Грех и молния

– Да. Они все время рядом, – ответил Киран.

Джерри поежился:

– Ты тоже их видишь?

– Да. Благодаря нашей духовной связи мы можем отчасти делиться друг с другом магией. Первое утро с этим новым… явлением было… обескураживающим. Но сила, которая пришла вместе с ним, просто фантастическая. И весьма эффективная.

Скрещенные на груди руки Джерри напряглись:

– И ты, по сути, наткнулся на Похитителя Душ случайно, верно?

– Да. Уверяю, это стало для меня шоком. Когда я впервые встретил ее…

– Встретил, преследовал – какая разница, – пробормотала Бриа.

– …Она понятия не имела, кто я такой. Она совсем ничего не знала о магической иерархии. Была настолько неопытна, насколько это вообще возможно.

Джерри повернулся ко мне:

– Ты не лгала. Ты выросла не в магическом мире, так?

Бриа прыснула:

– Ну ты и тупой. Даже псих-затворник, пожирающий своих жертв, сразу бы понял.

Джерри нахмурился.

– Ага, Джерри, – подал голос Донован.

– Прикинь, Джерри, – подхватил Тан.

– Что, блин, с вами не так? – подчеркнуто тихо зашипел на них Зорн, оставаясь вне поля зрения.

– Алексис сразилась с моим отцом всего через несколько месяцев после того, как узнала об истинной природе своей магии. – Киран перевел взгляд на меня. – Ее первое официальное знакомство с магическим миром было по-настоящему взрывным. Я подверг ее страшной опасности. Ты думаешь, почему я здесь? Чтобы помочь. Она никогда не будет в безопасности, никогда, пока жива. Кто-то всегда будет пытаться подчинить ее, использовать. Видел бы ты лицо моего отца, когда он понял, кто́ перед ним. Он всегда говорил мне, что я не должен помечать ни одну женщину в моей жизни – это будет глупейшей ошибкой. Он был так непреклонен, что никогда даже не говорил мне, как это сделать. Но едва он увидел девушку, помеченную мной, как настрой его полностью изменился. Он надеялся, что я оставил на ней метку, чтобы прибрать Алексис к рукам. Так думают они все. И будут пользоваться этим как предлогом, чтобы отнять ее у меня, и будут пытаться убить меня, чтобы завладеть ею. А я делаю все, что в моих силах, чтобы обеспечить нам защиту. Любую защиту.

Джерри невесело усмехнулся. Его лысая голова сверкала в свете заходящего солнца.

– А ты хорош, полубог Друз.

– Я сказал правду.

– О, я знаю. И ты точно спланировал, какую часть правды мне стоит услышать.

Киран помолчал секунду, любуясь невероятным видом:

– Да.

– Что заставляет тебя думать, что ты не такой, как другие полубоги? – спросил Джерри, не расцепляя сложенных на груди толстых рук.

– Меня растили в условиях предельно интенсивной подготовки – подготовки, которая сделала бы меня лучшим. Это было тяжело. Пока мой отец готовил меня к жизни в магическом мире, моя мать страдала и угасала. Из-за того, что он с ней делал. Я сражался с отцом не за территорию, и если бы Алексис и ее дети не заставили меня желать от жизни большего, я бы никогда не обрел…

Взгляд Джерри метнулся ко мне:

– У тебя есть дети?

– Подопечные, – объяснила я. – Биологически они не мои. Моя мать спасла их с улицы, а после ее смерти они остались со мной. Одна из моих воспитанников не маг, а второй – оборотень, страдавший болезнью лунного мотылька: его человеческая сторона пыталась бороться с магической кровью. Киран спас Мордекая еще до того, как заявил на меня какие-либо права. Он приносил нам еду, а его парни даже готовили для нас. Ты спрашиваешь, что отличает Кирана от других? То, что он искренен, когда это важно. В тот первый день, когда он встретил меня, когда думал, что я могу быть шпионом, которого наняли следить за ним, он все равно бросил свои дела, чтобы купить одеяло для моего больного ребенка. И оставил это одеяло у моей двери даже без записки. Киран заботится о своих парнях как о членах семьи. Он проявляет понимание, когда Бриа, – Бриа вскинула руку, не открывая глаз, – огрызается или втягивает меня в какие-нибудь жуткие проекты, потому что она тоже его семья. Он не забыл уроков, которые получил от матери.

– Наверное, постепенно забыл бы, – пробормотал Киран. – Прошло бы достаточно времени, и я занялся бы единственным, что знаю, – подготовкой. Отцовской подготовкой. Но Алексис держит меня на плаву. Она и ее подопечные помогают нам всем оставаться в здравом уме. Что делает меня непохожим на других? Она. Она делает меня лучше, а это, в свою очередь, позволяет мне быть хорошим лидером.

– Кумбайя, Господи, – тихо пропела Бриа, – кумбайя[3]…

– Дай женщине огоньку, Джерри, – крикнул Донован.

– Где тут костерок, а, Джерри? – подхватил Тан.

– Как быстро бежит время. – Я потерла глаза, выругалась, но тут же вспомнила, что сегодня не накрасилась, и потерла еще. – Нам нужно спуститься с горы до сумерек. Я не собираюсь оставаться в этой пещере среди костей и какашек.

– Я не ем незваных гостей, – буркнул Джерри. – Это слухи. Те кости остались от горных козлов и оленей. На той стороне горы у меня машина. Мне всегда было интересно, хватит ли у кого ума подловить меня, когда я спускаюсь вниз за припасами, овощами и фруктами. Жители деревни у подножия горы – хорошие люди, они явно никому не выдали моих привычек.

Все погрузились в молчание. Солнце опустилось к горизонту. Джерри смотрел на долину. Киран ждал, давая великану время подумать.

Два оглоушенных члена Шестерки, впрочем, молчать не хотели.

– Ну же, присоединяйся к нашей вечеринке, Джерри, – позвал Донован.

– Извини, что швыряли камни тебе в башку, Джерри, ладно? – крикнул Тан.

– Не думаю, что Киран осознает, насколько он отличается от других полубогов, – сказала Бриа. Встав, она подошла к каменным перилам. – Я работала на некоторых из них и видела многих других в действии. Он – единственный, кто мне нравится, буквально единственный. В любом случае, не тяни и прими решение, чтобы мы могли уже убраться отсюда. Твоя жизнь сейчас – полный отстой, парень, и я не хочу тратить на нее свое время.

Плечи Джерри затряслись – он захохотал. Впрочем, смеялся он недолго.

– Если мисс…

– Просто зови ее Алексис, – сказала Бриа. – От формальностей у меня свербит в заднице.

– Если бы Алексис не переговорила с Кайли, мы все были бы мертвы, – сказал Джерри. – Я бы обрушил на вас гору, а Алексис убила бы меня. Я был бы сейчас с моей Сладкой Розой. Но я не могу отмахнуться от желания Кайли, а она хочет, чтобы я жил. Я присоединюсь к вам, приму клятву. Куда важнее – я помогу защитить Алексис, чтобы полубогу Друзу никогда не пришлось проходить через то, через что прохожу я.

– Чертовски благодарны. – В коридоре лениво захлопали и зашаркали. – А теперь давайте убираться отсюда, – сказал Донован. – Это место действует мне на нервы.

Джерри не захотел ничего брать с собой – может, потому что все его пожитки никуда не годились, а может, потому что они напоминали ему о пустых годах, полных горя и жажды мести. Так или иначе, он все оставил в своем горном убежище. Мы вышли через боковую «дверь» – большую пещеру, служившую гаражом и закрытую каменной плитой, сдвинуть которую мог только великан. Хардинг пристроился рядом со мной.

– Я глубоко впечатлен, – заявил он, когда великан запрыгнул в старенький «субару», водительское сиденье которого было отодвинуто назад так далеко, что на пассажирских местах никто бы не поместился.

– Чем именно?

– Всем в целом: вашей командной работой, вашей коллективной отвагой перед лицом опасности, тем, как вы склонили на свою сторону парня, с которым не мог договориться никто другой. Вы справились, я впечатлен. Я уже говорил это раньше, но теперь укрепился в мысли: ты и твой полубог – это нечто особенное. Сколачивайте команду, и получится настоящее волшебство.

– Спасибо.

Мы спускались по дороге. Никто не присоединился к Джерри, который ехал медленно, огибая камни, в его машине. Подозреваю, таким образом Киран хотел продемонстрировать свое доверие. Если Джерри попробует смыться, что ж, у него получится. Но если он решит последовать за нами, значит, решение будет окончательным и бесповоротным.

В этот момент, после всего, через что мы прошли, у меня уже не осталось сил беспокоиться.

– Я открою тебе один секрет, только ты никому не говори, что это я тебе сказал. – Хардинг протянул руку, останавливая меня. Зорн, который шел замыкающим, бросил на меня пристальный взгляд, но позволил отстать. – Я знаю одного отшельника, обладающего фантастической силой. Бо́льшая часть мира живых считает, что он давно мертв. Как и ваш новенький, этот отшельник прячется в горах, но горы не защищают его. Безопасность ему обеспечивает способность исчезать и надевать немагическую личину.

– Что у него за магия? Шпионаж?

– Это не магия как таковая. Ты когда-нибудь слышала термин… – Хардинг сделал паузу для большего эффекта, – Молниеотвод?

– Нет. В смысле, я, конечно, знаю, что такое молниеотвод, но не в магическом смысле.

Кажется, Хардинг разочаровался:

– Нет? Ты никогда не слышала о Молниеотводе? Правда? Открывай книгу, садись за учебу. – Он вздохнул. – Тебя вот, например, тоже называют Похитителем Душ вместо твоего настоящего магического имени. Молниеотвод идет по линии Зевса, он Громовержец пятого уровня. Заключил клятву крови с полубогом Зевса Джианной. По слухам, после этого его вынудили стать ее секс-игрушкой и иногда приковывали к кровати на несколько дней подряд. Ее отравили, она умерла, и весь мир полагает, что он умер вместе с ней. И хотя несколько персон, включая твоего отца, немало выиграли от ее смерти, никто не знает, кто именно ее убил. Это не мог быть Молниеотвод – из-за кровной клятвы. Но, как бы то ни было, он жив, его нет по ту сторону. Не знаю, согласится ли он вновь войти в магическое сообщество. Жизнь чеширов так скучна, она любого с ума сведет. Но ему нужны магическая защита и покровительство. Его сила почти такая же редкая, как твоя, хоть и куда менее пугающая. Заполучить ее хотят все из рода Зевса, как все наследники Аида хотят тебя. Грандиозная была бы штука, если бы кто-то из рода Посейдона приобрел монополию на редкую крутую магию, а? Этот водяной ублюдок такого, конечно, не заслуживает, но ты снюхалась с одним из его семейки, так что имеем то, что имеем.

– Почему ты говоришь об этом сейчас? Почему не тогда, когда мы начали вербовать новобранцев?

– Молниеотводы жутко опасны, а полубог причинил этому типу много зла. Джианна была большой любительницей БДСМ; что это такое, ты знаешь?

– Да. Я же не с неба упала.

– И тебе нравится? – Он многозначительно приподнял бровь.

– Поторопись-ка, мы уже почти у машины.

– Приму это за «может быть». Так вот, она не признавала стоп-слов. Избивала его до крови, как я слышал. Резала. Пытала. К настоящему времени, полагаю, у него серьезно помутился рассудок. Он никому не верит, и ему доверять не стоит. Он может быть поопаснее этого великана. Возможно, связываться с ним – самоубийство. Но, может быть – только может быть! – если все вы станете работать вместе… все вы… – Он вновь сделал паузу, пристально глядя мне в глаза, словно стараясь, чтобы я точно поняла намек. Очевидно, он имел в виду детей. Я покачала головой, но он продолжил, не давая мне возразить: – Может, у вас будет шанс. Он стал бы гвоздем вашей вечеринки. С его способностью обнаруживать магию Зевса и противодействовать ей он существенно прикрыл бы твое слепое пятно в этой части.

На спуске камни и валуны, усеивавшие дорогу, взмывали в воздух: это великан расчищал путь для своей машины. Впереди ждали наши припаркованные автомобили. Чтобы развернуть их, Доновану придется их поднять.

– Где этот парень? – спросила я, и в этот момент Киран оглянулся. Он остановился перед громадной глыбой, скрывавшей внедорожник, который как раз взмыл к небу.

Хардинг покачал головой. Тени сделали его резкие черты строже, но не уменьшили его привлекательности.

– Рассказать – значит переступить черту. Я и так дал тебе слишком много информации. Сообщи команде, и разберетесь сами.

– О чем ты вообще? – раздраженно спросила я. – Что значит «переступить черту»? Никто ведь не знает, что именно ты мне об этом рассказал?

– Если ты вдруг выяснишь об этом парне все, включая его местонахождение, и не создашь при этом никаких бумажных следов, люди сразу поймут, что у тебя есть информатор. И захотят узнать, от кого ты получила сведения, потому что захотят заткнуть информатору рот. Так это работает на минном поле полубогов. Я не хочу, чтобы они знали, что́ я тут нашептываю тебе на ушко. Я пока не вернулся в поле их зрения и не хочу возвращаться.

Я фыркнула:

– Ладно, я дам знать Кирану.

– Хорошо, для его команды намека будет достаточно. Они круты. Кстати, как там мои котята?

Я поморщилась: дома Хардинг время от времени вселялся в маленького белого кота и оставался связан с ним, пока тот развлекался с дикими кошками. Фу, мерзость какая.

– Им четыре месяца – на случай, если ты потерял счет времени. Двое слишком крупные и не согласны пристраиваться в добрые руки. Царапают и кусают каждого, кто пытается их погладить.

– Хорошо, пусть бродят поблизости, будут сторожевыми кошками. – Он остановил меня и повернулся. В глазах его не было ни капли веселья. – И самое главное, Алексис… – Он потянулся к моим рукам. Будь он обычным призраком, его прикосновение высосало бы из меня энергию, но руки Хардинга ощущались как настоящие, я чувствовала их тепло. – Береги себя. Тот парень опаснее всех. Хоть я определенно хочу оторвать тебя от твоего полубога и подарить тебе немыслимые удовольствия, о которых ты можешь только мечтать, сейчас не время. Если ты поймешь, что не сможешь заполучить Молниеотвода, отступить не получится – он попытается убить тебя, чтобы сохранить свою тайну. Будь осторожна.

С этими словами он исчез, но его прикосновение продолжало неприятно жечь мне руку, а предупреждение – душу.

Глава 8

Алексис

– О чем это он? – спросил Киран по пути назад в Airbnb.

Он сел за руль, а остальной команде велел ехать во втором внедорожнике. Джерри удивил всех, предложив Бриа и Рэд отправиться с ним – на случай, если он вдруг собьется с пути: телефона у него не было.

– Кто, Хардинг? – Я положила руку на его бедро.

– Да. Вы так напряженно общались…

– Он не разрешил мне никому говорить. Кстати, совершенно и полностью по другой теме: ты знаешь что-нибудь о Молниеотводе?

– Да.

Я подалась к нему и скользнула ладонью вверх по его бедру, подбираясь к восхитительной выпуклости. Киран тяжело задышал и стиснул зубы.

– Так вот, Молниеотвод, которого все считают мертвым, на самом деле жив. Он был бы невероятным приобретением для твоей маленькой армии.

Я надавила чуть сильнее, потирая стремительно твердеющий бугорок. Другой рукой я провела по своей груди, по напряженным соскам, жаждущим прикосновения.

– Ты знаешь, как его зовут?

– Нет. – Я нащупала пуговицу на джинсах Кирана и расстегнула ее. – У него, по-видимому, документы обычного человека, и живет он в уединении в горах в немагической зоне. Насколько мне известно, он жутко опасен, весьма недоверчив из-за своего болезненного прошлого и готов убить любого, кто раскроет его секрет.

Я придвинулась еще ближе, чтобы пустить в ход обе руки, и расстегнула ему молнию.

– Ох, детка, я же не могу сосредоточиться, когда ты так делаешь, – сказал Киран, неровно дыша, и чуть приподнялся, чтобы мне было удобнее запустить пальцы в его ширинку.

– Ничего страшного. Это вся информация, которой я располагаю. Можешь поручить Генри заняться этим. Завтра. – Я прикусила губу, вспомнив, что говорила Кайли, и ощутив укол тревоги из-за того, что нас с Кираном могут отобрать друг у друга. – Просто сконцентрируйся на дороге.

Я коснулась теплой кожи. Пальцы скользнули под резинку трусов. Гладкий и твердый стержень в полной боевой готовности привычно и удобно лег в ладонь. Я сдвинула ремень безопасности и наклонилась над извлеченным из темницы членом.

– Как же я хочу тебя, Киран, – прошептала я и лизнула головку.

– Хм-м-м… – Его рука легла мне на спину. – Возьми его, детка.

Легкими круговыми движениями я огладила головку языком – и взяла, и заскользила губами по бархатистой коже. Нежно посасывая, я чуть приподнялась, снова поласкала головку – и вновь опустила голову, вбирая член в себя как можно глубже. От стона Кирана по всему моему телу побежали мурашки, соски затвердели, а лоно запульсировало. Я задвигалась быстрее, наслаждаясь его наслаждением, чувствуя, как отчаянное желание наполняет меня.

Машина вильнула в сторону и резко затормозила. Киран опустил стекло, но я не остановилась, лишь больше заводясь при мысли о том, что кто-то может меня увидеть. Киран махнул рукой остальным, командуя ехать дальше. Я продолжала двигаться, скользя вверх и вниз по всей его длине, помогая себе рукой, чувствуя его восхитительную твердость.

Вновь подняв стекло, Киран повернулся, отщелкнул мой ремень безопасности и рывком стянул с меня рубашку. Лифчик я расстегнула сама:

– Соски, Киран.

Он понял мгновенно: наклонился, дотронулся до одного соска языком и тут же обхватил его обжигающе горячим ртом, одновременно расстегивая мои джинсы. Я застонала, когда он переключился на другую грудь, помогая ему разобраться с молнией. Киран стянул с меня брюки. Трусики отправились за ними следом.

Он отвлекся на раздевание лишь на секунду и тут же вернулся, желая меня так же отчаянно, как и я его, осыпая меня жадными, почти грубыми поцелуями. Пальцы его прочертили жгучую линию внизу моего живота – и нырнули внутрь. Большой принялся ласкать клитор. Удовольствие пульсировало во мне, ритмично стучало, как барабан.

– Возьми меня, – простонала я, снова нащупав и погладив его член.

Киран перекинул мою ногу себе через бедра, приподнял меня и притянул к себе. Я задержалась на миг, чувствуя, как головка его члена упирается во влажный вход. Потом мозолистые руки Кирана стиснули мои ягодицы; пальцы его невольно сжались, когда я наконец плавно опустилась.

– О небеса, да, – выдохнул он, толкнувшись мне навстречу и входя в меня полностью.

Я тоже застонала, прикрыв глаза. Ощущения каждый раз были такими яркими, такими… свежими. Покачивая бедрами, я подалась вперед, чувствуя, как он наполняет меня. Я отзывалась тихим вскриком на каждый его толчок, подбрасывающий меня, и с наслаждением скользила вниз.

– Да, Киран. – Я задвигалась быстрее. Машина раскачивалась в такт с нами. – Сильнее.

Он продолжал поднимать и опускать меня, помогая себе руками и бедрами, и ощущения были восхитительны. Я держалась за его широкие плечи, и крепкие мускулы играли под моими ладонями. Наши языки сплетались, и тела, слившиеся воедино, все ускоряли ритм.

Я задыхалась, чувствуя, как сжимается грудь, и качалась, качалась, качалась на захлестывающих меня волнах удовольствия. Его член беспощадно таранил меня, попадая именно туда, куда нужно. Продолжая яростно целовать меня, Киран просунул руку между нашими животами, лаская мой бугорок.

– О… черт! – Оргазм взорвался во мне, разбивая вдребезги.

Киран тоже задрожал подо мной, выкрикивая мое имя.

– Я люблю тебя, – сказал он потом, когда поцелуи сделались медленными и томными. Голос его был очень тихим. – Я никому не дам тебя в обиду. Что бы ни ждало впереди, я не допущу, чтобы с тобой случилось что-то плохое.

И я верила ему каждой клеточкой души и тела.

Следующим утром, когда я вошла в просторную кухню, почти все уже собрались за длинным столом. В доме могло разместиться четырнадцать человек, и его владельцы явно предвидели большие совместные трапезы. Донован стоял у плиты, на которой исходили паром кастрюли и шипели сковородки. Пристроившийся рядом Джек с тоской наблюдал за процессом, а Бриа нарезала фрукты.

Джерри сидел в дальнем углу, у окна. Вчера он остался в доме, потому что Киран хотел присматривать за ним, ну и потому, что ему больше некуда было пойти, кроме своего жуткого логова. Он хорошенько умылся, так что золотистая загорелая кожа великана просто лоснилась чистотой, зато кафельная плитка в душе, наверное, совсем почернела. Одежда, которой с ним поделился Киран, туго обтягивала грудь, а штанины оказались слишком короткими для таких длинных ног. Но нежелательный стриптиз, по крайней мере, нам больше не демонстрировался.

Не увидев детей, я поискала их души на своем радаре. Оба суетились наверху, значит, скоро спустятся.

В кухне воцарилась тишина.

– Говорили обо мне гадости? – поинтересовалась я, направляясь к кофейнику.

– Как обычно, – ответил Бриа, не поднимая глаз.

Киран следил за мной со своего места во главе стола.

– Я рассказал им о Молниеотводе, – сообщил он.

– Было бы потрясающе, если бы в нашей команде появился кто-то подобный, – сказал Генри. – Мы закрыли бы одно из большущих слепых пятен.

– У меня возникло такое ощущение, что искать его будет невероятно опасно. Куда опаснее, чем Джерри.

Я налила себе кофе.

Даже когда я упомянула его, Джерри не оторвался от окна.

– Судя по тому, что я слышала, – продолжила я, стараясь избегать конкретики, – нам, вероятно, придется убить его, если он не присоединится к нам. Он слишком отчаянно пытается сохранить свой секрет, чтобы просто разойтись миром.

– То же самое, что и с Джерри, – сказал Тан, после отдыха вроде бы забывший о своих шуточках. Только вот, помолчав немного, он все же пробормотал: – Верно, Джерри?

Донован прыснул:

– Джерри обычно убивает незваных гостей.

Джерри все так же смотрел в окно. Очевидно, его не волновало, что его собственное имя кажется кому-то смешным.

– Но Молниеотвод гораздо опаснее великана, – сказал Генри. – Возможностей у него, скорее всего, куда больше, чем у Лекси, а магия Кирана лишь умножит силы этого парня, поскольку вода проводит электрический ток.

Дейзи я почувствовала раньше, чем увидела: она притащилась на кухню с глазами, опухшими со сна, с закрученными в пучок волосами и в шелковой пижаме, слишком шикарной для обычного семейного завтрака, особенно если учесть, что все остальные были в спортивных штанах и футболках.

– Дейзи, ты слышала о Молниеотводе? – спросила я. Поскольку она не была магом и училась сражаться в магическом мире, то поставила перед собой задачу узнать побольше обо всех типах волшебства. – В смысле, о таком маге, а не о железном штыре.

Она прищурилась и остановилась:

– Солнце едва взошло, Лекси. Лезть ко мне с работой в такое время – это полный бред.

Я приставила руку к уху:

– Что? Я не понимаю языка ноющих подростков.

Джерри наконец оторвался от окна и посмотрел на Дейзи. Она без трепета встретила его взгляд.

– Не такой уж ты и большой для великана, – заявила она.

– Достаточно большой, чтобы не помещаться в кровати, – спокойно ответил он и вновь повернулся к окну.

– Справедливо, – Дейзи добрела до холодильника и достала апельсиновый сок. – Молниеотвод – довольно редкая магия по линии Зевса, почти всегда проявляется пятым уровнем. Настоящее название – Громовержец. Как и следует из названия, те, кто ее практикует, используют силу грома и могут вызывать оглушительные раскаты, от которых дребезжат окна, дезориентируя врага. Наиболее примечательной, однако, является их способность управлять молниями. Они могут отправить молнию через проводники, чтобы поразить кого-то, находящегося за много миль от них. При должной подготовке они мечут молнии с небес почти со стопроцентной точностью. Удар их подобен удару настоящей молнии – почти всегда убивает, лишь некоторым везунчикам удается уйти живыми. От первого удара, во всяком случае. В общем, Молниеотвод способен поджаривать тех, кого хочет, электрическим током. Разряды можно разделить, чтобы поразить много людей одновременно, хотя точность в данном случае снижается. Лучший способ убить Громовержца – подобраться к нему или к ней незаметно. В отличие от тебя, Лекси, они не чувствуют людей вне магии Зевса и вообще людей не чувствуют. Я могла бы подкрасться к такому сзади и – бац! – вонзить нож в затылок, прямо в мозговой ствол. А потом прижала бы его к себе – на случай, если той доли секунды, оставшейся ему до смерти, хватило бы, чтобы метнуть молнию.

Джерри, вздрогнув, вновь уставился на Дейзи выпученными глазами.

– Тебе надо стать посильнее, если надеешься провернуть это дельце, – лениво заметил Зорн из-за стола.

– Ладно. Тогда…

– Кстати об электричестве: закрой-ка холодильник, – велела я. – Тратишь энергию впустую.

Дейзи, все еще держа в руке пачку сока, захлопнула дверцу, гораздо сильнее, чем было необходимо.

– Да, мне нужно больше сил. – Она скривила губы в усмешке. – Ну, тогда я взяла бы дальнобойную винтовку и выстрелила бы ему в голову.

– Надеюсь, с глушителем, – уронил Зорн.