Кредо викканки. Месть и пламя

Я не смогла взглянуть на Алексея и Селию, когда они прошли мимо меня. Позже они продолжат заваливать меня горькими упреками. Впрочем, эти двое не скажут ничего такого, в чем бы я сама себя не корила.

– Когда ты узнала, что тебе предстоит сразиться с Нексором? – нарушил молчание Илия после того, как оба стригоя исчезли. Он был в тюрьме, когда я посвятила остальных в это дело, и теперь имел право услышать историю целиком.

Я вытащила несколько шпилек из волос. Голова болела, а мне просто необходимо сосредоточиться.

– Какое это имеет значение? Королева водила вас всех за нос! – шипела Лупа. – Я знала, что вы, ведьмы, тупо выполняете приказы, но неужели никто из вас не догадывался о ее планах? О том, что она собрала армию призрачных ведьмаков и ликанов?

– Следи за языком, викканка, – фыркнула Ария. – Твоя сестра тоже ведьма.

– Мечтай дальше. Может, в ее жилах и течет кровь Селесты, но все же она гораздо больше викканка.

– Хватит спорить. Это бессмысленно. – Я повернулась к Лупе: – Эти трое на нашей стороне. Мы, – я прочистила горло, – друзья.

Действительно ли это так? Я попала в лапы их королевы. Они не могли защитить меня и, если достаточно умны, больше не допустят, чтобы нас видели вместе.

Сестра посмотрела на меня с недоверием.

– Этот засранец выпорол меня, его мать пытала тебя, а вот она, – Лупа указала на Арию, – позаботилась о том, чтобы некоторые из лучших бойцов-повстанцев попали в плен.

– Так это были твои лучшие бойцы? Великолепно. Тогда нечего удивляться, что твой маленький бунт был пресечен в зародыше.

Лупа бросилась на нее, но Люциан обхватил ее руками.

– Отпусти меня, ублюдок!

– Нет, пока ты не придешь в себя. Я порол всех троих, – напомнил он ей спокойным голосом. – Даже Илию – а он мой лучший друг. Альтернативой было бы наказать только Алексея, и тогда он бы уже давно умер. Тебе бы это больше понравилось? У меня сложилось впечатление, что он твой друг. По какой бы то ни было причине, ведь все в курсе, что он сделал с Валеа, и Кириллом.

– Я простила его, – вызывающе ответила сестра и высвободилась из хватки ведьмака. Люциан отпустил ее, и Лупа тут же зарычала, обращаясь ко мне: – Неужели в прошлый раз ты ничему не научилась? Никому нельзя доверять. Тем более им.

– Я не говорила, что доверяю им безоговорочно.

Ария фыркнула:

– К счастью. Что бы ты ни затевала, эта миссия – самоубийство. Селеста уже победила. И никто не победит Нексора. Лучше делай так, как говорит королева. После своего возвращения она убивала всех колдунов и ведьм, стоило им только как-то не так на нее взглянуть. Она приказала убить своих прежних советников, чтобы они не настаивали на своих правах. Она убила старых лидеров ковенов. Из-за нее Илия потерял зрение, она убила его мать и унизила его публичной поркой. То же самое и гораздо хуже она сделает с каждым, кто открыто выступит против нее.

– Ария, – вмешался Илия. – Хватит этой грызни. Нам всем известно, на что она способна. Большинство колдунов и ведьм стали ее последователями, так как надеются, что она приведет наш народ к былой славе и величию. Старейшие ведьмы ждали ее возвращения. Те, кто открыто выступал против нее, понимали, что их ждет. Мелинда знала, что ей не выжить.

– Я ни с кем не грызусь! – отрезала Ария. – И лучше от этого не становится. Можем сейчас разойтись по палаткам, а завтра приползем к ней на поклон. Тогда, возможно, выживем.

– Вот и вали, трусиха, – сухо отозвалась Лупа. – Сиди в своей уютной палатке и жди, пока она или Брианна догадаются, что ты, возможно, не так уж и верна им, после чего превратят твою душу в призрачного ведьмака. Ты этого хочешь?

Еще немного – и из ноздрей Арии повалит дым.

– Полетели в лагерь, – предложил Люциан, который, как и я, понимал, что ситуация вот-вот обострится до предела. – Уже поздно, мы все устали и запутались. Селеста все еще наша королева…

– Конечно. Иди, облизывай ее задницу, – буркнула Лупа, – чтобы она знала, как ты ей предан.

– Именно это мы и будем делать, пока не выясним наверняка, что конкретно она планирует предпринять дальше, – терпеливо ответил парень. – Свой шанс с вашей маленькой повстанческой армией ты уже использовала.

– Да пошел ты! – Моя сестра выпрямилась перед ним во весь рост, хотя едва доставала ему до подбородка. – С тобой я точно не намерена иметь ничего общего.

– Возьмите себя в руки, – скомандовала им я, но уже через секунду смягчила тон. – Мы должны сплотиться, если хотим иметь хоть какой-то шанс победить их.

– И как ты собираешься это сделать? – цинично поинтересовалась Ария. – Ты противостоишь сопернице, которой и в подметки не годишься. Твоя семиконечная звезда тебе ничем не поможет, как и тот факт, что твоя душа когда-то принадлежала Эстере. – Она покачала головой. – Если будешь меня искать, – повернулась девушка к Люциану, – мне нужно выпить чего-нибудь настоящего, а не разбавленного вина Бредики, и немного развлечься. Удивительно, что Селеста до сих пор не перерезала нам глотки. Для нее все мы, несомненно, предатели. Викканка права. Брианна создала армию, которая значительно превосходит все ковены, вместе взятые. Я собираюсь напиться и сделать то, что должен делать человек в свои последние дни.

В этот момент откуда ни возьмись появилась ее метла, и девушка так быстро пронеслась на ней над зубцами замка, что никто из нас не успел ничего ответить.

– Она успокоится, – вздохнул Люциан, его взгляд с беспокойством остановился на Илие.

– Хочет, чтобы ей вынесло остатки мозгов, прежде чем она отправится в страну вечного лета? – спросила Лупа, пробежавшись пальцами по волосам. – Ее первое разумное решение. Могла бы и меня с собой взять.

– Я с радостью отведу тебя к ней, – ответил Люциан. – Селесте действительно нет смысла оставлять нас в живых. Нексор наверняка рассказал ей, что мы встали на сторону Валеа?

– Но ты же все-таки Фаркас, – усмехнулась Лупа. – Даже королева не может позволить себе убить наследника одной из самых уважаемых семей. Не после того, как столько подданных внезапно и необъяснимо умерло после ее возвращения. Главное, не поворачивайся к ней спиной на поле боя. А ведь у твоей семьи даже есть место в совете?

– Есть, но я ненавижу политику. Ты уверена, что она твоя сестра? – затем спросил он меня. – Она совсем на тебя не похожа.

– Не похожа, и это хорошо. Она гораздо храбрее меня, – ответила я. – Я хочу, чтобы вы защищали ее так же, как и меня.

– Я в состоянии сама о себе позаботиться, – отчеканила Лупа. – Просто не надо мне досаждать.

– Не будем. – Люциан посмотрел на Невена, который все это время держался в стороне. – Мы уходим.

– Отлично. – Завеса, которую он накинул на нас, исчезла. – Я буду в южном крыле, если понадоблюсь.

Люциан кивнул, не предложив ему пойти с нами.

Хотя мне не хотелось оставлять Эстеру в замке, должна признать, что мудрее было бы притвориться, будто мы повинуемся приказам Селесты. И нужно запретить себе думать слишком много о том, жив Николай или нет. Отныне речь шла не только о нас двоих. Если Селеста и Нексор победят, наша судьба не будет иметь значения. Селеста убьет всех близких мне людей. На этот счет я не питала иллюзий.

– Считай, что ты приглашена, – произнес Илия, повернувшись к Лупе. – Валеа живет в моей палатке. Одним человеком больше или меньше – уже не играет роли.

– Отлично, – согласилась Лупа, даже не поблагодарив. – Давайте убираться отсюда.

Я превратила свою заколку в метлу. Сегодня на ней не наблюдалось свежих березовых листочков. Илия предсказывал, что это пройдет, но сейчас это сбило меня с толку. Даже метла, казалось, потеряла силу духа.

Лупа села позади меня, и, хотя я никогда раньше не возила пассажира, метла благополучно доставила нас в лагерь, где среди палаток царили танцы и веселье, как будто ведьмы и колдуны не заметили, что в замке развернулась такая катастрофа. Хорошо, что они почти не обращали на нас внимания. Я схватила Лупу за руку, как только мы оказались в палатке, и вместе с ней исчезла за занавеской.

– Мне нужно принять ванну, – объявила я, вытаскивая из волос оставшиеся заколки и бросая их на комод.

Лупа ни на секунду не отводила от меня глаз, пока я судорожно стягивала с себя платье.

– Тебе нужно кое-что мне объяснить.

– Он прикасался ко мне, – простонала я. – Целовал меня. Я думала, это Николай. Мы с ним… Это был не он. Все это время это был Нексор.

Визгливо рассмеявшись, я испугалась, что окончательно сошла с ума. Такое ощущение, что я только сейчас осознала, что именно произошло. Не Николай встретил меня, когда я вернулась в Ардял. Нет. Все это треклятое время это был Нексор, а я во все его посвящала.

– Это все еще его тело, – необычно мягко проговорила Лупа, схватив меня за руки выше локтей. – Успокойся. Если кому-то из нас и необходима ванна, так это мне. Я проторчала в той дыре несколько недель. – Она на секунду замолчала, а потом все же не удержалась: – У тебя ребенок от Николая. Он явно не в первый раз к тебе прикасался. И ты не заметила никакой разницы?

Я покачала головой. Не заметила. А должна ли я была почувствовать изменения?

Илия по ту сторону шторки прочистил горло, напомнив, что мы не одни.

– Заткните уши или убирайтесь вон, если вы слишком ханжи для таких разговоров! – крикнула Лупа, закатив глаза.

Сестра сняла свою грязную одежду и залезла в кадку. Раны на ее спине зажили не до конца, и от них останутся шрамы. Она ужасно страдала и при этом не лишилась рассудка. Я так ею гордилась.

– Вода ледяная, – спокойно сообщила мне сестра. – Было бы неплохо, если бы ты что-то сделала с этим.

Я взяла себя в руки, погрузила ладонь в воду и довела ее до приятной температуры, которая согревала воду, но не вредила коже Лупы. Затем протянула ей мыло с лимонным запахом, полученное от Марго.

– Я помою тебе голову, если хочешь, – предложила я и села на табурет позади нее.

Лупа права. Если я свихнусь, то все станет еще хуже. Нексор ни к чему меня не принуждал. Та ночь, которую я провела с ним, – наименьшая из моих проблем.

– Было бы здорово. Я пока еще не могу нормально двигать рукой, рубцы… – Она замолчала, вместо этого с облегчением вздохнула и глубже погрузилась в теплую воду.

– Мне очень жаль, – сказал Люциан из другой части палатки. – Если бы я не хлестал тебя с достаточной силой, Селеста велела бы Криспиану исполнить наказание, и он забил бы тебя до смерти.

– Я знаю, – примирительно откликнулась Лупа. – Можешь перестать извиняться.

Илия негромко рассмеялся, затем послышался звон посуды. Вскоре после этого он появился за занавеской с двумя кубками вина.

– Я слепой, – пояснил он Лупе. – Просто на случай, если ты до сих пор не заметила.

Я взяла у него кубки и передала один Лупе.

– Заметила, но, думаю, во мне нет ничего такого, что Ария не показала бы тебе, прежде чем ты отвернулся от нее как полный дурак.

– Не отворачивался я как полный… – Он резко замолчал и отмахнулся от нее, покачав головой.

– Попался. – Лупа усмехнулась. – Я кое-что сопоставила из рассказов Ивана, если тебе любопытно, откуда мне это известно, но не была до конца уверена. Ты в порядке? – спросила она его. – Не каждый день тебя избивает лучший друг.

– Ну, по крайней мере мне не пришлось залечивать свои раны в том грязном подземелье. Я рад, что Невен позаботился о тебе.

– Он и правда позаботился. Вы ему доверяете? Он же колдун. И его репутация оставляет желать лучшего. Впрочем, без него мы с Алексеем погибли бы. – Она скорчила гримасу. – В моем случае – дважды. Он поступил смело. Невен действительно поклялся тебе на крови?

Я кивнула, и Илия исчез за занавеской.

– Тогда он должен быть твердо уверен, что однажды ты наденешь терновый венец. В былые времена особо амбициозные колдуны таким образом обеспечивали себе верность королевы.

– Я уже не знаю, кому доверять, – призналась я. – Кроме тебя.

Сестра усмехнулась, но тут же снова стала серьезной.

– Не могу поверить, что ты стала матерью. Мы позаботимся о безопасности Эстеры. – Она слегка наклонила голову в сторону брезента. – Тебе не обязательно отдавать Эстеру стригоям.

– Побеспокоюсь об этом, когда придет время. Сначала мне нужно как минимум сделать вид, что я ищу источники.

– Главное, не находи их. Иначе Нексор подчинит себе весь Ардял. – Эти слова повисли в воздухе, словно мрачное предзнаменование. – Этот колдун уничтожит виккан. Он ненавидел наш народ. Верховная жрица Илеана была его заклятым врагом. Честно говоря, я думала, что он приложил руку к ее смерти. Нигде не говорится, что она покончила с собой, чтобы сохранить тайну источников. Если то, что написано в Хрониках стригоев, правда…

– Тогда это очень смело со стороны Илеаны. Невзирая на то, что Великая Богиня не одобряет самоубийство, она все равно пошла по этому пути.

– Да, – тихо отозвалась Лупа, – и на тысячу лет защитила нас от Нексора, который мог использовать эту магию во зло. Если ты снова откроешь один из источников, то усилия Илеаны, Андрады и Эстеры окажутся напрасными.

– Я знаю. Но Эстера и Николай во власти Нексора.

Выражение лица Лупы ожесточилось:

– Понимаю, ты обязана бороться за своего ребенка, но за Николая уже нет. Я согласна с Магнусом в этом вопросе. Ты больше не можешь принимать его во внимание. Мы не знаем, осталось ли что-то от него самого в его теле или Нексор убивает его прямо сейчас.

Я скорчилась на скамеечке, потому что грудную клетку вдруг прошило почти невыносимой болью.

– Могу же я все равно сожалеть об этом?

Как долго его душа боролась с Нексором после того, как колдун присвоил его тело? Я не могла себе представить, чтобы Николай сдался без боя. Страдал ли он? Взывал ли о помощи? Сопротивлялся ли? Если да, то никто ничего не заметил.

– Ты можешь только молиться, чтобы Великая Богиня пустила его душу в страну вечного лета, как только Нексор ее освободит, – тихо произнесла Лупа. – Ни одна душа в таком жестоком рабстве не сможет остаться невредимой. Возможно, ты встретишь его снова в другой жизни.

Я поднялась, взяла из шкафчика второй кусок мыла и встала позади сестры. С помощью кувшина зачерпнула теплой воды и полила на ее спутанные волосы. Дважды намылив и промыв пряди девушки, я тщательно расчесала их, избавилась ото всех колтунов и отрезала несколько совсем свалявшихся клоков. Больше мы не проронили ни слова. Лупа смывала зловоние со своего тела, а я смешивала жидкость для ополаскивания из воды и яблочного уксуса. После этого ее белоснежные волосы стали такими же красивыми, как и до плена.

Она могла говорить что хочет, но пока я не знаю, где находится сердце души Нексора и как мне вообще убить его душу, я не стану хоронить свои надежды на спасение Николая.

Только когда Лупа вылезла из кадки и я протянула ей полотенце, она снова посмотрела на меня.

– Мне очень жаль… Николая, я имею в виду. Он был хорошим палатином. Когда вы провели ночь вместе? Сразу после твоего возвращения или позже?

– В ночь после порки, – призналась я. – После того как Невен сменил меня.

Лупа приподняла бровь:

– Ну хоть одна из нас тогда получила удовольствие.

– Мне следовало остаться с тобой. Это было бы правильно.

Она отмахнулась:

– Все в порядке. Мы, виккане, чествуем жизнь. На твоем месте я бы поступила так же, а этот колдун в любом случае лучший целитель, чем ты.

– Я старалась изо всех сил, – запротестовала я.

– Знаю. – Ее взгляд смягчился. – Ты не должна чувствовать себя виноватой, но мы не можем принимать в расчет Николая. Он сделал свой выбор, когда решил вступить в переговоры с Селестой. Мы все советовали ему не делать этого. Но ты же его знаешь. Решил, что ему виднее, и помчался навстречу своей погибели.

Я подала Лупе нижнее белье, брюки и рубашку. Она высушила волосы и заплела их в косу, а я помылась в свежей воде и тоже переоделась.

– Есть здесь что-нибудь поесть? В темнице была отвратительная кормежка. – Сестра вышла из-за занавески.

Люциан и Илия сидели за столом, склонив головы друг к другу. Лупа с одобрением окинула взглядом коллекцию оружия Илии.

– Неплохо. – Она отодвинула стул.

– У меня есть хлеб и холодное жаркое, если хочешь, – сказал молодой кузнец.

– Возьму все, что дашь, только не отрави меня.

– Не беспокойся. Уверен, об этом есть кому позаботиться, учитывая, какая ты милашка.

Я поставила перед Лупой тарелку:

– Нам придется спать в одной кровати. Как раньше.

– Не придется. Я скоро уйду. Хочу, чтобы Иван знал о случившемся. Ты не в курсе, с ним все в порядке? – В ее голос закрался страх.

Неужели Иван ждал где-то поблизости? Ему жить надоело?

– Когда я видела его в последний раз, у него все было под контролем. Тебе нельзя уходить. – Снаружи донеслось карканье множества воронов.

– Я вернусь до рассвета, обещаю. – Лупа запихнула в рот кусок хлеба. Гнев и ярость буквально сочились из каждой ее поры.

– Ешь медленнее, – посоветовал Люциан. – Иначе тебе станет плохо. Я не собираюсь вытирать твою рвоту. И ты останешься в лагере. В ближайшие несколько дней вы все должны быть предельно осторожны.

– Ты мне не указ! – вскинулась девушка. – Я не могу остаться. Мне необходимо знать, как обстоят дела у него и остальных людей, которые присоединились к нам. Я несу за них ответственность.

– Если ты исчезнешь, Селеста накажет кого-нибудь вместо тебя. Поэтому ты и остаешься… и только попробуй рискнуть. Я с радостью лично верну тебя в подземелье, если придется. Я тоже несу ответственность за своих людей.

– Если вы вцепитесь друг другу в глотки, считайте, что Селеста уже победила, – перебил этих двоих Илия. – Давайте сосредоточимся на реальной проблеме. Да, наши народы враждуют уже много веков, и да, есть много ведьм и колдунов, которые хотят изгнать виккан и желательно стригоев из Ардяла. Но мы с тобой, – он помахал рукой туда-сюда между собой и Люцианом, – не из их числа.

Лупа резко рассмеялась:

– И что же это означает для нас? Слепой ведьмак и ведьмак в опале – не то чтобы союзники мечты. И прости, что я говорю это вот так прямо, но твоя родословная говорит не в твою пользу.

– Лупа, – резко прервала ее я. – Мы тоже не можем гордиться Раду. Возможно, методы Мелинды были ошибочными, но она делала все, что могла. Илия – ее сын и в какой-то степени мой кузен, и он не несет ответственности за действия своей матери. Я доверяю ему и Люциану, – уже чуть менее решительно добавила я.

– Благодарю за комплимент, – лаконично ответил предводитель Первого ковена, потому что уловил крошечную паузу, а потом стащил кусок жаркого с тарелки Лупы.

– Еще раз так сделаешь – и лишишься пальцев! – рявкнула та. – Что мы сможем сделать, если останемся здесь, в лагере, в качестве их заложников? Как ты собираешься защищать Валеа от Селесты и Нексора? Это же нелепо.

– Не настолько нелепо, как совершать бесцельные нападения на патрули с небольшой группой повстанцев. Ты пыталась разворошить осиное гнездо с помощью нескольких медоносных пчел. Твоя поимка была лишь вопросом времени. У тебя нет ни боевого опыта, ни военной подготовки. Иван присоединился к вам слишком поздно, и теперь мы знаем почему. Нексор послал его к тебе, потому что охотился за тобой. Он знал, что ты доверяешь Ивану, и ты послужила ему приманкой для Валеа?

В этом он был прав. Я бы, конечно, все равно вернулась, но он этого не знал.

Сестра провела руками по лицу, затем отодвинула от себя тарелку.

– По крайней мере, я не сидела сложа руки и не ждала, пока королева уничтожит весь мой народ.

– И это очень отважно с твоей стороны, – снова вклинился Илия. – Причем я говорю на полном серьезе. Воспринимай это как комплимент: из тебя получилась бы хорошая ведьма. Возможно, ты бы уже стала предводительницей ковена.

Лупа скорчила гримасу от отвращения, а я негромко рассмеялась. Даже Люциан не сдержал улыбку, и атмосфера заметно разрядилась.

– У тебя есть другие предложения, умник?

– Да. И очень простое. Валеа должна сдерживать Нексора и Селесту, пока мы не найдем сердца их душ. Тебе нельзя открывать источники, но придется притвориться, что ты пытаешься вспомнить, – сказал Илия, обращаясь ко мне.

– Как думаешь, у тебя получится? – скептически спросила Лупа. – Лгунья из тебя всегда была никудышная.

– Вряд ли мне понадобится врать, – призналась я им. – Я и так вспоминаю некоторые вещи. – У меня вырвался тихий вздох. – Например, как сильно любила его раньше.

– В этом нет ничего постыдного, – заявила Лупа. – Надеюсь, тогда он не был таким же подонком, как сейчас.

Я фыркнула:

– Нет. Не думаю, что в этом случае я бы в него влюбилась. Он изменился лишь после того, как столкнулся со страхом потерять меня.

– О нем есть одна история, – подхватил Илия. – Когда его родители поняли, насколько сильна магия сына, они отвели его к колдунье. Жестокой и беспощадной. Многие молодые ведьмы и ведьмаки, чья магия была достаточно сильна, чтобы стать колдунами, не выдерживали подобного обучения. Нексор выдержал. Они с Эстерой впервые встретились, когда она ускакала на лошади без сопровождения. Если рассказы правдивы, на нее напали две дюжины стригоев и хотели ее убить. Нексор уничтожил всех до единого и спас ее жизнь. В благодарность она взяла его в советники. Эстера безоговорочно ему доверяла, и впервые в жизни он нашел свое место в жизни. Неудивительно, что он влюбился в нее.

– Любовь не оправдание его жестокого поведения, – перебила его Лупа.

– Я этого и не говорил. Просто пытался объяснить тебе, почему ему было так тяжело ее потерять.

– Отпускать кого-то всегда тяжело.

Лупа оставалась непреклонной, и Илия вздохнул:

– Я же говорил, что из тебя вышла бы хорошая ведьма. Большинство из нас считает, что любовь – это слабость.

– Так и есть. Она делает нас уязвимыми, – подтвердила сестра, доедая последний кусок жаркого. – Итак, как мы можем помочь тебе вспомнить больше? Должны же быть какие-то подсказки, где он спрятал сердце своей души.

– Когда Эстера убила его, она не понимала, что его эксперименты по превращению в бессмертного уже увенчались успехом, – сказала я. – Она узнала об этом только потом. Как – я не знаю. Я перечитывала ее гримуар снова и снова. Там нет никаких записей на этот счет. Как будто она не успела их сделать. Наверное, к тому моменту она уже умирала.

– Возможно, но наверняка в ее воспоминаниях остались подсказки насчет тайника, – рассуждал Люциан. – Они были очень близки.

– У тебя был гримуар Эстеры? – спросила Лупа.

Я рассказывала ей об этом в подземелье, когда она лежала с лихорадкой. Похоже, Лупа помнила не все.

– Да. Анкута дала мне книгу и метлу, чтобы я могла сбежать.

Сестра негромко присвистнула.

В голове всплыли видения, которые посетили меня в катакомбах. Хотя палатка была окружена защитными чарами, я встала и подошла к входу. Убедилась, что снаружи нас никто не подслушивает, и усилила заклинание Невена. Все-таки говорить здесь так открыто по-прежнему рискованно. Наивно полагать, что нас никто не поймал раньше из-за повышенной осторожности. Нет. Нас не нужно было ловить, потому что враг таился в наших рядах. Нексор очень умело втерся в мое доверие под видом Николая. Вернувшись, я села за стол.

– В гримуаре Эстера предупреждала о том, что Нексору удалось привязать свою душу к этому миру, но не о том, что он отделил сердце своей души. На момент последней записи она только узнала, что не убила его окончательно и что его душа способна занимать чужие тела. Думаю, это одна из причин, по которой она спрятала его тело там, внизу. Чтобы не позволить Нексору найти его снова.

– Лучше бы она его сожгла, – сказала Лупа.

– Она любила его, несмотря на все, что он сделал, и хотела упокоиться вместе с ним, – пояснила я. Вот только этого так и не случилось. Ее сжег дракон с пятью головами. Я покачала головой. Недавно фейерверки показали смерть Эстеры. Она не умерла мирно в своей постели. Вот почему ее тело не лежало в белом гробу. Об этом я подумаю позже. – В гримуаре она поручила своим наследницам разыскать его и завершить то, что не получилось у нее.

– Но она не упоминала, что в носителях семиконечной звезды обитает ее душа? – перебила меня Лупа.

– Нет. Не упоминала.

– И не оставила отсылок к источникам? – уточнил Люциан. – Ни одной? Она ведь знала, на что способен Нексор, неужели не подумала, что в какой-то момент нам понадобится магия источников, чтобы защититься от него?

Вряд ли его можно винить за этот упрек.

– Она не могла предугадать, что он проживет тысячу лет. Эстера надеялась, что сможет исправить его душу гораздо раньше. Не забывай, что она сильно его любила. Она верила, что его душа отправится в страну вечного лета и Великая Богиня воссоединит их.

– Что ж, он умело сорвал этот план. Вот идиот, – сухо заметила Лупа. – Где сейчас гримуар? Ты оставила его у людей?