Запрет на истинность

– Человек пять.

– Хочешь сказать «дикарей», – подсказывает молчавший до этого момента Дангур.

Мне становится неприятно. Ну и что с того, что я сама мысленно называла того чампа дикарём? Это я со зла. А вёл он себя вполне прилично, ну если не считать того поцелуя.

По телу пробегает тёплая волна, а щёки обдаёт жаром изнутри. Прокрадывается мыслишка: «Что, если среди новых чампов тоже будет кто-нибудь нормальный, кого можно будет привлечь к эксперименту?»

– Я бы хотела посмотреть, – вырывается у меня непроизвольно.

– На чампов? – смеётся брат.

– Тьфу на тебя. – Толкаю его в плечо. – На ящеров.

– Они в общем загоне сейчас. Я бы тебя проводил, но у нас сейчас практика на полигоне.

– Я тебя провожу, Айрис, – предлагает Дангур.

Мне становится как-то некомфортно. Ясно же, что он ко мне клеится. Но и резко отказать неудобно, тем более что парень тут же добавляет:

– Мне тоже интересно, что за новая порода такая.

Оглядываюсь, первокурсники уже убежали, не утерпели. У них сейчас всё зависит от того, выберет их ящер или нет. Брат и Тэффи не спешат, потому что у них уже есть запечатлённые ящеры. А вот у меня с этой живностью не ладится. Я умею ездить на них верхом и даже способна руководить этими магическими огнемётами, но вот связь создать ни с одним не получилось.

Да я уже и не рассчитываю. Скорее всего, причина в моей драконице. Райлинг у меня ревнивая. Подозреваю, что это она отпугивает всех претендентов на мою привязанность.

Так и есть, первокурсники столпились у загона, жадно разглядывая рептилий. Молодых ящеров – около двадцати. И как минимум десять из них с золотистой полосой вдоль хребта.

Сама по себе полоса – это так, украшение. Не это главное. Их отличают мощные лапы, массивность тел и при этом лёгкость движений.

Смотрю заворожённо на чешуйчатых красавцев. И, кажется, впервые в жизни завидую тем, у кого получилось запечатлеть ящера. До сих пор я запрещала себе переживать по этому поводу. Природа и без того одарила меня щедрее остальных: и дракон у меня, и три стихии. Не нужно жадничать. Пусть у других магов будут ящеры, а я обойдусь.

А сейчас у меня внутри появляется сожаление.

Толпа у загона растёт. Прибывают новые зрители. Приторно-сладкий запах становится сильнее, и я ощущаю, что Дангур стоит как-то слишком близко ко мне, бедром словно невзначай прижимаясь к моему бедру. Пытаюсь увеличить расстояние, но он следует за мной.

– Ты не мог бы отодвинуться? – тихо, чтобы никто не слышал, прошу я.

Он наклоняется ко мне и, норовя коснуться губами моего уха, оправдывается:

– Да брось, Айрис, тут тесно, я не специально.

В следующий момент на загородку загона чётко между нами ложится огромная мужская лапища, причём так, что меня она не задевает, а Дангура отбрасывает на пару шагов. И низкий голос спрашивает с плохо скрытой угрозой:

– Ты плохо слышал, что тебе сказала девушка?

Горьковатый запах полыни проникает в мои лёгкие, и я застываю, не в силах обернуться.

Глава 3. Чамп

По моему телу пробегает тёплая волна, и дыхание учащается.

Слишком свежи воспоминания о той встрече, хотя прошло уже не меньше месяца.

Закусываю щёку изнутри от волнения. Откуда он здесь?

Дангура волнует другой вопрос:

– Да что ты себе позволяешь, чамп? Да я…

Он осекается.

Догадываюсь почему. Боковым зрением вижу, что чамп просто повернул голову в сторону воздушника. Глянул, и Дангур попятился.

Если у чампа и сейчас драконьи глаза, то немудрено, что парень стушевался. Драконов до сих пор в мире немного. И обычному магу против них делать нечего. Вот только зачем всё время демонстрировать своё превосходство? Я бы тоже могла сверкать глазами своей Райлинг, но это как-то невежливо по отношению к окружающим.

– Увидимся, Айрис, у меня сейчас лекция, – более тонким, чем обычно, голосом бросает Дангур и скрывается в толпе.

Вот молодец. Испугался того, кого назвал дикарём?

Ой, о том ли я думаю? В глубине души мне приятно, что чамп отогнал от меня чересчур навязчивого Дангура, но теперь он сам слишком близко стоит ко мне. Чамп, правда, не пытается прижаться или прикоснуться, но этого и не надо, для того чтобы ощутить, что он заполнил всё пространство вокруг меня.

Одна лапища по-прежнему лежит на верхней перекладине загородки. А сам он чуть позади слева. Этого достаточно, чтобы и справа образовалось пустое пространство. Потоки желающих полюбоваться новыми необычными ящерами разбиваются об него, словно волны о скалу.

Маг и дракон, да ещё и чамп. Всё вместе выглядит пугающе.

– Значит, Айрис? – В рокочущем голосе чампа появляется бархат.

А в моём позвоночнике возникает странная вибрация. Я ведь не боюсь его? Он ведь ничего мне не сделает? Так откуда эта дрожь?

– Ты так быстро убежала в прошлый раз, Айр-рис. Даже не попрощалась.

Фыркаю и наконец собираюсь с мыслями. Я у себя дома. И здесь чамп совершенно для меня не опасен.

– А вам не кажется, – холодно говорю я, – что вы тогда нарушили все мыслимые границы нормального поведения?

– Серьёзно? – В его голосе появляется улыбка. – А мне казалось, что границы нарушила ты.

– Вы приехали жаловаться на меня ректору? – Поворачиваюсь и убеждаюсь, что угадала: зрачки у него вертикальные.

Может, и мне стоит привлечь Райлинг? Тем более что моя драконица не против. Прислушиваюсь и чувствую, как кровь приливает к щекам. Кажется, моя Райлинг не просто не против, она в игривом настроении.

Это что ещё такое? Что значит «сильный др-ракон» и «мне нр-равится»?

Мысленно рявкаю на свою вторую ипостась. Этого ещё не хватало. Надеюсь, дракон самоуверенного хама ничего не почувствовал.

Задираю подбородок повыше, с вызовом глядя в лицо наглецу. По крайней мере, мне кажется, что смотрю я именно с вызовом.

У чампа на губах появляется снисходительная улыбка. Смотрит, как котяра на мышь, которой никуда от него не деться, с предвкушением.

Невольно вжимаюсь спиной в загородку. Заметив это, чамп немного отодвигается.

– Жаловаться? Хм. Не подумал об этом. А что ты хочешь предложить мне, чтобы я этого не делал? Ещё один поцелуй? Мне понравилось.

И этот хам красноречиво глядит на мои губы.

Во рту у меня пересыхает… от возмущения.

– Обойдётесь, – рявкаю я. – Можете идти и докладывать.

Отворачиваюсь и вцепляюсь руками в перекладину загородки. Вот ведь гад чешуйчатый. Да как он смеет?

– Это скучно, Айрис. – Чамп снова придвигается.

Он по-прежнему не касается меня, но он так близко, что я чувствую жар его огромного тела. И реагирую, как ни странно, ознобом. Меня просто потрясывает от такой бесцеремонности.

– Лучше я возьму с тебя другим, – продолжает мужчина, и голос его становится ещё ниже, провоцируя непонятное томление у меня в пояснице. – Покажешь мне, что тут и где в вашей академии.

И это он не спрашивает, утверждает.

– Что?

Хочу сказать, что у меня на такие глупости нет времени. И вообще, пусть к прислуге обращается. И только потом до меня доходит, что этот чампище не просто случайно появился в у нас.

– Вы что? Учиться сюда приехали?

Чамп наконец-то перестаёт нависать надо мной и, сделав шаг в сторону, облокачивается на загородку. Дышать от этого легче не становится, потому что смотрит не на ящеров, а откровенно разглядывает меня.

– Давай на «ты», Айрис. Мы ведь вроде старые знакомые.

– Ну уж всяко не близкие, – огрызаюсь я.

– Исправим, – самоуверенно заявляет наглец.

Так всё, хватит с меня. Мне пора идти. Отталкиваюсь руками от загородки, но шаг в сторону сделать не успеваю.

– Тебе понравились ящеры? – неожиданно спрашивает чамп и отворачивается в сторону загона, перестав сверлить меня взглядом. – Как тебе вон та девочка?

Невольно смотрю, куда он показывает. Молодые ящеры с золотистыми полосками вдоль спины начали возню. Ведут себя как щенята: обозначают укусы, отскакивают, пытаются застать друг друга врасплох, зайдя со стороны хвоста. Разошлись не на шутку. Они такие активные и шустрые, что наши обычные рептилии отступают к стенкам загона, явно опасаясь, что прибывшие издалека гости могут их невзначай смести своими мощными хвостами. М-да, чампы вывели ящеров себе под стать. Таких же нахальных.

Интересно, как он определяет на таком расстоянии, кто там мальчик, а кто девочка? Они же все одинаковы. Одна из ящериц привлекает моё внимание. Я интуитивно понимаю, что это именно девочка. Куснув одного из ящеров, она быстро пятится и успевает отскочить за спину другого. А подвергшийся нападению набрасывается на ни в чём не повинного товарища. Начинается свалка. Ящерка, двигаясь с особым изяществом, быстро перемещается на другой конец площадки, лавируя между остальными и умудряясь спровоцировать ещё пару схваток между мужскими особями. Они, действительно, отличаются.

– Оторва, да? – как-то удивительно нежно говорит чамп.

Становится понятно, что эта ящерка – его любимица.

– Ты её сам вырастил? – не могу удержаться от вопроса.

– Нет, но мы дружим.

С удивлением смотрю на грозного и страшного чампа, который умеет дружить с ящеркой-оторвой.

– Она мне чем-то тебя напоминает.

«Вот ещё», – хочу возмутиться я, но он добавляет:

– Хочешь познакомлю?

Любопытство побеждает:

– Ты говоришь о ней как о человеке.

– Они разумны. У тебя ведь нет запечатлённого ящера?

– Откуда ты знаешь?

Только сейчас замечаю, что перешла с чампом на «ты». И сейчас, когда он не пялится на меня, говорить с ним удивительно легко.

– По твоей реакции на ящеров. Ты ими восхищаешься, но в глазах сожаление.

Как он это распознал? Хочется огрызнуться, но вместо этого слышу собственный голос, который признаёт:

– У меня не получилось.

– Это потому, что тебе не попадался ящер, который был бы на твоей волне.

Чамп снова смотрит мне в глаза, и мне начинает казаться, что он сейчас имеет в виду не то, о чём говорит.

Отвожу взгляд.

– Ну так что? Познакомить?

Глава 4. Запечатление

Я колеблюсь. Многовековое недоверие к чампам так сразу не преодолеть. Но искушение познакомиться с такой необычной ящеркой гораздо сильнее.

– У меня всё равно не получится, – выдвигаю последний аргумент.

– И ты готова отступить? Боишься? Не узнаю храбрую воришку, которая вторглась в охраняемые земли.

Вспыхиваю:

– Я не воришка. И я не боюсь.

– Тогда вперёд.

Мужчина кладёт свои огромные ладони на перекладину и одним движением переносит своё тело внутрь загона. Это выглядит мощно.

Сердце ускоряет бег. Сквозь шум пульсирующей в ушах крови до меня доносится несколько женских вздохов. Обернувшись, вижу компанию девушек со старшего курса, жадно разглядывающих необычного чампа.

Что они в нём нашли? У нас в Академии начинается новая эпоха? И теперь не чампы будут бегать за девушками, а девушки за чампами?

– Айрис! Готова?

Поворачиваюсь к загону. Чамп стоит у самой загородки, опираясь на неё одной рукой, а второй треплет за холку ту самую ящерку. У рептилии глаза полуприкрыты, она разве что не урчит от удовольствия.

И только тут я соображаю, что на мне тесная юбка, потому что после обеда у меня лекция по зельеварению. В загон же к ящерам лучше заходить в форме для тренировок.

– Мне надо бы переодеться, – растерянно говорю я. – Я не готова к верховой езде.

– А кто сказал, что моя девочка готова прямо сейчас тебя принять? Сначала договорись.

Недоверчиво смотрю на мужчину. Он что, шутит? Это же только диких ящеров надо как-то по-особому объезжать, а с выведенными в питомниках таких проблем не бывает.

– Ну ладно, – не очень уверенно соглашаюсь я и делаю шаг вдоль забора, намереваясь дойти до калитки.

Не полезу же я, в самом деле, в юбке через загородку.

– Куда? – Чамп перехватывает меня в самом начале пути.

Одним слитным движением он перекидывает одну ногу через загородку и садится на неё верхом, а затем, наклонившись ко мне, обхватывает ладонями мою талию. Опора из-под ног исчезает. Миг, и я уже внутри загона. Да он же со мной как с куклой обращается. Просто возмутительно.

– Ты что творишь? – тихонько шиплю я. – Это же…

– Неприлично? – усмехается он, спрыгивая на землю рядом со мной. – Ерунда. Разве это сейчас главное?

Мужчина бесцеремонно берёт меня за плечо и разворачивает спиной к себе.

И я забываю и о нём, и о тех людях, которые сейчас на меня смотрят. Всё и впрямь становится неважным, кроме огромного глаза с вертикальным зрачком, уставившегося на меня с любопытством.

Какая же она высокая. Этого не чувствовалось, когда она возилась со своими соплеменниками в отдалении. Они же все примерно одного размера, а моя даже меньше.

Я что, назвала её «моя»? Рука сама ложится на мягкий бархатный нос. Чувствую сомнения и как-то сразу понимаю, что они не мои. Рептилия видит меня впервые, и, по-моему, она не уверена в том, что я имею право трогать её за нос.

Внутри заволновалась Райлинг. Неужели меня ждёт очередная сцена ревности и несчастная ящерка, напуганная драконицей, метнётся в сторону? Такое было уже несколько раз. После очередной попытки я и решила больше не экспериментировать. А сегодня поддалась на заманчивое предложение чампа.

Вот сейчас Райлинг активирует все мои три стихии, и игривая ящерка получит чувствительный удар по носу. Нужно это прекращать. Малышка не заслужила. Начинаю медленно убирать руку, но в этот момент её накрывает мужская ладонь и возвращает на место.

Рука у чампа тёплая, сухая и немного шершавая.

«Надёжная».

Это чьё ощущение? Моё или ящерки?

И тут в какофонию моих мыслей врывается ещё один голос. Он звучит у меня в голове:

«Р-рия, её зовут Р-рия».

Поверить не могу. Моя Райлинг решила напрямую пообщаться с ящерицей?

– Какая же она у тебя ревнивая. – В голосе чампа появляется интимная хрипотца, и я чувствую, как его большой палец поглаживает тыльную сторону моей кисти. – Кстати, нам тоже пора познакомиться, меня зовут Эйнар. Иногда просто Нар для краткости.

Чамп отходит в сторону, оставляя меня со своей любимицей, а Рия толкает меня головой в плечо и подставляет свою морду, требуя ласки.

Почёсываю надбровные дуги, а душа наполняется теплом и тихим восторгом.

Очешуеть! У меня теперь есть свой запечатлённый ящер!

Из загона выхожу только через полчаса, понимая, что на лекцию я опоздала и, скорее всего, лучше туда уже и не соваться. Магистр зельеварения очень не любит опоздавших. Но сейчас меня трудно чем-то расстроить. У меня мечта сбылась.

Зрители за это время разошлись, остались только слуги и чамп… то есть Эйнар.

Стоит, привалившись к ограде, покусывая травинку, и наблюдает за мной своими драконьими глазами. Я сразу же начинаю смущаться. Ну нельзя так в упор разглядывать девушек. Только чампы себе это позволяют. Я почти забыла, что он из них, и теперь мне опять хочется побыстрее уйти. Но я должна хотя бы поблагодарить.

Подхожу ближе, но рот открыть не успеваю. Эйнар меня опережает:

– Умничка, я же говорил, что у тебя всё получится.

В его голосе уже знакомая хрипотца, от которой мне становится неловко.

– Это не моя заслуга.

– Твоя. И заслуга, и ящерица. Малышка не приняла бы человека, который ей бы не понравился.

– Но…

Эйнар завладевает моей рукой.

– Сегодня вечером, – вкрадчиво говорит он. – Я тебя жду.

Вечером? Он что, хочет, чтобы я пришла к нему вечером?

То есть, отдав мне свою ящерицу, он рассчитывает… на что?

Внутри меня поднимается волна возмущения.

– Да как ты…

Я возмущена до глубины души:

– Да как ты смеешь?

Глава 5. Новый однокурсник

– Что именно? – Наглый чампище смотрит мне в глаза и вообще ведёт себя очень странно, словно он сейчас не предлагает что-то непристойное, а просто надо мной потешается.

Пытаюсь высвободить руку, но не получается. Моё запястье в кольце его пальцев. Именно в кольце. Держит бережно, не сжимает, но и не вытащишь. Не дёргаться же?

– Ну так объясни мне, что такого ужасного могла увидеть в моём предложении хорошо воспитанная девушка? Такого, что даже мне не приходит в голову.

Врёт ведь гад. По его усмешке начинаю соображать, что тут есть какой-то подвох. Но сдаваться не желаю.

– Руку отпусти, – цежу сквозь зубы.

Отпускает, но прежде успевает погладить моё запястье. Возмущённо дёрнув плечом, отворачиваюсь, собираясь уходить.

– Вечером после ужина жду, – летит мне в спину. – Здесь у загона и в одежде для верховой езды. Тебе нужно будет закрепить связь со своей ящеркой.

Похоже я попала впросак. Но он ведь сказал своё «Я тебя жду» с такой интонацией, что я подумала… то, что я подумала. Этот чампище попросту меня спровоцировал.

– Хорошо, – бросаю, не оборачиваясь, потому как щёки горят от стыда, и очень не хочется, чтобы мужчина это видел. – Приду сразу же после ужина.

– Заодно покажешь мне окрестности. – В голосе чампа снова бархатная хрипотца, как будто он говорит об одном, а имеет в виду другое.

Мой уход напоминает паническое бегство. Вот почему он так на меня действует? С этим нужно что-то делать.

Иду по аллеям парка, пытаясь собрать разбегающиеся мысли. Может, всё-таки на зельеварение стоит пойти, хоть и с опозданием? Ничто не приводит мозги в порядок лучше, чем умственная деятельность. К тому же зачёт скоро. Поворачиваю к учебному корпусу. В конце концов, причина опоздания у меня уважительная. Не каждый день удаётся запечатлеть ящера и не каждому.

При мысли о шустрой ящерке, признавшей меня, в области сердца становится тепло. Рия уже завоевала в нём уголок. Вечером мы с ней обязательно продолжим знакомство. Вот только насчёт чампа следует хорошенько подумать.

Отказываться от вечерней поездки с ним я не собираюсь, потому как он прав: первого контакта с ящером недостаточно, нужно обязательно закрепить связь. А поскольку эта порода особенная, подозреваю, что без Эйнара не обойтись. Но сделать это нужно так, чтобы не оставаться больше с ним наедине.

Договорюсь-ка я с братом. Точно, это выход.

Роан не откажет и даже, напротив, сам будет настаивать на своём присутствии, потому что он настороженно относится к чампам и уж всяко не доверит одному из них свою сестру. Решение найдено, и мне сразу же становится легче.

Мой брат несколько лет провёл в пограничных рейдах, защищая наши земли от набегов кочевников. Он, как никто, знает, на что они способны.

От древнего проклятия наши соседи избавились сравнительно недавно, всего-то лет двадцать назад, когда две старшие сестры моей матери вышли замуж за вождей кланов Чампии. Такое требование содержалось в древнем свитке с пророчеством, найденном их Верховным шаманом.

До этого около тысячи лет в Чампии не рождались девочки. И главной целью грабительских набегов на соседние государства был захват в плен женщин.

Пророчество сбылось: у обеих сестёр моей матери родились девочки. И с этого момента проклятие исчезло. Сейчас в Чампии уже выросло много молодых девушек примерно моего возраста. Строятся города и крепости. Стало меньше невольничьих рынков.

Большинство жителей Чампии перешли к осёдлой жизни. Но это не отменяет того, что во всех чампийских мужчинах остаётся что-то дикое. На женщин они по-прежнему смотрят как на добычу.

Содрогаюсь при мысли о том, что моя мама могла разделить судьбу своих сестёр, если бы вовремя не сбежала. Тогда и мы с Роаном не родились бы.

Одёргиваю себя. Что за чушь лезет мне в голову? Разве могло быть иначе? Асхар, хранитель истинных пар, не допустил бы, чтобы истинные не встретились.

Магистр Лария встречает меня недовольным взглядом, но лекцию не прерывает, жестом показывает, что я могу пройти в аудиторию. Потом последует наказание в виде отработки.

С виноватым видом иду на своё место. Чуть не спотыкаюсь, ощутив на себе хмурый взгляд Дангура. Ну да, понимаю, я была невольным свидетелем неприятной для него ситуации, того, как этот кичащийся своей силой маг спасовал перед каким-то дикарём. Надеюсь, теперь Дангур будет держаться от меня подальше, чтобы побыстрее забыть о случившемся?

Сажусь рядом с Анисой. И только сейчас соображаю, что у меня с собой ничего нет: ни тетради, ни ручки. Пришла, называется, на лекцию. Хорошо, что подруга, привыкшая к моей безалаберности, обо мне позаботилась.

– Держи, – шёпотом говорит она и пододвигает ко мне тоненькую чистую тетрадку с ручкой и парой цветных карандашей для зарисовки плетений.

Отвечаю ей благодарным взглядом и склоняюсь над тетрадью. Запишу хотя бы половину лекции, а вечером постараюсь переписать у Анисы остальное.

– Особое значение в нюансировке воздействий на организм человека приобрели новые разработки по внедрению в разные фазы приготовления …

Конспектировать я умею, не вникая особо в смысл слов. Это уже навык. Но скоро зачёт, и на этот раз я пытаюсь сосредоточиться на том, что говорит магистр. Речь о применении стихийной магии для приготовления целебных растворов. Стихии – это моё, а зельеварение – не особенно. Минут пять мне удаётся удерживать внимание, но потом я сдаюсь.

Рука продолжает записывать слова и срисовывать с доски плетения только потому, что конспект на зачётах и экзаменах обязательно проверяют. Запоминать самой мне необязательно. Райлинг вкладывает сложные рисунки в мой мозг так, что не сотрёшь. И в нужный момент моя драконица выдаст мне необходимое на блюдечке. С другой стороны, лучше, конечно, понимать смысл того, что тебе подсказывают, но сейчас это особенно сложно.

Моя мысль возвращается к недавнему запечатлению. Прислушиваюсь к себе в надежде поймать его отзвуки и почувствовать, где сейчас моя ящерка. Понимаю, что рано.

Теорию я знаю: после запечатления нужно долго и ежедневно заниматься со своим ящером, чтобы связь не просто укрепилась, но и начала включаться даже на расстоянии. Причём ящеры начинают чувствовать своего мага сразу же, а вот человек, в отличие от них, несовершенен, ему нужно время. А мне так хочется ускорить.

Аниса толкает меня ногой под столом.

А? Что?

– Прошу вас, адепт Айрис, – говорит магистр Лария. – Сейчас вы нам покажете, как разные стихии действуют на одно и то же уже готовое зелье.

М-да, не судьба отсидеться. Выхожу к доске.

Рядом с кафедрой на отдельном столе четыре прозрачных сосуда с чем-то зелёным.

– Для начала ответьте на вопрос, какие именно травы входят в состав средства от джерайской лихорадки.

Стук в дверь, и в дверях аудитории появляется секретарь ректора.

– Простите, магистр Лария, что прерываю. Мне велено самому представить вам нового адепта, которого перевели сразу на третий курс из Академии Хорнии.

Воздушник? Как же вовремя его привели. Есть время сосредоточиться.

Наклоняюсь к ближайшему сосуду и подключаю обоняние Райлинг. Сейчас моя девочка разберёт эти запахи на отдельные составные части. Так, ну чабрец я и сама знаю, мяту тоже ни с чем не перепутать.

Общий вздох удивления, пронёсшийся по аудитории, заставляет меня поднять глаза и остолбенеть.

Что мог делать чамп в Академии воздушников Хорнии?

Глава 6. Джерайская чахотка

На губах чампа уже знакомая провокационная улыбочка, и смотрит он прямо на меня. Вот ведь незадача. Не мог перевестись на какой-нибудь другой курс? Надо же, чтобы так совпало. Надеюсь, что пересечение с ним будет только в лекционном потоке. На артефакторику чампы не поступают. Все, кто приезжает из Чампии в нашу академию, выбирают боевой факультет.

– Проходите. – Магистр Лария поджимает губы. – Садитесь на любое свободное место.

Она не любит, когда во время занятия на её территорию вторгаются. Но секретарь ректора это не кто попало.

Эйнар останавливается перед кафедрой и оглядывает уходящие вверх длинные ряды амфитеатра. Прямо перед ним свободное место в первом, но, чтобы занять его, нужно, чтобы поднялись те, кто сидит слева или справа. С одной стороны – пятеро, с другой – четверо. Но чампа это не смущает. Он выбирает именно это место. Кладёт свою лапищу на стол и одним прыжком переносит своё могучее тело на скамью, чётко вписавшись между двумя девушками-целительницами.

Но, что ещё возмутительнее, ему требуется не больше секунды, чтобы одарить улыбкой каждую из них. И наши две заучки расплываются в ответных.

Рисуется перед девицами.

– Ваше имя, адепт? – Лария хмурится, она тоже не любит вызывающего поведения,

– Эйнар, госпожа магистр. – Его низкий голос вибрирует на каждой букве «р», а у меня внутри урчит Райлинг.

Мысленно рявкаю на неё, напоминая о вопросе преподавателя. В составе ещё минимум два ингредиента, и незачем отвлекаться на дика… на чампа.

Что это со мной? Я даже мысленно не могу назвать его «дикарём».

Беру один из сосудов с субстанцией и подношу к носу. Работай давай, Райлинг.