Дотла. Книга первая

Она была самой младшей среди них, только перешагнувшей порог совершеннолетия. Виту и высокой девушке с яркими волосами, стоящей рядом с ним, было не меньше двадцати. Девушка с широкой улыбкой и красивыми зелеными глазами, которые Ванесса смогла разглядеть, когда та подошла ближе, казалась самой взрослой, не считая Андрея: наверняка ей было больше двадцати пяти. Возможно, и Арсу примерно столько же.

И Андрей, которому тридцать пять.

Ванесса действительно была малышкой по сравнению с ними. Восемнадцатилетним ребенком.

– Ребята, это Ванесса, – произнес Андрей. – Она очень круто обращается с поями. Мне кажется, Аля, вы могли бы сработаться. Возьмешь под свою опеку?

Девушка с убранными в косу русыми волосами и зелеными глазами широко улыбнулась, обнажив ровный ряд белых зубов:

– Конечно. Покажешь, что умеешь?

Последний вопрос уже предназначался Ванессе, и она, уловив в голосе Али только дружелюбные нотки, ответила:

– Да, конечно.

– Итак, слева направо, Ванесса, – Андрей указал на ребят. – Тая.

Девушка со спокойным взглядом карих глаз улыбнулась краями пухлых губ и коротко кивнула:

– Привет.

– Вит.

– Приветик, Ванесса. Мы рады тебя видеть здесь, наконец, вживую, потому что заочно уже узнали о тебе очень многое, – он игриво дернул бровями, заставив Ванессу рассмеяться.

– Спасибо. Я тоже рада познакомиться.

– Аля.

Аля подмигнула, и Ванесса улыбнулась ей в ответ, почему-то тут же подумав, что они обязательно сработаются.

– И Арс.

– Добро пожаловать в «Феникс», – произнес он достаточно сдержанно, улыбнувшись краем рта.

– Спасибо.

Легкий трепет волнения, похожий на то, как горела и шелестела в огне бумага, никак не хотел уходить, но это волнение теперь ощущалось приятным, воздушным, щекочущим грудную клетку изнутри. Каким-то удивительно комфортным. От него не хотелось избавиться. От него реальность будто становилась ярче.

Беспокойство превратилось в предвкушение.

Именно это Ванесса почувствовала в тот момент. Понимание, что люди, стоящие перед ней, еще совершенно не знакомые, чистые, словно белый лист бумаги, в скором времени, возможно, станут ей по-настоящему родными.

Так и случилось.

Чуть позже, когда уже прошло несколько месяцев после первой встречи Ванессы с «Фениксом», Андрей сказал, что она похожа на маленькое лучистое солнце в их команде, невинное и бесконечно светлое. Ванесса действительно была самой мягкой из них. Уже сейчас ей было девятнадцать. Дальше по нарастающей: Виту – двадцать три, Арсу и Тае – двадцать четыре, Але – двадцать шесть. Но ни разу Ванесса не чувствовала эту разницу в возрасте, она никак не отражалась на их отношениях. Никто из «Феникса» никогда не относился к ней несерьезно, как к несмышленому ребенку. Только – как к такому же члену команды.

И это вселяло крепкую уверенность и веру в саму себя.

* * *

– Не спится?

Ванесса вздрогнула, оборачиваясь. Возвращаясь из воспоминаний на кухню их дома, где почти полтора года они живут все вместе, как семья.

Арс стоял в дверях, глядя на нее со спокойной улыбкой на губах.

– Не очень. Подумала, что чай с мелиссой сам себя не выпьет.

– И не поспоришь.

– Будешь?

– Не откажусь.

Ванесса подошла к тумбе. Отставила свою кружку, открыла шкафы, взяла чистую и поставила ее на столешницу, а затем наполнила чаем почти до краев. Она заварила его совсем недавно, и он не успел остыть: вверх от кружки мягкими узорами тянулся пар.

– Спасибо, – поблагодарил Арс, когда Ванесса протянула ему кружку, и сразу сделал глоток, пробуя на вкус.

Ванесса снова обхватила свою кружку ладонями и встала у подоконника, спиной к окну, глядя на Арса, который тут же подошел к ней, останавливаясь в паре шагов.

– Чай в половину первого ночи уже стал традицией в какой-то мере, – он усмехнулся в угол рта. Сунул руку в карман штанов, делая еще один неспешный глоток.

Арс был таким по-домашнему расслабленным и уютным.

Иногда они встречались на этой кухне поздним вечером, и Ванесса заваривала для них двоих чай.

– А когда его еще пить, если не на кухне ночью? По-моему, идеальное время.

– Сказали два невротика, страдающие бессонницей.

– Скорее, это про тебя.

– Да, я тот еще невротик.

– Да ты что, – Ванесса тихо рассмеялась и подняла глаза на Арса. – Я про бессонницу.

– Знаешь, в последнее время стало лучше. Да и вообще, думаю, что мы просто совы. Ненавижу вставать рано утром, – он поморщился.

– Что-то мне подсказывает, что дело не в этом, – Ванесса лукаво улыбнулась, чуть прищурив глаза. – Если ложиться не в два часа ночи, то и вставать утром будет легче.

– А как же тогда наше чаепитие под покровом ночи?

Слова растянули губы еще шире. Ванесса закусила губу и тут же спрятала за кружкой щеки, который – она чувствовала – в одно мгновение налил предательский румянец. Пусть даже в кухне было достаточно темно, чтобы его заметить.

В нос забивался запах мелиссы, наверное, самый вкусный на всем белом свете. Наверняка амортенция8 для Ванессы пахла бы мелиссой. И, может быть, запахом потухших свечей.

Арс поднес руку к губам, и от стен оскочил громкий звук его кашля. Сухого, глубокого, проросшего в легкие.

– О чем ты думала? – спросил Арс, когда приступ прошел. – Тебя будто поглотили какие-то мысли, когда я вошел.

– Вспомнила нашу первую встречу, – Ванесса улыбнулась, гипнотизируя взглядом поверхность напитка в своей кружке и неосознанно оглаживая ободок большими пальцами. Арс внимательно смотрел на нее, ожидая, что она скажет еще. – Забавно, но я волновалась так, что у меня коленки подкашивались.

– Открыть тебе секрет?

– О, нет. Не говори, что это было заметно.

Он ничего не ответил. Зато за него все сказали его смеющиеся глаза, в которых отражался свет светодиодной ленты, прикрепленной к стене под навесными шкафами.

– Вы поэтому были со мной так мягки?

Он вскинул брови, широко улыбнувшись:

– Ты думаешь, в ином случае мы бы были чудовищами, которые бы задавили тебя своей враждебностью? Съели бы тебя?

– Надеюсь, нет.

– Конечно, нет. Андрей бы нам не разрешил.

– Смеешься надо мной?

– Нет, – Арс серьезно покачал головой, а потом с таким же серьезным выражением лица произнес: – Как я могу смеяться над маленькими? Это как-то не по-взрослому.

Ванесса нахмурилась, наблюдая за всеми эмоциями на его лице, пытаясь понять их и действительно на секунду засомневавшись: точно не смеялся? Или смеялся? Или все-таки серьезно?

И ведь в следующее мгновение Арс уже растянул губы, а хохочущие бесенята в его прищуренных глазах заплясали маленький победный танец.

Ванесса покачала головой, надеясь, что ее выражение лица даст ему предельно ясное понимание, что эти его шутки ни на миг ее не смешили. Ну, может, только немного, но Арсу вовсе не обязательно об этом знать.

Теперь он больше не смеялся. Просто смотрел на нее, стоя совсем близко. Разглядывал ее лицо: глаза, нос, губы, щеки. Просто скользил тихим взглядом каре-зеленых глаз, захватывая, наверное, каждый миллиметр.

Молчание.

Комфорт.

Большое и настоящее чувство, которое не захлестывало Ванессу, а просто жило внутри, согревая. Сильнее, чем чай с мелиссой, который она заварила, чтобы лучше спалось.

– Допила? – спросил Арс, указывая на кружку в ее ладонях.

– Да.

– Давай, – он забрал кружку, коснувшись кожи теплыми пальцами, и отошел к раковине. Включил воду – она ударила в керамическое дно тугой струей – и сполоснул обе кружки: свою и Ванессы, – ставя их на сушилку.

– Спасибо, – проговорила она, убрала чайник на столешницу тумбы и протерла стол.

– Тебе спасибо, – произнес Арс, вытирая руки полотенцем. – За чай и…

– И? – Ванесса подняла брови, улыбаясь. Любопытство подскочило в груди, пронеслось быстрой птицей, защекотало.

Арс улыбнулся краем рта, а затем вдруг взял ее за руку и поднял вверх, легко потянул на себя, заставив Ванессу сделать оборот под их сплетенными руками в маленьком танцевальном движении. Она тихо рассмеялась, не совсем понимая, почему они делали это. Однако ей нравилось. Определенно.

– За все, – Арс улыбнулся, а потом сжал ее пальцы чуть сильнее, будто на прощание, и отпустил, покидая кухню. – Спокойной ночи, Несса.

– Спокойной ночи, – ответила она, глядя ему вслед, пока он не скрылся в дверном проеме, напоследок обернувшись и посмотрев на нее еще раз.

В эту самую секунду Ванесса чувствовала себя абсолютно счастливой, расслабленной и вдохновленной.

Глава четвертая

Ванесса

– Вот! Точное его название – «Фестиваль огня и искр».

Вит протянул руку с телефоном в руке так, чтобы экран был виден всей команде. Часы показывали полдень: они собрались в зале, чтобы отрепетировать программу сегодняшнего вечера. На улице было облачно, и зал не тонул в уже таком привычном ярком солнечном свете. Сквозь высокие окна его заливал белый, будто ощущающийся легкой прохладой на открытой коже.

Ребята прошли в зал, разложили тренировочный инвентарь и стали готовиться к тренировке, пока Андрей задерживался, выискивая свободное место на парковке возле комплекса.

Вит нашел сайт того фестиваля, о котором говорил несколько дней назад, и озвучил его точное название. Однако оно привело всех в замешательство.

– Огня и искр? – переспросила Ванесса.

– А, понятно, – протянул Арс. – Они про спарклинг.

– Про что? – нахмурился Вит.

Ванесса подняла брови, чувствуя, как надежда принять участие в фестивале теряется вдруг у всех одновременно. Ну, кроме Вита, который не понимал, о чем речь.

– Спарклинг – это вид фаер-шоу, в котором есть элемент падающих искр, – объяснил Арс. – Обычно используется пиротехника или уголь. В последнем случае уголь, который крепят на инвентаре, поджигается, прогорает, но не тухнет. Фаерщик выступает с раскаленным углем, и если его постоянно сталкивать с воздухом на большой скорости, то сам понимаешь.

– Сам по себе он тлеет от недостатка кислорода, а в этом случае разгорается от притока воздуха и сыплет искры, – подхватил Вит, догадываясь, о чем речь, однако энтузиазм в его голосе пропадал все сильнее с каждым словом, пока на последнем фразе окончательно не потух.

– Именно.

– О, я видела такое, – Тая покивала и уперла стафф, который еще несколько секунд назад вертела в руках, разминаясь, в пол. – Искры сыплются во все стороны, фаерщики будто купаются в них. Красиво и опасно.

– А, ну то есть мы в пролете, – Вит вздернул бровь.

– Вроде того, – Арс пожал плечами.

– Ну, подождите, – прервала их Аля, нахмурившись, и взглянула на Вита. – В положении указано, что этот элемент должен быть обязательным в программе? Вполне вероятно, что нет.

– Ребят, вы готовы? – голос Андрея эхом разнесся по помещению, заставив всех обернуться разом, почти синхронно. Он как раз вошел в зал и направлялся к ним со спортивной сумкой наперевес. «Феникс» был в своем полном составе.

– Я посмотрю после тренировки, – ответил Вит, убирая телефон к остальным вещам.

– Скорее всего там требуется артист, который владеет искусством спарклинга. Иначе бы в названии фестиваля на этом акцент не делали, – предположил Арс.

– Надеюсь, ты ошибаешься, – Аля посмотрела на него.

Арс снова пожал плечами, как бы говоря «кто знает?».

– Я думаю, стоит поговорить об этом сегодня вечером, после выступления. Спокойно все взвесить, выяснить и разобраться, что, как, когда.

– Да, отличная идея, – Аля наклонилась, подбирая тренировочные пои, вдевая пальцы в петли. – Сейчас – выступление. На подачу заявки еще ведь есть время? – спросила она, бросая быстрый взгляд в сторону Вита.

– Да, еще то ли неделя, то ли полторы.

– Вот и отлично. Поговорим об этом сегодня вечером и разберемся, что там с огнем, а что – с искрами.

– С какими искрами? – Андрей опустил сумку к остальным вещам и наклонился, вынимая оттуда мечи, обхватывая рукоять, приноравливаясь к весу и прокручивая их в руках.

– Помнишь про фестиваль, о котором вчера говорил Вит?

– Что-то припоминаю. Есть возможность поучаствовать?

– У меня стойкое ощущение, что для участия нужен артист, владеющий спарклями9, – Арс посмотрел на Андрея, приподняв подбородок, пока тоже вдевал пальцы в петли и раскачивал тренировочные пои.

– Спаркл-пои? – Андрей удивленно вскинул брови.

– Это «Фестиваль огня и искр». Не от балды же его назвали именно так.

– Я уже предположил, что мы в пролете, – подал голос Вит. Они с Таей вышли на середину зала и подошли к зеркалам, чтобы отработать движения их сегодняшнего выступления на элемент синхронности.

– Я думаю, не стоит делать поспешных выводов, – Андрей обвел спокойным взглядом всю команду. – После выступления вечером можно поподробнее разобраться. У фестиваля наверняка есть положение, в котором все четко прописано. Если даже мы в пролете, – повторил он фразу Вита, глядя на него с доброй иронией во взгляде, – то это не конец света. Будет множество других возможностей и фестивалей, в которых мы можем принять участие. С последнего нашего выступления на крупном фестивале действительно прошло два года. Думаю, за это время мы многому научились. Как минимум, заявить о себе мы сможем. А это уже огромная удача – показать себя на еще большую аудиторию. Такое бесследно не проходит.

– Пиар – дело святое, – хохотнул Вит.

Арс поджал губы и кивнул.

– Ладно, у нас сегодня выступление. Давайте пока сконцентрируемся на нем.

– Есть! – крикнули все недружным хором и вышли на площадку, встав перед зеркалами.

* * *

Вечер наступил слишком быстро. Небо прояснилось: солнце разрезало облака и бросало на город широкие лучи золотого вечернего света. Сегодняшний прогноз обещал дождь, но его не было, как не было и ветра – врага номер один для артиста театра огня. На памяти Ванессы «Феникс» уже четырежды отменял свое выступление из-за погодных условий. Это было опасно не только для них, но и для зрителя: сильный порыв ветра – и пламя с легкостью могло перекинуться на что угодно, находящееся рядом. Особенно это касалось Арса, который выдувал огонь в непосредственной близости от лица. Любое неосторожное движение, любая опасная случайность – и все могло закончиться плохо.

Они подъехали к пяти часам и начали подготовку, чтобы выступить за десять минут до шести. «Феникс» находился в технической части, на небольшим отдалении от площадки, скрытой невысоким ограждением. Готовили инвентарь и замачивали его в горючем. В этот раз они не устанавливали по периметру факелы с огнем – вместо них за их спинами будет стоять одна большая чаша, извергая в небо столп пламени, что смотрелось не менее эффектно.

Аля только закончила говорить по телефону и присела, чтобы убрать его в карман сумки. Ванесса посмотрела на нее, заметив нахмуренные брови и закушенную губу. Аля о чем-то переживала – от реального мира ее будто отгородила плотная пелена мыслей.

– Все хорошо? – спросила Ванесса, когда Аля поднялась на ноги.

На ней была бордово-малиновая толстовка, достаточно объемная, но лишь для того, чтобы не сковывать движения. Ванесса надела водолазку того же цвета, полностью закрывающую руки и шею благодаря длинным рукавам и высокой горловине, а сверху – черный кожаный корсет, плотно обхватывающий ребра и талию, который уже давно стал значимой частью ее гардероба даже на выступлениях.

– У отца здоровье опять подкачало, – Аля потерла лоб ладонью; тяжело вздохнула. – У него постоянно повышенное давление, и на некоторое время получалось его нормализовать, но сейчас опять что-то пошло не так, видимо.

Аля волновалась. Ее выдавала морщинка, образовавшаяся между бровями, и взгляд, тяжелый от темноты эмоций, которыми он полнился: тревога, неуверенность, озабоченность. Эти эмоции делали Алю чересчур взрослой. Почему-то сейчас Ванесса четко видела разницу в возрасте между ними.

– Что-то серьезное? Есть какие-то последствия?

– Да вроде все нормально, если можно так сказать, но врачи хотят оставить его в больнице на некоторое время и провести дополнительное обследование. На всякий случай. И это будто звучит не очень хорошо… – Аля потерла переносицу двумя пальцами, тяжело вздыхая.

Ванесса подошла к Але и протянула руку, коснувшись ее лопаток, поглаживая по спине в попытке приободрить.

– Я уверена, что все хорошо и они просто хотят перестраховаться, – она мягко улыбнулась углами губ, заглядывая Але в глаза. – Стабилизировать давление и точно знать, что он в порядке. Думаю, они отпустят его обратно, как только все показатели будут в норме. Не волнуйся слишком сильно.

Аля смотрела на нее несколько секунд, а потом, наконец, искренне улыбнулась, пусть и коротко, но Ванессе все равно стало легче. Аля накрыла ее ладонь своей и чуть сжала в знак благодарности.

– Последние несколько недель все думаю съездить домой. Я не была там месяцев шесть, наверное, если не больше.

– Сейчас самое время. Обязательно съезди.

– Может, после фестиваля, если мы, конечно, примем в нем участие, – Аля отпустила руку Ванессы и коснулась пальцами своей прически, проверяя, не выбились ли пряди: она заплела волосы в косу, которую закрутила в пучок и туго заколола шпильками.

Девушкам на выступлении было противопоказано выступать с ненадежно убранными или – еще хуже – распущенными волосами. Они очень хорошо горели: сухим волосам для этого порой хватало одной лишь искры.

– Думаю, твой папа будет очень рад видеть тебя. Может, это поможет ему быстрее прийти в норму, – улыбнулась Ванесса.

– Девочки, вы готовы? Скоро наш выход, – за спиной у Али появился Вит в полном обмундировании: бордово-малиновая толстовка, мокрые волосы – влага защищала от случайного поджога, – перчатки на руках с прорезями для пальцев, дерзкая улыбка на губах и яркий азарт во взгляде, сладкий, как жженый сахар.

– Да, мы готовы.

По привычке первым вышел Андрей, окуная в чашу мечи, которые тут же зажгло пламя; огненные языки вылизывали блестящие бликами заходящего солнца лезвия. Он вышел в самый центр, останавливаясь, поднимая мечи прямо перед собой. Удар в гонг – с этого началась музыка. Секунда – и Андрей завертел их, рассекая воздух и надвигающийся на город вечер в золотом свете заката.

Музыка была ритмичной и очень скоро, вкупе с выверенными движениями, заставила зрителей аплодировать, подстегивая Андрея. Он уверенно улыбался своей публике и огню, который давно стал каждому из «Феникса» еще одним верным товарищем.

– Пора, поджигай, – произнесла Аля, когда до окончания номера Андрея оставалось полминуты. В это время на площадку вышел Арс, уже успевший набрать в рот техническую жидкость. В этот раз он не только показывал собственный номер, но и помогал Андрею с эффектным окончанием его выступления.

Аля направила пои в чашу, и они тут же вспыхнули пламенем. Ванесса подожгла инвентарь следом, слегка покачивая пои в руках, чтобы огонь, что взметался вверх, не обжигал пальцы.

Андрей как раз выполнял последние движения, когда они с Алей остановились с двух сторон от чаши, готовясь выйти на площадку, наблюдая за тем, как он заканчивает номер. По очереди подбросил оба меча, полужонглируя ими, и застыл. На последнем ударе музыки Арс, который незаметно приблизился к Андрею и остановился прямиком за ним, поднес к лицу зажженный факел и плюнул жидкостью в воздух, изворачиваясь из стороны в сторону, благодаря чему из-за спины Андрея вверх взмыло широкой змеей пламя и тут же догорело в воздухе. Трюк получился не таким, как в темное время, но благодаря эффекту неожиданности он все равно вызвал бурную реакцию: площадь утонула в шуме аплодисментов и одобрительного свиста.

Ванесса ощутила, как замерло сердце. Пропустило удар, прежде чем застучать вновь. Взгляд приковался к спине Арса и напряженным плечам, на которых натягивалась водолазка. Секунда, две. Ребята поклонились и развернулись, чтобы удалиться. Ванесса же переглянулась с Алей; та кивнула. Они вышли на сцену, останавливаясь в нескольких метрах друг от друга, готовые пуститься в безумный огненный пляс.

Песня зазвучала, окуная в себя всю площадь. Аля негромко отсчитала секунды, и они закрутили пои, сначала перед собой, потом – позади, рисуя в воздухе огненные круги, погружая их в себя. Развернулись, и огонь послушно последовал за ними, привычно потрескивая в воздухе.

Когда-то этот треск пугал Ванессу – когда она только училась работать с пламенем. Страх засел в груди, как только она впервые в жизни подожгла свои пои, и долгое время Ванесса не могла справиться с ним. Ей казалось, что вот-вот – и огонь поглотит ее целиком, испепелит, не оставив ничего. Победит в этой маленькой, но такой необходимой ей схватке. Огонь шипел и трещал, и она боялась лишний раз развести руки, приблизив крутящиеся фитили хоть на сантиметр, несмотря на то, что всегда идеально контролировала тренировочные, не зажженные пои: их скорость, траекторию, расстояние. Когда их зажигали, руки Ванессы будто немели от страха, что что-то пойдет не так. И только со временем она влюбилась в этот треск, он стал заводить ее, подгонять, придавать сил. Она вслушивалась в этот звук и наслаждалась им, он стал родным, таким привычным, что теперь грудь наполнял не страх, а другое чувство, тянущее и горячее, сильное до мурашек и легкого опьянения, необъяснимо-приятное, так похожее на влюбленность.

Они с Алей повернулись, делая шаг друг к другу, вставая совсем рядом, так, что их пои при неосторожности легко могли врезаться друг в друга. Но этот трюк был отточен до идеала, они крутили четко, и Аля постоянно вполголоса отсчитывала секунды до следующего движения, ведя их дуэт.

Все было в порядке. Ванесса наслаждалась каждой секундой и этим контролем, граничащим с риском.

Пока на площадке вдруг не оказалась девушка, которая неожиданно шатнулась в их сторону, оказываясь опасно близко. Аля отвлеклась, чтобы сориентироваться и случайно не задеть зрительницу. Отвлеклась на секунду. На одну крошечную секунду.

Но ее хватило.

Один из крутящихся фитилей Ванессы, который должен был пролететь прямо над головой Али, задел ее волосы.

И они вспыхнули.

Аля вскрикнула и согнулась пополам, рефлекторно стараясь стряхнуть с головы огонь, однако волосы полыхали слишком сильно. В толпе послышались испуганные вздохи и где-то – крик.

Ванесса почувствовала, как страх сковал грудную клетку тугой ледяной лентой. Она кинула на асфальт пои и ринулась к Але, подхватывая ее под локоть, судорожно проговаривая снова и снова:

– Аля, все хорошо, все хорошо, все будет хорошо, – а потом развернулась и крикнула. – Помоги, Арс! Андрей!

Но этого было не нужно: они и без того заметили, что произошло. Плюс быть артистом, творчество которого связано с огнем, – идеальная реакция в чрезвычайных случаях. Ни секунды промедления. Андрей подскочил, держа в руках огнетушитель, сорвал пломбу, выдернул чеку и, направив шланг на голову Али, нажал на рычаг. Струя пены покрыла все волосы, и огонь потух в мгновение ока. Рядом тут же оказался Арс, который накинул на голову Али противопожарное полотенце, и прижал ладонями, окончательно уничтожая возможность того, что огонь еще может вдруг разгореться. Все это время Ванесса сжимала руку Али так сильно, что, наверное, сломала бы ее, обладай она чуть большей силой. Она наклонилась вперед, чтобы Аля могла ее услышать в этом гаме звуков и шумов, и спросила, почти заикаясь от беспокойства:

– Эй, как ты? Все хорошо?

– Да. Все нормально, – просипела Аля.

– Срочно, скорую! – крикнул Андрей ребятам, которые тут же схватили в руки телефоны, а затем подхватил Алю под руки и направил прочь с импровизированной сцены. – Пошли, Аля.

Ванесса смотрела им вслед и только сейчас ощутила, как сильно ее трясет. И тут же воспоминания – о том, что произошло с ней полтора года назад, – захлестнули с головой. Страха за себя не было – только страх за Алю, которая так нечестно пострадала из-за людской беспечности. Еще немного – и этот страх бы стал паникой.

Но.

– Успокойся, Несса, все хорошо, – голос Арса вывел ее из оцепенения, а следом – его руки на ее плечах. Теплые даже сквозь ткань водолазки. – Убери пои.

– Да, хорошо, – прошептала она, найдя глазами его глаза, и Арс кивнул, а затем отпустил ее и развернулся к зрителям.

– Вот вам пример того, как делать не нужно! – громко произнес он. Откашлившись, продолжил. – Огненное шоу – это заведомо опасное шоу. Не только для нас, но и для вас. Не подвергайте других и – самое главное – себя опасности. Будьте бдительны. Подходить близко к площадке, где выступают артисты с огнем, – нельзя! Не просто так, как вы уже поняли. Простите, но на сегодня выступление окончено. Спасибо, что пришли.

А затем он одним движением подобрал полыхающие пои, и они вдвоем быстрым шагом ушли с площадки. За спиной слышался обеспокоенный гул голосов, так сильно похожий на рой жужжащих пчел.