Химера в наследство

– Хорошо, я попытаюсь что-то подыскать. – А после она назвала адрес, куда им предстояло ехать.

Жилой район на границе благоустроенного района и спального сливался в смешении транспортных развязок, объемных вывесок и реклам. Подсветка домов причудливо меняла контуры у самих зданий и их форму, придавая водному мегаполису фантастические виды. Квартиры в таких домах располагались в центральной части дома и свет в окнах не мешал жителям, наоборот, освещал площадки для парковки и коридоры. Бродяга сбросил скорость на подлете к седьмому уровню и влетел в служивший входом шлюз. Доехал до указанной парковочной платформы и, остановившись, включил для своего пассажира в салоне освещение.

– Мона Лиза, ты знаешь моего нынешнего владельца? Кто он?

– Он – никто, пока ты сам его не вспомнишь. Но воспоминания не сделают из тебя того, кем ты был. – Девушка сделала паузу и чуть нахмурившись, добавила: – Мне нужно отдохнуть, а у тебя есть шесть часов на подзарядку.

Придвинувшись к внешней панели системы обслуживания ядра пилота, девушка вставила в разъемник панели небольшую флешку с концентратом жидкостей, служащих питанием для ядра пилота.

– Здесь тот же состав, что я давала тебе ранее. С каждым его приемом ты будешь думать иначе. Не пугайся этого состояния. Состав близок к натуральном веществам и вреда не нанесет. Отдыхай.

Укутанная в длинный плащ высокая молодая женщина вышла из машины и пройдя по общему коридору, вошла в свою квартиру. Дверь открылась по скану ее сетчатки. Включилось напольное освещение согласно личным настройкам жильца. Светлый коридор в квартире вел на импровизированный мостик космического корабля, бывший гостиной комнатой.

Темный плащ осел на вешалке. Босиком она прошла в комнату. Высокий стройный силуэт девушки отбрасывал длинные тени. Собранные в темный хвост волосы открывали лицо. У Моны были те чуть неправильные черты лица, благодаря которым при ее слишком выточенном и пропорциональном телосложении, у стороннего наблюдателя не появлялось мысли, что она сконструирована. Слишком человечна она была на вид.

Мона раздевалась; четкими, аккуратными движениями снимала с себя одежду. У плеч и на бедрах девушки были заметны заплатки из срощенной с протезами кожи. Одна из них уходила за плечо и была заметна на лопатке. Никаких выступов, даже оттенок кожи был ее и если бы не эти стыки, то она выглядела бы вполне обычной молодой женщиной. Она не хотела пользоваться маской и менять себя посредством визуальной иллюзии.

Погруженная в медицинский сон будучи двадцати пяти лет отроду, Мона не проснулась такой же молодой, как уснула. Она даже не оказалась прежней. Словно какая-то часть ушла из нее безвозвратно. Ее конечности пришлось ампутировать после разморозки. Укладывая людей в сон, чтобы в будущем их разбудили и вылечили врачи не учли побочные эффекты и особенности таких заморозок. Были ошибки, стоившие некоторым жизни уже после их разморозки, разве что Моне повезло. Кибернетика быстро развивалась и конечности ей смогли заменить с минимальной потерей. Она даже чувствовала пальцами прикосновения к поверхностям и тепло. Вот только особенности протезов заключались в том, что даже их нужно было заряжать электричеством. Не так много и часто, как транспорт, но всё-таки.

Опустившись в кресло для подзарядки, прикосновением пальцев Мона Лиза включила экран компьютера. Найти адреса скупщиков роботов не составило труда. Сетевые витрины на экране отображали фотографии андроидов и их частей: гуманоидов, животных и девайсы к ним, приобрести которые себе она никогда не решилась бы, будь то ангельские крылья за спиной, способные оторвать от земли. Нелицензионные разработки имели именно этот канал сбыта и пользовались спросом у некоторых групп населения Скай-сити.

Она просмотрела страницы нескольких магазинов, пока не нашла похожее на то, что требовалось. Внешнее состояние неплохое, но обслуживание было очень давно и сейчас объект имел проблемы с настройками и физиологией, но выбирать не приходилось – этот бы оказался на месте и в указанной комплекции. Мона Лиза оформила бронь заказа и наконец-то отвлеклась от экрана. Достала из непрозрачного пакета в ящике стола два маленьких зеленых шарика и закинула их в рот. Сладкие с травяным вкусом. Они отвлекали от монотонности записи в цифровой дневник ежедневного отчета, который она вела со дня начала своей терапии.

Тут ее взгляд упал на окно. Широкое кресло нажатием кнопки приняло форму кровати и, глядя в светающее небо, девушка заснула.

Спустя несколько часов рассветные лучи солнца тронули высотки зданий. Дымка от испарений воды почти добиралась до уровня, где жила Мона Лиза. Старый город, служивший фундаментом новому, почти утонул в воде и лишь торчащие из воды крыши домов годились под возведение фундамента для новых строений. Всемирный потоп длился пол века. Уровень воды поднимался уверенно, но не мгновенно.

Вода несла эпидемии и смену климата. Выжившие люди перебирались жить выше. Тяжелый рискованный труд застройщиков требовал иные ресурсы и технологии, для этого и начали выпускать всевозможных роботов. Надстраивая новые уровни над водой, крупным городам удалось выжить. Люди перебирались в них с низин и мелких городов. Но однажды прилив остановился. Вода не убывала и держалась на достигнутом уровне, вселяя в людей надежду на стабильную жизнь. Структура социума на тот момент в городах изменилась, каждый из них стал мегаполисом-государством, управляемым группой людей. Консулы городов занимались внешними связями и были неприкосновенны, а научно-технический прогресс общества с каждым днем отодвигающегося от грани выживания, неплохо развивался. Из-за того, что многие основные природные ресурсы стали недоступными, им быстро нашлись альтернативные. Но были и слабые места. Города всё более становились разрозненными и обособленными.

При хорошо развитой медицине уровень рождаемости падал, разве что это не становилось проблемой: сперва был приток выживших с других территорий, затем медицинские открытия и положительный опыт омоложения на клеточном уровне позволили людям проживать по несколько жизней, вот только стоило это недешево.

Человечество всегда интересовалось своими истоками, этот интерес привел исследователей под толщу воды, почти две сотни лет хранившую немало загадок и породившую новых существ. Экспедиции были опасны, но они несли много нового, а порой и просто помогали выживать. Некоторые дома под водой рушились, оседая на дно и унося за собой целые кварталы из новостроек, тогда как другие становились каменными сваями, надежно удерживающими на себе оси конструкций новых районов.

Иногда экспедициям удавалось поднять нечто странное, но вовсе не позабытое – контейнеры с погруженными в крио-сон людьми. Не живые и не мертвые, ждущие прорыва в медицине – эти люди неплохо сохранились. Почти сохранились. Медицина всё-таки позволила их излечить и разбудить. Некоторые из них представляли ценный материал – генофонд, неповрежденный радиацией и природными катаклизмами. Из них получали нужные клетки, копировали и отправляли на репродукцию. Это не было насилием в общем понимании. Выжившие отдавали свой долг обществу, платили за жизнь, чтобы оказаться принятыми новым обществом.

Мона Лиза была бы обречена увязнуть в своем долге – заболевание, приведшее ее к заморозке, как безнадежно больную, лишило ее фертильности и разрушало изнутри. Потребовалось всего несколько инъекций иммуно-восстанавливающего концентрата, чтобы она выздоровела, после чего на женщине было испробовано вживление протезов: руки с плечами и ноги до бедер были срощены с живой плотью взамен проеденным болезнью и заморозкой, ей заменили и внутренние органы. А после Мона Лиза очнулась. Она не помнила своего прошлого и настоящего имени, даже речь ей пришлось вспоминать. Доктор Джонатан Хейч оформил над ней опеку, ведь по законам Скай-сити девушка считалась недееспособной. Принятый перед сном легкий наркотик хорошо расслаблял ее, даря забвение и снимая фантомную боль от лишенных конечностей, потерянных воспоминаний и непрожитой столетиями назад жизни.

Глава 4. Кто ты? Кто я?

А вот Бродяге было той ночью не до сна. Получив полную зарядку, пилот не отключал систему, чтобы перейти в режим сна. Последний свой разговор он записал и теперь проматывал запись. Он не отрицал достоверность услышанного ранее, более того, пытался собрать всё воедино и это было не сложно. Вещества, схожие составом с гормонами поступали в ядро с целью улучшить состояние пилота и, пребывая в удовлетворительном состоянии, он ясно отдавал себе отчет, что его не отпустят так просто и даже уловка Моны Лизы не отведет от него преследователей из корпорации. Более того, хоть интерес помощницы Хейча к нему оставался пока не ясен, Бродяга был уверен, что она хотела его использовать. Для откупа или для своей защиты это еще предстояло узнать. А сбежать он не мог – необходимость питания ядра и техническое обслуживание транспортника привязывало его к хозяину, который с легкостью мог его найти, подключив к портативной системе слежения свой ключ.

Приняв на веру слова доктора о том, что его ядро – это человеческий мозг, Бродяга не находил в себе чего-то еще и каких-то эмоций на этот счет. Раздражение, злость, отчаянье – все эти чувства были недостижимы сейчас и пилот исходил из вывода, что у него просто украли принадлежащее ему. Лишили тела, дав взамен другую оболочку и существенно понизили тем самым в социальной цепи за счет его жизненной зависимости от других. Сделали приложением к самоходнику. Рабом. А еще Хейч и Мона Лиза говорили о воспоминаниях и, если раньше Бродяга даже помыслить не мог о возможности их существования у него, то теперь они тоже входили в перечень украденного. Наверное, было что-то еще, но за триста двадцать три года проведенных крио-заморозке и год в качестве пилота – эти вещи уже не имели значения.

Так почему он?

Почему выбрали именно его? Некоторые базовые навыки вождения были прописаны в ядре пилота в качестве основных и установлены еще на стадии синхронизации с машиной, но как быть с теми навыками езды и полета, со слов Моны Лизы, отличавших его от других самоходников? В ядре пилота хранились предустановки, которыми он пользовался, порой нарушая общие правила, но делая это эффективно. Прежний владелец не возражал, профессиональный иммунитет уводил от него внимание дорожных служб, а самому консулу, наверное, было даже забавно пролетаться с ветерком.

А ведь его могли убить именно из-за Бродяги и теперь под ударом была помощница Хейча. Хотя… Стоп! Был некий Александр Галахер – новый владелец транспортника. Вероятно, так звали ядро Бродяги при жизни. Вот только зачем потребовалось из-за какого-то транспортника убивать консула, ведь можно было действовать напрямую?

Вопросы разрывали сознание пилота, а невозможность получить на них ответ заставляла в полной мере ощущать собственную беспомощность и зависимость. От куда-то всплыла уверенность, что должно быть иначе. Она прокралась в него подобно мягкой поступи Моны Лизы, звук чьих шагов стал различим лишь на подходе к транспортнику. Дверь она открыла сама и распознав ее, система защиты аэромобиля не стала блокировать двери.

– Ты рассеян. Много думал?

На ней был обтягивающий комбинезон металлического цвета с декором, подобным масленым разводам, ботинки на платформе, бейсболка и неизменный плащ.

– Доброе утро, Мона Лиза. В моем баре есть запас продуктов, из которых можно сделать белковый коктейль в качестве завтрака. Какой вкус вы предпочитаете?

Уходя от вопроса, пилот включился стандартный диалог с пассажиром.

– Мятный, будь любезен. Нам нужно в Лазуритовый округ. Восьмой радиус, четвертый уровень, пятая площадка седьмого строения. Там находится скупка. Я нашла и заказала экземпляр, который возможно подойдет для переноса твоего ядра.

– Спасибо, – ответил пилот с небольшим промедлением.

Терминал бара открылся, выдвигая емкость с коктейлем. Как только Мона Лиза взяла его и воспользовалась трубочкой, подушки и ремни безопасности окончательно зафиксировали ее тело и Бродяга стартанул.

Несмотря на благозвучное название округа, располагался он в небезопасном месте. Несколько современных построек осело в воду, что резко снизило престижность района и цены на недвижимость. И хоть самих оползней конструкций давно не было, жили здесь те люди, чьи риски оправдывала стоимость проживания или те, кто поселился в округе давно и не имел средств перебраться в другой район.

Бродяга придерживался маршрута навигатора, двигаясь на запад города, представлявшего собой на карте почти ровный геометрический круг, разделенный на радиусы районов. Влетев на нужную парковочную площадку, аэромобиль проехался ко входу в здание. Места было немного и сопровождать Мону Лизу до конечного пункта он не мог.

– Никогда не была в таких местах. – Девушка достала из кармана небольшой динамик и установила его на подлокотник с помощью вакуумной присоски. – Всё должно пройти гладко, разве что ты можешь привлечь внимание местных, поэтому держись в тени и будь на связи с моим переговорником.

Разворачивая на ходу фантик от светящейся неоном жвачки, Мона положила ее в рот и вышла из машины. Благодаря модулю смены внешности, девушка сейчас напоминала фрика мужского пола неопределенного возраста. Самое то для местечка, куда она направлялась.

Скупка располагалась в бункере. На входе сидел молчаливый охранник. Надув переливающийся разными цветами жвачный пузырь, Мона прошла мимо него. Ее никто не встречал, только монитор небольшого терминала, где можно было выбрать заказ. Как она и поступила, введя номер брони. Из щели выпорхнул талон с номером ячейки и штрих-кодом, чтобы ее открыть.

Осмотревшись, она пошла в нужном направлении. Другие посетители ей пока не встречались, система ходов до склада позволяла с ними не пересекаться. Поднесенный к экрану штрих-код и заскрипевший от трения кран минутами спустя привез к месту ожидания выдачи длинный контейнер по форме напоминавший гроб.

Девушка открыла крышку и присвистнула. Образец имел инструкцию к использованию и паспорт – словно с завода брала, если бы не ярлыки из полицейских участков. Помимо его стоимости ей, как новому приобретателю предстояло оплатить за его хранение в полиции – об этом не было указано у скупщика и якобы подразумевалось законом на случай отсутствия у покойной наследников. Недешево, даже для образца тридцатилетней давности, если учесть, что раритетные модели в поломанном виде особо не ценились и от них предпочитали избавляться.

Производитель этих андроидов хорошо платил за возвращаемые ему образцы. Удивительно, что этот андроид остался незамеченным разработчиком. Им повезет дважды, если он действительно, как утверждал продавец, сможет включиться.

На электронном терминале Мона Лиза подтвердила свое желание включить тестовый режим у образца. Ей так же выдали джойстик со стрелками и кнопкой «ВКЛ/ВЫКЛ» какие бывали у старых компьютерных игр. Нажала на главную и образец пришел в движение, поднимаясь из коробки. Удобно.

Затем девушка приступила к оформлению покупки. Эти деньги не принадлежали ей. Джонатан Хейч перевел сумму на безымянную карту незадолго до своей смерти, желая, чтобы деньги пошли в помощь Александру Галахеру. Из терминала выдали чек и ошейник-блокировка слетел с шеи образца. Она набрала на экране имя и фамилию владельца, которые тут же вписали в электронный паспорт. Выбрала пункт, позволявший оставить сделку анонимной и, залепив глазок видео-камеры пронесенной жвачкой, нажала кнопку подтверждения. Обычно терминалы оплаты сохраняют последний перед согласием покупателя кадр для своих архивов.

Ну вот и всё. Пора на выход.

Мона Лиза держалась позади робота, ведя его с помощью джойстика-пульта в своих руках. Шаркая по полу с прерывистой походкой тяжело больного, а может просто зомби он шел по коридору, рискуя в любой момент завалиться, пока они не достигли линии двинувшегося эскалатора. Дальше было легче. Разве что девушка тревожно всматривалась в мужской силуэт – андроид вызывал в ней неприязнь своей схожестью и заметным отличием от человека.

Сработал датчик движения. Люк бункера открылся и они вышли наружу, попадая под кромешный ливень. Мона накинула капюшон. Адаптированный под погоду плащ хорошо прикрывал ее, грея и не давая промокнуть. Рукавом она прикрывала пульт, предусмотрительно полагая, что вода его испортит.

Робот был одет в рубаху и джинсы, только ноги оставались босыми. Он моментально промок и девушка забеспокоилась, как бы его не закоротило. Образец шел немного ровнее, чем по коридорам ранее, но всё равно заваливался в бок и поджимал к груди руку. Мона Лиза ощутила стекающий по спине холодок, когда поравнялась с ним на подходе к транспорту. На лишенном эмоций лице андроида словно застыла решимость. Напряженная болезненная походка в ком-то другом могла выдавать его упрямое желание выбраться из бункера на свет любой ценой. Вот только этот робот пока не мог думать и у него не было шансов сбежать.

Раскрылась дверь и Моне пришлось придавливать ему на плечи, заталкивая в салон самоходника. Сбоку полыхнула вспышка и короткая взрывная волна сбила девушку с ног. Она чуть не выронила пульт и поспешила запрыгнуть в машину, ударяясь об твердого и холодного робота.

– Алекс, лети от сюда! Спасай нас!

Ремни безопасности мгновенно прижали девушку к сиденью. Имя хоть и резало пилоту слух своей непривычностью, но спорить было некогда.

– Я не могу зафиксировать мужчину. Пусть он сядет!

Влажный от плаща пульт скользил в руках Моны Лизы и она путала клавиши верха и низа.

– Пристегивай как можешь! Перепады не убьют его, главное, чтобы по салону не болтался.

Звуки голоса девушки сорвались, стоило Бродяге сделать резкий маневр, уходя от преследователей. Плотная застройка не позволяла тем больше стрелять. Скрываясь от преследователей, Бродяга маневрировал между высотками, проявляя чудеса пилотирования. Непредсказуемо срывался вниз, меняя высоту полета. Он вписался в поток летящего транспорта и скрывшись под городским самоходным автобусом нырнул в туннель, шедший на парковку. Пилот выключил освещение машины и въехал на заполненную машинами, техническими деталями и мусором парковку.

– Просканируй нет ли на тебе маячка. Нам нужно выбираться от сюда, пока не прибыла новая партия ищеек.

Ремни безопасности расстегнулись, освобождая Мону Лизу и девушка потянулась в плечах и в спине. Она не понимала, как их могли вычислить. Доступ к городскому видео-наблюдению надежно перекрыт полицией, а на хвосте сидеть, выжидая столько времени, чтобы напасть в общественном месте, было бессмысленно. Помимо бункера скупщиков в здании на пятой площадке располагались еще офисы и пока нападавшие вычислят цель появления там, у них есть время. Разве что пора бы уже окончить эту процедуру с переносом.

– Сканирование завершено, – отозвался пилот. – Датчик слежения, как и программы слежения, отсутствуют.

– У нас есть тело для тебя и другого тела на ближайшее будущее не будет. Так же у нас есть проблема с переносом в него ядра. Разделение проводил доктор Хейч, а он мертв, для нелегалов это слишком сложная работа, а завод по производству киборгов уже списал эти модели и заменил оборудование. Поэтому я вижу только один выход – мы летим в «Прайм моторс»! Держи маршрут к производственным цехам и ко входу для рабочих с северо-западной стороны.

Двигаясь как указано, Бродяга достиг служебного входа на территорию корпорации. Охрана проверила документы Моны Лизы и пропустила их. Пилот воздержался от вопросов и выполнял то, что велела его пассажирка. Следуя дальнейшим инструкциям, на парковке он отключился и вошел в режим глубокого сна.

За пропускной зоной в стационарном пункте связи Мона Лиза сделала вызов и спустя короткое время к ней вышел встречающий. Молодой мужчина говорил тихо, но в его голосе слышалось недовольство:

– О чем ты только думала, когда приехала сюда с ним?!

Одетый в длинную рубаху, напоминающую серый халат и с аккуратно убранными назад светлыми волосами, Ахилл Сандерс сейчас совсем не напоминал того лихого программиста из спецотдела полиции, что угнал из участка самоходник днем ранее. Мона Лиза стояла точно в таком же халате и цвет его отлично гармонировал с чуть более темным металликом стен завода. Филиал, в котором они беседовали относился к исследовательскому и доступ посторонним лицам сюда был закрыт. Но никто из них и не был посторонним.

– На данный момент это единственное место, где его не ищут и мы можем быть в безопасности. В городе не так много мест с нужным нам оборудованием.

– Нам?! Мона Лиза, ты хочешь, чтобы я рисковал своим положением, статусом и жизнью ради нелегальных медицинских экспериментов?! То, что я сделал в участке – это уже статья.

– Не напомнишь какая? – решительно прервала его гневный шепот девушка. – Мы тут все под статьями ходим с момента, как ввязались во всё это, начиная с третьего контейнера, в разморозке которого участвовали оба. Нужно провести замену носителя для его ядра и мы исчезнем. Я могу ассистировать тебе, Хейч многому меня научил.

– Мона, это человеческий мозг, а не обычное созданное ядро! Он уязвим ко всему. Его даже не извлечь просто так. И капсулы! Ему нужно определенное питание, а андроид… Когда он вообще проходил техосмотр? Да он прогнить мог изнутри!

Они переговаривались, напряженно споря, стоя за стеклянной стеной, отделявшую их от парковки научного центра.

– Ахилл, я не знаю, понимает ли он нас до конца, но он хочет попытаться, а у нас есть возможность ему помочь.

– И пойти тем самым против политики нашего работодателя. – Добавил Ахилл.

– С которой мы оба не согласны, – согласилась Мона. – Это будет попыткой исправить преступление. Джонатан хотел этого.

Ахилл нахмурился, но промолчал. Он помнил какую Мону Лизу разморозили и через что ей пришлось пройти. На тот момент доктор Хейч работал по контракту в разных местах и счел для себя интересным внедрение высокотехнологичных и синхронизирующихся с телом человека протезов, а Мона Лиза стала его первой подопытной. На контейнере в котором ее подняли был скол и разве что фамилию удалось различить, а имя дал ей Хейч, найдя что-то общее у нее с хранящейся в базах данных фотографией картины – затопленного шедевра прошлого.

– Просто не думай, что он человек. Он перестал им быть. – Добавила она к сказанному.

Спустя четверть часа Мона Лиза сидела за рулем небольшой машины, в своих габаритах способной перемещаться по коридорам и залам завода, а сбоку от не сидел Ахилл, удерживая на коленях закрытую коробку с ядром Ночного бродяги. Ядро защищалось капсулой, через которую к нему поступало питание. Позади пассажиров располагался открытый багажник, где накрытый плащом лежал сложенный андроид.

– Пилот отключен от транспортника, как думаешь, он слышит нас? – спросила Мона, въезжая за поворот в коридор, заканчивающийся лабораторией.

Периодически они встречали кого-то из персонала, но работники были слишком поглощены своими задачами, чтобы кроме приветствия обратить внимание на что-то еще. Стоял типичный рабочий день.

– Он не может воспринимать звуки, даже наше перемещение не может почувствовать.

– Тогда чем он занимается?

– Ничем. Спросишь, когда всё кончится.

Ее спутник был не в духе, но решительности это не сбавляло. Ахилл хотел побыстрее всё это закончить. Квалификация позволяла ему проводить установку и замену ядер, вот только с этим поколением роботов он еще не работал, а то, что предстояла пересадка живого человеческого мозга и вовсе потрясало его самим фактом этого события, хотя Ахилл видел как выращивались и настаивались ядра пилотов, сконструированные по подобию человеческого мозга.

– А робот? – спросила девушка.

– Что робот?

Они вышли из машины и Мона Лиза включила пульт управления андроидом, ведя его к кушеткам.

– Если я отключу тестовый режим у робота, он сможет думать и осознавать себя?

Ахилл выдохнул, остро ощутив разницу в мышлении с Моной. Она родилась и выросла в иную эпоху и сделанные человечеством открытия всё еще воспринимала как нечто странное, неестественное и ненадежное.

– Он долго был без движения и меня беспокоит, что его ядро сгнило, забив своей массой систему питания, а прочистка займет время. Я беспокоюсь, что нам его не хватит и про нас узнают.

Мона полезла в свою поясную сумку и извлекла из нее крохотный шарик зеленого цвета.

– Держи. – Почти конфета, если бы не узнаваемый зеленый цвет. Они как всегда помогали ей справиться фантомной физической болью и с самим пониманием, что она три века назад как умерла, но что-то пошло не так.

– Эм… Это настолько странно, что даже в инструкциях о рабочем месте не указано про такое, но я не откажусь. – Ахилл проглотил наркотический шарик, в небольших дозах действующий как мягкое успокоительное или веселящее средство.

С помощью пульта Мона Лиза провела и уложила робота на кушетку, затем отключила его и затянула на нем поперечные ремни.