Дитя четырёх кровей

– Что Вы, бога ради, забыли в моей спальне?

***

Иннис крутанулась и, увидев того, кто её напугал, всплеснула руками и воскликнула:

– Немыслимо. Невероятно! Ну почему мне не приснились деревья? Или небо? Или хотя бы гроза с дождём, но нет! Я обязательно должна была увидеть человека, мысль о котором вызывает у меня чесотку! Будто этот день не может быть ещё хуже…

– О чём вы говорите, вздорная девчонка? Ну-ка живо выметайтесь из моей комнаты!

– Не орите, я пытаюсь, ― рявкнула Иннис и, прикрыв глаза, стала массировать свои виски. Как ей прервать этот ужасный сон? Почему ей непременно должен был присниться именно этот мерзкий высокомерный кучер, младший братец лорда-про́воста? Чем она так прогневила богов?!

Или это расплата за ссору с матерью?

– Слушайте, милочка, не знаю, что Вы задумали, но если Вы сейчас же не уберётесь… Вы в комнате наедине с мужчиной, совсем стыд потеряли?!

– Мне сейчас только нотаций от собственного подсознания не хватало, помолчите!

– Ну, знаете ли…. ― Иннис открыла глаза в тот момент, когда мужчина сократил расстояние между ними, и собирался было схватить её за запястье, но его пальцы прошли сквозь её руку.

Непонимание, изумление…столько всего отразилось в глазах, казавшихся бездонными омутами! Сейчас этот человек не выглядел рассерженным или высокомерным, как утром. Заинтригованным ― да.

Иннис шумно выдохнула и, покачав головой, протянула:

– Честно признаюсь, это ― самый странный сон в моей жизни. А ведь сравнивать есть с чем. Наверное, именно поэтому Вы и сейчас в маске ― без неё-то я Вас не видела.

Мужчина выглядел опрятнее, чем в их первую встречу. Чёрные, как вороново крыло, волосы не были спрятаны под шляпой. Слегка взлохмаченные пряди опускались ниже ушей и поблёскивали в тусклом свете настенных ламп. Маска из плотного чёрного материала обтекаемой формы резко контрастировала с белой кожей мужчины и скрывала ровно половину лица, но и сейчас было заметно, что у её обладателя прямой, чуть крючковатый нос и острые скулы.

Не сводя с вторженки внимательного взгляда, мужчина сел на край кровати и начал расстёгивать сначала манжеты на рукавах, а потом потянулся к пуговицам на самой рубашке. Одна, вторая…

– Эй! Сейчас же перестаньте! ― Что творится в её голове? Уж его-то она точно не желала лицезреть в неглиже! Девушка сглотнула, силясь смочить пересохшее горло, и почувствовала, как запылали щёки… А вот он, судя по виду, просто издевался! ― Хватит! Стойте! Я уже по горло сыта вашей проклятой семейкой!

Мужчина остановился. О, Владычица, неужто хоть что-то она ещё способна контролировать!

Он откинулся назад на прямых руках, и, пожалуй, впервые ей стало неуютно. Что за глупый сон! Как же проснуться?.. Иннис снова помассировала виски, пыталась ущипнуть себя ― всё тщетно!

– И чем Вам не угодила моя семья, Вы, вздорная девица? ― растягивая слова, спросил мужчина.

Иннис взглянула на него исподлобья.

– С чего бы мне откровенничать с Вами?

Он лениво пожал плечами.

– Вы врываетесь в мою спальню, утверждаете, что это ― лишь сон. И раз просыпаться пока не торопитесь, можете и рассказать. Получится, словно разговор с собой.

А, может, в этом всё дело? Возможно, это ей и пытается сказать подсознание ― взглянуть на ситуацию под другим углом, переосмыслить её. Возможно, придёт решение?..

– Хм… с чего бы начать… ― она принялась расхаживать по комнате, демонстративно загибая пальцы. ― Из-за брата городского правителя у меня возникли неприятности, а всё потому, что он ― Вы ― высокомерный болван! Далее ― супруга лорда-про́воста явно возненавидела меня за то, что я, ― Иннис сделала в воздухе кавычки, ― нанесла увечье её благоверному, чего не было: мне пришлось соврать на ходу, ведь правду ей сказать он побоялся! И в завершение ― мои родители считают меня безнадёжной, а потому они и правители, вдруг ставшие друзьями, вознамерились поженить нас с Фэлланом, которого я знать не знаю! ― Иннис остановилась и шумно выдохнула. ― И правда, немного легче. Ну, и что же посоветует моё подсознание?

– Вы ведь и впрямь бездарны. Ничего не можете, не продолжите семейное дело. То, что предлагают Вам родители ― очень выгодная сделка. Не понятно, что выигрывает Фэллан… Впрочем, если вы пустите в мир детей ― а, очевидно, ради этого всё и затевается, они, впитав наследие двух таких родословных, стали бы невероятно сильны. Вы бы призадумались.

– Но я не хочу замуж! ― в отчаянии воскликнула девушка и почувствовала приближение слёз. ― Однако же, не думала я, что Вы сумеете разозлить меня ещё больше. Ваши слова оскорбительны! А Вы ― жестоки!

– Не хотите замуж….― протянул он, пропустив мимо ушей все обвинения. ― А чего же Вы хотите?

Иннис раскрыла рот, чтобы ответить, но слова не шли. Она смотрела прямо в глаза мужчине, и в ней боролись два желания: отвесить ему оплеуху за те чувства, что пробудил в ней, даже будучи ненастоящим, и разреветься от собственной слабости. В голове пронёсся ворох мыслей и желаний, и лишь одно из них было ярче и сильнее прочих.

– Найти себя, ― выдохнула она и сглотнула. ― Хочу отыскать свой путь, своё предназначение. И не позволю похоронить это желание за свадебным нарядом и бременем безмолвной жены, которую не считают ровней своему мужу. ― Она сделала рваный вдох. ― Вот…

Мужчина поднялся на ноги и тяжёлой поступью приблизился к ней. Он был выше примерно на полголовы, так что Иннис пришлось задрать голову, чтобы видеть его глаза.

– Ну так перестаньте просто хотеть. И начинайте что-то делать. А не можете ― смиритесь со своей ограниченностью и уповайте на волю судьбы, чтобы роль безмолвной жены не оказалась в тягость. Не обманывайтесь, вздорная девчонка, в этом мире нужно иметь смелость бороться за то, во что веришь. А коли нет ― смиритесь с участью, что Вам уготована. А теперь выметайтесь-ка отсюда…

Мужчина наклонился к её уху и что-то прошептал. Его дыхание согрело её кожу, но слов она не разобрала. В тот же момент её закружило, стало нечем дышать, но вот всё закончилось!

Иннис подхватилась и едва не упала с раскачавшейся лавки! Потребовалось какое-то время на то, чтобы она осознала, что находится в своём дворе. Казалось, ноги всё ещё чувствуют мягкость ковра, нос помнил аромат благовоний…. Иннис передёрнула плечами и, подхватив обувь, пошла в дом.

До чего же странный сон…. Но такой своевременный…

Глава 6

Иннис собрала сумки ещё до рассвета.

Она достаточно хорошо знала родителей, чтобы не обманываться: вчерашняя вспышка не возымеет никакого эффекта. Отец ясно дал понять, что договор уже заключен, и её «не хочу выходить замуж» уж никак не является уважительной причиной для его расторжения. Но насильно под венец её не затащат, пусть и не мечтают! В конце концов, в Романдиторе хоть ещё и сохранилась традиция договорных браков, нерушима она лишь в случае, когда новобрачные слишком юны, чтобы перечить родителям.

Сумки с вещами она пока спрятала под кровать ― не зачем вызывать лишние вопросы и создавать поводы для ссор, их в последнее время и без поводов предостаточно! И когда дело было сделано, легла на кровать, и пролежала так несколько часов, периодически то засыпая, то просыпаясь.

Сквозь открытое окно она слышала, как к дому подъезжали экипажи с пациентами, их жалобы и всхлипы, а потом ― счастливый лепет и благодарности за подаренное время. В детстве это вызывало в ней бурный восторг, в подростковом возрасте ― ещё не угасшую надежду, что однажды подобное будут говорить и ей самой. Этим же утром Иннис впервые пожелала затворить окно! Она представляла доброжелательные лица своих родителей в тот самый момент, когда их благодарят, и это вызывало в ней неистовое раздражение!

Выходит, кому-то они дарят право на жизнь, и эти люди проживут её по своему усмотрению, а ей, значит, такое право не полагается?!

Когда послышался звук очередной подъехавшей кареты, Иннис страдальчески вздохнула и встала с кровати. Невыносимо больше слушать это, нужно срочно что-то делать! Она дёрнулась было к окну, чтобы закрыть его, но потом, секунду поколебавшись, двинулась к двери. Нужно проскользнуть незамеченной, пока родители принимают очередного пациента! Выйдя в коридор, она, бесшумно ступая по ковру, прижимаясь к стене, подошла к лестнице. Улучив момент, когда матушка, поприветствовав пожилую пару, провожала их в отцовский кабинет, девушка, перемахивая через две ступеньки, спустилась с лестницы. Дело оставалось за малым. Помолившись Владычице, она навалилась всем телом на дверь и, крепко удерживая её за ручку, приоткрыла совсем чуть-чуть и прошмыгнула наружу, после чего так же осторожно прикрыла её, дабы никто не услышал…

– Миэйра Иннис.

Девушка подскочила и едва не закричала! Развернувшись, она увидела перед собой совсем уж неожиданного гостя! Перед ней стоял её «жених»… но это сейчас не имело никакого значения!..

– Что Вы тут голосите, Вы меня выдадите, ― прошипела она, опасливо оглянувшись на дверь.

– Не слишком радушный приём.

– А чего Вы, спрашивается, ожидали?.. ― нет, здесь беседу вести нельзя, больно велик риск быть пойманной … ― Что Вы здесь делаете? Если Вы к моим родителям…

– Нет-нет, я пришёл поговорить с Вами. Но вижу, время неудачное…

– И место тоже. Так… идёмте отсюда! И пошевеливайтесь!

Иннис, не церемонясь, схватила несчастного гостя под локоть и потащила прочь со двора. И с каждым шагом дышать становилось всё легче, а с плеч словно осыпался тот груз дурных вестей, что свалился на неё вчера. И лишь один человек её ко дну. А точнее ― она сама его тянула…

– Позвольте спросить, как долго нам ещё идти? ― миролюбиво поинтересовался мужчина, впрочем, и не пытаясь вырваться. Иннис уже успокоилась и понимала, что ведёт себя некрасиво, однако останавливаться нельзя ― будет неловко, а ведь неизвестно, в каком ключе пойдёт разговор.

– Как только уйдём подальше и скроемся от любопытных взоров, миэйр, я сразу же Вас вызволю, ― притворно проворковала она.

– Тогда позвольте подсказать укромное местечко, где нам точно никто не помешает, разговор предстоит тяжёлый. Только сперва, ― мужчина ловко перехватил её руку и подцепил её своим локтём, ― так-то лучше. Теперь в глазах окружающих мы смотримся благопристойно и так, как полагается паре.

– Вы приняли слова моего отца слишком близко к сердцу.

– Как бы то ни было, незачем давать окружающим повод для пересудов, миэйра. Весть о нашей скорой помолвке разойдётся быстро, так пусть люди видят приличную пару, а не женщину, волоком тянущую жениха вдоль улицы.

В здравомыслии ему не откажешь.

Иннис подула на лицо. День выдался жарким, как, впрочем, как и всегда летом, что переносилось ею труднее, чем большинству жителей города ― единственный недостаток родства с дриадами. Извечная жажда, потливость, недостаток свежего воздуха ― всё это вынуждало девушку надевать чуть менее приличные наряды, чем было заведено в их королевстве. Впрочем, укороченная юбка была едва выше щиколоток, а блуза без рукавов из тончайшего материала прикрывала весь стыд, так что…. Насколько Иннис было известно, о ней не ходила слава блудницы, и на том спасибо. А недовольные везде отыщутся.

Они спускались вниз по улице, мимо торговых рядов. Зычные голоса продавцов зазывали покупателей, горожане толпились вокруг них, как копошащиеся насекомые, пространство наполняли ароматы специй, свежих фруктов, жареного мяса. Иннис очень некстати вспомнила, что не завтракала, и тут же ощутила приступ тошноты, вспомнив, почему. Причина этого сейчас шла рядом, рука об руку с ней, и выглядела, к недовольству Иннис, уж слишком свежо и расслабленно…

Внезапно они свернули в проулок ― такой узкий, что им пришлось, наконец, расцепить руки и пойти поодиночке. Тропа из разбитых камней уводила вниз, и девушке, шедшей позади, всё казалось, что они вот-вот сорвутся и покатятся кубарем. Здания остались позади, спуск стал ещё более крутым ― благо, хотя бы о короткую юбку не споткнётся! И тут, в просвете среди веток густо растущих деревьев, Иннис увидела реку, почувствовала запах свежей воды! Шедший впереди Фэллан спрыгнул с каменистого склона и подал ей руку, помогая безопасно спуститься, что, к своему недовольству, Иннис сделала не слишком изящно.

– Ты в порядке?

– В полном, ― проворчала девушка и, прихрамывая, пошла вдоль деревьев. Сквозь высокою густую траву словно прорывались старые деревянные лавки. Фонарные столбы были почти невидимы из-за разросшихся веток многочисленных деревьев. ― Что это за место?

Фэллан взял девушку за руку и, пригнувшись, увлёк её в просвет между веток, за которым открывался поистине чарующий вид! Они оказались на берегу реки, почти у самой её воды, весь берег был усыпан белыми и голубыми цветами, а чуть поодаль…

– Это что, гонтина[1]? ― Крытое строение из старого дерева возвышалось над стройным дощатым забором с резными пиками. Оно словно было единым целым с окружавшей его травой, словно само было творением природы. Даже издалека Иннис ощутила величие этого места, его значимость для тех, кто населял эти земли задолго до них. ― И ведь правда ― гонтина, да ещё и добротная, с виду крепкая! Мы что, прошли сквозь портал? Я полагала, древние верования давно покинули эти места, стерев за собой все следы.

– Ими пропитана сама земля, сам здешний воздух. Многие семьи живут здесь поколениями, и они хранят память о древних богах. Ты ведь не думаешь, что дом моей семьи ― единственное место в городе, за которое боролись староверы?

Лёгкая, снисходительная улыбка тронула губы молодого мужчины и он, не дожидаясь ответа, отвернулся и подставил лицо солнцу. Приятное лицо, вынуждена была признать Иннис. Он был совершенно не похож на отца, но и от матери ему достался лишь серебристый цвет волос. Квадратная челюсть, нос с лёгкой горбинкой, густые тёмные брови, нависающие над большими глазами цвета расплавленного золота. Он был сыном знати, и выглядел соответствующе, и ни расстёгнутая на верхние пуговки рубаха с подвёрнутыми рукавами поверх походных брюк, ни стоптанные туфли не умаляли его аристократичности.

Где-то на уровне подсознания, Иннис понимала, что он отличался от своих родителей не только внешним видом.

– До вчерашнего дня я вообще не думала о вашей семье, ― проворчала она. ― И лучше бы так продолжалось и дальше.

Фэллан рассмеялся.

– Вчерашний вечер потряс нас обоих. Идём туда, незачем стоять на солнце. ― Мужчина указал на поваленный ствол в тени густой листвы. ― Для начала, предлагаю не важничать друг с другом. Ввиду последних событий, это выглядит странно.

– Согласна.

– И сразу должен сказать: я не в восторге от принятого решения. Наверное, нужно было заявить об этом с самого начала, тогда ты держалась бы дружелюбнее.

– Может, и нет.

В глазах мужчины сверкнул озорной огонёк.

– Стало быть, ты тоже не желаешь надевать брачный браслет? ― Иннис покачала головой. ― Тому есть особые причины? Твоё сердце уже занято?

– Нет, не поэтому… Я просто…

– Не хочешь быть старым чемоданом?

Щёки девушки вспыхнули.

– Не хочу замуж за того, кто подслушивает чужие разговоры, ― отрезала она, окатив улыбающегося «жениха» испепеляющим взглядом.

– В таком случае, милая невеста, надо было говорить тише.

Повисло неудобное молчание. По спине девушки пробежал холодок, будто воздух стал полон пронзающей безысходности и печали. Рядом сидящий мужчина наверняка ощущал то же самое, и от этого было чуть легче. Не так…страшно.

– Ладно, меня захотели вручить на попечительство сильного и обеспеченного мужа. А ты-то в чём провинился?

– Блудил и по кабакам бродил, ― брякнул Фэллан, судя по всему, бездумно, потому что когда Иннис прыснула, выругался и смущённо посмотрел на девушку. ― Это уж точно не для ушей будущей супруги.

– Что за сокровище мне досталось!

– Цени и будь благодарной, ― отшутился в ответ мужчина и лениво потянулся. ― Я молод и свободен ― был до этого времени. Учусь в столице, перебрался туда ещё до поступления в Академию, так что давно живу отдельно от родителей. Чем же ещё там заниматься? Мне осталось учиться ровно год, и отец решил, что мне пора остепениться. Но зачем? Мне двадцать четыре года, у меня жизнь впереди! К тому же, я даже не собираюсь возвращаться в Халдирею по окончании учёбы! Отец пользуется своим положением мне назло!

– Учишься в столице…живёшь отдельно… ― Иннис мечтательно прикрыла глаза. ― Звучит, как прекрасная баллада о жизни, которой мне никогда не видать.

– Почему же?

– Что ж непонятного? Буквально вчера сдуру решила поступить в Высшую Академию Романдитора, чтобы утереть всем нос, но… наверняка ты знаешь, что болтают обо мне и моих способностях. Я так разозлилась на весь мир, на судьбу…ну и ляпнула первое, что пришло в голову. Да вот только реальность такова, что мне ни за что не попасть туда, но я проговорила это желание в Дивных Дубравах, и теперь меня ещё и настигнет немилость Владычицы Вирявы! Будто сама Судьба насмехается надо мной! ― Иннис спрятала лицо в ладонях и добавила хрипло: ― Я и так никто в глазах родителей, Фэллан. Выйду за тебя ― совсем растворюсь в памяти этого города, и навсегда так и останусь лишь извечной и безликой тенью сына лорда-про́воста. ― Иннис потёрла лицо и убрала руки. ― Надо бежать из Халдиреи.

– Бессмысленно, моя милая невеста.

– Да прекрати уже так называть меня!

– Насколько мне известно, наши семьи уже подписали договор, и скрепили его Печатью Заветов, ― невозмутимо сказал он. ― Тебе ведь известно, что это?

– Магический прибор, ломающий людям жизнь?

Мужчина похлопал её по плечу.

– Вот именно. И коли так, мы уже не вольны делать всё, что заблагорассудится. Печать договора отметила сами наши судьбы. Допустим, ты сбежишь. Тебе нужно будет как-то питаться. Наймёшься к кому-нибудь, и как только подпишешь договор, как начальник узнает о печати. То же случится, если ты захочешь выйти замуж. У печати нет срока давности, и расторгнуть договор можно лишь с согласия тех, кто составил договор.

Иннис мученически застонала и поднялась на ноги. Это нелепица, просто нелепица! Об этой печати она ничего не знала ― да и откуда бы? Ранее не было необходимости интересоваться обрядами и тонкостями бракосочетания. Выходит, всё тщетно? Слабая надежда, что ей удастся избежать этой участи, превратилась в прах и развеялась на восточном ветру…. Чем она так прогневала судьбу, чем же? Она всю жизнь была покорной дочерью, не нарушала закон, не мусорила на улицах…. И всё ради этого? Такова её судьба?!

– Придётся обрить голову и уйти жить к дриадам. Всегда знала, что нет мне места за пределами леса,― упавшим голосом проговорила она, глядя куда-то в пустоту.

– Может, и есть.

Иннис стремительно развернулась и во все глаза уставилась на мужчину, который, в свою очередь, окинул её задумчивым взглядом.

– Ты что-то придумал, ― выдохнула она и подошла ближе. ― Придумал же, да?

– Возможно…. Слушай! Ты же сказала, что хочешь поступить в Высшую Академию Романдитора, чтобы кому-то что-то доказать. Возможно, мы можем использовать это…. ― Мужчина подскочил на ноги и начал расхаживать перед ней туда-сюда. ― Нам не под силу повлиять на решение наших отцов, Иннис, с этим придётся смириться.

– Отличное начало, Фэллан. Очень вдохновляет.

– Да погоди, погоди! Нам не удастся отговорить их ― пока что. Но что, если мы обыграем это? Скажем… я поставлю отцу условие, что женюсь на тебе, но только когда ты получишь диплом Высшей Академии Романдитора, и упрусь в это! Ты скажешь, что готовишься к поступлению, и на три года можно будет забыть о женитьбе.

– И что заставляет тебя уверовать в то, что к тебе прислушаются?

Фэллан подленько ухмыльнулся.

– Я ведь их первенец, любимый сын, а учитывая мои успехи в учёбе ― ещё и гордость семьи. Сыграю на их любви ко мне, как распоследний мерзавец. Матушка точно не устоит, а в её влиянии на отца ты сама вчера лично убедилась. А за этот срок может многое произойти. Может начаться война…

–… или наши родные рассорятся, ― подхватила Иннис, воодушевлённая внезапной идеей.

– … или ты понесёшь от кого-то другого…

– Фэллан!

– Или же я кого-нибудь осчастливлю! Иннис, это даст нам время! ― Фэллан взял руки девушки в свои, его глаза лучились восторгом. ― Это же наш шанс!

– Да, вот только ты не всё продумал, ― едко заметила Иннис. ― Твой план прекрасен, но ты проспал ту часть, где я говорила, что не видать мне Академии, не по силам мне попасть туда.

К её изумлению, эти слова не произвели на Фэллана ни малейшего впечатления. Губы мужчины растянулись в тягучей, сладкой, словно шоколадный ликёр, улыбке.

– Значит, дело остаётся за малым ― подготовить тебя! И я знаю, кто нам в этом поможет.

[1] языческий храм с помещениями для ритуальных пиров и хранения священных знамён.

Глава 7

― Исключено.

– Дядя, если бы только…

– Нет, Фэллан.

Иннис прикрыла глаза. Вполне ожидаемый итог разговора, который и заводить-то не стоило. Это была ужасная идея, но когда она узнала, что именно задумал её «жених», изменить что-либо было уже поздно….

Фэллан применил неведомое ей колдовство ― достал из кармана брюк примятое перо и нацарапал что-то на своей ладони. Сообщение засветилось ярко-оранжевым и исчезло прежде, чем девушка сумела прочесть его, и спустя всего несколько минут явился человек, встречи с которыми стали слишком частыми за прошедшие сутки…

Айрелл Тиббот, младший брат лорда-про́воста, дядя Фэллана, и болван с кареты в едином лице, словно вышел из воздуха, появился позади них. Он стоял на фоне старинной гонтины в той же одежде, что был и накануне. Зелёный плащ легонько развевался на ветру за его спиной, глаза прятались в тени шляпы, лицо неизменно скрывалось за маской. Иннис готова была поклясться на чём угодно, что за ней скрывалась насмешливая ухмылка…

Фэллан, надо отдать ему должное, не сдавался. Он приблизился к дяде вплотную, говорил тихо и много, активно при этом жестикулируя. Девушка слышала лишь отдельные фразы, но была уверена, что ни одна из них не достигла цели. Пустая трата времени, к тому же ― унизительная…

– …но пойми, ты ― наша последняя надежда!

– Снимаю шляпу перед твоей эмоциональной тирадой, дорогой племянник. Красноречием ты овладел превосходно. ― Айрелл Тиббот театрально проделал то, о чём сказал. ― Я понимаю, почему это нужно тебе, почему это нужно ей. Но зачем это мне? Что я получу, кроме, ― он стал загибать пальцы, ― потраченного времени, испорченного лета, а если случится чудо и всё получится ― «удовольствия» ежедневно сталкиваться с этой бездарной особой на протяжении следующих трёх лет?

Нет, ну каков нахал!

– Я передумала, Фэллан. ― Иннис встала подле «жениха» и скрестила руки на груди. ― Давай поженимся. Доставим ему «удовольствие» сталкиваться с бездарной особой на всех семейных праздниках. До конца его дней.

– Из тебя вышла никчёмная шантажистка, девчонка, ― лениво проговорил мужчина.

Губы Иннис дрогнули.

– Волшебница из меня ещё хуже, но мне удалось извалять Вас в пыли и избавиться от экипажа. ― И добавила, обращаясь к Фэллану. ― Не рассказывай своей матери.

– Грозишься повторить? Прошлый раз, как я слышал, едва не погубил тебя.

– Оно того стоило.

Мужчина мягко рассмеялся, и это немного остудило пыл Иннис.

– Это ведь я тебе нужен, не наоборот.

– Вы всё равно не согласны, так что я теряю?

– Не знаю. Свободу?

– А кто меня выдаст?

Две пары глаз вперились в доселе хранившего молчание Фэллана. Мужчина с любопытством окидывал взглядом обоих собеседников, и пожал плечами.

– Боюсь, дядя, даже арест моей благоверной не послужит поводом расторгнуть помолвку, а вот матушка мне всю плешь проест. Так что прости, тут я за неё.

– Неблагодарный малец.

– Ты всего на двенадцать лет старше меня, дядя, и всегда был мне, скорее, братом. ― Фэллан похлопал его по плечам и оставил руки на них. ― Мне больше не к кому обратиться. Брак по расчету ― это пережиток, решение наших отцов несправедливо ни по отношении ко мне, ни к этой бедной девушке. Пожалуйста, помоги.

– Ох, ну что с вами делать… Ты! ― Мужчина приосанился и посмотрел на Иннис. Она взгляд выдержала. Ни за что глаз не опустит, даже если они пересохнут на ветру! ― Нам предстоит много работы. Я не буду излишне благосклонен к тебе из-за возможного предстоящего родства. Для начала выясним, насколько ты бездарна, после чего я попытаюсь развить ту кроху магии, что увидел, достаточно, чтобы ты сумела хотя бы пережить вступительные испытания, не говоря уже о том, чтобы с блеском пройти их. Я не терплю слёз и жалоб, и при малейшем выказывании слабости буду лишь увеличивать нагрузку.

С каждым словом он приближался всё ближе, говорил тихо и вкрадчиво, словно хищник, нагоняющий ужас на свою жертву и, договорив, остановился практически вплотную к ней. Чувство неловкости подпитывало странное ощущение, что такое между ними уже было, и не только накануне при первой встрече. Ах, точно, сон…