Древние Свитки

Так же, как Серин и Серинэ, они находились в прямой связи с Создателем и были сотворцами ему в созидании красоты мира. Их сердца были чисты, а души возвышенны. Они слагали песни, в которых прославляли творение и премудрость того, кто его сотворил. Создатель дал силу семенам цветка Дарлея воплощать задуманные Дораном и Дарлиной дивные образы. В разных местах леса они оставляли семя Дарлеи, вкладывали в него мысленный образ, который хотели, и через год на этом месте возникал то водопад, то ручей, то лужайка, усыпанная земляникой, то поляна незабудок. Так они украсили весь лес. Звери не боялись их, а они зверей. Когда они встречали их, то давали им имена. Так у всех жителей леса и у всех растений появились свои названия.

В те далекие времена дорлинги жили в мире с лесом, относясь к природе, как к дарованному свыше пристанищу, а к животным как к своим верным друзьям, которые добровольно им помогали. В те времена не было хищников, но все животные питались тем, что им в изобилие давала земля. То были времена мира и гармонии.

Первые потомки Дорана и Дарлины были такими же высокими, как прародители, но постепенно увлекаясь только видимым глазу нижним миром, они стали, как и остальные расы, мельчать. Сердца дорлингов стали занимать исключительно приземленные и суетные вещи мира сего. Мысли их опустились к земле, а вслед за ними и тела. Их кожа и волосы, поначалу имевшие золотистый оттенок, стали тускнеть, большие лазурные глаза темнеть, а рост укорачиваться.

Во времена детей и внуков Дорана и Дарлины еще существовали алтари, на которые дорлинги возлагали самые красивые цветы и самые ценные плоды в дар Создателю в знак того, что лучшее место в их жизни отводится для него. В ответ на это Создатель еще больше даровал им цветов, плодов, здоровье и мирные времена. Но постепенно в сердца дорлингов проникли алчность и лукавство, и они стали приносить дары не в знак благодарности, а для того, чтобы урожай этих плодов умножился, однако получалось ровно наоборот.

Искренность стала уходить из их сердец, и поселилась корысть, а если в сердце поселилось одно зло, то непременно жди другого. Дорлинги перестали приносить дары, и алтари пришли в запустение. Чтобы получить урожай, теперь требовались немалые усилия, на которые у дорлингов стало уходить практически все время. Чтобы что-либо вырастить, теперь нужно было подготовить землю и семена, и непрестанно их удобрять и поливать. То, что раньше в изобилии росло само собой, теперь требовало тщательного ухода. У кого-то это получалось хуже, у кого-то лучше, поэтому со временем стали появляться богатые и бедные, бедные нанимались работать на богатых, появилась конкуренция, торговля, зависть, гордость, уныние.

Те, кто еще помнил времена Великого Расцвета, как называли первую эпоху, пытались образумить новое поколение, призвать их снова обратиться к Создателю, но многие дорлинги уже и не помнили, кто такой Создатель и зачем он им нужен. Вслед за обмельчанием и одичанием душ, мельчала и дичала природа. Мирные ранее звери начали нападать как на дорлингов, так и друг на друга, а поляны с ягодами и цветами заболачиваться. Ручьи постепенно обмелялись, водопады истощались, деревья мельчали, и кое-где стали появляться ядовитые ростки. Сами деревья, на которых жили дорлинги, стали как будто заболевать. Их кора из года в год всё больше покрывалась какой-то гнилью, а листья бурыми пятнами; листва стала редеть, а ветви отмирать.

Всё это происходило не вдруг, а в течение сотен лет, поэтому дорлингам стало казаться, что мир всегда был таким, а времена изобилия и истории о Создателе – лишь выдуманные сказки в утешение тем, кто не хочет принимать мир таким, каков он есть, недружелюбным и увядающем. Чтобы получить от природы что-то полезное, теперь нужно было тщательно изучать, как устроены растения, проводить эксперименты, делать вытяжки и экстракты, сушить травы и варить зелья, и всячески химичить. Именно этим сегодня в основном и занималась Школа Священного Древа, хотя во вторую эпоху, когда она только появилась, она, как и остальные школы, бережно хранила, изучала и дополняла Свитки, в которых были описаны изначальные времена и жизнь первых разумных созданий, которым члены школы тогда старались подражать. Но чем больше шло времени, тем хуже это получалось. Сиюминутные интересы, а также всеобщая смена приоритетов сбивали с пути даже единожды вступивших на Светлый путь, поэтому часто такие уходили от мира и становились отшельниками, дабы не подвергать свой ум влиянию общих настроений, а вернее сказать, нестроений. Одним из них как раз и был мастер Доринг, которого искали мастер и ученик Школы Звездного Света.

Насколько было известно, Доринг ушел из Школы Священного Древа в знак протеста против использования животных в приготовлении зелий. Его противники утверждали, что прогресс не должен стоять на месте, и что различные части животных наделяют эликсиры и порошки дорлингов новыми, невиданными ранее свойствами. Например, добавление желчи элингов в эликсир силы утраивал физическую силу выпившего, когда до этого только удваивал. Конечно, этим эликсиром сразу заинтересовались дварги и стали требовать поставлять им его в обмен на руду, добываемую ими в горах, на что дорлинги, конечно, не согласились, так как эликсир Тройной Силы был их достоянием, да и мало ли чего ждать в дальнейшем от этих дваргов. Кто знает, не захотят ли они однажды использовать эликсир против самих жителей леса? В ответ на отказ дварги приостановили торговлю рудой и металлами, которые в изобилии им давали горы, оставив дорлингов без них.

Дорлинги и дальше продолжали истреблять обитателей леса и использовать их не только в изготовлении эликсиров, но также их кожи и меха для украшения своих тел и жилищ, что было совершенно немыслимо для дорлингов ранее, так как они всегда считали себя, лес и животных единым неделимым организмом, но те времена безвозвратно ушли. Теперь у дорлингов появились охотники, которые стали убивать зверей только для забавы, и постепенно менее разумные обитатели леса один за другим стали вымирать, а за ними и сам лес.

Одичавшие звери стали всё чаще нападать на тех, кто раньше был для них другом. С недавних пор старейшина дорлингов Дормунд ввел патрули, которые теперь регулярно обходили окрестности Дорлингдейла в поисках угрозы, особенно, учитывая, что не только обычные звери стали на них нападать, но и какие-то совсем невиданные твари, огромные и чрезвычайно опасные. Однажды патруль наткнулся на странное существо, похожее на гигантского ящера с огромными клыками, громадными и острыми, как сабли, когтями и длинным языком, поражающим ядом. Откуда таким существам было взяться в лесу, никто не знал, но патруль тот ящер растерзал в клочья, а в Дорлингдейле поселилась паника, настолько, что самому старейшине и лучшим мастерам пришлось подключиться, и только применив одно из самых мощных заклинаний Школы Священного Древа “Ацедус кронус”, удалось обезвредить монстра. Старожилы поговаривали, что природа нападает на дорлингов, потому что дорлинги нападают на природу, но кто прислушивается к старикам?

Дорсинг оказался прав. Через несколько дней езды по степи и лесу дорога их привела к Великому Древу, которое они заметили еще за несколько километров. Оно было выше всех остальных деревьев и уходило ввысь на сто двадцать метров, а его густая раскидистая крона с многочисленными длинными ветвями создавала зеленый шатер около семидесяти метров в диаметре. По преданию, это было то самое древо Амарадис, под которым обрели сознание Доран и Дарлина. Оно всё еще было самым высоким, но листва его уже была не такой густой, а ветки и листья кое-где начали желтеть, отсыхать и отваливаться.

В Древе была сосредоточена жизненная сила леса, и оно питало своей энергией все растения вокруг. Именно благодаря этой энергии дорлинги могли управлять ветвями и корнями деревьев, мгновенно выращивая их, когда им это было нужно, и создавать из них свои жилища, мебель и утварь, а также использовать их в бою и для защиты.

У Даррена и Ван Хорна заняло почти целый день, чтобы приблизится к древу через густой лес, и наконец тропа их вывела к Изумрудным вратам. Это была высокая величественная арка. Ее опорами служили два дерева, ветви которых переплелись в причудливый узор из листьев и цветов. Настоящие сказочные врата в страну лесного народа.

Стражники проводили путников от врат до Древа. Ван Хорн про себя с удивлением отметил, что на них были доспехи из кожи. На всех деревьях вокруг из ветвей были сплетены дома, похожие со стороны на большие ульи. Формы они были самой разной, какие-то вытянуты вокруг ствола дерева, какие-то вдоль. Были двух и трехэтажные “ульи”, украшенные цветами. Всё пространство между деревьями на разной высоте пересекало множество мостов из лиан. На полянах стояли загоны для элингов, ездовых животных, а также росли многочисленные посадки съедобных растений и лекарственных трав. Элингами назывались грациозные существа, напоминавшие оленей. Их отличала массивная длинная шея с двумя слегка изогнутыми длинными белыми рогами. Их белые шкуры с гладким мехом украшали вкрапления из волнистых линий голубой шерсти. В мирное время их использовали для перевозки грузов, а в военное это были стремительные противники, которые могучими рогами с легкостью отбрасывали и калечили противника.

Наконец путники приблизились к Древу. Его широкий ствол, диаметром не менее семи метров, спиралью обвивала лестница и уходила высоко ввысь. На толстых ветвях росли круглые платформы, покрытые полукруглыми, сплетенными из ветвей шатрами. На одной из таких платформ, обвитой вокруг ствола Древа, находились покои старейшины Дормунда. Сверху, как и другие платформы, она была покрыта витым куполом, который также шел вокруг ствола. С помощью энергии Древа, которая питала силы дорлингов, дорлинги по желанию могли делать плетение купола плотным, чтобы укрыться от дождя или зноя, или редким, чтобы поступал солнечный свет. Старейшина сидел за плетеным столом из ветвей, росших прямо из платформы, и рассматривал под лупой потемневший лист.

С каждым годом их всё больше, – с грустью заметил он, глядя на лист, и отложил его в сторону.

Для дорлинга старейшина был высокого, под 175 сантиметров роста, худощавый, с медного цвета кожей и зелеными глазами. Лицо его было узким, с заостренным подбородком, а бронзового отлива волосы волнами росли назад и вверх. Как и листва деревьев, их волосы тянулись не к земле, а к солнцу. Одет он был в бурого цвета кожаную мантию с темно-зелеными узорами.

Меня зовут Ибн Ван Хорн, а это мой ученик Ван Даррен, мы из Школы Звездного Света, – представился серрин.

Старейшина Дормунд удивленно посмотрел на двух мужчин в серых мантиях, покрытых белыми серринскими символами. Когда-то представители семи рас не удивлялись при виде друг друга, но с тех пор минуло много сотен лет, и народы стали жить сами по себе, контактируя друг с другом только в случае крайней необходимости. Об одной из таких необходимостей при виде серринов тут же вспомнил старейшина Дормунд.

Надеюсь, вы пришли с хорошей вестью?

Стоящие перед ним путники переглянулись.

Не совсем, старейшина.

Дормунд встал из-за стола и подошел к серринам.

Значит, Мидх не согласился увеличить нам поставки звездной руды?

Мы даже ничего не знаем об этом, старейшина. Мы с другим делом, – почтительно ответил Ван Хорн.

Дормунд скривился. Какое дело может быть важнее поставок руды?

Что ж, тогда мы приостанавливаем поставки наших эликсиров и растений в вашу школу. Пусть Мидх не думает, что он может брать у нас дары нашего леса и плоды исследований наших ученых, в обмен поставляя только шерсть лунных лам.

Старейшина, мы ищем Древние Свитки, – Ван Хорн решил переключить разговор на ту тему, которую он считал куда важней торговых дел между двумя народами. – Мы слышали, что в ваших землях сохранился один экземпляр.

С чего вы решили, что я буду помогать вам? – раздраженно бросил Дормунд, а в его глазах цвета листвы сверкнули искры недовольства.

Мы здесь не ради нашей школы и не ради Сериндана, – спокойно ответил мастер. – Вопрос стоит о благе всей Терры. До нас дошло пророчество, которое говорит о том, что комета, которая недавно появилась на небе, знаменует начало тяжелых для всей Терры времен.

Комета? Я не видел никакой кометы, – буркнул Дормунд.

Мысли старейшины были заняты другим. Уже довольно давно дварги прекратили им поставлять железо, золото и серебро, а серрины не хотят хоть в какой-то мере компенсировать их звездной рудой. Конечно, звездная руда – материал особый, и для бытовых нужд не особо годится, и дорогой к тому же, но хоть что-то. Собственная железная руда низкого качества и ее мало…

Пока что она видна только в телескоп, но скоро станет видимой для всех, – прервал мысли Дормунда Ван Хорн, уже внутренне понимая, что, как и Мидха, старейшину дорлингов не интересует никакая угроза без явных свидетельств ее существования. Всё, что его интересует – это текущие проблемы.

На лице Дормунда отразилось недоверие.

Мне неизвестно ни о каком пророчестве, ни о комете.

Ван Хорн подумал, что можно было бы показать ему текст, который Даррен нашел в пирамиде, но его остановило то, что такую находку законы Сериндана требовали сначала показать ученым из своего народа. Если он отдаст ее чужаку, его могут лишить права преподавать в школе. Позже Ван Хорн решил, что, наверное, это было малодушием с его стороны перед лицом опасности думать о собственном благе в стенах школы, и следовало сразу показать текст пророчества Дормунду, но после того, как он и без того испортил отношения с Мидхом, это решение на тот момент показалось ему благоразумным, а может, так и должны были складываться события по неписаному замыслу Небес.

Именно для этого нам нужны Свитки, чтобы найти полный текст пророчества и узнать, как нам избежать бедствия.

Старейшина прошелся по кабинету. Редкие лучи солнца проникали сквозь листья Древа в плетеный купол, подсвечивая пространство кабинета несколькими рядами золотистых линий.

Свитки? Пророчества? Похоже, вам, серринам, заняться больше нечем в своей школе, кроме как пустым поиском каких-то Свитков и забытого всеми пророчества, – высокомерно заметил Дормунд.

“Да этот надменный дорлинг вообще понимает, что происходит?! Что нас, возможно, ждёт катастрофа планетарного масштаба?!”, – возмущенно подумал Даррен и сделал решительный шаг навстречу старейшине, но Ван Хорн одной рукой преградил ему путь. Впервые с тех пор, как они спускались с горы, мастер снова увидел, как лицо его ученика исказил гнев. Он его не узнавал. До этих двух случаев он только один раз видел, как в его глазах горела злость. Тогда, когда нашел его в той пещере с ламелями. “Это путешествие странно влияет на него”, – подумал он и опять усомнился, стоило ли ему брать ученика с собой, но, решив оставить эти мысли на потом, спокойно ответил Дормунду:

От своего учителя я знаю, что последнюю копию Свитков ему удалось найти у вашего мастера Доринга.

Услышав имя Доринга, старейшина удивленно посмотрел на посетителей.

Давно мы ничего не слышали о Доринге, – проговорил он. – В последний раз его видели много лет назад недалеко от Буреломной Чащи к западу отсюда. Он ходил от дерева к дереву и что-то нашептывал. В тот край никто из дорлингов не ходит, и я не советовал бы вам туда соваться. Там царствует непроходимый лес.

Он подошел к краю платформы и посмотрел на запад, где лес резко темнел, будто накрытый темной пеленой.

У нас нет выбора, старейшина. На кону стоит благо Терры, – твердо ответил Ван Хорн.

“Все озабочены только сиюминутными интересами, никого не беспокоит будущее”, – мрачно подумал про себя серрин. Дормунд снова удивленно посмотрел на серринов. Лица их были серьезны и встревожены. Они точно верят в то, что говорят. “Что ж, хотят найти того чудака Доринга? Не буду мешать. Но лучше послать кого-то из своих проследить за этими серринами, пока они ходят по нашим землям, и узнать наверняка, что у них на уме”, – подумал Дормунд и сказал:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.