Агдас

Линда отдавала разные распоряжение. Держать шаг, дышать спокойно и тому подобное. Спустя десять минут она подозвала Одарённую к себе. Лиззи уже буквально выплевывала лёгкие.

– Да, что же это, – кряхтела она, упираясь руками в колени. Линда лишь усмехнулась и хлопнула ее по спине.

– Не боись. Покровитель тебя не оставит.

– Вы верите в Покровителя, – Лиззи прикрыла рот рукой, чтобы холодный воздух и так сильно обжигал горло.

– Конечно верю. А ты?

– Я атеист.

– Каждому свое, – улыбнулась Линда. – Ладно, давай продолжим.

Эта тренировка на самом деле отличалась от первой. Наконец-то наставник не просто роняла девушка на землю, а показывала ей различные упражнения. Это было тяжело, но Лиззи могла быть уверена, что синяков у нее не прибавиться.

Во время выполнения одного упражнения, ученица решила спросить.

– Линда, а вы ходите в Песочницу?

– Если только по работе надо, – Линда стояла, чуть впереди демонстрируя правильные движения.

– А мне сказали, что это вроде места сила здесь в Академии.

Линда усмехнулась и повернулась, меняя позу и вид упражнения. Теперь она разминали тазовые мышцы. Лиззи начала повторять.

– Не буду юлить, – продолжила Линда. – Я не очень люблю маленьких детей. Не мое.

– У вас нет детей, – слишком быстро спросила Лиззи. Но Линда не смутилась ее вопросом. Она помотала головой.

– Только младшая кузина. Но она не в Салите живет.

Они обе присели на скамейку для небольшого перерыва. Линда протянула ученице полотенце и бутылку воды. Лиззи тут же сделала два больших глотка, чуть не поперхнувшись.

– А что вы вообще думаете о Песочнице?

Линда лишь слегка пригубила воду из той же бутылки и убрала ее назад.

– Жалко их конечно. Ужасно это все. Родители, отказывающиеся от своих же детей. Хотя, если подумать, такие истории происходили все время, и дело тут далеко не в даре. Просто есть такие люди. Для меня это все равно дикость. Я выросла в любящей семье, – женщина улыбнулась приятным воспоминания.

– Вы родились в Салите?

– Да. Моя семья переехали сюда из Вашингтона. Поэтому я говорю на двух языках. Агдассийском и английском. Мне всегда казалось, что они довольно похожи.

Лиззи вдруг усмехнулась.

– И правда. В школе я учила французский и тоже вечно сравнивала его с агдассийским. Мне порой кажется, что он похож на многие европейские языки. Разве такое возможно?

– Сложно сказать. Многие европейские языки основываются на латыни. Агдассийский не относится ни к одной языковой группе. Он полностью уникален. По крайней мере, так говорит моя кузина. Она лингвист. Забавно, что мне родители дали просто американское имя, а вот ее назвали Ла́никой. Довольно агдассийское имя, хотя она не осталась на острове.

– Чисто Агдассийские имена не очень популярны. Я почти никого не знаю с такими именами, – призналась Лиззи. Она стала вспоминать посетителей кафе «Три сиропа».

– В Салите нет, но в других городах вполне. Когда я была студенткой, много мест посетила на острове. В Салите много семей, которые перебрались на остров относительно недавно и много иммигрантов. Хотя это и первый город.

Затем Линда хлопнула себя по коленям.

– Ладно, давай продолжим. У нас еще пару минут осталось

Тренировка возобновилась, но Лиззи уже не думала об упражнениях или дыхании. Песочница не давала ей покоя. Все те бедные дети, лишившиеся семья, даже толком не узнав, что это такое. Академия стала их спасением, в этом нет сомнений, но все же. Почему родители так легко отказались от них? Может кого-то заставили отказаться? Было ли это трудным решением для какой-нибудь мамы?

В голове вновь промелькнул образ брата. Кевин буквально заменил сестре родителей. После смерти отца или ухода матери, он был единственной опорой для девушки. Он никогда не давал повод усомниться в ней. Всегда был рядом, помогал, поддерживал. Он совмещал учебу и подработки, чтобы у Лиззи была хорошая жизнь. И он никогда не просил ничего взамен. Он могла развлекаться, заниматься своим хобби, гулять с друзьями и прочее. Она была свободна. Но теперь, она потеряла его. Свою опору.

Глава 11

Если еще вчера Кевин сомневался стоило ли ему переезжать о свою старую квартиру, то сегодня он осознал, что это было единственным верным решением. Мн