В твою любовь. Рискуя всем

– У меня не было выбора, – тихо добавила Грейс в конце.

Я негромко хлопнул ладонями по столу, поднимаясь с места. Этот разговор начинал действовать на нервы, и я не хотел, чтобы она выглядела так, словно оправдывалась за свои действия – сам-то я уже давно понял, Грейс всегда была на моей стороне.

Все старые сомнения, что посещали больной разум, когда я лежал в воде, остались в прошлом.

– Она поступила верно, – чётко и бескомпромиссно проговорил я, на что и Лэн, и все остальные приняли серьёзное выражение лиц: – Да, была огромная вероятность осечки; да, многое могло пойти не так – та же пуля могла угодить не в плечо, а задеть органы – но это лучше, чем если бы этот урод Томми застрелил бы её. Или его прихвостни изрешетили бы меня.

– Однозначно, – задумчиво вставил Уиллсон и поднялся с места: – Я предлагаю на сегодня закончить эти милые беседы о былом и пойти отдохнуть. У всех выдался, мягко говоря, тяжёлый день, а у кого-то и недели. Завтра обсудим всё остальное.

С благодарностью кивнул ему, но пока все молча вставали, шаркая стульями, неугомонная Ким всё равно продолжила засыпать меня вопросами:

– Получается, ты, раненый, доплыл до Острова Бурь? Оказался в лесу? Как ты, блять, вообще там выжил? Насколько далеко ушёл, чтобы спрятаться? За твоим типа мёртвым телом даже не послали отряд?..

– Ты что, не слышала Уиллсона? – с лёгким упреком пресёк ей Лэн. – Оставь человека в покое. Захочет – завтра расскажет.

– Просто мы никогда не уходили так глубоко в лес, ведь всегда считалось, что там заражённая криптококком зона! Сильно, мать её, заражённая! – всплеснула она руками в ответ, затем с горящим взглядом вновь повернулась ко мне: – У тебя точно нет никаких признаков? Обострения чего-нибудь?

– Есть, блять, – закатил я глаза, саркастично скривив лицо: – И если ты сейчас же не переведешь тему, будь уверена, обострение тут же передастся и тебе.

Грейс и Крис, помогавшие капитану убирать посуду, тихо засмеялись вразнобой, а Ким лишь обиженно насупилась.

– Просто хотела послушать интересную историю о выживании… – бурчала она под нос, пока Лэн ободряюще растирал ей плечи.

– Кстати о выживании, – устало потёр я лицо ладонями, уходя за стойку с грязными стаканами. – Что у нас имеется здесь из припасов на данный момент, капитан?

Уиллсон почесал лысый затылок, озираясь по сторонам и прикидывая в уме ответ.

– В оборудованном подвале немало еды – хватит на несколько недель точно. Есть какая-то одежда, правда старая – осталась со времен моего юношества и жизни родителей, – он аккуратно достал свой пистолет, посчитав патроны, и продолжил: – если моль не поела. У нас дефицит оружия и экипировки. Нужных сывороток, ну и в теории, транспорта, если джип обнаружит патруль.

– Так, – медленно протянул я, сложив руки на груди и прислонившись к одному из шкафчиков кухни. – Уже неплохо… Надо ещё что-то сделать со связью между нами. Рации или что-то типа того, но так, чтобы «Тиррария» не засекла волну. Насчёт оружия у меня есть пару мыслей, но давайте тоже отложим на завтра. На свежую голову.

– Я так понимаю, свет зажигать не стоит? – Лэн жестом ладони извинился, что перебил, и с сомнением задал этот вопрос.

– Да, – кивнул Уиллсон. – Дом спрятан среди деревьев, под покровом ночи, но, если зажечь свет, будет неплохо просматриваться с моря. Катера-то патрулируют воды рядом с каждым Островом, сами знаете.

– А я предлагаю, чтобы мы все поочередно дежурили у двери. Периодически заглядывали за шторы, чтобы быть готовыми к прибытию врагов, если они всё-таки сунутся сюда, – воодушевленно добавил Крис, на что я и остальные мужчины тут же согласились.

Ким и Грейс молча слушали, ожидая указаний – школа Уиллсона не прошла даром.

– Никогда бы не подумал, что когда-нибудь буду считать нашу военную организацию врагом…

Я озвучил вслух то, в чём многие боялись признаться до этой минуты.

Мы теперь – абсолютно никто. Отверженные, по сути, те же чужаки, которые не смогли добиться правды. Отданные сами себе, без четкого видения будущего, без ориентиров.

Правда, у меня была цель, о которой собирался рассказать остальным завтра. Все присутствующие в этой комнате оказались здесь отчасти по моей воле. Из-за меня. И я чувствовал ответственность за каждого, кто теперь не мог вернуться обратно, не боясь быть расстрелянным на пороге Штаба. И только я один должен всё исправить, взяв на себя руководство дальнейшими действиями.

– С дежурством отличная идея, – я коротко кивнул Крису, а Уиллсон подхватил:

– Тогда сделаем следующим образом… На втором этаже две спальни: одна для вас, и для вас, – он по очереди посмотрел на Лэна и Ким, затем на Грейс и меня. – Мы с Крисом будет ночевать тут. Если мне не изменяет память, диван раскладывается…

– Но сэр, – чуть осипшим от долгого молчания голосом вступила Грейс, – это не очень справедливо. Всё-таки, хозяин дома – вы.

– Вот именно поэтому я отдаю вам спальни. Лично я хочу быть ближе к холодильнику, пока твоя подруга-засранка не слопала всю еду. И с каких пор ты перечишь приказу капитана? – с веселыми нотками спросил тот, на что мы усмехнулись. – Так вот, в эту ночь буду дежурить я и этот славный малый. Дальше будем меняться.

Он похлопал Криса по плечу, пока тот одобрительно тряс головой.

– Вот и решили.

Всё обсудив и не включая свет, мы в сумерках приближающегося вечера стали разбредаться по заявленным спальным местам. У лестницы я остановил уже собравшуюся подняться Грейс, осторожно задержав её за локоть, и тихо проговорил:

– Иди одна, я скоро. Хочу убедиться, что вокруг дома никого нет, и ещё раз переговорю с Уиллсоном.

Она задержала на мне потеплевший взгляд, накрыв пальцы своими.

– Хорошо… Я оставлю дверь приоткрытой, чтобы ты понял, какая комната наша.

– Да уж, не охота набрести на этих двоих в неглиже, – я с усмешкой кивнул на бедного Лэна, на чьей шее повисла Ким – они уже добрались до последней ступени и, поглощенные друг другом, не слышали нас.

Грейс улыбнулась, чуть морщась от боли в губах, и я, взглянув на них, подавляя желание раскрыть языком и впиться грубым поцелуем, хрипло добавил:

– Обработай свои раны ещё раз. Не забудь.

Она мягко высвободилась из моего захвата и поднялась на две ступени выше. В полумраке глаза Грейс таинственно блеснули синевой и, в сочетании с шёпотом, связали моё нутро в тугой узел ожидания:

– Как скажешь, мой командор.

***

Неслышно затворив за собой дверь, я вошёл в отведённую комнату. Грейс лежала спиной ко мне, на кровати, закутанная в плед. В воздухе витал аромат свежести и какого-то цветочного мыла. Похоже, успела принять душ.

Она медленно повернулась в темноте, заглядывая через плечо.

– Ты уже спала? – тихо спросил я, стараясь рассмотреть её.

– Просто дремала, – Грейс приподнялась и прислонилась спиной к изголовью.

Я заметил её оголённые, не скрытые тканью найденной в шкафу ночнушки, изящные ноги, и ощутил лёгкое возбуждение, покалывающее тело. Прошёл вглубь комнаты, попутно снимая с себя пропахшую этим непростым днём футболку – куртка формы патрулирующего осталась где-то внизу. Глаза уже почти привыкли к сизому мраку, натыкаясь на очертания комода, столика, шкафа и кресла. В дальней стене была дверь в ванную, откуда аромат ощущался сильнее.

После стольких лет среди аскетизма Штаба отвыкаешь от такого уюта.

– Пахнет джунглями Центрального острова, – хмыкнул я, оставив грязную футболку на кресле и подходя к краю кровати.

– Единственное мыло, которые мы с Ким нашли на втором этаже, – Грейс тоже усмехнулась. – Я разделила его на несколько частей, для всех. Будем пахнуть джунглями.

Я присел у её ног, внимательно наблюдая за уже вполне заметными в полумраке реакциями Грейс. Мне не хотелось как-то спугнуть её. В памяти свежо то, как я там в гроте, выйдя из берегов, обхватил тонкую шею. Грейс казалась расслабленной, но кисти потянулись к подолу пижамы, пытаясь опустить ниже.

Не говоря ни слова, неторопливо и мягко перехватил её руки. Потом коснулся пальцами лодыжки, медленно пробираясь наверх, по изгибу натянутой мышцы на гладкой икре. Затем дошёл до её коленки, поглаживая кожу большим пальцем и слушая, как учащается дыхание напротив. Мне и самому стало трудно сдерживаться, но я постоянно напоминал себе, что и так причинил Грейс немало боли…

– Как бедро?.. – выдержав паузу, хрипло спросил я, направляя прикосновения выше, к месту, где был медленно заживающий след от вытащенной кем-то пули.

– Лучше… – прошептала Грейс, и я с удовольствием отметил, что кожа отозвалась мурашками, а она сама подвинулась чуть ближе ко мне: – В камере рану зашили и обрабатывали, хоть и не каждый раз. Это помогло не допустить осложнения…

Вновь неловкая тишина. Я видел, как она словно прощупывает почву и раздумывает над тем, как продолжить рассказ, и решил лишь молчаливо дождаться, не останавливая касания кончиками пальцев.

– Он оглушил меня. Тогда на форпосте, – отрывисто вздохнув, тихо начала Грейс, отведя глаза, но не убирая свою обнаженную ногу из-под моей руки. – И я очнулась уже в Верховном суде. Прошла через сущий ад, каждый день думая, что промазала и убила тебя.

Я затаил дыхание, слушая.

– Он не приходил. Долго не приходил. Пока за несколько часов до суда не заявился. Сначала я не могла отбиться…

Её глаза наполнились слезами, которые не пролились, и я начал жалеть, что не остановил этот разговор. С другой стороны, я хотел всё узнать… Мы должны обсудить. Это будет моим клеймом, пока не доберусь до Томаса.

– …потом я успела заметить оставленные охраной столовые приборы. Схватилась за нож, попробовала отбежать, чтобы метнуть в Тома. И он ушёл… Точнее, убежал… – Грейс всхлипнула, но улыбнулась мне: – Представляешь? Аж пятки засверкали.

Я не мог ответить ей тем же, потому что каждое сказанное слово врезалось в меня с прочерченным шлейфом огненных букв: «убить ублюдка», «убить ублюдка»…

– Мне было очень страшно, Норд… – улыбка сползла с покрытого полутьмой лица, когда её губы еле слышно пробормотали это напоследок.

Остановив движения по её коже, я ринулся вперёд, сгребая Грейс в крепкие объятия. Она уткнулась в шею, горячо дыша, а я зарылся обеими ладонями в её, увы, уже не пахнущие, как когда-то, мятой влажные волосы. От них сейчас исходил запах цветов.

– Я такой мудак, Грейс, – лихорадочно стал говорить ей на ухо, не анализируя слова и отдавшись на волю чувствам, прорвавшимся наружу, – Я такой, блять, мудак…

– Нет-нет… Я знала, что, когда ты узнаешь о случившемся, сильно рассердишься. Я знала. Не вини себя. Я предугадывала такую реакцию.

Твою мать. Она ещё и оправдывала моё поведение.

– Надо было выслушать тебя. По-нормальному выслушать, когда мы были в пещере. Выслушать и понять. Блять, я попросту не сберёг тебя…

Я хотел прижать её к себе ещё ближе, но Грейс сама вытащила руки и обвила ими мою шею. Поймав её во всю разгорающийся взгляд и опаляющее дыхание ртом, я провёл кончиком носа по её. Теперь между нами витали заряды тока – я слишком хорошо помнил, что это означало…

Грейс осторожно приникла к моим губам, игнорируя их шершавость от сухого ветра погони. Игнорируя боль в собственных. Невинный поцелуй с лекарственным привкусом мази поднял во мне невероятных размеров волну возбуждения. А когда она, приподняв край ночнушки, перекинула одну ногу и оказалась сидящей на мне, я чуть было не зарычал в голос.

– Грейс, милая… – сквозь пелену затмевающей похоти, я еле смог сложить слова в нечто цельное. – Ты… не готова… Ты столько пережила… Стоит ли? Уверена?

– Да, – её вкрадчивый голос чуть дрожал, и я явственно слышал в нём крупицы оставшейся робости и страха. – Уверена…

– Грейс…

Я не должен настаивать, я не должен…

Язык неподвластно мне прошёлся по её губам, с нежностью раздвигая их и встречаясь с её тёплым в ответ. Грейс прижалась к моим бедрам, выгибая поясницу, и словно невзначай потёрлась о молнию на брюках. О давно недвусмысленно поднявшуюся молнию на брюках…

– Мне стоит сходить в душ для начала… Я чертовски грязный… – я предпринял последнюю попытку оттянуть момент нашей близости, чтобы дать ей возможность отказаться: не знаю, насколько сильно этот ублюдок оставил след в её душе. – И милая… В первый раз я сорвался, но не думаю, что будет правильно заниматься сексом без…

– Я бы не позволила тебе сорваться, если бы не была на инъекциях, как и все женщины в «Тиррарии», – опаляющий шепот коснулся моего подбородка, и Грейс укусила меня. – А остальное – меня не волнует…

Мои руки в противовес сказанному блуждали по ткани на изогнувшейся спине, желая сорвать её как можно быстрее. И сжали ткань в ответ.

– Плевать… – ультимативно выдохнула в мои губы Грейс, царапая ногтями шею. – На всё плевать. Ты нужен мне… Сейчас…

Её последнее слово, почти мольба, утонуло в ушах, в которых я слышал лишь стук прилившей крови. Грейс вновь заёрзала, как раз в тот момент, когда я обхватил губами кожу на её ключице и опустил ладони на охуительные округлости ягодиц.

– Сейчас и всегда… – сквозь тихий стон договорила она.

Как скажешь, родная.

Глава 12. Кожа к коже

Грейс

Решение перевести утешающие меня объятия в нечто большее далось непросто. Но я хотела этого. Искренне. Тело всё ещё пыталось вяло сопротивляться, исключительно на каком-то рефлекторном уровне. Всё из-за познанных ударов насилия. Но я слишком сильно скучала по Норду. По его такой же мощной, хоть и немного исхудавшей фигуре; по его пылкости, по сводящему с ума шёпоту. По чуть шероховатым пальцам, невероятно горячему рту и по вздувшимся венам на руках…

Эмоции и тоска по нему взяли верх.

Усилием воли, а затем и переключив разум на чувства, мне удалось полностью расслабиться, получив инициативу. А когда я обхватила Норда ногами, сев сверху, и принялась мягко целовать, несмотря на ощутимую боль в губах, и вовсе познала в себе то, что до этого часто избегала по природной застенчивости даже с моим командором – желание раскрепоститься до конца…

Норд медленно и чувственно сжал мои ягодицы, рождая этим стон в горле. Приподнял меня, опустил и будто подвинул ещё ближе – моё тело ласково тёрлось об его мышцы, не позволяя добавить и пары дюймов расстояния.

Температура вокруг нас словно поднялась на несколько градусов, а воздух обволокло ароматом вожделения.

– Без тебя было невыносимо, – прошептала я, проведя ладонью по щеке, и посмотрела Норду в глаза.

Сцепка наших взглядов, говорящих друг другу о многом. И Норд прикусил мою ключицу, потом ненасытно ещё раз рядом. И ещё, пока я, зарывшись ладонями в пряди волос, с прерывистым дыханием прижалась щекой к его виску.

– Прости меня, Грейс…

Никогда ещё ничьи извинения так не распаляли меня.

Я ощущала, как непросто они ему дались.

Когда любимые губы прошествовали выше и накрыли след от засоса, оставленный ранее Томом, я всхлипнула от лёгкой боли – Норд попытался отметить меня ещё сильнее поверх, захватив зубами больший участок.

Моё тело на мгновение дрогнуло в его руках, замерло, и Норд отстранился, взглядом собственника, который я хорошо знала и помнила, всматриваясь в лицо. Я же невесомым жестом огладила аккуратный шов от пули на его плече.

– Моя, – тоном, не терпящим возражений, пробормотал он и накрыл губы своими. – Ты только моя. Была и будешь.

Ранки вскрылись, и мы оба почувствовали солоноватый привкус крови в поцелуе, но всё было уже неважно… Я застонала в его рот, обхватив ладонями мужественные скулы и непроизвольно выгнув спину – Норд воспользовался этим, сгребая ткань ночной рубашки в кулаки и поднимая её. В каждом жесте я ощущала разбавленную диким желанием непривычную для него нежность и понимала, насколько тяжело ему даётся контролировать себя и не перейти к более жёстким ласкам, которые так любил. Которые и я не была бы против испытать, но позже, когда пройдёт ещё немного времени.

За поцелуем не заметила, как Норд дёрнул мою пижаму наверх, обнажая полностью. Ткань отлетела куда-то в сторону, и я осталась лишь в нижнем белье, без бюстгальтера. Мы на мгновение остановились, потому что, судя по прожигающему моё тело взгляду, он не мог налюбоваться, водя ладонями по талии, а я – наоборот… Почему-то попыталась закрыть грудь руками, постеснявшись своего не менее измученного заточением вида. Смутившись ссадин, царапин и выпирающих рёбер.

Не говоря уже о том, что в этой позе я ощущала себя будто возвышающейся над Нордом, отчего моё тело предстало перед ним во всех деталях.

М-да. Чувства раскрепощённости хватило ненадолго…

Но мои запястья тут же были властно перехвачены Нордом и разведены в стороны, и я запрокинула голову, прикрыв глаза и прикусив нижнюю губу, когда он с тихим рычанием обхватил один из жаждущих его рот сосков.

Приласкав языком, он метнулся ко второму, одаривая и его настолько чувственной лаской, что я еле сдержала громкий стон, забывая о спящих товарищах. В какой-то момент, обе широкие ладони моего командора заменили горячие губы, сжимая полушария моей груди, и я, зажмурившись от невероятных волн возбуждения, лихорадочно прошептала:

– Не могу так больше… Хочу тебя в себе.

Мои слова подействовали на Норда катализатором – он с довольным, протянутым «м-м-м» тут же свёл обе округлости друг к другу, проводя влажную дорожку языком между ними, от чего я чуть было не вознеслась на небеса.

– Раз моя девочка просит… – Норд погладил мой живот, переместив обжигающие кожу ладони на ягодицы, и чуть приподнял меня.

Я поняла его жест: дрожавшими от желания пальцами помогла ему и себе освободиться от остатков одежды – брюки и бельё полетели туда же, к ночнушке.

Я вновь заняла своё место, наездницей медленно опускаясь вниз. Когда его пульсирующая и жаркая твердость коснулась влажной промежности, Норд откинулся на кровать, выпуская воздух сквозь сжатые зубы.

– Твою мать, да… – послышалась хриплая реплика, когда я поддалась немного вперёд, упираясь ладонями в мышцы на его груди.

И как бы я не хотела перейти к самому сладкому, тем более, сама прося об этом минутой ранее, всё же решила чуть помедлить…

Я специально прижалась жаждущим касания клитором к его головке, дразня и не позволяя войти, на что Норд до приятной боли вцепился пальцами в мои бедра. Стараясь не касаться ранения.

Продолжая провоцирующие, массирующие движения, от которых узел в животе затягивался искрящейся петлёй всё туже, я провела ладонью по его груди, заметив, как Норд всё ещё крепко держит меня, направляет вперёд и назад, имитируя секс.

Я обкусала и так измученные губы, стараясь сдерживать рвущиеся наружу звуки, но тщетно – стоны всё равно прорезали комнату вперемешку со всхлипами, которые заводили моего командора ещё больше. Он отвечал тяжёлым дыханием и вибрирующими рыками, которые молниями пробивали чувства внутри, заставляя гореть.

Дотла, до самоуничтожения.

Я опустилась ниже, изгибаясь, как кошка, и собрала языком дорожку за одинокой каплей пота на прерывисто вздымающейся груди Норда. Он вцепился руками в мои волосы, приласкав кожу на затылке и резко толкнулся бедрами к моим, отчего трение о клитор чуть не закончилось сокрушительным оргазмом для меня…

– Норд… – тихо заскулила я, инстинктивно запуская одну ладонь назад, за свою поясницу, но продолжая сбивчиво целовать его мышцы.

– Давай, малышка. Сама, – бархатный тон сорвался, когда я нащупала ладонью за своими откровенно раздвинутыми ягодицами его абсолютно каменный член.

Горячий.

Влажный от моей смазки.

С чертовски нежной кожей.

Как я вообще смогла терпеть так долго?.. И как до сих пор не сорвался с катушек сам Норд, не перевернув меня и не оттрахав до беспамятства?

Обхватив напряжённый орган пальцами под тихий стон моего мужчины, я провела несколько раз по длине и направила ко входу в себя. Изнывая от желания полноценного ощущения.

Норд не спеша двинулся тазом вперёд, а я напоследок с нежностью прикусила кожу в районе его ребер и медленно выпрямилась, откидывая волосы назад.

Он погрузился в меня лишь на какую-то часть, но я, не совладав с собой, изумлённо ахнула, так и оставив раскрытым рот в виде буквы «о». В этой позе я почувствовала сладкую, почти незаметную боль, и такую нереальную наполненность, что захотелось протяженно вскрикнуть, прежде чем двинуться глубже и дальше.

– Вот так… Да… – лаская и придерживая мои бедра, шептал Норд, помогая опускаться всё ниже и ниже.

Он прикрыл глаза на секунду, но потом, распахнув их вновь, впился в меня поистине дьявольским взглядом в сочетании с триумфальной полуулыбкой.

– Двигайся, малышка…

В этой позиции он для меня – слишком большой, слишком восхитительный, слишком заполняющий. Всё – слишком.

– Чёрт… – еле слышно просипела я, каждым дюймом себя чувствуя его, и когда Норд призывно облизал губы, я совершила первое плавное движение, которое выбило из наших грудных клеток два стона в унисон. – Норд, я… Ты просто сводишь меня с ума…

Я совершенно не контролировала свои слова – один вид лежащего подо мной Эммерсона с напряжёнными мышцами пресса, который скользит по коже моих бёдер пальцами и впивается в них тогда, когда толкается в меня сильнее, лишал любой способности связно думать и говорить.

– Больше никогда… Не смей… Что-либо скрывать от меня…

Услышав этот манящий шепот, я с рваным выдохом вновь плавно заскользила по Норду, царапая ногтями его живот. Руки были выпрямлены так, что приподняли и поддерживали грудь. Лихорадочно кивнула, уничтожаемая его сексуальным предупреждением, и сцепила зубы в новом стоне.

– Умница… Ещё, Грейс…

Затуманенными глазами я ловила хищнические взгляды моего командора по зовуще направленным в его сторону затвердевшим соскам.

Снова движение.

Ещё один толчок.

И ещё…

От затапливающих меня чувств и раздающихся звуков влажных шлепков, я наклонилась немного назад для нового угла проникновения, вновь запрокинув голову, и ни на секунду не могла представить, какой развратной лаской это обернётся…

Норд тут же оставил одно моё бедро, направив жаркую ладонь сначала на живот, затем переместив её ниже, под мой пупок.

– Моя Грейс… – в совсем небольшое расстояние из-за моего прогиба назад, между клитором и кожей его паха, с нежностью проник большой палец, и я резко зажала ладонью рот, чтобы не закричать от миллиона ярчайших ощущений. – Никакой больше лжи между нами. А теперь… Кончай для меня.

Всё смешалось в абсолютно единый переливающийся всеми цветами клубок: то, как я сначала тёрлась о его член собою; то, как Норд входил в меня после; мои ответные опускающиеся движения на нём… И сейчас его массирующий и надавливающий на точку наслаждения палец с параллельными непрекращающимися глубокими толчками – всего через какое-то мгновение я буквально рухнула на взмокшую грудь моего командора, вгрызаясь в его плечо, чтобы заглушить вскрик от дикого оргазма.

Наверное, я тоже оставлю на нём след…

Мое обещание не лгать под подписью первоклассного удовольствия.

Норд с довольным хриплым стоном перехватил меня так, что зажал между крепких бицепсов, не позволяя высвободиться. Его член всё ещё был во мне, и я ничего не могла поделать с мышцами, пульсирующе сжимавшим его. Я просто не могла прийти в себя, но, кажется, мне бы и не дали…

Схватив ладонью мои волосы, не расцепляя объятий, Норд прижал мою голову к своей шее; другой же надавил на поясницу так, что мой живот полностью лёг на его. Затем немного приподнял свой таз и…

Стал необузданно вбиваться в моё отчаянно парализованное его железной хваткой и отголосками оргазма ещё дрожавшее тело.

– Ещё! – три простые буквы размазались в тишине – мне удалось пролепетать их в его шею, губами приникая к коже, пока в меня быстро и так сладко вторгались: – Да! Да, пожалуйста… Норд, да!

Последнее «да» вылилось в протяжный бессвязный стон, с которым сплелись и гортанные звуки моего мужчины – он достиг своего пика, с такой силой вжимаясь в меня, что на долю секунды ощутила себя тростинкой, которую можно переломить.

Вены на руках Норда казались реками, вышедшими из берегов, по чьей поверхности заметно проносится рябь невероятного оргазма.

– Грейс… – он прикрыл веки, немного ослабив объятия и лениво переведя ладонь с поясницы на мою ягодицу. Сжав её, он повернул голову и с закрытыми глазами нашёл мои губы. – Блять… Это просто…

Его язык властно раскрыл мой рот, будто пытаясь выпить до дна, и я с наслаждением почувствовала, как медленно, но верно расслабляется его тело от полученной эйфории.

– Это просто великолепно, – всё-таки договорил Норд, устраивая поудобнее мою голову на своей груди и поглаживая плечо, покрывшееся мурашками. В его полностью севшем голосе послышался ласковый упрек с сексуальной грубостью, заставивший меня довольно улыбнуться: – Вот же довела меня… Твою ж мать…