Душевный посыл

– Сама, – прошептала и со всем рвением сиганула в сторону пожарного выхода.

И только на двадцатом этаже стоя у чёрной входной двери и пытаясь не хрипеть слишком громко. Удивительно, но с таким атлетом как Виктор мне пока соревноваться рано.

Начиналось всё не плохо, и я даже ощутила вкус победы на кончике висящего на плече языка пока не схватилась за ручку железной двери пожарного выхода.

– Приятно что тренировку ты решила начать прямо сейчас, – поверх моей дрогнувшей руки легла большая мужская и прямо в ухо шепнули, – кто первый, у того завтра выходной.

Я летела над лестничными пролётами как бабочка, практически не касаясь ступеней. Мои мышцы вопили, страдали, но сжав зубы и представляя как с вечера сбегу к родителям и спрячусь там навсегда, мне удавалось это игнорировать. Этажей пять.

– Победила дружба! – Провозгласил довольный совершенно ровным тоном Виктор. Словно не он сейчас пятнадцать этажей целую самку гепарда тащил. И меня торжественно поставили перед единственной дверью на этаже.

У меня толстые ноги, попу похоже даже приседания не спасут, а живот проще оставить в хирургической клинике и никак иначе. Глаза тусклые, кожа старая, волосы нарастить нужно, нос вообще курносый.

С этими мыслями я повернула голову ко второй претендентке на обладание руки и сердечной мышцы нашего акционера и захотелось плакать. Они как такие красивые вообще делаются? Их в инкубаторах выращивают для вот таких вот пентхаусами обладающих? Самое обидное что ни грамма косметики, ни минуты в клинике пластической хирургии, даже ничего нарощенного и пушапного! Это мне лично в лицо сказали. В моё некрасиво, старое лицо, а потом ещё в руки папочки с личными делами вложили, а я своими толстыми пальцами эти папочки сжала и так плакать захотелось, как никогда в своей жизни! Даже с учётом недавних событий!

Самое ужасное что все всё поняли. И сам статный, хоть и с небольшим животиком, но приятно выглядящий Алексей Романов, сидящий на широком диване. И напарник мой, чтоб ему гантелью по ноге проехало и улыбку наконец стёрло. И даже аналитик из наших, который эту блистательно-привлекательную дюжину девиц собрал, а теперь брезгливо меня оглядывает. Кстати, правда девиц, меня пока вдоль шеренги проводили я в папочки заглянула.

– Может вас оставить одних? – Раздался громкий, уверенный голос хозяина положения, пентхауса и матримониальных планов в шеренгу выставленных прелестниц. – Или скажите, как вам будет комфортней работать и мы всё сделаем.

А как сказать мужику, чья ванная размером с твою квартиру, что комфортно тебе будет подальше отсюда в небольшом кабинете с пятью технарями, дешёвым чаем и купленными в ближайшем супермаркете печеньками. Я даже на звонках была готова посидеть недельку- другую, выслушивая «Я ничего не нажимала, оно само!», «Придите и сделайте чтобы работало, у меня сроки горят!» и любимое «Ну вы подключитесь, сделайте, а я пока чай пить». Но нельзя, так что стою, улыбаюсь своей кривой улыбкой, медленно поворачиваюсь несуразным телом в сторону самый красивых существ в мире и пытаюсь понять, что нужно сделать чтобы этот театр абсурда наконец кончился.

Смотрю на дев, девы с превосходством на меня. А через мгновение взгляды очаровательных прелестниц перемещаются на кого-то за моей спиной, которой я уже ощутила тепло чужого тела. На мои плечи легли большие руки осторожно их сжав и склонившись к самому уху Виктор прошептал:

– Дыши спокойно и ровно, не отвлекайся на внешность, она ничего не отражает. Суть внутри, во взгляде, в чувствах, ты увидишь. Позволь себе ощутить, это твоя сила. Закрой глаза, – от уверенного тона подчинилась. Да и выбора особо не было, оказалась в пентхаусе одного из самых влиятельных людей мира, потому что села к малознакомому мужику, назвавшемуся напарником. С моей безропотностью нужно что-то делать, самой от себя противно. – Каждому уготована своя роль, тебе, мне, Алексею Романову, любой из этих девушек. Представь окно, через которое можно заглянуть в скрытое от обычных людей.

Представила привычный монитор, родненький, горячо любимый за которым провела три года своей жизни.

– А теперь открой глаза и сквозь него просмотри возможное будущее каждой девушки. Кто из них будет счастлив с нашим уважаемым акционером или проведёт с ним совместные годы?

Подчинилась, звучит не сложно, пусть и бредово. Открытыми глазами, отбросив ощущение абсурдности сказанных Виктором слов, попыталась приложить напыщенных дев своим мониторо… э-э-э… взглянуть в их будущее через экран. В крайнем случае, тыкну пальцем на любую, судя по всему, верящие в этот способ мужчины проверить всё равно не смогут.

Каждая получила свою порцию воображаемой агрессии, от чего одной пухлой вредине слегка полегчало. Но я даже близко не подобралась к тому, о чём вещал Виктор. Жаль немного. Будь у меня такая сила, смогла бы подглядеть, где меня будут искать и успешно избегала подобного рода работы.

Стою и скептически рассматриваю девушек уже не обращая внимание на яркие глаза, чувственные губы и сверкающие молодостью и здоровьем кожу. Удалось расслабиться, принять происходящее будто через себя, не вникая в яркие делали. В какой-то момент увидела. Не знаю как удержалась и не вскрикнула, возможно помог Виктор до сих пор держащий меня за плечи, возможно морально я оказалась сильней чем думала.

Никакого экрана, окна или просто видений не было. Вокруг девушек образовались коконы. Разных цветов, размеров, толщины. Они переливались, кружились вихрями, а некоторые даже пытались оторваться и «ужалить» соседние.

– Эти двое, – по очереди указала я на медноволосую кареглазую прелестницу в начале пугающе прекрасной шеренги и кудрявую шатенку с черными, как у меня, глазами в середине. Единственные, чьи коконы не пытались нападать на чужие и переливались красивыми, светлыми волнами.

Указанные девушки заметно оживились и свет стал ярче, в отличии от соседских. Болотные, чёрные, серые, мутно-жёлтые и почти прозрачные, плёнки принялись шевелиться быстрее и тянуться ко не и указанным мною прелестницам. Сделала шаг назад и ощутила лишь холодно. Виктор после моего выбора мгновенно отпустил и судя по ощущениям, отошёл на пару шагов.

– Это с какого ху… – начала было одна из девиц, но быстро осеклась посмотрев куда-то за мою спину. Не успела заметить, как вторя её возмущению, будто готовясь к прыжку, встали в стойку все те, в ком я видела особенно рьяную агрессию. Но и они присмирели под чьи-то взглядом.

Из любопытства повернула голову назад, опасаясь поворачиваться к нестройному ряду страшных прелестниц спиной.

Все трое мужчин подчёркнуто невинно смотрели на меня. Огромный, сильный Виктор зачем-то пряча за спиной правую руку, а один из самых богатых людей страны, акционер и абсолютный хозяин своей жизни, сидел на том же диване, сложив руки на коленях и улыбался не размыкая губ. Только наш аналитик никак не сменил позу и всё также стоял у стены возле дивана, глядя на меня большими синими глазами и активно моргал.

– Вот папа также невинно смотрел после разговора с моим первым парнем, – зачем-то произнесла вслух.

– Парень потом быстро с радаров пропал, да? – Поражая проницательностью полу вопросил Алексей Романов.

Я медленно кивнула. Мужчины понимающе хмыкнули, переглянулись и начали пожимать друг другу руки, договариваясь о следующей встрече. Как-то незаметно я оказалась под боком Виктора, удерживаемая пол локоток, у знакомой входной двери. Нас тепло провожал сам Романов, а из глубины гостиной раздавался уверенный голос аналитика, чьего имени я так и не узнала. Ни одна из девушек не сказала ни слова.

– Я справилась? А как вы поняли что я справилась? Вдруг я обманула? И с кем именно свадьба- то будет? – Нервно перекатывая ткань нового платья между холодных пальцев, уставилась в отражение довольного лица своего напарника.

– Скажем так, аналитики не зря получают зар плату и ты это подтвердила. А дальше выбор за Романовым. – Двери лифта разъехались и меня пропустили вперёд, ненавязчиво указывая ладонью направление. Ну да, в забеге пухлого гепарда я не запоминала занятое нами парковочное место.

Идти пришлось недолго и немалых размеров чёрный гигант сильно выделялся в полу пустом подвальном помещении. На негнущихся ногах, уже почти привыкнув к постоянной боли, плетусь как на эшафот. Страшно знать что будет дальше. Страшно задавать вопросы о произошедшем в квартире на двадцатом этаже и очень страшно что меня теперь не отпустят.

– На сегодня план следующий, – распахивая передо мной дверь и помогая сесть.

Плюхнулась на мягкие сиденья и пыталась бороться с подступающей паникой. До сознания медленно доходило что помимо стандартного списка врачей, прибавится ещё и психиатр. Может даже в больничке спрячусь, чтоб наверняка. Буду там рассказывать, как главному бизнесмену миру невесту по цветным волнам выбирала, рисовать и может даже про страшилку с корпоратива решусь поведать.

По-хорошему, душевного специалиста натравить бы на всех, кого я сегодня встретила. Кроме Риты. Кажется, подруга единственный адекватный персонаж во всей этой компании, да и довела бы доктора за один сеанс. А мне его, пусть и воображаемого, жалко.

– Вернёмся в офис, разберёшь вещи. Они уже в кабинете, – не подозревающий о моих внутренних терзаниях и планов на будущее, Виктор пристегнул меня ремнём безопасности и весело закончил, – потом оформляемся в спорт зале и останется только сюрприз.

Меня затрясло, ощутимо, я старалась не громко клацать зубами, но получало не очень. Ноющие от тренировок мышцы заболели сильнее от бесконтрольного напряжения. Захотелось плакать, кричать и к родителям на дачу.

Нервно жевать огурцы, забившись в самый угол теплицы и ждать когда папа позовёт за стол, а мои большие двоюродные, троюродные братья с отцами и дедушками этот самый стол из подвала вытащат. И мы сядем за этого сделанного дедушкой ещё лет двадцать назад, монстра, голодные, но довольные. Мама с папой справа, троюродный братик Дима слева, опять макающий хлеб в сметану и требующий кормить его с ручек, ибо он двухлетний пупсик, а не вот это вот всё.

Машина, которая успела выехать с парковки и уже некоторое время колесить по городу, резко повернула в ближайший двор, становилась. Взяв за подбородок двумя пальцами Виктор повернул моё лицо к себе. И судя по его расплывшемуся от внезапных слёз, лицу любовался потёкшей тушью. Знала бы что работа стрессовой получится взяла бы водостойкую. А так не похудевшая, испуганная, со смывающимся макияжем сижу перед мускулистым красавчиком, который с паникой в глазах смотрит на меня.

–Т-ты пла-ачущ-щих д-девуш-шек не вид-дел нико-о-огда? – Завывая уточнила я.

– Видел, но их обычно кто-то другой успокаивал, – тихо пробормотал этот расплывшийся индивид.

Всё как всегда. Как доводить недомолвками, смущать действиями и чувствовать в сомнительных мероприятиях- это мы можем ещё и с улыбочкой. А как за произошедшее возмездие получить, это я не умею, меня не учили.

– Уте-еша-ай дава-ай, – провыла я, стирая ладошками черные от туши слёзы со своих пухленьких щёчек.

– Всё будет хорошо? – Спросил мужчина достав из бардачка сухие и влажные салфетки. Медленно, как к опасному животному приблизил свою руку с зажатой салфеткой и тыкнул в моё лицо. Я аж застыла. Внезапно стало любопытной что дальше будет.

– Ты самая красивая? – Продолжил вопрошать взрослый, а значит в теории, опытный мужчина. Заглянул в мои глаза и уже утвердительно продолжил, – ты самая красивая! И глазки твои чёрные самые глубокие, и щёчки самые румяные.

– Последнее от ярости, – прохрипела и забрала тыкающую в меня салфетку. Мужская длань мгновенно исчезла из поля зрения. А я подышав для окончательного успокоения, откинула солнцезащитный козырёк принялась исправлять панда макияж.

– Саки должна была действовать дольше, ты случайно успокоительные не пьёшь, Анютик? – Напряжённо следя за каждым моим движением уточнил этот невозможный тип.

– Какие ещё… – увидев в отражении свои широко распахнутые глаза в обрамлении длинных черных ресниц, под которыми тёмно-серыми потёками расползались следы моей стрессоустойчивости.

– Саки-это пыльца сорняка сакияр, – быстро прервал меня Виктор, – растет в степи и во время цветения все прилежащие деревни становятся олицетворением адекватности. Хотя больше пришибленности, на мой взгляд, – увидев что я заинтересованно прислушиваюсь, мужчина продолжил с большим энтузиазмом. – С этими деревнями вообще забавно. Степные мужчины работают, – задумался ненадолго, будто подбирая слова, – вахтовым методом. Ибо нечисть и обычные хищники очень уважают выращиваемый в тех местах крупно рогатый скот. Так что своих жён и детей, если таковые есть, с собой в те места не берут, отчего жрицы любви не только обосновались, но ещё и вложились в те места, для собственной безопасности. Наняли рабочих, отстроили себе дома увеселений с крепкими стенами, да и обнесли частоколами границы деревень. Представь их разочарование после долгих лет сытной жизни, когда сакияр не просто добрался до деревень, так ещё и цвести начал чаще положенного из-за мягкого климата.

– А как часто цветёт сакияр? – Спросила окончательно успокоившись под интересный рассказ. Ни слову не верила, но фентези уважаю с детства, доктора найду сразу как доберусь до ноутбука. Так почему бы не послушать интересности напоследок. Новым друзьям в больничке расскажу.

– Обычно один раз в год, но в степях страны Багухар начал цвести каждый сезон, – с улыбкой глядя на меня ответил мужчина, – имеющая лёгкий психоактивный эффект пыльца, покрывает широкие просторы, и горячие мужчины становятся тихими, покладистым и абсолютно, – запнулся, посмотрел на меня и уже медленней продолжил, – спокойными к женскому вниманию. Сидят дома, вещи изношенные штопают, пироги пекут и книги читают. Образование среди степняков поднялось до невиданных высот, раньше мужики и предложениями без нецензурной брани не могли произнесли, а сейчас у многих собственные научные труды имеются.

– А с девицами что? – С жалостью к неудавшимся инвесторам спросила я.

– А девицы сначала извести эту траву пытались и даже использовали новую разработку горючего вещества на основе степных трав и местного алкоголя, запатентованного одним из мужиков. Пытались выкопать все кусты, но корневая система сакияров слишком сложна. Так что жрицам продажной любви пришлось смириться с сезонными простоя и найти иной способ заработка. – Заводя мотор и выруливая на дорогу, Виктор так же размеренно продолжил, а я заметила что слушала рассказ не двигаясь и даже рот открыв. Поспешно вернулась к отмыванию своих красных щёк от ставшей ненавистной туши. – Женщины вышли на охоту не за мужчинами, а за нечистью.

Я ошарашенно икнула, мужчина самодовольно похлопал меня по коленке, – есть такая пакость, дурги. Похожи на французских бульдогов, но пасть больше и клыки в три ряда. Нападают стаей в двадцать голов минимум. От быков остаются кости за пару минут. – Воспоминания о пугающих видеороликах с маленькими, юркими и кровожадными рыбками мгновенно всплыли перед глазами.

– Как девушки, занимающиеся, – запнулась, подбирая слова от определенно ожидающего продолжения прозвучало издевательское «м-м-м?», – продажей чувств. – хмыкнул не скрываясь, зараза! – Смогли пойти на такую жуть?

– На такую жуть тоже действует пыльца сакияров, так что продажницам чувств, – быстрый взгляд на меня и продолжение, – нужно было просто расставить ловушки, клетки или обычные холщовые мешки со свежим мясом в качестве наживки. Сонные, ничего не осознающие дурги, сами заползали в ловушку и засыпали с куском мяса в пасти. А предприимчивые девы перетаскивали свою ношу обратно в деревню разделывать живность на составляющие. Приобщили спокойных мужиков к производству одежды, амулетов, расходников для алхимиков и чернокнижников, – бодро закончил он свой рассказ, а я не поняла, что и озвучила:

– А я не поняла, -поймала насмешливый взгляд, но всё равно продолжила, – почему именно дурги? Ты же сказал другие хищники тоже там есть или на них саки не действует?

– Ни один представитель нечисти и нежити не ощущают дургов. Ни запах, ни ауру, даже видеть толком не могут до самого момента нападения. Эволюционировала раса мелкой степной нечисти и теперь из её шерсти и кожи производят самую дорогую одежду.

– М-м-м, ма-а-агия, – протянула я с неожиданным для себя усталым принятием. Если вдруг кое-кто не понял, что рассказ пусть и был интересный, но верить в реальность волшебной степи с бульдогами-пираньями и успокоительной пыльцой, я отказываюсь. Хотя и запомнила, буду своих соседей по палате развлекать вечерами.

– То есть после всего что ты сегодня видела и ощутила скептицизм ещё присутствует? – Уточнил Виктор заезжая на территорию «Антрагона».

– Так это я от недосыпа, стресса и недоедания сума схожу. Вот уволюсь, в больничке полежу, высплюсь, построю себе землянку в горах и сразу всё пройдёт. – С энтузиазмом заверила припарковавшегося мужчину. Окончание моих оптимистичных планов он выслушал уже повернувшись ко мне всем корпусом.

– Резюмирую: ты плохо спишь, принимаешь успокоительные, голодаешь и болеешь?

– И хочу жить в землянке, – подтвердила и кивнула для большей убедительности.

– Значит в планы на ближайшее будущее запишем клинику, – приятно удивил напарник и резко перевёл тему, – готова познакомиться с коллективом?

– Это который не айтишный? – уточнила на всякий случай, мне кивнули и мы наконец принялись выбираться из машины, – а они такие же как ты? – Вопрос ударился о закрывшуюся водительскую дверь, но тем не менее был услышан.

– Такие же красавчики? – Мне с улыбкой протянули руку и помогли выбраться из автомобиля.

– Сказочники, авантюристы, втягивающие малознакомых девушек в непонятные мероприятия, – поправила, любуясь как улыбка покидает смуглое мужественное лицо. Руку аккуратно освободила из ослабевшей хватки и гордо пошла со стоянки.

Уже через секунду мимо меня прошла обиженная спина Виктора. Учитывая его рост и размер шага ушёл он быстро и, как выяснилось, недалеко. За поворотом, вынырнув из укрывающих меня от посторонних глаз кустов, я уткнулась курносым носом в приятно пахнущую спину ожидающего меня мужчину. Не оборачиваясь, он взял меня под локоток и медленней побрёл в сторону нужного нам корпуса.

Только сейчас, в конце этого длинного рабочего дня, мне удалось рассмотреть широкое четырёхэтажное здание. Самое большое из виденных мною на этой территории. И наиболее отдалённое от остальных.

Просторные коридоры, высокие потолки, закрытые двери кабинетов и множество красивых картин разных размеров между ними. Невзирая на окончание рабочего дня, мы были единственными кто неспешно продвигался вдоль окон, изредка задевая струящие от ветра занавески. Умиротворение, которое я впервые ощутила с самого страшного вечера в своей жизни накрыло неожиданно и сильно. Расплылась в этом ощущении, расправив плечи и вдохнув полной грудью запах лета и свежескошенной травы. Слишком увлеклась незапланированной медитацией. С моим подкосившимся психическим здоровьем фентези вселенная воспользовалась случаем мгновенно.

Одно моргание и коридор расширился метра на два. Три шага и двери по левую сторону пропали, оставив глухую светлую стену. Удар участившегося сердца и мимо нас прошла девушка с прижатой к груди упаковкой бумаги для принтера. Два шага и обходя Виктора по дуге, вперёд умчались два мужчины.

С каждым дыханием, с каждым биением сердца, с осознанием своей маленькой руки в его большой ладони, я видела всё больше находившихся рядом людей. Коридор был заполнен ими, разговаривающими друг с другом или одиноко проходящими мимо, читающими документы или уткнувшимися в телефоны. Виктор отвечал кому-то в чате, маневрируя между такими же увлечёнными окружающими не замечая как на моём лбу выступила испарина. Дыхание начало сбиваться, перед глазами заплясали белые мушки, а ноги подкосились.

Для одного дня это было слишком, для одной меня это было слишком, всё происходящее было слишком.

В попытке прийти в себя я посмотрела в окно и увидела направленный в мою сторону взгляд зелёных глаз.

***

Я снова на ручках, знакомых таких больших и горячих ручках. Довольно удобно устроившись на, судя по ощущениям, сидящим мужчине, прислонив голову к его плечу беззастенчиво.

– Я что такой страшный? Вик, ну вот скажи, как меня можно было так испугаться что хлопнуться в обморок? Я же пупсик! – Раздался возмущённый голос где-то в отдалении.

– Пупсики чернокнижниками не становятся, угомонись уже, – второй незнакомый голос, более уставший, но мне почему-то дико захотелось посмотреть на его обладателя.

– Извините пожалуйста я потеряла сознание от стрессовых условий труда. Либо дайте мне прийти в себя, либо оплачивайте компенсацию за моральный ущерб. – Неожиданно нагло пробурчала я в шею своего персонального носителя. И открыла глаза.

– Она мне нравится. Вик, давай меняться? – Блондин, прислонившийся к рабочему столу бедром, с прищуром разглядывал полулежащую на Викторе неадекватную меня. Яркие зелёные глаза, песочный оттенок коротких волос и лёгкая полуулыбка на пухлых губах. Не будь я привычная к красоте Артура, потеряла бы голову мгновенно. А так, лишь кивнула приветственно.

– Перебьёшься. Мне Нютик уже родной стала. Целый день на руках как лялечку ношу, даже слёзы вытирал! – Последнюю фразу почему-то с гордостью произнёс, а мне наконец стало стыдно. Щёки опалил румянец, глаза опустила в пол и попыталась выбраться из загребущих ручищ.

– Так ты же меня и довёл! – Не сдержала обличительного возгласа я.

– Я тебя довёз, – весело парировал он, не обращая внимания на моё пыхтение и жалкие попытки принять вертикальное положение, – а ты решила преподать мне внеплановый урок по утешению юных прелестниц. – От неожиданного комплимента даже подвисла на минуту.

– Это как же ты утешал? Вы были наедине? Аннушка осталась довольна? Можете ответить только на последний вопрос. – Нагло протянул светловолосый незнакомец.

Чтобы хоть немного успокоиться огляделась. Кабинет большой, с тремя столами, вдоль тёмных стен со стильными, дизайнерскими серыми разводами. Большое окно за спиной невероятно привлекательного блондина, а прямо напротив диван с сидящим на нём Виктором и лежащей на Викторе мной. Ни шкафов, ни полок, создалось чувство что здесь бывают очень редко и не по своему желанию.

– Рик, не нарывайся, -тихо выдохнул Виктор и неосознанно сжал меня сильнее. Ему -то хорошо, я мягкая, приятная и молчаливая. А мне твёрдо жарко и стыдно. Тихонько поскребла по тыльной стороне ладони защитника своей девичьей чести и силу сжатия моей скромной персоны ослабили.

– Да ладно, я ж подробности не прошу. Даже свечку доставать не стану, из глубочайшего уважения к вашим скромным персонам,– он ещё и подмигнул своим зелёным глазом. Кому конкретно понять было сложно, ибо я предприняла очередную попытку выбраться.

– Угомонитесь обе, вы её пугаете, – снова тихий, уставший голос раздался у стола, за котором несколько секунд назад никого не было. Бледный брюнет с длинными волосами даже не смотрел на меня, безразличный взгляд его черных глаз медленно блуждал по экрану ноутбука, будто читая самую унылую в своей жизни книгу.

В наступившем молчании он медленно оторвал взгляд от унылого чтива чтобы посмотреть на меня. Несколько секунд прожигающего душу взгляда и уже более требовательный на Виктора.

Меня сразу аккуратно пересадили на диван, даже отодвинулись чтобы не касаться ничем, смущённо кашлянули в кулачок и покраснели?! Серьёзно? Перевела взгляд на блондина в поисках объяснения происходящим метаморфозам, но и он теперь сидел с ровной спиной и смотрел на свои сложенные на столе руки.

– А домой уже можно? – Мой голос прозвучал громко в сложившейся тишине, зато мужчины наконец образумились и перестали пугать и без того запутанную меня. Виктор облегчённо выдохнул, блондин поднял взгляд и улыбнулся не размыкая губ, а брюнет, который периодически пропадал из моего поля зрения вернулся к своему чтению.

– А может в ресторан, отпразднуем первый день? – Бодро предложил блондин и даже встал из-за стола. Движения определенно были нервными, но он отчаянно пытался это скрыть.

– Сидеть, – тихий голос брюнета и тот, кто секунду назад подскочил как козочка, рухнул на свой стул едва на оном не перевернувшись. Я бы посочувствовала ему, но чёрные глаза впились в мои и жалко стало уже себя. – Анна, на сегодня вы с Виктором свободны, отправляйтесь в новую квартиру, обживайтесь и отдыхайте. Вик, – мой напарник напрягся, – никаких больше стрессов, отвечаешь за ведьму головой. Свободны.

Я подвисла на слове «ведьма» и страшная реальность ударила по голове своим беспощадным молотом. Они ж тут все ку-ку, в больничке ожидаемые. А я их уже как адекватных воспринимать начала.

Виктор резво подскочил и хотел на энтузиазме взять меня на руки, но оглянулся на следящего за ним брюнета и выпрямившись протянул мне руку. Руку приняла и медленно, пошатываясь, встала. За спиной моего напарника прозвучал о-о-очень горестный вздох, сначала тихий, но когда я начала неуверенно, ощущая дикую слабость передвигаться, вздохи стали громче.