Шепот с той стороны. О кармических уроках, лабиринтах в Хрониках Акаши и кошке, гуляющей по облакам

У всех остальных хвостатых аура была иного цвета и размера. Но будто чувствуя Васину подноготную, они избегали его во всех девяти жизнях. И потому Вася был полностью одинок в этом мире, что для живой души – самое тяжкое испытание.

Уйти добровольно нельзя – это против правил, вернут опять в ту же жизнь и на тех же условиях. И будут возвращать, пока не развяжешь этот узел. Да и инстинкт выживания прочно удерживает от нечаянных и отчаянных попыток завершить Игру. Поэтому только смирнее и принятие. И запомнить… Ох, как бы это все запомнить потом?!

– Кис-кис, – позвал сухонький стрекочущий голос.

Задремавший было Вася встрепенулся, зашипел на всякий случай. «Кис-кисы» бывают разные, знаете ли. Кто-то поесть выносит, кто-то пинает в плешивый зад. Но увидев человека, Вася успокоился. Этот не пнет… У этого аура светлая. Не то что… когда-то… у него самого.

Человек почесал за ушком (приятное), покачал головой, разглядывая обмороженные лапы.

– Идем-ка со мной, дружок, – произнес он, поднимая Васю на руки.

И закружилось…

Никогда в своих кошачьих жизнях не испытывал Вася такого – заботушка, еда вкусная и до отвала, почесушки за ушком. Вот что значит быть сытым и любимым! Вот что значит – домашний!

Вася пытался разговаривать со своим Человеком, пожаловаться ему на жизни свои бедовые. Но кроме «мяу-мяу» ничего не выходило. Человек делал вид, что понимал, поддакивал, но отвечал невпопад. Вася оставил попытки донести до него смысл бытия и секреты мироздания. Просто растворился в удовольствии от проживания земной кошачьей жизни. Так бывает, оказывается.

Но однажды у Человека случилась беда. Его старший сын попал в аварию и находился в больнице на грани жизни и смерти. Вася видел и слышал, как переговариваются родственники, как плачет жена Человека, как вздыхает сам Человек. А еще видел, как чернеет его аура от боли и безысходности.

«Смерть – это не страшно», – пытался объяснить Вася, обнимая всем пушистым телом ноги Человека. Но никакое урчание не могло разбить сгущающуюся тьму над их домом. И темные тени сущностей уже метались вокруг, как вороны, надеясь поживиться энергией горюющих домочадцев.

«Где же ты, Гардиан?!» – вздыхал Василий.

Как осознающая себя душа, он понимал, что происходящее всего лишь этап – испытание для одних, переход для других. Но как душа молодая и неопытная, и уж тем более как кот… он не мог смириться с нависшей над его Человеком опасностью. Гардиан не появлялся, и тогда Вася решился на крайние меры.

Выскользнув незаметно из дома, где было ему тепло и сытно, где познал он любовь и заботу, Вася убежал подальше, чтобы не нашли… чтобы не расстроились. И умер. Не сам, конечно, пришлось воспользоваться проезжающим мимо КамАЗом.

– И зачем ты это сделала? – удивленно вопрошал Гардиан. – Это же последняя жизнь твоя в кошкином теле была. Дожила бы в тепле еще лет пять – и все, свободна. А теперь опять туда, в жизнь бездомного Васьки. Все сначала…

– Я… это. За Человека просить пришла. Отведи беду, спаси нашего старшенького. А я как-нибудь… там… сама.

Гардиан излучал удивление:

– Ты сделала это, чтобы просить за другого?

– Я пыталась вызвать тебя туда, но ты не пришел, – совсем без укора, а просто как факт произнесла душа.

– Там все по плану. Ваш старшенький не внял знакам и предупреждениям, вот и случилось то, что должно.

– Знаю, но дай им еще шанс, прошу тебя. Человек страдает очень, а он хороший человек.

– Хороший, – согласился Гардиан. – И каждый день молится за сына. Но… хотя…

Гардиан замерцал белым светом, продолжил добродушно:

– Пусть будет так. Ты только что активировала свой артефакт сострадания и милосердия. Надо же… Получила его в теле кошки! Такое бывает не часто. Я изменю сценарий Игры твоего человека ради тебя. Его сын еще поживет. Но ты к ним не вернешься.

Душа мурлыкнула, как благодарная кошка:

– Я подожду его здесь. Мне некуда торопиться.

Шумак

Эти искали Чуда.

Хрясть! – подломилась трекинговая палка, и Вера завалилась вперед под тяжестью рюкзака. Но Леша успел поймать, поддержать ее.

– Ты цела?

– Да. Чертова палка… Чуть не убилась из-за нее, – Вера швырнула обломок на камни, а сама присела на корточки, прижавшись огромным рюкзаком к скале.

– Эй, вы чего там? – крикнул инструктор Миша, успевший уже уйти вниз по склону на добрые пятьдесят метров. – Все в порядке?

– Да, идите, мы догоним! – крикнул Леша.

Сегодня второй день похода, самый сложный – они идут через перевал. А это горная гряда в две тысячи семьсот метров высотой, и через нее только так: сначала долго вверх по курумнику, потом долго вниз по курумнику[3]. Вверх они уже поднялись, шли почти пять часов, попали и в дождь, и в снег. Да-да, снег в июле. Это Саяны[4], тут бывает.

На подъем ушли все силы, но спуск оказался не легче. Ноги трясутся от усталости, коленные суставы разболтались и болят неимоверно, не помогают ни бандаж, ни фиксатор.

– Давай понесу твой рюкзак, – Леша потянулся к ремням.

– Отстань, я сама, – огрызнулась в отчаянии Вера. – Ты и так палатку тащишь, тут только мои.

Вера закусила нижнюю губу, в глазах ее схлестнулись страх и упрямство.

Ведь это она настояла на походе. Ей было надо. Но именно она оказалась самым слабым звеном в группе. Все уже ушли далеко вперед, только Вера плелась еле-еле на полусогнутых. Вера и ее Лешка, который согласился на всю это аферу, потому что любил.

– А если мы не дойдем? Сюда даже вертолет не сядет, – Вера откинулась назад, задрала голову вверх.

– Дойдем. Отдохнем немного и дойдем. Донесу.

Вере тридцать восемь, ее мужу – сорок. Они вместе уже невесть сколько лет. И это любовь. Настоящая, та самая, ради которой стоило родиться и жить. Маленькая хрупкая Вера и большой неуклюжий Леша. Она смуглая, словно только с югов вернулась, с короткой стрижкой черных волос и большими карими глазами. Он практически альбинос, с бесцветными ресницами и прозрачными, как дождь, глазами. Они были абсолютно разными и по темпераменту, и по интересам. Но они подходили друг другу идеально. Словно кто-то там, наверху, специально придумал их друг для друга.

– Пошли, – стиснула зубы Вера, подняла сломанную палку и поднялась сама. – Прицепи это куда-нибудь, нельзя оставлять тут мусор.

В их жизни не все было идеально, но всегда решаемо. Кроме одного – у них не было детей. А им хотелось. Обоим хотелось, а Вере особенно. Сначала они не торопились, жили для себя. Потом вполне осознанно решились, но ничего не получалось. Потом врачи, обследования, тесты на овуляцию каждый месяц. Врачи говорили, что все у них в порядке, пробуйте. Но нет. Пару лет назад пошли на ЭКО, но и это не сработало. Еще раз на ЭКО – снова мимо.

– Если я когда-нибудь… еще хоть раз… затею подобную хрень… убей меня.

– Ну ведь дошли же.

Их группа уже разбила лагерь, инструктор развел костер и варил простецкий, но манящий запахами ужин – похлебка из сушеного мяса и лапши быстрого приготовления. В таких сложных переходах, когда все несешь на себе, не до правильного питания. Рацион рассчитан по граммам. Чем легче по весу и тяжелее по калориям – тем лучше.

– Едим и всем спать, завтра последний рывок, – инструктор Миша с тоской смотрел на хмурое небо, в котором то там, то здесь уже сшивала тучи купными стяжками тонкая игла молнии. – Дождь будет. Дружно молимся, чтобы Шумак не поднялся до утра. Если ближний брод затопит, то завтра в зимовья не попадем, придется еще сутки в обход идти.

Пока Лешка помогал инструктору закрыть общий походный скарб от дождя, Вера забралась в палатку, влезла с головой в их сдвоенный спальник и грела ему место, ждала, думала.

Про Шумак она слышала давно – целебные источники, место силы. Только добраться до этого места можно или пешком через горы в три дня, или на вертолетах за много-много денег. Деньги не проблема, они с Лешкой не богачи, конечно, но живут в достатке, ради мечты никаких денег не жалко. Но ей казалось, что ради этой мечты она должна прийти туда своими ногами.

– Двигай попу, тюлень, – Леша кряхтел, пытаясь найти удачное положение для ноющих конечностей. – Надо было брать четыре каремата, все ребра болят.

– Сам тюлень, – просвистела Вера, уплывая в сон под звуки его ворчания и стук дождя о брезент палатки.

Брод не успел подняться, группа успешно перешла горную реку, и уже к часу дня они зашли в долину, которая называлась, как и река – Шумак.

Здесь было много других людей. Были деревянные мостики через ручьи и овражки, ступеньки, выложенные камнями или бревнами. Почти цивилизация.

Миша переговорил с местным распорядителем, и группа заняла одно из свободных зимовий.

Деревянный сруб примерно пять на четыре метра, из цельных бревен, законопаченных наспех соломой. Низкая крыша, маленькое окошко и печь-буржуйка для обогрева. Вдоль длинной стены – нары из расколотых надвое бревен и небольшой стол у окна со скамейками. Вот и вся мебель. Электричества нет, связи нет, зато сухо и тепло, когда печь горит.

Шумак – место популярное, хоть и труднодоступное. Здесь можно встретить три категории людей: спортсмены-походники, те самые, для которых лучше гор могут быть только горы; странноватые люди течения New Age, идущие сюда за особой энергетикой; и отчаявшиеся пациенты со всевозможными диагнозами от онкологии до бесплодия. Эти искали Чуда.

Вера тоже шла сюда за Чудом, но упорно делала вид, что за приключениями.

Зимовья были разбросаны в лесополосе, подальше от горной реки, чтобы не затопило во время половодья. Недалеко от них раскинулась долина источников. Место действительно удивительное – с полсотни ключей бьют из-под земли на площадке максимум в триста метров. Причем каждый ключ имеет свой состав и температуру. Приходи, пей, лечись.

Еще чуть дальше – минеральные ванны и грязи, а за рекой – радоновые источники и купели. Все это в природном оформлении, только лишь скамейки деревянные выдавали присутствие здесь людей.

Но Веру интересовали не чудеса природы и не лечебные свойства источников, Вера шла в место под названием Хуухэйн-Хада.

Хуухэйн-Хада – это сорокаметровая скала на левом берегу реки Шумак. Склон ее когда-то осыпался, оставив несколько ровных, необычных по форме колонн, стоящих словно воины на страже горных тайн. Место это считается священным у бурятских шаманов. Да и не только у них.

Напротив большой скалы здесь установлен алтарь, куда люди, мечтающие о ребенке, приносят свои дары. Именно сюда три дня шла Вера через горы и реки, через камни и обрывы.

На священную скалу группа пошла на второй день пребывания в долине. Вера волновалась ужасно. Почему? Она сама себе не могла этого объяснить.

Алтарь они нашли быстро, выглядел он странно и пугающе. Гора игрушек, кукол, украшений, монет и лент, сваленных в огромный разноцветный курган. Каждый, кто хотел просить духов Шумака о помощи, нес сюда что-то, связанное со своей просьбой. Вера принесла маленькую тканевую куколку.

– А что делать-то? – шепотом спросила она Лешу, теребя его за рукав ветровки.

– Не знаю, просто положи.

Вера подошла к кургану, ища глазами подходящее место, посадила свою куколку рядом с другими, отступила на пару шагов, зажмурила глаза и что-то пробормотала, шевеля одними губами. Вот и все… Постояли еще немного и пошли вслед за инструктором и группой обратно в лагерь.

* * *

Ветер мощным порывом толкнул их в спину, взвился к верхушкам деревьев, загудел, зашелестел листвой и притих. С огромной черной елки слетел к кургану ворон, пропрыгал до новой куклы, повернул голову набок, каркнул громко.

– Ну и? Поможешь ей? – голос прозвучал из ниоткуда.

Ворон открыл клюв и заклокотал гортанно в ответ невидимому гостю. А тот снова уже шелестит:

– Да она сама, глупая, в прошлых жизнях зарок дала не иметь детей больше. А сейчас надо бы, чтоб ошибки исправить, да не дает программа. Поправь настройки, ты же можешь.

Ворон прошелся вперед-назад, кивнул и улетел… вслед за группой.

Звезда путеводная

Помните: пока вы живы, возможно все.

В шаре судьбы грохотали молнии, бушевало море и светило солнце – все и сразу. Мерцали мгновениями образы, уроки, испытания. Душа вглядывалась в мутную сферу своей будущей жизни, дрожала.

Душа была опытной, прожила сотни воплощений, собрала десятки артефактов, умела и знала многое. И все же ей было тревожно. Каждый раз волнительно перед выходом в очередную жизнь.

Наставник Гардиан подкручивал настройки, добавлял в шар судьбы все новые и новые вводные: дети, переезд в другую страну, онкология… неизлечимый вариант.

– Готова? – Гардиан закончил настройки. – Там тебя уже ждут, вот-вот начнутся схватки.

– Да, готова. Всегда готова, – улыбнулась Душа.

– Будет сложно.

– Как всегда…

– Будет очень сложно. Этот уровень дает доступ к особым знаниям. Еще чуть-чуть и выход из Сансары. Но если не пройдешь, то не страшно, попробуем в другой раз. Попытки не ограничены.

– Ух… Надеюсь, получится с первого захода. Давай еще раз проговорим – куда иду, что добываю?

– Артефакт называется «Путеводная звезда». Ты должна стать вдохновением, поддержкой, мотивацией для других, своим примером должна будешь поддерживать огонек в тех, кто готов сдаться.

– Почему через болезнь?

– Потому что для других испытание болезнью – это способ встряхнуться, обновить программу, вернуться на путь. Для них это шанс все изменить и прожить правильную жизнь. Но им нужен пример, путеводная звезда, чтобы не уйти в противоположную сторону. Вот ты и будешь таким примером для них. Должна им стать.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Нагаса эжы – в переводе с бурятского «бабушка по матери».

2

Все истории действительно взяты из Сети, с сохранением орфографии и пунктуации.

3

Курумник – множество крупных каменных глыб, достигающих высоты 1–2 метра, с острыми обломанными или чуть округленными краями, расположенными на поверхности.

4

Восточный Саян – горная система в Южной Сибири и Монголии. Протягивается с северо-запада на юго-восток от Енисея до Байкала. Наибольшая высота составляет 3491 м над уровнем моря.