Эхо озера Велес

– Честно, я в шоке.

– Это нормально. У тебя появится много вопросов, на часть из них я отвечу.

– Почему?

– Я был участником и частично виновником твоего нынешнего состояния.

– Совесть замучила? – беззлобно поинтересовалась.

– Отнюдь, – фыркнул, первая капля дождя упала Нике на щеку, – у меня свой корыстный интерес.

– Не сомневаюсь… –утерла вторую каплю и села в машину, – не уверена что захочу общаться, если честно.

– Увидим, – философски пожал плечами парень.

− Прощай, Кир, − дверь хлопнула.

− До свидания, Рона, − пристально вгляделся в ее глаза.

Завела двигатель, привычно заиграла музыка, словно успокаивала: все хорошо, все как обычно, не переживай. Внутри салона, под знакомые звуки девушка почти с облегчением нащупала земную твердь. Песня отозвалась в мыслях и Ника негромко подпела:

My personal hell, I'll bury it, bury it

Weight of the world, I'll carry it, carry it

Pile it all on, I've gotta be strong

For somebody, for somebody

Put my pain in a pill, I'll swallow it, swallow it

Too numb to feel, I'm hollow, I'm hollow

I have to hold on, I've gotta be strong

For somebody, for somebody

Somebody else[1]

– Для себя быть сильной, эффективнее, парень[2], – когда машина послушно обогнула административный корпус и проехала дальше, Велес была абсолютно спокойна и уверена, что справится со всеми бедами.

Пока свет фар не выхватил из темноты нечто. Жуткий образ существа, которое просто не может существовать! Ника вдавила в пол педаль тормоза, руки судорожно сжали руль, а глаза прикипели к кустам неподалеку.

Темная, синяя кожа маслянисто блестела, спутанные космы напоминали водоросли и будили нездоровые ассоциации. Вероника брезгливо сглотнула, но не смогла оторваться от созерцания. Запавшие, желтые глаза светились во тьме, а тонкие, черные губы растягивались в жутком оскале, обнажая острые зубы, как у пираньи. С них стекало что-то мерзкое и темное. О боги! Это кровь? Потеки густые, чуть подсохшие местами, с подбородка капали на обнаженную грудь. Тварь вся неестественно худая, угловатая и…хищная.

Вероника не закричала только потому, что лимит страха на сегодня был исчерпан. Она потрясенно изучала это нечто всего несколько секунд, пока оно голодно улыбалось ей и даже подмигивало. В длинных, непропорциональных руках с острыми когтями было что-то влажное и темное, кажется в крови. Фантазия Ники подсунула образ еще теплой печени, вырванной из живого тела. И вот тут девушку вывернуло. Едва успела открыть дверь и перегнуться за порог. Желудок извергнул все, что в нем было – по большей части желчь. Все же ела в последний раз довольно давно. Пока ее мучительно рвало, тварь без следа растворилась в темноте.

− Кажется у меня проблемы, − тихо поздравила себя, делая глоток минеральной воды, − большие проблемы.

По телу пробежали мурашки. Больше немедля ни секунды поехала прочь. Впечатлений за эти двое суток больше, чем за последние годы. Неприятное ощущение едущей крыши вернулось: что это было только что?!

[1] Citizen soldier – strong for somebody else

[2] Ника комментирует смысл припева и обращается к солисту. Перевод песни:

«Мой личный ад, я закопаю, закопаю его.

Тяжесть этого мира, я вынесу, вынесу её.

Навали всё это на меня. Я должен быть сильным

Для кого-то, для кого-то. Засунь мою боль в таблетку,

Я проглочу, проглочу её. Слишком оцепенел, чтобы чувствовать,

Я опустошён, опустошён. Мне приходится держаться,

Я должен быть сильным для кого-то, для кого-то,

Кого-то другого.» (Автор перевода – Долбанатий)

Глава 7

Музыка для атмосферы:

Apocalyptica feat. Elize Ryd of Amaranthe – What We're Up Against

Тогда – Ника

Она выругалась и швырнула через всю комнату свечой, она отлетела и закатилась под комод. Предрассветные сумерки окрасили комнату в серый цвет, Ника казалась себе такой же поблекшей.

Неприятно, но полезно признать, что опростоволосилась как последняя дура. Пришлый ведьмак раскусил ее почти сразу. Поэтому была в ярости и нервно кусала губы полчаса назад, а сейчас нервно сжимала руки в замок, до боли заламывая пальцы. А еще Ника краснела! О, это отвратительное чувство унижения в собственных газах! Впрочем, если все сложится как задумано, впору поблагодарить этого(цензурные слова закончились) за отрезвляющую пощечину.

– Плохая привычка считать всех вокруг идиотами! – заявила себе в зеркале.

Но другая Яника не ответила. Она настолько привыкла, что младшую дочь не воспринимают в серьез, что порой даже не притворялась хорошей девочкой. Но никто не воспитывал ее, словно поставили крест. А теперь… Что теперь изменилось?

– Итак, мне не хватает ни знаний, ни жизненного опыта, – проговорила вслух и прошлась по комнате. За окном вторя ее мыслям, ехидно каркнула ворона, – спасибо, родная, твоего мнения не хватало…

Саркастично, но более спокойно отмахнулась девушка. И хоть изнутри неприятно жег стыд и злость, Ника быстро брала себя в руки. Ему здесь что-то нужно. Не невеста. Они оба теперь знают друг о друге нечто, что не хотелось бы выпячивать. А значит, будет диалог…

Ситуация требует действий. Благо, время есть на реванш. Отец поставил какие-то условия, на выполнения их Киру потребуется время. И это очень хорошо. Замечательно. Ника скинула одежду, швырнула на ширму для переодевания и накинула на плечи халат. Мазнула взглядом по камину и огонь в нем немедленно вспыхнул. Нужно подумать…

Перед глазами вновь вспыхнул его голый зад, следом – фигура на фоне зимнего пейзажа, а потом встреча с Хозяином Леса.

– Кир здесь давно ошивался тайно!

Неожиданно и больно для самолюбия Яники Велес. К ней Дух не выходил, по крайней мере раньше. А после ритуала пробуждения еще не звала. О чем был разговор не знала, лишь могла видеть, как замерли друг напротив друг друга две фигуры – человеческий маг и странное существо с оленьим черепом вместо головы и длинном рваном балахоне. Волны мерзлого страха расходились от того, кого смертные назвали бы монстром – существо абсолютно не народных сказок. Это не Леший, как его представляют люди, это Хозяин и он преображается от сезона к сезону вместе с природой. Худой, высокий, голодный и опасный – зимой лучше не призывать.

Кажется, буханье ее сердца звучало на весь лес и отражалось от гор. Ведьма прижалась спиной к дереву и старалась не дышать – она здесь гость незваный и нежеланный, присутствие ее точно не секрет для Хозяина и только его добрая воля или равнодушие могут спасти от последствий. Не хотелось бы ходить в должниках у того, с кем контакт не налажен. Иронично, но вот такие духи менее охотно шли на диалог к рожденным магам и благоволили наученным ведьмам. Наверное, потому что последние оказывались более благодарными и щедрее отрывали от себя куски в качестве платы. Идиоты. Впрочем, выбор у них небольшой.

Кир, кстати платил кровью. Рассадил себе запястье и спокойно смотрел, как лесная тварь впитывает в себя жизненную силу мага. Когтистая лапа, больше похожая на ожившие стебли дикой розы цепко ухватились за кровоточащую руку. Шипы жадно обвили рану с едва слышным чавканьем. Ника не хотела видеть, но хватило обострившегося слуха. Сдержать непроизвольное передергивание было невозможно, ладонью зажала рот, стараясь аккуратно дышать носом. Неестественный порыв ветра принес запах крови и влажной земли. И жутковатое свистящее шипение, похожее на дыхание, где-то в лесу взвыл волк. А через несколько минут в опасной близости прошел Кир.

Герцег… А что если он не тот, за кого себя выдает? Ника не стала бежать оттуда сломя голову, позволила себе отдышаться, а потом вернулась к себе черным ходом.

Итак, если притворяться хорошей девочкой смысла нет, стоит предложить сделку. Задумалась, глядя в зеркало – странная привычка, учитывая что это опасный портал. Но она никогда не боялась. В его поверхности Ника была словно золотым свечением окутана. То ли янтарь украшающий раму старался, то ли магия какая… И она подумала о том, что, несмотря на все, Кир – мужчина, а значит и чисто женская манкость на него работает. Как на них всех. Всего-то нужно действовать максимально честно. Отражение растянуло губы в темном предвкушении – не надо врать? Замечательно. Но кто сказал, что нужно говорить правду?

Он не сдаст Нику отцу, вряд ли предъявит претензии сам. Очевидно, плетёт свою паутину, а значит будет использовать знания и информацию позже. Если узнать о целях колдуна, возможно, получится сделать их общими… Итак, что привело в эти глухие места сильного мага с хорошим образованием, интригующим происхождением и темными замыслами?

– Ну не леший же ему нужен… – фыркнула, подошла к секретеру и достала дневник, – и не горнодобывающая промышленность. А раз так, то…

Источник. Озеро. Власть.

В дневнике не было личных записей, кроме некоторых цитат и выдержек из других книг. Но был не один черновик ритуалов. Уж к чему Ника имела талант, так это к творению. Имея плохой потенциал, но умение внимательно слушать, ведьма лучше других в семье понимала, что прикладная польза дара не полностью реализована лишь силой воли и желанием. И для действительно потрясающих деяний нужно правильно готовиться, не брезговать обращаться к ритуалистике. Бессознательно коснулась руки, мизинца, который собственноручно отрезала, жертвуя Высшим часть себя… Им Ника ничего не чувствовала, как и соседним пальцем. Велика ли цена за те возможности, что теперь есть?

– Откуда он знает? – задумчиво пробормотала и провернула колечко на нечувствительном пальце, – что Озеро привязано к роду Велес? И как собирается это изменить?

Ника хорошо помнила что рассказывала Ба многие вечера подряд. Это потом тщательно записала на страницах личного гримуара. И сейчас интуитивно захотела пролистать страницы с зарисовками и цитатами мудрой старой ведьмы, которая в свое время утратила права главы рода. Интуицию нужно слушать, полезно бывает.

Озеро – место силы. Один из членов семьи Велес взваливает на себя тяжелую ношу в виде привязки к источнику. Традиционно, это наследник, самый сильный, стабильный и достойный представитель. Много поколений род Велес являлся Хранителем и Ключником. В крови, самой сути скрыт ключ к источнику. Природа его неясна, все пояснения связаны с легендами и иносказаниями, которые в конце обращаются к Высшим и сливаются с мифами о Законах Вселенной. Если кратко, то: был выбран один достойный маг, которого обязали оберегать уникальный ресурс и выдали ключи. Он не будь дурак, основал род, целый клан, в нем было много одаренных потомков, которые смогли бы подхватить знамя, выпавшее из ослабевших рук Отца.

– Шовинизм буйным цветом, – пробурчала Ника, пролистывая страницу, где красными чернилами зарисовано несколько печатей – они предположительно накладывались на достойнейшего в момент принятия почетной должности, – среди наследников было немало женщин…

Энергия, которая выходила на поверхность Озера пропитала земли на многие километры вокруг. Когда все правильно идет, то люди, животные и бестелесные сущности чувствуют себя тут безопасно и хорошо – есть жрать, где жить и при этом вольготно. Только уйти почему-то не получается. Если отбросить десятки легенд и суеверий, связанных с Озером, то, правда, проста как дважды два: каждый глава рода Велес несет ответственность за вверенное место. У него в руках сосредоточена власть и большое искушение: направлять и использовать силу источника в своих интересах, или просто наблюдать за природным течением. Каждое использование, прикосновение к источнику становится огромным испытанием и наркотиком. Оно пьянит и искушает. Обращение к силе Озера откусывает у мага кусочек его самого. Так Ба потеряла свою молодость и дар.

– Я не жалею ни о чем, – рассказывала своим прокуренным голосом, вдыхая дым из длинного мундштука, – ни об одном разе. Кроме, может быть, о любовнике французе. Дорогая моя, знай, эти подлецы могут только чесать языком! Не верь ни одному красивому слову!

– Ты умрешь… – в такие моменты глаза Ники пощипывали слезы.

– Мы все умрем, детка, – просто кто-то из нас прожил жизнь ярко, а кто-то влачил жалкое бесконечное существование. Я хотела и брала. И плевала на цену. Поэтому меня не любят родственнички, – надтреснуто расхохоталась ведьма, поправляя меховую накидку на морщинистых печах, – у них не хватит ни яиц, ни чести признать, что хотели бы так же!

Бабуля Леонида на самом деле являлась прабабушкой Янике и Лумине и жила в семейном имении только летом. Зимой предпочитала Испанию, Францию и Монако. Она ярко доживала оставшиеся дни, не сожалея о том, что тело дряхлеет и уходит здоровье. И ничто не могло повернуть процесс вспять – источник забирал Ба постепенно, высасывая как коктейль через трубочку.

Она действительно обращалась к Озеру. В моменты, когда прогнуть реальность под себя не получалось привычными методами, от отчаяния, или от гнева, порой – от радости или жажды большего.

– Какая теперь разница?

Действительно. После уже первого раза, когда маг вкусил могущество, отказаться от него очень сложно. Тяга, постоянное искушение вновь стать равным богам, хотя бы ненадолго – оно непреодолимо. Нужно перестать быть человеком, чтобы иметь волю отказаться от этого порока. Настоящий запретный плод… для таких гордецов как маги.

– Мы многое можем, Ника, – однажды сказала Ба о тех, кто по праву рождения обладают силой. Они расположились на берегу Озера, сидя на роскошной веранде над водой и потягивая ароматный чай, – нам многое позволено и дано – красота, власть, деньги, необычные возможности далеко за гранью понимания простых смертных. Наши желания исполняются легко и просто, удача идет рука об руку с идеями, развитием, талантами. Мы одарены сверх меры, детка. Возможно, этот вовсе не награда. Поймёшь, когда увидишь, как стареют и дряхлеют твои знакомые, а ты все так же молода, свежа и успешна. Приходит момент, когда кажется что можешь все, что любые двери для открыты, и распахиваешь их ногой и требуешь шампанского. Мы наслаждаемся жизнью, спеша вкусить все! Удовольствия, счастье, вседозволенность, боль, страх, риск. Мы взлетаем высоко и не боимся упасть. Потому что можем и хотим. Но когда приходит насыщение прожиганием жизни, когда надоедают приключения и путешествия, знания и тайны, любовники и любовницы… Хочется вернуть прежнюю остроту ощущений. Хоть от созидания, хоть от саморазрушения. Хоть отчего-то.

И Леонида возвращала. И ставила новые цели, зарабатывала немыслимые деньги, получала любых мужчин, играла в игры на грани жизни, смерти, этики и разума. Разрушала к чертям мораль и строила заново. Она была почти святой, а потом заместителем дьявола. Ведьма Велес обращалась к Озеру, подсаживаясь на крючок глубже, просила еще и еще.

– Впервые я сделала это когда умирал мой сын, – призналась негромко, – я думала что знаю все о страхе, о себе и о магии… Но однажды простая случайность, от которой люди силы застрахованы, – сарказм захрустел на словах женщины, – ну да… случайность забрала у меня сына. Он утонул, не дышал, лежал на траве, недалеко отсюда и ничто не могло бы его оживить. Ни магия, ни врач, ни чудо. И я его сотворила, это чудо…

– Озеро выполняет желания? – нарушила воцарившуюся тишину Ника.

– Озеро требует жертв, – отозвалась Ба невпопад.

Сейчас – Ника

Марко приехал домой через час после нее. Был в поселке, покупал продукты и решал некоторые дела. Дед не выглядел обеспокоенным, почему-то не удивился, когда застал внучку хлебающую пустырник.

− Все хорошо? – пристально изучил взъерошенный облик.

− Прекрасно, деда, − немного истерично хохотнула, − сегодня рухнул мой мир, а так все замечательно.

− Хочешь обсудить? – самообладанию Марко можно позавидовать.

− Не сейчас. Но однажды, − Ника слепо смотрела вперед, пока в голове плавали куски того разрушенного мира. Или обретенного? – Обязательно обсудим. Я расскажу о своей ненормальности, а ты мне о своей. А еще о семье, проклятиях и озерных духах.

– Ты нормальная, Рона, – он как-то по-новому взглянул на внучку, – возможно, самой пора в это поверить.

– Разве? Даже для ведьмы я слишком не такая, да? Ясен же так думает…

– Ему тоже пора кое-что понять, – мрачно ухмыльнулся Марко, – с возвращением, внучка.

Наверху ждала ванная, свечи и бутылка вина. К черту запрет на алкоголь! Ей нужен отдых и немного времени. А потом придется со все разобраться.

***

– Твой ход, – хозяин дома прошел в гостиную. Там, у окна стояла каменная шахматная доска и ждала начатая партия. Марко сел в кресло со стороны белых фигур.

– Удивительно насколько жестоки люди, – присел напротив молодой брюнет, в его голосе тонкая ирония, – особенно со своими близкими. Хотя в случае Велес это даже традиционно.

– Я не хотел, чтобы так получилось, – пробурчал, жестом предлагая гостю ходить, – особенно с ней.

– Именно поэтому бездействовал, надо думать, – хмыкнул гость и подвинул офицера на несколько клеток.

Взгляд хозяина потемнел, а рука с хрустом сжалась в кулак, чтобы тут же разжаться – Кир прав. Марко позволил Ясену действовать, отошел в строну, лелея надежду. Хотя практичный ум и здоровый цинизм подсказывали исход всей затеи. Нет смысла злиться на давнего знакомого и его слова. Всего лишь констатация факта.

– Не терзайся, – великодушно позволил брюнет, наблюдая за мимикой собеседника, – ты хотел как лучше, но ошибся. Одно не ясно – почему в таком случае просто не убить девчонку, чтоб не мучилась?

– Не смей! – в голосе Марко прозвучала угроза. Он весь подобрался, готовый голыми руками удавить собеседника, – если ты к ней прикоснешься…

– Расслабься, Марко, – прямой взгляд, – я не собираюсь причинить вред. Это по вашей семейной части. Более того, исправлю ваши ошибки, раз уж наломали дров.

– И каков твой интерес?

– Не доверяешь? После стольких лет и всего, что между нами было? Побойся Богов, дорогой! У нас с тобой отношения крепче, чем между иными супругами!

Черный юмор разрядил обстановку. Герцег никогда прямо не нарушал своего слова, даже преследуя цели малопонятные окружающим. Марко это знал и уважал.

– Кир… – прорычал, сверля взглядом его переносицу.

– Считай, окажу тебе услугу. Глядишь, получится избавиться нам друг от друга.

– Сомневаюсь…

– Мы все знали с самого начала, чем все закончится, Марко. Так почему теперь нужно делать вид, будто впервые столкнулись с правдой? Я вернул ей то, что забирал. Ника все вспомнит, но это не решит главную проблему.

– И что ты предлагаешь?

– Ходи, недоверчивый друг. Знаешь ведь – я не люблю лишних жертв. У нас чужие на территории, Марко. Что-то происходит, и я пока не понимаю что именно, – на откровенный скепсис на лице мужчины, Кир развел руками, – я не всеведущ. Особенно, когда мои слабые стороны известны противнику. Словом, смотри в оба. Что-то начинается.

Марко опустил глаз на доску, мрачно ухмыльнулся и поставил шах, а собеседника и след простыл, до следующего раза. Одно успокаивало – Марко выбил обещание не причинять вреда Нике. Пусть это и будет услугой, за которую хитрозадый Кир взыщет должок. Но как не прискорбно признавать – колдун действительно может помочь. Каковы бы ни были мотивы. Ясно же – не получится уберечь внучку от общения с «добрым соседом». Они – все они – заинтересовались девочкой, а значит – ход сделан. Осталось выиграть партию.

***

За столько лет персонального «сумасшествия» сны приходили разные: ужасы, радости, секреты или отрывки чьих-то жизней, как воспоминания из личных дневников. Ника научилась с ними жить и высыпаться. Приходили они и в детстве, казались очень страшными и реалистичными. Но однажды надоело бояться, пришлось научиться разделять сон и явь, не запоминать картинки и оставаться в реальности. Чудовища продолжали приходить, но больше не вырывались в жизнь, прочно запертые в глубинах подсознания. Ночи, когда снов не было, были даже более тревожными, ведь означали, что скоро страхи вернуться с большей интенсивностью. Иногда Ника видела во снах девушку, похожую на себя, жила ее жизнью, а когда просыпалась, в носу стоял аромат дождя и жасмина.

– Кто ты? – в предрассветных сумерках девушка зажгла свечи и села на пол спиной к кровати. По-турецки сложила ноги, положила ладони на колени и, глядя прямо в зеркало обратилась… к кому?

Пламя свечи между ней и отражением дрогнуло, станцевало и снова выровнялось. Ника глубоко вдохнула и медленно выдохнула, прикрыв глаза.

Были моменты, когда помогала терапия, но сильные эмоции или стресс возвращали все на круги своя – ночь, кошмар и холодный пот, или новый кусок истории. Хоть бери, да книгу пиши. Сейчас, когда Кир вернул некоторые базовые знания о мире, Ника понимала, что помогали мощные таблетки, подавляющие мозг. Любой нормальный человек уже почувствовал бы побочные действия.

Впрочем, организм справлялся слишком быстро, требовались повышения дозировок или смена лекарств. Ника кричала и не могла проснуться, пока кто-то не разбудит, вырвав из цепких когтей ужаса, или пока не умирала во сне. Чаще всего, она тонула. Падала в водоворот и не могла ничего сделать – тяжелая одежда тянула вниз, путалась в ногах, а руки не слушались. Тело уносило течение, безжалостно сминая и ломая сопротивление. Это фантазия или чья-то правда?

– Кто я? – на выдохе вырвался вопрос и пронесся по комнате колдовским шепотом.

Краем глаза Ника увидела, как каждая свеча в кругу дрогнула, словно на сквозняке. Сердце екнуло, когда взглянула на свое отражение и по-прежнему ничего не изменилось. Все та же девушка в растянутой футболке и трусиках сидела на полу в кругу из свечей. Рыжие волосы в отражении казались темнее и таинственно мерцали глаза.

Самый «любимый» сон, в котором кто-то большой и сильный утаскивал ее в темные глубины, а холодная вода наполняла легкие. Длинные волосы плыли в воде, делая ее похожей на Медузу, белая ткань рубашки перетекала рядом, а в ушах звучал набат. Невыносимо долго Ника чувствовала, как задыхается, как чьи-то когти жадно впивались в тело. Ее крики были слышны даже на улицу.

Однажды перестала пугать соседей – привыкла ко всем своим демонам, ко всем монстрам из головы. Предел страха наверное существует? Или смирилась с безумием… Вместе с тем пришло и облегчение: то ли таблетки помогли, то ли изматывающие тренировки на арене. А может быть, особый режим сна? Вероника научилась высыпаться, жить по часам и изображать нормальную жизнь для всех. Так хорошо получалось, что сама верила.

– Я потерялась, – снова колдовской шепот, – не знаю куда идти…

В глубине зеркала что-то мелькнуло, Ника вздрогнула и оглянулась. Комната выглядела как всегда, лишь свечи снова дрогнули и в какой-то затрещал фитиль. Нервно облизала губы и снова повернула голову, чтобы встретиться глазами с неподвижным отражением. Другая Ника улыбалась, зрачки были расширены, а волосы укрывали плечи и падали на пол.

– Я – это ты! Найди меня, – со зловещей ноткой посоветовала и ударила ладонью по зеркалу изнутри.

Послышался хруст, и паутина трещин покрыла поверхность. Ника едва успела прикрыть лицо локтем, как стекло прыснуло осколками.

Утром девушка ссыпала осколки зеркала в мусорное ведро, вместе с пластырем и бинтом, которыми заклеивала царапины. Страха не было, только глухое раздражение. А следующим утром просто призналась вслух:

– Я – мутант. Вот радость-то какая.

«Боюсь, что так весело как в фильме «Люди Икс» не будет, – ехидно посмеялся внутренний голос»

– А кого мы запишем в команду хороших?

«Разговоры с самим собой это вроде как признак расстройства, да?»

Ответа от пустой комнаты не дождалась. Устало провела рукой по влажному лбу и вспомнила разрозненные картинки из сна, который ее разбудил. Снотворное сделало только хуже – помогло покрепче уснуть и ухнуть в кошмар, как в омут. Вином его запила – вообще замечательно!

Окровавленная людоедка с игольчатыми зубами перед капотом машины. Впечатления свежи как впервые – колотящееся сердце, ранящий ужас, бессилие и реки крови. Монстр рвал заживо на части то Нику, то других людей. Слышала крики и звуки рвущейся плоти, чувствовала тяжелый дух внутренностей настолько явно, что проснувшись ближе к полудню, едва успела добежать до туалета. Ее личный глюк почему-то хохотал знакомым смехом и напевал старую песенку из детской страшилки.

– Сюр какой-то, хоть бы так нещадно не фальшивила, тварь! – прохрипела Ника и пошатнулась. Черный юмор никогда не отказывал, пожалуй, на том и выезжала.

Она стояла в длинной футболке Ясена, на пороге ванной и смотрела в зеркало со смесью отвращения и опасения. Всего пара ночей, а сама уже похожа на ту людоедку. Как всегда, услужливый мозг помнил все в мельчайших подробностях и мог описать, как тварь лакала кровь. Передернуло, и рвотный позыв вернулся.