цвета от разных предметов. Точнее, пока я не оказался здесь, я видел только саму молнию, с закрытыми глазами, а затем мутное свечение. Потом начал замечать свечение от своей руки и подумал, что схожу с ума от пережитого. Но во время перестрелки здесь, точнее, за мгновение до её начала, я, находясь в поместье Танаки, увидел алый росчерк, и лишь затем услышал стрельбу и вопль. Я как раз собирался проверить, что это за странные галлюцинации. У людей, переживших удар молнии, и не такое случается. Но здесь я убедился, что мои «глюки» имеют некое логичное объяснение. Например, когда я увидел алый свет из поместья, я, скорее всего, «наблюдал» своим странным зрением ту самую вспышку пламени, которая спалила вашего друга. Сейчас я «вижу» остатки этого свечения на частях его ног и на вот этом перстне.

Я указал на кольцо с рубином.

– Также я вижу один и тот же оттенок на силуэте одного из ваших стрелков и на вот этом кольце с черным камнем.

Я снова указал на руку мертвеца.

– Как это работает, увы, понятия не имею. Про свое странное «зрение» могу сказать то же самое. Так же свечением обладают меч и кинжал на поясе у трупа с перстнями, арбалет тоже светится, ярче, чем другое оружие. Свечение максимальной интенсивности я «наблюдаю» в фиолетовом перстне. Что это такое, и зачем оно такое нужно, не имею ни малейшего понятия. В случае захвата местного жителя, а еще лучше склонения его к переговорам без применения насилия, с удовольствием бы сам спросил. Что-нибудь яснее стало?