Головоломка империи драконов: охота на магию

Максимилиана Лэони

Головоломка империи драконов: охота на магию

Глава 1

Мирриэлла де Роттергран

– Папочка, ты просто обязан взять меня с собой! – я прыгала вокруг отца, собирающегося по приглашению Императора земель Драконов Нигалексиса III на встречу глав пограничных с его Империей государств. Тот мягко смеялся, но твердо отказывал мне в просьбе.

– Милая, я устал повторять тебе, что это не развлечение, что такие мероприятия проводятся с одной целью: разведки, изучения слабых мест и при необходимости устранения противника. Я не могу рисковать тобой, моё Сокровище! Мирри, пожалуйста, детка. – Он подошёл ко мне, крепко прижал к себе и, гладя по голове и дыша в макушку, шептал: – Ты же всё понимаешь, моя хорошая. Ты всё понимаешь… Ты последняя из нас. Я очень боюсь тебя потерять, малышка. Ты единственная, ради кого я живу.

Я сильно сжала свои руки вокруг его талии, уткнувшись носом в грудь. Папа говорил так, словно прощался:

– Император хитёр, и мы не должны обнажать свои слабые места. Тем более МЫ.

Я молча кивала головой, слушая его, и понимала, что не могу подставлять отца. На нём слишком большой груз ответственности, и я должна быть опорой, а не обузой.

Наш род – де Роттергран – уже более 900 лет стоит во главе пограничного с Империей драконов государства Эрлладэн, а мой отец – Его Величество король Старддэн Гардарен де Роттергран – не только последний Архимаг1 на Континенте, но и хранитель уникальных родовых заклятий. Высокий, статный, очень красивый, он является угрозой тем, кто нас окружает или жаждет власти над нами. Добрый и отзывчивый с дорогими ему людьми, он не знает жалости к своим врагам. Победить его магически практически невозможно, а добраться до его тела нереально. Это злит и останавливает поток попыток недоброжелателей избавиться от нашего рода. Почему?

Вот, например, одним из самых страшных для всех является наше передаваемое из поколения в поколение умение запечатывать чужую магию как полностью, так и частично, потому что как мы использовали то, что получали в запечатанном виде, не знал никто, а предположения выдвигали одно ужаснее другого. Запугивали и запугивались, так сказать, как могли. Ещё мы умеем преобразовывать атакующие чары в защитные и использовать личную магию. Отец учил, что она имеет свой собственный узор, как на пальцах, уникальный и неповторимый, по которому можно сразу узнать её хозяина, род, которому принадлежит. Именно эту особенность мы и используем в защитных целях – обращаем оружие против его же создателя – но как именно мы это делаем, никто не знает. Поэтому наши враги вывели для себя Золотое правило – ни при каких условиях не магичить при Роттергранах!

Отец с детства вбивал в голову обязанность быть сильнее его: враги не пожалеют ни наше государство, ни его народ, ни нас самих, лишь бы уничтожить тех, кто внушает страх одним своим существованием, непредсказуемостью и таинственностью. А я девочка, я слабее физически, да и найти подход ко мне легче обманом или угрозами. Как, собственно, этим же и сломать…

Изначально и до сегодняшнего дня родовые знания передавались только по мужской линии. И только для того, чтобы защитить своих женщин от бремени ответственности и возможных угроз. Сейчас всё изменилось. У папы родилась только дочь. Вернее, должны были родиться мы с братом – двойняшки – но мама не перенесла родов и умерла. С братом в чреве. Сколько маги и целители не бились, но помочь ничем не смогли. Так у папы от всей семьи осталась лишь я, но с избыточным резервом магии, словно брат передал мне свою часть, уходя с мамой за Грань…

Папа сходил с ума от горя и не мог поверить, что «так случается», что подвело здоровье. Ведь мама светилась до последнего дня, никаких признаков плохого самочувствия не было. Отец носом землю рыл, искал причину, отмахиваясь от советчиков и сочувствующих. И нашёл… подкупленного Императором лекаря, участвовавшего в принятии родов.

Отец со своим близким другом, Верховным Советником герцогом Иддарианом ди Стэнроем – единственным, кому верит и доверяет папа, – сразу же провели жёсткую чистку приближённых ко двору и семье. Кого-то изгнали, кого-то казнили, кого-то запечатали и лишили воспоминаний.

Страдал отец долго. Если бы не поддержка Иддариана и маленькая я на руках, папа бы отказался от короны, но я стала единственным глобальным смыслом его жизни и существования как короля.

Меня объявили также умершей якобы сразу после рождения, закрыли от всех в семейном крыле, куда сторонним доступ запрещён, и приставили охрану и слуг из самых надёжных воинов государства, принесших клятву Роду на крови.

Как я выгляжу, на сегодняшний день не знает никто, кроме папы и герцога, слывшего одним из величайших военных гениев Континента. С первого дня жизни на меня надели амулет, поддерживающий иллюзию образа мальчика, а потом и подростка. С этого момента для всех, кто меня окружает, я – племянник герцога, сирота, взятый под опеку и готовившийся стать великим воином, как его прославленный родственник.

Иддариан стал для меня вторым родным человеком, вторым отцом, дядей, а папа, видя моё отношение к герцогу, только улыбался и приговаривал: «На душе у меня легко, малышка, ведь мне есть, кому доверить тебя. Ты не останешься одна и без защиты, моё Сокровище!»

А с двух лет начали готовить ко взрослой жизни…

Глава 2

Сейчас я уверенная в себе 20-летняя несуществующая для мира принцесса Эрлладэна, способная дать отпор многим сильным магам и воинам Континента, ведь мои учителя – Архимаг и тот, от чьего имени дрожат полководцы всех соседних армий. Благодаря ежедневным 6-8-часовым тренировкам в специально выстроенном для этого корпусе, я отлично умею атаковать и защищаться как магически, так и физически, блестяще владею родовой и стихийными магиями, стараюсь во всём подражать отцу, а где-то и превзойти его, чем папа только восхищается и гордится. Про то, что меня не жалели, а наоборот, усложняли испытания и говорить не стоит! Я – женщина, значит, должна быть сильнее! Иначе смерть. Это в меня вбил дядя с детства, гоняя мечами и плетями по полигону. Сколько было пролито слез, пережито истерик и говорить не стоит. Как вспомню, вздрогну.

В свободное же время папа заставлял изучать историю мира, обычаи, порядки, законы и менталитет соседей и… готовиться морально, «неожиданно взять власть в свои руки».

Эххх… Не суждено нам, видимо, жить спокойно. Ну, почему нас постоянно пытаются если не победить, то, как минимум, подчинить себе? Глупый вопрос: наша родовая магия может дать безграничную власть над любыми врагами.

Сейчас стоя в обнимку с папой, я понимала, что если что-то случится в поездке с обоими, государство некому защищать: герцог не справится, я много что могу, но не имею оборонительного военного магического опыта. Личные желания должны стоять на последнем месте после обязанностей перед Родиной. Ответственность – тяжелейший груз. И терпима она, пока её можно с кем-то делить. А значит, слушаемся отца и ждем его домой.

– Ты прав, папочка, я очень тебя люблю, и всегда буду делать так, как ты просишь. Главное, будь осторожен и обязательно возвращайся.

Мы ещё какое-то время постояли, обнявшись, потом отец отстранил меня, провел пальцем по кончику носа, словно вытирая его, поцеловал в лоб и произнес:

– Ты всё понимаешь, моя девочка! Береги себя. Всегда. Прежде всего, ради себя. Сбережёшь себя, сбережёшь всех. Я люблю тебя, моя Мирри!

И ушел. А мы с герцогом остались ждать.

Через 2 дня отец вернулся с тяжёлыми вестями: Император Нигалексис III пошёл в атаку.

Верховный дракон выставил ему условие разместить на территории нашего государства свое посольство, на что папа ответил категорическим отказом под предлогом специфичности менталитета местного населения. Этот бой отец выдержал, понимая, что это только начало борьбы за наш трон. Императору заметно не понравился ответ, но он отступил, дабы не вызвать большего напряжения среди других глав государств. Вторым его шагом стало настойчивое предложение выпить за здоровье всех присутствующих, несмотря на то, что всем прекрасно известно, что мой отец никогда и ни при каких условиях не употребляет алкоголь. «Присутствующие» понимали происходящее и осторожно, но пристально наблюдали за разворачивающимся действом. Папа спокойно и твердо отказал Императору во второй раз, не прикоснувшись ни к еде, ни к напиткам. Фонящий недовольством и гневом Нигалексис сделал последний шаг: предложил моему отцу в знак особого расположения остаться на ночь в императорском дворце.

Все «присутствующие» прекрасно понимали, что происходит – Император открыто вышел на тропу войны: он знал, что устранив моего отца, противостоять ему больше некому – Эрлладэн падет. Ведь сильных наследников трона у короля нет, а значит, наконец, территория и все её секреты станут принадлежать ему.

Как и все разумные политики и просто люди, остальные приглашенные, понимали, что вмешиваться в этот конфликт не стоит, а потому сидели и дышали через раз, считая минуты, когда можно будет красиво откланяться и сбежать с места драки.

Папа их не осуждал, вмешиваться в бой сильнейших воинов будет только отчаянный пацифист или законченный идиот. А такие долго на своих тронах не задерживались.

И на третий раз отец отказал.

Гнев Императора Драконов всегда был смертельным. Для всех.

Кроме Архимага Гардарена де Роттерграна, уничтожить или подчинить которого Нигалексис считал себя обязанным.

Император тоже не был идиотом: использовать магию в присутствии моего отца означает подписать себе приговор, шансы убить сильнейшего мага Континента один на один фактически близки к нулю, а значит, придётся временно отступить. Чтобы потом сделать большой шаг вперед.

И отец это знал.

То есть нас ждет война.

Глава 3

Мы втроем – папа, дядя и я – сидели в Мраморном кабинете отца, абсолютно защищенном от любых магических прослушивалок и «жучков», и молчали.

Как же хотелось снять с плеч отца хотя бы часть этого груза ответственности за всех нас! Мало кто понимает, что находится у власти – это тяжелейший труд. Особенно у власти той страны, на которую зарятся ВСЕ твои соседи и соседи соседей, страны, территория которой является лакомым кусочком уже не одно, не два и не три столетия. Я восхищалась отцом и жалела его одновременно: сколько же в нем силы духа, воли! Круглые сутки ждать удара в спину, жить в недоверии, знать, что любой тебя может предать ради своих интересов или просто из страха перед тобой… Никому не пожелаешь такой судьбы.

Я встала и тихо подошла к нему сзади, мягко обняла за шею и положила голову на тёмную с проседью макушку, дыша родным запахом. Отец в ответ накрыл ладонями мои предплечья и прижал их к груди, потеревшись головой о мою щёку.

– Я тоже сильно люблю тебя, доченька! – тихо произнес он. – Но времени у нас практически нет. Надо что-то решать. Дар, – обратился он к герцогу, – на тебе организация обороны. С советами к тебе не полезу, но прошу дать мне твой.

– Чем я могу помочь тебе, друг?

– Несмотря на все мои усилия, я не смог обнаружить магию Императора. Ещё одно доказательство того, что этот крылатый подонок готовится к войне. Он знал, кого зовет в гости, зал для встречи был практически стерилен, и когда нападёт, нам сложно будет держать оборону, мне нечего вложить в основание щита магической завесы. Поэтому проблема по большому счёту одна, как добыть и запечатать в большой накопитель образец его магии, при условии, что сделать это могу только я?

– И я! – возмущенно вмешалось моё эго.

– Нет, ребенок! – жёстко осадил меня папа. – Это не обсуждается.

– Обсуждается! Пока ты говорил, у меня появилась идея, а вы, сильные этого мира, мне поможете!

– Дочь!

– Папа! – не повышая голоса, но вложив властные нотки, остановила его я. – Хотя бы просто послушайте. Дядя! – обратилась к герцогу. Иддариан с теплой улыбкой взглянул на меня, затем серьёзно на отца и неожиданно для него поддержал… меня:

– Говори, Мирри! Может твоя идея станет основой для чего-то действительно полезного.

Отец раздул от гнева ноздри и недвусмысленно посмотрел на герцога, но тот и ухом не повел, переключив на меня всё свое внимание.

– Папа! Отправить тебя в стан врага, значит, обречь всю миссию на провал. Почему? Вы оба прекрасно знаете, что твою магию не сможет узнать только тот, у кого её вообще нет в крови. Она уникальна и поэтому легко угадываема, да и зачарованных лично тобой безделушек в мире немало, а мою не знает никто. Да, она имеет большое кровное сходство с твоей, но всё же другая. Хотя бы потому, что женская. Иллюзию на себя наложу сама. Запах скрою. Защитные артефакты заряжу сама. Оденусь наёмницей, и отправлюсь во дворец наниматься на службу, а там доберусь и до магии Императора.

– Дочь!

– Рэн! – тут же резко перебил его дядя, стараясь игнорировать адский гнев в глазах отца. – Подожди. Я понимаю твои эмоции, Мирри мне тоже очень дорога и ты это знаешь, но в её словах есть смысл, нравится тебе это или нет. О том, что Император и его магошавки вычислят тебя ещё на подходе, и говорить не стоит. Ты и так это знаешь. Над словами Мирри надо подумать. Хорошенько подумать, мой друг.

– Я не пущу её, Дар! – свистящим шепотом зло ответил папа. – Пусть погибну я, но не она. Она будет жить!

– Долго ли, папа? – Я не выдержала и опять вступила в их диалог, мой голос начал срываться от нахлынувших эмоций и боли. – Ты меня учил ответственности перед семьёй, короной, страной и людьми. А что я вижу сейчас? Заповедь «Личное всегда в списке – последнее» к себе ты применяешь выборочно? Я понимаю твоё стремление сохранить мою жизнь, и благодарна, поверь! Но это желание даёт толчок к гибели всего, что у нас есть сейчас – для тебя шанс не выполнить миссию достаточно высок, а, что будет, если ты попадешь в руки к этим палачам, я даже боюсь представить! Мы с дядей останемся защищать границы без твоей магии, поддержки и опыта. Долго мы проживем? Да, наши воины – асы своего дела, но и они без твоей магподдержки долго не выстоят. Я сильна как маг, но опыта войны у меня нет, отец. Своим личным походом, ты не убережёшь ни меня ни страну, а лишь ненадолго продлишь нам жизнь. Подданные верят тебе и знают, что живы только потому, что ты – их защита. Ты так же дорог мне, как и я тебе. До боли, до безумия, но у нас другое от них всех предназначение – не будет нас, не будет их. Не будет мира. Если победят тебя, Императора ничто не остановит, он устроит кровавый ад всем. Да, я единственный твой родной человек, как и ты мой, НО! Папа, любовь ко мне и ответственность за мир – слишком разные весовые категории. Ты обязан жить. На твоих сильных плечах держится мир между государствами, и все это осознают, ты могущественен, но и тебе нужна помощь. У меня шансов выполнить задачу намного больше и это объективно. Вы с дядей – два признанных гения магии и военного искусства, и только вы сможете воплотить эту бредовую, на первый взгляд, идею в жизнь. Наш герцог – стратег и тактик от Бога. Неужто ты ему не доверяешь? Или мои 18 лет, проведенные на боевом полигоне, потрачены впустую и всё, чему вы так яростно меня учили, ничего не стоит??? – Я прямо смотрела ему в глаза. Я его не боялась! Я его любила. Больше своей жизни, больше всего в этом мире. – Папа, ты вложил в меня всё, что мог, всю свою жизнь, научил тому, что знаешь и умеешь сам и даже больше. Ты знаешь, что сделал всё, чтобы я выжила в любой ситуации. Вы оба учили меня, прежде всего, ВЫЖИВАТЬ. Так дайте же шанс, помочь выжить теперь всем нам. Прошу, отец. – Последние слова я уже тихо выдохнула и умоляюще посмотрела на папу.

Дядя молча стоял в стороне, ошалело смотря на меня во все глаза.

Папа подошёл ко мне, потом резко дернул и крепко прижал, надавив подбородком на макушку, а я сильно обняла его в ответ. Постояв так несколько минут, он слегка расслабил объятья и прошептал:

– Как же ты быстро выросла, моя девочка, как быстро… Помни одно, если ты не вернёшься, я пойду на него открыто и уничтожу, а потом отдам кому-нибудь трон. Без смысла в жизни он мне не нужен. Как и этот сумасшедший мир. Весь мой смысл – это ты, ребенок!

Я тихо выдохнула. Отец согласился. Отстранившись, но продолжая держать папу за руку, я повела его к рабочему столу. Нужно было остыть от эмоций и начать разрабатывать план решения задачи, ведь времени у нас было совсем немного. А вот тут лезть с советами к этим Мастерам было бы уничижением их военного гения.

Поэтому я взяла на себя другую не менее важную миссию – накормить и напоить…

Глава 4

После долгих и порой излишне эмоциональных обсуждений от моей идеи осталось только то, что пойду «на дело» я в роли свободного наёмного воина, закончившего контракт и не горящего желанием заключать новый. Справлюсь ли я с ней, вопросов не было, ибо росла я в строго мужском обществе, воспитывалась им же, часами тренируясь в казарме под личиной подростка. Как вы понимаете, никто меня, как пацана, не стеснялся, так что опыта общения с вояками предостаточно.

Дядя Иддариан приказал приготовить для меня кожаный костюм, с высоким горлом, длинными рукавами и брюками до пят с вшитой внутрь тончайшей, но очень прочной кольчугой, и высокие сапоги с карманами для метательных ножей. На ладони должны будут изготовить кожаные митенки для сокрытия колец-артефактов.

Из оружия решено было взять только «звездочки», средние и укороченные кинжалы, ножи и мой любимый узкий меч с удлинённой гардой.

Так как я всё-таки дочь своего отца, дабы перестраховаться никакую магию решили не применять, включая иллюзию внешности: изменим её простейшими процедурами: перекрасим волосы в чёрный, цвет глаз изменим каплями, кожу затемним кремами. Всё равно меня никто не знает. Оставался вопрос с королевским родимым пятном на левом плече, но дядя предложил закрасить его тушью в цвет кожи.

Амулеты зарядят королевские маги, разовые телепорты, в том числе экстренные, надену на себя в виде бижутерии, по виду которой никогда не догадаться о её предназначении, магию на них затрут, проявится она только при активации артефакта.

Единственной нескрываемой магической вещью, был металлический кулон в виде капли, внутри которого отец разместил негранёный девственно чистый аллавит – драгоценный камень, впитывающий прикоснувшуюся к нему магию, как губка, и самостоятельно не возвращающий её, даже если его разбить на самые мелкие кусочки. Отдавал содержимое он только при правильно проведённом ритуале опустошения. Именно этот бесценный природный минерал является ещё одним из главных секретов нашего рода: он добывается только на территории Эрлладэна и только мы знаем его «большую страшную тайну». И именно в этот камень я должна собрать магию Императора Драконов. На всякий случай, папа сделал дубликат, и его собрат был спрятан в недрах моей сумки со всякими нужными мелочами.

Разбудили меня на рассвете, я облачилась в приготовленную специально под меня кожаную броню, распределила оружие и артефакты, заплела сложную косу и подошла к зеркалу оценить свой образ. На меня смотрела высокая смуглая брюнетка с большими синими глазами и яркими полными губами. Кожаный тёмно-коричневый костюм с тонкими металлическими вставками эффектно облегал моё стройное тренированное тело, выразительно подчеркивая каждый его изгиб, красивую грудь второго размера, тонкую талию, упругую попу и длинные шикарные ноги. Была б мужиком, влюбилась бы!

Оценили мой образ и папа, и дядя, и покрасневший глава моей стражи Гергард – при моём появлении в кабинете отца несколько минут стояла гробовая тишина. В душе заиграли фанфары удовольствия и гордости, на мордашке засияла улыбка. Первым опомнился страж, быстро взяв себя в руки и склонив голову в приветствии:

– Ваше Высочество! – Гергард Ваннерт был единственным из приближенных, кто знал меня настоящую.

Я, сияя улыбкой, подошла к шокированным папе и дяде и приготовилась слушать последние наставления и советы.

– Дар, – сурово обратился отец к другу: – Тебе не кажется, что она выглядит… как бы сказать… излишне привлекательно?

Дядя смущенно поджал губы, натянул подобие улыбки и развёл руками:

– Я сам не ожидал, Рэн, честно. Я её кроме как в брючных балахонах, ни в чем другом, ни разу и не видел.

– Папа, – одернула я отца, – это даже хорошо, скорее познакомлюсь с Императором. Думаю, слухи обо мне до него дойдут быстро. Есть шанс сэкономить драгоценное время.

Дядя меня поддержал кивком и дал слово стражу:

– Гергард, тебе есть что сказать принцессе?

– Да, Ваша Светлость! – Ответил мужчина и обратился ко мне: – Ваше Высочество, Вы прекрасный воин, есть то, в чём вы превосходите даже некоторых моих лучших бойцов, я уверен в правильности выбранной Вами роли наёмника, но если позволите, дам совет. – Я кивнула. – Мужчины ненавидят проигрывать, тем более женщине. Тем более красивой женщине. Поэтому будьте готовы к тому, что вы столкнетесь с презрением и попыткой унизить Вас и Ваши способности. Не слушайте их речи долго, не ждите, что выговорятся и отстанут. Бейте максимально неожиданно и резко, так как считаете нужным, можно даже не совсем честно, поверьте, там слова «честь» и «достоинство» даже во сне не слышали. Наказывайте за каждое произнесенное или сделанное зло. Вы знаете, что уважение нужно заслужить, среди военных и наёмников – это закон. Чем больнее Вы поставите их на место, тем быстрее про Вас узнает Император, – Гергард поклонился, закончив свою речь, и я улыбнулась ему в ответ:

– Благодарю Вас, мой Учитель, я обязательно последую Вашему совету, как и делала всегда! Для меня честь учиться у Вас. Я очень признательна за всё, что Вы и Ваши воины сделали для меня и из меня. И то, что я превосхожу кого-то только Ваша заслуга. – Я слегка поклонилась ему в знак признания и уважения как ученик наставнику, и заметила, как страж смущенно сглотнул, сдерживая свои эмоции.

Всё, надо заканчивать с прощаниями, время не ждет, а дорога долгая.

Следуя нашему плану, меня телепортом забросили максимально близко к нейтральной территории между Эрлладэном и землями Драконов. До врат их границы оставалось примерно два часа пути, которые я решила посвятить пониманию себя.

Настрой у меня был боевой, подогревало понимание цели и смысла наших действий. Я знала, на что шла и ради чего. И это – только одна сторона происходящего.

Вторая меня беспокоила. Я боялась. Чего? Да, я прекрасный боец, воспитанный в жёстких мужских условиях, сильный и грамотный маг, порой не уступающий по умениям своему отцу, хитрый, умеющий выживать в различных полевых и жизненных условиях воин…, сейчас идущий на свое первое сложное и важное задание в одиночку. У меня нет права на ошибку, потому что не будет возможности начать сначала, у меня нет тыла, ибо устав, я не смогу обнять папу, дарящего большой прилив энергии своими объятиями, мне не у кого спросить совета и получить поддержку… Меня ждет мой самый первый настоящий бой. Бой с собой, своими страхами, представлениями и желаниями. Бой не за себя, а за тех, кто за моей спиной. За отца, дядю, Гергарда и его ребят, мой народ, мою землю…

Сейчас пришло глубокое осознание – страшная ты штука, власть, тяжёлая.

Я должна осуществить задуманное, чтобы папа продолжал править! Он – Король! Он все может! С ним рядом Иддариан, его друг и Верховный Советник. Я так хочу ещё и потому, что люблю их! Ну и править не хочу…

Уф. Улыбнувшись своим мыслям и тому, что разложила свои мысли и тревоги по полочкам, приняла их и определилась с мотивацией, оставшееся время в дороге провела, вспоминая выученную наизусть карту местности приграничного городка Иссар и прикидывая свои действия на его территории.

Глава 5

Иссар опоясывала высокая серая каменная стена, в середине которой находились огромные кованые ворота, через которые сновал разный простой и торговый люд как пешком, так и с возами.

Зайдя в створ, бросила монету в магический ящик контроля новоприбывших, получила входящий билетик-браслетик и отправилась в таверну «Летучая мышь» (надеюсь, кормить там будут не ими), настоятельно рекомендованную Гергардом, в надежде спокойно поесть.

Городок представлял собой суетливый пыльный пейзаж, напичканный от души всевозможными объектами в виде разнообразных построек, мощенных неровных дорог и одно-двухэтажных домов. Я никогда не была ни в одном городе, потому этот вызвал хоть и унылый, но интерес.

Пристальное внимание я ощутила на себе сразу и с каждой минутой оно возрастало. Не могу сказать, что переживала по этому поводу, но всё же оно меня немного нервировало. Здесь наверняка нечасто можно встретить знойную красотку с дорогим оружием в великолепных ножнах за спиной и небольшими кинжалами из самой прочной данианской стали по бокам. Кто-то окликал, кто-то зубоскалил, кто-то приглашал провести время… Я же спокойным уверенным шагом опытного «убийцы», которому меня последние пару лет учил Гергард «на всякий (неожиданно наступивший) случай», шла к таверне.