На службе империи 2

– Кто там? Входи!

Я помычал, изображая пьяного, и снова затарабанил в дверь. Раздались шаги и дверь открылась. Помощник разразился руганью, а я врезал ему кулаком в лицо. Мимо меня в каюту забежало трое бойцов с револьверами.

– Кобра, контролируй кэпа, а я старпома свяжу.

Кобра направил на кэпа пистолет, а индейцы заломили и связали тому руки. После этого мы обследовали каюты капитана и старпома, забрав деньги и оружие. Аналогичную операцию проделали с голландской командой на стоящей неподалёку шняве. Там была повязана "призовая команда" из десяти голландских моряков. Наутро проспавшиеся моряки стояли на палубе.

– Господа пираты, за нападение на русское судно и браконьерство вы арестованы и отправитесь в тюрьму.

– Может быть, можно договориться?

«Можно, кэп, – затем я обратился к русским мореходам, – вон стоит ваша шнява, забирайте её и до свидания».

– Благодарствуем, барин. Век помнить будем. Ежели будете в Свято-Михайловске, всех милости просим. Меня Тимофей Тимофеев зовут. Люди знают, где найти.

– Благодарю за приглашение. Удачи.

Русские перебрались на свой небольшой кораблик и, маневрируя, ушли из бухты. Ко мне обратился капитан: «Герр, Кирк, мы договорились? Я отдам половину того, что у меня в трюмах, и мы разойдёмся».

– Герр Витесс, я заберу всё и мы навсегда разойдёмся.

– Не понял?

Я отдал команду своим парням: «Зарезать всех и за борт».

Индейцы бросились на врага с топориками и быстро отправили в мир иной связанных матросов. Их тела скрыли воды летнего, но холодного Берингова моря. В кассе корабля оказалось двадцать тысяч гульденов, а в трюме мы обнаружили очень даже неплохой объём шкур котиков, моржей и десятка белых медведей. Там же стояли бочки стопленного тюленьего жира.

– Хорошо они дань собрали.

Наш флот пополнился бригом с пушками, на который пересела часть команды с новым капитаном Оливером Бушем. Обойдя остров, наткнулись на интуристов из Англии. Учитывая наличие у англичан пушек, а у нас кроме меня из них стрелять никто не умел, мы ушли дальше. Бросив якорь за следующим мысом, я возглавил десант, который по берегу вернулся к английской стоянке и стал наблюдать за промысловиками. Англичане, набив котиков, занимались тем, что разделывали их туши, стапливали жир и заполняли им бочки. Работы было много. Завтра они точно будут заниматься этой же работой.

Решив не рисковать, этой же ночью мы взяли экипаж шхуны в ножи. На двух шлюпках подошли кораблю, уничтожив тех, кто ночевал в кубрике, а индейцы захватили и сняли скальпы у охотников, переплывших на берег. Все трупы с помощью камней притопили в прибрежных водах. Скоро их съедят морские падальщики, и море сохранит тайну пропажи команды ещё одного корабля.

Капитаном бывшей британской шхуны стал Нэд. Экипажи перераспределили на все четыре судна.

Доделав на следующий день работу по разделке убитых тюленей, для парней и индейцев я провёл ликбез по стрельбе из пушек. Пушки имели калибр в сто пять миллиметров и были дульнозарядными, то есть в дуло закладывался мешочек с порохом и проталкивался шомполом до оружейной «казны», следом закатывалось металлическое ядро, потом в казённое отверстие вставлялся фитиль и поджигался. В итоге происходил выстрел. Изъявившие желание индейцы стали артиллеристами, после чего провели стрельбы, отправив по десятку ядер в мишени на берегу. Ядра потом собрали, чтобы использовать вновь. Совместно придумали бригу и шхуне новые имена: "Юкон" и "Уайтхорс". Доделав оставшуюся работу по вытапливанию жира, и обработке шкур, попутно жарили мясо котиков. С непривычки прозанимались этим пару суток. После этого провели генеральную уборку, очищая палубы и трюмы от жира, грязи и ужасной вони, потому как заниматься промыслом тюленей я не собирался.

Уложив в трюмы захваченный груз, отправились к Ситку. На всех судах команды жили по заведённому распорядку – утренняя уборка и судовые тренировки с перерывами на обед и отдых после вахты. Прибыв в порт, сдали шкуры и ворвань, после чего договорились с портовиками за хорошую плату, и вне очереди поставили суда в доки, где при участии членов команд провели капремонт паровым двигателям, очистили корпус от наросших ракушек и поменяли обветшалые части такелажа. В общем, эти суда так же были отмарафечены и зарегистрированы в морском реестре Ново-Александровска.

Затем мы снова ушли в Лос-Анжелес и Фриско за продуктами для посёлка и племён. Хорошо загрузив судна в городе ангелов, бросили якорь в порту Сан-Франциско. Я с сыновьями болтался по городу, добирая товары, заказанные племенем Калана, Союзом индейских племён имени Мика Кирка и Александровской одиночки. Расплачивались деньгами, добытыми пиратством, которые подошли к концу, отчего требовалось снять в банке ещё тысяч десять долларов. Мы зашли в "Банк оф Калифорния", где держали деньги для текущих расходов. Я стоял в очереди у касс, когда из внутренних помещений в операционный зал вышло несколько человек. Среди них были директор банка Борегар, начальник полиции штата полковник Шерман и пара владельцев местных золотых приисков. По прошествии десяти лет «калифорнийской лихорадки» вольных старателей практически не осталось, потому что все известные золотоносные участки к своим рукам прибрали люди, ставшие золотыми миллионерами.

Как они стали богачами, было делом тёмным. Есть хороший участок, да вот беда, пропал его хозяин. Прошёл год, участок вновь поступает в свободную регистрацию. Тут его нужный человечек и столбит за собой. Впрочем, методов обогащения была уйма. Те же питейные заведения появлялись как грибы, а некоторые из них на «золотом песке» пропивших результаты своего труда старателей преобразовались в крупные компании.

Судя по разговорам нищих старателей, толпами ошивающихся в городе, на шахтах золотопромышленников царили не просто жёсткие, а жестокие порядки. Краем уха я услышал окончание разговора.

– Мистер Борегар, готовьте деньги и золото к перевозке. Мистер Шерман, вы обеспечите охрану?

– Конечно, мистер Хангри, я дам отделение полицейских.

– Отделения мало, я добавлю десяток своих парней из охраны шахт.

– Не волнуйтесь, мистер Киллерс, моих людей было бы достаточно, но раз вы настаиваете, не смею возражать.

– О'кей, полковник Шерман. Когда будете готовы?

– Это зависит от готовности господина Борегара. Если завтра с утра выйдем из города, в Роквилле и Фэйрфилде переночуем, то к вечеру третьего дня привезём груз в Сакраменто.

– Всё будет готово сегодня вечером. Я лично прослежу, чтобы к 9 утра груз был упакован. И все же, господа, стоит ли перевозить такие деньги? Пять центнеров золота и два миллиона долларов – это большие деньги. Было бы надёжней и перспективней вложить их в предприятия города?

– Мистер Борегар, я же не учу вас управлять банком, так что попрошу не учить меня, как делать бизнес.

– Прошу прощения, мистер Киллерс.

– Не сердитесь, Борегар. Я понимаю, что ваш банк лишается таких вкладчиков, как мы, и такой суммы, но это бизнес.

– Всё, господа, завтра в 9 утра выезжаем. И ещё, полковник, я буду сопровождать груз лично.

– Хорошо, мистер Киллерс, как вам угодно.

Посетители ушли, я снял деньги, но на выходе столкнулся с управляющим банка, проводившим бизнесменов.

– Моё почтение, мистер Борегар. Что-то вы не в духе сегодня.

– Упустил выгодных клиентов, мистер Кирк. Надеюсь, что вы не собираетесь закрывать свой счёт? Потерю ещё одного уважаемого клиента я не выдержу.

– Меня устраивает ваш банк, мистер Борегар.

Выйдя на улицу, подозвал сыновей и все вместе отправились в порт. Встретившись со своими помощниками, рассказал о готовящейся перевозке полутонны золота и двух миллионов долларов.

– Наконец-то, мы дождались шанса пощипать калифорнийских нуворишей. Дядя Мик, все мы в деле, если возьмёшь нас.

– Возьму. Как мы его провернём, пока не знаю, но проехаться нужно. Глядишь, что и получится из этой затеи.

Вечером в хранилище банка Хангри, Киллерс и Борегар лично наблюдали, как банковские служащие упаковывают опечатанные сургучом с печатью банка парусиновые мешки с золотыми слитками и ассигнациями в деревянные ящики.

Глава 4. Операция «Золотой телец»

В каюте корабля я взял набор взломщика: тол, бикфордов шнур, отмычки, пилки по металлу, кусачки, большие и маленькие фомки, плоскогубцы, керосиновые лампы-фонарики, зеркальца и металлический тросик с крупным магнитным набалдашником. В городе мы прикупили ковбойскую одежду, в которой ездили тысячи погонщиков коров, перемётные сумки и лошадей, включая десять подменных. В итоге наш отряд, состоящий из меня, Нэда, Сита, Гулля, Буша, Дэма, Пита, Боба и Павла оказался довольно колоритно экипирован: широкополые шляпы с загнутыми краями, джинсовые рубашки и брюки, кожаные жилетки, нашейные платки, закрывающие лицо от пыли. К седлу была приторочена кобура с карабином, а в кобурах под мышкой и на ремне находилась пара револьверов. Для съёмки в кино мы выглядели просто супер. В реалиях так ходили все ковбои, а новизна вещей пропадёт после пройдённого десятка миль на лошади – пыль своё дело сделает. Прикупив еды и набрав во фляжки питьевой воды, в ночь мы отправились в путь.

Доехав за три часа до городка Вальехо, переночевали в местной гостинице, а рано утром двинулись к Роквиллу, опережая караван на несколько часов. Мы путешествовали по дороге, которая отличалась от прерии закопанными столбиками с указанием пройдённых миль. Летняя жара, сухой ветер, плоская, как стол, каменисто-глинистая земля с низкой травой, агавами и причудливыми столбиками кактусов, сопровождали нас весь путь. Иногда мы встречали едущих на телегах крестьян, конных индейцев или ковбоев, перегоняющих своих коров.

Догнали стоящий у обочины дилижанс, в которого отвалилось колесо. Когда поравнялись с извозчиком, хлопочущим возле завалившегося набок «пепелаца», я задал гениальный вопрос: "Уважаемый, что случилось?"

Мужик юмора не понял, принявшись объяснять, что колесо застряло в дорожной трещине, поэтому дилижанс накренился, и под его тяжестью крепёж колеса лопнул.

– Есть чем ремонтироваться?

– Запаска есть, да вся беда в том, как поднять дилижанс. Среди пассажиров одни дамы, так что шума много, а толку мало. Подсобите, люди добрые!

Мы слезли с лошадей и принялись разгружать сбившийся багаж, привязанный сзади и на крыше кареты. Затем вернули средство передвижения в вертикальное положение, подставив под ось камень, чтобы возница мог провести ремонт. Пока мы надрывались, поднимая карету, Нэд обхаживал молоденькую смешливую барышню, стоящую с вылезшими на воздух тётками.

– Принцесса Таниа, меня зовут Николас и я самый настоящий принц на белом коне. Приглашаю прекрасную даму с собой в свой замок.

– И где находится ваш замок, благороднейший принц Николас?

– На севере среди бескрайних равнин и лесов, покрытых снегами.

– Тоже бескрайних?

– Ясное дело, мэм, они такие же бескрайние, как эти равнины.

– Врёшь ты все, сэр Николас.

– Дядя Мик, лошадь у меня белая? Так что я уже не вру.

– Слышишь, принц гамбургский, держи карету, камень передвинуть надо. Мадемуазель Таня, всё, что он говорит – истинная правда. Вот вернёмся во Фриско, сядем на наш корабль с белыми парусами и поплывём по синему-синему морю к снежным землям, принадлежащим принцу Николасу Нэдгару.

– Красиво как. Я тоже хочу плыть под белыми парусами по синему-синему морю. А куда зовёт принц, не скажете? А то слишком много врут нынешние принцы.

– А живём мы на Аляске. Слышала о такой земле?

– Слышала, но не знаю, где она. Наверное, очень далеко?

– Дней десять при попутном ветре. А ты куда едешь, барышня?

– Меня зовут Тания Аксар. Я живу во Фриско, но еду в Сакраменто в надежде найти хорошую работу.

– Поехали с нами. У нас все барышни в соболях зимой ходят. Охотимся на пушного зверя.

– Я подумаю.

– Дело правильное, всегда сначала подумать надо.

Заменив колесо и закрепив его, возница поблагодарил нас, собрал пассажиров в дилижанс и продолжил дальнейший путь. Мы уехали немного раньше.

– О чём задумался, Нэд?

– Запала девушка.

– Так увези её.

– А вдруг не захочет?

– Эх, не знаешь ты о Кавказе. Там это просто делается – мешок на голову, перекинул через коня, и в замок свой – халупу из камня. А мы поможем. Как поётся в одной песне: «Спрячь за высоким забором девчонку – выкраду вместе с забором!»

– Ха-ха-ха, так и сделаю, дядя Мик!

Прибыв в захолустный городишко, в котором центральным зданием был салун "У Тома Джонса", стали присматривать место для лагеря. Учитывая наш план, мы разместились за крайними домами в прерии среди камней, выбрав место напротив салуна. Стреножили лошадей, раскинули походные скатки – подстилки, а под голову положили седла. Прикупив на маленьком продуктовом рынке помидор, варёных яиц и вяленого мяса, оттащили всё в лагерь и подкрепились, оставив часть еды на ужин.

– Нэд, Дэм, Боб, пойдёмте, заглянем в салун и подождём.

Нэд отстал от нас, усевшись на землю караулить дилижанс. Мы же зашли внутрь, заказав себе еды и бутылку вонючего виски – руки помыть. Заодно осмотрели его при свете дня – на втором этаже здания располагалась гостиница с номерами, а позади здания был конюшенный двор и несколько сараев.

После обеда прикатил ожидаемый Нэдом дилижанс. Дамы выходили на улицу, сразу отправляясь в салун перекусить. Завидев юношу, одна из них строго обратилась к девушке.

– Ты поняла, о чём я тебе говорила? Даже не думай об этом! Увезут, побалуются и бросят. Пропадёшь, почём зря.

Нэд с ходу напал на тётку.

– Может, это судьба, а вы со своими советами лезете. Сами не жили и другим мешаете!

– Молодой человек, я знаю, о чём говорю. Все вы одним миром мазаны.

– Все, да не все. Все мимо проезжали, а мы остановились и помогли. Так что всякие люди бывают. Тания, пошли к нам, познакомишься с ребятами, сама все увидишь. И еды у нас на всех хватит.

Девушка поколебалась, но двинулась за Нэдом. Видать, крепкий молодой мужчина чем-то ей приглянулся.

– Ник, а чем вы в жизни занимаетесь?

– Когда был совсем юношей, меня с товарищами дядя Мик на службу в полицию пристроил. Он настоящий капитан полиции Нью-Йорка. А потом решили всей компанией на Север поехать, деньги зарабатывать. Занимаемся добычей мехов. Дело расширилось, и сейчас я стал капитаном шхуны. Она и ещё три судна стоят в порту Фриско. Едем в Сакраменто по делам, а когда вернёмся, снова уплывём на Аляску – там дел много.

– Хорошо вы заработали, раз корабли купили.

– Да уж поболе, чем в полиции. Тяжело даются деньги, но интересно. И помощницы нам нужны. У ребят жёны с нами работают.

– А ты женат?

– Нет, ещё не встретил свою жену.

Затем Нэд и девушка пришли в лагерь. Девушка стала помогать готовить ужин из крупы с мясом, а парни рассказывать разные истории.

– А я как нашёл самородок…

– Ник!

Ник прикусил язык, услышав замечание Пита, и быстро сменил тему. Зато им ответила девушка.

– А я золото тоже искала, только оно нам радости не принесло. Всех друзей, с кем мы стали мыть золото, побили на заимке. А родители со мной в Сьерра-Пуэнте за едой ходили, вот и не попались налётчикам.

– Грабители?

– Они самые. Говорят, что люди Киллерса в тех местах такими делами промышляют. Теперь в Сьерра-Пуэнте он главный, вся добыча под ним. А мы бросили это дело и работаем в портовой закусочной. А я решила посмотреть на Сакраменто. Если хорошо устроюсь, родителей перетащу.

Воспоминания растревожили память и девушка заплакала. Парни стали её утешать, а Боб задумчиво произнёс.

– Знакомая фамилия…

Ближе к вечеру салун стал наполняться посетителями и прибыл караван фургонов, который мы ждали. Ник развлекал девицу, а остальные парни окружили салун с разных сторон: сидели на травке, прогуливались мимо, заглядывая в питейный зал. Одним словом изображали обычных городских бездельников. Капитан полиции контролировал все телодвижения своих подчинённых и наличие груза. В это время Киллерс разговаривал с владельцем салуна.

– Мне и капитану нужны две комнаты, а также помещение, где можно до утра положить груз.

– Всё понял, мистер. Я лично покажу вам две лучшие свободные комнаты, а затем пристройку. Думаю, что она вам подойдёт.

Услышав разговор, я вышел из салуна и на некотором расстоянии прогулочным шагом проследовал за хозяином заведения и Киллерсом. Те обошли здание, войдя в огороженный плетёной изгородью двор.

– Это моя конюшня, а это сарай, где я храню всё ценное, например, виски. Здание сделано из самана и камня. На окнах решётки, дверь толстая и запирается на замок.

– Я поставлю здесь охрану. Пойдём, посмотрим окна.

Я все понял, поэтому прошёл мимо полицейских, направляясь к лагерю, попутно ещё раз гляну на заднюю стену сараев. Во всех трёх сараях чуть выше моей головы находилось небольшое вентиляционное окно без стекла, но с решёткой. Я ушёл к себе, а смотровую позицию напротив сарая занял Дэм. В помещение занесли одиннадцать деревянных ящиков с навесными замками, а на заднем дворе возле сарая поставили двух часовых: полицейского и охранника по кличке Скетч. Сам Киллерс и капитан полиции поднялись к себе в комнаты, а рядовые полицейские и частные охранники расположились в фургонах, потому что мест в гостинице для них не было. Но сейчас все они, кроме дежурных, отправились в салун поужинать и отдохнуть с дороги.

Определив план действий, парни приступили к его подготовительной части. Для этого собрали камни, накопали глины и купили у торговца мел. Вскоре местный центр развлечений оккупировали ковбои, прочие жители городка и транзитные путешественники. Народ громко говорил, много пил и ел, играл в карты и смотрел на выступление девиц, изображающих на сцене канкан. В помещение дым от самокруток и трубок стоял такой, что его можно было спутать с утренним туманом в долине.

Я вернулся в салун, перекидываясь в картишки с игроками из горожан, цедя кружку пива и заедая его крепко просоленной вяленой кониной. Вскоре в зал спустился Киллерс и трое его телохранителей. Несмотря на то, что босс являлся миллионером, сколотившим своё состояние за несколько лет, по своей сути это был рисковый, но фартовый уголовник. Так что аристократизмом он не страдал, а его интересы были просты и примитивны. Он уселся играть в карты с городскими завсегдатаями, попутно тиская за попы бегающих мимо официанток.

За карточными столами народ периодически вылетал и его место занимал новый игрок. Из-за недостатка места за наш игровой столик так же подсаживались люди. Я давно вылетел, и, отсев в сторону, наблюдал за движухой. По мере повышения градуса алкогольного опьянения, в зале появились местные проститутки, они же танцовщицы. Девушки подсаживались к поддатым мужикам на колени, те поили их пивом или виски, делая заказы и соря долларами, а девицы весьма профессионально крали деньги из их карманов. Действовал отлаженный конвейер освобождения клиентов от наличности. Иногда парочки поднимались «в нумера» или выходили на улицу подышать свежим воздухом.

В зале появился Нэд, провожая свою знакомую в номер, куда она поселилась вместе с тётками из дилижанса. Раздался хрипловатый и развязный голос.

– Красотка, пойдём со мной покувыркаемся.

Затем раздался знакомый голос Нэда. Очень быстро разговор вскоре перешёл в препирательства.

– Красотка занята.

– Ковбой, твоё место возле коров, а девушки должны быть с настоящими мужчинами!

– Вали в задницу, а если глухой, тогда к доктору.

– Ах ты, урод!

А дальше началась драка: визг и смех девиц, ругань мужиков, треск ломающихся столов и стульев под весёлую музыку пианиста. Один полицейский попытался навести порядок, но получив в морду, принял в драке активное участие.

Отмахиваясь от горячих полупьяных парней, я, Нэд и Таня выбрались на улицу.

– Нэд, ты заварил отличную кашу, теперь надо воспользоваться твоими выдающимися кулинарными способностями.

Шум в салуне был слышен на улице. К полицейскому, стоящему на посту, подошёл скучающий Скетч.

– Вроде в салуне драка. Скучно тут стоять, пошли, посмотрим.

– Я на посту, а ты решай сам.

– Смотаюсь, погляжу.

Мимо нас пробежал охранник, влетевший в зал и тут же получивший в зубы, отчего схватился с боевым ковбоем, размахивая кулаками в ответ. Мы быстро направились к лагерю. Девушку оставили на месте, а сами занялись делами. Двое разбежались по разным сторонам гостиничного двора наблюдать за обстановкой, Нэд принялся замешивать в воде глину, а остальные парни подносили к стенке сарая набранные днём камни.

Я же с Бигом взобрались на горку камней и, достав фомки, с двух сторон стали расшатывать прутья решётки. Шатали мы её, шатали, да и расшатали. Взявшись за неё руками, выдернули решётку из стены вместе с отвалившимися кусками песчаника. Дэм подсадил меня, а я, осветив фонариком помещение, соскользнул вниз. Биг подал мне вещмешок с набором инструментов и с помощью Пита и Боба забрался следом. Оказавшись внутри сарая, осмотрелся. Ящики с толстыми дужками были закрыты на большие амбарные замки. Дужки у таких изделий быстро не перепилишь и выдернуть их из стенки ящика тоже проблема – мало того, что крепёжные гвозди большие, так ещё и загнуты с внутренней стороны.

Отложив пилку и фомку, достал отмычки и занялся делом. Вскрыв замки и подняв крышки, увидел мешки, в которых были слитки. Рядом, подсвечивая мне лампой, стоял Дэм.

– Ну, дядя Мик, ты настоящий профи!

– Теперь надо унести это. Работаем!

Мы стали передавать мешки через окно, а парни относили их в темноту, складируя на земле.

Опустошив ящики и перебросив сотню пятикилограммовых мешочков, добрались до мешков с банкнотами. Закончив с выемкой, живой конвейер заработал в обратном направлении, теперь назад по цепочке передавались камни. Уложив новый груз, я закрыл замки и вместе с напарником вернул ящики на место. Затем выбрались наружу, после чего установили решётку, прилепив отвалившиеся куски стены разжиженной глиной, которую поверх я обмазал мелом.

Пока я возился с заделкой дыр, парни таскали мешки в лагерь. Там они упаковывали их в седельные сумки и свои рюкзаки. За всеми делами я совершенно забыл о нашей спутнице, которая выглянула из-за лошади Нэда.

– Так, Таня, и ты тут.

– Я буду молчать.

– Конечно, будешь. Ты знаешь, что в мешках?

– Догадываюсь.

– Скажу больше, эти деньги принадлежат Киллерсу. Он сейчас сидит в салуне. Так что ты поучаствовала в деле благородной мести. Короче, теперь ты либо с нами и твоя доля десять тысяч долларов, либо…

– Я с Ником, то есть с вами.

– Документы с тобой?

– Нет, всё в гостинице.

– Документы носи с собой. Сейчас пойдёшь со мной и заберёшь документы, и всё самое ценное для тебя. Тёткам скажешь, что возвращаешься во Фриско, после чего спускайся в зал. Там я буду тебя ждать.

Драка в салуне закончилась, народ зализывал раны и расставлял столы – праздник продолжался. Я поднялся с девушкой на второй этаж, где столкнулся с Киллерсом, который обратился ко мне.

– Сэр, внизу все успокоилось?

– Да, сэр, все устали махать кулаками. Я тоже неплохо размялся. Раньше любил это дело, а сейчас надоело.

– Занятие дебилов. Нужно делать деньги, а не тратить их на выпивку и оплату поломанной мебели.

– Вы совершенно правы, сэр.

Тания забрала чемодан.

– Это всё самое ценное? Ты бы с собой ещё комод прихватила.

– Это все, что у меня есть.

– Ладно, донесу. Пора отсюда «делать ноги».

Вскоре группа ковбоев на лошадях с заполненными сумками, рысью трусила по дороге, возвращаясь к побережью.

Утром помятые после бурного вечера полицейские и охранники забрали груз и отправились в дальнейший путь. Переночевав в Фэйрфилде, к вечеру того же дня они прибыли в Сакраменто в городской банк.

– Ждём с нетерпением, мистер Киллерс.

Управляющий банка "Сакраменто голден банк" расплылся в сладчайшей улыбке.

– Как обещал, мистер Клинтонс, я привёз нужные средства. Как наше дело?

– Все на мази, мы войдём в долю с очень уважаемыми людьми штата. Осталось внести нашу долю.

Киллерс махнул рукой, и его парни занесли ящики в хранилище. Капитан полиции достал ключи и начал вскрывать замки. Когда открыли крышки, наступила немая пауза. Ящики были забиты камнями. Киллерс покраснел, словно варёный рак, попытавшись закричать: «Д-д-деньги где?! Чёрт возьми, я вас спрашиваю, где мои деньги?»

Народ молчал. Наконец, мистер Клинтонс проговорил.

– Это очень неудачная шутка, мистер Киллерс. Я выставил себя перед губернатором полным дураком.

– Убью! Всех убью! Где нас ограбили?

– Боюсь, что этого мы не узнаем.

– Капитан, вы прошляпили моё золото.

– Вы сами привели своих людей, которые мешали мне взять полный контроль над ситуацией.

– Господа, забирайте ваши ящики, и разбирайтесь на улице. Если найдёте золото, милости прошу, если нет, здесь вас обслуживать не будут.