Поединок с судьбой

Я нервно сглотнул… развеять пепел по ветру над бухтой – и тысяча некромантов ничем не помогут.

– Я докажу, что именно ты отдал приказ убить Юкки, а затем устранил всех причастных.

– Докажешь чем? Мои помощники померли, можно сказать, прямо на руках у вашего доктора. Отнюдь не глупый парень и вполне героический, как для докторишки. Всё внутрь хотел попасть, помощь оказать. Жаль, ключ от комнаты в замке сломался. Пока дверь выбивали, бедолага Симон тоже лёгкие выплюнул. Так чем докажешь – то?

– А как насчёт «посмертного вестника»? – Я победно глянул на торговца.

Впрочем, он печально улыбнувшись, тут же мне парировал:

– Так то «посмертный вестник», а у тебя, наверное, глюки с недосыпа были. Весь город видел, как ты за своей женой убивался, и её повсюду искал. С горя и не такое приключиться может.

Я начал звереть.

– А если я тебе прямо сейчас морду разобью, вот прямо здесь и сейчас?

– Не выйдет, я серьёзно. Ты, конечно, молодец, что без следилок пришёл, иначе бы я тебе все это не рассказывал. Биться со мной – посреди моей миссии, в моём кабинете? Ты себя что, Посланником Всеблагого возомнил? Думаю, и с ним бы мне нашлось, что обсудить, при случае.

Эмиль тяжело вздохнул.

– Я вот что тебе скажу. Умысла ни у кого не было, так звёзды сложились. От верзилы, что твою девчонку сюда припёр, даже пепла не осталось. Он, к слову, понятия не имел, кого поймал. Увольнялся из охраны купеческой следующим днём. Вот и решил «приварочек» к отставным добавить, тупая обезьяна. Остальные, все, кроме меня, кто был в курсе, уже ответ перед Всеблагим держат. Мне это тоже не по сердцу, но выбора нет. Не торгует миссия на Розетте людьми и никогда не торговала. Если договоримся, и ты шум поднимать не будешь, с меня откупной подарок, и вечная скидка на любые товары в половину от нашей доли. Если решишь, что очень гордый и без подарков обойдёшься, но не станешь крик поднимать, пойму. Полезешь в бутылку – извиняй, будем решать с тобой дела, как мы привыкли. Хоть это, опять же, мне не нравится. А что до герцога и посланца астрального, так кто же это проверить сможет? Ты, братец, «мозгоглом», а не травница. И один из лучших, как я слышал. Любому проверяльщику такую иллюзию сбацаешь, что он не то что в купца, прекрасными девицами торгующего, поверит, но и закатного дракона, несущего на крылах конец всего сущего, лично разглядит. Иди и подумай. И, да, ещё большой вопрос, кто для герцога важнее окажется: академия ваша, которая коллегия, или мой скромный торговый аванпост. А если задумаешь меня прибить по-тихому, где-нибудь в городе, опять же пойму. Не ты первый, не ты, дай Всеблагой, последний. Дело такое, кто там кого прибьет – поглядим.

И тут я впервые сделал нечто умное. Несмотря на душившую ярость, мозгом я отчетливо понимал – бой «здесь и сейчас» мне низачто не выиграть. Он даже не начнётся. Поэтому, я изобразил лёгкий кивок и двинулся на выход.

Через город я шёл, как в тумане. Попадавшиеся по дороге стражники сочувственно кивали. Они-то точно знали, не нашли за сутки – не найдётся и за месяц. Разве что, случайно, где-нибудь кладка обвалится, а там…

Н-да, всё-таки интересно, как проклятый торговец Юкки от магического поиска укрыл, пока она жива была? Добравшись до коллегии, я, первым делом, пошёл к своему наставнику. Старый, даже для мага, Шиндак слушал меня очень внимательно. Я орал, ругался, несколько раз приложился к алхимическому зелью. Редчайшая гадость, сто грамм бьют в голову сильнее, чем кувшин креплёной малаги, но и прочищают мозги знатно. Алхимыч наш, пока что, к распространению эликсир не рекомендовал. Свойства изучает. Это адское пойло ещё и горит. По итогу, сквозь пьяные слёзы и сопли, до меня, вдруг, начало доходить, что мы уже, какое-то время, не вдвоём. Оказывается, мой «концерт» слушал зашедший на огонек Евсей. Когда архимаг понял, что новых подробностей ему уже не узнать, произвел заклятье отрезвления. Святые помощники, какой изверг его придумал? Я минут десять не вылезал из уборной. Из меня хлестало во все стороны, буквально «из всех отверстий». И в процессе, в короткие перерывы между рвотными позывами, я как-то ухитрялся вливать в себя чистую питьевую воду. Так и зарекаешься что-то крепче сока внутрь принимать. Обмывшись и вытершись насухо халатом учителя, я вновь оказался в его гостиной. А там господа архимаги готовили секретный план. Трахнутый молью купец во многом был прав. В той части, которая касалась доказательной базы. По сути, всё, кроме свидания во сне, лишь оправдывало незапятнанную честь торгового дома. А что до видений специалиста-мозгоправа – ну, трёхнулся немного от горя, с кем не бывает. И тут-то Шиндак и предложил идею с вызовом «по последнему праву». Мол, все тезисы лорду Георгу изложим, а архимагистры меня поддержат. Как выяснилось, Шиндак, еще деду герцога, пиратствовавшему в этих морях лет сто назад, по магической части помогал. Потому надеялся, что сразу с порога герцог нас не пошлёт… а там и принудить Эмиля к поединку по силам окажется. И, коль правда на нашей стороне, то Всеблагой непременно нам поможет. Так себе план, если честно.

С чего бы мой учитель, никогда не демонстрировавший набожность, вдруг в помощь небесного владыки уверовал? Но, идея вылавливать магистра-«мозголома» с половинным коэффициентом «горлышка» и солидной охраной, посреди города, с арбалетом, снаряженным болтами против колдунов, нравилась мне ещё меньше.

А то, что мэтра Эмиля я буду кончать в любом случае, я не сомневался. Это здесь, на Розетте, в коллегии, я считался мирным и условно тихим студентом, а уж затем, и преподавателем одного из самых прекрасных магических начал, стихии разума. А ведь всё могло быть совсем иначе, потому что «тихим», и уж тем более «мирным» я никогда не был. И откуда торговцу знать, что за кровь течет в жилах Этьена Конталя? Знал бы Эмиль, с кем связался, откупную бы не предлагал.

***

Зрители в амфитеатре. Сидячие места для уважаемых господ уже заняты. Герцог сдержано кивает, встретившись со мной взглядом. Сверху – не протолкнуться. Студеозусы машут руками и орут что-то неразборчивое из-за шума, который сами и подняли. Половина коллегии пришла поглазеть, не меньше. Судьба мне быть сегодня дохлым, но, все же, самым популярным в родимой альма-матер, колдуном.

Я спускаюсь по ступеням на арену. Поскрипывают новенькие, блестящие смазкой, высокие красные сапоги, заправленные в них шаровары не видны под полами светло-фиолетовой преподавательской мантии, перехваченной широким кожаным поясом. По бедру хлопают ножны. Жаль, что верный «шип» – лёгкая и очень крепкая сабля – подарок Катомаи, моего приятеля из народа древних, сегодня не пригодится.

Ветер развевает волосы, слабо сдерживаемые лентой. Специально для Юкки отращивал, ей так нравилось запускать в них тонкие пальчики. Тринадцать ступеней в ад…

С дуэли всё и началось. Не здесь, на Розетте, нет.

В далёком Лидаре, в столичном городе Кайнтал, жил-был мальчик лет двенадцати. И должен был этот мальчик стать надёжей и опорой семьи, магом-дознавателем на службе у государя, пойти по стопам отца. В тот день было жарко…

***

Точнее, жара стояла неимоверная.

Полуденное солнце выжигало мощёные столичные улицы столь яростно, что можно было подумать, мы находимся не в центре Лидара, а в южной Богемии. В курортном раю, где в эту пору хотел бы оказаться любой житель нашей страны, да и, пожалуй, ещё пары-тройки королевств, с нами соседствующих.

Жар от нагретых булыжников мостовой добирался сквозь толстую кожаную подошву, заставляя переминаться с ноги на ногу. Яркие блики от затянутых слюдой окошек и начищенных панцирей городской стражи, слепили глаза. Хотелось оказаться в тени, в маленькой беседке, увитой виноградом, в палисаднике у дома, а ещё лучше – в лесу. И уж точно – не на выжженной солнцем каменной площади, где сейчас завершалась, затянувшаяся на два месяца, ссора двух благородных домов.

Оба зачинщика этой суеты присутствовали на площади. И граф Морро, и маркиз Сакус предпочитали сидеть в крытых паланкинах и наслаждаться разрешением своего спора с безопасной дистанции. Народа собралось относительно не много. Поэтому, дежурный десяток стражи, вместо того, чтобы разгонять любопытных зевак, сам присоединился к наблюдателям кровавого зрелища. Виной тому, конечно же, была нестерпимая жара. В обычное время на старой каретной площади народу не протолкнуться. А сейчас лишь несколько посыльных, явно шедших из одной королевской службы в другую, да парочка оборванных нищих, профессионально приглядывающихся к чужим кошелькам. Не считая слуг благородных лордов, мало кто решил задержаться и поглазеть на узаконенное смертоубийство.

Герольд дочитал длинный список взаимных обвинений, и началось самое интересное. По правилам королевства, благородный господин, для защиты чести своей семьи, может выставить на бой кого-либо из своих родственников. Любой, кто имеет приставку «лорд», а именно владетель замка и дружины, содержащейся со своих земель, имел в избытке родственников и бастардов. Выбрать было из кого. Наступил момент истины: представитель графа Морро объявил своего бойца. Рыцарь Парис Контье, с мечом в руках, сегодня будет защитником интересов графа.

Представитель маркиза, в свою очередь, объявил своим бойцом шевалье Эрика Конталя.

Отец потрепал меня по коротко стриженным волосам, поправил спату, и с лёгким полупоклоном маркизу вступил в выложенный красным камнем круг. Его противник, до этого державшийся надменно и презрительно, всем своим видом выражая отсутствие интереса к поединку, явно занервничал. Экипированный для тяжёлого силового боя, высокий и сильный Парис был закован в классическую пехотную броню. Кованные латы, тяжёлый шлем, двуручный меч. Небольшой щиток на правом предплечье, бронированные сапоги, небольшой гульфик в форме морского дракона, всё это вместе – являет собой сокрушительный ансамбль, если конечно, уметь им пользоваться. Без сомнения, ставленник графа был отличным бойцом, иначе бы он сюда не попал. Но сейчас, при виде экипировки моего отца, нагловатая ухмылка Контье перешла в гримасу недоумения и подозрительности.

Против ожившей стальной башни вышел тощий, чуть выше среднего роста человек, одетый даже не в кожаную броню, а скорее, в удобный охотничий костюм. Никакого намёка на доспех, всё отдано скорости и манёвру. Только меч – дорогая Салехсийская спата – тяжёлый двуручный клинок, сужающийся к рукояти, указывал на серьёзность намерений и возможную угрозу.

Классический бастард в руках рыцаря ожил, поднимая острие к солнцу, отдавая воинское приветствие противнику. Отец повторил жест, но сделал это одной рукой – мой папа позёр. Или он хорошо знает этого Париса, и не видит в нём серьёзного противника, либо он только что сдал одно из своих главных преимуществ.

По команде герольда, противники начали сходиться. Рыцарь шёл медленно, держа клинок вверх, в одиннадцатой позиции, удерживая двуручную рукоять у пояса. Одиннадцатая позиция для двуручника не зря считается основной. Для умелого воина открыты удары по всему кругу, кроме, разве что, седьмой и восьмой части, хотя, и туда можно пнуть ногой, что часто проделывали с теми, кто на дуэли пытался биться по учебнику.

Отец, вместо того, чтобы взять какую-нибудь защитную или атакующую позицию, раскрутил тяжелой спатой двойное кольцо. В простонародье – мельницу.

Среди стражников, рядом с которыми я стоял, понеслись удивлённые смешки. Какой-то прощелыга из только что приехавших в столицу «деревенских лордов», так называли за глаза дворян, обладавших манором в одно село на три двора, выучил красивое движение и теперь всем показывает, как лихо он может держаться за меч, без сомнения, выданный ему на этот поединок сюзереном. Ну не может же столь наглый и неизвестный среди высшего общества дворянчик, заработать себе на настоящую спату, по свидетельствам редких очевидцев, удерживающую сужающимся клинком удар алебарды. А вот в свите графа один нахмурился. Нашёлся, все же, глазастый, разглядевший, что это не просто «мельница», которую со временем разучивает любой обладатель клинка чуть длиннее кинжала, а настоящее «двойное кольцо», которое мало того, что даёт возможность нанести рубящий удар в любой из двенадцати позиций, но также на верхних вольтах позволяет уколоть по одиннадцатой и первой. Раскрутив «кольцо», удобно отбивать атаки с обеих сторон.

Противники сближались. Я невольно сжал кулаки. Присутствие на отцовских дуэлях давно стало привычным делом, но всякий раз перед тем, как клинки или заклятия сходились, меня охватывал простой человеческий страх. «А вдруг, отец споткнётся? А вдруг, мать что-то не то добавила в магические растирки, которыми пользовала отца перед боем? А вдруг, противник окажется более опытным и удачливым?», но, в мгновение сшибки, страх отступал – «лови каждое движение, сынок, и моё, и врага. Поединок – это не танец и не мордобой, это голая математика. Смотри и запоминай». И я смотрел.

Парис дураком не был, он уж точно понял, с кем свела его судьба. В таком темпе он долго сражаться не сможет, а стало быть, поединок нужно завершить в несколько ударов, пока скорость тяжёлого бастарда сравнима с парящей в воздухе спатой. Рыцарь рубанул без особых ухищрений, сверху, из одиннадцатой в пятую. Его расчёт был предельно прост – пока очередной отцовский финт уводит спату в левое кольцо с первой на седьмую позицию, у него есть доля секунды, чтобы пробить в открывшееся, не защищённое «окно». У двойного кольца, или «крыльев ангела», как называли эту связку в Эллидии, не смотря на весомые преимущества, есть несколько серьёзных недостатков. Раскрутить двойное кольцо, превращая красивую, но годящуюся лишь для показухи перед несведущими в фехтовании «мельницу» в грозные «крылья», может только человек незаурядной силы и сноровки, эта позиция не для всех. Но, даже исполняя «кольцо» по всем правилам, в момент перевода финтов из верхней в нижнюю позицию, на краткий миг появляется брешь в обороне, кроме того, в этот момент, опытный и бесстрашный воин ударом под гарду может выбить клинок из рук. Естественно, отец знал о недостатках «ангельского финта». Бастард Париса метнулся в открывшуюся «дыру» в защите росчерком молнии. Он должен был рассечь отца от плеча до хребта, а то и развалить напополам, если хватит силы. Когда я успел понять, куда бьёт рыцарь, я осознал, что это его первый и последний удар. Нестандартное применение оружия – одна из отцовских «коронок», как и провокации. Он принял тяжёлое лезвие бастарда на рукоять спаты, удерживая её двумя руками. Клинок выбил искры из стального сердечника, разбив кожаные и костяные накладки. Рыцарь вложил в этот удар всю мощь и скорость, на какую был способен. Отец даже не пытался сохранить равновесие, в его стойке этого не смог бы даже легендарный Терион, фехтовавший с кабаном на плечах. Заваливаясь на землю, отец оттолкнулся правой ногой, и упал не боком, как должен был бы упасть согласно логике, законам природы и направлению удара, а спиной вниз в сторону противника. И, используя всё ту же инерцию, приданную богатырским ударом, вогнал спату аккуратно под гульфик, в схождение нижнего шва доспешной юбки. Рычание, перешедшее в визг, заложило уши всем присутствующим. Голосина у этого Париса знатный был. Рыцарь не смог упасть на колени, так как спата на три пяди вошла внутрь, вероятно, достав до брони, прикрывавшей спину, а клинок отец из рук так и не выпустил. Выронив меч, трясясь и извиваясь в предсмертной агонии, боец графа Морро с грохотом рухнул на спину. Только после этого отец перевернулся, встал на одно колено и со скрежетом вырвал клинок из цепких объятий брони. Многие при этом звуке скривились, у кого-то из стражников невольно вырвалось: «а что, проворачивать было обязательно?», я хмыкнул. Из открывшейся дыры на раскалённые булыжники площади вытекало человеческое содержимое. Как же мне в этот момент хотелось изловить пару-тройку трубадуров, обожающих воспевать в своих балладах рыцарские поединки: «он на колени пал, и плащ облачно белый, покрылся алой кровью, будто лепестками роз». «Алая кровь», говорите – а как насчёт мочи, цветных связок кишок и фекалий? Кровь там конечно, тоже была, в виде приправы к прочему. Думаю, трубадуров бы вырвало, окажись они тут. И запах, как может так быстро распространиться запах? Казалось бы, только что пахло камнем и сталью. Но, за какие-то секунды, воздух наполнился амбрэ химической мастерской и выгребной ямы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.