Марионетки

Мокрые волосы она скрутила в узел, узел закрепила шпилькой, влезла в домашние джинсы, натянула льняную рубашку, заклеила раны лейкопластырем и, сделав глубокий вдох, вышла на террасу.

Стэф расположился в плетеном кресле. Кот вытянулся у него на коленях в удивительно расслабленной для недавнего страдальца позе. Появление Стеши он приветствовал тихим урчанием, а появление Зверёныша полным превосходства взглядом.

– Как вы себя чувствуете? – спросил Стэф, перехватывая кота на руки и выбираясь из кресла.

– Спасибо, все хорошо. Лейкопластырь – прекрасное изобретение. – Стеша посмотрела на свои босые ноги.

– Теперь будем спасать кота? – Стэф бросил взгляд на кота, кот заерзал. Наверное, заподозрил неладное.

– Давайте попробуем. Только держите его покрепче, чтобы не убежал.

Спасение кота заняло много времени и отняло много сил. Кот орал благим матом, вырывался и царапался. Смиряться со своей нелегкой долей он, кажется, не собирался. Кот орал, а Зверёныш ему подвывал. Может, из звериной солидарности, а может, чтобы заглушить эти вопли. Как бы то ни было, а когда с оказанием первой медицинской помощи было покончено, вымотались все: и пострадавший, и спасители, и сочувствующие.

– Теперь точно всё, – сказала Стеша, убирая аптечку. – Можете его отпустить.

– Не могу. – Стэф держал затаившегося кота нежно и крепко одновременно.

– Почему?

– Боюсь, что он сбежит.

– Он не сбежит. – Стеша покачала головой.

– Откуда вы знаете?

Она знала. Иногда в её жизни случались озарения. Почти всегда мелкие и не особо важные. Например, о том, что позвонит кто-то из друзей, Стеша знала за несколько секунд до звонка. Но бывали и полезные озарения. Так она всегда успевала сбросить скорость до того, как на дороге появлялась машина ДПС. Озарение про дальнейшую жизнь кота, было внезапным и милым. Братана ждали неожиданно приятные перспективы. И шкура его, оказывается, будет дымчато-серая с черным подшерстком.

– Отпускаю? – Стэф, так и не дождавшись вразумительного ответа, разжал пальцы.

Братан вырвался на волю, но далеко не ушел, забился под кресло и оттуда возмущенно зыркал на мир желтыми глазюками.

– Ты голодный? – Стеша присела перед креслом на корточки, склонила голову, чтобы лучше видеть кота.

– Я кормил его ветчиной.

Стэф присел рядом. Зверёныш тут же умостился с другой стороны кресла. Кот зашипел.

– У меня есть молоко! – Стеша встала и отправилась на кухню. – Сейчас принесу.

Заниматься ранами и бедами кота было легко. Совместная забота о Братане сглаживала острые углы и отдаляла разговор, который должен был неминуемо состояться.

Вернулась Стеша.

Не вылезая из-под кресла, кот принялся пить молоко, которое Стеша поставила поближе к его морде. плошки. Зверёныш наблюдал. Похоже, он был единственным, кто не вызывал у Братана подозрений. После недавней экзекуции Стеша со Стэфом исчерпали кредит доверия.

– Кофе? – спросила Стеша, забирая опустевшую плошку.

– Черный и без сахара, пожалуйста.

Он был конкретен в своих желаниях и их изъявлении. Конкретен и немногословен. Какое счастье! Вести светские беседы Стеша не умела и не любила. Да и когда ей было такому учиться?

Стэф прошел в дом вслед за ней. Зверёныш проводил его взглядом и остался сторожить кота. Невиданное дело!

В новой Стешиной жизни были те вещи, которые её удивляли, а были те, которые радовали. Кофе радовал. Кофе давал ей не только бодрость, но и надежду, что она найдет в себе силы пережить новый день. А ещё с чашкой кофе было здорово выходить на рассвете на террасу, наблюдать, как поднимается над водой пар, как золотят вершины сосен первые солнечные лучи. Зверёныш тоже любил эти часы затишья перед дневной суетой. У босых ног Стеши он растягивался покрытый чешуей, в привычной своей ипостаси, а спустя полчаса пара капель болотной воды превращала его в подобие обычного пса.

– На вашего пёсика можно положиться? – спросил Стэф, выглядывая из окна на террасу.

– В каком смысле? – уточнила Стеша, ставя на огонь турку с кофе.

– В смысле, он не решит взять реванш?

– Не решит. – Она помотала головой. – Странно, но, кажется, ваш кот нравится моему псу.

– Нравится в гуманистическом или гастрономическом плане?

– В гуманистическом.

– У меня никогда не было домашних животных, – сказал Стэф одновременно задумчиво и удивленно. – Каково это?

– Иметь живую душу рядом? – Стеша обернулась. Он по-прежнему стоял у окна, но смотрел не на террасу, а на неё, Стешу. Внимательно смотрел.

– Ну, вроде того. Я ничего не понимаю в котах.

– Я тоже ничего не понимала в болотных псах, но как-то справилась.

– Вы хотите сказать, что шанс есть? – Стэф улыбнулся.

– Уверена. Он у вас очень смышленый и смелый. Защищая вас, он не испугался даже Зверёныша.

– В последний раз меня защищали, когда мне было неполных семнадцать лет. – В голосе Стэфа послышались сентиментальные нотки.

Он не выглядел человеком, нуждающимся в защите. Ни сейчас, ни в семнадцать. Наверное, удивление Стеши было столь очевидно, что он решил пояснить.

– Скажем так, в детстве я был не столь…

– Самоуверен?

– Скорее, уверен. Наше знакомство с Гальяно началось с драмы, в которой он встал на мою сторону. Он и ещё двое моих друзей.

– С драмы?..

Это было интересно. Это было головокружительно интересно. Настолько головокружительно, что Стеше пришлось вцепиться в столешницу, чтобы не упасть. Столешница вдруг стала единственным реальным предметом из всех, что её сейчас окружали.

…Парнишка был большой, толстый и несчастный. Парнишка готовился противостоять хулиганам и всему миру в их лице. Он давно привык и к своему несовершенству, и к такому вот противостоянию. Он не привык лишь к одному – к тому, что кто-то захочет встать на его сторону, плечом к плечу против тех, кто сильнее, наглее и опаснее. Их было трое. Гальяно Стеша узнала сразу. Остальных двух она обязательно узнает, если увидит в реальной жизни. А пока она просто наблюдала, как к толстому мальчику Туче возвращается сначала надежда, а потом уверенность. Теперь она понимала. Не все, но кое-что. Теперь она знала, как появился непоколебимый и невозмутимый Стэф. А потом мир снова закружился, и столешница, единственная Стешина опора, тоже пошла юзом, как потерявшая управление машина.

– …Все хорошо? – Толстый и нерешительный мальчик Туча положил руку ей на плечо. – Стефания, как вы себя чувствуете? – Взрослый и самоуверенный Стэф заглянул ей в лицо.

– Все нормально. – Стеша моргнула, на мгновение прикрыла глаза, останавливая верчение обоих миров: и нереального и реального. – Голова закружилась.

Оба мира возмущенно зашипели пролившимся на плиту кофе. Не досмотрела. Стеша шагнула к плите.

– Посидите, я сам. – Стэф заботливо усадил её на стул. Как старую бабку. Впрочем, для него она и была старой бабкой. Не нужно питать иллюзий. – Где у вас тут что? – Он уже по-хозяйски шарил по шкафчикам в поисках кофе. – Может, валерьяночки?

– Спасибо, что не корвалольчика, – пробормотала Стеша.

Стэф замер с банкой кофе в одной руке и аптечкой в другой, сказал чуть смущенно:

– Простите, но в спасении юных барышень я разбираюсь так же плохо, как и в спасении котов.

– Меня не надо спасать.

Он сказал, юных барышень. Комплемент это был или попытка реабилитироваться?

– Раз не надо, то и не буду. Тогда снова кофе?! – Стэф встряхнул жестянкой.

Стеша молча кивнула в ответ.

Пить кофе вышли на террасу. Кот по-прежнему лежал под креслом, а Зверёныш по-прежнему его сторожил. На появление Стеши и Стэфа никто из них не отреагировал.

– Все при деле, – сказал Стэф, усаживаясь в кресло напротив. – Красота и благолепие!

Кофе пили в молчании, словно бы все темы для беседы уже были исчерпаны. И это при том, что Стеша так и не узнала, зачем он тут… гулял. Ей бы ещё раз уточнить, но вот ответит ли? Впрочем, не беда, если не ответит, беда, если сам начнет задавать вопросы.

– А я по делу. – Стэф заговорил, когда с кофейной церемонией было покончено.

– Я вас слушаю.

– Завтра у нас выставка.

– У нас?

– У Аграфены, но мы приглашены.

Стеша знала и про выставку, и про приглашение. Она не знала, что Стэф тоже приглашен. Когда Стэф озвучил, наконец, цель своего визита, её одолели сразу два противоречивых чувства. С одной стороны, облегчение от того, что он не стал задавать никаких вопросов, а с другой – легкое раздражение от того, что он явился в её крепость со светским визитом вот так запросто, без предварительных звонков, без согласования времени. В этом мире визиты без звонков и предварительного согласования не приветствовались и считались едва ли не признаком дурного тона. В этом мире не ходили в гости друг к другу просто так, потому что захотелось. В этом мире было принято чтить личное пространство и всё, что с этим связано. Как заметила Стеша, чаще всего с личным пространством было связано одиночество.

– Вы приедете? – раздалось настойчивое уточнение.

Наверное, она слишком долго молчала.

– Я приеду, – поспешила ответить Стеша. – Разумеется!

– А на чем? – вдруг спросил Стэф.

– В смысле? – В этом мире почти на любой вопрос можно было отвечать вопросом. Очень удобно.

– В смысле, на чем вы поедете?

О, какой классный это был вопрос! Классный, драйвовый и безопасный!

– Показать? – Спросила Стеша, выбираясь из кресла.

– Было бы любопытно. – Стэф тоже встал, аккуратно поставил чашку на кофейный столик.

– Следуйте за мной!

Следовать было недалеко, нужно было всего лишь обойти дом.

Ее Крузак стоял на обочине гравийки, прямо под старым дубом. Ее Крузак сиял на солнце черной броней и выглядел великолепно. Ее Крузак был точной копией его внедорожника.

– Вот! – Стеша не удержалась и погладила свой автомобиль.

– О! – сказал Стэф многозначительно. – Ваш?

– Наш. То есть мой и Зверёныша. Зверёнышу нужен большой салон. – Вот она и начала оправдываться, что купила себе такой же автомобиль, как был у Стэфа. – А мне важна проходимость. Зимой здесь, наверное, будет сложно.

– А вы планируете оставаться тут на зиму? – Во взгляде Стэфа ей почудилась если не тревога, то озабоченность.

– Я пока не знаю, но дом снят на год с возможностью последующего выкупа. Так мне сказал Гальяно. Я подумаю…

– Вам нравится здесь? – вдруг спросил Стэф.

– В смысле? – Вот она уже и разговаривает, как юная дурочка.

– Вам нравится в этом доме и… – Он замолчал, а потом решительно продолжил: – И вдали от болота.

– Я пока не знаю. – Стеша не стала юлить, она и в самом деле пока не решила. – Но Зверёнышу тут хорошо. – Она повертела головой, ожидая увидеть поблизости своего пса. Похоже, Зверёныш был так очарован котом, что доверил свою работу по ее охране Стэфу. – По крайней мере, здесь хоть на какое-то время он может быть самим собой. Если вы понимаете, о чем я.

– Я понимаю. Вероника рассказала мне о ваших… экспериментах с болотной водой. Рад, что вы нашли способ путешествовать вместе со своим псом.

– Я тоже рада, потому что…

Договорить Стеша не успела – со стороны террасы послышался детский визг…

Глава 6

Картинка, которую представил себе Стэф, когда услышал крик, была пугающей и не оставляющей надежды. Ребенку нечего делать в этой глуши. Ребенку нечего делать рядом со Зверёнышем…

Стеша оказалась шустрее и проворнее, она сорвалась с места в тот самый момент, когда крик захлебнулся и затих. Стэф рванул следом, моля всех богов, чтобы не было слишком поздно, чтобы они успели.

Они не опоздали. Они успели к самой кульминации.

На берегу озера стоял Маркуша. Он орал и отмахивался удочкой от Зверёныша. Болотный пёс утробно рычал и теснил пацана к воде, у его лап молча метался Братан. Все живы! Слава тебе, Господи!

– Зверёныш, стой! – Закричала Стеша, хватая своего пса за шею и оттаскивая от тут же переставшего орать Маркуши. – Все хорошо, мальчик! Не бойся, он не кусается!

Да, он не кусается, он просто сразу откусывает жертве голову, но рыжему Маркуше такая инфа ни к чему.

– Я не боюсь! – Пацаненок приосанился, на его бледное лицо уже начали возвращаться краски. – Что это за порода такая? – Он ткнул удочкой в сторону Зверёныша. Пес щелкнул челюстями, и от удочки ничего не осталось. – Ты что?! – Заорал Маркуша, но уже не испуганно, а возмущенно: – Меня ж дядька убъет! Ты знаешь, сколько она стоила?!

– Я компенсирую, – сказал Стэф.

Еще с первой встречи Маркуша показался ему очень здравомыслящим и очень практичным товарищем, с которым можно договариваться. Главное, не отпускать его в кругосветку.

– Десять тысяч! – Тут же заявил Маркуша и швырнул в Зверёныша кусок поломанной удочки. – И ещё пять сверху!

– А пять за что? – удивился Стэф, подбирая с земли прибившегося к его ногам Братана.

– За моральный ущерб! Ваш волкодав меня чуть не покусал! Если мой дядька узнает! – Маркуша закатил глаза к небу. – Вы даже не представляете, что он с вами сделает!

– Такой страшный человек? – уточнил Стэф, гладя Братана по тощей спине.

– Лучше вам не знать. – Пацаненок уже полностью отошел от пережитого и зыркал по сторонам, то ли прикидывая, чем тут можно поживиться, то ли проводя рекогносцировку. – Дядька у меня – зверь!

– А ты, Марк, в курсе, что заходить на частную территорию нельзя? – спросил Стэф, как можно строже.

– А где тут написано, что она частная?! Озеро вообще всехнее! А кот тоже ваш? А деньги мне когда дадите? – Маркуша был быстр, деловит и любопытен.

– Нигде не написано. Озеро всехнее. Кот мой. Деньги дам сейчас.

Стэф пошарил по карманам, надеясь, что прихватил с собой хоть немного наличности. Наличность нашлась. Он отсчитал пятнадцать тысяч, помахал ими в воздухе. Ведомый жаждой легкой наживы Маркуша бесстрашно шагнул вперед. На грозный рык Зверёныша он даже не обернулся.

– Как ты тут оказался? – Отдавать деньги Стэф не спешил. – Ты ж, вроде, собирался с друзьями на рыбалку.

Стеша посмотрела на него с изумлением – наверное, поразилась его познаниям. Стэф лишь пожал плечами в ответ.

– Ай, какая там рыбалка? – Парнишка махнул рукой. – Маркуша, в воду не лезь! Маркуша, не брызгайся! Маркуша, не кричи, всю рыбу распугаешь! Я сбёг!

– Сбёг? И побёг на этот берег?

– А что такого? Тут я хотя бы никому не мешаю. А у вас попить есть? Если есть, то лучше «Фанту». Я «Фанту» очень люблю, а дядька не покупает.

– У меня какао есть, – сказала Стеша растерянно.

– Сойдет и какао. – Маркуша шмыгнул носом, снова потянулся к купюрам.

– А чего дядька «Фанту» не покупает? – спросил Стэф, отступая на шаг.

– Зубы бережет! Ладно бы свои, а то ж мои! Что ему до моих зубов?! А почему кот такой грязный и худой? Вы его голодом морили?

– Я не морил. – Стэф погладил Братана по голове, тот мяукнул.

– Хорошо. Зверей нельзя обижать.

– Это твой дядька так говорит?

– Это я сам так считаю. Я бы даже вон его обижать не стал! – Маркуша указал подбородком на Зверёныша.

Похоже, к маленьким детям Зверёныш относился хуже, чем к котам, потому что за Маркушей он следил очень внимательно, шкура на его загривке шла волной, а в блеске шерсти Стэфу мерещилось металлическое мерцание чешуи.

На террасу вернулась уходившая на кухню Стеша, помахала им рукой:

– Какао скоро будет готово.

– А к какао что? – спросил Маркуша и тут же добавил: – Я шоколад люблю! Можно молочный, а можно белый, мне без разницы.

– Дай угадаю, – усмехнулся Стэф, – шоколад дядька не покупает, бережет твои зубы?

– Вы очень догадливый дяденька, – похвалил Маркуша и с ловкостью обезьяны выхватил у зазевавшегося Стэфа купюры. – Вот скажите, как так вышло, что все, что мне нравится, считается вредным?

– В этом ты не одинок, Марк, – сказал Стэф сочувственно. – Это проза жизни.

– Я про прозу ничего не знаю, я сказки люблю! – сообщил Маркуша забегая на террасу и плюхаясь в кресло. – Дядька говорит, что сказки только малыши любят, а мне нравится! И ещё «Майнкрафт».

– Дай угадаю, «Майнкрафт» тебе дядя тоже запрещает!

– Эти ваши игры портят зрение! – Маркуша скорчил гримасу, осмотрелся: – А у вас тут ничего так! Уютненько. Только добираться далеко.

– А ты больше не добирайся, – сказала Стеша неожиданно строго. – Не надо тебе больше сюда ходить, Марк.

– Что, думаете, я вашу собаку испугался?

– Думаю, что этот берег – неподходящее место для игр. Здесь очень топко. И вообще глубоко.

– А для чего этот берег подходящий? – Марк хитро сощурился, и Стеша вдруг залилась краской, наверное, решила, что пацан тоже мог стать свидетелем её купания в стиле «ню».

– Он только что сюда пришел, – сказал Стэф успокаивающе.

– И? – Брови Стеши взметнулись вверх, а румянец сменила бледность.

– И ничего не видел.

– А что я не видел? – Тут же встрял Маркуша.

– Ничего ты не видел, – вздохнул Стэф. Кажется, пытаясь успокоить Стешу, он выдал себя. Получается, малой ничего не видел, а вот он сам… – Я тоже не видел, – добавил он мрачно. – Почти ничего не видел.

– Так чего мы не видели?! – Не унимался Маркуша.

– Сейчас я принесу твоё какао! – Стеша сорвалась с места. Уши её полыхали.

– И шоколадку! – крикнул ей вдогонку пацан, а потом подмигнул Стэфу и спросил заговорщицким шепотом: – Голая купалась, да? На озере часто голяком купаются, особенно, когда выпьют.

– Она не пьет. – С малым нужно было что-то делать. Как-то угомонить его до возвращения Стеши.

– Но голая купается. Нет, я её не осуждаю, я бы и сам в таком прекрасном месте. Но при детях же нельзя, правда? Я ж неокрепший ум! Если дядька узнает…

– Шантажист ты мелкий, а не неокрепший ум. – Стэф покосился на дом.

– Пять тысяч, и я все забуду. – Маркуша откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди.

– Что ты забудешь? Ты ж ничего не видел? – Стэф полез в карман за деньгами.

– Вот чего не видел, то и забуду. – Пацан протянул к нему чумазую ладонь.

Вообще-то, это была порочная практика, откупаться от детей подарками и деньгами. Стэф знал это по личному опыту, поэтому с собственным сыном старался проводить как можно больше времени, не откупаясь и не задаривая пацана. Лина, его бывшая жена, успела повторно выйти замуж за французского аристократа и обрести, наконец, женское счастье в фамильном замке в Бордо. Дэна, их общего сына, она забрала с собой, но видеться с отцом не запрещала. Можно сказать, что развод пошел на пользу их с Линой отношениям, из не слишком счастливых супругов они превратились в хороших друзей. Иногда случаются и такие чудеса.

– А она красивая, – сказал Маркуша заговорщицким шепотом.

– А ты прям ценитель, – хмыкнул Стэф, отдавая ему купюру.

– Ну, красивое от некрасивого отличать умею. Дядька говорит, у меня глаз-алмаз. Я вообще смекалистый и способный.

– Это видно. – До прихода Стеши Стэф решил поддерживать светскую беседу, тем самым удерживая малого от дурного. – А чем занимается твой дядя? – спросил он.

– Разным! – Конопатое лицо Маркуши сделалось серьезным. – Он консультант.

– По каким вопросам консультант?

– По всяким. А вам нужно? – Маркуша сощурился, подался вперед.

– Консультация?

– Консультация! Всякое-разное, чего в обычной жизни не достать. Стоить будет дорого, но гарантия стопроцентная.

Похоже, род деятельности Маркушиного дядюшки был далек от легального. Вполне вероятно, что здесь, на задворках столицы, он промышлял продажей какой-нибудь запрещенки. Дядюшка промышлял, а парнишка присматривался, так сказать, перенимал опыт.

– Ну, так что? – переспросил Маркуша нетерпеливо. – Нужно вам всякое? – И глазёнки свои выпучил многозначительно.

Глаза у него тоже были рыжие, а точнее сказать, того яркого карего цвета, который при определенном освещении запросто мог сойти за рыжий.

– Мне не нужно всякое, – сказал Стэф строго.

– Жаль. Я вижу, вы мужик серьезный, при бабле, на тачке крутой ездите. – Маркуша вздохнул, а потом спросил: – А зачем вы её посреди леса бросили?

– Решил прогуляться.

На террасе с шоколадкой в руке появилась Стеша. Кажется, финальную часть беседы она успела услышать, потому что на Стэфа посмотрела как-то подозрительно. А и правда! Зачем ему было бросать внедорожник в лесу, если к озерному дому ведет дорога? Ох, уж этот Маркуша, мастер задавать неудобные вопросы!

Пока парнишка пил какао и лопал шоколад они со Стешей перекинулись парочкой ничего не значащих фраз. Визит вежливости подошел к концу. Это было понятно им обоим. Наконец Маркуша расправился с угощением и не без сожаления отодвинул от себя пустую чашку.

– Вкусно! – сказал с нотками одобрения в голосе, а потом добавил: – А вообще, нормально ты тут устроилась! – Отчего-то со Стешей он решил не церемонится и обращался на «ты». – Я буду к тебе приходить.

– Не надо ко мне приходить, – мягко, но твердо сказала Стеша, и Стэф удивился решительности в её голосе.

– Почему? – Маркуша тоже удивился. Похоже, в его реалиях слова «нет» не существовало. – Жалко тебе, что ли?

– Потому что Зверёныш не любит чужаков. – Стеша кивнула на болотного пса.

– Так я уже не чужак, мы ж уже познакомились.

– Нет, – повторила Стеша. – У него очень сложный характер.

– У меня тоже не сахар. – Маркуша не сдавался, и Стэф решил положить конец его наглой нахрапистости.

– Если Стефании не окажется рядом, он порвет тебя на мелкие куски. Понимаешь, Марк? Особенности породы.

– Серьезно, что ли? – Маркуша недоверчиво посмотрел на Стешу, та кивнула в ответ. – А что за порода?

– Новая. Ты про такую не слышал.

Стэф решительно встал, посмотрел на Маркушу сверху вниз, сказал:

– Ну все, нам с тобой пора! Давай я отвезу тебя на тот берег.

Кажется, Стеша вздохнула с облегчением. Во всяком случае, так ему показалось.

Маркуша не стал сопротивляться и ныть, какао с шоколадом сделали его покладистым и расслабленным.

– А порулить дадите? – спросил он, обходя растянувшегося посреди террасы Зверёныша. Зверёныш следил за мальчишкой недобрым взглядом, верхняя губа его нервно подергивалась, обнажая клыки.

– Нет, – сказал Стэф, поднимая с пола выползшего из-под кресла Братана.

– А я умею. Дядька меня научил.

– Поздравляю, но нет. – Церемониться с Маркушей Стэф больше не планировал. Он обернулся, посмотрел на Стешу, сказал как можно вежливее: – Увидимся в галерее, Стефания!

– Непременно, – так же вежливо ответила она. При этом взгляд её был рассеян, словно мысленно она уже была не с Маркушей и Стэфом, а в каком-то другом месте.

Всю дорогу до машины Маркуша бежал впереди. Нет, не так! Он, как охотничий пёс, нарезал круги вокруг Стэфа, забегал вперед, возвращался, что-то рассказывал. Парнишка был забавный, но уж больно общительный. Признаться, Стэф от него уже изрядно устал и с нетерпением ждал, когда высадит Маркушу в каком-нибудь людном месте и отправится по своим делам.

На волю Маркуша запросился, когда они подъехали к обжитому и облюбованному отдыхающими берегу.

– Тут меня высадите, дяденька! А как вас зовут? – Его рыжие глаза хитро сощурились.

– Меня зовут Стэф.

– Она, получается, Стефания, а вы Стэф? Имена, конечно, отстой, но все равно прикольно!

Маркуша выбрался из салона, обежал внедорожник и постучался в дверцу со стороны водительского сидения.

– Что? – спросил Стэф, открывая дверцу.

– Так прощаться! – Маркуша протянул ему руку, а потом, после рукопожатия, полез обниматься. – Рад был познакомиться, дяденька Стэф! – сказал прочувствованно, но не особо искренне. – Надеюсь, ещё свидимся!

– Это вряд ли, – ответил Стэф растерянно. Давненько его личное пространство не нарушали с такой наглой бесцеремонностью.

– И ты, Братан, бывай! – Закончив с объятьями, Маркуша помахал лежащему на заднем сидении коту. – Так вы подумайте! – Мальчика спрыгнул, наконец, с порожка внедорожника. – Мой дядька может достать все, что угодно. Если вам понадобится что-то особенное, могу составить протекцию и выбить скидку.

– Ой, делец, – простонал Стэф и тронул машину с места.

В зеркальце заднего вида он наблюдал, как Маркуша сначала махал ему вслед, а потом сиганул в придорожные кусты и был таков. Из груди Стэфа вырвался вздох облегчения, точно такой же, как и у Стеши.

На самом деле, начало этого дня можно было считать удачным. Коты и малые дети весьма способствуют коммуникации и наведению мостов. А завтра вечером они со Стешей встретятся в более подходящей обстановке. Возможно, им даже удастся поговорить о том, что по-настоящему важно.

Глава 7

Первым делом Стэф решил разобраться со здоровьем Братана, поэтому прямо из Соснового отправился в ветклинику.

В клинике их с Братаном приняли как родных! Орущего и сопротивляющегося кота со всеми возможными почестями погрузили в переноску и куда-то унесли, а Стэфа препроводили в комнату ожидания, где юная девица в ободке с кошачьими ушками тут же предложила ему кофе.