Матрица: осторожно, двери…

– Я всё расскажу, но не здесь. Боюсь, у этих стен огромные уши, – Арла вздохнула и нехотя отошла от Трина. – Если я правильно понимаю, мы сейчас в пустыне Каза. Это сейчас, наверное, самое безопасное место на планете – здесь нет электричества, практически нет людей. А те, что есть, живут, как кроманьонцы. Пойдём, буду твоим экскурсоводом по древнему миру.

– Крома… что? – Трин даже выговорить не смог это слово.

– Кто, а не что. Кроманьонцы – это такие люди, которые жили до людей и сча́стливо ни хрена не знали про всю эту хрень! – почему-то рассердилась Арла и практически прокричала это дурацкое объяснение. – Забей. Извини. Я думала, надеялась, что мы остановим этот цифровой ужас и люди опять станут людьми. А теперь…

– Арла… – Трин нежно обнял девушку за плечи. – Арла, пойдём смотреть твой осколок древнего мира, а потом обсудим, как спасти этот.

Глава 6

По длинным коридорам бункера Арла бежала так уверенно, будто выросла в них. Трина это слегка напрягало, но он решил отложить выяснение этого аспекта до лучших времён. До лучших? О чём он думает… Лучших, возможно, уже не будет. Стараясь не отставать от девушки, Трин успевал осматривать коридоры и даже на секунду умудрялся заглядывать в приоткрытые двери брошенных помещений.

То, что бункер покидали, торопясь, а, скорее всего, даже в панике, свидетельствовал тотальный разгром: выдранные из пазов ящики валялись вперемешку с изодранной в клочья бумагой, вывороченные розетки смотрели со стен печальными глазами фантастических улиток, бычки почти не выкуренных сигарет… Пахло тревогой и ещё чем-то протухшим. Чем именно Трин понять не мог, он мало ещё был знаком с пищей натуралов, но мозг подсказывал: здесь кто-то сдох.

– Помер тут, что ли, кто-то? – словно прочитав мысли Трина, воскликнула Арла и попыталась спрятать нос в воротнике комбинезона. – Чувствуешь? Гадость какая…

– Если и сдох, то давно, – пожал плечами Трин, – видишь какой слой пыли везде. Или это не пыль, подожди…

Трин провёл рукой по стене и резко остановился: это была не пыль. Или очень странная пыль – фиолетовая и с резким запахом, который усилился от соприкосновения с кожей. Арла подскочила и своим рукавом вытерла ладонь парня. Выглядела она одновременно и испуганной, и злой. Трину нравились её прикосновения, хотя он и не понял причины для паники.

– Ничего, – чётко, почти по слогам произнесла Арла, – ничего здесь не трогай. Понял? Это отрава. Так делают, чтобы в оставленных бункерах никто не селился из местных аборигенов или животных. Правда, я не видела ни разу, чтобы в заброшку возвращались, но… Не трогай, ладно?

Последние слова девушка сказала ласково, последний раз отряхнула ладонь Трина и улыбнулась. Трин с видом раскаявшегося грешника приложил руку к сердцу и склонил голову, озорно поглядывая на Арлу. Они рассмеялись одновременно и почувствовали себя заговорщиками. Впрочем, они ими и были. Всё ещё смеясь, Арла толкнула дверь, и смех застрял в её горле: на пороге страшной кровавой кучей лежали бойцы её отца. Чудовищного размера хищные мухи уже начали свой пир, отрывая от открытых частей тел куски мяса, чавкая жуткими челюстями и от удовольствия треща подкрылками.

– Закрой дверь. – успела выкрикнуть Арла, прежде чем её вырвало. – Твари, что за твари…

– Картинка, конечно, не айс. Но меня волнует другой вопрос: кто их тут сложил? Их явно убили не эти сраные плотоядные, а человек. Человек с оружием, – говоря это, Трин наматывал на ручки двери, так кстати свисающий с потолка кабель. – Давай успокоимся и найдём другой выход. Оставаться здесь опасно.

Арла вытерла рот платком и бросила его на пол. Ещё несколько минут они прислушивались к чавканью за дверью и, стараясь не шуметь, пошли в обратном направлении. Теперь молодые люди уже не торопились и заходили в каждый открытый кабинет в поисках лутбоксов или, на худой конец, просто чего-нибудь полезного. Трин воспрянул духом. Он чувствовал себя, как в аркаде – надо просто идти, собирать монетки и вовремя сохраняться. Что он всю дорогу и делал: покидая очередную локацию, оставлял примитивные, но громкие ловушки для возможных преследователей.

– Нда… С такой гриндой мы до конца света никуда не попадём, – проворчала Арла. – А воды нет. Без неё нам кранты.

– Гриндой? Ты откуда такие слова знаешь? – Трин удивлённо вытаращился.

– Неважно. Важно следующее: скоро стемнеет и выходи́ть в пустыню станет опасно. Предлагаю выбрать угол и прикинуться невидимыми. Есть в твоём арсенале такой навых? Нет? Я так и думала…– Арла вздохнула и стала стаскивать стулья в угол комнаты, в которой они находились. – Отомри, боец. Это удобная комнатуха без окон, из двери хорошо просматривается кишка*. Подойти к нам незаметно смогут только, если мы уснём оба. Поставь стол в проём и заступай на вахту. Будешь отрубаться, буди меня.

Пока молодые люди шастали по коридорам бункера, на президентский стол легли жуткие фотографии с места расправы над бойцами и платок его дочери. В кабинете повисла тягостная, удушливая тишина. Присутствующие исподтишка наблюдали за желваками Президента, смотреть напрямую никто не решался.

***

– Поймайте мне этого цифрового онаниста. Поймайте и привезите целым и здоровым. Я сам хочу разобрать его на сочленения, – квадратный подбородок мотнул в сторону двери и свита в доли секунды неслышимо ушуршала выполнять приказ. – Арла, дочка… Прости, я отомщу за тебя.

Никто и никогда не видел слёз этого жёсткого человека. Их не было и сейчас. Только чуть-чуть подрагивали уголки сжатых в струну губ. За смерть единственного ребёнка он будет мстить медленно и… Президент не знал ещё, как именно будет убивать Трина, но это должна быть очень медленная и очень страшная казнь. От Арлы остался только платок – его бедную девочку сожрали песчаные мухи полностью. Полностью. И за это кто-то должен ответить. И горюющий отец точно знал, кто это будет.

Глава 7

Трин спал и видел сон: он в своём любимом кресле летит сквозь чёрный космос и ему холодно и жёстко. Почему не греет киберпижама? С какой радости кресло стало твёрдым? И вообще, какого хрена он делает в космосе без скафандра? И кто его трясёт за плечо, если рядом никого нет? Нет?

– Кто ты? – не открывая глаз пробормотал Трин, стараясь нащупать рычажок реостата на наушниках, но хватался только за свои острые уши.

– Конь в пальто, – недовольный, чтобы не сказать злой, голос Арлы вернул Трина к действительности. – Ты оборзел, что ли? Ты почему заснул на посту? У меня слов нет. Пару часов назад кто-то положил элитный отряд спецназа, а он тут расслабляется… Я понимаю, что в засаде сидеть, то ещё удовольствие, но ты же не новичок в играх, должен понимать…

– Ни хрена себе у тебя слов нет, а когда есть? – Трин пытался остановить словесный поток Арлы не потому, что ему надоел её забавный монолог. – Тс-с-с, кажется, мы не одни.

Девушка замолчала и тоже прислушалась. Точно, в глубине бункера явно кто-то был. И этот кто-то не старался быть незаметным: шаги звучали уверенно, громко, по-хозяйски. Арла приложила палец к губам и поманила к выходу из комнаты, которая могла превратиться из хорошего наблюдательного пункта в ловушку без окон и с одним входом. И выходом.

Короткими перебежками, приседая и аккуратно осматриваясь перед каждым поворотом, молодые люди добрались до двери с блёклой, поцарапанной табличкой «аварийный выход». Трин приказал девушке наблюдать за коридором, а сам стал разбираться с нехитрым замком. Через двадцать секунд затвор щёлкнул так громко, что Арла от испуга шарахнулась к стене и практически размазалась по фиолетовой пыли. Тут же коротко выматерилась и отскочила обратно, отряхиваясь всем телом, как собака.

– Тихо, слышишь, что стало тихо, – Трин поднял указательный палец, призывая Арлу прислушаться. – Пора рвать когти. Я открываю дверь, считаю до трёх, и мы выскакиваем. Падаем в разные стороны и откатываемся. Три секунды на беглый обзор, потом смотришь на меня и повторяешь всё, что я буду делать. Тебе ясно?

– Ясно, – Арла удивилась перемене, произошедшей в Трине: тщедушный цифровой задрот стал как будто шире в плечах, в голосе появилась уверенность и сила. Арла кивнула, ещё раз подтверждая своё согласие с его планом.

Трин рванул дверь на себя, потом быстро, один за другим, поднял три пальца, и молодые люди выкатились наружу под палящее не по-утреннему солнце. Осмотрелись и синхронно бросились под защиту перевёрнутого грузовика. Песок тихо шуршал под ногами, слышно было только их свистящее дыхание – горячий воздух почти обжигал гортань и тяжёлыми толчками падал в лёгкие.

– Так, вроде погони нет, но это не точно, – тихо проскрипел Трин, во рту у него мгновенно пересохло, а воды у них не было уже со вчерашнего дня. – Может, это твои корманьоны были, а мы убежали… Может вернуться и посмотреть?

– Кроманьонцы. Нет, они так не топают. Они, как змеи пустыни – тихо шуршат по поверхности песка, не оставляя следов, подкрадываясь в жертве незаметно. Вот как сейчас. Эй, мы не враги! – Арла встала из-за укрытия и подняла руки перед собой ладонями вверх. – Открой ладони и медленно поднимайся.

Трин озадаченно повторил движения девушки и только потом увидел, что за его спиной стоит человек. Наверное, человек. Определить это можно было только по глазам, выглядывающим из щели намотанных вокруг головы грязных тряпок. Эти глаза блестели настороженно, но незлобно. Трин попытался улыбнуться, но губы растрескались и не слушались.

– Мы не враги, – повторила Арла. – Враг там, внутри. Нужно уходить. Помогите нам. Мы не враги.

– И мы не враги. Идите за мной. Быстро и молча, – голос из-под тряпок неожиданно для Трина оказался женским. А вот Арла, казалось, совсем не удивлена. Она кивнула, взяла Трина за руку.

Втроём они стремительно двигались вдоль рядов брошенной техники: место было похоже на свалку. Ничего не указывало на боевые действия. Создавалось впечатление, что весь транспорт сюда просто пригнали и бросили. Прошли они недолго – за очередным бронетранспортёром их ждал вполне себе новый внедорожник. Женщина жестом пригласила их сесть на заднее сидение, сама открыла водительскую дверь, и мотор тихо заурчал. Джип рванул с места, поднимая тучи песка.

– Держитесь, теперь нам надо быстро убраться отсюда, а тихо это сделать не получится, – женщина скинула с головы тряпки и на пассажиров в зеркало заднего вида посмотрела совсем юная девчонка. – Зарина.

– Арла, – представилась в ответ Арла и пихнула ничего не понимающего Трина в бок. – А этот невежа – Трин. Он, вообще-то, нормальный, просто не пил давно, вот мозг у него и подсох.

– Посмотри в дверцах, там должны быть бутылки, – рассмеялась Зарина и подмигнула растерянному и смущённому Трину. – Если пару-тройку ближайших минут нас никто преследовать не будет, поедем медленнее и познакомимся поближе. Не знаю, кто был в бункере, и мне непонятно, как вы умудрились выжить во вчерашней бойне, а я не люблю чего-то не знать или не понимать.

Трин чуть водой не подавился на последней фразе – у Зарины в голосе появились такие стальные ноты, что её юный вид показался ему иллюзией. Он слышал, что такое делают: 7-д голограмма вроде называется. Всё, как у настоящего человека, только иллюзия. Но это же когда ты в цифре… А где они сейчас? Трин опять вспомнил слова в тетради: погибнув в этой форме, ты умрёшь и в своём теле. Гавнины кусок! Где же мы?

– В пустыне Каза, – оказывается, последнюю фразу-вопрос Трин подумал вслух, и ему ответила Зарина. – Или ты хочешь узнать, в цифре мы или нет? Давай не будем торопить события. Обещаю, что помогу вам, если вы поможете нам. Поспите пока, путь не близок, а ночью будет не до сна. Ночью у нас охота.

Трину не хотелось охотиться, не хотелось никому помогать. Он устал как никогда в жизни. В жизни? Трин усмехнулся. В кресле… Арла похлопала себя по бедру и потянула его за плечо, приглашая положить голову на колени. Трин опять усмехнулся и понял, что хоть он и чувствует себя, как последний гимп, но эту девушку он готов спасать. И кресло ему не нужно, если она будет рядом. С этими мыслями он уснул, продолжая улыбаться.

Глава 8

Трин никак не мог проснуться, хотя понимал, что Арла сейчас перейдёт от лёгких похлопываний к решительным постукиваниям. Интонации уже покрывались трещинами раздражения, и парень решил не испытывать женское терпение. Сколько же они ехали, что успело так стемнеть? Трин пытался рассмотреть из окна джипа хоть что-нибудь.

– Два часа ехали, – ответила на незаданный вопрос Зарина. – А темно, потому что в гараже. Сейчас нас прощупают и, если всё в порядке, включат свет и разрешат выйти. У нас ведь всё в порядке?

– В каком смысле? – растерялся Трин, но тут же понял, что девушка шутит по еле сдерживаемой ей улыбке. – У вас здесь всё так… серьёзно? А что может быть не так, особенно с тобой?

– Не со мной, но с тем, что я могу привезти в машине. Не специально. Миксы умеют быть невидимыми. Это их суперсила. До них так никто не умел. Так вот, эти твари проникают в машину и приезжают с тобой на базу. То есть ты сам приводишь врага в свой дом. Увидеть их можно только в темноте через инфракрасные бинокли. Ну вот, свет включили, значит, всё в порядке. Выходим.

Все покинули машину и пошли гуськом в узком коридоре между рядами машин. Гараж впечатлял размерами. Скорее всего, раньше это был ангар для большого количества самолётов. Зарина опять прочла мысли Трина и изобразила руками крылья, подтверждая его догадку. Арла крутила головой, словно кого-то или что-то искала.

– А где же люди? Почему так много техники? Долго нам ещё идти? – вопросы так и сыпались из Арлы.

– О, подруга, а в машине из тебя я каждое слово выдавливала. Подумала даже, что разрабы тебе словарный запас лимитировали, – засмеялась Зарина. – Сейчас всё будет: и люди, и ответы на твои вопросы. Только про кроманьонцев не спрашивай. Нет больше их. И тема эта больная для многих здесь. Может, когда-нибудь ты узнаешь про это. Сама. И не здесь. Договорились?

– Не понял, так что же, выходит, здесь и правда жили эти, про которых нельзя спрашивать? Сейчас жили, а не хрен знает когда? А… – задать ещё один вопрос Трин не успел, захлебнувшись от болезненного тычка в бок маленьким, но твёрдым локтем. – Больно же…

Долго жаловаться Трину не дал голос, железно прозвучавший откуда-то из-под потолка: внимание, вы покидаете зону досмотра, а вслед за этим зазвучала такая бравурная мелодия, что Арла и Трин не смогли удержаться и засмеялись. Зарина шикнула на них, но сама тоже еле смогла скрыть улыбку. Внезапно в стене справа бесшумно открылась потайная дверь и ещё один голос, но уже человеческий пригласил их войти. Зарина кивком подтвердила приглашение и шагнула в проём первой.

Ни Трин, ни Арла не знали, чего они ожидали, но точно не этого: перед ними раскинулся огромный зал, составленный из неимоверного, не поддающегося исчислению невооруженным глазом количеством различных консолей. Там были картриджи, в которые, наверное, ещё мамонты играли.

– Чтобы мои дети всю жизнь ламерами* прозябали…– только и смог сказать Трин, глядя на это кладбище раритетов. Он такое видел только в виртуальных музеях истории сети. – Это ж на хрена такое нахреначили?

– Здравствуйте, уважаемые гости. Мы тоже рады вас видеть, – за спиной ошарашенных увиденным молодых людей возник мужчина неопределяемого возраста. Ему можно было дать и двадцать лет, и шестьдесят: гладка кожа на лице, чёрные, слегка раскосые глаза, но абсолютно седые волосы. – Добро пожаловать в святая святых Казы – в центральную глушилку.

– А есть ещё? – спросил Трин вместо приветствия, за что схлопотал от своей подруги ещё один чувствительный тычок. – Привет вам. А ты, Арла… Ты… Хватит уже меня терроризировать. Мой уровень воспитания не так высок, как твой, но уж поздороваться я соображу. Просто интересно же!

– Здравствуйте. Как вы уже услышали, меня зовут Арла. Этого интересанта – Трин. Он, между прочим, бывший цифровик, а я натуралка. Мы сбежали из Киеса, его, кстати, кто-то распылил, хотим попасть на Урал. За нами следили люди Президента, но их кто-то убил, а нас спасла Зарина.

– Ого. То есть пытать вас не придётся, – засмеялся мужчина и представился. – Йонг-Рэ. А это моя лаборатория. В ней я глушу сканеры матрицы, и мы, люди пустыни, живём более или менее по своим правилам. Если позволите угостить вас чаем, то расскажу подробнее. А если торопитесь, то выход там.

– Йонг-Рэ шутит. Пойдёмте, я покажу вашу комнату. Приведёте себя в порядок, а потом поедим и поболтаем, – Зарина решительно схватила Арлу за руку, а Трину глазами показала, чтобы шёл за ними. – Рэ, ждём тебя через час в мягком зале.

Жилые помещения оказались в том же здании, в коридоре за очередной потайной дверью. Пока они шли к гостевым комнатам, Зарина объяснила, что двери сделаны раздвижными не просто так, а потому что, несмотря на всю премудрость Миксов, те не умеют их открывать. Смешно, правда? Столько крутых скиллов: невидимость, возрождение чуть ли не с нуля, а дверь в сторону сдвинуть – ума нет. Только толкать или тянуть. Когда об этом догадались – все входы-выходы так переделали и стало полегче.

– Девочки направо, мальчики тоже, – Зарина распахнула дверь в скромную, но очень уютную комнату. – Вещи кидайте на пол возле душевой, новые возьмите в шкафу. Через сорок минут зайду за вами, время пошло.

Трин галантно предложил право принять душ Арле, и та спорить не стала. Она просто скинула комбинезон на пол, совершенно не стесняясь юношу, и скрылась в кабинке прямо в майке и трусиках. Остолбеневший Трин несколько минут думал только об одном: а лифчик-то она не носит… Потом усилием воли он выключил эту пикантную картинку в своём мозгу, закрыл глаза и прилёг на диван. На пять минут, как ему показалось. Но тут же был разбужен и затолкан прямо в одежде в душевую. Там он разделся и вороватым движением, быстро открыв и закрыв дверь, закинул свою робу в кучу к валяющимся вещам Арлы.

Какое же это наслаждение – настоящая вода. Трин ещё ни разу в жизни не принимал настоящий душ. Ему даже пришлось попотеть, прежде чем он разобрался со всеми рычажками, отверстиями, шлангами… Но потом! Это был просто секс какой-то. Если бы не постоянный бубнёж Арлы, что с минуты на минуту за ними придут, Трин остался здесь навсегда. Только бы еду приносили. Кстати, в животе у него не просто пусто, а глобально, катастрофически…

– Выходи сейчас же. Зарина нас зовёт, – Трин закутался в полотенце и выскочил на зов. Арла протянула ему брюки и футболку. – Давай быстрее, подыхаю с голоду.

– И не уговаривай. Я же уже раза два поел за всю новую жизнь. А нет – один. Ого, я ел всего один раз, а живу уже третьи сутки. Капец, – Трин аж застыл, так и не надев футболку.

– Сейчас я кого-то пристрелю и пойду спокойно обедать, – смеясь пообещала Арла и помогла Трину натянуть футболку. – Пойдём. Нам ещё надо выяснить, что здесь происходит и получим ли мы помощь.

Глава 9

– Ты думаешь, он проглотил наживку? – даже в темноте серый с искрой костюм было видно издалека, и Глинкин справедливо опасался, что его могут заметить.

– Конечно. Ты не видел, что ли, как морду у него перекосило? Я чуть в голосину не заржал: съели, говорю, нашу Арлочку прокля́тые твари, но виноват этот угондошник цифровой, потому как он сначала всех пристрелил, – говорившего видно почти не было, только белки глаз стеклянно поблёскивали. – Старый мудак сначала засомневался в способностях хиляка, но я научную базу под эту хрень подтянул, типа цифровик их сначала одурманил, а потом спокойно расстрелял. А наркоту ему придурки в бараке дали, чтобы он…

– Всё, заткнись. Не могу этот бред больше слышать. Главное, что поверил, и теперь господину Президенту есть чем заняться, – Энтони быстро посмотрел на часы, деланно вздохнул – Так. Никому ни слова. Особенно полкашу. Этот ура-патриот всё испортит. Найми парочку сообразительных ребят… В меру сообразительных, понял? Пусть найдут в Казе нашу парочку и тайно вывезут в… Не знаю куда. Куда? Пусть в Казе остаются, там сейчас самое тихое место – глушилки хорошо справляются. Меня не ищи, сам тебя найду.

Глинкин сделал вид, что не заметил в темноте протянутую для прощания руку, и быстро пошёл в сторону самого высокого здания заброшенной, но действующей локации, в котором теперь был главный штаб натуралов. Заместителю по связям с общественностью предстояло связаться с тем, или чем, что до конца ему было непонятно. Точные науки не его конёк – Энтони даже не пытался представить, что тело, с которым он живёт душа в душу, на этой мысли зам усмехнулся, не совсем его тело. Точнее, совсем не тело и не его, а какая-то там математическая модель. А он, то есть, его физическая оболочка… Глинкина перекосило от смеси омерзения и страха: кто-то где-то трогает его тело, проводит, так сказать, техническое обслуживание… Наверное. Или как там это всё?

– Пропуск, – Энтони подпрыгнул от неожиданности и увидел, что стоит перед дверями штаба. Он так задумался, что и не заметил, как пришёл сюда. – Предъявите ночной пропуск.

– Ты сдурел, служивый? Или новенький? Не узнаёшь меня? – зам по связям побагровел лицом от возмущения.

– Узнаю́, господин Глинкин. Вы на всех митингах солдат печеньками угощаете, – часовой расплылся в улыбке, но тут же собрался, приосанился и гаркнул в ночную тьму. – Не положено в ночное время никого пускать без специального разрешения. Введён режим чрезвычайной ситуации.

– Кем введён? Когда? – Глинкин растерялся: ведь ещё час назад он был у Президента, и ничего такого никто не говорил. Он раскрыт? Или кто-то ещё мутит заговор? – Так. Я. Сейчас. Войду. Понятно? Войду и выпишу себе пропуск. Сам себе выпишу, понятно?

– Часовой, пропусти этого мудилу. Я сам ему сейчас выпишу, – в дверном проёме появился и исчез громоздкий силуэт Президента. По спине Энтони пробежала струйка пота, он бочком, бочком, словно боясь, что солдат его сейчас не пропустит, а схватит, ввалился в тёмное фойе здания.

***

Еда в Казе оказалась простой, но понятной. Трину даже не пришлось посматривать на Арлу, чтобы разобраться, что, чем и как есть. Больше всего ему понравился горячий сладкий чай в огромных кружках-тарелках. А настоящая выпечка не шла ни в какое сравнение с внутривенным «разносолом». Поначалу Трин пару раз прикусил язык, но быстро приспособился и смёл всё, что Зарина поставила перед ним. Арла же практически ничего не съела, хотя до этого утверждала, что подыхает с голоду. Она переложила свою порцию ему в тарелку, чем заслужила от Трина полный благодарности взгляд. Однако Зарина ловко увела это пожертвование из-под носа довольного парня. В утешение сказала, что спасает его желудок: сразу много натуральной пищи вредно.

– Смотрю, вы уже подкрепились. И пока вас не сморил сон, отвечу на ваши вопросы, – в дверях появился Йонг-Рэ. – И задам свои. Если успею – транквилизаторы действуют быстро.

– Что? – Трин растерянно посмотрел на Зарину.

– Это для вашей же пользы. Мы сейчас поговорим, вы уснёте, а проснётесь в безопасном месте, где вас не достанут ни миксы, ни папа Президент. Да, Арла, я знаю, кто ты, – голос Йонг-Рэ звучал так дружелюбно, что молодым людям хотелось верить, что он сейчас рассмеётся и признается, что пошутил. – Задавайте вопросы. Любые.

– Какого хрена? – начал было Трин, но Арла остановила его, положив свою ладонь на его колено.

– Я верно понимаю: вы нас усыпили, чтобы передать кому-то, но не моему отцу? – Арла говорила на удивление спокойно.

– Верно. Есть высшая сила, которая играет всеми нами. Если мы вас не отдадим, вас всё равно заберут. А нас распылят, – раскосые глаза Йонг-Рэ сузились ещё больше, как от боли. – Мы не враги вам. Правда. Но мы должны защитить свой народ. Ведь если мы погибнем в этой форме…

– То и умрёте в своём теле, – перебил его Трин. – Знаем, читали. А зачем тогда весь этот маскарад с глушилками?

– Это всё взаправду. Глушилки нужны, чтобы другие локации нас не нашли. Ну и от миксов тоже помогает. Изначально мы думали, что мы – это мы. То есть, что мы натуральные натуралы, а не игровые. Наивные. Даже назвались кроманьонцами… Типа мы начало начал и отсюда пойдут настоящие люди, – голос Зарины дрожал от волнения и разочарования. – Но потом к нам пришёл настоящий человек. С Урала. И всё объяснил.

В комнате повисла тишина. Выражение глаз Зарины и Йонг-Рэ было таким, словно они смотрели куда-то в прошлое. Арле и Трину многое было непонятно, но суть они уловили: их отдадут кому-то, к кому они точно не хотят. А ещё, что Урал есть, он не выдумки. И настоящие люди тоже не миф. Оставалось придумать, как выпутаться из этой ситуации.

– Пока я ещё не отъехал, хочу уточнить кое-что, – Трин уже чувствовал, что сон начинает забираться в мозг. – Откуда вы узнали про Арлу, и кому мы на хрен сдались?

– В окружении Президента есть крыса. Он договаривается с Высшими о выходе из матрицы, а взамен отдаёт вас. То, что эвакуация из точки распада будет сюда, нас предупредили. Только миксов в расчёт не приняли, а те напали на ваш конвой. До сих пор не могу понять, как вы не пострадали, – на последней фразе Йонг-Рэ вопросительно посмотрел на Трина.