Энергия

– Есть, но только рассказывать долго. Меня уже, наверное, заждались.

– Слушай, давай встретимся завтра? Обсудим все перемены в нашей жизни.

– Перестань меня соблазнять.

– И возьми с собой подругу. Она хорошенькая.

– Ах вот оно что! Тебе Моника приглянулась?

– Вообще-то ты приглянулась… моему другу. Он ни минуты не дает мне покоя, как только увидел тебя.

– Вот это ближе к истине, а то заставляешь меня поверить, что ты здесь ради меня.

– Я очень рад с тобой пообщаться…

– Поль, ты неисправим, – рассмеялась Джулия. – Ладно, завтра в семь на набережной. Только чур без фокусов!

– Даю слово!

Джулия вернулась на танцпол. Грохот музыки и шум толпы сразу начали давить со всех сторон. Встреча с Полем всколыхнула старые чувства. Атмосфера веселья уже не радовала. Девушка не чувствовала себя частью этой дискотеки, как было вначале. Ей захотелось покинуть клуб, уединиться с подругой и просто поболтать.

– Где ты пропадала? Мы волновались, – встретила ее Моника.

– Да, я уже собирался тебя искать, – добавил Рэм.

– Просто немного устала. Выпила воды, посидела, отдохнула. Что-то я не очень хорошо себя чувствую. Может, пойдем отсюда?

Рэм с явным сожалением о прерванном веселье взял подругу под руку:

– Ну раз так, пошли.

– А нам что тут без вас делать? Мы с вами, – сказала Моника. – Пойдем их проводим, – обратилась она к Дику.

Все вместе двинулись к выходу. Недалеко, в кругу парней и девушек стояли Поль с Кристианом. Их компания дружно смеялась над какой-то очередной шуткой. Это окончательно расстроило Джулию. Ей так захотелось быть среди них.

Глава 7. Туманная даль.

На следующий день Цезий сидел на лекциях в институте, погруженный в мысли о своей работе. Он был настолько увлечен и обеспокоен результатами исследований, что совершенно отвлекся от урока, не слыша слов преподавателя. Многомесячный труд всей группы наконец увенчался успехом, и главную роль в этом сыграл он, юный гений. Мысли о реакции коллег и дальнейших перспективах заставляли его сердце биться чаще. К концу лекции волнение не осталось незамеченным окружающим. Однако все понимали: молодой ученый лишь увлекается психологией, его истинное призвание – в лаборатории.

Когда Цезий вошел в городок, ему сообщили, что сегодня утреннее заседание пройдет в его кабинете. Это было необычно – обсуждение результатов всегда проходило у руководителя или в комнате отдыха. От этого сердце забилось еще чаще.

За дверью действительно собрались все коллеги. Они сидели молча, не споря и не разговаривая. Было ясно, что произошло что-то важное. Каждый приветствовал его сдержанно.

– Прошу, садись на свое рабочее место, –профессор Минин указал на центральный компьютер.

За все время работы в лаборатории никогда не возникало такой ситуации. Все молчали, отводя глаза. Даже доктор Кей, всегда поддерживавшая Цезия хотя бы взглядом, теперь рассматривала какую-то точку на противоположной стене. Так прошло несколько минут.

– Ну что, начнем? – нарушил молчание профессор Мэйсон.

– Нет, еще рано, – ответил профессор Минин. – Я жду одного эксперта, он уже должен подойти.

Дальнейших вопросов не последовало. Молчаливое ожидание продолжилось. Ситуация угнетала. Цезий, не зная причины, решил не проявлять инициативу и просто последовать примеру остальных.

Несмотря на тишину, он чувствовал напряжение и внимание окружающих. Подобное он испытывал днем ранее в "тихой" комнате. Энергетика каждого из присутствующих почти не изменилась. Лишь профессор Мэйсон излучал противоречивые эманации: то схожие с профессором Мининым и доктором Кей, то вдруг веявшие холодом, напоминая тех коллег, которых Цезий про себя определил как "недовольные".

После упоминания профессором Мининым загадочного эксперта, о котором молодой ученый прежде не слышал, напряженность в комнате возросла. Цезий сделал вывод, что все, кроме него, знают этого человека. Наблюдая за остальными, он понял: ситуация серьезная и связана непосредственно с ним. Было ясно – за свои достижения и исследования придется держать ответ.

Изнутри начала нарастать решимость бороться до конца. С кем и зачем? Это оставалось загадкой. Цезий был морально готов к любым переменам судьбы… И в этот момент дверь отворилась.

Мне доступно многое, чего человек не в силах постичь. Еще ночью, когда Цезий крепко спал, обнимая свою возлюбленную Диану, я уже знал, что ему предстоит перенести днем. Нам, ангелам, запрещено информировать людей и думать за них, но подавать определенные знаки – в моей власти. Я оставил своему подопечному побольше энергии, чтобы у него хватило сил на предстоящий день. Видя всех людей и их ангелов, которым предстояло участвовать в энергетической схватке, я сам запасся энергией по максимуму. Битва приближалась. Чья душа из присутствующих будет на нашей стороне, а чья против, не знал никто. Это был один из тех дней, когда определяется дальнейший путь человека.

Мужчина, вошедший в комнату, был среднего роста, одет в строгий костюм. В его волосах пробивалась седина. Он обвел всех холодным взглядом и коротко поздоровался.

– Прошу сюда, – приветствовал его профессор Минин, указывая на свободное место. – Господа, каждый из вас уже ознакомился с ходом вчерашнего опыта. Сейчас мы воссоздадим картину шаг за шагом. Некоторые моменты вызывают вопросы. Нам предстоит выяснить причины этих аномалий. Цезий, мы будем рады услышать твои разъяснения.

Профессор Минин активировал виртуальные экраны, воссоздавая сценарий опыта. В воздухе появились разноцветные силовые поля, цифры и указатели. Профессор сыпал научными терминами, объясняя ход эксперимента, хотя наверняка это было больше для гостя, чем для членов группы. На определенном этапе он остановился.

– До этого момента мы доходили не раз и теряли энергию. Здесь наш коллега предложил создать еще три поля под разными углами. Цезий, поясни ход своих мыслей.

Молодой ученый подошел к голографическому сценарию. Манипулируя руками в воздухе, он создал нужные поля, выделил их разными цветами и настроил. Направления сил в разных точках изменились, что отразилось на всей объемной картине моделирования.

Цезий объяснял свою теорию, используя сложные физико-математические термины. Он трансформировал виртуальное пространство, меняя силу полей и их направление. Это влияло на поведение элементарных частиц. Для наглядности Цезий демонстрировал различные варианты развития эксперимента, постоянно перестраивая рабочую область.

Зрелище было завораживающим. Радуга растекалась в воздухе, меняя концентрацию и направление цветов. Картина над столом была необычайно красива и сложна для понимания непосвященных.

– Вот на этом отрезке, мы зафиксируем интересующий нас результат, – сказал Цезий, указывая на голубой участок. – Причем он не будет кратковременным. Его продолжительность равна времени нахождения тела в зоне, ограниченной этим пространством, которое мы создали практическим путем в ходе предыдущих экспериментов.

Все присутствующие внимательно слушали. Эксперт, которого профессор Минин даже не представил, сидел немного в стороне, изредка делая пометки в записной книжке.

– К Цезию есть вопросы? – спросил профессор Минин, обведя взглядом всех присутствующих.

Ответом была тишина.

– Так, хорошо. Все, что услышали, было лишь предположением на начало вчерашнего дня. Теперь перейдем к исследованию.

Компьютер начал воссоздавать эксперимент в автоматическом режиме. Не прошло и часа, как с первой попытки аппаратура зафиксировала результат.

– Стоп, – скомандовал начальник группы. – Давайте обратимся к теоретической части.

Профессор снова подошел к висящей в воздухе виртуальной модели.

– Вчера электрон вот в этом месте не отклонился, а шел по заданной заранее траектории, как видно из записи… Почему?

Участники группы неохотно стали предлагать возможные причины, но обсуждение каждого предположения заходило в тупик. Найти единственное правильное объяснение оказалось невозможно. В спорах и догадках прошел весь день.

Все это время эксперт оставался внимательным слушателем, продолжая делать пометки. Цезий постепенно привыкал к своему вновь открывшемуся дару и уже безошибочно определял отношение каждого человека к себе. К концу дня он ощутил, как становится безразличным членам своей группы, и понял, что успех его эксперимента мало кому понравился. Единственными, кто остался неизменно доброжелательным, были профессор Минин и доктор Кей.

Это заставило Цезия по-новому взглянуть на этих людей, особенно на доктора Кей. Неожиданно он увидел в ее лице не только ученого, но и женщину – молодую, красивую, с большим обаянием и прекрасной душой.

С точки зрения человека, весь день прошел в обсуждении удачного эксперимента, в ходе которого возникли непонятные явления. Шестеро людей с разными взглядами и неоднозначным отношением друг к другу пытались понять причину их возникновения.

С точки зрения ангела происходило перераспределение электроэнергетического поля Души каждого человека. Постоянное нервное возбуждение Цезия было не чем иным, как мобилизацией энергетического потенциала, который резко сокращался, когда говорили оппоненты. Облегчение же, испытываемое во время выступлений доктора Кей и профессора Минина, было восполнением энергии.

Высказывая открыто свое мнение, защитники молодого ученого блокировали негативные воздействия. В это время душа Цезия успевала вновь восстановиться, за исключением редких случаев, когда приходилось задействовать тот запас, который я предусмотрительно приберег.

Не сговариваясь, большая часть группы пыталась подвести итог, что модель, созданная в последние дни, была выбрана правильно, а расчеты Цезия были ошибочными. Результат же был достигнут только после того, как Цезий внес изменения в программу компьютера. Поскольку он не мог объяснить причину своих действий, это якобы доказывало, что лишь случай помог найти верное решение, и Цезий сыграл незначительную роль в этом достижении.

Доктор Кей и профессор Минин не соглашались с таким мнением. Они утверждали, что изменения, внесенные Цезием по ходу эксперимента, были незначительными и не могли влиять на получение энергии. Об этом говорил тот факт, что при повторе результат получался с любыми данными. Однако причина задержки, произошедшей накануне, так и оставалась загадкой.

– А каково ваше мнение? – внезапно обратился к эксперту профессор Минин.

Тот медленно поднял голову от записей.

– Исходя из услышанного, я делаю выводы, что причиной такого хода опыта была не что иное, как ошибка компьютера. На какой именно стадии – сказать трудно. Будет проведена экспертиза всех модулей, и тогда выяснится. Это мое мнение.

Члены группы, зайдя в тупик, согласились с мнением эксперта, хотя внутренне не разделяли его. После завершения обсуждения все разошлись, и Цезий поплелся домой. Добравшись до квартиры, он, опустошенный, рухнул на кровать и несколько часов пролежал без движения. Его энергетическое поле было изрядно повреждено, и мне пришлось его восстанавливать. Такие перепады в энергетике не сулили ничего хорошего для нервной системы человека.

Хоть у ангелов и нет интуиции, мы можем легко рассчитать возможные варианты развития событий на основе видения линий грядущего. В какой-то момент я утратил уверенность в ближайшем будущем моего подопечного. Мой анализ все чаще оказывался недостаточно точным, что ставило под сомнение мой профессионализм как хранителя. Я уже несколько раз прибегал к запрещенной практике латания энергетического поля Цезия чистой энергией, которую все чаще придерживал для подобных случаев. Это не одобряется, но ангелы довольно часто используют такой метод. Однако для серьезных неприятностей, которые с большой долей вероятности нас ожидали, моих запасов было ничтожно мало.

Тогда я принял решение тайно накапливать выделяемую Цезием энергию. Это было строжайше запрещено, но разве высшей целью моего существования не являлась защита вверенной мне Души любыми способами? Технически это мало чем отличалось от временного распределения энергии в зонах ее сосредоточения, что я уже неоднократно проделывал, хотя это тоже было под запретом. Основное отличие заключалось в том, что раньше вся эта лишняя энергия рассеивалась в пространстве через короткий промежуток времени. Теперь же я намеревался концентрировать энергию в сгустки, оставляя к ним пассивный энергетический путь, через который можно было бы воспользоваться своеобразной заначкой в любой момент. Это напоминало шаровую молнию, спрятанную в плазме лавы с проводом, по которому она могла мгновенно переместиться на другой его конец. Мои действия были настолько противоправными, что при обнаружении меня наверняка лишили бы самой идентичности.

Когда все разошлись, профессор Минин остался наедине с экспертом.

– Что скажете, профессор? – спросил эксперт.

– Вы же уже сделали заключение, к чему дальнейшие разбирательства? – ответил Минин.

– Это все фикция. И я, и вы, и каждый это знает. К тому же, как я заметил, у вас нет единой команды. Все члены группы, несомненно, компетентные люди, но каждый тянет одеяло на себя. В такой ситуации трудно работать.

– Все так. Все так, – согласился профессор Минин.

– Главным яблоком раздора, – продолжал эксперт, – является ваш самый молодой сотрудник Цезий. В чем дело, профессор? Я давно у вас не был, и для меня это стало неожиданностью.

– Понимаете, коллега, – начал объяснять Минин, – Цезию всего двадцать один год. Некоторые в таком возрасте еще в игры играют. Он же окончил институт физики, причем в специальной группе. Сейчас получает второе образование психолога. Это гений. Не знаю, как ему удается, но он практически безошибочно предсказывает ход наших физических опытов. Сам характер его размышлений абсолютно отличается от других. Он видит в явлениях то, что ускользает от нашего внимания и, довольно часто, это является решающим фактором. Если рассматривать, как он анализирует происходящие события, то ему может позавидовать любой компьютер. Вот если взять, к примеру, работу группы, то определяющие изменения исходили именно от Цезия. Но все это применимо только к точным наукам. Ему не хватает жизненного опыта. Сами понимаете, двадцать один год. Порой он не понимает, что творится вокруг него.

– Да. Я читал отчеты, но право не всегда им верил, – заметил эксперт.

– Вот в том-то и дело. Представьте, что в наш коллектив, где три профессора, доктор и научный сотрудник, приходит юноша, который сразу берет инициативу в свои руки. Самолюбие некоторых страдает, и возникают трудные ситуации, одну из которых вы сегодня наблюдали. Эти люди ставят собственное самомнение выше работы, что приводит к такому поведению.

– А если разделить вашу группу? – предложил эксперт. – Ведь возникшая проблема, она же психологического характера. Может быть, порознь каждый принесет больше пользы, чем все вместе? Или просто убрать из группы Цезия, как вы на это смотрите?

– Не знаю, все ли согласятся на такой шаг. Ведь каждый считает свой вклад в общее дело выше других. А что касается Цезия, то было бы несправедливо умалить его заслугу, хотя профессор Мэйсон и Диб поддержат эту идею.

– Сейчас как раз та ситуация, которая может способствовать разрешению проблемы. Результат, который ставили перед этой группой, достигнут, а дальнейшие разработки можно передать другим. Кстати, имеется материал, требующий как раз тех навыков, которыми обладают ваши подчиненные.

– Да, я уже ознакомился, – сказал профессор Минин, думая о чем-то другом. – Здесь есть о чем поразмышлять. А что, если весь материал о проделанной работе передать Цезию? Лучше него с этим никто не справится. Пусть продолжает. А Дибу и профессору Мэйсону предложить, как вы говорите, новую тему.

– А потянет ли Цезий один? Ведь объем работы большой.

– Я так думаю, доктор Кей согласится участвовать в дальнейшей разработке. Да и мне не хотелось бы упустить с поля зрения этот проект.

– "Любой гений должен быть кем-то взращен", – процитировал эксперт. – Ну что ж. Я не против такой расстановки. Надеюсь, вы найдете способ добиться этого, никого не обидев. Так, еще одна причина моего посещения, – перешел эксперт к другой теме. – Скопилось много материала, из которого видно высокий уровень знаний Цезия и подтверждения его вклада в развитие науки, но нет ни одного представления на научную степень. Я бы вас попросил обобщить весь материал, включив отчет о последних успехах Цезия и быть поручителем в совете профессоров. Вы согласны?

– Рад, что этого молодого человека заметил не только я, и с большим удовольствием выступлю его поручителем.

– Благодарю, профессор. На этом моя миссия окончена. С вашего разрешения, я удаляюсь. Всего доброго.

– До свидания, – прощально кивнул профессор.

Когда дверь за экспертом закрылась, профессор Минин глубоко вздохнул и растекся по креслу. Эксперты ООН редко вмешиваются в работу организаций, напрямую не связанных с ними. Их визит означает многое. От мнения такого человека зависит дальнейшая судьба как отдельных людей, так и всего научного проекта. Это посещение говорило о том, что разработки Минина были признаны важными для человечества, его безопасности и развития общества.

В своей жизни профессору приходилось общаться с такими людьми, и каждый раз он ощущал себя уязвимым. От них невозможно было ничего скрыть. Всегда такой эксперт возникал неожиданно, и в тот же день исчезал на неопределенное время. Чем дольше его не было, тем спокойнее жилось. Противоречить ему бесполезно, и профессор был рад, что не пришлось вступать в сделку с собственной совестью. На этот раз интересы организации и его собственные совпали.

На следующий день профессор Минин вызвал Цезия в свой кабинет. Юноша вошел, чувствуя нарастающее беспокойство.

– Присаживайся, – профессор указал на кресло. Его голос звучал непривычно напряженно. – У меня есть новость, которая может тебя удивить.

Цезий осторожно опустился в кресло, не отрывая взгляда от лица профессора.

– Я хочу, чтобы с завтрашнего дня ты ушел в отпуск, хотя бы на неделю, – сказал Минин, внимательно наблюдая за реакцией молодого ученого.

Цезий побледнел, его руки невольно сжались в кулаки.

– Вы… вы отстраняете меня от эксперимента? – голос юноши дрогнул. – Выгоняете из группы? – Ком в горле заставил его замолчать.

Профессор Минин поспешно поднял руку, словно пытаясь остановить поток мыслей собеседника.

– Нет, нет, все совсем не так, как ты понял, – он говорил мягко, но твердо. – Эксперимент на время откладывается. Группа будет расформирована.

Видя, как расширились от удивления глаза Цезия, профессор продолжил:

– Через неделю тебе будет предоставлена работа. Какого плана, еще не известно, но я лично прослежу за этим.

Профессор наклонился вперед, глядя прямо в глаза Цезию:

– Ты первый из группы, кому я сообщил о прекращении эксперимента. Подумай, если бы я изменил свое отношение к тебе, разве бы я так поступал?

Цезий медленно кивнул, пытаясь осмыслить услышанное.

– Сейчас я многого не могу объяснить, – продолжил профессор с нотой сожаления в голосе. – Позже тебе все станет понятнее. Просто доверься мне, хорошо?

Цезий помолчал, затем спросил, пытаясь скрыть дрожь в голосе:

– Это как-то связано со вчерашним посещением того человека?

– Да, ты прав, – профессор вздохнул, явно борясь с желанием сказать больше.

– А можно спросить, кто он? – осторожно поинтересовался Цезий.

Профессор на мгновение заколебался, затем ответил:

– Он эксперт ООН.

Глаза Цезия расширились от удивления:

– И что это означает?

Профессор Минин встал и подошел к окну, на секунду отвернувшись от Цезия. Когда он повернулся обратно, его лицо было серьезным:

– Это означает, что те результаты, которые мы достигли за последние полгода, могут являться определяющими в масштабах человечества.

На секунду возникла пауза. Затем профессор добавил более мягким тоном:

– Если надумаешь куда-нибудь уехать, отдохнуть, обращайся, я помогу тебе. О нашем разговоре никому не говори. Сегодня работай как обычно. И, Цезий… – он положил руку на плечо юноши, – не волнуйся. Все будет хорошо.

Сидя у себя в кабинете, Цезий размышлял о несправедливости, окружавшей его. "Работал, отдавал все силы, а что заслужил?" – думал он с горечью. – "Благодаря мне достигли желаемого результата, сделали открытие, и меня же отстраняют от работы. А разработки, наверное, перейдут профессору Мэйсону, который лишь завидовал мне на протяжении всего опыта."

Цезий чувствовал обиду и разочарование. "Получается, чем больше инициативы, тем больше неприятностей. Сидеть надо как Диб. Со временем, глядишь, доктором станет, а потом и профессором. Будет жить припеваючи, хотя в конце и окажется, что ничего толком за жизнь не сделал. Зато жить будет спокойно." В таких горестных рассуждениях он не заметил, как пролетел день.

За несколько минут до конца рабочего дня профессор Минин собрал всех в своем кабинете.

– С завтрашнего дня нас ожидают изменения в работе, – начал он. – Мы сделали большое дело и достигли поставленной задачи. Несомненно, это наш общий успех. Результат оценили не только мы сами, как вы могли вчера убедиться. На этом наша работа в этом направлении окончена. Мы прекращаем разработки и сдаем всю документацию.

– Но эксперимент очень сырой. Надо продолжать. Мы лишь приоткрыли дверцу, а что за ней? – перебил профессор Мэйсон.

– Я рад, профессор, что вы разделяете мое мнение, – продолжал Минин, – но дослушайте до конца. Не от меня и не от вас зависит такое решение, и я не думаю, что будет правильным не согласиться с ним. Нам предлагают взамен несколько тем. Завтра каждый сможет с ними ознакомиться. Хочу только заметить, что они не менее интересны и важны, чем та, которую мы разрабатывали.

Минин сделал паузу, а затем продолжил:

– Что касается состава нашей группы. С завтрашнего дня Цезий нас покидает. – В этот момент злорадная улыбка появилась на лицах старшего научного сотрудника Диба и профессора Мэйсона, но быстро исчезла при дальнейших словах Минина. – Он уходит в отпуск. Каждый из вас, ознакомившись с предоставленным материалом, может отказаться от его разработки. Кроме того, возглавлять следующий состав группы будет профессор Мэйсон.

Минин завершил свою речь вопросом:

– Есть какие-нибудь вопросы?

Все молчали.

– Профессор, – обратился к Мэйсону Минин. – Вы хотите что-нибудь сказать?

– Я? – вяло начал Мэйсон. – Я очень огорчен, что приходится отказаться от проделанной работы, в которую каждый из нас вложил частичку своей души. Но раз так сложились обстоятельства, то, что поделаешь. Постараемся с таким же усердием работать в другом направлении. А вы, профессор, – внезапно спросил он Минина, – останетесь в группе?

– Нет, вам предоставляется полное руководство, – ответил Минин. – Я остаюсь контролировать ход работы с правом вмешиваться только с вашего разрешения.

Затем он добавил:

– Так, еще. На ознакомление с материалом времени в обрез. К концу завтрашнего рабочего дня каждый должен определиться со своим решением. В пять часов вечера собираемся здесь. Послезавтра группа в новом составе или в прежнем, это уже зависит от каждого, должна приступить к работе. Это все, что я хотел вам сказать. До свидания.

Вечером Цезий включил телевизор, представлявший собой поверхность одной из стен. Мимоходом он пробежался глазами по новостям. Искусственный интеллект в очередной раз победил человека в сложнейшей интеллектуальной игре. Ученые объявили о прорыве в лечении рака. Политики спорили о этических аспектах генной инженерии.

Мысли Цезия были далеки от происходящего. Диана уехала. Первым порывом было отправиться к ней. Но представив, что все дни придется провести рядом с бабушкой, он отказался от этой мысли. Хотелось отгородиться от повседневной суеты.

Внезапно на экране появилась дикая природа, очаровывающая своей первозданной красотой. Цезий сделал звук громче и услышал, что это место является последним участком на Земле, где нет признаков цивилизации за много километров вокруг. Там, на этом удивительном клочке земли, живет древнее племя, сохранившее свои традиции и обычаи.

Цезий представил себя среди этих удивительных людей, и почувствовал желание посетить это место. – "Вот где я хочу провести отпуск", – подумал он и набрал номер телефона туристического агентства.

– Здравствуйте, вас слушает агентство "Вояж". У нас вы можете заказать путешествие в любую точку Земли в удобное для вас время, – проговорила симпатичная девушка, виртуальное изображение которой возникло около Цезия.

– Посмотрите сто девятый канал, – попросил Цезий.

Девушка на секунду замерла, потом кивнула:

– Вижу. Потрясающее место!

– Как быстро я могу там оказаться?

– В самом племени? Это… сложно, – ее улыбка слегка померкла. – Мы можем доставить вас туда за четыре часа, но нужно специальное разрешение.