Правду знает океан

– О, да! – парни синхронно вскинули руки в победном жесте. – Отпустили!

И бросились обнимать еле переставляющую ноги девушку (целый день на шпильках – это непросто!). Друг друга отпихивали, кстати. Пока еще осторожно. Эх, подумала Соня, ненадолго это перемирие…

– Я думал, до утра промурыжат! – признался Дерек. – Но нет, твой адвокат с консулом местных копов под орех разделали!

– Поехали в океанариум, – Томми настойчиво подталкивал девушку к машине. – Отоспишься, отдохнешь, а завтра видно будет.

Соня, в целом, не возражала, только попросила:

– Давайте сначала в супермаркет заедем, а то сладкого хочется. В КПЗ, конечно, кормили, но разносолов там, понятное дело, не дождешься.

Хотела пошутить, но вышло жалко. Парни, к счастью, все поняли.

– Заедем в «Il Pirato in Cucina», там открыто до часу ночи, – решили они, демонстрируя неожиданное единство.

Забавное название!

– Тебя хотя бы кормили, – усмехнулся Дерек. – А у нас с обеда маковой росинки во рту не было!

– Да, пока нашли соседку из дома напротив дома Камиллы, пока уговорили поделиться записью видеорегистратора, пока пытались эту запись в полицию передать! – вторил ему Томми. – Легче выбросившегося на берег кита сдвинуть, чем местных детективов! Это ему, кстати, пришло в голову обратиться в российское консульство!

И кивнул в сторону Дерека.

Тот изобразил шутовской поклон.

Насчет местной полиции он был абсолютно прав.

– Ох, нелегкая это работа – из болота тащить бегемота! – процитировала Соня.

– Бегемотов здесь, к счастью, не водится, – усмехнулся Дерек. – А нужны? Думаешь, только их здесь не хватает? Африка, в принципе, не очень далеко, всего-то океан пересечь.

– Я под подпиской, – вздохнула девушка, решив, что потом ему объяснит, причем тут бегемоты.

И залезла на заднее сидение авто.

Мысли в голове по-прежнему гудели растревоженным ульем, пытаясь найти ответы на вопросы этого дня. И только что к ним добавился еще один: откуда Дерек узнал о случившемся? Ладно, Томми, ему наверняка позвонил кто-то из детективов. Но Дерек-то? Он вообще пока что просто случайный знакомый, как бы ни был симпатичен Соне. Неужели новости на острове распространяются настолько быстро?!

ГЛАВА 5

Всю дорогу до единственного работающего в сезон штормов ресторанчика Соня успокаивала родителей по голофону, поэтому в разговор парней особо не вслушивалась. Зато маму, наверное, слышали жители всех домов вдоль улиц, по котором проезжал арендованный Дереком джип. К счастью, до того, как звонить дочери, они переговорили с адвокатом, а тот умеет успокоить клиента, выставить события в таком свете, что они уже не кажутся страшными. Так что сейчас мама просто выплескивала эмоции, а папа переживал неприятности дочери стоически, и лишь дрожащие руки, которыми он капал себе и маме валерьянку, выдавали его волнение. А он еще и принцесс своих успокаивал! И Соню, и дорогую свою Ариночку.

Помощник адвоката связался с ней, как только молодые люди вошли в ресторанчик. Хотел подробнее разузнать все обстоятельства дела, так что Соне для этого разговора пришлось отсесть за столик в углу, рядом с входом на кухню. Заказ ребята делали самостоятельно, и девушке оставалось лишь надеяться, что они не забудут про нее, и что их вкусы совпадут. Впрочем, девушка никогда не считала себя привередливой в еде.

Описание событий в ее изложении заняло всего четверть часа – сказались образование, опыт изложения материала и то, что за время допроса в полиции успела более-менее обдумать ситуацию. А по окончании разговора Соня заметила, что в дверях кухни стоит пожилой мужчина и внимательно прислушивается к ее рассказу.

– Конечно, мисс, мама говорила мне, что подслушивать нехорошо! – обезоруживающе улыбнулся он.

И, встретив взгляд девушки, и непроизвольно, каким-то мальчишеским жестом взъерошил побитые сединой волосы. В глазах его, таких же черных, как и у самой Сони, мелькали озорные искорки, жесты и поза свидетельствовали о прошлом героя-любовника, как написали бы в романе, а облик, в целом, отчего-то напомнил девушке о морских пиратах. Да, пожалуй, так! Не хватает только треуголки с черепом и костями, повязки на глазу и попугая на плече. Ну, и бутылки рома в руках.

– Камиллу тут многие любят, – продолжил он, разглядывая Соню. – И будут ненавидеть Вас, мисс, пусть даже дела обстоят так, как Вы рассказали адвокату. Арно и его подчиненные уже довели свои выводы до широкой общественности, так что будьте осторожны.

Так себе начало беседы, да? Но хоть пока не угроза, предупреждение. К которому придется отнестись со всей серьезностью, раз уж куковать ей на острове до окончания следствия. Увы… А она еще начальнику не сказала, что застряла здесь…

Впрочем, поддаваться унынию было не в ее правилах. Так что Соня изогнула бровь и со светской улыбкой констатировала:

– О, Вы говорите по-русски!

– Я большую часть жизни бороздил Тихий океан, мисс, и часть Атлантического! – улыбнулся «пират», имитируя голос старого морского волка из детского мультфильма. – Так что да, я говорю по-русски. И неплохо понимаю, кстати! Там без этого никак. Вот, хотел перекинуться парой слов с новым на острове человеком, тем более, такой очаровательной юной леди. Вы позволите? Все равно Ваши спутники пока более увлечены меню и официанткой, нежели Вами.

И взглядом указал на стул напротив Сони. Та не возражала.

– Забавно получается, да? Еда им оказалась важнее Вашего общества!

Эту реплику девушка решила проигнорировать. Не пересказывать же ему события этого дня, в результате которых парни остались голодными! Тем более, они и Соне что-нибудь вкусненькое обещали заказать! Но решила перехватить инициативу в разговоре.

– Кто Вы? Я утром видела Вас здесь же, в этом ресторанчике, когда мы с Дереком ехали в «Посейдон».

– Ничего удивительного, мисс! – его глаза, такие же черные, как и у самой Сони, смеялись. – Ведь я хозяин этой забегаловки! Маттео Роблес, к Вашим услугам!

Соня представилась в ответ. И тут же, не давая опомниться и вновь поднять какую-нибудь неприятную для нее тему, спросила:

– А почему Ваше заведение носит название «Пират на кухне»? Неужели столь благообразный джентльмен имеет отношение к морскому разбою?

Да, не удержалась от подковырки – не все же мистеру Роблесу этим заниматься! В эту игру можно и вдвоем играть! И все мило, с улыбочкой и хлопаньем ресницами.

Собеседник не обиделся, наоборот, развеселился.

– Ну, что Вы, Сонья! Вы ведь позволите мне называть Вас так! При условии, что Вы будете называть меня Маттео.

Девушка кивнула. Сонья, так Сонья. Хоть горшком назови, только в печку не ставь.

– Я почти всю жизнь в океане, – завел рассказ мистер Роблес. – С двенадцати лет. С тех пор, как Алекс Винсент и Камилла, его, на тот момент, невеста, как-то пригласили нас с семьей на прогулку на яхте. Они тогда только приехали в Центр исследования океана, а мои родители и старшие сестры держали единственный на тот момент, ресторанчик на острове. Тогда я и отдал свое сердце океану, Сонья! Влюбился один раз и на всю жизнь, вот как бывает. И ни одна женщина не смогла вытравить эту любовь.

Девушка навострила уши. Похоже, у нее вот-вот появится новый респондент для интервью об Александре Винсенте. Вдруг он знал мистера Винсента не хуже Камиллы? А, может, и лучше, ведь друзьям некоторые личности рассказывают больше, чем женам. Вероятность того, что статья будет готова в срок, стремительно повышалась. Однако…

– Но сейчас-то Вы осели на острове и держите ресторан? – Соня с трудом удерживалась от ехидства.

Обычно она старалась расположить к себе собеседника с первых минут общения. Но Маттео первый начал, как бы по детски это не звучало. Да и нервишки расшалились.

– Это только в последние несколько лет, – теперь в голосе мужчины слышалась горечь. – Увы, годы берут свое, да и здоровье уже не то. Старые раны, Сонья… Вот и пришлось осесть на берегу. Хоть так…

– Вас так печалит это, – девушка сочувственно покачала головой. – А что же ресторан? Жена, дети?

– Увы, Сонья, я один, как перст, – в глазах мужчины вновь появились веселые искорки. – Был женат недолго, но ничего из этого не вышло. До детей дело тоже так и не дошло… В молодости всегда кажется, что все успеешь, что вся жизнь впереди, вокруг много девушек, кажется, стоит только пальцем поманить, и любая радостно к тебе побежит… Нет, побежать-то побежит, но и надолго не задержится. И сложно обвинять их в ветрености – просто не каждая готова мириться с тем, что в жизни мужчины она далеко не на первом месте. Дети… Тут, думаю, тоже все понятно. К тому же, долгое время я сам был единственным ребенком на Маутикитри, и понятия не имею, что с ними, детьми, делать. В общем, тянул, тянул и дотянул. Не повторяйте моих ошибок, Сонья, а то жизнь, хоть и длинная, имеет свойство пролетать мгновенно. Оглянуться не успеешь, а ты уже один, с негнущейся ногой, ресторанчиком и пенсией.

– Хм… На первом месте для Вас был океан, – прищурилась Соня. – А на втором и последующих? Родители? Сестры? Друзья?

На лицо Маттео набежала тень.

– Мои родители погибли во время цунами, – нехотя признался он. – В 2074 году это было. Сестры после этого покинули остров, решив, что на большой земле будет безопаснее. Так и живут одна в Кейптауне, другую занесло аж в Китай. Вот у них и мужья, и дети, и уже даже правнуки.

– Мне так жаль, – смутилась девушка. – Простите, я не знала.

– Вы и не могли знать, Сонья, – примирительно улыбнулся Маттео. – Тяжелое время было. Не только для меня. Для всех. Мне тогда, в том злополучном марте, только-только пятнадцать стукнуло. И я тоже погиб бы, если б не находился в тот день на метеостанции. Алекс спас меня, отправив уже не помню с каким поручением. Благодаря его действиям удалось спастись и тем, кто был в научном центре в тот день – Камиллу и остальных сотрудников. Увы, не всех.

Соня почувствовала себя гончей, бегущей по следу зайца.

– Как интересно! Расскажите, пожалуйста!

– Хотите написать статью? – вновь нахмурился Маттео. – Для этого Вы приехали к Камилле?

– Хочу, – не стала отрицать Соня. – Об Александре Винсенте на основе воспоминаний тех, кто знал его лично. Но, к величайшему моему сожалению, год от года становится все меньше таковых. Да еще и с Камиллой случилось беда. Так что мне Вас сама судьба послала, Маттео! Обещаю, я не напишу чего-либо, что Вы не одобрите! Я не в желтой прессе работаю, а в уважаемом и дорожащем своей репутации издании «Срывая завесу», которое специализируется на биографиях известных людей, а не выискивает жареные факты! Можете поискать, благо, ретроградность Маутикитри на голофоны и доступ во всемирную паутину не распространяется.

Маттео так и поступил – уткнулся в голофон на полчаса. Соня и парни поесть успели. Тем более, что лазанья с морской рыбой, капрезе и семифредо на десерт оказались выше всяких похвал. Особенно, когда голод – лучшая приправа.

И только после того, как официантка-робот удалилась с грязной посудой, хозяин ресторана подошел к Соне и сказал, что готов поделится воспоминаниями.

– Только имейте в виду, Сонья, что я знаю не особо много. С ребенком особо не откровенничают.

– Но дети бывают очень наблюдательны, и отнюдь не глупы, – выложила свой контаргумент девушка и обезоруживающе улыбнулась. – И потом, героический ореол океанологу не помешает! Наоборот, сделает статью живее, интереснее.

В общем, Маттео сдался. И Дерек с Томми отказались уезжать без Сони, решили ее дождаться и тоже послушать интересную историю. Смотрели они друг на друга при этом так, что девушка сразу поняла: временное перемирие, заключенное, пока они пытались вытащить ее из камеры предварительного заключения, закончилось, и теперь они снова соперники. Ч-черт… Надоели! Соня вообще сюда работать приехала! Может, пурген им в кофе сыпануть? В тот самый, что велел подать Маттео за счет заведения…

А сам хозяин «Пирата на кухне» тем временем снял со стены большое фото в яркой рамке, на котором на фоне открытого океана в погожий денек была запечатлена группа из девяти человек.

– Вот это, Сонья, любовь моей жизни номер два – наш тайный клуб пиратов острова Маутикитри под названием «Остров без сокровищ». Это Натан Сильвер, он же Кок, придумал. Догадываетесь, почему «Кок»? Вот он, второй слева. А рядом с ним Алекс, он же Кэп. Вот Джо-Джо, она же Боцман. Камиллу, нашего Квартирмейстера, вы уже знаете. Вот Шреяс, Старпом. А это Ли Сяо, Док. Это Бобби Хоган, Ныряльщик, и его жена, Мари-Лу по прозвищу Канонир. А это я, меня все называли Юнгой. Итак, если позволите, я начну с самого начала…

Соня смотрела на фото пятидесятилетней давности, на молодых, полных сил, планов и надежд людей, и ее ни к месту одолевали философские мысли. Вроде той, что все в жизни рано или поздно проходит. Или о том, что на смену одним таким молодым и самоуверенным всегда приходят другие…

– Ого, у каждого было прозвище, – констатировала она. – А по какому принципу их давали?

Камиллу она узнала сразу – годы, конечно, оставили печать на ее лице, но не настолько, чтобы сделать его неузнаваемым. Александра Винсента тоже – она столько фотографий с ним просмотрела за время подготовки к интервью, что было бы странно не узнать его. Тем более, что океанолог погиб в 2083 году, и за это время почти не изменился – характерный взгляд вприщур, будто он пытается рассмотреть что-то вдали, растрепанные русые пряди, римский нос и квадратный подбородок. Но, что удивительно, еще одна из девушек на фото казалась ей очень знакомой – Мари-Лу с неожиданным для женщины прозвищем «Канонир». Где-то она ее видела… Или не ее, а кого-то очень похожего на знойную красавицу с длинными, медового оттенка волосами и смелым до нахальства взглядом? Таким, наверное, с одного выстрела можно поразить мужское сердце наповал. Наверное, это и есть причина, по которой ей досталось столь нетипичная кличка.

– Это не просто прозвища, Соня, – сообщил Дерек прежде, чем хозяин ресторанчика успел открыть рот. – Таковым, представь себе, было распределение должностей на пиратском корабле! Кроме, разве что, ныряльщика.

– А вот Бондаря не хватает, а, Юнга? – поддержал конкурента Томми. – Даже странно. Ведь без бочек и того, кто их делает, на корабле туго придется!

– «Туго» – не то слово, – вновь вклинился Дерек. – Далеко такой корабль не уплывет.

– Увы, делать бочки или что-либо подобное никто из нашей компании не умел, – усмехнулся Маттео. – Мы вообще руками работать были не мастаки. Но насчет пиратского корабля вы, ребята, абсолютно правы. С той лишь разницей, что вместо корабля у нас была целая научно-исследовательская станция с батискафом и несколькими надувными лодками, вместо жертв морского разбоя – метеостанция в горах, вернее, целый метеорологический комплекс с его сотрудниками, вместо взятой с бою добычи – посылки с большой земли, вместо ящиков рома – галлоны кофе. А нашей Тортугой был поселок Эллитаун в предгорьях по дороге к метеостанции. Его тоже смыло огромной волной в марте 2074-го…

Он на миг прикрыл лицо рукой. Видимо, в том поселке и погибли его родители.

– Два года, предшествующие тому, я до сих пор считаю самым счастливым временем в моей жизни. Я был юн, жаждал приключений, ветра, океанских волн, и был просто на седьмом небе, когда Алекс-Кэп позвал меня, тогда пацана четырнадцатилетнего, к ним на станцию. Скучно мне было в поселке. Там правила, надзор со всех сторон, режим дня, онлайн-школа…

В поле зрения Александра Винсента подросток попал после того, как, в буквальном смысле, рухнул ему под ноги – Маттео не справился с управлением своего аэромопеда, врезался в невысокий и, по счастью, лишенный острых элементов заборчик общежития научно-исследовательского центра, перелетел через него и рухнул у крыльца. Как раз в тот момент, когда Алекс отправился на работу. В смысле, в соседнее здание – административный корпус.

Маттео не растерялся и сразу заявил, что хочет работать в «Центре» и в будущем хочет стать океанологом.

– Океанологом? – Кэп насмешливо вскинул брови. – Что, правда? Ты же, вроде, сын хозяина закусочной, Мануэля?

– Вообще-то, я хотел бы стать морским волком, благородным морским разбойником, – признался мальчик, подтвердив догадку мистера Винсента. Под пристальным, проникающим, казалось, в самую душу, взглядом лгать совсем не хотелось. – Бороздить моря и океаны на своем корабле, бороться со штормами, быть самому себе хозяином…

– Ну, слова «благородный» и «разбойник» вообще плохо сочетаются между собой, – рассмеялся Кэп. – Малыш, таковые пираты были и остались только в приключенческих романах. А в жизни все не столь… привлекательно.

– Я не малыш! – возмутился Маттео, воинственно шмыгнул носом и невольно поморщился от боли в ушибленном бедре.

– Юнга подойдет тебе больше, – ненадолго задумавшись, сказал Кэп. – Ладно, работай пока. А насчет пиратов… Мы тут все немного пираты, можешь поиграть с нами. Пошли, Юнга, вручу тебе трудовой реквизит!

И отвел юного Маттео в подсобку, где, торжественно напевая «Йо-хо-хо и бутылка рома», вручил ему ведро, швабру и прочие приспособления для наведения чистоты. Столетней давности, кстати!

– Мода на двадцать первый век на Маутикитри царила и тогда?

– Да нет, мисс, – усмехнулся в ответ Маттео. – Просто с финансированием было не очень – все в батискаф и исследовательское оборудование ушло, а на остальном экономили, как могли. Вон, даже древние запасы с давным-давно забытого склада пришлось доставать.

– На персонале, видимо, тоже экономили, – тихо, чтобы слышала только Соня, сказал Дерек.

Та машинально кивнула. Конечно, ребенок, достигший четырнадцати лет, имеет право работать и получать за свой труд плату. Вопрос лишь в том, был ли юный Маттео оформлен официально, и платили ли ему деньгами или же только хорошим отношением, принятием в компанию и участием в совместных… экспедициях? Вылазках? Как бы назвать выход в океан?

Впрочем, одернула себя Соня, ей как журналисту-биографу не должно быть дела до таких нюансов.

– И Вы в самом деле мыли полы в центре?

Маттео кивнул.

– Полы, прочие горизонтальные и часть вертикальных поверхностей, сантехнику, а еще кучу всего вроде посуды, многоразовой тары, инструментов… Всего и не перечислить! Но, самое главное, ни один выход в океан, ни одно погружение не обходилось без меня! Я быстро стал для них своим. Мы были, что называется, на одной волне, чувствовали друг друга и понимали с полуслова. Жили и дышали океаном, даже прозвища у нас были, как у настоящих пиратов…

– А что, сокровищ совсем-совсем не было? – вклинился Дерек в поток воспоминаний хозяина «Пирата на кухне». – Даже мифических?

Маттео с сожалением вздохнул.

– Мы не просто так называли наш исследовательский центр «Островом без сокровищ». Увы…

– А я слышал, что одно время здесь искали то ли корабль, то ли субмарину, затонувшую в этих водах еще в сороковые годы прошлого века, – подал голос Томми. – Сразу от нескольких местных, в том числе, и от Камиллы. Не помню точно, отнес к разряду баек, так что слушал краем уха. К тому же, выпивка, увы, не способствует запоминанию информации.

И под заинтересованными взглядами остальных признался:

– Камилла же здесь вроде как предводительница актива местных старичков. Она, когда мы с Пейдж только приехали в «Посейдон» заселяться, подбила их устроить для нас что-то вроде приветственной вечеринки, где много местных легенд поведала. Правда, слушал я не очень внимательно.

– Такое событие и без меня! – укоризненно покачал головой Маттео, хотя глаза его смеялись. – Ну, Камилла… А когда это было? Ах, в прошлом ноябре! Ну, я тогда у сестер на большой земле гостил, да задержался лишнего – здоровье-то подводит уже. М-да…

Лицо пожилого человека тут же осветилось задорной мальчишеской улыбкой.

– А вообще, ребята, есть тут у нас что-то вроде городской легенды о том, как затонул где-то в этих местах самолет с неким ценным грузом, летевший, предположительно, из Африки. Правда, было это давно, еще в тридцатых годах прошлого века, до того, как из пучины вод поднялся архипелаг Каллао, так что информации о том событии как раз на уровне байки. То ли было, то ли нет… Хотя, Джо-Джо, Шреяс и Бобби одно время ухватились за ту байку и любую свободную минуту ныряли в интернет и даже летали в ту Африку и Австралию, сидели в архивах в поисках информации о крушении того самолета и его грузе, но ничего путного в итоге не нашли. Очень хотели найти сокровища, да… Они ведь все молодые совсем были, не намного старше меня! И я бы с ними включился в поиски, да только Кэп не позволил – Юнге, мол, не по статусу, у него палуба не надраена. Пришлось вновь браться за швабру!

И рассмеялся. А парни заметно навострили уши.

Соня снисходительно улыбнулась. Мальчишки такие мальчишки! Независимо от возраста, должности и социального положения.

Дерек вопросительно посмотрел на Томми.

– А ты знаешь что-нибудь об этом?

Тот только руками развел:

– Не больше, чем услышал от Камиллы и остальных.

– Да, наш Квартирмейстер сразу отнеслась к идее поиска затонувших сокровищ скептически, – улыбнулся Маттео. – Давность лет, тектонические сдвиги, которые до сих пор нет-нет, да случаются, вызывая цунами, океанские течения, другие факторы… Если там что-то и было, теперь уже ничего от этого не осталось. Почти век прошел, а, может, и больше. И я с годами стал разделять эту точку зрения.

– А остальные члены команды? – не унимались парни.

Соня, к тому времени набрасывающая вопросы для интервью на своем голофоне, лишь тихо усмехнулась. И поняла, что сама не заметила, как разговор свернул с Александра Винсента на детство мистера Роблеса и псевдопиратскую компанию из научно-исследовательского центра. М-да… Впрочем, ничего удивительного после столь изматывающего дня. В любом случае, придется поговорить с владельцем «Пирата на кухне» еще раз. Один на один. Без Томми и Дерека! Иначе все снова сведется к «пиратскому» прошлому респондента и поиску сокровищ.

– Да кто как, – отмахнулся Маттео. – Камилла и Мари-Лу, всегда более прагматично настроенные, как к блажи. Кэп одно время тоже увлекся идеей, но быстро остыл – у него как у руководителя центра всегда было дел по горло. Насчет Джо-Джо, Бобби, Шреяса и себя я уже говорил. А Кок и Док вообще ни с кем об этом не разговаривали. Первый тоже в работе зашивался, а второй скрытный, как, впрочем, и все азиаты, встречавшиеся мне когда-либо.

Мужчины вновь углубились в обсуждение самолета с золотом-брильянтами, который то ли был, то ли не был, то ли затонул, то ли еще что. А Соня в какой-то момент поймала себя на том, что просто смотрит остановившимся взглядом в проекцию дисплея и не может сложить буквы в слова.

– Так, стоп! – перебила она поток рассуждений о том, как можно поискать тот самолет (или, может, уже и не самолет?). – Прошу прощения, но я устала и уже ничего не соображаю! Маттео, давайте встретимся завтра и продолжим разговор! Или послезавтра. У меня теперь много времени…

Слова: «К сожалению!» она еле удержала на языке.

– Это же просто великолепно, Сонья! – обрадовался ее предложению Маттео и даже по колену себя хлопнул. – Жду завтра! Тебя и твоих друзей, конечно. У нас тут весьма любопытная дискуссия завязалась.

Соня, мило улыбаясь, заверила, что непременно приедет завтра. И выпросила совместное фото «пиратов из научно-исследовательского центра», чтобы поработать над статьей уже с утра. Бывший Юнга не возражал.

Ребята, кстати, тоже захотели продолжить разговор о кладе в другой раз – сейчас и их, несмотря на крепкий кофе, одолевала усталость. Самое время мило попрощаться и ехать в «Посейдон». Или, может, переночевать в городе? Ночью, в непроглядной тропической темноте, по серпантину? До гостиницы ближе будет. Или, может, Маттео порекомендует отель попроще и, соответственно, подешевле?

– Оу, чуть не забыл! Сонья, ты, когда была в доме Камиллы, пса ее не видела?

– Пса? – удивилась девушка. – У Камиллы есть собака?

– Есть, – кивнул Маттео, сам удивленный ее реакцией. – Мелкий такой, облако на лапках. Его за диванную подушку можно было принять! Какой-то там шпиц. Думаю, следует его забрать, если это еще не сделал кто-то из соседей! Между нами говоря, характер у него довольно пакостливый, но не пропадать же животинке.

– Странно, – Соня почесала в затылке. – Я, конечно, пробыла в ее доме всего ничего, но не заметила там никаких признаков наличия собаки…

– Ну, Дон Феличе тот еще трус, на самом деле, вполне мог и спрятаться. Он даже постоянных гостей Камиллы боится, она его только в своем саду выгуливает.

– Но при этом пакостит? – хохотнул Дерек. – Натура, увы. И среди людей такие часто встречаются.

– Ни поводка в прихожей, ни мисок на кухне… – задумчиво продолжала Соня, будто не слыша хозяина ресторанчика. – Собака точно была?

Маттео кивнул.